идеал

нацу завязывает шнурки на кроссовках, уж слишком свободных ему. грей отдал ему одну из своих пар обуви, потому что нацу забыл взять сменную одежду для их тренировки. посмотрите на него, а ведь именно он стоял в первых рядах среди тех, кто занудно напоминает о соблюдении пробежек и отработке пропущенного. в голове мелькает мысль, что бегать в кроссовках не по размеру будет слишком некомфортно, но нацу игнорирует её, потому что лень, проснувшаяся после ужина как по щелчку, может найти тысячу причин просидеть дома. грей поделился с ним еще и своими старыми спортивными штанами, которые тоже нацу было немного велики из-за их длины, и, хоть он и подвернул их, при беге штанины будут спадать. он и так частенько останавливается из-за недостатка выносливости, теперь еще мешающие штаны будут вынуждать его прерываться. впрочем, он никогда не против постоять лишнюю минуту с греем. минуту, в которую фуллбастер будет безобидно подшучивать над парнем что-то типо «да-да, я понимаю, ты новичок, сто метров — тоже неплохо» несмотря на несколько месяцев тренировок за спиной и пару километров, преодоленных без единой остановки. грей стоит перед зеркалом, рассматривая свои покрасневшие щеки от легкого опьянения. он одет в свои тайтсы (которые нацу называет просто лосинами, объясняя, что грей просто выпендривается заумными названиями) и шорты, в которых обычно бегает. — тебе не будет холодно? уже повечерело, всё-таки. — нацу обеспокоенно осматривает грея, которому явно стоило найти такие же штаны, как у драгнила, еще одни, чтобы не простудиться в своих навороченных лосинах и шортах. — я не замерзну, не волнуйся. я уже закалился и бегаю почти в такой же форме даже в марте, когда на улице еще есть снег. — нацу уставляется изумленным взглядом, мысленно возмутившись такому заявлению. он недовольно хмурится, ворчливо вздыхая, пока парень стоит к нему спиной и слышит, как драгнилу тяжко смириться с тем, что кто-то может быть в такой легкой одежде и не болеть. или нацу просто слишком беспокоился за грея. и фуллбастер его, конечно, понимает, но не будет собой, если не пошутит. он поворачивает голову в сторону драгнила, делает жалостный вид, подняв брови, и совсем грустным голосом начинает: — а я думал… ну… — его руки неуверенно сминают ткань на бедрах, — что тебе нравятся мои шортики… нацу первые пару секунд теряется, не зная, что сказать, потому что любой ответ кажется неверным, а потом, понимая, что грей всего лишь нагло издевается над ним, смущается, краснея сильнее, чем грей от своего мохито. он смотрит укоризненно (но несерьезно) на смеющегося во весь голос грея, со своим обыденным видом «вообще-то несмешно», но грею, похоже, все равно. у драгнила мимолетно проносится мысль, что грей когда-нибудь дошутится, и он, предвкушающе улыбнувшись всего на секунду, забывает о ней. нацу с греем обычно бегают в парке неподалеку от дома. несмотря на то, что там гуляет много народу, заниматься там приятно хотя бы из-за наличия спортивных площадок с тренажерами. сейчас же обстановка наиболее комфортна, потому что людей меньше обычного из-за позднего времени. нацу думал, что ему будет совсем непросто после плотного ужина, но из-за свежего воздуха он чувствует себя гораздо бодрее и легче. по живому, совсем не сонному виду грея, нацу может предположить что у него тоже бойкий настрой. правда, пробегают они сегодня гораздо меньше, чем обычно, оно и понятно — обычно они не спешат идти на пробежку после ресторанов, а если планируют вечерний забег, то не ужинают так плотно, а в этот раз — время уже позднее, да и они и так много сегодня ходили, успев устать, и еще много-много «да и, а в этот раз» со смягчающими обстоятельствами. нацу сегодня останавливается чаще, чем обычно, как раз-таки из-за штанов, которые ему велики. также мешало, что в этот раз он почему-то быстрее выдыхался. хотя, если подумать, это неудивительно, ведь он бегает с лишними тремя килограммами еды, а грей, совершенно довольный своим скромным ужином в виде надкусываний всех блюд, чувствует себя прелестно. и когда нацу в очередной раз свистит грею, убежавшему вперед, имея в виду, что нужно остановиться, предчувствует его остроумные комментарии. грей приближается с довольным лицом, вот-вот готовясь что-то сморозить. — дай попить. грей дает ему бутылку, изменяясь в лице. и нацу даже кажется, что тот передумал отпускать свои обыденные шутки, пока не понимает, какую воду дал грей. нацу давится и сплевывает на землю, кривляясь. — опять ты свою солёную жижу взял. — он закрывает бутылку демонстративно с раздраженным видом, показывая, что такую воду пить он не собирается, даже умирая от жажды. — нацу, это просто газированная вода. она, кстати, полезная. и вообще, что это такое? останавливаешься то из-за спадающих штанов, то из-за «усталости» от, на минутку, переедания, которое ты добровольно устроил, то из-за жажды, которую ты, к слову, не утоляешь, а просто плюешься, как вредный ребенок. совсем распоясался сегодня. — тс, скажи спасибо, что я вообще бегаю после такого количества еды. я думал, что даже с места в ресторане не встану. — никаких "спасибо", нацу. никто не тянул тебя за язык разбрасываться обещаниями устроить вечернюю пробежку. вот я бы мог себе позволить отдохнуть, день рождения, всё-таки. — он ловит на себе возмущенный взгляд нацу, которому непривычно слышать от грея, что он может себе спустить с рук тренировку. раньше он, кажется, таким не распространялся. — но наш олимпийский чемпион по бегу, нацу драгнил, останавливающийся на передышки быстрее, чем я успею разогнаться, велел не пропускать занятие. ну, хозяин-барин, как скажете. покажете мастер-класс по бегу? — легко. моргнуть не успеешь, как я тебя обгоню. — нацу проходит мимо, задрав голову самоуверенно, а грей кивает в жесте «ой, боюсь-боюсь». когда они принимают чей-то рисунок в виде бесчисленных меловых черт за линию старта, грей заявляет: — за фальстарт — стоять планку две минуты. тот, кто обгонит, загадывает желание проигравшему. — грей, который до того спокойно обдумывал условия, разминаясь, уже готов, а нацу едва успевает осознать что-то из сказанного. — что? мы же еще не обсуждали что будет за награда, какое желание? вдруг я не знаю что загада— — на старт. — невозмутимо начинает грей. грею, по-видимому, и так прекрасно, и он обсудил со своими двумястами личностями условия спора, решив просто поставить нацу перед фактом. а драгнила, между прочим, условия не устраивают, потому что стоять планку для него сложнее всего, и от страха сделать фальстарт он может даже нарочно начать с опозданием, заранее проиграв. а награда за победу — вообще сомнительна, потому что нацу не знает, чего он хочет, у него есть пара желаний, которые грей может исполнить даже без спора. он уже чувствует перекати-поле в своей голове, которое медленно пролетит, когда грей будет смотреть на него ожидающим взглядом «ну что?» после своего проигрыша. впрочем, он подумает об этом, когда выиграет, а до этого еще одна маленькая вечность. — внимание… нацу чувствует, как у него поджилки трясутся. азарт, чувство соперничество, и желание победителя (перекати-поле) должно помочь ему разогнаться так быстро, как он только может. — марш. грей срывается с места почти одновременно с нацу, который на короткую долю секунды равняется с ним, но позже вновь отстает. фуллбастер убегает, не оборачиваясь, со скоростью, наверное, звука, но проиграть ему было бы слишком унизительно после того, как нацу строил из себя профессионала и слишком уверенно заявлял о том, что обогнать грея ему раз плюнуть. особенно мотивировало то, что они не обговорили докуда бежать, и лидирующий грей на любом понравившемся ему месте может остановиться и заявить: «ну, ты меня не обогнал, так что я выиграл!» «ну уж нет» думает нацу и, прилагая титанические усилия, отталкиваясь от дороги со всей силы с каждом шагом, ускоряется в разы за считанные секунды. еще парочка метров и он сравняется с греем. впереди них виднеются две собаки, обнюхивающие друг друга. грей, расслабленный тем, что он сразу вырвался первым и обгоняет нацу уже продолжительные секунды, задумывается (так не вовремя) о том, что здесь вообще делают собаки в двенадцатом часу, но к ним подходит, по-видимому, хозяин одной из них, небольшого французского бульдога, который явно рад присутствию человека. грей, сам не замечая, как сбавляет скорость, наблюдает за второй собачонкой, корги, пытающейся обратить на себя внимание бульдога, и, как только тот отвлекается от хозяина, его друга спугивает обогнавший грея нацу. грей не успевает даже ахнуть от удивления или мысленно возмутиться выигрывающим драгнилом потому что за нацу, как только он злорадно посмеялся, не оборачивая головы, тут же бросается французский бульдог с неистовым, даже остервенелым для такой маленькой собачонки лаем. одна из ее лап, похоже, повреждена, потому что грей замечает, как она хромает, но это не мешает ей нагонять драгнила. она несется за ним с переменным рычанием и злостным лаем, и, несмотря на то, что в спокойном состоянии она выглядит безобидной и жалкой собачонкой, сейчас она видится настоящим грозным цербером, вселяющим страх. — нацу, беги, как только можешь. — кричит ему грей, видя, как бульдог едва ли не цепляет нацу за пятки своими лапами. он, кстати, мог бы зацепиться зубами за штаны, которые вновь едва ли не волочутся по земле, но почему-то этого не делает. а нацу в это время, кажется, совсем плевать на неудобство штанов, на большие кроссовки и на лишние килограммы в желудке, которые так его отягощали и вынуждали останавливаться во время пробежки — сейчас он мчится, действительно, со скоростью звука, нет-нет, со скоростью света. по крайней мере, он ощущает нечто подобное. когда лай собаки, который звучал будто в сантиметре от его уха, оглушающе поражая секундами раннее, отдаляется на заветные метры, чувство облегчения колит где-то в грудной клетке, рядом с бешено колотящимся сердцем. нацу слышит, как кто-то бежит за ним, помимо чёртовой псины, конечно же, и он даже успел подумать, что это хозяин этого безумного бульдога пытается догнать драгнила и наругать за то, что он побеспокоил его дорогую животинку. "не побеспокоил бы, если бы кто-то знал, что такое «следить за своей псиной» и «намордник»" пролетает в голове нацу с особенно едкой интонацией, но спустя секунду он понимает, что бежит за ним не безответственный хозяин, а грей, вероятно пытающийся схватиться за плетущийся по земле поводок цербера. нацу, к слову, даже не успел взглянуть на собаку, которую так разозлил, потому что все, о чем он думал — как бы быстрее обогнать грея, а сейчас он думает как бы ему остаться живым. из-за зацикленности на этом он не знает, каковы шансы у грея поймать поводок, удержит ли он его, сможет ли нацу держаться до того момента на своей скорости света или сдаст позиции и его съедят живьем. нацу не знает, именно поэтому он бежит, так быстро, как только может, сколько позволяет адреналин, непрерывно выбрасывающийся в его кровь. спасением оказывается река впереди, до которой пришлось бы идти, наверное, полдня, если бы они с греем пришли прогуляться в этот парк, потому что она находится почти что на окраине. но, всё-таки, если бежать со скоростью, с которой мчится нацу, быстро добраться не составит труда даже до луны. река была шириной полтора метра, или даже чуть больше, она разделяла основную часть парка и детскую площадку, на которую нормальные люди приходят через мостик неподалеку. но отсутствие моста прямо по курсу драгнила — то, что надо, потому что ему было бы на руку оторваться от собаки просто перепрыгнув речку. а пока невменяемая собака сбита с толку и пытается понять — прыгнуть ей или переплыть — прибежит грей и возьмет ее за поводок. идеальный план, что может пойти не так? ничего. ни-че-го. когда река уже в паре десятков метров от нацу, в голове проскальзывают догадки, что окунуться туда сейчас будет очень неприятно. но попасть в ледяную воду и заболеть — цветочки, по сравнению с тем, чтобы стать жертвой полоумной собаки, которая, между прочим, до сих пор безустанно лает своим угрожающим собачьим голосом. тем не менее, нацу прилагает всю силу, которая у него осталась в теле, движущемся до этого момента только благодаря двум вещам: бесконечном желании жить и выносливости. и если жажда к жизни у него всё еще есть, то выносливость подходит к концу. поэтому, подбегая к берегу реки, нацу прыгает отчаянно, молясь богам, чтобы псина не прыгнула за ним вслед, зацепившись за его кроссовок в воздухе. он приземляется на траву, скорее, падает, распластавшись до высшей степени изнеможденно, на пару секунд забывая о возможной опасности. он оборачивается и наблюдает редкое зрелище, которое, судя по всему, спасло ему жизнь: этот французский бульдог, которого нацу, кстати, только сейчас смог рассмотреть, боялся воды. именно поэтому он жалобно скулит, стоя перед водой на расстоянии. нацу облегченно вздыхает, а грей, до того подкрадывающийся к собаке, решает дойти до мостика и перейти на противоположную сторону берега, пока бешеный бульдог отвлечен непреодолимым препятствием. нацу замечает, как псина поджимает к себе одну из лап, не переставая недовольно скулить, похоже, этот неудавшийся забег оставил ее с убытками — она напрягла и так поврежденную лапу, так еще и не поймала свою жертву. нацу не сдерживает смешка. «неудачница». — ты в порядке? — грей подсаживается к нацу, а тот переводит на него совершенно вымученный, сумасшедший от усталости взгляд. грей усмехается и хлопает его по плечу успокаивающе. — я думал, это будет моим последним забегом… — нацу, расслабляясь, кладет голову грею на плечо, когда тот садится рядом на траву. грей чувствует, как его сердце продолжает биться неумолимо, будто это он бежал от яростной собаки. он так испугался за нацу, что до сих пор настороженно смотрит в сторону псины и драгнила, но тот, кажется, совсем измотался и едва ли не дремит на грее с умиротворенным выражением лица. — зато ты обогнал меня, не так ли? — улыбается грей, радуясь за парня, несмотря на чувство тревоги в животе от предстоящего желания драгнила. — обогнал. но какой ценой?.. — он смеётся с закрытыми глазами, понимая, что после такой пробежки он, возможно, поседел на всю голову, а еще потратил дозу адреналина, которой бы хватало еще на десятки лет. он даже не задумывается о нервных клетках, которые, вроде как, не восстанавливаются. но его радость продлевается недолго: драгнил меняется в лице, как только слышит всплеск воды. бешеная собака с больной лапой и боязнью воды не видит препятствий, когда перед ней враг, потревоживший покой её товарища. грей встает меньше чем за секунду и пытается поднять нацу — тянет его за руку, а тот, встав на ноги, сгинается от боли. из-за своего неосторожного прыжка он упал как попало, повредив ногу. ну вот, теперь они с собакой оба инвалиды. грей замирает в ожидании, наблюдая, как собака неумело барахтается в воде, медленно и до жути нелепо подплывая к берегу с греем, двигая усердно всеми лапами, кроме больной. только сейчас подбегает безответственный хозяин, который не успевает взять поводок из-за своей неловкости и нелепости, похожей, кстати, на движения этой псины в воде. правильно говорят, животные похожи на своих хозяев. или в этом случае наоборот? нацу, трогая колено, которым он ударился, болезненно вздыхает, еще пару секунд стоит совсем близко к берегу, а потом, хромая, пытается удалиться, но дело с этим совсем плохо: даже с помощью грея ему совсем тяжко подняться по склону, находящемуся у воды. пока собака вылезает из реки (не без жалкого скулежа от боли, досаждающей из-за того, что ей приходится порой опираться на поврежденную лапу), драгнил пытается быстрым шагом, по крайней мере, таким быстрым, каким позволяют его ноги, разваливающиеся от каждого лишнего напряжения мышц, выбраться на дорогу с берега. а в это время безответственный хозяин переходит реку по мостику, совсем не заботясь о том, что за время его похождений больная на голову псина может разорвать в клочья двух людей за просто так. практически так и происходит потому что, как только собака оказывается на траве, отряхнувшись от ледяной воды, она бросается к нацу. грей, идущий впереди него и поддерживающий за плечо, вздрагивает, а нацу, державший его за руку, сжимает ладонь. за икру ноги, у которой так ныло колено от падения, его кусает обезумевшая псина и, на минутку, даже глубоко. драгнил предполагал, что такое может произойти, и даже планировал, что ему станет настолько страшно, что адреналин вновь ударит в кровь и заставит его побежать еще дальше — хотя бы на лишние сто метров, в сторону детской площадки. но сейчас он чувствует такую боль, что ему хватает сил только мучительно вздохнуть и сжать зубы. он хочет хватиться за укушенное место, но собака до сих пор здесь, пугает своим разгневанным видом, вцепившись клыками в кожу, и драгнилу остается только нелепо махать в воздухе вокруг себя дрожащими руками. грею, похоже, достался весь оставшийся адреналин нацу, именно поэтому он пытается разжать челюсть псины вручную, поднимая одной рукой ее верхнюю челюсть, чтобы хоть чуть-чуть облегчить страдания парня, когда фуллбастер пытается одернуть собаку за ошейник. она все равно задевает зубами ногу драгнила, когда отстраняется, но след получается более безобидный по сравнению с тем, который мог бы быть, если бы грей не рискнул сунуть руки в челюсти цербера, чтобы расслабить ее. драгнил изнуренно садится на траву и француз лает ему прямо в лицо, агрессивно рыча, но грей крепко держит поводок, поднимая так, чтобы она стояла на задних лапах, не способная побежать к кому-то. нацу с отвращением смотрит на морду сумасшедшей собаки, у которой, как ни странно, не сочится пена бешенства изо рта. — ох, простите! прошу прощения, извините, — рассыпается в извинениях подошедший хозяин цербера. нацу даже не поворачивается в его сторону, уставившись на собаку, которая яро ему что-то пытается доказать, возможно то, почему же она имела полное право погнаться за ним и безжалостно укусить до крови. — какой кошмар, Аделина никогда не бросается на людей, я клянусь! этот случай из ряда вон выходящий, вы уж простите! должно быть, вы её порядком напугали. от такого заявления драгнил медленно оборачивается на мужчину, весьма противной внешности, как и его собака, опять-таки. нацу поднимает брови, даже не считая нужным озвучивая очевидный вопрос «это я, что ли, виноват?». мужчина неуверенно облизывает губы от пронизывающего взгляда нацу, смотрит на грея, который также обескуражен такими обвинениями и ждет скорейших оправданий от безответственного хозяина. тот смекает, что никто на его сторону вставать не будет, и умоляюще тараторит: — ну, конечно, в этом нет вашей вины, извините меня! вы только скажите, чем я могу вам помочь? — он смотрит на дрожащую руку драгнила, прикрывающую укус, из-за которого дай бог нацу не превратится в такую же умалишенную злостную собаку. но нацу демонстративно отворачивается, не желая больше слушать жалкого мужчину с его неискренними оправданиями и попытками помочь. грей, заметив это, протягивает мужчине поводок до сих пор рычащей псины и устало произносит: — просто купите намордник своей АДелине. мужчина кивает суматошно, забирает собаку и удаляется. грей смотрит на поникшего нацу. сегодняшний день кажется самым длинным из всех, что он прожил. вымотался, избегался, допрыгался, еще и укусили чуть ли не до кости. у фуллбастера проскальзывает мысль, что нацу больше не будет с ним спорить. у драгнила проскальзывает мысль, что он слишком рано обзывал цербера "неудачницей".