Determination, Destination, Deliberation

Фабиан и Гидеон Пруэтт были… Гермиона не совсем была уверена, как описать не совсем Уизли. Она знала, что Молли дала Фреду и Джорджу их вторые имена в честь погибших братьев, но она не понимала, насколько они были похожи на мальчиков. Уизли устраивали вечеринку в честь Хэллоуина по настоятельной просьбе их почти семилетнего сына Чарли. Гермиона впервые увидела Уизли в это время, когда однажды в середине октября отправилась за покупками в Переулок. ……… "Чарли Уизли, если ты не прекратишь пытаться спрятать эти лакричные палочки в свой карман, я запру твою куклу-дракона на месяц!" — знакомый материнский голос Молли Уизли заполнил пространство Росчерков и Клякс. На прилавке была разложена небольшая кучка конфет, и Гермиона могла видеть, как маленький ребёнок отчаянно пытается дотянуться до нескольких. Чарли никогда не был таким высоким, как его братья, или даже Джинни, если уж на то пошло, но Гермиона улыбнулась, наблюдая за тем, как озорно он смотрел на запрещённые сладости. "Ты действительно должен слушать свою маму" — настаивала Гермиона, подбирая юбку в руке, чтобы присесть на корточки до его роста. Его карие глаза и ярко-рыжие волосы казались такими далёкими от серьёзного мужчины со шрамами, которого она в последний раз видела год или два после войны... она перестала считать, сколько времени прошло, когда её настигло исследование. "Мама говорит, что мы не должны разговаривать с незнакомцами" —тихий голос Чарли настаивал, но в воздухе повисло "но". "Но..." — Гермиона повела, растянув уголки губ в ухмылке, когда лицо шестилетней девочки озарилось её пониманием. "Но давай предположим, что ты купишь мне лакричную палочку, и тогда мы больше не чужие" Ей пришлось рассмеяться над его самоуверенностью, за что мальчик нахмурился и надул губы. Слегка взъерошив его волосы, она покачала головой. "Твоя мама не хочет, чтобы ты ел сладости. Меня не обманешь. Но, может быть..." Гермиона драматично огляделась вокруг, как будто искала Молли (которая, как она слышала, отчитывала Билла за попытку проникнуть в секцию Тёмных искусств магазина) "Может быть, я могла бы купить тебе конфетку, если ты пообещаешь слушать свою маму до конца дня. Похоже, она имеет много хлопот с тобой и твоим братом" Ребёнок, казалось, боролся внутри себя с мыслью о том, что ему нужна лакричная палочка, и с мыслью о том, что ему придётся вести себя хорошо ради своей матери. Примерно через мгновение его сияющая и красивая улыбка сменилась выражением глубокой сосредоточенности, когда он согласился на её условия. Возможно, с её стороны было немного глупо покупать этому ребёнку тайную конфету, но в последнее время она была так подавлена тяжестью мира, и это напомнило ей, зачем она все это делает, когда она увидела его улыбку. Он протянул ей свою маленькую руку, чтобы пожать её в знак согласия, и она была шокирована тем, насколько это был маггловский жест... но опять же, Артур Уизли был его отцом. "Чарли!! Чарльз Бартоломью Уизли!" — Гермиона негромко рассмеялась, никогда раньше не слыша второго имени Чарли. Испуганный ребёнок, казалось, понял этот универсальный сигнал о беде и с паническими глазами умолял Гермиону что-нибудь сделать. Отряхнув юбку сразу после того, как поднялась с корточек, она крикнула: "Сюда." Молли Уизли появилась из-за угла книжного магазина, как женщина в огне. Её волосы были стянуты сзади заколкой, как Гермиона всегда видела её, когда она ругалась со своими детьми. Коричнево-оранжевый свитер, который она носила, был таким знакомым, что сердце Гермионы заболело за вторую мать, которую она оставила позади. Это было одновременно приятное и неприятное чувство, видеть женщину, которую она считала матерью, такой молодой. За ней следовал молодой Билл Уизли. Она почти забыла, как он выглядел до появления шрама. "Я надеюсь, ты не возражаешь, но я купила ему лакричную палочку, хотя у нас было условие, не так ли, Чарли?" — она оторвала тяжёлый взгляд от улыбки, которой одарила Молли, и посмотрела на шестилетнего ребенка, стоящего рядом с ней. Он слегка сглотнул и кивнул головой. "О, ты не должна была этого делать" В глазах Молли было возмущение, и Гермиона поняла, что это может задеть её за живое, если она купит что-нибудь для младшего Уизли. "Не беспокойся. Он заработал это в обмен на то, что будет слушать тебя до конца дня" Подмигнув маленькому мальчику, она снова посмотрела на пожилую женщину, которая, казалось, была на грани слёз. "Мне очень жаль…Я не хотела тебя расстраивать" Гермиона не знала, что делать, когда женщина начала шмыгать носом, а Молли просто вытащила палочку и наколдовала носовой платок. Её всегда поражало, насколько искусна ведьма в домашних чарах. "Ты не расстроила меня, дорогая. Просто прошло так много времени с тех пор, как я была рядом с кем-то примерно моего возраста, кроме моего мужа, а ты просто пыталась быть доброй. Я... мне неприятно спрашивать об этом, но вы та девушка, которая живёт в старом доме профессора Дамблдора?" Гермиона на мгновение заколебалась, задаваясь вопросом, как именно семья Уизли могла услышать о ней, затем она вспомнила, что братья Пруэтт видели её на собраниях Ордена. "Гм... да. Это я" Ей пришлось прервать себя, почти забыв, что в прошлом у неё не было причин знать, что Пруэтты и Уизли были связаны. К этому моменту Чарли, который уже прикончил свою лакричную палочку и наслаждался кайфом от пост-запретного плода, который пришёл вместе с ней, дёрнул мать за юбку и поманил её, чтобы она подняла его. Поддавшись искрящимся карим глазам, которые смотрели на неё, Молли смягчилась и подняла мальчика с заметным ворчанием. Чарли наклонился к уху матери и что-то прошептал, что вызвало у неё вздох. "Хорошо. Я спрошу" — Молли снова обратила своё внимание на таинственную ведьму, которая была добра к её сыну, и слабо улыбнулась ей — "Чарли настоял, чтобы я пригласила тебя на нашу вечеринку в честь Самайна. Я должна признать, что он, кажется, довольно увлечён тобой. Обычно он не так открыт для незнакомцев" В этот момент Гермиону осенило внезапное осознание, которое настигло её. Был октябрь… день рождения Рона был в марте. Слезы навернулись ей на глаза, когда она задалась вопросом, знает ли Молли вообще об этом. Вероятно, так оно и было, но как Гермиона могла даже начать задавать этот вопрос? Было так много вещей, о которых она не знала, как спросить. "Я бы..." —начала Гермиона, заметив, что её молчание стало подозрительным. Заставив себя отвести взгляд от живота Молли и снова посмотреть в её дружелюбные глаза, она проглотила слёзы — "Я бы с удовольствием. Спасибо, что пригласили меня" "В любое время, дорогая. Я слышала, что ваша семья погибла в этой ужасной войне. Я всегда была из тех, кто собирает бездомных животных, как всегда говорит мой муж" Чарли улыбнулся своей маме, явно засыпая в её объятиях. "В моём доме всегда найдётся место для ещё одного человека" ……… Вот так Гермиона обнаружила, что стоит (скорее в ловушке) между Фабианом и Гидеоном Пруэттом. Рыжеволосые мужчины, казалось, были очарованы загадкой, исходящей из её коттеджа. За исключением её случайных появлений на собраниях Ордена и ежемесячной поездки в Косой переулок, Гермиона на самом деле не общалась за пределами своей небольшой группы друзей. Лили начала беспокоиться о мальчиках и ввела обязательные вечера для девочек. Так она узнала, что Элис Лонгботтом была одновременно и мошенницей, и обладала ртом, который заставил бы покраснеть моряка. Но больше всего она узнала, как сильно любит своих новых друзей. Однако это привлекло внимание близких друзей Элис, близнецов Пруэтт. "На днях Элис рассказала нам о вашей партии в плюй камни. Я должен сказать, что ты молодец, её никто никогда не побеждал" Гидеон Пруэтт посмотрел сверху вниз на Гермиону, его невероятно высокий рост едва уступал Ремусу Люпину в плане властного роста. Его близнец был так же физически выражен, когда он ответил, хотя их ауры играли скорее озорством, чем запугиванием. "Гидеон однажды играл с ней. Я думал Элис собирается заколдовать его вслепую, когда поймает на жульничестве" Фабиан Гермиона поняла, что более плутоватый из двух мужчин рассмеялся. В отличие от своих племянников, которые в подростковом возрасте пытались быть как можно более похожими друг на друга, пытаясь сбить с толку окружающих, эти мужчины были очень похожи, но имели свои особые манеры. У Фабиана был шрам, проходящий по одной стороне лица через правую бровь, а также более мускулистое телосложение. Гидеон казался, по крайней мере на поверхностном уровне, скорее интеллектуальным, чем мускулистым человеком. Она бы спасла их, если бы могла, но у неё ещё было время. Они умерли только через год. "Я не жульничал! Я просто... ладно, возможно, я жульничал, но Эли никогда бы не поймала меня, если бы ты не указал на это" — Гидеон откашлялся, поправляя спереди свою тёмно-серую мантию — "Независимо от того, кто мог или не мог обманывать, ты должна рассказать мне свой секрет, как победить её. Она могущественная ведьма и хороший друг, но она ужасно болезненный победитель" "Ты говоришь обо мне?" — твёрдо произнес голос позади них, и оба рыжеволосых волшебника заметно подпрыгнули, когда к ним подошёл предмет их сплетен. Волосы Элис теперь были длиннее, чем на её дне рождения, но в её лице всё ещё было так много от её сына... или это было то, что в Невилле было так много от неё. "О, конечно. Они пытались выведать у меня секреты плюй камни" Гермиона, возможно, была немного самодовольна, говоря это, но Алиса сморщила нос и высунула язык. Элис и Лили были так похожи в том, что они излучали радостную энергию. Было трудно грустить рядом с ними обоими. "Никогда не говори им. Они знают, что натворили" Взгляд, который Элис послала в их сторону, заставил Гермиону фыркнуть от смеха, потому что миниатюрная женщина едва доставала им до плеч, и всё же они съёжились под её пристальным взглядом. "Я краду её сейчас. Мы с Лилс пришли к выводу, что мужчины глупы, и мы просто больше не можем терпеть их присутствие" Пребывание в Норе заставило Гермиону почувствовать себя более целостной, чем она была с момента прибытия в прошлое, и это стало ещё лучше благодаря знакомой отцовской и материнской энергии её суррогатных родителей, теперь её друзей. Незадолго до того, как должен был быть подан ужин на их праздник Хэллоуина (который, если бы его оставили на усмотрение Чарли, состоял бы исключительно из желейных слизней, лакричных палочек и пирожных из котла), Молли и Артур собрали всех в своей гостиной. "Во-первых, моя жена и я..." Сзади плеча Гермионы раздался пронзительный кашель, и она представила, как Чарли в своём самодельном вязаном костюме дракона возмущённо смотрит на своих родителей. "И Чарли. Мы так рады видеть вас всех здесь, в нашем доме, чтобы немного повеселиться. В эти тревожные времена важно помнить о добре, которое всё ещё скрепляет этот мир" "И что может быть больше добра и счастья в нашей жизни" Молли просияла, положив руку на живот, и Артур последовал её примеру. Когда она знала их, они всегда были влюблены, но испытания, связанные с воспитанием семерых детей, и тяжёлая потеря братьев Молли омрачили сияние абсолютного блаженства, которое, казалось, исходило от них сейчас. "Шестеро детей... Мерлин" Фабиан заговорил первым, вскочив с удобного дивана, на котором он сидел, и крепко обнял свою младшую сестру. Он слегка покрутил её, к большому огорчению её и Артура. Гидеон присоединился мгновением позже, в свою очередь обняв сестру и шурина. Гермиона сидела после блаженства, чувствуя, как её наполняет неприятное оцепенение. Это было то же самое оцепенение, которое она почувствовала, когда впервые посчитала самостоятельно. Молли показывалась совсем немного, если быть достаточно внимательной, чтобы заглянуть за её мешковатые джемперы и мантии. Рон теперь был в этом мире... один из её лучших друзей снова существовал в мире, который она создавала. Если она правильно выполнит свою работу, станет ли он вообще её другом? В этом мире, который она создавала, всегда ли она будет посторонней в его жизни? У Гарри? Лили была единственной, кто вывел её из экзистенциального страха. "Давай. Пойдём в сад" Она позволила оторвать себя от всего этого: от гулкого смеха, радостных возгласов и поздравлений. Цветы в саду всё ещё цвели, только несколько бутонов пострадали от прохладной погоды. "Я… я их не поздравила… я должна была поздравить их." Гермиона в отчаянии начала пятиться к открытой двери в дом, но рука Лили поймала её за локоть, когда она попыталась пройти мимо неё. "В первый раз, когда меня пригласили в этот дом, была похожая ситуация. Молли и Артур были на несколько лет старше меня в Хогвартсе, но они всегда были добры. Как только мы с Джеймсом поженились, я внезапно обнаружила, что меня приглашают на все эти чистокровные мероприятия" Лили подвела Гермиону к маленькой выцветшей скамейке у забора и пригласила её сесть. Не зная, что ещё можно сделать, она подчинилась. "Молли объявила, что беременна двойней на второй вечеринке, на которой я присутствовала. Это был такой счастливый момент, но мои родители тогда умерли. Я должна была быть счастлива, но вместо этого я просто чувствовала оцепенение... скучала по людям, которых потеряла, и задавалась вопросом, почему жизнь, казалось, продолжается без них" Это был очень гуманизирующий момент, когда Гермиона на мгновение увидела изнанку счастливого существования Лили. В своём стремлении сделать мир лучше для Гарри она ненадолго забыла о той огромной боли, с которой, должно быть, столкнулись Лили и Джеймс: оба осиротели до 21 года. "Это нормально скучать по людям, которых мы оставили позади. Всё в порядке" Лили притянула Гермиону ближе к себе, и Гермиона ещё раз поблагодарила Мерлина за то, что у неё была возможность познакомиться с ведьмой поближе. Она могла видеть Гарри в лучшем из себя, не только в её глазах, но и в доброте её сердца. В этот момент, сидя с Лили, Гермиона почувствовала себя ближе к Гарри, чем когда-либо с тех пор, как он в последний раз держал её в своих объятиях более трёх лет назад. Они посидели в этой тишине ещё секунду или две, прерванные хлопком и визгом, доносившимся изнутри. Судя по тембру выкрикиваемых угроз убийством, она предположила, что один из близнецов, должно быть, отомстил Элис. "Возможно, сейчас не лучшее время поднимать этот вопрос, но он так скрытен с нами. Что произошло между тобой и Сириусом? Я не думаю, что когда-либо видела его таким" Гермиона прочистила горло, вспомнив, когда в последний раз видела этого человека. Это был первый раз, когда она увидела кого-то из Мародёров, кроме Ремуса, когда они готовились к миссии Регулуса. Это также напомнило ей, что до его дня рождения оставалось всего четыре дня. "Я сказала ему правду, и ему это не понравилось. Мне жаль, но я действительно не могу сказать тебе больше, чем это" Лили слегка обиделась на отпор, так сильно напомнив Гермионе Гарри, когда он не добивался своего. Она обхватила пальцами ладонь Лили и слегка сжала её. "Для меня очень важно, чтобы ты знала, как много значит для меня твоя дружба" Вся обида на секреты, которая была очевидна на лице рыжеволосой ведьмы, казалось, растаяла, превратившись в привязанность. "Гермиона Грейнджер... ты самая странная ведьма, которую я когда-либо знала" Две женщины рассмеялись над этим, и тяжесть, которая лежала глубоко в её груди, казалось, исчезла. Однако это был последний момент покоя, который у неё был. Рядом с ней раздался громкий хлопающий звук, и Гермиона была застигнута врасплох домашним эльфом, который теперь стоял на клумбе. "Хозяину понадобилась мисс" — зловеще сказал Кричер. Не успел он закончить своё заявление, как снова исчез. "Разве это не был..." — Лили широко раскрытыми глазами уставилась на вновь пустое место, которое всего секунду назад занимал домашний эльф семьи Блэк. "Я так устала от чар памяти" Гермиона заскулила, поднимая палочку из потайного кармана своего джемпера к голове Лили, слегка сбивая её с толку, прежде чем удалить самое последнее воспоминание. Оно было коротким, и его легко было найти, так как оно было таким свежим. Были моменты, подобные этому, когда Гермионе приходилось напоминать себе, что поставлено на карту. Не каждое действие, которое она должна была предпринять, чтобы гарантировать лучший мир, было моральным. "Гермиона… о чём я говорила?" — проворковала Лили, потирая виски, так как, вероятно, начиналась головная боль. "О, ты просто говорила, что я довольно странная. На самом деле, довольно грубо с твоей стороны" Гермиона издала тихий неловкий смешок, прежде чем почувствовала жжение, исходящее от монеты на шее. Нервозность и пот наполнили её, и она поняла, что её время вышло. Её миссия действительно, по-настоящему начиналась сейчас. "Я должна идти, Лили. Передай Молли и Артуру мои поздравления" Легко поцеловав Лили в щеку и обняв её, она выбежала из сада к краю линии призраков. Сосредоточенный вдох и неприятное напряжение в пупке позже, и она оказалась лицом к забору из штакетника своего позаимствованного дома. Было слишком опасно, особенно теперь, когда она оглушила Вальбургу, входить на площадь Гриммо через парадную дверь, поэтому ей пришлось использовать свой камин. Зелёный порошок сделал пламя зелёным, и Гермиона заставила себя выкинуть это из головы. Гермиона Грейнджер, которая вот-вот должна была появиться в кабинете Регулуса Блэка, больше не была той, что смеялась с друзьями всего час назад... эта Гермиона Грейнджер готовилась к войне. "Я пришла, как только смогла. Что случилось?" — её голос звучал настойчиво, когда она появилась в кабинете, оттирая сажу со своего плаща. "Пришло время. Он обратился ко мне. Он хочет Кричера… он идёт в пещеру."