Determination, Destination, Deliberation

"Ремус... потрудись объяснить, какого хрена ты и мой младший брат делаете с женщиной без сознания в моей квартире?" Сириус старался говорить ровным голосом, но его глаза лихорадочно метались между его лучшим другом, женщиной, которая, как он был относительно уверен, могла быть любовью всей его жизни, и младшим братом, с которым он не разговаривал долгое время в течение шести лет. Регулус, выглядевший более похожим на мужчину, чем даже в последний раз, когда брат видел его, стоял на коленях на жёстком деревянном полу рядом с лежащей без сознания магглорожденной ведьмой. На мгновение Сириусу показалось, что у него какая-то галлюцинация. "Они не могут оставаться в моих квартире. Сегодня ночью будет Луна. Она..." Глаза Ремуса отвели взгляд от Сириуса, как они всегда делали, когда он избегал плохих новостей. Сириусу не нужно было, чтобы он отвечал. Он, чёрт возьми, прекрасно видел, какой она была. "Редж" — раздался голос Сириуса, переходящий на его министерский голос. Он всё ещё был зол на ведьму за то, что она стёрла его воспоминания, и, если быть совсем честным с самим собой, за то, что она любила его не больше, чем свою миссию. Это было иррационально, он знал это. Очевидно, что загнать Заплесневелую Волди на шесть футов под землю было приоритетом номер один, но когда он закрыл глаза, он увидел её там, и это было чертовски несправедливо с её стороны. "Пожалуйста, Сириус… я не знаю, что делать. Она такая холодная" — голос Регулуса полностью поставил его в тупик. Он не слышал, чтобы его брат произносил его имя с тех пор, как ему было 15 лет. Закрыв глаза и сосредоточившись, Сириус глубоко вздохнул. "Ты знаешь, что с ней случилось?" Режим Хит-мастера был активирован, и Сириус использовал всю подготовку, которую он получил как в ордене, так и в министерстве целительских практик. Когда Регулус просто покачал головой и плотнее завернул её в одеяло, которым она была связана, Сириус почти бегом помчался по узкому коридору своей квартиры. Лили была слишком подготовленной и параноидальной и подарила всем Мародёрам и Лонгботтомам аварийные наборы в начале войны. Сириус не был самым чистоплотным человеком на свете, чему он во многом был обязан тому, что был холостяком и наемным убийцей, который жил в квартире один, но он точно знал, где что находится в его беспорядке. После тридцати секунд поисков в своем сундуке с хламом, который стоял в заброшенном шкафу в сумерках, он разочаровался и вытащил свою палочку. "Набор для лечения Акцио" Слабый звук удара, доносящийся из-под раковины в его ванной, означал, что магия нашла то, что он не смог. Когда маленькая белая сумка на молнии появилась из-за угла, Сириус протянул руку, чтобы поймать её. Что бы с ней ни случилось, безоар, вероятно, был хорошим местом для начала. Рытьё в наборе в поисках камня заняло всего минуту или две, и в тот момент, когда его руки обхватили его, он направился обратно в свою гостиную. Когда он вернулся в гостиную, "Засунь это ей в рот. Засунь это как можно глубже ей в глотку" —Регулус просто кивнул, поймав безоар, когда его случайно бросили в него. Дыхание Гермионы было быстрым и поверхностным, когда он попытался открыть её рот. Подтолкнув камнем её губу, он заметил, какой абсолютно холодной была её кожа. Её рот приоткрылся ровно настолько, чтобы он мог вставить гладкий камень, и Регулус попытался протолкнуть его дальше. "Редж, у нас нет времени на любезности и нежности. Засунь это ей в глотку, или она умрёт!" Сириус рылся в своём шкафу зелий на кухне и вернулся с обеими руками, полными всех зелий, которые у него были. Регулус проглотил комок в горле от беспокойства и нажал сильнее. Гермиона издала тихий булькающий звук, когда безоар попал в заднюю часть её горла и начал бороться с ним, и Регулус закрыл ей рот рукой, чтобы она не вытолкнула его. После мгновения панического инстинкта, борющегося с объятиями Регулуса, выгнутая спина Гермионы, наконец, расслабилась, и её дыхание начало выравниваться. "О, слава Мерлину" Регулус вздохнул, с облегчением заметив, что румянец начал возвращаться на её щеки. Сириус обнаружил, что очарован тем, как систематически красивый розовый оттенок начал возвращаться к её лицу. Она действительно была так красива, но он всё ещё злился на неё. Однако там она лежала, едва избежав смерти и выглядя как его личная спящая красавица. Однако он отвлёкся от того, чтобы смотреть на неё, наблюдая, как его младший брат смотрит на неё точно так же. Это было так, как будто он смотрел в странное и искривлённое зеркало, наблюдая, как его младший брат (который уже не был таким маленьким) смотрит полными любви глазами на ведьму, чья грудь теперь поднималась и опускалась менее напряжённо и более ритмично. "Ты влюблен в неё..." — выпалил Сириус, слова едва успели запечатлеться в его мозгу, прежде чем они вырвались вперёд, как вздох. Регулус отпрянул от Гермионы, его глаза потемнели, а поза стала жёсткой и напряжённой. Регулус Блэк, которого приучили верить, что Гермиона - не более чем грязь у него под ногами. "Ты осмеливаешься предполагать, что знаешь что-то обо мне." Младший Блэк встал во весь рост, который был всего на волосок выше своего старшего брата, что, как он никогда бы не признался, доставило ему хоть малейший намёк на удовлетворение. "Ты ничего не знал обо мне с тех пор, как бросил меня, когда мне было 15" Сириус перевёл взгляд с бессознательного тела Гермионы на Регулуса, прежде чем проглотить горький, саркастический комментарий, который он собирался сделать… Гермиона не хотела бы, чтобы они ссорились. "Давай не будем делать этого сейчас, Редж. Мы найдём время, но сейчас неподходящее время" Возможно, это был первый зрелый поступок, который он сделал в своей жизни по отношению к своей семье. Он начал отступать на кухню, к утешению в виде своего ужасно заваренного чая и чёрствого и наполовину съеденного печенья, которым он наслаждался, когда пришли Ремус и Редж. "Нет. Ты не убежишь от этого. Это всё, что ты, блядь, делаешь, это убегаешь" Сириус подавил свой гнев, отчаянно обыскивая свои шкафы в поисках последней бутылки огневиски, забыв свой чай. Он работал над тем, чтобы стать трезвым, с тех пор, как появилась Гермиона. Не то чтобы она просила его об этом, но он видел жалость в её глазах той ночью, когда потянулся за фляжкой... он больше никогда не хотел, чтобы его жалели. "Чёрт..." — он выругался про себя, быстро водя руками по шкафам, пока, наконец, в четвёртом шкафу его пальцы не нащупали гладкую ручку бутылки. Достав его из шкафа, Сириус сделал долгий обжигающий глоток, прежде чем повернуться лицом к своей единственной семье... если Регулус вообще считал его таковым. Регулус догнал его так близко, что их носы почти соприкоснулись. В порыве гнева младший Блэк злобно выхватил бутылку из рук Сириуса и швырнул её в стену. Звук бьющегося стекла заставил их обоих вздрогнуть, но ни один из них не сдвинулся со своего места. "Какого хрена ты от меня хочешь?! Ты хочешь, чтобы я извинился за то, что убрался к чёртовой матери из этого дома? Ты хочешь, чтобы я сказал, что сожалею об этом? Потому что я этого не делаю! Ты повернулся ко мне спиной, мама… Вальбурга хотела, чтобы я, чёрт возьми, гнил в гробу, а дорогой старый папа просто наблюдал, как всё это происходит" Гнев Сириуса струился по его венам, и он отчаянно пытался вспомнить успокаивающие вдохи, которые мама Джеймса всегда пыталась заставить его использовать, когда гнев брал верх над ним. Регулус впился взглядом в своего брата со всей своей силой. "Для меня это тоже была не грёбаная прогулка в парке, придурок. Ты знаешь, с чем мне пришлось иметь дело, когда тебя бросили в логово Льва? Она била меня... каждый день. Она била меня каждый раз, когда я говорил о тебе. Всякий раз, когда я пытался написать тебе письмо, она говорила, что я тоже не собираюсь быть предателем крови. Тебя там не было…ты не..." — Регулус почувствовал, как горячие слёзы жгут его быстро моргающие глаза. В своём воображении он представлял, как кричит на своего брата. В течение многих лет после того, как Сириус сбежал, он представлял, что скажет, когда наконец расскажет своему старшему брату, как ему было больно…каким покинутым он себя чувствовал... как сильно он жалел, что не взял его с собой. "Кто теперь убегает?" — Сириус насмехался над ним сзади, и Регулус резко остановился в коридоре, его рука сжалась в кулак. Он не позволил бы ему оставить за собой последнее слово. "Ты хочешь сравнить боевые шрамы? Хочешь посмотреть, кому Вальбурга причинила больше боли? Может, ты и сбежал от неё, но ты оставил меня позади" Вот оно. В этом и заключалась суть проблемы. Регулус, наконец, не выдержал, его голос печально дрогнул, когда он посмотрел своему брату в глаза. Сириус был настолько поглощён своими собственными страданиями, когда ему было 16 лет, что даже не задумывался о том, что Регулус был так же несчастен, как и он. Сириус двинулся вперёд, чтобы положить руку на плечо брата, но тот лишь пожал плечами. "Редж..." — звук застрял у него в горле, когда он задохнулся от собственного горя. Регулус двинулся из коридора обратно в комнату, где Гермиона теперь скорее спала, чем была без сознания. "Я ненавидел грязных... магглорождённых. Я ненавидел оборотней. Я ненавидел Поттера. Они забрали тебя у меня. Тебя не было. Вальбурга сожгла твоё лицо на гобелене. Затем приходит Тёмный Лорд с призывом. Я был так горд, что получил его... что заставил маму и папу гордится мной... я делал то, что ты ненавидишь больше всего на свете" — Регулус упал в ближайшее кресло и начал закатывать рукав, обнажая отвратительную Тёмную Отметину, которая портила его кожу. Бросив убитый горем взгляд на Гермиону, он опустил голову на руки. "Что я наделал?" — Регулус скорбел, его длинные тёмные волосы падали вокруг лица, слегка скрывая его, пока он боролся со слезами. Если бы у него был чёртов срыв, это было бы не в квартире его чёртового брата. "Ты сделал всё, что мог, Редж" Сириус опустился на корточки, встав перед своим братом, который, казалось, держал свой контроль на волоске. "Ты сделал то, на что я был слишком труслив, чтобы сделать. Ты выжил в том доме. Ты прав… я никогда не должен был оставлять тебя там… оставлять тебя с этой женщиной. Я так… мне так жаль, Редж. Я должен был защитить тебя, а я просто сбежал" — Сириус осторожно обнял брата, притягивая голову младшего мальчика к своему плечу. Глаза Регулуса широко раскрылись от удивления. Это был первый раз, когда Сириус прикоснулся к нему утешающим образом с тех пор, как он был ребёнком. Его первоначальным инстинктом было бороться с объятиями, оттолкнуть Сириуса, как он делал, когда ему было 16, но какая-то магнетическая энергия удерживала его на месте. Осторожно и медленно руки Регулуса обвились вокруг спины Сириуса, открывая его брату. Он не был совсем уверен, когда Сириус начал плакать, но он мог чувствовать спорадическое движение его груди, когда они обнимали друг друга. Вся боль и обида, которые они оба чувствовали, казалось, сочились из них, как будто это прикосновение исцеляло их души. В этот момент Регулус не был Пожирателем Смерти, а Сириус не был Членом Ордена, вместо этого они были теми, кем были рождены, братьями. Возможно, они просидели бы так ещё долго, если бы справа от них не раздался тихий голос. "Мне очень не хочется прерывать такой прекрасный момент, но я чувствую, что могу умереть, если мне не принесут немного воды" Лицо Гермионы всё ещё было бледным, и она была так слаба, что её голова опускалась на подушку каждый раз, когда она пыталась поднять голову. Сириус и Регулус вырвались из своих исцеляющих объятий и оба побежали на кухню. Тридцать секунд спустя оба мужчины протягивали Гермионе большие стаканы с водой. Её карие глаза блуждали между ними, прежде чем слабо усмехнуться. Сириус и Регулус бессознательно выпятили грудь, молча сражаясь за то, чью воду она возьмёт. Способная закатывать глаза даже в своем ослабленном состоянии, Гермиона схватила оба стакана, выпив сначала Сириуса, а затем Регулуса. Сухость в её горле была смягчена приемом воды, и постепенно она смогла принять сидячее положение. "Регулус..." — начала Гермиона, повернув голову в сторону мужчин, стоявших рядом с ней. "Да?" — он отреагировал быстро, оттолкнувшись от стены, к которой прислонился. Самодовольная ухмылка появилась на его лице, когда он победоносно посмотрел на Сириуса. "Ты не мог бы уделить нам с Сириусом минутку?" — её лицо было серьёзным, когда он смотрел на неё, несколько опустошённым, и в его серых глазах горела горечь. "Отлично. Могу я воспользоваться твоим душем?" — спросил Регулус, почти нахмурившись и уходя, не дожидаясь ответа. От него ужасно пахло, и если бы его собирались изгнать, он предпочёл бы использовать это время, чтобы меньше пахнуть как флоббер-червь. Когда его младший брат ушёл, Сириус придвинул одно из своих кресел к дивану, позволив ему сесть прямо рядом с Гермионой. Мягкая плюшевая ткань дивана задела костяшки его пальцев, когда он начал тянуться к ней, прежде чем отстраниться. Он всё ещё злился на неё... не так ли? "Если ты хотела, чтобы я был один, малышка, были более простые способы, чем чуть не покончить с собой" Сухие губы Гермионы приоткрылись в попытке жалко рассмеяться, но звук просто застрял у неё в горле, что привело к сильному приступу кашля. "Мерлин, Гермиона, я... ты выглядела так, словно была мертва, когда добралась сюда. Я думал... никогда больше так со мной не поступай. Что, чёрт возьми, произошло?" Сириус наклонился ближе к ней, его собственные темные непослушные кудри упали ей на плечо. Наконец желание прикоснуться к её лицу, почувствовать тепло её тела, доказывающее, что она жива, захлестнуло его, и он протянул руку, чтобы убрать локон с ее лица. "Регулус был очень храбрым. Ты ему сейчас понадобишься. Тёмный Лорд будет считать его мёртвым, предателем. Мне нужно, чтобы ты спрятал его" — Сириус отшатнулся, как будто Гермиона дала ему пощёчину. Регулус… что случилось? Почему он скрывался? "Я? Разве где-нибудь в другом месте не было бы лучше?" — Гермиона послала ему один из своих взглядов, и в этот момент он понял, что лучше не задавать вопросов своей ведьме. Она знала больше, чем он когда-либо забудет. Не было никакого способа, чтобы она не обдумала это полностью. Она вздохнула, точно зная, о чём он думает. В своё время они с Сириусом никогда не говорили о Регулусе, но Гермиона знала, как этот человек любил. Его убивало то, что он оставил своего брата позади. "Не позволяй своему прошлому удерживать тебя от него" "А что, если он не хочет, чтобы я был рядом?" — Сириус тихо выдохнул. Вот она, суть дела. "Ты нужен ему. Поместье Малфоев слишком рискованно, о площади Гриммо не может быть и речи. Слишком много шансов быть замеченным в Годриковой Лощине. Лили всё время приходит без предупреждения. Мне больше негде его спрятать" — она видела, как серые глаза Сириуса потемнели и наполнились яростью, как всегда, когда он делал выбор. Гермиона использовала то, что осталось от её сил, чтобы поднять свою руку к его, обводя успокаивающие круги большим пальцем — "Мне нужно, чтобы ты убедился, что он в безопасности. Я вернулась, чтобы спасти так много людей, и Редж... он один из них. Он уже должен был быть мёртв" Вот что сломало Сириуса: образ мёртвого тела его младшего брата. Он любил своего брата. Какими бы разрушенными ни были их отношения, какими бы ошибочными ни были их попытки примирения, он любил своего брата. Рыдание вырвалось из его груди, но он подавил его, потирая глаза тыльной стороной ладони. "Я сделаю это" Лицо Гермионы просияло при этих словах, она выглядела почти самой собой, когда улыбнулась ему. На сердце у него было тяжело, когда он в очередной раз заметил, какой красивой она была, когда улыбалась. Впервые за более чем десять лет Сириус поставил Регулуса на первое место. "Спасибо" — Гермиона выдохнула, облегчение отразилось на её лице, когда она вернулась в исходное положение — "Я буду как новенькая через некоторое время, мне просто нужно... прикрыть... глаза на... мгновение" Прежде чем она успела договорить последнее слово, её веки затрепетали и закрылись, а дыхание стало прерывистым. Сириус грустно усмехнулся её заявлению, наклонился вперёд и коснулся губами её лба. В квартире воцарилась тишина, когда Сириус остался наедине со своими мыслями. Его пальцы зачесались от сладкого облегчения огневиски, прежде чем он вспомнил, что Регулус разбил последнюю бутылку. Сделав глубокий вдох, Сириус вспомнил последний раз, когда они с Реджем по-настоящему были братьями. Его голова начала отдаваться эхом тех настойчивых мыслей о ненависти к себе, которые мучили его, когда вместо этого тупой шум алкоголя не заполнял его голову. Несколько минут спустя, когда Регулус вышел из душа в одной из старых футболок Сириуса и свободных кроссовках, старший Блэк знал, что ему нужно делать. "У тебя действительно есть только старая потрёпанная крестьянская одежда? Честно говоря, ты никогда не слышали о портном..." — Регулус был отрезан, когда сильный удар пришелся ему в грудь. Сириус в одно мгновение пересёк комнату, так крепко обняв своего младшего брата, что младший волшебник едва мог дышать. "Гм..." — начал Регулус, не совсем уверенный в том, что происходит, и не совсем довольный интимностью этого объятия — "Ты можешь слезть?" "Нет. Рег…Я так рад, что ты жив" — руки Сириуса переместились, чтобы разделить их, чтобы он мог посмотреть на него полностью — "Я так сожалею обо всём... можем ли мы... можем ли мы снова стать братьями? Останься со мной. Я спрячу тебя. Я, чёрт возьми, позабочусь о том, чтобы ты пережил эту войну. Мы потеряли так много времени, просто... пожалуйста... пожалуйста, позволь мне защитить тебя. Дай мне ещё один шанс стать твоим старшим братом" За все годы знакомства с Сириусом он никогда раньше не видел, чтобы этот человек умолял. Не тогда, когда Вальбурга наложила на него проклятие круциатуса. Не тогда, когда его били. Не тогда, когда она выжгла его лицо на семейном гобелене. Это был первый раз, когда Сириус Блэк о чем-то умолял. Наконец, не выдержав, он вернулся в объятия брата. "Ты всегда был моим старшим братом" — настаивал Регулус, игриво толкнув Сириуса в плечо. Татуированный волшебник грустно ухмыльнулся человеку, в которого вырос его брат. Он действительно потерял так много времени. "Как насчёт того, чтобы я сделал нам чашечку чая, и мы поговорили... по-настоящему поговорили" — бросил Сириус, начиная двигаться по коридору в направлении кухни. "О, Сириус..." — крикнул младший Блэк, прежде чем мужчина скрылся за углом. Большие серые глаза Сириуса смотрели на него с любопытством — "С днём рождения... брат" Сириус не мог сдержать широкой улыбки, которая украсила его лицо, почти разделив его пополам своей широтой. Им, конечно, предстоял долгий путь, и нужно было разобраться во множестве дерьма, но это было начало... это было новое начало.