***
Братству оставалось ждать. Визара, Фестус и Бабетта часто отлучались, чтобы узнать новости обо всем, происходящем в Скайриме: то, что смерть Виттории Вичи была неслучайной, стало известно сразу же. Каменная гаргулья была основательно подпилена. Инанна была очень рада, что Цицерону удалось уйти незамеченным. Ей жутко нравилось слушать, как он в деталях рассказывает ей обо всем, что видел, слышал и делал на этой свадьбе – так Слышащей начинало казаться, что она тоже была там. Даже Назир, питавший нелюбовь к бывшему Хранителю, похвалил его решение с гаргульей; невозмутимыми в убежище оставались лишь Астрид и Арнбьорн, которые вообще никак не комментировали случившееся, будто этого и не было. Отношения между Цицероном и Инанной стали такими, как прежде, иногда она даже совершенно теряла бдительность и случайно прикасалась к нему рукой, пока смеялась над его странными шутками, запутывалась в его пальцах, когда натирала вместе с ним останки Матери, улыбалась ему так же тепло и радостно, как раньше. Девушке хотелось верить, что все снова стало прежним. Однако изредка при взгляде на Цицерона ей вдруг становилось страшно. Подумать только, тогда на лестнице он мог сделать с ней все что угодно, даже убить. Когда Инанне вспоминалось то чувство беспомощности, которое она испытала, ее сковывал леденящий ужас. Как ни старалась данмерка забыть о произошедшем, это крохотное пятнышко недоверия омрачало ее дружбу с бывшим Хранителем. Наконец Фестус Крекс узнал, что император собирается приехать в Скайрим в начале месяца Заката солнца. Несколько членов Братства отсутствовали в разное время. Инанна знала, что они шпионили за штабом Пенитус Окулатус. Тяжело, наверное, было шпионить за шпионами. Неудивительно, что дольше всех в убежище не было Бабетты – кто еще мог так идеально подойти для этого дела? В конце концов она выглядела обычной девочкой. Когда она вернулась, то собрала всех в зале с прудом. - Наша цель – Гай Марон – отправлен в Вайтран с целым имперским отрядом, - сказала она. – Вайтран пока нейтрален и не занимает ничью позицию в гражданской войне, поэтому, по мнению командира Марона, его сын сможет склонить ярла принять помощь Империи. Ну и отряд, конечно, сможет подтолкнуть его к верному решению. - Зачем командиру Вайтран? – произнес Арнбьорн. Бабетта закатила глаза. - Угадай, дорогой брат, - ответила она, скривив личико. – Владение Вайтран большое, находится в самом центре. Пенитус Окулатус пытается всеми способами обеспечить безопасность императора. Если ярл Вайтрана внезапно примкнет у братьям бури и пустит войска Ульфрика на свои территории, то ситуация мгновенно усложнится. - Прикрывает тыл, - протянул Визара. - Что ж, это важные новости, - заключила Астрид. – Мы знаем расположение Гая Марона, знаем, что нужно делать. Но то, что он окружен отрядом солдат… - Это не имеет значения, - перебила ее Габриэлла. – Гай Марон умрет. И будет опорочен связями с братьями бури, как и было решено. В тот же вечер Инанна встретила данмерку сидящей на скамье напротив Гроба Матери Ночи. - Скоро ты отправляешься? – спросила девушка, открыв Гроб – настало время ежедневного промасливания останков. Габриэлла слабо улыбнулась. - Сейчас, - ответила она. – Не буду терять времени. Зашла немного посидеть с Матерью. Инанне стало не по себе. Она давно заметила, что с Габриэллой что-то не так, но из-за собственных переживаний не уделяла этому должного внимания. Девушке стало стыдно. - Что с тобой, Габриэлла? – внимательно посмотрев на подругу, спросила она. - Ничего, - ответила данмерка. – Просто думаю о всяком. В жизни мне выпала огромная честь быть проводником неизбежного, проводником рока, но все имеет свою цену. Рано или поздно рок настигнет и нас всех. Так вот, что так тревожило Габриэллу? Она думала о смерти? Инанна оставила масло на постаменте у Гроба и села рядом с данмеркой. - Не время думать о смерти, - сказала она уверенно, чтобы подбодрить подругу. – Еще рано. - А мне кажется, что мы постоянно должны о ней думать, - кисло усмехнувшись, произнесла Габриэлла. – Ты задумывалась когда-нибудь, что можешь погибнуть в любой момент? Что каждый твой контракт может стать последним? Конечно, задумывалась. Инанна опустила голову. Она не хотела умирать вот так просто, без боя, смиренно приняв свою участь, но и смерти уже не боялась. - Ладно, что-то я заболталась, - улыбнувшись, проговорила Габриэлла. – Пора. Данмерка встала, и Инанна последовала ее примеру. - Удачной тебе охоты, - сказала девушка. – Пусть Гай Марон умрет. Габриэлла тепло улыбнулась ей и вышла из зала, ничего больше не сказав.***
Вскоре из убежища ненадолго исчез Назир. Инанна не успевала следить за всем, но Цицерон, знавший намного больше благодаря волшебной щели в своей комнате, поведал ей о последних новостях. - Брат Назир будет нашим Гурманом, - весело хихикнув, произнес он. – Сейчас он пытается связаться с Мрачным замком в Солитьюде, напомнить о Гурмане, чтобы настоящий Гурман смог получить приглашение от императора. Инанна помнила, что добыть это приглашение должна была она. Когда Назир вернулся, он сообщил Слышащей, что дело сделано, и скоро Гурман, кем бы он ни был, получит специальный документ, позволяющий ему предстать перед Титом Мидом Вторым. - Твой выход, Инанна, - заключил он. - Я могу уже отправляться? – спросила она у Астрид, когда Назир сообщил ей об этом. - Да, можешь, - подтвердила Астрид. – Чем быстрее мы проведем все приготовления, тем лучше. Сейчас Габриэлла очернит честь семейства Маронов, и какое-то время император будет уязвим. Нужно нанести удар сразу же, как только он приедет в Скайрим. Был вечер, и Инанна решила начать свое путешествие в Маркарт утром. Она узнала от Фестуса, что ей нужен был Антон Виран, повар из Подкаменной крепости, который любил взболтнуть в любой компании, что дружит с самим Гурманом. Инанну терзали сомнения: вдруг он просто врет? Или действительно знает Гурмана, но откажется говорить? Времени до приезда императора было не так много, поэтому это очень ее беспокоило. Когда она поделилась своими тревогами с Цицероном, тот коротко сказал: - Я пойду с тобой, моя дорогая Слышащая. Инанна посмотрела на него удивленно. - Нет, так не пойдет, - возразила она. – Ты останешься здесь. Она не могла назвать ему причин, почему не хотела идти вместе. Возможно, Цицерон и вправду смог бы неплохо ей помочь, но что подумают остальные братья и сестры? Что она не может справиться сама? Никто еще ни разу не отправлялся на контракт вместе с другим братом или сестрой, это было против правил, против всей мыслимой логики. Кроме того, Инанне не хотелось надолго оставаться наедине с Цицероном. - Это не был вопрос, моя милая Слышащая, - улыбнувшись, ответил он. – Я пойду с тобой, хочешь ты того или нет, одобряет это Астрид или нет. Хоть скромный Цицерон уже не Хранитель, все же моя прямая обязанность как любого члена Темного Братства защищать дорогую Слышащую. Я так долго искал Слышащего, так долго и упорно ждал, что не могу поступить иначе. Инанна закусила губу. Зря она вообще затеяла с ним этот разговор. Как теперь его переубедить? - Я не хочу, чтобы меня считали слабачкой, - опустив глаза, негромко произнесла Инанна. Цицерон хищно усмехнулся и взял Слышащую за руки, как часто делал раньше. - Пусть думают все, что им заблагорассудится, - сказал он. Инанна осторожно подняла на него взгляд. В ее голове моментально всплыл полумрак лестничного пролета и страх, который она тогда испытала – сейчас Инанна тоже ощутила что-то подобное. Но что? Ее сердце забилось быстрее, это волнение было схожим с тем страхом, но было приятнее. На миг ей подумалось, что было бы хорошо испытать это снова, но эта мысль была такой странной и неправильной, что Инанна устыдилась сама себе. - Я не хочу, Цицерон, - серьезно произнесла она, оставив свои руки в его. – Я должна сделать это одна. - Нет, - твердо сказал Цицерон. – Как бы ты ни сопротивлялась, моя драгоценная Слышащая, я пойду с тобой. Инанна ощутила трепет. Видимо, ей никак не получится избавиться от его назойливой помощи, но почему-то настойчивость Цицерона ее тронула. Ложась спать, девушка сразу собрала свою сумку с ядами и лекарствами. Когда она легла и уже начала проваливаться в сон, то услышала вдруг уже знакомый ей скрипучий голос. - Дитя мое, Инанна, подойди. Данмерка открыла глаза, прислушиваясь. Голос звучал издалека, и сначала она подумала, что, возможно, ей это приснилось, но зов повторился. Вскочив с кровати, Инанна отправилась в зал с Гробом, ощущая то же благоговейное возбуждение, как и в первый раз. - Скорбные вести, дитя мое, - произнес голос, когда Инанна почтительно опустилась на колени у Гроба Матери Ночи. – Возлюбленное дитя - Габриэлла - больше не вернется домой. Сердце девушки упало. Она ощутила, как скрутило ее внутренности, а к горлу поступил ком. Что значит не вернется? Она… - Она погибла, - продолжил голос. – Скажи Астрид, чтобы она почтила память ушедшего в Пустоту дитя. Голос замолк. Инанна продолжала стоять на коленях с комом в горле, не зная, как пошевелиться. Она ущипнула себя за руку, надеясь проснуться, но этого не произошло. Ей моментально вспомнилась карта с башней, в которую ударяет молния. Нет, это не может быть правдой! Инанна вскочила и побежала к комнате Цицерона. Разбудив его и передав слова Матери, девушка наконец осознала их и почувствовала, как из глаз полились слезы. Когда она плакала в последний раз? В день смерти Лами? Взъерошенный Цицерон выглядел потрясенным. Какое-то время он просто смотрел на беспомощно плачущую Инанну, которая закрыла лицо руками и опустилась на его кровать, а потом, будто очнувшись, сел рядом и обнял ее за плечи. - Так бывает, моя дорогая Слышащая, - негромко произнес он. – Много братьев и сестер Цицерона погибли в Сиродиле, все они теперь мертвы. Теперь ты видишь, почему Цицерон так хочет сопровождать тебя? Инанна не могла ему ответить. Всхлипывая, она вспоминала их последний разговор с Габриэллой. Неужели она знала, что это ее последние дни? Она предсказала себе это или просто предчувствовала? - Гай Марон должен заплатить, - дрожа от ярости, прошипела данмерка. – Он заплатит! Вырвавшись из объятий Цицерона, она быстро встала. - Объяви всем о смерти Габриэллы, - сказала Инанна. – Я пойду к Астрид. Мать велела передать это ей. Цицерон кивнул. Он отправился в общую спальню, а девушка на первый этаж. Перед ее глазами все плыло от слез и ненависти. Она знала, что нужно делать. Инанна настойчиво постучала в дверь комнаты Астрид, и ей открыл заспанный Арнбьорн. Он увидел заплаканное лицо Слышащей и встрепенулся. - Ситис всемогущий, что случилось-то? – пробормотал он. - Габриэлла погибла, - твердо произнесла Инанна, и на миг ей показалось что она говорит каким-то чужим ей голосом. – Мне сообщила об этом Мать Ночи. Инанна услышала шорохи. Астрид, кутаясь в одеяло, подскочила к двери. - Как погибла?! – воскликнула она. - Я не знаю. Инанна почувствовала, что слезы снова подступили к глазам, застлали все вокруг расплывчатой пеленой. Она подняла лицо вверх, чтобы слезы не потекли по щекам. Воцарилась тяжелая тишина. Арнбьорн, опустивший голову, нарушил тишину первым: - Ты уже сообщила всем? - Цицерон сообщил, - коротко ответила Инанна и взглянула на растерянную Астрид. – Госпожа, позволь мне поговорить с тобой. Астрид кивнула Арнбьорну. - Пойду тогда к остальным, - сказал он и направился к большому залу. Астрид впустила Слышащую в комнату и закрыла дверь. На ней не было лица. - Позволь мне отомстить за Габриэллу и завершить начатое ей, - произнесла Инанна, и ее глаза страшно загорелись. – Гай Марон должен умереть в страданиях. Астрид села на кровать и тяжело вздохнула. - Мы не должны принимать поспешных решений, - сказала она. – Сейчас мы все возбуждены и опечалены. Твой гнев мешает тебе думать. Инанна обвела комнату Астрид мрачным взглядом. Она невольно посмотрела на тот стул, который был виден в щель из комнаты Цицерона, но сейчас бывший Хранитель должен быть в общей комнате с остальными братьями и сестрами, поэтому не должен это слышать. - Я не дура, чтобы сейчас же бросаться в атаку, - холодно ответила девушка. – Я буду выжидать удобный момент, пусть на это и потребуется много времени. Но я хочу это сделать сама. Я должна отомстить за Габриэллу. Астрид подняла взгляд на данмерку. - Пусть так, - наконец согласилась она. – Но я рассчитываю на твое благоразумие. Не забывай о задании, которое должна была выполнить Габриэлла с поддельными письмами. Как только справишься с Гаем Мароном, отправляйся за Антоном Вираном и да пребудет с тобой Ситис. Инанна кивнула и покинула комнату Астрид. Спустя несколько часов, воспользовавшись общей скорбью, она взяла сумку и шарф и выскользнула из убежища. На дворе стояла теплая осенняя ночь. Инанна пробиралась через сосновый лес, чувствуя, как ее покидают силы. Она не смогла поспать, и гнев, который так разгорелся в ней и двигал ее вперед, стал угасать, уступая место печали. Если Габриэлла знала, что погибнет, каково ей было идти туда, к своей смерти? Инанна остановилась и, прислонившись к дереву, расплакалась. Ночь была лунной, такой же, как при убийстве Титиса. Вдруг Инанна сквозь собственные всхлипы расслышала приближающиеся шаги. Сначала она не придала этому значения, решив, что ей показалось, но шаги звучали все ближе, кто-то стремительно приближался к ней. Оттуда, где она только что шла, к ней сквозь лес пробиралась темная фигура. Инанна быстро достала кинжал из-под платья. - Слышащая! – позвал ее знакомый голос, и девушка выдохнула, опустив кинжал. Из-за деревьев показался взволнованный Цицерон. - Я же сказал, что никуда не отпущу тебя одну! – взвизгнул он срывающимся раздраженным голосом. – Куда ты собралась без меня? Инанна посмотрела на Цицерона с грустью. Заплаканная и обессилевшая, она хорошо видела при холодном свете лун разгневанное лицо бывшего Хранителя. - Они убили Габриэллу, - прошептала она, всхлипнув, как маленькая девочка. – Они ее убили. Она снова чувствовала себя так, как в день похорон Лами. Снова маленькой беспомощной девочкой, склонившейся перед тяжестью и величием Пустоты. Лицо Цицерона вдруг изменилось. Инанна снова увидела в нем ту необычную нежность. Цицерон подошел ближе и обнял девушку, она ощутила его тепло и его запах и прижалась к нему, как ребенок. Кинжал выпал из ее руки. - И мы отомстим за нее, - твердо проговорил он ей на ухо. – Мы вместе.***
Осень была удивительно теплой. Когда Инанна и Цицерон приблизились к Вайтрану, светило такое яркое солнце, что было даже жарко, как летом – необычайная для Скайрима погода. Фермеры и торговцы, которых оказалось очень много в дневное время в окрестностях города, останавливались, чтобы осмотреть Цицерона с ног до головы. Это напрягало Инанну: он был слишком заметным в своем привычном красном шутовском наряде. - Тебе нужно переодеться, - негромко сказала девушка Цицерону по дороге. – Мы слишком привлекаем внимание. Цицерон вздохнул и ничего не ответил. Когда они подошли к конюшне, Инанна сразу приметила Йервара, который нес ведра с водой к стойлу. Он увидел гостей и остановился. - О, это ты, - улыбнувшись, сказал он Инанне и, бросив быстрый взгляд на Цицерона, добавил: - Я, правда, ждал, что ты одна придешь. - Привет тебе, Йервар, - произнесла данмерка. – Нам нужны новости. Что происходит в Вайтране? Юноша поставил ведра на землю. - А, значит, это ваша девушка была, - погрустнев, сказал он. – Ну, пришли недавно войска Империи во главе с каким-то важным легатом. Люди поговаривают, что они хотят расквартироваться тут на случай нападения братьев бури, но ярл Балгруф этим недоволен. Но кто, собственно, его спрашивает, если они уже в Вайтране? Пару дней назад на легата этого было совершено покушение, девчонка какая-то, но ее убили. Инанна опустила глаза. Ей снова стало плохо. - Наша, - тихо подтвердила она. – Что с ней сделали? - Да кто его знает. – Йервар пожал плечами. – Лично я ее не видел, не знаю, общалась ли тут она с кем. Вроде в таверне тоже не останавливалась, иначе ее бы там видели. Но я в таверну почти каждый вечер хожу, никто о ней ничего не знает. Инанна вопросительно посмотрела на Цицерона. Как им подобраться к человеку, на которого было только что совершено покушение? - Спасибо за информацию, Йервар, - сказала она наконец. – Возможно, ты сможешь еще нам помочь. Может, у тебя будет какая-нибудь одежда, которая подойдет моему другу? Я, разумеется, заплачу. Йервар осторожно посмотрел на бывшего Хранителя. - Цицерон, я помню, - сказал он. – Такое трудно забыть. Цицерон хихикнул. - Ну, найду что-нибудь, - задумчиво протянул Йервар. – Всяко лучше, чем так разгуливать. Пойдемте в дом, пока папаши нет. Дома юноша нашел более-менее приличные льняные брюки какого-то неопределенного светлого оттенка и длинную серую рубаху с поясом, которая была сильно заношенной и даже почти протерлась в некоторых местах. - Это все, что есть, - сказал Йервар. – Брюки вообще отцовские, надеюсь, он не заметит пропажу. - Сойдет, - быстро ответила девушка. Пока Цицерон переодевался, Инанна и Йервар вышли на улицу. Данмерка устало прислонилась к стене дома: по дороге в Вайтран они останавливались в Ривервуде, и она смогла немного поспать, но этот сон не принес ей покоя. Слышащая понимала, что успокоится только тогда, когда убьет Гая Марона. Только вот как это сделать? Девушка заметила, что на скамье у соседней фермы сидела седая старуха и внимательно наблюдала за ними. Кажется, ее не было, когда они с Цицероном подошли к конюшне. Или была? Надо быть внимательнее. Йервар облокотился о стену здания рядом с Инанной. - Ты там это, смотри, будь осторожнее, - сказал он. – Этот легат сейчас должно быть вооружен до зубов. Инанна снова взглянула на старуху и прикинула, могла ли она слышать их издалека. Вряд ли могла. - Спасибо, - произнесла Инанна и полезла в сумку. – Я обещала тебе заплатить. - Нет, не надо, - улыбнувшись, ответил юноша. – Я только рад помочь. Можешь заходить почаще. Я буду рад еще больше. В какой момент она начала пользоваться таким успехом у мужчин? Может, Габриэлла была права, и никто не видит в ее внешности столько недостатков, как она сама? Когда Цицерон вышел из дома и заметил, как близко Йервар находится от Инанны, то приторно улыбнулся и втиснулся между ними, повернувшись лицом к юноше. - Спасибо тебе, добрый друг, мы не забудем твою неоценимую помощь! – радостно произнес он. Инанну это позабавило, и она улыбнулась впервые за эти несколько тяжелых дней. Цицерон теперь выглядел так непривычно серо и скучно, что можно было даже принять его за обычного человека. Он закасал рукава, которые оказались для него длинными, ведь Йервар был выше. Все, что оставалась в нем ярким – это его рыжие волосы, которые переливались в лучах теплого солнца и опускались до плеч. Раньше, когда Цицерон тщательно убирал волосы под дурацкий шутовской колпак, Инанна не обращала внимания, насколько они длинные. Она невольно посмотрела на него с восхищением, не зная даже, что ей нравится в нем больше – его волосы или его ревность. Инанна взяла его шутовскую одежду и сунула в свою сумку. - Спасибо еще раз, - сказала она Йервару. – Мы пойдем. Когда Слышащая и Цицерон отошли от конюшни, девушка остановилась. - Что будем делать, моя дорогая Слышащая? – спросил он, взглянув на данмерку. - Я не знаю, - призналась Инанна. – Нужно хорошо подумать, как подобраться к этому человеку. - У меня есть одна идея, - лукаво хихикнув, сказал Цицерон. – Для начала нужно посеять в городе панику и, может, это как-то сыграет нам на руку. - И как? - Ну, как я понял, ярл не хочет быть втянутым в гражданскую войну. – Глаза Цицерона весело блестели. – Но, приняв солдат Империи, он как бы сделал свой выбор. Почему бы нам не распространить новости о том, что к Вайтрану надвигается войско братьев бури? Инанна задумалась. - Вряд ли из-за этого ярл сможет выпроводить имперцев из города, - сказала она. - Нет, конечно нет, - хищно ухмыляясь, заметил Цицерон. – Но они начнут готовиться к войне. Начнется суматоха. Веселье! Может, нам удастся этим воспользоваться. Девушка кивнула. - Хорошо, давай так. Надо сказать Йервару, чтобы он... Слышащая развернулась, чтобы снова подойти к конюшне, но Цицерон вдруг схватил ее за руку. Его лицо резко переменилось, он перестал улыбаться и поморщился. - Ой, Слышащая, не надо говорить с ним. Он не нравится Цицерону! Лучше я сам с ним поговорю, если ты так хочешь сказать это именно ему. Инанна вздрогнула: то, что показалось ей забавным и даже милым, могло обернуться чем-то страшным. Интересно, мог ли Цицерон убить Йервара просто из-за того, как тот посмотрел на Инанну? Слышащая подумала, что вообще мало знает, на что способен ее спутник, и от этого по ее коже пробежали мурашки. Тогда на лестнице она тоже ничего такого от него не ожидала. Не успела Инанна ничего ответить, как вдруг к ним неожиданно подошла та самая старуха, которая еще недавно сидела на скамье и смотрела в сторону девушки. Старуха остановилась в нескольких шагах от них и горько улыбнулась. - Вы из друзей Габриэллы, верно? Инанна очень удивилась. Цицерон тоже взглянул на старуху с подозрением. - Она сказала мне, что придут другие, если она не справится, - продолжила незнакомка, грустно опустив глаза вниз. – Она отдала мне бумаги и велела передать вам в случае несчастья. Инанна начала понимать. Она вспомнила, что Габриэлла часто отлучалась в Вайтран к какой-то прорицательнице, но девушка не знала ее имени. Слышащей стало тяжело на душе. - Она знала, что умрет именно так? – спросила Инанна. Старуха подняла на нее полный тоски взгляд. - Знала, - кивнув, ответила она. – Я сама как-то предсказала ей, как она умрет. И вот… Меня кстати Олава зовут. Я могу приютить вас в Вайтране. Я только об одном прошу – отомстите за Габриэллу. Я знала ее с самого детства. Олава протянула Инанне письма, которые Габриэлла должна была подбросить убитому Гаю Марону. Девушка приняла их. - Ты уверена, моя Слышащая? – прошипел ей на ухо Цицерон, когда они отправились в город вместе с Олавой. – Уверена, что она действительно была знакома с Габриэллой? Инанна кивнула. Ошибки быть не могло.***
Два дня Инанна и Цицерон жили у Олавы, круглые сутки следя за Драконьим Пределом. Благодаря Олаве вскоре по Вайтрану поползли тревожные слухи о том, что на город планируется нападение братьев бури, и множество торговцев покидало город каждый день. Наконец старуха услышала, что большая часть войска Гая Марона действительно остается в Вайтране, а он с небольшой кучкой людей собирается обратно в Солитьюд. И вот одним вечером, как только стемнело, небольшой отряд примерно из десяти человек вышел из Драконьего Предела и отправился к главным вратам города. Инанна, увидевшая это, побежала к Олаве. Быстро рассказав все Цицерону, она схватила свою сумку и шарф, и они вдвоем поторопились вслед за Гаем Мароном. - Их одиннадцать, - сказал Цицерон, удивительно ориентирующийся в темноте. – И все они одинаково одеты. Трудно сказать, кто из них Гай Марон. - Значит, нужно убить их всех, - заключила Инанна. Они были на очень приличном расстоянии от отряда, и Слышащая начинала нервничать. Как они вдвоем справятся с одиннадцатью воинами? Даже если бы она была хорошим фехтовальщиком, у них все равно не было бы шансов. - Успокойся, моя Слышащая, - произнес необычайно спокойный и веселый Цицерон. – Они не будут идти постоянно. До Солитьюда путь довольно долгий, в какой-то момент они потеряют бдительность. Инанна боялась, что потеряет бдительность раньше. Она не спала больше трех часов с того самого момента, как ей стало известно о смерти Габриэллы, она постоянно находилась в каком-то жутком встревоженном состоянии. Через несколько часов на пути отряда показался стоявший на возвышенности форт. Инанна вспомнила, что как-то проезжала его по пути в Маркарт. Отряд скрылся в форте. - Видимо, они планируют заночевать там, - заметил Цицерон. Инанна закусила губу. У нее уже был опыт выслеживания цели в незнакомом закрытом пространстве, и тогда все прошло как нельзя удачно. - Мы должны пробраться в форт, - сказала она. Глаза Цицерона заблестели страшным огоньком, который Слышащая рассмотрела даже в ночной темноте. - Я боялся, что ты не предложишь! – возбужденно прошептал он. – О, как сейчас будет весело! Наконец-то что-то интересное! - Я бы не была так воодушевлена, - холодно произнесла Инанна. – Мы не знаем, что там внутри и сколько там человек. - Сколько бы там ни было человек, все они сейчас лягут спать, - возразил Цицерон. – Посмотри, какая уже глубокая ночь, моя дорогая Слышащая! А то, что там внутри, совершенно просто. Все имперские форты одинаковы. - Ты уже был в имперских фортах? - Был, - просто ответил Цицерон. Инанна не припоминала такого его контракта. Но может он рассказал не обо всем? Девушка очень на это понадеялась. Спустя еще пару часов, когда все в форте стихло, Цицерон молниеносно и бесшумно перерезал горло первому часовому. Инанна не могла не удивиться, каким поразительно серьезным и сосредоточенным он стал – она столько слышала о том, как Цицерон убивал, но никогда не видела этого вживую. Данмерка помогла ему стащить имперскую форму с мертвеца, который не успел даже захрипеть перед смертью, и Цицерон надел ее на себя прямо сверху на одежду Йервара – даже если она была заляпана кровью, в темноте этого никто не заметит. Цицерон спрятал под форму свой кинжал и взял себе меч убитого. У самого входа в форт часовых не оказалось, и это заставило Инанну заволноваться, потому что ей тоже была нужна форма. Цицерон остановился и серьезно взглянул на девушку. - Тебе лучше остаться снаружи, моя Слышащая, - прошептал он. - Ни за что! – прошипела Инанна, и Цицерон больше не стал возражать. Внутри форта была темнота. Неужели они считали, что одного часового у врат было достаточно? Или внутри была какая-то ловушка? Вдруг их заметили и готовились к нападению? Сердце Инанны так колотилось, что ее руки начали дрожать. В коридоре с единственным заженным фонарем на стуле дремал солдат. Цицерон даже не думал останавливаться. Он двигался так бесшумно, что Инанна не могла не восхититься: все-таки опыт нельзя было растерять, и ей, ставшей убийцей только год назад, нужно было еще очень много учиться. Цицерон схватил солдата за голову и в ту же секунду полоснул его по горлу своим новым мечом. Тот сполз на пол, дергаясь в конвульсиях. - Ну что ты стоишь, Слышащая, - прошептал он, и Инанна очнулась. Надев на свое платье имперскую форму и получив меч, девушка почувствовала себя намного увереннее. Какое-то время она колебалась, что делать с сумкой, но решила, что оставлять ее где-то слишком опасно, и перекинула ее через плечо прямо на форму. Все равно эта маскировка могла помочь только в первую минуту. Они двинулись дальше. Волнение Инанны стало сладостным, она представляла, как убьет Гая Марона, и это заставляло ее сердце трепетать. В некоторых коридорах стояла кромешная тьма, и Инанне приходилось передвигаться наощупь, держась и за Цицерона тоже - ему это давалось как-то очень легко. Наконец последний коридор разветвлялся, ведя сразу к нескольким закрытым дверям. Цицерон остановился, и в темноте Инанна ощутила, как он приложил палец к ее губам. - Это наверняка казармы, - прошептал он ей на ухо. – Где-то здесь должен быть Гай Марон. Сначала Инанне захотелось сжечь весь форт точно так же, как она сделала с двемерскими руинами, но их главной конечной целью была не смерть Марона, а его дискредитация. Сколько было человек в этих комнатах? Насколько комнаты были большими? У Слышащей не было ответов на эти вопросы. У нее была только всепоглощающая ненависть. Девушка припала к уху Цицерона и возбужденно прошептала: - Никто не должен остаться в живых. Цицерон улыбнулся. Он приоткрыл одну из дверей, и Инанна рассмотрела небольшую комнату, освещенную одной свечой. В комнате было шесть коек, на каждой спал человек. Шесть спящих солдат – возможно ли было справиться со всеми? В остальных комнатах их столько же? Инанна спрятала меч в ножны и достала свой кинжал. Цицерон не стал ждать. Он с молниеносной скоростью перерезал горло одному, второму – те даже не успевали издать какой-либо звук. Ненависть застилала разум девушки, возможно, кто-то из них был Гаем Мароном. Она подскочила еще к одному и быстро перерезала его горло от уха до уха. Кровь брызнула ей на руки. Это происходило словно в тревожном сне: вскоре вся комната была заполнена мертвецами. Цицерон кивнул на дверь. Инанна потушила свечу и двинулась к выходу, как вдруг со стороны коридора раздался громкий вскрик. Девушка замерла в панике. Кто мог их услышать? Может, какой-то отлучившийся часовой вернулся на свое место и обнаружил труп? Цицерон обхватил Слышащую и оттащил ее назад в комнату, подальше от выхода. Сердце данмерки забилось как бешеное. Она с силой впилась в руку Цицерона, боясь его отпустить. Несмотря на темноту, Инанна рассмотрела черную фигуру, появившуюся у входа в открытую комнату. - Все подъем, здесь чужаки! – воскликнула фигура резким голосом в ночной тишине. Девушка почувствовала, как Цицерон взял свой меч и крепко сжал рукоять. Она последовала его примеру, но на всякий случай обхватила рукоять двумя руками. Она все равно не могла сейчас вспомнить ничего, чему учил ее Цицерон, она была слишком взволнована, чтобы думать. Фигура отошла от открытой комнаты, и из других комнат послышались шорохи и разговоры. Действовать нужно было быстро, и Цицерон, осторожно двинувшись вперед, выскочил из комнаты и ударил отдаляющуюся тень в спину. Солдат тяжело упал, словно огромная кукла. - Враги! – закричал кто-то. – Хватайте оружие! Началась страшная суматоха. Инанна выскочила из комнаты вслед за Цицероном и увидела, что все двери открыты, и в нескольких комнатах горят свечи. Она смогла насчитать как минимум пять человек прежде чем кинулась обратно в темный коридор, откуда они с Цицероном пришли – оказаться в тесной комнате, зажатой со всех сторон солдатами ей хотелось меньше всего. Инанна увидела, как Цицерон, переставший прятаться и вышедший на свет, с хохотом накинулся на какого-то растерянного солдата, насадив его на лезвие своего меча так, что меч прошел сквозь несчастного. Девушке стало жутко, но она не решалась подойти ближе. Пытаясь оставаться в тени, она прижалась к стене и внимательно осмотрелась, заглянув в открывшуюся ей комнату – в ней был только один человек, который явно не спал. Быстро выхватив меч, он кинулся к Цицерону. Инанна, забыв о страхе, выпрыгнула из темноты и ударила мечом наугад – лезвие прошло по туловищу солдата, и тот, шумно выдохнув, пошатнулся. Инанна кинулась на него, целясь в горло – меч вошел в него, как в масло, и горячая кровь врага брызнула ей в лицо. Едва успела она достать свое оружие из тела обмякшего противника, как на нее напал кто-то сбоку. Девушка успела отскочить и, переложив меч в левую руку, быстро достала кинжал. Солдат с криком бросился на нее еще раз, вкладывая все силы в удар, но Инанна, закрывшись мечом, отпрыгнула в сторону, и, не мешкая, ударила врага в бок. Тот с хрипом упал на пол. Девушка выхватила кинжал из его тела и ударила еще раз – в самое сердце. Все тело Инанны дрожало. Это была битва, это была бойня, и она могла полагаться только на свою скорость и свою ненависть. Девушка быстро бросила взгляд на Цицерона. Он был в одной из комнат, и в тот момент, когда Инанна туда посмотрела, он наносил рубящие удары мечом по пригвожденному к стене и уже затихшему солдату – брызги его крови летели во все стороны. По коже Слышащей пробежали мурашки. Вдруг, выскочив ненпонятно откуда, к Цицерону бросился еще один человек, и Инанна напала на него сзади, снова нанеся удар наугад. Незнакомец быстро развернулся и отбил ее удар, отскочив обратно. Девушка рассмотрела его смуглое, полное ярости лицо. - Еще одна данмерка по мою душу, - прохрипел он срывающимся от гнева голосом. – Кто тебя нанял? Кто заказал меня? Инанна слышала смех Цицерона и крики за спиной, но не могла обернуться. В ее ушах звучал стремительно быстрый стук ее собственного сердца, заглушавший все остальное. Вот она и нашла его. Слышащая обхватила рукоять меча обеими руками и заняла боевую стойку. - Тебя? – воскликнула она громко, чтобы соперник ее услышал в общем шуме. –Ты, Гай Марон, всего лишь пешка в этой игре. Гай Марон поднял свой меч, и Инанна увидела на его лице издевающуюся ухмылку. - Та не призналась, но ты у меня признаешься, - воскликнул он и бросился к Инанне. Данмерка прикрылась мечом, но удар, обрушившийся на нее, был такой силы, что она пошатнулась, подавшись назад. Гай Марон не стал ждать и нанес еще один удар, который девушка с трудом отбила, пытаясь отскочить в сторону. Но он наступал снова. Инанну начинало колотить от ярости. Гай Марон продолжал нападать; наткнувшись на стену, данмерка поняла, что этого он и добивался. Враг бросился еще раз, целясь в нее прямо, но Инанна быстро скользнула в сторону, прижимаясь к холодной каменной стене. Нужно было как-то перенять его инициативу! Нужно как-то напасть на него! Гай Марон, терявший терпение, нанес еще один удар, но Инанна отбила и его, однако силы ее покидали, и ее меч оказался слишком низко. Вдруг Гай Марон вскрикнул – отбивая удар, Инанна попала ему по пальцам правой руки. Противник замешкался, но меч удержал. Девушка ощутила новый прилив сил и бросилась на Гая Марона, рыча, как зверь. Она наносила удары так неправильно и так хаотично, что тот не успевал защищаться, и один из ударов пришелся ему по ноге – Инанна почувствовала, как лезвие наткнулось на что-то твердое, наверно, на кость, и отскочила назад. Гай Марон упал, словно подкошенный. Данмерка запрыгнула на него сверху, прижав меч к горлу врага. Его потное, перекошенное гневом лицо, было страшно. - Что ты сделал с ее телом? – прошипела Инанна, чувствуя, как тяжело колотится ее сердце. - Скормил собакам! – оскалившись, ответил Гай Марон. Это была последняя капля. Инанна занесла меч и ударила по его шее, потом еще раз и еще – ей хотелось отрубить ему голову, но это оказалось не так просто. Поняв, что Гай Марон мертв, она отбросила меч в сторону, достала кинжал и еще множество раз ударила его в грудь. Когда у Инанны закончились силы, она была вся в крови. Она пришла в себя, когда кто-то вдруг коснулся ее плеча, и, быстро вскочив, увидела перед собой Цицерона, такого же вспотевшего, окровавленного и тяжело дышавшего. - Кажется, он уже умер, моя дорогая Слышащая, - сказал он и радостно улыбнулся. Перед глазами Инанны все плыло. Она не слышала больше ничего, кроме своего сердца и сбивчивого дыхания. Тяжело выдохнув, девушка осмотрелась. Во мраке форта снова воцарилась тишина. Комнаты и коридор были усеяны трупами. - Ты ранен? – спросила она, внимательно посмотрев на Цицерона. На его лице было столько крови, что понять, кому она принадлежала, было невозможно. - Нет, - произнес он, и Инанна заметила все еще горящий страшный огонек в его глазах. – А ты, моя дорогая Слышащая? Данмерка не знала ответа на этот вопрос. - Вроде бы нет. Цицерон неожиданно провел рукой по ее окроваленному лицу, и Инанна, опьяненная и возбужденная резней, поняла, что очень хочет поцеловать его. Ей показалось, что в этот момент они были абсолютно одинаковы и едины, и эта их мистическая связь снова заставила девушку сладостно задрожать. Но дело еще не было выполнено полностью, и, отогнав все остальные мысли, данмерка достала из сумки подготовленные Габриэллой письма. - Нужно вложить мечи в руки всем убитым, - сказала она, все еще тяжело дыша. – Пусть это выглядит так, будто они перебили друг друга. Цицерон выполнил ее поручение, и Инанна склонилась над обезображенным трупом Гая Марона. - Четырнадцать, - сказал Цицерон. – Их здесь четырнадцать. Плюс часовой у ворот и тот, что был в коридоре. Не может быть, чтобы гарнизон форта состоял всего из пяти человек. - Может, где-то есть еще корпус, - ответила Инанна. – Это неважно. Гай Марон убит. Если в форте еще есть живые, его быстрее найдут. Данмерка с ненавистью посмотрела на Гая Марона. Она плюнула ему в лицо и бросила письма на тело, засунув несолько ему в рот. Снова достав кинжал, она отрезала несколько полос ткани от его плаща и связала трупу руки и ноги. Цицерон молча наблюдал за этим, ничего не спрашивая. - Найди какую-нибудь доску, - сказала она наконец. Цицерон выполнил и это, и Инанна привязала дощечку на грудь Гая Марона. На ней она написала его кровью единственное слово «предатель». Бывший Хранитель посмотрел на это и радостно захихикал. - Мне нравится твоя фантазия, моя драгоценная Слышащая. Давно Цицерон так не веселился! Может, все-таки поищем остальных? - Нет. – Инанна устало зачесала назад все еще мокрые от пота и крови волосы. – Пойдем отсюда. Нас ждет Антон Виран.