Президент Студсовета — Горнич... Бог Войны!???

      Помаленьку-потихоньку Се Лянь осознал себя лежащим в кромешной тьме и окруженным очень уютным теплом. Но что-то все равно было не так. Он отлежал руку… насколько же это было неловко! Аккуратными движениями, стараясь не разбудить друга, он потянул бренную конечность на себя. — Гэ-гэ? — позвал слабый голос сбоку. — Сколько сейчас времени?       Тут Се Лянь ощутил, как неимоверная тяжесть потянула его сердце вниз. Уже наверняка далеко за полночь, а он все еще не дома. Наверное, матушка там убивается. Юноша вздохнул и одним движением вызволил пострадавшую руку, чтобы дотянуться до телефона. — 2:10… Черт возьми… — Се Лянь пораженно вздохнул, его тревога нарастала. — Гэ-гэ, — оперевшись на руки, Хуа Чэн сел. — Оставайся.        Чуть погодя главный школьный хулиган, гроза других школ и объект поклонения младшеклассников неуверенно добавил: — Ты даже не побывал в душе после смены… Можешь сходить у меня, — Хуа Чэн запнулся, ему явно было неловко. — А потом пойду я.       Се Лянь снова вздохнул. — Спасибо, Сань Лан… Я только напишу маме, чтобы она не волновалась.        Так или иначе, к половине четвертого часа уже чистые юноши были полностью готовы ко сну. Хотя бедному старосте не спалось, он то и дело ворочался с боку на бок. — Сань Лан, — неуверенно позвал он. — М? — Сань Лан, не пойми неправильно, я…        Хуа Чэн повернулся на голос и обнаружил перед собой лицо. Его было трудно разглядеть в темноте, но, несомненно, оно выражало тревогу. — Сань Лан, я до этого нигде не ночевал кроме дома, а еще у меня нет учебников, а завтра в школу, еще нужно было взять отчеты… Я без них ничего сделать не смогу, а если студсовет потеряет еще один день, то придется потом туго, и… — Тише, гэ-гэ, — под одеялом Хуа Чэн нащупал сжатую в кулак руку и погладил ее. — За один день ничего не убудет.        Се Лянь снова вздохнул. Он только мог приложить к груди ладонь, до которой мгновение назад утешительно дотрагивался этот хулиган.       Утро не пощадило никого. — А ну, молодежь, хватит спать! — женский голос, подобно сирене машины скорой помощи, разрезал воздух. — В школу опоздаете!       Молодежь тут же подорвалась и вскочила с кровати. — Мама! — Извините! — А ну вдвоем марш на кухню!       Ребята переглянулись. От такого подъема их пульс побежал галопом. Но делать было нечего. Уже сидя за кухонным столом школьники начали выслушивать речь. — Я, конечно, понимаю, что вам 17, и алкоголь все ваши сверстники давным-давно перепробовали, но это не значит, что вы должны им уподобляться!       Пока ухоженная красивая женщина зачитывала праведные речи, она успевала дать сорванцам по чашке чая и тарелку сырников на двоих. Ее монолог не кончался до тех пор, пока эти двое все не съели. — А теперь бегом в школу!       Не смея ослушаться, они действительно заспешили в свое любимое учебное заведение. Лишь отойдя на 200 метров от дома Хуа Чэна они выдохнули. — Ну и матушка… — Угу… Кстати, а что тебе твоя написала?       Се Лянь проверил сообщения и озадаченно закусил губы. — Ничего. — Может, она уснула?       Се Лянь вздохнул.       Так начался их новый день.