Цена идеала

Беннет, как всегда, был незадачливым. Впрочем, это как посмотреть. С одной стороны, ему наконец-то перепало действительно стоящее поручение — пополнить запасы провианта на Драконьем хребте. Что может быть важнее, чем спасенные жизни тех бедняг, кто потерялся в снежной тюрьме без еды? Тем более, когда несчастные случаи, происходящие в горах, заметно увеличились, и Гильдия искателей приключений, обеспокоившись этим фактом, в срочном порядке выплюнула с десяток-другой поручений, касавшихся безопасности в этом районе. Правда, обеспечить их исполнителями оказалось сложно. В Мондштадте издавна повелось так, что соотношение поручений к искателям приключений соблюдалось формулой 1 к 1. В общем, Беннету действительно повезло урвать себе не особо опасное, но ответственное поручение. Но это же Беннет. Разве у него что-то могло пойти так, как нужно? К тому времени, когда он добрался до третьего места назначения, находившегося рядом с огромными костями дракона, вся его одежда уже давно была насквозь мокрой и местами замерзшей. Фатуи, дежурившие здесь, лишь чудом не прихлопнули незадачливого приключенца. Впрочем, перспектива замерзнуть насмерть казалась не такой радужной на фоне быстрой смерти от пиро-ружья. В общем, Беннету так и так не везло. Именно поэтому он очень сильно обрадовался, когда увидел на склоне горы знакомую фигуру. Главный алхимик Ордо Фавониус сидел на самом краю, по всей видимости, отдыхая от своей извечной работы в этом холодном и мрачном месте. Для Беннета эта неожиданная встреча стала сродни чуду. Они виделись нечасто, но во время происшествия с двойником между ними установились довольно дружеские связи, и иногда, когда Альбедо приходил в Мондштадт, они даже обедали вместе. Алхимик всегда вел себя вежливо и дружелюбно, искренне интересовался делами приключенца и даже пару раз помогал. Беннет был особенно ему благодарен за создание лекарства для пап. Альбедо сделал согревающую мазь, чтобы облегчить боли в ногах стареньких почтенных жителей Мондштадта. Когда алхимик начал писать книги, Беннет стал одним из первых его читателей. Ему было очень интересно, каким видит мир его талантливый друг, какие мысли занимают его гениальную голову, и что же он хочет сказать миру. И был поражен. Красивый слог живо показывал самые неприглядные стороны Драконьего хребта, которые давно стали бельмом на глазу жителей Мондштадта. Беннет знал, что иногда рыцарям приходится иметь дело с несчастными случаями, происходящими здесь, и обойтись там без наблюдательных глаз Альбедо было просто невозможно. Неудивительно, что такой опыт стал для него значимым настолько, что он решил написать об этом книгу. Но книга не только принесла автору коммерческий успех и известность. Она еще привлекла внимание общественности к данной проблеме. Рыцари усилили патрули рядом с Драконьим хребтом, Гильдия искателей приключений создала более десятка поручений, призванных сделать горы более безопасными, а зарубежные страны, до которых тоже дошел роман, выразили готовность помочь Мондштадту всем необходимым. Вторая книга была не менее остросоциальной. В ней Альбедо описывал зверства бандитов, охотников за сокровищами, а также кайраги и нобуси, с которыми он успел «познакомиться» в Инадзуме. Роман стал не менее успешным. Везде проблема с бандитами была особенно актуальной, а интересные факты про преступность в стране электро архонта привлекли большое внимание других народов, которые мало что знали о королевстве, открытом совсем недавно. Беннету тоже было очень интересно читать эти книги. Альбедо предстал перед ним с совершенно другой стороны. Просто нельзя было им не восхищаться. И теперь у него появилась редкая возможность поговорить с таким выдающимся человеком. Беннет не решился кричать со своего места, боясь, что привлечет еще больше неприятностей. Поэтому он просто молча полез наверх. Альбедо заметил его далеко не сразу, даже, скорее, в самом конце, когда Беннет подошел почти вплотную. Приключенец тут же пожалел о своем приходе — алхимик был не один. Впрочем, этого следовало ожидать. В конце концов, в Мондштадте уже давно знали, что сейчас у алхимика гостит всем известный путешественник, и их связывают далеко не дружеские чувства. Сидя на расстеленной у края горы темной ткани, Альбедо держал за руку второго человека, сильно закутанного в теплую одежду. Беннет немного удивился. Видеть Итера в другом одеянии было очень непривычно. Белое пальто и темные штаны чем-то напоминали то, что обычно носил алхимик. Пара выглядела очень гармонично. — Эээ… привет, — протянул приключенец неуверенно, чувствуя себя совершенно лишним. Его негромкое приветствие все же привлекло внимание влюбленных. — Здравствуй, — ответил Альбедо, вставая, чтобы поприветствовать неожиданного гостя. Итер кивнул ему, тоже поднимаясь. От взгляда Беннета не укрылось и то, что они так и продолжили держать друг друга за руки. — Ой, кажется, я вам помешал, — извиняющееся проговорил приключенец, смущенно потирая затылок. В беловолосой голове тут же всплыли недавние новости — интервью с Альбедо в его новой книге успел обсудить весь город. И неудивительно — не каждый день известный художник и ученый, а с недавнего времени еще и популярный писатель, рассказывает о своих отношениях с не менее известным путешественником. Беннет не мог себе представить более идеальной пары. Хотя, надо признать, он и остальные немного огорчились от того, что узнали про их отношения из газет, а не лично от них. Но Беннет решил не заострять на этом внимание. Мало ли, какие причины могут у них быть. — У нас свидание, — ответил Альбедо, подтвердив догадки приключенца. Беннет опустил взгляд, чувствуя неловкость. — Тогда… не буду мешать, — сказал он и развернулся, собираясь уходить, даже забыв про совсем задубевшую одежду. — Постой, — вдруг сказал алхимик, положив руку на плечо парня. Приключенец недоуменно обернулся. — Ты совсем продрог. Почему бы тебе не отогреться в лагере? Беннет не смог сдержать широкую, радостную улыбку. Все-таки Альбедо — очень добрый парень. *** — Как насчет травяного чая? Беннет оторвал взгляд от весело горящего костра, у которого сидел. Альбедо любезно протянул ему плед, который он с радостью принял. — Было бы хорошо, — признал приключенец, уже в красках представляя себе приятную горячую жидкость, согревающую его изнутри. Лагерь казался ему очень уютным после долгих скитаний по бесконечным заснеженным просторам. Вокруг костра лежали теплые подстилки с мягкими подушками. Беннет покраснел, представляя, как холодными вечерами живущая здесь пара, должно быть, сидела в обнимку, целовалась или даже… Он замахал головой, пытаясь отогнать такие смущающие мысли. Алхимик не заметил этого. Он уже потянулся к чайнику, как его прервал Итер. — Я… сам наведу чай. Оба парня с интересом взглянули на путешественника. До этого Итер молча сидел на стуле и нервно теребил пушистые концы белоснежного вязаного шарфа. Беннет чувствовал его напряжение и видел, как он изменился. Похудел, был странно молчаливым и задумчивым. У приключенца появилось желание спросить, что случилось, но ситуация казалась не слишком подходящей. — Буду признателен, — ответил Альбедо после пары секунд раздумий и сел рядом с Беннетом. — Так что же привело тебя сюда? Приключенец не смог сдержать улыбку от такого вопроса. Все-таки выполнение важных поручений было особым предметом его гордости. — Пополняю запасы для тех, кто по неосторожности может здесь потеряться, — повернувшись к алхимику, ответил он, но его внимание снова привлек путешественник. Неловкими, почти деревянными движениями он ставил чайник на костер и по неосторожности немного расплескал ароматной жидкости на огонь. — Позволь мне помочь. — Альбедо тут же встал и помог Итеру выровнять чайник на одном из камней костра. На секунду путешественник дернулся от случайного прикосновения к своей руке и тут же отвел взгляд в сторону. — С-спасибо, — пролепетал он, опустив взгляд. На секунду Беннету показалось, что лицо алхимика потемнело. Но лишь на секунду. Приглядевшись, приключенец вновь видел перед собой отстраненного, но всегда доброжелательного ученого Ордо Фавониус. Игнорировать такое странное поведение уже не представлялось возможным. — Путешественник, в чем дело? Что-то не так? Заметив удивленный взгляд, Альбедо посмотрел в глаза Беннету и как-то странно вздохнул. Устало. Пальцы его приподнявшейся руки слегка касались рукояти меча. Итер вздрогнул от его вопроса и испуганно посмотрел на Альбедо. Через секунду он вдруг вцепился в его руку со всей силы и прижался лицом к чужому плечу. — Дело в том, что меня все еще жутко смущает вся эта ситуация, — сказал он громко. — До сих пор не верится, что мы буквально рассказали всему миру о наших отношениях. — Щеки Итера отчаянно горели красным, и он смотрел на Беннета так отчаянно, что это смущало. — Я не знаю, как их примут другие… И, честно говоря, очень боюсь узнать. — На последних словах путешественник спрятал лицо у Альбедо на плече. Алхимик выглядел слегка удивленным такой реакцией, но через секунду он обнял его, прижимая к себе. Беннет чувствовал, что и сам краснеет. Итеру было некомфортно его присутствие. И это понятно. Испортил их свидание, случайно залез в чужие отношения, да еще и обратил внимание на смущение путешественника, отчего смутил его еще больше. — Извините, я… я правда не хотел! — Беннет вскочил на месте и замахал руками, отчаянно пытаясь оправдаться. — И я очень-очень рад за вас, ребята! Честно! Лишь бы вы были счастливы, — сбивчиво заговорил он. — И я уверен, что все в Мондштадте будут тоже за вас рады. На его слова путешественник слегка повернулся к нему. Недоверчиво посмотрел и слабо, неуверенно улыбнулся. — Итер, ты поэтому так волновался? — спросил Альбедо нежно, поворачивая лицо любимого к себе, чтобы заглянуть ему в глаза. Путешественник, немного помедлив, кивнул. Его частое дыхание выдавало нервное напряжение. Улыбнувшись, алхимик его поцеловал. Нежно и тягуче, успокаивающе поглаживая по спине. Так, словно они сейчас находились наедине. — Тебе нечего бояться, — тихо проговорил он, однако Беннет тоже его услышал. — Я всегда буду рядом. Такую картину приключенец пережить уже не мог. — Я… ребята, я очень рад за вас. Я, наверное, пойду, а то меня уже заждались… — быстро проговорил Беннет, отчаянно отводя взгляд в сторону, чтобы не увидеть лишнего. — Ты уверен? Чай еще не закипел, — спросил Альбедо невинно, словно и не целовал только что путешественника на чужих глазах. — Да-да. Я уже согрелся, — протараторил приключенец и, быстро схватив свои вещи, поспешил сбежать. Он дошел до Мондштадта быстрей, чем ожидал. Всю дорогу Беннета не покидали мысли о том, что он увидел в лагере алхимика. *** Тяжело дыша, Итер привалился спиной к закрытой за ним двери ванной. Сердце бешено билось о грудную клетку, будто хотело выскочить и умчаться подальше. Не в силах пережить мучившие его чувства, путешественник зажал себе рот рукой, чтобы не издать лишних звуков. Появление Беннета выбило его из колеи. Он не знал, как реагировать и что делать в такой ситуации. Попросить о помощи истошным криком было равносильно тому, чтобы обречь его товарища на смерть. Бенни свято считал Альбедо своим другом и наверняка бы сначала даже не понял, что от него хотят. А потом бы долгое время заняло его неверие и отрицание, ведь как мог славный алхимик Ордо Фавониус сделать что-то плохое? Ситуация бы растянулась на долгое время. За которое Альбедо бы успел сделать все, что захотел. Тело Итера уже давно приняло решение за него. Сомнения, колебания и страхи в критической точке уступили место хладнокровной лжи. Путешественник очень постарался выглядеть естественно, так, чтобы Беннет поверил в их отношения. И у него получилось. Только в груди свербело и болело от осознания того, что спасение Беннета обернется большими для него проблемами. После возвращения Беннет наверняка расскажет всем, что увидел на Драконьем хребте. Итер долго не появлялся в Мондштадте, чем сильно беспокоил своих друзей, а после выхода новой книги и интервью их интерес, должно быть, возрос еще сильнее. И теперь Беннет с готовностью расскажет, как они уютно живут на Драконьем хребте. Итер немного переживает от того, какая у их друзей будет реакция. И весь Мондштадт начнет его убеждать, что все в порядке. Ничего в нашем отношении к вам не поменяется, мы очень за вас рады, вы идеальная пара, счастья и любви вам, мытожесчастливывыподходитедругдругу… Итер сполз на пол. Он буквально чувствовал, как увязает все глубже и глубже в том, что сейчас происходит. Казалось, что выход рядом, почти тут — только протяни руку, сделай шаг… Но стоило ему приблизиться, как заветное решение всех его проблем растворялось в блеске иллюзии. Сидеть в верхней одежде в ванной было жарко, но путешественник был готов надеть еще хоть сто таких же теплых курток и штанов. Ведь ему снова позволили одеваться во что-то еще, кроме самодельных туник из простыней. Его положение в принципе стало лучше. Итер до сих пор помнил, с каким благоговением прогуливался первый раз по заснеженным окрестностям лагеря. Те короткие мгновения, когда он пытался сбежать, омрачились смертельным холодом и отчаянием. А теперь мороз лишь слегка пощипывал щеки, не в силах добраться до нежной кожи, скрытой под слоями белого пальто, так похожего на одежду Альбедо. Алхимик вообще с каким-то странным рвением отнесся к вопросу одежды. С помощью кхемии он создал для Итера несколько комплектов в тон своей обычной одежде, два обычных — для помещения, и два теплых (даже чересчур) — для прогулок. Альбедо очень нравилось самому одевать путешественника. И еще больше раздевать. — Что ты делаешь там так долго? — постучавшись, вдруг спросили из-за двери. Итер дернулся, понимая, что он действительно задержался. Время наедине, так быстро закончившееся, все же позволило ему собраться с мыслями и немного прийти в себя. Поднявшись, путешественник, секунду поколебавшись, открыл дверь. Альбедо немного хмурился. — Так что же ты делал там так долго? — спросил он еще раз. Итер вздрогнул, опуская взгляд. Алхимик любил его контролировать. Сейчас, когда ему дали чуть больше свободы, это было очевидно. Ему хотелось заполнить собой все пространство, проникнуть в самую глубь мыслей и чувств путешественника, заслонить луну и солнце. И у него это очень хорошо получалось. Куда бы ни посмотрел Итер, о чем бы ни подумал — на всем этом незримо чувствовалось присутствие Альбедо. — Мне нужно было немного побыть одному, — выдавил путешественник в конце концов. У него не было сил, чтобы выдумывать очередную ложь. Алхимик пару долгих секунд разглядывал его, словно размышлял, что с ним делать, но в итоге лишь вздохнул и потянулся к воротнику чужого пальто. — Не стоит носить верхнюю одежду в помещении. Так ты сильней вспотеешь, что приведет к простуде. Итер покорно позволил стянуть с себя пальто. Альбедо был аккуратен и даже нежен. Его руки практически неощутимо расстегнули пуговицы, потом он усадил путешественника на кровать и снял с него теплые штаны. Вскоре Итер сидел на кровати в футболке и шортах, рассеянно пытаясь пригладить выбившиеся из золотой косы пряди. Еще один знак маленькой свободы — ему позволили заплетать собственные волосы. Правда, вместо заколки, которую ему подарила Люмин, путешественнику приходилось использовать созданную Альбедо белую ленту с изящным золотистым узором. Алхимик тоже переоделся. Теперь он был в белой рубашке с коротким рукавом и удобных черных штанах. В последнее время он читал много книг по психологии и где-то нашел, что ношение домашней одежды помогает ощутить себя как дома в новом месте. Иногда Итер и правда забывался в этом ощущении. Ему нравились дни спокойствия, когда он просто лежал под теплым пледом с интересной книгой в руках, вдыхая аромат свежего травяного чая и пирожных, лежащих рядом на тумбочке, и Альбедо сидел рядом, погруженный в какой-нибудь научный трактат, давая Итеру немного личного пространства. Правда, долго такая ситуация тоже не длилась — через пару часов алхимик придвигался к путешественнику ближе и обвивал его тело руками и ногами, и рассеянно заглядывал через плечо в его книгу. От легких невесомых поцелуев кружило голову, и путешественник, зажмурившись, старался представить, что находится здесь по своей воле, что они с Альбедо и правда любят друг друга, что Люмин жива и просто сейчас где-то бегает по делам Бездны… Что все хорошо. Итер крепко жмурился и приникал к Альбедо сильней. Ему так хотелось человеческого тепла, ласки, сочувствия. Любви. И рядом не было никого, кто мог бы все это дать, кроме алхимика. Ужасная насмешка судьбы и собственной психики. Но сейчас у Альбедо было другое настроение. Он сел на кровать рядом с Итером и уверенным, целенаправленным движением скользнул руками под его футболку. Путешественник дернулся от внезапного порыва холодного ветра по теплой коже. Сразу стало понятно, что будет дальше. Путешественник вцепился в чужие плечи, словно утопающий за спасательный круг. Он до сих пор плохо переносил моменты близости. — Альбедо, пожалуйста… — прошептал он умоляюще, чувствуя теплый влажный язык на своей шее. — Что? — спросил алхимик недовольно, явно не желая отрываться от любимого тела. Через секунду он все же поднял голову и посмотрел Итеру в глаза. Розовые губы растянулись в усмешке. — Я всего лишь успокаиваю тебя. Ты ведь так переживал сегодня из-за того, что могут сказать про нас другие. Альбедо продолжил его сегодняшнюю игру. Чем дальше, тем больше проблем у Итера появлялось из-за его маленького представления. — Я просто не хотел втягивать Беннета, — прошептал путешественник, чувствуя горечь на языке. От его слов алхимик отстранился. Его игривое настроение сменилось другим, более темным. — Я и правда собирался его убить, — признался он, сбрасывая маски. — После этого мы бы покинули Мондштадт и ушли куда-нибудь подальше. Но я сдержался. — Альбедо вдруг улыбнулся. — Разве я не заслуживаю награды? — Последние слова он выдохнул прямо в ушко Итера, снова приблизившись вплотную. Путешественника затрясло. Алхимик так легко переиначил всю ситуацию и вывернул в свою пользу, что его чувство справедливости буквально сходило с ума. — Что такое? — спросил Альбедо, ухмыляясь. — Тебя что-то не устраивает? Итер схватил его за плечи и заставил посмотреть на себя. — Ты слишком остро отреагировал на его вопрос. Если бы я не вмешался, ты бы наделал много ошибок и потерял бы все, что успел построить в Мондштадте, — выпалил путешественник. На самом деле он не особо переживал за то, что у Альбедо могут возникнуть какие-то серьезные проблемы. Наоборот, он бы, наверное, даже позлорадствовал. Но не ценой своих друзей. И если преподнести все в таком ключе, то он убедит алхимика не причинять им боль. Вот только он не учел одного. — А, то есть, это я должен тебя поблагодарить, — протянул Альбедо насмешливо, но спустя пару минут его взгляд изменился. Словно он придумал что-то новое. Не сулящее Итеру ничего хорошего. Алхимик сел на колени. Медленным движением руки он аккуратно потянул за резинку и распустил свои светлые волосы. На его губах играла легкая улыбка. Он провел рукой по рубашке, и тонкие бледные пальцы начали расстегивать маленькие пуговицы, обнажая ключицы и грудь с затвердевшими от холода сосками. — Позволь наградить тебя, — сказал Альбедо мягко и протянул ему руку, приглашая дотронуться до своего тела. Итер растерялся. Наверное, это был первый раз в его жизни, когда он абсолютно не знал, как реагировать. Алхимик, видя его замешательство, сам взял его за руку и притянул к себе. Путешественник уткнулся ему в шею под подбородком. Его тут же окутал запах свежести и сесилий. И совсем чуть-чуть — чего-то терпкого, алхимического. Опасного. Альбедо взял его руки в свои и положил себе на спину, а затем повел их вниз. Путешественник забыл, как дышать, когда почувствовал пальцами ткань штанов. От мыслей о том, чего хочет от него алхимик, у Итера перехватило дыхание. Сердце билось как бешеное. Смена положений. Чувство новообретенной власти. Путешественнику живо представилось, как Альбедо лежит под ним, открытый и беззащитный, и он может сделать все, что пожелает. Выбирать, причинить боль или доставить удовольствие. Трогать, где и как захочется. Встать на место Альбедо. И он не мог. Просто не мог. Все эти картинки не вызывали у него что-то еще, кроме нового отчаяния от осознания собственного положения. Его колебания были слишком долгими. Алхимик резко кинул его на кровать и навис сверху. — Любовник из тебя совершенно никакой. — Альбедо хмыкнул, перехватывая чужие руки над золотоволосой головой и отточенным движением стянул с Итера штаны. — Но знаешь… именно это мне в тебе и нравится. Даже спустя столько раз, когда мы занимались сексом, ты не утратил своей невинности и не испортился. Путешественник медленно выдохнул. Все-таки это была уловка. Очередная издевка над ним. Что-то внезапное и необычное, нужное для того, чтобы снова выбить его из колеи. — Не волнуйся. Все будет так, как обычно, — тихо проговорил Альбедо ему на ухо, полностью накрывая своим телом его. И эти слова принесли Итеру странное, извращенное успокоение. Человек привыкает ко всему, так? Он тоже уже привык к тому, как все происходило между ними, и малейшее отклонение заставляло его паниковать и бежать обратно, в тихую привычную гавань. К привычным прикосновениям алхимика, неспешным и осторожным. Путешественник заметил, что если не сопротивляться и вести себя послушно, боли не будет. Вскоре Итер уже тяжело и глубоко дышал, вцепившись в Альбедо. Его голые стройные ноги обвивали обнаженную талию алхимика, который делал неспешные, неглубокие толчки, смакуя каждую секунду их близости. Пальцы путешественника зарылись в светлые мягкие волосы, и иногда, на особенно резких моментах, он больно тянул за них, и алхимик позволял ему такую вольность. В комнате стало совсем жарко от двух разгоряченных, вспотевших тел, сжимавших в объятиях друг друга. И когда Альбедо сплел их руки вместе, Итер сжал его ладонь в ответ. *** Тишину комнаты нарушало лишь тихое, почти неслышное шуршание страниц. Было так спокойно и тепло, что Итеру хотелось уснуть, и он то и дело мыслями улетал далеко, настолько, что можно было бы даже сказать, что он спит. Положив голову на мягкое плечо Альбедо, он слегка морщился от щекочущих прикосновений шелковистых волос к его лицу. Они сидели за массивным дубовым столом. Алхимик расположился в кресле. Перед ним лежало много листов и книг, которые он просматривал, а затем записывал что-то в объемную тетрадь. Итер сидел у него на коленях, лицом к нему. В комнате было прохладно, даже холодно, и путешественник неосознанно сильней жался к чужому телу, держась за плечи. Альбедо обнимал его левой рукой, изредка отпуская для того, чтобы пододвинуть к себе другую книгу или открыть новую страницу. Они сидели так уже час. Итер не знал, чем именно занимается алхимик и, если честно, не хотел знать. Случайно краем глаза он заметил в одной из тетрадей имя «Люмин», написанное аккуратным почерком. Видимо, Альбедо систематизировал результаты, полученные в ходе экспериментов над его сестрой. От этих мыслей что-то внутри болезненно сжималось, хотелось вскочить и убежать, но ноги не слушались, поэтому путешественник продолжал сидеть на чужих коленях, сжав в руках ткань белой рубашки, и обводить взглядом комнату, знакомую ему до мелочей. Альбедо заметил его напряжение и, нежно улыбнувшись, погладил его по спине. — У меня для тебя есть подарок, — вдруг сказал он. Итер забыл про свои мысли. На смену им пришла тревога — что еще задумал Альбедо? Этот подарок мог быть как чем-то приятным, так и чем-то ужасным. С алхимиком никогда нельзя было быть ни в чем уверенным. — Какой? — все же спросил путешественник, подняв голову, понимая, что хуже неведения все равно ничего не может быть. — Ты узнаешь немного позже, — ответил Альбедо и поцеловал его в висок. — Я все еще в процессе его создания. Мне нужно много времени и сил, но… — Алхимик ему улыбнулся. — Ты это заслужил. Итер опустил взгляд, рассматривая помятую от его лежания рубашку. На его лице ясно отражались сомнения. Альбедо издал короткий смешок и снова поцеловал его, на этот раз в щеку. — Он приятный? — не сдержавшись, все же спросил путешественник, чем вызвал приятный смех. — Уверяю, он сделает тебя таким счастливым, каким ты никогда не был. Но нужно подождать. Итер снова положил голову на чужое плечо. Он очень сомневался в словах Альбедо. Путешественника ничто не могло сделать счастливым. Разве что сестра, пусть даже занимающаяся чем-то странным вдали от своего брата, но живая и здоровая. Свои мысли Итер решил оставить при себе. К словам алхимика он быстро утратил интерес. Альбедо ждал его ответа, но, так и не получив никакой реакции, продолжил что-то писать. В последнее время они часто так сидели. Путешественник даже находил в этом что-то успокаивающее. Чувство безопасности. В таком положении Альбедо не издевался над ним, не причинял боль, не злился. Итер мог наблюдать за ним, быть уверенным в том, что алхимик не делает что-то ужасное, а спокойно возится со своими бумажками. Пусть даже там фигурировала Люмин. Ей он уже давно не может причинить боль. Как бы сильно путешественник не переживал потерю сестры, он осознавал, что сейчас ему все же стоит больше беспокоиться о тех несчастных людях, которых волею судьбы может занести в эти края. Другим несомненным преимуществом было и то, что занятый чем-то своим Альбедо не заходил дальше теплых объятий. Близость Итера вызывала в нем не только страстные чувства, но и что-то более нежное, воздушное. За это время путешественник успел убедиться, что алхимик и правда его любит. По-своему, ни перед чем не останавливаясь, готовый на все, лишь бы быть вместе. И это чувство было не простым телесным вожделением и даже не желанием обладания. Это была более нежная и светлая мечта об обретении дома. Семьи. У Альбедо не было никого, кроме учителя, Алисы, Кли и пары друзей. Учитель ушла, утратив интерес к собственному созданию. Алиса пустилась в путешествие, предоставив алхимика самому себе. Кли была слишком маленькой, слишком шумной, слишком… просто слишком. А те люди, которые были к Альбедо ближе остальных, знали о нем далеко не всю правду. Только Итер принимал его таким, какой он есть. Только он мог подарить алхимику желанное чувство дома и безопасности. Путешественник в очередной раз подумал, что виноват сам. Что не стоит так близко сходиться со случайными людьми. Что дружба и теплые взаимные чувства могут перерасти во что-то болезненное и неправильное. Но он сам довел ситуацию до того, что происходит сейчас. И пусть он не смог сберечь Люмин — самое дорогое, что у него было — он обязательно убережет остальных. — Соскучился по Мондштадту? — вдруг спросил Альбедо, вырывая путешественника из мыслей. Итер долго думал над ответом, пытаясь понять, в чем подвох. — Немного, — ответил он осторожно, боясь вызвать бурю эмоций. — Думаю, скоро ты сможешь увидеться со всеми, — сказал Альбедо и снова рассмеялся, увидев растерянное лицо путешественника. — Когда к нам приходил Беннет, ты повел себя вполне… нормально. Если твое состояние улучшится к концу недели, то в выходные мы вполне можем поужинать в «Хорошем охотнике». Итер боялся дышать, не желая спугнуть такой чудесный сон.