Пусть велика цена!

Вообще, что Рэй вышел гулять, это тоже удивительное дело, ведь он всегда закрывался или в комнате или забивался в холл со своей книгой. Но тут, наверное, подействовала Анна, со своим прекрасным навыком убеждения и милыми глазками. Иногда её безобидные манипуляции удивляют. Она вроде девушка простая, милая, добрая, но иногда ведёт себя, как маленькая, хитрая лисичка, которая что-то задумала и не отстанет от тебя, если это не выполнит. И Роллон особенно бессилен перед ней. Он просто так не мог отказать этой прекрасной девушке, не хочет её и так хрупкое сердце, разбить и сломать окончательно. Он этого не переживет. Да, он редко показывает свои эмоции, в основном он безэмоциональный парень с дикой паранойей насчёт касаний, но он всегда волновался за многих, особенно за Анну. Она обманывает его, да. Она не ест, сколько он бы её не просил, да. Но он не перестаёт общаться с ней и волноваться за неё. Фишер — маленький ангелок, которому нужна помощь и поддержка. Сейчас Рэй сидел под берёзой, плечом чувствуя присутствие златовласой, утыкался в книгу. Он был счастлив, что оказался рядом с ней, даже, если не показывал этого. Но вот он услышал почти еле слышный шёпот: — Рэй… Роллон знал этот шёпот и всегда боялся. Боялся, насколько сильный у Нормана приступ. Поэтому он сразу же обернулся к парню. — Норман, ты как? — Я… Забыл таблетки в комнате… Можешь… — на этом он затих, глотая ртом воздух. Руки и тело пробило крупной дрожью и Краффт закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Рэй подскочил и, не заметив вопросительного взгляда златовласой, убежал. — Норман! К нему бежала Эмма, беловласый это понял по голосу. Он никак не мог успокоиться. Слёзы текли по щекам сами по себе, ведь ему было очень страшно и больно. — Норман, ты чего? Что произошло? Вдруг он почувствовал тепло и тёплую руку у себя на затылке. Уотсон обняла его, держа за затылок и пытаясь успокоить. — Попробуй сосредоточиться на моём шёпоте, — проговорила рыжеволосая, гладя Краффта по затылку. Анна и Гильда следили за ними, раскрыв глаза и прикрыв рот. Эмма думала, что с Норманом данный трюк прокатит и он успокоиться, потому что… *** — Это ты всё, мелкая дрянь! Рука пьяного отца взметнулась вверх и отвесила нехилую пощёчину маленькой Эмме. Девочка лежала и кричала, призывая о помощи. Но никто ей не поможет: мама на стороне отца, вот, пьёт рядом какую-то резко пахучую дрянь, брат ещё в институте. Только маленький зверенок, любимая после Уойта игрушка. Она была довольно странной, поэтому и любимой. Но её скоро не станет. — Я лишу тебя всего, гадина! — мистер Уотсон выхватывает у дочери игрушку. Та начинает кричать больше. — Велни иглушку! Папа! — слово «папа» режет язык Уотсон младшей, но она не перестает плакать. — Нет! — на этом восклике отец рвёт игрушку и кидает оставшиеся части на пол. Эмма заревела с новой силой, смотря на игрушку. Она не понимала, почему отец так к ней жесток. Почему, чем она заслужила такое его отношение. — Быстро в комнату, тварь, чтобы я тебя не видел. Эмма, всхлипнув, сразу же убежала в комнату и закрылась. Ей было плохо и больно, щека горела, ноги дрожали, по щекам текли слёзы. Ей было невыносимо больно не только снаружи, но и внутри. Эмма взяла Уойта и крепко прижала к себе, иногда всхлипывая. Вдруг она услышала заветный щелчок двери и несильно, но обрадовалась. Это был её брат! — Я дома! Где моя малышка? — крикнул Уилл, проходя в квартиру. Он не боялся, что родители начнут его ругать, бить. Он настолько к этому привык, что просто это игнорирует. Уотсон открыл дверь в спальню сестры и увидел, в каком она состоянии была. Он сразу же к ней подбежал. — Эмма, что случилось? — П-папа… Порвал м-мою игрушку и удар-рил по щеке, — заикаясь и захлебываясь в слезах, прошептала девочка. Уилл обнял Эмму, держа за затылок и прошептал: — Я куплю тебе новую, а теперь тебе нужно сосредоточиться на моём шёпоте и успокоиться. И это помогало! Уилл шептал ей разные приятности, по типу сладостей, игрущек, парка аттракционов, а она медленно успокаивалась и иногда смеялась. *** Это немного, но помогло. Норман перестал дышать так, будто сейчас задохнётся. Но руки до сих пор дрожали и страх в глазах не ушёл. По щекам также текли слёзы. Эмма его так и не отпускала, продолжая обнимать и гладить по затылку. И вот появляется Рэй со спасительными таблетками. Он вынимает одну, открывает бутылку с водой, которую взял с собой, и кидает Краффту. Тот ловит и принимает это всё, а потом начинает размякать в руках Уотсон. Он лежал на её плече, дыша ей в шею и пытаясь успокоиться. После таблетки клонить в сон, но он пока не засыпает. Эмма очень смущённо улыбалась и нежно гладила его по волосам, пока он не провалился в сон. — Рэй, что с ним произошло? — Тихо спросила Уотсон, чтобы не разбудить Краффта. — Приступ, — также тихо ответил Роллон, открывая книгу и опять садясь рядом с Анной, — он страдает паническим расстройством. Такие приступы частые гости были до того, как ты приехала. Он прям сутками глотал таблетки, точнее часами, а сейчас чуть полегче. Эмма глубоко вздохнула и продолжила гладить парня по волосам. Рэй уткнулся в книгу, Анна продолжила плести из ленточек, а Гильда ушла тихо в интернат. Все стало на круги своя.