стыдно.

еще один обзор на видео заснят, юра после съемок куда-то убегает, ничего не сказав, а сам никита остаётся в квартире. в комнате еще чувствуется легкий запах одеколона и мнимое тепло возле соседнего стула. снятый за день материал загружается в программу для монтажа, и никита облокачивается на стол, подбородком упираясь в руку. несколько раз промаргивается, дабы снять напряжение, и снова утыкается в экран монитора. сегодняшние съёмки, как это всегда бывало, прошли легко и весело. они много смеялись, обсуждали то людей в видео, то их поступки, то разгоняли шутки одну за другой. настроение на высоте у всех. оно даже осталось, когда, попрощавшись со зрителями, отключили камеру. широкая улыбка оставалась на губах, и лучи яркого солнца падали им на лица. парни какое-то время поговорили, пошутили и только после этого юра, хихикнув в последний раз, ушёл из квартиры, закрывая за собой дверь. никита не почувствовал обиду или грусть, может, у человека возникли срочные проблемы и вот прямщас нужно их решить. он только устало вздохнул и приступил к монтажу видео. никита пересматривает часовой материал и начинает, кажется, бесконечное количество раз кликать на мышку. курсором выделяет временные отрезки, внимательно, до прищуренных глаз, просматривает момент, удаляет лишние секунды, вставляет всякие картинки и накладывает бас буст, попутно хихикая. и он продолжает монтировать, не отрываясь и совсем не смотря на настенные часы. времени проходит много, и никита осознаёт, что уже добрая половина видео осталась без монтажа (а там ведь есть, что вырезать или запикать). он трясет головой и внезапно понимает, что все это время смотрел на юру, который на экране постоянно ерзал на месте, тянулся, задирая объемную футболку вверх и оголяя полоску кожи, закидывал руки за голову, разминал шею и невольно напрягал бицепсы на руках. это делается без какого-то подтекста, просто конечности, понятное дело, затекают, когда несколько часов сидишь на стуле. его можно понять, но не никиту, который бессовестно на это залипает и сглатывает накопившуюся слюну во рту. в голове проскальзывает мысль о чужой сексуальности, потому что вид расслабленного и спокойного юры в этой обстановке – именно то, что можно назвать по-настоящему хот момент. в своих этих излюбленных очках, с собранными в милый хвостик кудрявыми волосами и взглядом, которым одаривает никиту, пока тот что-то рассказывает. сексуальное давление в сто одну тысячу паскалей. никита не сразу даже замечает подобные детали. получилось, почему-то, только сейчас, когда вот так в тишине посидел перед компьютером пару часов. или это у него кукуха поехала, благодаря усталости. он из-за нее отвлекается, не может сосредоточиться на работе и все больше и больше смотрит на юру, рассказывающего какой-то анекдот. никита уже не помнит, какой именно. сейчас все его внимание только на картинку перед ним, остальное уже вторично, хотя хотелось бы услышать от чего юра сейчас заливается. никита хмыкает. с чего бы вдруг ему обращать внимание на своего друга в другом ключе – абсолютно не понятно. видимо, захотелось. захотелось и мозгу, и телу, которое покрылось мурашками, когда юра для шутки облокотился рукой на ручки кресла и закусил губу, закатывая глаза. ох, блядский пиздец. никита нервно поправляет волосы, оглядывается, чтобы понять, что находится один и стыдливо чувствует, как низ живота приятно тянет, ноги будто становятся слабыми, хоть он и сидит, и учащается сердцебиение. лишь бы не откинуться. он ставит на паузу видео, переводит дыхание и опускает взгляд вниз. при виде стояка, хорошо выделяющегося сквозь ткань домашних штанов, щеки покрываются румянцем и почему-то становится еще больше стыдно. ему хочется похлопать самого себя по щекам и прокричать "что ты творишь?", держа при этом за плечи. но никита не знает как объяснить, что с ним творится, он вообще ничего не понимает. ему максимально неловко от себя, а еще хочется решить возникшую проблему поскорее, потому что юра может прийти в любой момент и застать в таком виде. о боже, только не это. никита поспешно встает из-за стола, оставляет открытой программу на компьютере и падает на широкий диван. взглядом прожигает белый потолок с микротрещинами, рассматривает люстру, пытается успокоиться и сбить возбуждение. глаза из-за долгой работы за компьютером привыкают к неяркому освещению в квартире. никита прикрывает глаза и выдыхает. темнота перед ним помогает унять волнение, но совсем ненадолго. как только он думает, что все пронесло и можно подниматься с дивана, перед глазами резко появляется юра, точнее его силуэт – лицо немного размыто, но все равно понятно, что это он – который неподвижно сидит на знакомом стуле. проходит несколько секунд, и этот силуэт снимает с себя объемную футболку и отбрасывает в сторону. его тело с рельефными мышцами приковывает взгляд и нет возможности оторваться. не зря ведь юра в зал вместе с никитой ходит. тот, вдобавок, видел и уже оценил его результат над проделанной работой, поэтому фантазия работает лучше. язык нервно проходится по сухим губам. тело расслабляется, но возбуждение, наоборот, только усиливается. член начинает ныть, и очень хочется прикоснуться к себе. никита продолжает гнуть свою линию и терпит, наивно надеясь на то, что сможет успокоиться. но ни через минуту, ни через пять его не отпускает. он весь горит, на лбу появилась испарина, а собственная рука осторожно проходится по ключицам, что почти закрыты черной футболкой. приятно до мурашек. никита, боясь, что за ним кто-то наблюдает, жмурится до искр и прикусывает губу, когда кончиком пальца проходится по соску сквозь обтягивающую ткань. мало. вторая рука ложится на пах и пережимает слишком возбуждённый член у основания. из губ вырывается тихий стон, он выгибается, скрещивает колени и представляет на месте своих рук руки юры. как рука, что находится в районе груди, опускается ниже, гладит по прессу и бокам, как еще одна рука разжимает плоть и пробирается под домашние штаны с боксерами. никита приоткрывает рот в немом стоне, когда обхватывает член и начинает медленно водить, размазывая давно появившуюся смазку. перед глазами нависающий юра, его темные от возбуждения глаза в оправе очков, настойчивые руки и легкий шлейф от одеколона, который так врезается в нос. никите плохо: все лицо пылает, у него сердце стучит бешеным ритмом, не получается нормально дышать, в животе рой бабочек и ему все еще стыдно за свои действия. рука на члене ускоряется, а другая прикрывает рот, чтобы заглушить стоны. он немного перекатывается на бок и утыкается в подушку. ему осталось совсем немного. никита подмахивает бедрами, трахая собственный кулак, и перед глазами все еще стоит юра, его запах и тело, которое обязательно должно придавливать к поверхности дивана. его трясет, и сквозь шум в ушах он не слышит как кто-то открывает дверь в комнату. юра стоит на пороге в полном ахуе от происходящего. его лицо сейчас напоминает ту самую смешную мультяшку, которую показывали в телевизоре в детстве. выпученные глаза и приоткрытый рот. и удивление вызывает не сама дрочка, а то, как он неожиданно кого-то спалил за ней. ну и, конечно, то, что это делает никита. это естественно, это делают все, и юре бы уйти, чтоб не мешать и не напрягать, но, как только он хочет закрыть дверь, то слышит, как из чужих губ вырывается его имя. он застывает на месте, почти не дышит и все чаще и чаще слышит как его зовут. живот и грудь внутри начинает щекотать, а сердце громко бу́хает. он тихо открывает дверь и медленно подходит к дивану. полностью красный никита, с мокрыми от пота волосами и весь сжимающийся на диване выглядит хрупким и таким открытым, что юра не выдерживает, раздвигает чужие колени, придавливая бедром, ставит руки по обе стороны от чужой головы, после опирается на одну, а второй пробирается холодком под черную футболку. никита застывает, распахивает в ужасе глаза и смотрит на настоящего юру. он как в его фантазии нависает над ним и смотрит своими невозможными темными глазами. рука на члене перестает двигаться, и ситуация становится пиздецкой. его спалили. его спалил собственный друг, на которого он дрочит. что может быть хуже? зрительный контакт продолжается, и юре будто не стыдно вовсе. он уверенно оглаживает крепкий торс, то поднимается к груди, то снова опускается и слегка царапает кожу. рот разучился говорить и выдавать хоть какие-то звуки. никита закрывает глаза и отворачивает голову в сторону, потому что стыдно. он вообще не ожидал такой подставы от судьбы – или это вовсе не она виновата – и думал, что успеет закончить еще до прихода юры, но не успел. тем временем с чужого лица пропадают очки – их кладут на рядом стоящую тумбочку – и картина перед никитой открывается настолько ахуенная, что тот забывает как дышать. без очков юра стал как будто взрослее, серьёзнее, оттого горячее, еще и с хвостиком, который дополняет вид. перед таким юрой реально хочется раздвинуть ноги и отдаться полностью. лишь бы не умереть от сильной ауры уверенности и сексуальности, исходящей от него. из-за возбуждения стыд быстро сходит на нет, и никите теперь хочется только побыстрее кончить, забыть и больше не вспоминать об этом моменте. и юра, словно читая его мысли, добирается рукой до края штанов, медленно тянет вместе с боксерами до середины бёдер и, погладив выступающие тазовые косточки, обхватывает изнывающий член ладонью. никита давится воздухом и откидывает голову назад на подушку, прогибаясь. руками цепляется за напряженные плечи и ногтями впивается в футболку. — юра, пожалуйста... — голос срывается и хрипит, когда движения на члене ускоряются, а пальцы каждый раз задевают чувствительную головку. никита – оголённый провод, которого, если коснуться, можно получить сильный ожог. движения становятся быстрыми и размашистыми, в нос ударяется знакомый парфюм, и никита громко стонет, стоит только юре начать покрывать поцелуями-укусами его шею. он утыкается в изгиб шеи напротив, рвано вдыхает запах кожи и кончает в чужую ладонь, оставляя след на чужой коже. никита переводит дыхание, трясется от первого крышесносного оргазма в его жизни и продолжает прятать лицо в чужом плече. с одной стороны ужасно стыдно и в голове возникает вопрос: "зачем это произошло?", с другой – ахуеть не встать, ему подрочили, и не абы кто, а юра – друг и товарищ по работе. и какой-то брезгливости и ненависти нет, ему приятно и хорошо – это главное. сейчас он ещё полежит, отдохнёт, и можно будет убежать. только как он убежит из собственной квартиры? юра поднимает на него взгляд, смотрит на красивое лицо и улыбается. искренне и счастливо. никите все еще стыдно и хочется спрятаться под этим взглядом. ему кажется, что он испортил их долгую дружбу этим проступком, что юра возьмёт и уйдет из его квартиры, из его жизни навсегда. — прости меня, — никита закрывает руками лицо, не обращая внимания на то, что они испачканы, и весь сжимается. не хватало еще плакать. — все в порядке. — слышит голос юры и его улыбку. он чувствует как ему поправляют одежду, поднимают, чтобы перенести в сидячее положение, и обнимают. никита ответно обнимает за шею и прижимается.