В двух шагах от пропасти

      — Отец, неужели это правда необходимо? — спрашивает Селестрия.       — К сожалению, по-другому мы поступить не можем.       Робин сжимает ладони в кулаки, скрипя зубами. Почему Эрена должны судить? За что? Он спас Трост, закрыл бреж! А эти жирные дядьки в форме хотят построить из себя героев и присудить все почести себе!       — Прости, но мы обязаны судить твоего друга. — извиняется отец Рии.       — За что ты извиняешься, Эрвин? — ворчит Леви. — А ты, соплячка, должна понимать всю важность этого дела. Твой ненаглядный дружок — титан, который может представлять угрозу человечеству.       — Ты его не знаешь. Он помог нам!       — А ты его хорошо знаешь? — не уступал капрал. — Насколько мне известно, этот парень дома в Тросте побил, что людям негде теперь жить.       — Это случайность. — равнодушно отвечает Сели, обращаясь снова к отцу. — Папа, но мы же можем что-то сделать?       — Только если отсудить его разведкорпусу. — Смит смотрит на дочь и удивляется: прошло три года, как они не виделись, но складывается впечатление, что целых десять лет — его малышка выросла и превратилась в девушку. Единственное, что остается в ней неизменным— ее огромные золотые глаза, которые она унаследовала от Милены и непокладистый характер, перенятый от него.       — Ты так говоришь, будто он вещь. — возмущается девушка, крутя на пальце локон волос. — Но ты же сможешь это сделать?       — Я постараюсь. — мужчина гладит Селестрию по голове, улыбаясь одними уголками губ. Как же он счастлив видеть свою дочь живой после всего того, что ей пришлось пережить.       — Главным судьей на трибунале будет Закли. От него будет зависеть судьба Эрена Йегера. — говорит друг отца, садясь в кресло в кабинете.       Это дело приобрело такой масштаб, что судить ее однокурсника будет сам Верховный Главнокомандующий. Дело дрянь. На шатена, помимо прочего, дополнительно покушается Военная полиция. Кучка гадостных идиотов хочет присвоить его себе, будто он игрушка в их руках.       — Что ты хочешь этим сказать? — Селестрия злилась: ее щеки раскраснелись как после крепкого мороза, а ладони то сжимались в кулаки, то снова становились как прежде. Мужчины видели, как она постепенно выходила из себя. Леви еще масла в костер подливал своими колкостями.       — То, что если твой друг ему как-то не угодит, то ему снесут голову прямо в зале суда. И я с удовольствием это сделаю. — мужчина равнодушно смотрит на пылающую от гнева воспитанницу из обшитого красной кожей кресла, чуть наклонив голову в бок.       — Даже не мечтай об этом, Леви. Мы с Эреном выиграем и тогда он присоединиться к Разведке, хочешь ты того, или нет. — блондинка почти что плюет словами в лицо старшего, кривя губы в ухмылке.       — И как ты себе это представляешь? Если ты раз выжила во время бойни с титанами, это не значит, что ты уже можешь все. Ты всего лишь кадет. Не забывай это.       Ей хотелось что-то возразить, но осознание того, что капрал прав, не дало этого сделать.       Она всего-лишь кадет. Подросток, не имеющий ничего за душой. Может ее отец и главнокомандующий Разведкой, но никто, кроме Ханджи и Леви, этого не знает. Значит, и привилегий у нее никаких. Тем более, что три года назад она сама отреклась от звания «дочки командора».       Но и сдаваться Селестрия не хотела. Она поможет Эрену, чего бы ей этого не стоило.       — Я и не забывала этого. — равнодушно говорит Рия, выходя из кабинета. — Никогда.       После ухода девушки в комнате наступает тишина. Слишком смиренная и удушающая.       — Почему ты ей ничего не сказал? — закинув ногу на ногу, говорит брюнет. — Ты её отец, если не забыл.       — Моя дочь слишком упряма, чтобы слушать кого-то. — обессилено шепчет Эрвин, заводя руку в золотые волосы. — Меня уж точно.       — Вы не виделись три года. Не хочешь провести с ней хотя бы час?       — Хочу. Но... — мужчина замолчал. — Селестрия не захочет.       — Откуда тебе знать? — Леви выгинает бровь. — Забыл, что она вела себя как фанатка в детстве?       — Она повзрослела. Сели больше не тот ребенок, каким была.       Смит был расстроен — мужчина любил свою дочь. Больше всего в этом мире. Но он был просто никудышным отцом: когда нужно было заниматься воспитанием ребенка, Эрвин занимался делами командора, уделяя малышке всего час в день. Потом развод с женой и психологическая травма Селестрии. Да, блондин исправился и стал проводить в дочерью больше времени. Намного больше. Он видел, как девчушка тянулась к нему, как цветочек к солнцу и просто не мог оставить ее одну. Особенно тогда, когда не смотря ни на что она осталась жить с отцом, а не с матерью.       — Ты командуешь целым корпусом. Поговорить с девчонкой для тебя проблема? — капрал встаёт и подходит к давнему другу. — Она все еще твой ребенок. Не пренебрегай обязанностями отца, если не хочешь повторить прошлое.

***

      Темный коридор подземной тюрьмы освещался слабыми факелами через каждые пять метров. Тут скользко и грязно. Каким бы человек не был, какое преступление не совершил — держать его здесь, в логове крыс и змей, было перебором.       Селестрия шла медленно и аккуратно, чтобы ненароком не упасть. Сыро, всюду растет плесень; слой пыли и песка покрывает всё. Здесь обитают большие стаи крыс и прочих вредителей. Такое ощущение, словно за ней кто-то наблюдает из-под какого-нибудь камушка. Ужасное местечко.       — Здесь запрещено ходить. — не пойми откуда выходит здоровый и крепкий солдат разведки, держа в руках ружье. Девушка поняла, зачем оно ему и ужасно рассердилась — эти людишки перебарщивают со своими дозволенностями.       — Я по приказу майора Зое. — говорит она, пытаясь пройти мимо громилы.       — Нам не поступало информации о прибытии кадета. Уходи отсюда. Живо. — солдат преграждает блондинке путь своим огромным туловищем и смотрит на подростка сверху вниз полным призрения взглядом. Отродье. Он не стал бы так смотреть, узнай, кто ее отец.       — Я пришла по приказу майора Зое! — громко повторила Рия, сжимая ладони в кулаках. — Проверьте еще раз свою информацию!       — Подобное место не ярмарка. Уходи. — не уступал здоровяк. Как же он надоел! Но и полезть к нему она не может — он прихлопнет ее, как муху; в нем метра два, не меньше, и что она сделает со своими сто шестьдесят? Скорее заработает только больше травм.       Злость закипала с температурой ада в венах молодой особы — она снова злилась, пуще прежнего. Ее губы то открывались, то закрывались, но блондинка ничего не сказала. Хотелось позвать отца и чтобы тот расставил всех по местам, но это глупая идея.       Во-первых, она сама отказалась от его покровительства.       Во-вторых, так Селестрия только опозорит и себя, и Эрвина.       В-третьих, не хотелось поднимать шумиху. О ее визите к Эрену знала только Ханджи.       — Кевин, ты чего девушку не пропускаешь? — из-за стены показался другой охранник. — Она по приказу майора тут. Пропусти ее.       Громила отходит, а блондинка с видом победителя проходит вперед. Нечего с ней спорить. И прежде чем орать на людей, надо точнее узнавать информацию.       — У тебя не больше пяти минут на разговор с ним. Не подходи близко к решетке — этот паренек опасен.       Сели уже хотела начать возмущаться таким поведением солдат в сторону ее однокурсника. Но опять же быстро усмирила свою вспышку — они ведь не виноваты в таком отношении к нему. Эрен — титан. А титаны всегда были угрозой людям. Они не знали, что у него в голове и просто боялись за свои жизни. Их можно понять.       Неожиданно девушку пробрала дрожь. Что это с ней? Неужели она тоже боится Йегера? Нет, такого быть не может. Селестрия не питает страх перед этим парнем — она заботится о нем. Здесь просто холодно.       — Постарайся недолго с ним разговаривать. Я позову тебя, как твое время истечет. — офицер позвал за собой двоих охранников, стороживших камеру шатена.       На блондинку накатило чувство тревоги — она волнуется. Очень сильно. Девушка не видела сокурсника с момента боя в Тросте и все эти три дня ее не допускали к разговору с заключенным. Но Ханджи помогла ей увидеть Эрена — пусть в темнице и оковах, но увидеть и убедится, что с ним все в порядке.       — Сели, это ты? — спрашивает парень, пытаясь дернуться вперед, но цепи на руках не позволяют этого сделать.       — Да. Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спрашивает Робин, хватаясь руками за прутья решетки. — Тебя не трогают здесь?       — Что ты здесь делаешь? — вопросом на вопрос отвечает шатен.       — Я пришла увидеть тебя.       — Не надо было. — тихо говорит он и замолкает. — Завтра суд. — спустя несколько секунд молчания, говорит зеленоглазый.       — Поэтому я и пришла.       — Нет, ты не поняла... — все так же тихо разговаривает Эрен. — Завтра суд. На этот раз Робин все прекрасно поняла; почему он сомневается в том, что его не убьют? Девушка же пообещала сама себе защитить его и, чего бы этого не стоило, сделает это.       — Я хотел извиниться перед тобой...       — Прекрати. — нервно говорит девушка. — Я... — блондинка глотает образовавшийся в горле ком. — я разговаривала с главнокомандующим Разведки. Он пообещал тебя вытащить. Поэтому не смей извиняться передо мной сейчас.       — Ты говорила с Эрвином Смитом? Как тебя допустили к этому, Селестрия?       — Все потом, да и не так это важно. Хорошо поспи сегодня. Хотя с этим, — она взглядом показала на сковавшие руки Эрена железные оковы. — вряд ли хорошо поспишь.       — Не беспокойся об этом.       — Микаса и Армин будут завтра на трибунале. Они переживают.       Эрен молчит, опустив голову вниз — он устал. Рия утомила его своими пустыми разговорами.       — Время вышло. — к Робин подходит охранник, который привел ее сюда. — Пошли, тебя зовет майор Зое.       — Пока, Эрен...       Селестрия последний раз смотрит на Йегера, и, почему-то, ей очень хочется остаться тут рядом с ним. Взгляд его глубоких зелены глаз излучал столько отчаяния и боли, что ее сердце болезненно сжалось. Она не должна покидать его. Жаль только, что она не может быть с ним вместе. По крайней мере, сейчас.

***

      Девушка меряла комнату большими нервными шагами — заседание длится уже более десяти минут. Почему-то что-то внутри её било тревогу. Отец не разрешил присутствовать в зале. Леви приказал её тут запереть. Чертов капрал! Какое основание у него было, чтобы закрывать её тут? Она что, дикий зверек, чтобы держать её в клетке?!       Сейчас там решается жизнь дорогого ей человека, а она не может даже выйти!       — Тебе конец, Леви! — ругается она и со всей силы бьёт по журнальному столику, стоящему возле небольших зеленых диванчиков. Мебель переворачивается и с грохотом падает на пол. Вслед за столиком летят и стулья, книги со шкафов, ну и завершает эту всю картину перевернутый письменный стол. — Выпустите меня! — Селестрия кулаками бьет по коричневой двери, пока не слышит защелку замка. Перед ней стоит Ханджи.       — От тебя больше проблем, чем от титанов. — смеется женщина. — Беги в зал заседаний. Моблит тебя проводит. — помощник майора машет рукой, зовя выпускницу кадетского училища за собой. Рия благодарно кивает Зое, догоняя ее зама. Она поможет Эрену и плевать ей хотелось на то, что с ней сделают.       Длинные коридоры как назло все не заканчивались — они бежали постоянно поворачивая то налево, то направо. Это здание вообще может закончиться?!       Наконец показалась заветная дверь; её охраняли пара солдат полиции, зевающих от безделья. Но как же её пройти мимо них?       — Моблит, что случилось? — спрашивает один из них, видя перед собой давнего знакомого и девчонку позади него.       — Нам срочно нужно в зал суда. — говорит Бернер, пытаясь привести дыхание в норму.       — Но там заседание. — вмешивается другой солдат.       — Госпоже надо туда. Пропустите. Это приказ майора Ханджи.       Охранники помялись, но все же согласились на аферу. Рия обрадовалась, но виду не подала — сейчас ей нужно быть максимально серьезной.       Большие двери медленно открылись, после чего в зале, в котором все галдели, мгновенно наступила тишина. В её голове был беспорядок; стук сердца, готового выскочить наружу, словно молоток бил в ушах, а шаги были нервными. Она уже тут, а значит отступать некуда.       Прямо перед ней сидел Эрен с разбитым лицом. В кашу. Злой взгляд золотых глаз вонзился в лицо стоявшего рядом с отцом Леви. Капрал был раздражен. Но Эрвин...Его лицо не выражало злости. Селестрия поняла — он ожидал этого от нее, а потому и не злится. Он наблюдает и оценивает умение дочери быть солдатом.       — Верховный главнокомандующий! — обратилась блондинка к Дариусу, прикладывая руку к сердцу. — Моё имя — Селестрия Смит. Подсудимый — мой одногруппник и бывший подчиненный. Во время операции по защите Троста меня назначили командиром 34-го отряда, в составе которого находился Эрен Йегер.       — Так значит ты так демонстративно явилась прямо посреди заседания, чтобы дать недостающие показания и защитить Эрена Йегера? — говорит Закли. — Я тебя слушаю. Было ли что-то в поведении этого курсанта, что могло угрожать человечеству?       — Нет. — уверенно говорит девушка, бросая быстрый взгляд на виновника этого суда. Их взгляды встретились. — Он не сделал ничего, что могло бы признать его убийцей. Эрен Йегер защищал нас, не давая вступить в бой.       Она решила не говорить никому про тот случай. Пусть это останется ее маленькой тайной.       — Тогда как ты объяснишь нападение Эрена Йегера в форме титана на мирные дома?       — Проявление титанической природы. Так как он первый человек, который смог обратится в титана, то у нас нет никаких сведений о поведении человека в теле титана. — стояла на своём Рия.       — При его нападении пострадала Микаса Аккерман. — решил атаковать главнокомандующий всеми войсками.       Они словно играли в шахматы, то и дело убивая фигуры соперника. За кем будет победа — неизвестно.       — Это я нанесла ей эту травму и готова отвечать за свой безрассудный поступок. — покорно склонив голову, говорит девушка. Это ее пешка. Она смотрит на брюнетку и взглядом приказывает ей подтверждать все, что вылетает из её уст.       — Это правда? — спрашивает мужчина у подруги Армина.       — Да.       — Это просто никуда не годится! — выкрикивает начальник Военной полиции. Он был давним другом отца Селестрии, но всегда не поддерживал его. — Заявляется какая-то девчонка и срывает заседание! Мы не должны слушать бредни кадета, заявившего себя фамилией командора Разведки! Прикажите увести ее!       — Погоди, Найл. Дай девушка объяснить ситуацию. — прерывает его судья. Он сделал ход конем. Этот мужчина начинает нравится Сели.       — С Вашего высочайшего позволения я объясню свою настоящую фамилию позже. — специально выделяя это слово, просит блондинка. — Я здесь как защита Эрена Йегера.       — Почему ты нанесла травму Микасе Аккерман? — ладья.       — Мы подрались. Она нанесла мне не меньшее увечье. — Робин, а точнее Смит, показывает пальцем на огромный синяк на щеке. Король.       — Ты подтверждаешь это? — это был вопрос к Микасе. — пешка.       — Подтверждаю.— королева.       — Что же, это является огромным плюсом Эрену Йегеру. — почесывая бороду, говорит Дариус Закли.       В зале повисает тишина. Казалось, даже не дышит никто. Девушка снова посмотрела на отца; её глаза удивленно округлились — почему он так рад? Чему?       — Мы приняли решение.— говорит главнокомандующий, стуча молотком председателя. — Эрен Йегер, подозреваемый в измене Родине и опасности человечеству, уходит на попечительство Разведкорпусу благодаря новым доказательствам. — шах и мат. Селестрия с Эреном победили.