Грешновато

Тиван опаздывает, и Локи, неожиданно, раздражён. Или расстроен — на самом деле, не имеет значения. Просто чувство гудит в нём, гигантский шершень в ловушке грудины, и ему просто необходимо что-нибудь предпринять. Локи лезет в холодильник. На самом деле, это ужасно смешное слово — холодильник, подумать только — и он фыркает, когда достает из яркой бездны приспособы драгоценные бутылки и утраченные яства. Помощница, видимо, думает, что он фыркает на её слова. Можно конечно сказать ей как есть, Локи знает, но она замолкает, кивает и перестаёт маячить рядом, и Локи, ну, будем честными, устраивает её отсутствие. Он ведёт плечом, и одеяло сползает только сильнее. Не то чтобы огненный великан способен замёрзнуть, но стоять у этой штуки зябко, как ни крути. Локи уверен, Тивану не очень понравится, если он съест часть коллекции, но Тиван способен такое пережить. Итак, перед Локи — всё: пара кувшинов с каким-то алкоголем (ну, или чем-то, что пахнет как он, Локи не особенно разбирался как Тиван всё группирует), поднос с фруктами, которые он когда-то уже пробовал, нечто, что похоже на мясо, какая-то непонятная склизкая жижа, мерзкая на вид, но пахнет так, что Локи в предвкушении поджимает пальцы на ногах и захлёбывается слюнями. Ну и так, приятные желудку мелочи, вроде крошечных леденцов и конфет — Локи не то, что бы любит сладкое, но Тиван любит, а это всё, вроде как, планируется как пакость. Локи вальяжно располагается на мягком диване. В комфорте рабочего кабинета (куда Тиван точно придёт, потому что Тиван в-с-е-г-д-а в первую очередь сюда приходит, Тиван — существо привычки, в конце концов, и Локи это отлично за столько лет знает) всё словно само располагает чуть-чуть потакать себе, и Локи с удовольствием кладёт в рот первый кусочек чего-то. Он солёный, вяжущий, но почти сразу растворяется на его языке. Локи с удовольствием проводит по клыкам и берёт следующий. И, о, разумеется делает всё от него зависящее, чтобы Тиван непременно застал его маленький пир. * — Локи? Тиван растерян и насторожен, стоит только переступить порог кабинета. Локи скалится — приветливо, разумеется — и снова запускает пальцы в одну из тарелок. Локи ждёт (предвкушает), как Тиван раздражённо подожмёт губы и едва заметно сощурится, по-птичьи склонив голову на бок. Что они, конечно же, сдержанно поругаются, но не сильно — они никогда не ругаются серьёзно, хотя казалось бы — и как-нибудь шалость сама сойдёт на нет. Тиван действительно склоняет голову. Но не щурится и не поджимает губ. Вместо этого Тиван спрашивает: — Вкусно? И, о, этот его детский тон исследователя. Мальчишка мог так спросить полетит ли жук, если оторвать ему крылья. Локи издает невнятный звук и глотает. Где-то в проёме, краем глаза, он цепляет ворох золота и неона. Тиван подходит ближе. Подхватывает что-то с подноса. Похоже, если честно, на яблоко, но когда Локи вонзает в зелёную кожицу зубы, она лопается как виноградина, и вместо сока Локи ощущает тягучую плотную мякоть, словно он откусил от сердца. Локи издаёт нечто среднее между рыком и звуком довольной кошки. — Да, хищным видам такое нравится, — Тиван звучит заинтриговано. — Вроде твоего. Локи хочется проворчать, что никакой он не хищник, но вместо этого он с удовольствием распахивает рот и глотает остатки сразу, не жуя. В горло проходит с трудом, и Локи чувствует, как оно приятно спазмируется, чтобы протолкнуть кусок ниже. Он проводит языком по восхитительным чужим пальцам. Потому что это, во-первых, горячо (и язык Локи горячий буквально, и ему нравится, как Тиван дёргается от контраста температур), а во-вторых, тонкие косточки фаланг лежат в его рту превосходно, и обсасывать их приятно. Локи лениво думает сомкнуть зубы, но, хей, ему есть что затолкать в себя кроме пальцев. Тиван вынимает их и тянется за поцелуем, но Локи откидывается назад. — Сначала скорми мне. Всё. — Ты уверен, что в тебя… — Да, — Тиван хмурится тире выгибает брови (и, о, даже Локи сложно заставить своё лицо совершить такой кульбит), и Локи горделиво оскаливается. — Как-то целиком поглотил труп. Было больше. Тиван ничего у него не спрашивает, и Локи любит в нём это — понимать, что важно в моменте знать, а что не очень. Тиван скидывает с себя свои странные тряпки, перестаёт походить на ворону, закатывает рукава и садится, склоняясь, балансируя один из подносов на кончиках пальцев. Локи открывает рот и Тиван трепетно вкладывает в него первый кусочек, проводя большим пальцем по челюсти и следя, как Локи глотает. Локи мимолётно думает, что такие моменты придают отношениям особый… вкус.