***
Ирина Алексеевна и Геннадий Ильич зашли домой. Ну, если быть конкретнее — заползли. Женщина буквально притащила его на себе. Кривицкий, как только ступил на порог квартиры, сел на тахту, дабы разуться и раздеться. В стоячем положении это сделать достаточно проблематично. —И давай, иди, ложись. —скомандовала Павлова, закрывая дверь на все замки. —Да, мне уже нормально. —мужчина хотел ещё что-то сказать, но был перебит своей бывше-нынешней возлюбленной. —Что нормально?! —Мне лучше. —Что лучше?! —грубо сбросила сапоги, прикрикивая на хирурга —Я не для того, тащила тебя на себе пол Москвы по морозу, чтобы ты сейчас, здесь умер у меня в прихожей. —Смешно… —слабо улыбнулся Геннадий, пока Павлова ушла за таблетками. —Что смешно, так это твой отец! —заявила Ирина Алексеевна —Это ж надо, фрукт. У него сын на коврике, с сердечным приступом мучается, а он делает вид, что не слышит ничего. Геннадий Ильич не стал никак реагировать на возмущения своей начальницы, просто прошёл в выделенную ему спальню. Мужчина лёг на кровать, пытаясь выровнять дыхание. Через минуту в комнату зашла и Ирина Алексеевна. —Тебе что совсем плохо? —спросила Павлова, наблюдая за врачом. —Нормально… —Ну, давай я скорую вызову? —предложила женщина —Поедем ко мне, в кардиологию. —Ирочка, не надо. Дай мне пожалуйста аптечку, она там, в сумке. —Что? Что там? —Ну, всё там у меня есть. Ирина Алексеевна взяла с тумбочки сумку, достала из неё аптечку, открыла, и пришла в полнейший шок. Женщина обвела глазами все лекарства, постепенно хмурясь всё больше и больше. Павлова медленно перевела взгляд на Геннадия Ильича, требуя объяснений. —Это что такое?! —требовательно произнесла женщина —Вот это ты мне должен объяснить. Почему это у тебя так много лекарств от сердца?! У тебя что, порок? Сердечная недостаточность? Я жду, Гена! —На самом деле, Ир, всё давно хреново. —вздохнул мужчина. —Я вижу. —Кардиомиопатия. Третья степень. Снижение фракции, выброса ниже сорока процентов. Три сердечных клапана закрыты. Я пережил в Израиле два инфаркта, так что, только трансплантация. —Почему мне ничего не сказал?!..***
Ольга Кирилловна зашла в приёмное отделение, где с самого утра уже сидело полно народу. На улице гололёд, все бьются. На дороге полно аварий, а на крыльце НИЯ Склифосовского безумно скользко. Ходить невозможно. Арефьева даже поскользнулась, чуть не упала. Блага Кулыгин рядом оказался. Поддержал, успел поймать. —Привет. —улыбнулась Нина Дмитриевна, как штык сидящая за постом —Ты подписалась на мой блог? —Конечно. —ответила Арефьева, расписываясь в журнале —Только смотри, чтобы у тебя звёздная болезнь не началась. —Я подумаю. —Дубровская накрутила прядку волос на пальчик —Кстати, тебя Павлова просила зайти. —Я потом схожу. —отмахнулась Ольга, прекрасно зная, что ей то в любом случае ничего не будет. —Сказала, срочно. —всё-таки продолжила настаивать Нина —Она какая-то злая сегодня. У вас ничего не случилось? —Нет, —пожала плечами хирург, но потом добавила —наверное. Ладно, переоденусь, и к ней. —Оль, —окликнула подругу Дубровская, когда направилась к ординаторской —ты ей не сказала что ли? —Ты то откуда знаешь? —удивилась Арефьева —Брагин растрепал? —Я тебя умоляю. —отмахнулась Нина. —А что уже заметно? —Ну, мне то да.***
Арефьева постучала в кабинет заведующей отделением экстренной хирургии, а по совместительству своей тёти. Не сразу, но из-за двери донеслось властное «войдите». По голосу можно было сделать выводы, что Нина была права, и Ирина Алексеевна не в духе. —Здравствуйте, Ирина Алексеевна. —произнесла Арефьева, присаживаясь на кресло. —Ольга Кирилловна, вы соизволили зайти? —вскинула брови Павлова. —Зачем вызвали? —спросила Ольга, желая поскорее приступить к своим основным обязанностям. —Ты долго скрывать собиралась? —фыркнула заведующая, но что её племянница лишь потупила взгляд в пол —От начальства? От тёти?! —Ир, я… —Какой срок? —Десять недель… —ответила Ольга, на что Павлова откинулась на спинку кресла, скрещивая руки на груди. —В декрет когда? —нахмурилась Ирина Алексеевна. —Я буду работать до последнего. —заявила хирург. —Даже не обсуждается. —запротестовала женщина —Я начальство, и если не захочешь по хорошему, в приказном порядке уйдёшь. —Я могу идти работать? —Идите.***
Марина Владимировна заглянула в ординаторскую, где в полном одиночестве сидела Ольга Кирилловна. Женщина подсела к подруге, обнимая за плечи. Ни одна из них не проронила ни слова. Каждая думала о чём-то своём, о личном. Нарочинская решила взять инициативу в своим руки, заговорить первой. —Может во мне чего не так? —задала риторический вопрос нейрохирург, поворачивая глаза на Олю —Чего же мне так не везёт то? —В каком смысле? —уточнила Арефьева, не до конца улавливая суть разговора. —Один бил, другого не любила, третий вообще не понятно что! —взвизгнула Марина Владимировна. И тут стало всё ясно. Она про своих мужчин. —Что у вас с Пашей? —вздохнула Ольга Кирилловна. —Не знаю. —фыркнула женщина —Не хочет матери говорить про брак. Я конечно знаю, что я ей не особо нравлюсь, но мы теперь, как семья. Вроде… —Ой, Маринка, —Арефьева сильнее прижала подругу к себе, поглаживая по голове —Марина Леонидовна женщина необычная. Она и меня сначала не особо принимала. —Правда? —шмыгнув носом, спросила Нарочинская. —Для того, чтобы с ней подружиться, надо хорошенько так напиться! —рассмеявшись, заявила Ольга Кирилловна. —Ты чего? —Я Пашу в измене с ней подозревала тогда. —Да ладно? —Ну я ж не знала, что она моя свекровь! Тут в ординаторскую заглянули Владимир Юрьевич и Сергей Анатольевич. Они сегодня вместе оперировали. Скорее всего только сейчас освободились. Мужчины замерли, увидев подруг, на лицах которых застыли слезинки. —У вас тут чего? —спросил Ломагин. —Володь, а они наверное решили землю затопить. —бросил Куликов, над чем все рассмеялись.