Я не знаю, кто из нас закрыл последнюю дверь и небрежно на пол уронил живые цветы, но в клетке моей давно бесится зверь от того, что не видишь Ты!
Асума.
Звук поворачивающегося ключа в замке входной двери застал Обито на кухне. Тот как раз собирался нажать на кнопку приготовления кофе на кофемашине. Звук открывающейся двери сменился на щелчки закрывающегося изнутри замка. В ванной зашумела вода. Всё это тянулось, как обычно, достаточно долго для того, чтобы найти оправдания в стремительности происходящего и не достать вторую чашку, налив и в неё кофе. Обито плюхнулся в кресло, подогнув одну ногу под себя. Фигура выплыла из-за угла в коридоре. – Привет! – Хоть бы предупредил, что зайдёшь. – Пф, твой первый день отпуска, ты точно не спишь и точно дома, но вот то, что ты можешь быть не один, я не подумал. Обито чуть не поперхнулся. "Внимательный засранец!" – Не один? – Пока мыл руки увидел, что щетки две. Ну, и чья она? Обито всегда поражало, как Асума умеет примечать всякое незаметное. Он был его лучшим другом и врать не хотелось, но, упаси Господь, сейчас обсуждать то, что для самого Обито ещё не проговорено и даже в полноте своей не принято. – Какаши приходил. Этот чистоплотный ублюдок потребовал щётку, видите ли он съел что-то мерзкое или цветное. Хрен пойми. Вот и стоит теперь. Хочешь, обдам кипятком и тебе отдам? Асума обескураженно скривился. По выражению лица было очевидно, что доверия сказанному нет, а есть досада, что ему нагло врут непонятно зачем. – Вот блин! А я то уже порадоваться хотел. Ты, Обито, грёбанный однолюб. Ладно, не хочешь – не говори. Высказывания про однолюба всегда вызывали раздражение – не этому человеку с его Куренай небрежно бросаться такими определениями. Асума давно и, скорее всего, навечно был в одних единственных отношениях. Почему при этом осуждали за однолюбство Обито, было непонятно. Почему его вообще за это осуждали? Да, современный мир смотрел на постоянные отношения двояко. С одной стороны, это так "мило", так "редко". А с другой, "так скучно", "полиамория рулит". В случае с Обито всё было ещё сложнее, мужчина однолюб – это так "романтично", "прекрасно", а с другой стороны – душнила и зануда, боящийся отказов. Но сложность была даже не в этом – он оставался вечно привязанным к отношениям, которых нет уже много лет. Асума понимал, видимо, куда больше про своего друга, чем он сам хотел в себе видеть. – Ты сюда пришел антимораль читать? Я чудовищно стар для новых людей в моей завернутой в саван жизни. Асума продолжил подкалывать его, да что уж там, откровенно ржать и потешаться. "Ладно, пусть смеётся, лишь бы вопросов больше не задавал" . Его друг всегда спрашивал напрямки, а после изнурительно молчал, выжидая. От этого Обито терялся и выпаливал самый простой и оттого точный ответ, который для себя ещё толком не сформулировал. Вся эта простецкая психология "хочешь знать – спроси", которую Асума проповедовал своим поведением, действительно работала безотказно в большинстве случаев. Обито же чаще общался утверждениями, несогласные могли возразить или поспорить, но обычно это превращалось в бесплодные мудрствования, в которых каждый не слышал друг друга. Суть подобной манеры Обито была связана с тем, что подмечая мелочи – интонации, взгляды, даже атмосферу – и делая из этого тысячу и один вывод у себя в голове, в тот момент, когда Асума просто уточнял происходящее вопросом, Обито вопросами уже не задавался – всё и так очевидно, кой толк спрашивать. Пожалуй, Асума заботился о нём больше всех, а Обито этим пользовался, каждый раз доказывая себе, что в его жизни есть люди, которые им дорожат. В такие момент в груди становилось тепло и уютно. Сколько бы Обито ни возмущался, что дом похож на проходной двор, ключи у своего друга не забирал. Даже если бы жил с кем-то вдесятером – не забрал бы. Кто ещё может прийти с утра и озвучить самый важный для вселенной этого дома вопрос, просто помыв руки. Даже безответный – вопрос был спасительным, ведь обрел скорость и длину волны, отразился от стен и неуловимым эхом лёг на все предметы. Впервые Обито сможет задаться им и, возможно, найти ответ – чья же, для него, эта щётка.