***
Неприятные сны беспокоили Каноко всё больше. Иногда заставляли нервничать до той степени, что девушка просыпалась посреди ночи со вскриком, а после долго не могла успокоиться, держа дрожащими руками стакан с водой, и сидела перед окном до той поры, пока первые лучи солнца не окрашивали горизонт. Свет воздействовал умиротворяюще, он дарил надежду, он словно говорил ей, что она жива и всё ещё существует на этой земле. А Каноко и правда боялась, что в каком-нибудь сне её жизнь оборвётся, она банально перестанет дышать, сердце не выдержит ещё одного ночного кошмара, оттого ложиться снова спать казалось непосильно тяжёлой задачей. У неё появились новые мешки под глазами, которые не удавалось скрыть. В голове всё ещё стояла картина самоубийства Накано, жуткие монстры Накамура и жар пламени гостиницы. Она боялась повторения. Боялась вновь пережить этот ужас, от которого пальцы тряслись, а губы жалобно поджимались. Каноко вновь училась, что называется, жить. Благодаря тонкой работе Йосано и помощи Дазая её рана на спине стала заживать быстрее, а боль сзади тревожила не так часто. Акико долго не хотела её отпускать, говоря о том, что ей действительно стоит обратиться в больницу или хотя бы отлежаться несколько дней, прежде чем её можно будет отправлять на все четыре стороны. Йосано-сан была заботливой... и эта забота откликалась теплом, как приятный шарф, повязанный близким, объятия друга или добрая улыбка. Каноко не хватало этого насущного и совершенно простого. Девушке было тяжело признать, что она хочет глубоко внутри себя, чтобы о ней позаботились, хотя бы совсем немного. И всё же пользоваться добродушием врача Саито не стала, считая, что уже достаточно смутила женщину своим присутствием. В конце концов, она вновь должна двигаться вперёд. И на этот раз одна. Пугала и собственная способность, природу которой Каноко не могла определить. И чем она управляет? В гостинице девушка сумела включить свет... значит ли это, что она умеет воздействовать на электричество? Как там говорят? Любопытство сгубило кошку? Пожалуй, Каноко могла с этим согласиться, ибо жажду знаний подавить на корню ей стоило намного-намного раньше. Желательно ещё в той гостинице, когда Саито полезла не в своё дело. Но хоть посодействовала спасению похищенных девушек. И этому Саито действительно рада. Они живы и здоровы — это главное. Однако с любопытством ничего не поделаешь. А это любопытство довело её до того, что Каноко решила включить чайник силой мысли. Очевидно, что техника не выдержала её наглости, поэтому не захотела подчиняться правилам и... буквально перегорела. Это был её единственный чайник, чёрт возьми. Электрический старый чайник, который верой и правдой служил не только ей, но и прошлым владельцам квартиры. Каноко теперь даже не хотела его трогать. Вдруг током ударит. Помимо чайника, она лишилась ещё и лампочки в коридоре, неожиданно герани, растущей в горшке на подоконнике, и бежевой рубашки, от которой оторвалась пуговица со стразами без возможности пришить обратно. Хотя даже если бы Каноко и захотела её пришить, то явно бы не смогла: руки не те, как бы смешно это ни звучало. Убытки, убытки, сплошные убытки... а на новое денег не было абсолютно. Гардероб в спальне шокировал однообразием вещей, а точнее — их отсутствием. У неё были тёмные джинсы, в которых она выходила на улицу, домашние штаны, одна белая майка, толстовка, две — уже одна — рубашки и пару комплектов нижнего белья. Вот где страх был. У неё не было лишних йен, чтобы сходить в магазин и покупать что-то новое, ибо вся зарплата тогда уходила на оплату коммунальных услуг и покупку еды. Но теперь нет даже зарплаты. А что с ней будет, когда придут холода? Пальто или тёплая куртка стоят явно не дёшево. Взрослая жизнь убивала её морально. От лапши откровенно тошнило, но на другую еду денег практически не хватало. И это удручало до такой степени, что девушка решила перейти на простую кашу на воде. Ей нужно искать работу. Нужно искать, как бы трудно ни было, как бы она не сжимала кулаки в попытке прийти в себя, как бы ни рвала волосы на голове от бесконечной тоски. Она уже далеко не маленькая девочка, за которой нужен уход. Хочешь выжить — умей найти выход из любого положения. Каноко искала разные вакансии в тщетной попытке отыскать что-то действительно стоящее, но везде ощущался подвох. Будто её хотят использовать, будто... Саито закрыла лицо руками. Не плакала, вовсе нет. Скорее, тяжело вздыхала и понимала одну вещь: она не справлялась. У неё не получается. Каноко совершенно одна, нет даже самой банальной поддержки. Девушка почувствовала это предательское желание излить кому-то душу, но она уж никогда не решится. Нет, никогда и ни за что. Нытьё — это не её удел. Каноко схватила телефон, когда услышала новый звонок. От Анго, конечно. Можно ли это назвать заботой? Она не знала, как стоит расценивать действия этого человека. После произошедшего в гостинице Каноко увидела более десяти пропущенных звонков. И ей действительно стало стыдно. Разумеется, она позвонила ему в тот же момент. Анго взял трубку сразу, его голос несколько дрожал, но тогда он старался сохранять уверенность. Каноко не утаивала почти ничего, рассказала про Накамура, про работу в гостинице... благоразумно не сказала лишь про способность, полагая, что работнику спецотдела знать об этом необязательно. Саито же скрыла ещё тот факт, что познакомилась с Дазаем Осаму. Честное слово, она не знала, почему даже близко не затронула эту тему. Ей думалось, что у агентства могут быть проблемы. Всякое ведь бывает — лишний раз лучше держать рот на замке и не произносить имён. И ей, пожалуй, стало легче. Он её послушал и, возможно, даже поверил каждому сказанному слову. А затем спросил о помощи. Безусловно, ей нужна помощь... ей нужно всё, но Каноко об этом не расскажет. Она ему и без этого обязана слишком многим. Вот только сейчас Саито не готова с ним разговаривать и позорно сбросила звонок. Позже, обязательно позже. Девушка прижималась к стене и скатывалась по ней, словно вся вселенная возложила на её хрупкие плечи какую-то непосильную ответственность. Сирота, фальшивая фамилия, эспер, отсутствие всяких связей — никто не ждал её в Йокогаме, у неё нет здесь корней, за которые она могла бы зацепиться. Возможно, Каноко следует уехать обратно в Америку, к себе домой. Увы, уже сложно назвать это домом, но там находилась её школа, там прошло её детство, там — её история. Она бы посетила могилу приёмной матери, навестила старый дом и нашла малейший смысл. Вот только ей уже не стать прежней Каноко Уэйн. Она погибла. В тот день Широ выстрелил не только в её отца. Как же хочется обратно... обратно, чтобы этот мир оказался одним большим и глупым сном, затянувшимся кошмаром, который обязательно закончится. Рано или поздно.Рано или поздно.
Рано...или поздно.
Когда-нибудь.
Каноко поняла, что задремала, ибо не сразу осознала, что кто-то крайне настойчиво звонил в дверь. Сердце усиленно забилось. Кому вообще понадобилась одинокая девушка с десятого этажа. Может быть, госпожа Итикава что-нибудь хотела? Или её цветы вновь болеют? Каноко грустно взглянула на герань: похоже, в её руках погибает всё. Даже герань засохла. Она тихо подошла к двери, заглядывая в глазок, но увиденное шокировало её слишком сильно. Каноко отскочила куда-то назад, будто её облили ледяной водой с головы до пят. А вот это уже действительно походило на сон. Нет, не сон. Бред сумасшедшего. Всё тело мигом похолодело, а на лбу выступил первый пот. Ещё чего. Каноко не собиралась открывать. За дверью стоял Дазай Осаму вместе с каким-то парнишкой и с самой невинной улыбкой продолжал нажимать на звонок, словно был точно уверен: она дома и обязана открыть. Чёрта с два!.. Это ли не наглость? Сколько он ещё будет появляться в её жизни?! Каноко ни за что не откроет, её нет дома, она ушла искать лучшую жизнь подальше отсюда... желательно подальше от Дазая. Девушка нервно шагала по коридору, едва не сгрызая ногти на пальцах от переполняющегося волнения. Что ему от неё нужно? А если они пришли за ней, чтобы отвести в спецотдел? Саито мельком посмотрела на окно: десятый этаж — прыгать нельзя. — Каноко-сан, если Вы думаете, что я не слышу Ваши шаги, то очень жаль!.. — девушка сложила руки в молитвенном жесте. — Здесь очень тонкие стены. Да где же она провинилась перед Всевышним? Подать голос или остаться такой же безмолвной? — Дазай-сан, вдруг она спит? — спросил тот самый юноша с белыми волосами. — Нет-нет, Ацуши-кун, — произнёс он. — Эта девушка очень... энергичная и выносливая. Она энергичная? Выносливая?! Это прозвучало несколько двусмыслено. Или её мысли уже не дают покоя из-за дикой усталости. Против воли Каноко предательски покраснела. Как же ей всё это надоело, чёрт возьми. От собственной ярости Саито раскрыла дверь и уставилась на них самым злым взглядом, на который только была способна. Издевательство, не иначе. — Дазай-сан, это уже перебор. Прекратите трогать мой звонок — он и без вас на соплях держится. — О, моя химе, я бесконечно счастлив, что Вы озарили наш серый день своим сказочным присутствием, — его карие глаза заблестели. — Я уж подумал, что вы упали в обморок за дверью. Гостеприимством так и пахнет. Плохая из Каноко хозяйка. — Что вы хотели? Теперь она могла рассмотреть парня рядом с ним получше. У него и правда были светлые, почти белые волосы, странно обрезанные сзади и спереди. Складывалось ощущение, что парикмахер перебрал с алкоголем и отрезал лишнюю часть чёлки, оставив только длинную прядь. Глаза у Ацуши необычные. Каноко бы от чистого сердца назвала их красивыми. Одежда самая простая, но чёрный пояс болтался позади, как хвост. Всё в нём было одновременно и странным, и абсолютно очаровательным. Почему-то Саито улыбнулась. — Каноко-сан, на самом деле есть один очень важный разговор, — склонил голову вбок Дазай. — У нас есть для Вас предложение. Начало ей уже не понравилось. Каноко почувствовала жестокое желание закрыть прямо перед его носом дверь: слишком уж много в её не очень мирном существовании стало Дазая Осаму. Он бы ещё ей снился... хотя нет, такого девушка не выдержит, ибо ей достаточно своих кошмаров. Почему он вообще носит эти бинты? Каноко заметила, что повязки явно меняли. У него определённо не рваные раны на запястьях, которые кровоточат при любом движении. В этом случае Дазай бы не смог так легко действовать в гостинице, не корчась от боли всякий раз. Имидж? Ожоги?.. Вот это уже больше похоже на правду, но не такую очевидную. Возможно, обыкновенные шрамы. Просить его показать руки Саито точно не будет. По правде говоря, перед ним она выглядела нелепо, как будто они находятся на совсем разных уровнях. Словно бы им не по пути, но он всё равно тянется за ней и тянется. Боги, она действительно счастлива, что он не умеет читать мысли. Хищный блеск в чужих глазах — и Каноко уже не так уверена в этом. — Как вы вообще нашли мой дом? — замотала головой девушка. — Я не давала свой адрес. А вдруг давала? — Я нечаянно услышал адрес, который вы говорили таксисту, когда уезжали от нас. — Дазай-сан, иногда мне кажется, что вы следите за мной. — Как можно, химе, — поднял руки Осаму. Опять это режущее слух «химе». — От ваших соседей мы узнали, что некая леди поселилась на десятом этаже... незамужем, нет детей и даже не здоровается, а в последнее время и вовсе перестала выходить из своей уютной квартирки, — мужчина прижал палец к губам. — Не очень трудно догадаться. Она обязательно переедет отсюда. Надоело, честное слово. И минуты покоя нет. Каноко устало выдыхала, будто полностью принимала поражение в этой необычной битве. — Хорошо-хорошо, — ей проще согласиться. — Что за предложение? — Может, пустите нас к себе? Ацуши-кун уже места себе не находит... — он кивнул в сторону юноши, который с самым заинтересованным видом смотрел на цветы госпожи Итикавы. — Дазай-сан, это ведь неправда! — тут же отшатнулся Накаджима. Спокойствие, только спокойствие. Идея пускать к себе домой крайне малознакомых людей совершенно не радовала. А если учесть, что одним из этих людей был Дазай, то уровень опасности и тревоги рос в каком-то десятикратном размере. Она не хочет снова оставаться один на один с ним. Ацуши же на фоне него выглядел очень приветливо. Смущённый и несколько скромный, он вызывал куда больше доверия. Каноко ощущала это внутренне. Вдруг возникла эта потребность взять его за руку и посмотреть в глаза, будто Саито желала найти в них ответ на собственные вопросы. Ацуши был ближе, потому что напоминал ей брата в детстве. Конечно, тяжело сравнивать их, учитывая несладкий характер Юкиносукэ, но её брат имел точно такую же неуверенность в движениях. Накаджима так же не понимает ничего... как и она. Кошмар. Каноко отошла в сторону. — Чая и кофе нет. — Мы не настаиваем. Ацуши тихо сказал что-то про благодарность и снял обувь, аккуратно поставив её в самый угол. Дазай начал оглядывать квартиру. Мебели минимум, лампочка не горит, герань засохла — хвастаться здесь нечем. Единственный плюс — чистота, которую Каноко старалась поддерживать в любой ситуации. — А вы... — Недавно переехала, — неожиданно сказала девушка, пытаясь оправдать свой минимализм, — и не успела купить какие-то вещи. — Понятно, — он ей не поверил, разумеется. — Ацуши-сан, к чайнику лучше... — техника чуть сверкнула рядом с юношей, который даже вздрогнуть не успел, — не подходите. Боги, она оказалась в таком дурном положении. Как же стыдно ей сейчас было. Сплошной позор. А по-другому Каноко не могла это назвать. — Каноко-сан, мы хотим предложить вам работу! — весело произнёс Дазай. Девушка едва не ударила рукой зеркало. Вот настолько его слова были непонятными. Он успел за один день шокировать её два раза: первый — своим появлением, второй — своей речью. — Работу?.. Какая ещё работа? — Ну, — почесал затылок Дазай. — Агентству было бы проще оказывать вам поддержку, если бы Вы были его частью. По этой причине наш директор предложил Вам стать нашим новым детективом. Детектив? Она и в роли детектива? Должно быть, это какая-то ошибка. Да и ей вовсе не нужна никакая поддержка. Йосано-сан уже помогла ей всем, чем могла, но вот насчёт способности Каноко не была уверена. Как они собираются оказать ей поддержку? Девушка вновь посмотрела на убитый чайник: лучше бы они избавили её от этого дара, которым она даже толком пользоваться не умеет. Каноко Саито — частный детектив, который расследует убийство. Вот это по-настоящему звучало глупо, абсолютно ненормально. Или это шутка какая-то. Однако Осаму глядел на неё с необычайной серьёзностью и нисколько не сомневался в сказанном. Получается, он тоже в курсе её способности... конечно, в курсе — по-другому и быть не могло. — Но я же не детектив, Дазай-сан, — с некоторой печалью ответила Каноко, — и мне не нужна помощь. — Вам нужна помощь. Саито удивилась подобной твёрдости в чужом голосе. Так говорила Йосано в день их знакомства. — Вы лишились прошлой работы по определённым причинам, а новую найти вам трудно. Не так ли? Он раскусил её за два счёта. — Так. — Ацуши-кун — мой подопечный, — Дазай хлопнул парня по плечу. — Можно сказать, что он был в такой же ситуации. — Неужели? — На самом деле, — сказал Накаджима, — я вырос в детском доме, но меня выгнали оттуда... если бы я не познакомился с Дазаем-саном, то, вероятно, остался бы на улице. — И это чистая правда, — добавил детектив. — Долгое время мы выслеживали одного одарённого, коим и оказался наш Ацуши-кун. Не подумайте на него дурного, Ацуши не мог контролировать свою способность. — А сейчас вы... ты можешь? — спросила Каноко. — Я учусь. — глаза Ацуши ярко засияли. — Он добился определённых успехов. — Я рада, — искренне сказала Каноко, приложив руку в груди, — но всё же я не детектив. — Я так не думаю. — У меня нет должного образования!.. — Настоящим детективом рождаются, Каноко-сан. Образование не поможет, если ты не умеешь пользоваться умом, — Дазай указал на висок. — Вы выжили там, где другой бы не смог. Разумеется, он сказал про гостиницу. Но в этот момент Саито подумала про тюрьму и эксперименты Широ. — А у меня плохая память. — Не страшно, я буду запоминать за вас. Каноко с недоумением взглянула на него. Дазай добродушно усмехнулся. Кажется, ей не оставили выбора. Работа нужна была, очень нужна. Однако девушка не предполагала, что именно такая работа. Должность весьма опасная, тяжёлая, но это, пожалуй, будет того стоить, если её обучат управлению даром. В конце концов, она всегда может отказаться. — Почему вы так уверены во мне? Сознание обязано знать. У неё же нет никаких навыков. Она пуговицу пришить не может нормально. — Потому что вы впечатлили меня. Ацуши удивлённо посмотрел на своего наставника. Каноко же резко вздрогнула. Её словно облили кипятком, а лицо раскраснелось от дикого непонимания или адского смущения. Девушка отвернулась, невзначай прижав ладонь к щеке, и сделала вид, что её интересует вид из окна. Лучше ей вообще с ним не говорить: он дурно на неё влияет. Ей показалось, что Дазай готов рассмеяться от какого-то невозможного удовольствия. — Вы согласны? Согласна ли она? У неё ещё есть шанс отказаться, разорвать эту странную связь с Осаму, чтобы больше никогда не видеть, не слышать, но... что-то тянет её в ответ. И это никак нельзя объяснить, сколько бы Каноко ни старалась. Саито не желала ни одной частицей естества верить в судьбу, но если её встреча была предопределена таковой? — Я пойду с вами, — вздох даётся ей очень тяжело. — Но я ничего не могу обещать. — А как вы познакомились? — Каноко задала вопрос, скорее, Ацуши, который шёл рядом с ней. Мальчик производил хорошее впечатление своей простотой и некой душевностью, чего так не хватало ей. — Вообще я его спас, когда он... тонул. Бирюзовые глаза расширились в неверии. Дазай не умеет плавать? Отчего-то Каноко думалось, что именно такой человек умеет делать абсолютно всё. Звучало даже забавно. Осаму Дазай не умеет плавать. — Вы не умеете плавать? — Умею, — щёлкнул пальцами Дазай. — Случай, рассказаный Ацуши-куном, исключительный. — Неужели? — недовольно сказал парень. — А вот я помню, что именно я вытаскивал Вас из пруда на прошлой неделе. — Это детали, — отмахнулся детектив. — На самом деле я нечасто выбираю воду в качестве способа самоубийства. Её определённо оглушили, ибо Каноко не понимает причины, по которой перестала слышать абсолютно все-все звуки вокруг. Дазай произнёс это так расслаблено, так спокойно, словно ни капли не заботился о сказанном. Она точно ослышалась. Или это какая-то совершенно дурацкая шутка. Ей казалось, что суицидники должны быть... иными, не такими. Каноко хотела совершить самоубийство в тюрьме Широ, когда пыталась отравиться, не дышать или искала любой предмет для того, чтобы порезать вены. Потому что устала, устала от вечных мук, мечтала стереть себя из истории, но жизнь не хотела её отпускать. Она продолжала существовать, Широ мог спасать её в самый последний момент, а затем круг страданий продолжался, ведь Ишии нужен его образец живым. Хотя не обязательно целым. Неосознанно Каноко прикоснулась к шраму на животе. А если Саито банально не видит чего-то?.. В очередной раз она убедилась, что совсем его не знает. Совсем-совсем. Он не открытая книга, которую можно без труда прочесть. Дазай Осаму — тысяча замков. И ей вовсе не хочется искать для каждого замка свой ключ. — Самоубийства?.. — Всё так, — он внимательно следил за её реакцией, пытался предугадать эмоции. Каноко кусает щёку изнутри. Наверное, любая бы другая девушка на её месте попыталась образумить его, сказать о прелести жизни или о поспешных действиях, но Саито не станет, ибо всё это — одна большая чушь. Если он этого желает, она никогда не станет останавливать. Ей вообще должно быть наплевать. Они даже толком незнакомы. А внутри всё равно стало так неприятно, гадко... Каноко крепче ухватилась за лямку наплечной сумки, чтобы хоть как-то подавить этот неизвестный огонь. Да, им не по пути. — Ясно. Она сказала это холодным, почти что могильным голосом. Её это не заботит и капли. Боковым зрением Каноко уловила, как Дазай едва заметно дёрнулся, а обычно светло-карие глаза потемнели. И стало совсем не по себе. — Каноко... — начал Ацуши, ощущая напряжение в воздухе. — Ты знаешь про экзамен, который устраивает Агентство каждому новому детективу? — Экзамен? Что-то вроде теста? — Не совсем, — сказал Дазай. — Новичкам даётся определённое вводное задание, с которым они должны будут справиться. Это может быть расследование, чья-то поимка или желание экзаменатора... экзамен должен показать твои навыки, тип мышления и характер. А в конце экзаменатор даст оценку. — А кто будет моим экзаменатором? — у неё и правда нехорошее предчувствие. — Я, — Осаму с гордостью указал на себя. — И Ацуши. Чего-то такого она и ожидала, пожалуй. Спасибо, что её экзаменатором не стал Рампо-сан. В этом случае Каноко провалила бы экзамен, даже не начав. — И какое у меня будет задание? — Всё узнаете, Каноко-сан, — ответил неопределённо Осаму. — Мы почти пришли. Офис агентства встретил её какой-то приятной тишиной, запахом кофе и шелестом бумаги. Куникида даже не взглянул на них, продолжая печатать на компьютере важную информацию, а господин Эдогава предпочёл работе сон. Его письменный стол находился в полнейшем хаосе: бумаги лежали кое-как, где-то они испачканы в шоколадном молоке и жирных пятнах, а на ноутбуке великого детектива стояла передача про животных. Словом, он и правда напоминал ребёнка, одного большого ребёнка, который оказался в теле взрослого. Вот только Каноко не почувствовала никакого раздражения, пусть их первая встреча не была самой радужной. Может, им однажды удастся найти общий язык. — О, это Дазай-сан и Ацуши!.. — мальчик, похожий на фермера, весело помахал им. — С ними девушка с высоким хвостиком. Куникида оторвался от экрана. — А, вот и ты, — мужчина обратился к ней. — Клиентка уже ждёт. Она встала в дверях от испуга. Вот так просто её экзамен уже начался? И не будет никаких слов напутствия или хотя бы подсказок? Каноко ожидала чего-то более... лёгкого, скажем. Нет, девушка должна справиться или хоть не опозориться, даже не пройдя в кабинет директора, куда любезно указывал Куникида. А ведь ещё не так поздно уйти. — Ну давай, покажи себя, — хитро произнёс резко проснувшийся Рампо. — А я посмотрю. Саито закусила нижнюю губу: ещё чего. Брови нахмурились, а нос гордо вздёрнулся. Никуда она не уйдёт на зло этому великому детективу. И это он ей так мстит за то, что девушка усомнилась в его гениальных способностях? — На себя посмотрите, — прошептала девушка. В кабинете директора сидела молодая женщина с уложенными волосами в необычную причёску, а макушка украшена позолоченной заколкой в виде длинного дракона. Кожа её была настолько бледной, лишённой всякого загара, что Каноко невольно подумала, что дама сидела сутками исключительно дома, чтобы солнце не смогло дотронуться до неё и испортить такую величественную красоту. На фоне Фукудзавы женщина казалась совершенно иной, из другого мира — и Саито поняла: она не японка, а китаянка, о чём говорило её лицо, круглое и с ярко-выраженными скулами. Платье у неё красное, с золотой вышивкой на узорах, а ткань полностью облегала тонкую талию. В руках — курительная трубка, которую дама мягко перекатывала из пальцев. Весь её вид свидетельствовал о том, что перед Каноко сидела женщина не последних кругов. — Добрый день, — девушка медленно склонила голову. Дазай закрыл за ней дверь. — Так это — ваша новая работница? — взгляд женщины острый. — Именно, — встал Юкичи. — Каноко, позволь тебе представить Синьхуа Луань, мою давнюю знакомую... Синьхуа, Каноко Саито — новенькая в нашем коллективе. — Рада знакомству, — честно говоря, Саито не знала, что ей стоит говорить. — Возможно, Вы слышали о моём ресторане «Золотой дракон» в центре Йокогамы, — начала издалека Синьхуа. Каноко не слышала о ресторане. — В своё время Фукудзава помог мне... теперь я вновь вынуждена просить помощи. — О какой помощи Вы говорите? — задала вопрос Каноко. Женщина вздохнула. — Я довольна известна в узких кругах Йокогамы. Мой ресторан славится изысканностью кухни и великолепным обслуживанием. А это значит, что у меня есть некая власть благодаря деньгам и связям, — пазл складывался в голове девушки. — Нет ничего удивительного в том, что у меня появились неприятели. — Но Вы обратились в Вооружённое Детективное Агентство... значит, Вы опасаетесь одарённого, — сделала вывод Каноко. — Вы точно не эспер. — Это так, — произнесла женщина. — Я предполагаю шантаж, нежели убийство. Я имею связи в Китае, поэтому они не решатся нападать в открытую. — Шантаж, — задумчиво сказала Саито. — Деньги — не столь страшная для Вас потеря. Вы опасаетесь за кого-то из Ваших близких. Возможно, Ваш муж... но, скорее, дети. Они более хрупкие. — Материнское сердце нельзя успокоить, если оно чувствует опасность, — Синьхуа прикрыла глаза. — У меня есть сын, которому на днях исполняется десять лет... мой муж вернётся в Японию только через неделю, к сожалению. По случаю дня рождения моего ребёнка я устраиваю приём. — И это самый удобный момент, чтобы шантажировать Вас. Есть шанс, что Вашего сына похитят именно там. Послышался хриплый смех. — Вы очень проницательны. Если одарённый появится там, то даже со всей охраной я едва смогу ему противостоять. Но вы, — она указала на них. — Вы можете мне помочь. Это будет день рождения моего единственного сына. Я хочу, чтобы он прошёл прекрасно, я хочу... я хочу, чтобы он ни о чём не догадался. Защитите его в этот день, а уже после я уеду в Китай на какое-то время — и жить станет проще. Выяснить личность этого одарённого и сразиться с ним — пожалуй, это даже слишком много для одного экзамена. Защитить ребёнка? А если у неё не получится?.. Её посадят? Или агентство придумает наказание похуже. Каноко искренне пыталась нацепить на себя подобие маски спокойствия, однако та трескалась, даже не успев коснуться лица. Было страшно. Но госпожа Луань права: с сильным одарённым может справиться только другой сильный одарённый. А вот Каноко таковым себя не считала. Разве что... Дазай поймал её нервный взгляд. Он бы справился, определённо справился. Осаму вышел победителем из схватки с монстрами Накамура. И это значит, что с ним будет проще. — Что ж, — сказал Дазай. — Мы сделаем всё, что в наших силах, Луань-сама. — Я на вас рассчитываю, — Синьхуа поднялась со своего места. — И ещё. Она достала откуда-то три позолоченных билета. — Пригласительные. Без них вы не попадёте. Синьхуа ушла, оставив за собой тонкий запах дорогих духов, который еле чувствовался в воздухе. Как только за богатой китаянкой закрылась дверь, она ощутила всю усталость, которая скопилась в женском теле. Боги, какой кошмар. На что она только подписалась? А ведь Анго просил никуда не лезть. Просил же, но она ни черта не слушала. Дазай Осаму слишком убедительный, даже слишком для простого детектива. Пальцы дрожали от жуткого напряжения. Как быть? С чего начать? — Каноко, ты справишься, — вдруг сказал директор. Она пробормотала о чём-то, вновь склонила голову на прощание и вышла, понимая, что в кабинете стало чересчур душно. Вот же идиотка. Впервые за долгое время Каноко корила себя за поспешное решение. — Йосано-сан, — произнесла Саито. Появление Акико неожиданно обрадовало её столь сильно, что Каноко отчего-то совершенно легко улыбнулась. Йосано была такой же уставшей, как и она, но держалась удивительно грациозно, изящно, а каждое её движение поражало своей элегантностью. Прелесть Акико Йосано в этом природном обаянии, настоящей женственности, до которой ей только расти и расти. И всё же Каноко рада, так рада её свободному присутствию. Женщина мягко повернулась к ней. — Каноко, — её улыбка похожа. — Как твоя спина? — Уже не так болит, — сказала девушка. — Спасибо за лекарства и заботу. — Брось, — махнула рукой Акико. — Я слышала, что тебе поручили задание. Как ощущения? — Не очень, — призналась она. — Я не знаю ничего. Этот приём... у меня даже платья нет. — Нет платья, говоришь? — задумалась Йосано. — Это не такая уж и проблема. Я помогу тебе выбрать платье. — Что Вы, — ответила Каноко. — Мне будет слишком неловко принимать что-то у Вас. Вы и без этого сделали для меня много. Акико усмехнулась. — Поверь, мне ничего не стоит этого, — Йосано горделиво поправила воротник своей блузки. — Я не стану бедной, если подберу тебе пару нарядов. Более того, ты бы явно не хотела, чтобы у консультантов возникли вопросы относительно твоих шрамов. Последнюю фразу женщина сказала так тихо, что только Каноко могла её услышать. Конечно, шрамы. Она и правда начала забывать об их существовании, но только до того момента, пока о них кто-нибудь не напоминал. Девушка посмотрела на свою руку. На запястье были неровные и длинные белые полосы с чёрными точками в разных местах. Широ резал и сшивал её руки, колол яды в вену, но после лечил. Даже от одной мысли становилось совсем дурно и противно. Красная нить, берущая своё начало от живота, продолжала идти к груди. И Каноко уверена, что если бы смогла убрать часть шрамов с тела, от такого ужаса ей не избавиться во веки веков. Йосано взяла её руку. — Не думай об этом. Никто не узнает, если ты не хочешь. — Я Вам верю. Шёпот.***
— А вот это? Каноко выходит из примерочной в длинном зелёном платье, которое достаёт ей до щиколоток, полностью закрывает руки и спину, оставляя лишь ключицы. Йосано придирчиво осмотрела наряд и руками разгладила складки на животе, пытаясь понять, что ей не нравится в образе девушки. Акико видела в Каноко цветок, поросший сорняками, лишённый женской руки и поддержки, которая ей определённо была необходима. У неё отсутствовал всякий опыт — Йосано это уже поняла. Она как белый лист, с которым можно делать всё, что захочется. Вот только Йосано разглядела в Каноко, прежде всего, себя. Акико не способна забыть ужаса войны. Она всё ещё помнит бледную и исхудавшую девочку с безразличным взглядом, которую спасли Фукудзава вместе с... Рампо. Действительно. Йосано тронула золотую заколку на волосах. Рампо нашёл эту вещицу на старой военной базе и отдал ей. Конечно, он знал о её владельце. Эдогава вообще всё знал. Акико против воли улыбнулась. — Нет-нет... сними это платье, — строго сказала женщина. — Явно не твой цвет. Тебе бы подошло что-то более... тёмное. Подобрать платье для девушки было не такой простой задачей, как казалось на первый взгляд. У Каноко высокий рост, худые плечи и, на удивление, широкие бёдра, из-за чего часть нарядов банально не хотела правильно на ней сидеть. Консультант в зале предлагала разные варианты, но дотошной Йосано не нравилось ничего. В ней появилось это жуткое желание одеть Саито с иголочки. Последнее платье из выбранных имело тёмно-фиолетовый, глубокий цвет, полностью закрывало грудь и спину, но оставляло разрез сбоку. Оно выглядело хорошо. — Вот, — Йосано отдала Каноко наряд. — Примерь. Девушка красивая. Этой удивительной естественной красоты у неё не отнять. Акико улыбнулась тому, как приятно она смотрится в платье. Такая молодая, такая до боли юная... сейчас Каноко будто старше своих лет. Женщина с нежностью коснулась её волос. Возможно, они похожи даже больше, чем она думает. — Тебе очень идёт, — произнесла Йосано. — Волосы можешь оставить распущенными. — Я давно не надевала платьев. Чувствую себя другим человеком, — сказала смущённо Каноко. — Я даже не думала, что могу выглядеть вот так. — У тебя всё получится, не сомневайся, — Акико не понимала природу таких тёплых чувств к ней. — Ты ведь будешь не одна. — Йосано-сан, я никогда не думала о профессии детектива. Моё ли это? — Если Дазай отозвался о тебе хорошо, то в тебе определённо есть потенциал. Он ведь порекомендовал тебя директору. Каноко вновь ощутила предательскую краску на щеках. Не думать, не думать, не думать, чёрт возьми!.. — Я тебе присмотрела ещё пиджак клетчатый, — Йосано сняла вешалку. — Надень. Помимо платьев, Акико вызвалась купить ей ещё одежду. Отказываться долго не получалось. Дело не в настойчивости — Каноко уже не могла ходить в одной рубашке. У женщины был изумительный вкус — она выбирала простую, но очень красивую одежду, из-за чего Саито ощущала себя словно не в своей тарелке. Она уже забыла, что значит выбирать одежду, ходить по магазинам и общаться столь непринудительно, абсолютно легко. С Йосано было иначе. У Каноко в детстве совсем не было подруг: все девочки считали её несколько странной, нелюдимой и даже грубой. Её никто не звал гулять, никто не звал на дни рождения. И Каноко было не так больно, ведь рядом с ней оказывался Юки. Вот только Юкиносукэ сейчас нет, поэтому Каноко поняла эту банальную потребность в общении. Она хочет дружить с Йосано. — Хорошо сидит, — изумилась женщина. — Как на тебя шили. Бежевый клетчатый пиджак нисколько не сковывал движения, а благодаря чёрной водолазке выделялся на общем фоне. Ей впервые понравилось что-то так сильно, несмотря на то, что любая одежда, предложенная Йосано, одобрялась. А ведь Каноко только сегодня грустила по поводу отсутствия нарядов. — Красиво, — сказала Каноко. — Очень красиво. — Возможно, стоит посмотреть обувь или... — Вы спасли мне жизнь в тот день, в метро, — прошептала девушка, чем заставила Йосано замолчать. — Вы так заботитесь обо мне. Почему? Йосано задумалась. Она была зрелой, поистине взрослая, но в ней бушевала энергия, горячая кровь. Каноко чувствовала силу Акико в воздухе. — В своё время мне тоже помогли, поэтому я понимаю, как важна протянутая рука. Воздух застрял в лёгких. То же самое сказал ей Анго. Человеку, который потерялся в себе, грехе и пустоте, протянули руку, чтобы он выбрался из этого ужасного мрака. Друг, семья, возлюбленный... ей было слишком важно знать, кто этот человек. — Это был кто-то особенный для Вас? — Господин Эдогава, — сказала женщина. Каноко нахмурилась. — Вижу этот взгляд, — не удержалась от нового смеха врач. — Рампо-сан ко многому относится довольно пренебрежительно. — Мы не особо ладим. — Это пройдёт. Он же гений, — на этих словах она вновь улыбнулась. — На всё смотрит иначе. Кто знает... возможно, в будущем вы станете друзьями. Каноко в этом сильно сомневалась. Господин Эдогава казался совершенно не от мира сего. Человек, живущий в иной реальности, отличной от их собственной. И уже это не поддавалось объяснить. Представить их друзьями? Скорее, Саито неосознанно будет пассивно-агрессивной, пока Рампо продолжит смеяться над её молчаливостью и думать об отрицательном айкью. Нет, она определённо выполнит это задание с успехом. А затем Каноко аккуратно взглянула на женщину. — Я рада, что Вы поддерживаете меня, Йосано-сан. И снова эта благодарность, пусть и безмолвная, сказанная лишь в мыслях.