***
— Я хочу отсосать тебе... Можно? — выпалил Чонгук на одном дыхании. Тэхен удивленно посмотрел на этого мышонка. Это было прекрасное предложение, кроме одной несущественной детали: они были на работе. Вчера Чонгук после душа мгновенно уснул, но сегодня он сам нашел Кима, голова которого была напрочь забита рабочими вопросами, и выдал ему такое. — Кто из нас еще развратнее, — пробормотал Тэхен, направляясь в дальний неработающий цех, куда он ранее отправил Гука. Чонгук был уже там, и нетерпеливо расхаживал возле бесконечного количества ящиков с разноцветными лоскутками и целыми отрезами ткани, которые уже давно были списаны. — Я хочу извиниться, — быстро сказал он, едва только увидел входящего Кима. — Ты часто извиняешься... — Тэхен вздохнул. — В этот раз за что? — Я, вероятно, вчера переволновался... Я не знаю, как и почему... Но я вырубился и оставил тебя без... — Чонгук, — Тэхен приложил свой охуительный указательный палец к губам Гука, и тот застыл. — Не нужно извиняться за такие вещи. Это совершенно, совершенно недопустимо. Давай договоримся, что ты не будешь извиняться за всё подряд, особенно за то, над чем ты не властен. Ты вчера был уставшим, я видел это. И никаких проблем из-за этого нет. А ночью я очень продуктивно поработал. У меня было вдохновение, — он кротко улыбнулся. — Мне подарил его один бурно кончающий мышонок. Его улыбка превратилась в ухмылку, как только он увидел, насколько стремительно Чонгук покраснел. — Если предложение отсосать мне вызвано чувством вины... — продолжил он, но Гук его тут же перебил. — Нет! Это то, что я очень хотел сделать вчера... У меня совсем немного опыта, но я очень хочу попробовать. Взгляд у Чона был настолько умоляющим, что Ким в нерешительности застыл. Он огляделся по сторонам, и, подумав, вернулся к двери и закрыл ее на засов. Возможно, не самое разумное решение, и он никогда не смешивал удовольствие и работу... Хотя, если подумать, он уже их смешал днем ранее. Тэхен застонал, когда горячий, жадный рот насадился на его плоть. Чонгук делал всё старательно, и было истинное, несравнимое ни с чем наслаждение наблюдать, как эти губы растягиваются вокруг его массивного члена. И снова Тэ, как и днем ранее, когда Чонгук ласкал себя, заворожено наблюдал за всеми его действиями. Как быстро тот двигал головой, как сосредоточенно втягивал щеки и в наслаждении прикрывал свои глаза. Гук пытался брать глубже, чтобы чувствительная головка доставала до самой стенки горла. Тэхен вплел одну руку в его волосы и потянул их. Чонгук простонал, и приятная вибрация прошлась по члену Тэ. Ким мягко надавил на затылок Чона, практически вдавив его в свой гладко выбритый лобок, заставив принять всю длину. Модельер жадно толкался в гостеприимный рот, уже практически трахая его. От прошибающих его искр удовольствия, Тэхен зажмурился. А когда открыл глаза, то увидел, насколько порочно смотрит на него Чонгук, пока его опухшие и покрасневшие губы ритмично растягивались вокруг члена Тэ. Тэхену пришлось снова зажмуриться, чтобы раньше времени от этой картины не кончить. Тяжело выдохнув, он осторожно отстранил голову Чонгука, и залип на то, как по краешку его губ стекала слюна, и как призывно при этом блестели его глаза. — Mon bébé... — обессиленно пробормотал он. — Ты пиздец какой горячий. Тэ легонько провел головкой своего члена по жаждущим, приоткрытым в предвкушении губам, и Чонгук тут же ее лизнул. Блять! Тэхен снова зажмурился. Он больше не протянет! — Прелесть моя... Можно кончить тебе на лицо? Чонгук кивнул и, подумав, высунул язык. Тэхену хватило несколько рваных движений рукой по своему возбуждению, чтобы излиться на это творение ангелов. Семя было на губах, на щеках, на носу, и даже немного на ресницах. Гук выглядел таким греховным, и таким... счастливым, что Тэхен едва удержался, чтобы не задушить в своих объятиях и не зацеловать его до беспамятства. Когда Ким шел по длинному коридору фабрики, всё еще пребывая в состоянии задумчивой эйфории, выскользнувший из ниоткуда Юнги его практически испугал. — Смотрю, у тебя такое хорошее настроение... — промурлыкал он, внимательно осматривая главу "KTH". — И тебя долго не было... Тэ пожал плечами. — Выходил на обед, — бросил он. — Конечно, — кивнул довольный Мин. — Наверное, обед прошел хорошо. Тэхен только окинул его непонимающим взглядом. А окрыленный Чонгук, направляясь к своему рабочему столу, упивался собственной раскованностью и свободой, которую та ему дарила. Каким он всегда хотел быть, но робел и смущался. Самоуверенный глава модного дома "KTH" сумел раскодировать его, стереть смущение. И почувствовать себя по-настоящему свободным. Эту ночь Чонгук снова провел в квартире Тэхена. Приняв душ, они лежали в большой кровати Кима, и тот любовно оглаживал стройное тело Чона, не отводя от него восхищенного взгляда. Такого, что Гук даже смущался. Когда такие красивые люди как Ким Тэхен глядят на тебя с таким восторгом, становится немного не по себе. Но в то же время от этого взгляда Чонгук чувствовал себя сильнее. Как будто тот дарил ему крылья и огромную порцию уверенности в себе. Тэхен с удовольствием касался плоского, подкачанного живота Гука, узкой талии, крепких бедер, призывно торчащих темно-красных сосков. — Чонгук-и, ты — истинное произведение искусства. Твое место — в Лувре. Ну, или в моей постели, — ухмыльнулся он и рывком перевернул Гука на живот. Так, чтобы его попка оказалась слегка задранной кверху. Ким раздвинул аппетитные половинки, и, помедлив, с удовольствием между ними лизнул. Чонгук моментально напрягся, но Тэхен крепко держал его за полушария, не давая двигаться. Он размашисто прошелся языком по поджавшейся дырочке, увлажняя ее своей слюной, и настойчиво предлагая Чону расслабиться и впустить его внутрь. Тэ толкнулся языком один, второй раз, ощущая плотное кольцо мышц и их сопротивление. Он снова широко и медленно лизнул, и стал оглаживать и ласкать сфинктер губами и языком. — Пожалуйста, расслабься, мышонок, — попросил Тэхен и слегка прикусил левую ягодицу Чона. Когда Гук, превозмогая собственное смущение, сделал это, Ким, не теряя времени, тут же вторгся в мягкое, пышущее жаром пространство. Чонгук всхлипнул и начал что-то невнятно бормотать. Его тело, натянутое, как струна, едва заметно подрагивало. Гук больше не мог это выносить — было слишком хорошо. И он захлебывался воздухом и постанывал, пока Тэхен ритмично трахал его своим ловким и горячим языком. Чона выгнуло, когда Тэ подключил свои руки, и стал мять его мошонку и яички. Гук издал сладкий, сдавленный гортанный стон. А Тэхен еще жарче припал губами к его медовой дырочке, целуя ее влажно, ввинчиваясь языком вглубь. И Чонгук извивался под ним, подставляясь под этот дерзкий язык. В конце концов, когда Гук уже было решил, что Ким даст ему кончить, и уже почти приготовился к этому, тот отстранился. Он достал откуда-то бутылочку с лубрикантом, и выдавил себе на ладонь немного смазки. Скользкими пальцами пробрался меж упругих половинок, и нащупал уже немного разработанный его языком вход. Покружил вокруг него, слегка надавливая и лаская, но не врываясь внутрь. Голова Чонгука кружилась от восторга. Это всё же произойдет! — Я пиздецки хочу тебя… Пожалуйста… — захныкал он, и повертел попкой, чем заслужил шлепок. Его снова выгнуло, и Ким, увидев это, шлепнул и по другой ягодице. Тэхен немного полюбовался своей работой — красные пятна от его ладони на обоих полупопиях — и снова вернулся к сладкой дырочке. Чтобы Чонгук не вертелся, он зафиксировал своей рукой его запястья над головой. Но подумав, потянулся к краю кровати, где лежал брошенный Гуком его изумрудный шарф. — Ну, как, готов узнать о всех прелестях своего аксессуара? — жарко зашептал он ему на ухо. — О, да... — простонал Гук, когда ткань коснулась его запястий. — Спереди, или сзади? — Сзади, — прошелестел Чонгук, видевший это уже в парочке (десятков) своих любимых эротических фантазий. Тэхен не слишком крепко связал его руки, а затем снова уместился меж разведенных ног Гука. Он добавил смазки и толкнул на пробу палец внутрь его тела. Чон вздрогнул от легкой прохлады. Покружив там немного, Тэ подключил свой язык, и снова Гук завыл от восторга, когда блядски-длинный палец Ким Тэхена дотронулся до скопления нервных окончаний. — Еще!! — требовал он, но Тэхен убрал язык и Чонгук возмущенно заерзал, за что тут же получил пару смачных шлепков. Зарывшись в подушку и вгрызаясь зубами в ее концы, хныча и постанывая, в его голове на репите только и крутилось заевшей пластинкой то, что он и в самых своих влажных фантазиях не представлял, что бывает настолько охуенно. Тэхен, между тем, вставил второй палец, предупредив, что если будет больно, Чонгук должен ему об этом сказать. Гук согласно замычал, но сам, конечно же, не собирался ничего говорить. Было слишком невъебенно! Тэ начал двигать уже двумя пальцами внутри Чона, нежно оглаживая мягкие бархатные стеночки. Чонгук, возмущенный медлительностью Кима, толкнулся задницей ему навстречу, насаживаясь плотнее. А Тэхен, уже зная точное месторасположение простаты Гука, мягко ее помассировал. Из Чонгука вырвался судорожный вздох. Он немного поменял положение своих связанных рук, очень жалея, что не может прикоснуться ни к себе, ни к Тэхену. И снова дернул бедрами, пытаясь насадиться глубже. Когда уже три пальца с легкостью скользили внутри, Тэ вынул их и выдавил на сфинктер большую дозу лубриканта. Чонгук повернул голову назад, с любопытством наблюдая за всеми действиями Кима. — Хочу надеть на тебя презерватив, — в его голосе пробивались капризные нотки, потому что это была одна из миллиона его эротических фантазий. Тэхен, умилившись этому, улыбнулся и поцеловал его сначала в изящную спину, а затем в одну и другую ягодицу. — Твои руки связаны, мышонок, — напомнил он. — В следующий раз. Тэ медленно вставил головку в растянутый вход. Насаживался он осторожно, чтобы не причинить Чонгуку дискомфорт. Но после того, как его член вошел полностью, до упора, он стал двигаться, постепенно наращивая темп, и крепко сжимая Гука за бока. Тэхен наблюдал, как входит и выходит его член из попки Чонгука, на покрасневшие и опухшие края бешено пульсирующей дырочки, расширяющейся всё больше и больше. И Киму хотелось трахать Чонгука постоянно, чтобы это отверстие никогда не уменьшалось. Чтобы этот вход всегда был раскрытым и растраханным. И Гук, поскуливающий от счастья и удовольствия, всегда глядел на него с таким же непередаваемым восторгом. Он перевернул Чонгука и тот, мгновенно поняв, что от него хотят, оседлал Кима, уже самостоятельно насаживаясь на его член. Гук откинулся назад, держась за ноги Тэ, и принялся развратно двигаться. Он крутил бедрами, меняя угол проникновения для еще более удачного стимулирования простаты. Его руки всё так же были связаны сзади. И Тэхен, сжалившись над ним, наощупь развязал их. Чон, потер ноющие запястья, и Тэ подарил влажный поцелуй каждому из них. Гук поднимался и опускался на члене Кима, глядя на него расфокусированным, но таким порочным взглядом. И Тэхен думал, что такую картину он бы повесил в своем доме, в своей спальне, чтобы ежедневно прожигать ее своим жадным взглядом. — Я взял тебя измором, — помолчав, лениво сказал он. — И ты сам пришел в мои руки. И понадобилось всего, — Ким посмотрел на воображаемые часы на своем запястье, — всего-то две недели. Чонгук фыркнул, наклонился и закрыл его рот поцелуем. Видя, что Чон уже на пределе, Тэхен взял в руки его округлую задницу, и стал снизу вбиваться в него. Гук глухо заурчал от двойной стимуляции и от накативших сильных ощущений. Он уже чувствовал, как оргазм легкими волнами приближается к нему. Увидев это, Тэхен перевернул Чонгука, и стал вбиваться в него, уже целенаправленно целясь прямиком по обжигающей простате. Гук всхлипывал, кусал губы, что-то бессвязно бормотал, по его щекам потекли слезы. Тэхен наблюдал за сладкой мукой на лице Чона, и, притянув его к себе, впился в его губы жестким поцелуем, сминая и покусывая их. И Чонгук сразу же кончил, обильно забрызгивая спермой свой живот. Следом за ним достиг пика и Тэхен, жмурясь от силы ощущений. Потом они лежали, раскинув руки, потому что их тела превратились в желе. Было так приятно валяться голыми в постели, накрытыми всего лишь одной легкой, воздушной простынкой на двоих. И Гук просто глупо улыбался. Он до сих пор не знал, насколько было правильным его решение сдаться на милость эпатажного начальника Кима, и позволить ему сделать то, на что тот неоднозначно намекал с первого же дня их знакомства в экспрессе. Но то, что тело Чонгука сейчас, как милая кошечка, урчало от удовольствия — это факт. — На самом деле, — сказал он, когда из головы понемногу стала уходить приятная пустота, хотя тело всё еще плескалось в уютной неге, — это был мой первый раз. Он поспешно закрыл глаза, чтобы не видеть выражения лица Тэхена. И очень быстро действительно окунулся в легкую дрему, сквозь сон чувствуя, как Тэ осторожно укутал его теплым одеялом.***
— Итак, лучший проект с сортировкой эскизов, — Тэхен сделал паузу. — Поздравляю, Хани́, награда твоя. Тот мгновенно вскочил на ноги и стал горячо благодарить Кима за внимание к его работе. Чонгук неверяще смотрел на главу "KTH". — Это нечестно, — негромко сказал он. Макото, сидевшая рядом, безразлично пожала плечами. — Ты — любимчик директора Мина. А он — главы Кима. Так что... Если так подумать, то всё в этом мире нечестно. Она горестно вздохнула. Чонгук нагнал Тэхена, когда тот уже уходил. — Это нечестно! — повторил он уже ему лично. Тот удивленно посмотрел на стажера. — Что именно? — сухо поинтересовался Тэ. — Ты даже не видел мой проект, но подбил общие итоги без него! Как ты мог сказать, что лучший проект у Хани́, если даже не видел мой?! — Чонгук повысил голос, и Тэхен нахмурился. — Чонгук, — максимально спокойным тоном сказал Ким, — я видел твой проект. Он лежит в моей спальне, где ты его и делал. Он чудесный, действительно. И ты молодец. Но лучшая работа в этот раз у Хани́. — Как и всегда, — пробормотал Гук, разворачиваясь, чтобы уйти. Но Тэхен, наплевав, что их могут увидеть, схватил его за руку. — Жду тебя вечером у себя, — с нажимом сказал он, и Чонгук, поколебавшись, кивнул. Тэхен дорожкой из крохотных поцелуев спустился по телу Гука. Когда он коснулся чувствительной головки, из груди Чона вырвался выдох и он вздрогнул всем телом. На его лице было написано такое блаженство, что Тэ, ухмыльнувшись, тут же поймал губами головку колом стоящего члена, и принялся ритмично ее сосать. Он с пошлым чмоком выпустил ее изо рта и прошелся губами по всему органу. Чтобы затем вылизать его со всех сторон. Чонгук на мгновение прикрыл глаза рукой. Ему очень хотелось выебать своего начальника в рот, но он пока еще стеснялся такое делать. Хотя руки зудели, настолько хотелось взять эту противную голову и насадить этот охуительный рот на свой член. Снова и снова. Чтобы давился, но продолжал энергично отсасывать. Чтобы не сделать этого, он хватался руками за покрывало и кусал свои губы. Но Тэхен, быстро смекнув, почему Гук настолько нервный, сам насадился до упора. А затем вслепую взял руку Чонгука и положил ее на свой затылок. Гук благодарно, хотя и немного смущенно, принялся хорошенько трахать его в глотку, пока Тэхен не закашлялся и не отстранился. — Прости, — прошептал Чонгук. Конечно, так нельзя делать. Беситься без повода. Да еще и вести себя так со своим боссом. Когда эти две недели закончатся, он превратится в бывшего стажера, кого-то без работы и перспектив. Бродящего по Сеулу, задумчиво шлепающего по лужам и пролистывающего бесконечные вакансии в своем телефоне. А Ким Тэхен так и останется главой "KTH" и талантливейшим модельером с распахнутыми дверьми в любой точке земного шара. Он вернется в свою Францию и найдет себе еще какого-нибудь стажера. И даже не вспомнит о мышонке по имени Чонгук. О таких вещах не стоит забывать. Гук тяжело вздохнул, а его член стал обмякать. Тэхен, всё так же стоявший на коленях, вздохнул. — Ну, хочешь, в следующий раз я твой проект похвалю? Чонгук расстроенно покачал головой. Как объяснить Тэхену, что дело не в похвале, а в том, что... В том, что он чувствует себя здесь таким незначительным и неталантливым на фоне остальных. В том, что его будущее мрачное и безрадостное. В том, что он бешено ревнует Тэхена к постоянно вертящемуся возле него Хани́. В том, что уже очень скоро они с Тэ расстанутся. В том, что он за эти два месяца безнадежно утонул в охуительном, ярком и сексуальном Киме. А тот в нем — нет... — Прости, — повторил он. — Мышонок, иди ко мне, — негромко попросил Ким. — Хочу целовать и ласкать тебя везде. Показалось это Чонгуку, или в голосе Тэхена тоже была едва сдерживаемая тоска? Всё же два месяца, когда они были плотно сплетенные в постели, хоть и ведущие себя отстраненно вне ее, неумолимо подходили к концу. Ким вернулся к прерванному занятию, еще немного поласкав член Гука, а затем притянул его ближе. Чтобы, захватив зеленый шарф, завязать ему глаза, и пройтись по пышущему жаром телу тающим кубиком льда. Чонгук проснулся поздно ночью, Тэхена рядом не было. Так было не раз. Муза чаще всего посещала Кима ночью, и он босой и в ярком халате, сложив ноги по-турецки и нацепив на нос очки в тонкой оправе, сидел среди множества подушек на полу в гостиной, и увлеченно чертил стилусом по сенсорному монитору. Увидев Гука он, поколебавшись, подвинулся, предлагая ему присесть рядом. Раньше Тэхен никогда не показывал Чону то, над чем он работал, а тот никогда не заглядывал через его плечо. Но, видимо, близость разлуки всё же повлияла и на Кима. Глаза Чонгука расширились, едва он увидел модели одежды, над которыми тот работал. — Что это? — прошептал он. Тэ пожал плечами, довольный произведенным эффектом. — Дополнение к главной коллекции. Та, над которой работаете вы — это основная весенняя коллекция "KTH". А это — моя личная, как модельера Ким Тэхена. — Наша общая коллекция — как какая-то насмешка против твоей... — прошептал пораженный Чонгук. — Как королевский наряд против мешка от картошки! Тэхен рассмеялся. — Ты преувеличиваешь, но мне, тем не менее, приятно. Гук продолжал восхищенно рассматривать эскизы. — Ты необычайно талантлив... Видишь мир не так, как все мы... Ты заслуженно лучший. Тэ ощутил смущение, хотя за столько лет слышал миллионы и более вычурных комплиментов. Он притянул Чонгука ближе и подарил ему очень нежный поцелуй. Следующий вечер Гук проводил в гостинице. У Тэхена были какие-то дела, и Чонгук был этому даже рад — с каждым днем стальное кольцо всё больше сжимало его сердце. Даже их секс был приправлен какой-то горечью от неизбежной разлуки. Чон был уверен, что Тэ тоже чувствует тоску. Макото предложила вместе выпить, и Гук с радостью согласился. Они разместились под навесом в небольшом уличном заведении, и развлекались тем, что пили за каждую проезжающую мимо машину. Если машина была красная — пили двойную порцию. — Чувствую, не светит мне место здесь... — расстроено промямлила Макото, вяло закусывая. — Придется вернуться в Японию... А я так не хочу!! — заныла она. — Родители заставят впахивать на ферме... Печальный Чонгук согласно кивнул. — Глава Ким такой закрытый, такой загадочный... — продолжила ныть Макото. — Не поймешь, что он думает, как к кому относится, и кто в итоге пройдет эту гребанную стажировку!! Гук еще раз печально кивнул. Он был полностью согласен с японкой — понять, что у Тэхена на сердце и на уме было невозможно. Даже ему — человеку, которого модельер выбрал в качестве того, кто будет согревать его постель эти пару месяцев в горном городишке. — О нем столько сплетен ходит... — всё еще ворчала Макото. — Говорят, он когда-то был вовлечен в какой-то скандал не то о плагиате, не то о шпионаже... Но самое интересное, — ее глаза заблестели, и она наклонилась к самому уху Чона, — это, конечно, его личная жизнь. Чонгук напрягся и даже почти протрезвел. — А что с ней? — почти прошептал он. — Говорят, — голос японки стал зловещим, — что когда-то он был безумно влюблен. Гук ощутил, как кольцо на сердце сжалось еще больше. — И что случилось? — негромко спросил он, молясь, чтобы та ответила, что эти отношения и чувства давно в прошлом. Макото выпила, помолчала, а затем выдала. — Тот парень умер. От этих слов Чонгук оцепенел. — Как... умер? — прошептал он. — Ага, — кивнула она, закусывая. — Умер. Погиб. Разбился на машине, которую подарил ему Ким Тэхен. Он, конечно, винил во всем себя, и с разбитым сердцем переехал жить во Францию. А в Корею приезжает очень редко. Говорят, — ее голос снова понизился до зловещего шепота, — он так до сих пор и не смог отойти от произошедшего. Той ночью Чонгук не спал, воспаленными глазами пялясь в потолок. Многое становилось на свои места. Тэхен всегда был немного отстраненным. Он четко разграничивал их сексуальную жизнь от всего остального. В постели Ким был идеальным — нежным, заботливым, страстным, развратным и смешным. Он научил Гука не стесняться и не бояться. Раскрывал перед ним все премудрости секса и сыпал французскими ласковыми словечками. Они почти каждый вечер ужинали вдвоем, пили вино и много смеялись, рассказывая друг другу забавные истории. Но даже тогда Гук ощущал эту отстраненность. Как будто Тэхен не давал себе лишний раз приласкать Чонгука, проявить к нему заботу или нежность. Давал ровно столько, сколько было необходимо временному партнеру по сексу. И только сейчас Чонгук осознал, в чем была причина. Сердце Ким Тэхена было надежно занято. И он не собирался больше никого туда впускать. Только секс — так он сказал в их первый совместный вечер. И следовал этому. А Чонгук — нет. Следующим утром в дизайнерском цеху был переполох. — Что случилось? — спросил удивленный и не выспавшийся Чонгук у одного из стажеров, парня по имени Айвин, кутаясь в свой черный оверсайз худи с капюшоном. — Вроде как была скопирована и использована личная, еще не выпущенная коллекция главы Кима. Другой модный дом выложил у себя точно такие же модели, как и у него. Глаза Чона в шоке расширились. Всё утро он пытался выловить Тэхена, чтобы попытаться стать ему хоть каким-то утешением после такой ужасной новости. Но безрезультатно. Когда все ушли на обед, Чонгук решил остаться в кабинете, в надежде, что Тэ всё же заглянет туда. Вспомнив, что у него должен был остаться еще энергетический батончик, Гук принялся рыться в своем безразмерном рюкзаке. Нащупав что-то непонятное, он удивился и достал это. Что оказалось чьим-то кожаным портмоне ручной работы, насыщенного коньячного цвета. Некоторое время Чон с непониманием пялился на непонятно откуда взявшуюся вещь, затем открыл бумажник. Надежда увидеть на банковских картах имя того, кому они принадлежали, не оправдалась. Тогда он стал заглядывать в кармашки — вдруг обнаружится какой-то чек? Из одного из них Гук выудил небольшое фото парня, весело проводящего время на яхте. Но Чонгуку он был незнаком. Перевернув фотографию, Гук прочитал выведенную кокетливым почерком надпись: "Средь шума города всегда передо мной наш домик беленький с уютной тишиной…". Чонгук оцепенел. Потому что это были именно те слова, которые сказал ему Тэхен в поезде. Отрывок из поэзии Бодлера из "Цветов Зла". Он снова перевернул фотографию и уставился на милое кукольное личико. Соперник, которого ты никогда не сможешь победить — это мертвый соперник. Ты всегда в заведомо проигрышном положении. Бледный, Гук сунул фотографию обратно в кармашек, пока в его голове царил полнейший хаос. — Почему у тебя мое портмоне?.. А я его везде ищу... Чонгук? На пороге стоял Тэхен и прожигал его недоверчивым взглядом. А охреневший ситуацией Гук молчал, не зная, что сказать.