***
После завершения собрания в кабинете остался Син Като, старый друг и вернейший помощник Серизавы. — Рен, — начал Син. — Я знаю тебя с давних времён, и у меня нечасто возникали сомнения в правильности твоих дел. Но сейчас… сейчас я не могу понять одного. Какую цель ты поставил? Ради чего собираешь вокруг себя столь разных людей: наёмников, учёных, этих озлобленных гринписовцев Джоны. Ради чего, помимо туманной перспективы «мирового блага», всё это делается? Первоначально мы собрались, чтобы отомстить «Монарху». Я принял эту цель — на то были свои основания. Но, конечно, твои планы куда более амбициозны. Что стоит за всем этим? Неужели желание уничтожить всех врагов до последнего? Может, наивная жажда мести, жажда убийства Годзиллы? Ты не стремишься гробить человечество, чего явно желает твой новый приятель Алан Джона. Ты хочешь добиться чего-то другого, но чего именно? — Ты очень проницателен, Син, — ответил Серизава. — Мои планы действительно простираются гораздо дальше простой мести. Как думаешь, зачем я занялся созданием искусственных Титанов? Пожалуй, это можно назвать хобби, но суть кроется в другом. Я хочу сделать лучше этот прогнивший мир. Возможно, не для себя — я прекрасно понимаю, что давно уже стал преступником, террористом, причём не только в глазах международного сообщества, — но для других. Я мечтал о том, как люди будут сосуществовать с Титанами, не возвращаясь ради этого в каменный век. Работа на Симмонса казалась мне перспективной… но завершилось всё плачевно. Мозг Гидоры, возможность исследовать его очаровали меня. В ходе испытаний я выяснил, что этот древний Титан сохранил разум даже после гибели. Стоит признать, что Гидора сознательно контролировал меня… Впрочем, для этого старика всё закончилось плачевно. Как и для другого. Ни Гидора, ни Симмонс не пережили Гонконга, а мне пришлось бежать. Конечно, были и другие варианты развития событий. Я мог сдаться на милость правосудия. Может, меня бы помиловали, но тогда пришлось бы отказаться от планов на будущее, а на такое я пойти не мог. Поэтому я скрывался, постепенно восстанавливаясь после травм… В конце концов я заручился поддержкой влиятельных людей и сплёл едва ли не крупнейшую в мире тайную сеть. За прошедшие годы я понял, что Мехагодзилла «Апекс» изначально был провалом. Строить идеальный мир нужно иным путём. Потому я и занялся «Оркой». В конце концов исследования увенчались успехом. Устройство работает, искусственные Титаны рождаются на свет… и один за другим выходят из-под контроля, разрушают все надежды. Гидора, мой любимый проект, обернулся настоящим кошмаром. Что ж, я вряд ли переживу это десятилетие, но смерть меня больше не страшит. Не страшит с того памятного дня, когда я соприкоснулся с разумом Гидоры, узрел истинную сущность Титана. Когда я закончу работу над совершенствованием мира, можно будет добровольно уйти на покой. Я бы хотел увидеть воплощение мечты, гармонию людей и Титанов, но теперь это, пожалуй, невозможно. Зато его увидят другие. Меня это полностью устраивает. Рен отвернулся. Като понял, что разговор окончен. Он узнал многое о старом друге, и многое предстояло обдумать. Син поклонился и вышел из кабинета.***
Алан Джона был следующим посетителем Рена. Ему нужно было кое-что уточнить насчëт их грядущих совместных операций. — Ваша сегодняшняя речь, несомненно, произвела впечатление на этих людей. Но, по моему мнению, действия куда убедительнее слов. Создать отряд управляемых Титанов за какие-то недели — знал бы я, что вы так умеете, не обратился бы за помощью к китайцам. Эти существа могут помочь в нашем общем деле. — Полагаю, вы имеете в виду противодействие «Монарху»? Я, конечно, рассматривал этот вариант, но… — Я предлагаю отправить этих Титанов в Китай. Это подхлестнëт руководителей проекта «Гигантис» выпустить своë создание на волю. А мы его перехватим. — Не думаю, что это хорошая идея, — ответил Серизава. — Открытое вторжение будет слишком рискованным и может повлечь за собой неприятные последствия для нас обоих. Кроме того, при такой атаке погибнут тысячи простых людей. Я бы хотел дождаться момента, когда китайцы сами выпустят своего Титана. — Я понимаю ваши опасения. Но, выпустив в свет Титанов, которых не нашли за семьдесят лет существования «Монарха» и три года изучения Полой Земли, думаю, вы уже вызвали некоторые подозрения. Кроме того, возможно, хватит и одного Титана, чтобы вызвать ответную реакцию «Ловчих». А что до жертв… Вы ведь знаете, они неизбежны. Взять, к примеру, нового Монстра Зеро. Куда бы он ни пошëл, приносит с собой разрушения. Такая хаотичность атак явно доставляет хлопот «Монарху» и всем причастным, но сколько жизней… простых людей они уносят? — Ваши замечания верны и справедливы. Но до сей поры ни один искусственный Титан не был удачен в полной мере. По крайней мере, это касается моих созданий. У каждого был некий изъян. Незначительный… но приводящий к исходу полностью противоположному изначальным планам на существо. Сейчас я надеюсь на то, что за отпущенный им срок китайцы отладят зверя до совершенства. И мне бы не хотелось рисковать всем только ради того, чтобы завладеть Титаном чуть раньше. — Что ж, это дельное замечание. В конце концов, вы явно разбираетесь в биотехнологиях лучше меня. Всë же моя специальность — действия в тылу противника. Кстати говоря. Я отдал несколько приказов своим людям, воспользовавшись отвлекающим манëвром, который провëл ваш Монстр Зеро. — Что вы имеете в виду? — спросил Рен. — Какие приказы вы отдали? — Мои люди в странах Европы получили сообщение, прежде чем с регионом пропала связь. Думаю, они вот-вот должны начать. Если вкратце, это будет акция устрашения, которая вряд ли была бы возможна без вмешательства вашего Титана. А второй приказ касается нашей с вами дальнейшей совместной работы. Волне вероятно, что для грядущих операций нам понадобятся люди, имеющие сносный боевой опыт. Я взял эту задачу на себя и призвал сюда отряд своих людей. Тридцать человек. Они должны прибыть по воде в течение следующих двух суток. — Ваши люди, несомненно, покажут себя не последней силой в грядущем конфликте… Есть ли у вас ещё дела ко мне, мистер Джона? — Я узнал всë, что хотел. Спасибо за уделëнное время, мистер Серизава. Алан Джона покинул кабинет, а Рен остался в кресле. Он обдумывал планы на будущее. Планы, в которых важное место занимал Джона. Рен давно понял, что они с Аланом имеют прямо противоположное мировоззрение. Джона был разрушителем. Титаном в человеческом обличье. Восемь лет назад он стал причиной Массового Пробуждения и, должно быть, счёл тот день величайшим в своей жизни. Но окончательно разрушить цивилизацию ему так и не удалось… Однако Джона всё ещё был способен зайти дальше, нежели ранее. Он обладал немалым могуществом и был невероятно опасен. Рен понимал, что играет с огнём, и рано или поздно они с Аланом должны стать врагами. Он осознавал, какую угрозу представлял его партнёр, но одновременно нуждался в нём. Нуждался в Гигантисе. Монстр, создаваемый китайцами, мог стать спасением всего человеческого рода. Тем, кто остановит плоды неудачных экспериментов Серизавы и воплотит в жизнь великую цель. Но без Джоны Рен не будет иметь доступа к Гигантису. А потому ему придётся и дальше терпеть присутствие британца и стараться держать его в неведении касательно истинного положения некоторых дел.***
Алан вернулся в комнату, которая стала его временным пристанищем. Разговор с Реном был не особенно плодотворен. Возможно, при следующем удобном случае он спросит напрямую. Сейчас у него были вопросы, ответы на которые мог найти лишь он сам. Они касались недавних действий его партнëра. Что-то не складывалось. Создание новых Титанов будто бы из воздуха — чудный фокус. Вне сомнений, они были не просто клонированы, их гены должны были быть значительно модифицированы. Циклы роста, которые должны были занять столетия, прошли за неделю. Чувствовались признаки другого существа, способного быстро восстанавливать своë тело. Но зачем Рену вообще это нужно? У него уже есть Гидора, есть «Орка». Разве этого недостаточно? Или же ему нужно больше верных Титанов, способных дать отпор армии Годзиллы? «Один из них Альфа…» Выходит, вовсе не Монстр Зеро является лидером этого войска. «Ни один из них не был удачен в полной мере». Гены Гидоры, конечно! Рен не смог поработить трёхглавого монстра и хотел быстро создать ему замену. Однако, судя по информации, которую он получал всë это время из новостных источников, все его Титаны вместе с вожаком присоединились к Гидоре вместо того, чтобы свергнуть его. Планы Рена рушились. Это многое объясняло. Конечно, всë ещë оставалась возможность того, что Серизава-младший научился контролировать Гидору, но это никак не объясняло хаотичность перемещений и атак дракона, нежелание Рена даже упоминать своë создание и прочие подозрительные детали. Проигрыш Серизавы был и хорошей, и плохой новостью. С одной стороны, теперь «Монарху» придëтся как-то справляться с Гидорой и его войском. С другой, ничто не гарантирует, что под ударом не окажется сам Рен, а значит, и Алан. Кроме того, его «союзник» теперь должен быть полностью осведомлëн об особенностях генов Гидоры, что ставит операцию с китайским Титаном под угрозу. Оставался лишь один вопрос, ответ на который Джона никак не мог получить путëм рассуждений. Ему нужно было услышать его из уст Рена Серизавы. И этот вопрос был: Что же ты будешь делать, когда победишь «Монарх»?***
Союзники Алана Джоны в Европе были немногочисленны, но хорошо координированы и вооружены. Привыкшие действовать в атмосфере тотального хаоса, они были готовы справиться с поставленной задачей, несмотря на еë сложность. Лидер одной из таких групп сейчас готовился к важному моменту. Это будет их крупнейший акт за несколько лет. Его побуждали действовать национализм, реваншизм и ещë с десяток ëмких и пугающих -измов, потрясших этот мир в прошлом столетии. И не без причины. Он был родом из забытой страны, на его детство пришла война, которую предпочитают не вспоминать. Как и всегда, историю писали победители. Они не оставили в ней места для поверженных героев, сражавшихся за родные земли до последнего. Только для монстров, которых следовало уничтожить. Будучи ребëнком этих «монстров», мог ли он испытывать что-то, кроме ненависти к победителям и их детям? Тем удивительнее, что сейчас он делал одолжение одному из людей, которые когда-то пришли в его родной край с оружием. Правду говорят, пути Господни неисповедимы. Когда Гидора вихрем пронëсся над Европой, оставив без света целые страны, эта группировка начала готовиться. Другие, не связанные с ними, уже действовали, устраивая поджоги и взрывы во имя религии или политики. А они готовились и ждали приказа. И когда лампы вновь зажглись по всей Европе, им было приказано погасить их. Машины, гружëные взрывчаткой. Небольшие отряды, не оставляющие свидетелей. Они пользовались разными способами и неизменно достигали цели. В этот день взлетело на воздух несколько европейских электростанций. Союзники Алана Джоны сделали свой ход.***
Сеньор Гюсано находился на корабле, двигающемся куда-то на восток. Организация, членом которой он являлся, вызывала его назад. Без сомнений, случилось что-то важное. Мог ли Малмесс быть прав? Малмесс. Встреча с ним отправила Гюсано в мысленное путешествие по далëкому прошлому. Он жил на небольшом острове недалеко от побережья Мексики, в городке Исла де Мара. Рано остался сиротой, вырос в приюте. Кроме недюжинной силы, особых талантов у него было, а проявившийся в подростковом возрасте недуг не давал ему спокойно жить. Он взрослел, и болезнь уродовала его. Лоб выдвинулся вперëд, стали ярко выражены надбровные дуги, увеличился в размерах нос. Из-за внешности он стал объектом издевательств сверстников. Его считали идиотом. Что бы ни случилось, каждый старался выместить зло именно на нëм, пока он не вытянулся больше, чем на два метра, и не набрал в весе. Тогда настал их черëд убегать от него. К двадцати с лишним годам мексиканец стал таким, каким он был сейчас, и приобрëл характер подстать внешности. Всë это привело к тому, что в конечном счëте он пошëл по кривой дорожке и, хотя раз за разом пытался оставить преступные связи, сделать это не выходило. Своë имя или, вернее сказать, прозвище, он получил от многочисленных врагов. Оно ему не нравилось, но постепенно срослось с ним намертво. Мало кто знал его теперь под настоящим именем, а вот о Сеньоре Гюсано слышали многие. Даже если бы он захотел скрыться, вряд ли бы получилось. Как можно потерять из виду такого, как он. Восемь лет назад Гюсано пытался начать жить заново. Для этого у него в кои-то веки был стимул. Стимул звали Грета. Она была единственным человеком в мире после его покойных родителей, который его полюбил. И так же, как и Гюсано, она была в бегах. У себя на родине Грета перешла дорогу могущественной организации. Организация называлась «Монарх». Два изгоя, они умудрялись жить и оставаться незамеченными. Но у этой истории не было счастливого конца. Из спящего вулкана, высившегося над городом, как надгробие, вылетела огненная птица. Она была больше дома размером и взмахом крыльев поднимала бурю. Полгорода как не бывало, а ведь ей для этого понадобилось лишь пролететь над ним. Но дальше было только хуже. Из чёрных туч появилось золотое чудовище, перед которым огненная птица выглядела как воробей перед беркутом. Ещё одно вылезло из воды, и когда трёхголовое чудище сложило огненную птицу будто лист бумаги, напало на него. Их битва была прервана взрывом неизвестного оружия. Если бы люди знали, что с уходом монстров беды только начались. Что бы ни взорвалось тогда в бухте Исла Де Мара, но вся живность там сдохла. Волны приносили мёртвых рыб и черепах, кости и органы которых были расплавлены. Надави на такую посильнее — она лопнет, как желатиновая. Маленький город, державшийся на рыболовстве, остался без пропитания. Гуманитарная помощь нужна была всем, но на всех её не хватало. В Исла Де Мара начались бунты. Жертвой одного из них стала Грета. Еë задавила толпа. Самым ярким воспоминанием Гюсано о том периоде жизни были не немногие счастливые моменты, а образ его возлюбленной, убитой безликой, голодной массой. Той же массой, что окружала его всю жизнь, боялась, ненавидела и пыталась сожрать. Он бы отдал себя на съедение, чтобы вернуть Грету к жизни. Но это было невозможно. Его настоящее было уничтожено, а прошлое отравлено. Навсегда. Потом он несколько месяцев участвовал в антиправительственных погромах на материке, создав себе репутацию бунтаря-одиночки. И там его наконец нашли.***
Сразу было понятно, что что-то не так. Какой же дурак сунется в эти трущобы при полном параде и начнëт говорить по-английски? И тем не менее он появился на пороге квартиры, где жил Гюсано, будто чëрт из табакерки. Чрезмерно вежливый, пользующийся звонком чëрт. — Добрый день. Не могли бы вы мне помочь? Я разыскиваю некоего Сеньора Гюсано. Гюсано, не открывая двери, спросил: — Из полиции? — Нет, что вы. — Ну и ступай к дьяволу. — Я ведь и дверь могу выбить. — Чего?! Гюсано открыл дверь. На пороге стоял подозрительный нарядный мужичок непонятной национальности в солнечных очках. Его лицо, по которому расползалась улыбка, так и просило кулака. — Хо-хо-хо, а я-то не поверил россказням. Думал, ты ростом пониже, ан нет, самый настоящий шкаф! То, что нужно. — Э, compadre, послушай-ка. Я тебе не горилла в зоопарке, чтоб меня рассматривать. Отвечай, чего надо, пока пинками отсюда не погнал. Мужичок состроил новую гримасу и заговорил примирительным тоном: — Ну-ну, покамест обойдëмся без агрессии. Надеюсь, ты понимаешь, дверь я бы ломать не стал, знаю что ты на мели, Гюсано. — Ты знаешь, кто я, знаешь, как я живу. Я повторяю в последний раз. Чего тебе от меня нужно? — Я предлагаю работу. — Ты чëртов хэдхантер?! От лица мужика едва ли не искры посыпались, так лучисто он улыбнулся. — Хэдхантер, причëм во всех смыслах. — Ладно. Что за работа? Сторож? Рэкетир? — Может, обсудим внутри? Работа редко сама тебя находит. Гюсано подумал немного: послать ли ему этого щëголя подальше или же выслушать, и наконец сдался. — Ладно. Красть у меня нечего, так что входи. — Вот и чудно. Квартира Гюсано и правда выглядела неказисто. Мексиканец сел на старый, потрëпанный диван, пружины которого издали тихий протестующий вой. Незваный гость разместился на стуле. Он снял очки и посмотрел на Гюсано, затем протянул руку, улыбаясь: — Я ведь не представился. Я — Малмесс. Наëмник. Он улыбался, но только ртом. Взгляд оставался холодным. Люди говорят, так бывает, когда человек не искренен. А может, дело в его ремесле? Мир может и простому человеку такое преподнести, что забудешь, как улыбаться. Тем более наëмнику. Гюсано принял рукопожатие. — Mercenario, значит. — Теперь о работе. Оплата по договорëнности, наличие опыта приветствуется. Мой босс ищет людей, которые умеют стрелять и драться, и умеют хорошо. Судя по тому, что я о тебе узнал, ты ему подойдёшь. — А если я откажусь? Может, я не хочу убивать людей? — Я думаю иначе. Ты ведь уже это делал. — Чтобы выжить. — Как и я, как и мой босс, как и много кто ещë. — Кто он, твой босс? — Могу попробовать устроить вам встречу, если тебя это интересует. — Это настолько просто? — Не для обычного рекрута. Но это будет встреча двух легенд. Правда, имя босса не так известно здесь, как твоë, и это к лучшему. Кстати, что это у тебя за супергеройское прозвище? — Не я его придумал.***
Босс оказался старым гринго. Мексиканец постарался не выдать своего недовольства таким поворотом событий. Старик, сидевший за столом, жестом указал на стоявший рядом стул. Мексиканец сел. Дед спросил у него: — Будем говорить на английском или на испанском? — На испанском. — Вот и хорошо. Искал возможность попрактиковаться. Обычно за меня говорят другие. Сегодня же особый случай. Меня зовут Алан Джона. А вас — Альфонсо Гузман-Хуарес, не так ли? Мексиканец опешил. Немногие приятели знали его имя, не говоря уже о фамилии. Да чего уж там, копы не знали. — Откуда вы знаете? Я думал, мои документы уничтожены. — Не во всех базах данных. Но мы отклонились от темы. Ваше другое имя более известно. В такие малые сроки вы стали местной легендой. Люди говорят о вас, будто бы о каком-то мифическом монстре. По данным, полученным моими агентами, вы успели и с полицией испортить отношения, и с мафией. Мне особенно понравился инцидент трëхнедельной давности. Три трупа, пять раненых. Первого нападавшего едва опознали. От остальных вы отстреливались час. Как вам это удалось? Мексиканец помедлил с ответом. — Не знаю, везение, наверное. — Везение? Я так не думаю. Полиция потом обнаружила в доме целый арсенал. Возможно, без везения здесь не обошлось, но навыки и подготовка сыграли большую роль. Кстати, профессиональный интерес, а с чем вы на первого напали? Не могу понять, чем можно нанести такой ущерб. — Ни с чем. Ну, приложил об стол пару раз и, вроде, об стену. — Замечательно. Вы же понимаете, что после такого вы — ходячий мертвец? — Да. — Пока что могу заключить, что вы нам подойдëте, сеньор Хуарес. — Подождите, мы же ещë не поговорили о сути. Чем вы тут занимаетесь? И чем буду заниматься я? — А, ну конечно. Мы долгое время были частной военной компанией. И по сей день мы предлагаем свои услуги тем, кто способен их оплатить. Но есть у нас и менее прозаичная цель. Что вы знаете об организации «Монарх», сеньор Хуарес? «Монарх». Кулаки мексиканца непроизвольно сжались. Дед это отметил. — Вижу, вам знакомо это название. И что вы о ней думаете? — Да ничего хорошего. Старик вроде как был доволен ответом. Он сунул руку в ящик стола, чем вызвал некоторое напряжение Ала, но достал только стопку фотографий и сказал: — Значит, это не разрушит вашу картину мира. На первой фотографии был изображëн вулкан на Исла Де Мара. Какая-то конструкция перекрывала его жерло. На следующем изображении из вулкана выбирался огненный монстр. Джона спросил: — Как думаете, что это за здание на вершине вулкана? — Про него что-то говорили у нас в городе, но я не могу вспомнить… Кажется, геостанция? — Интересное прикрытие. Смотрите дальше. На следующих фотографиях были другие места по всему миру, до и после пробуждения монстров. Нефтедобывающие установки, какие-то научные центры, плавучие базы. Каждое оказывалось уничтожено, как только просыпалось чудовище. Джона снова спросил: — Понимаете? — Не совсем. — Попробую объяснить. Титаны не появились из ниоткуда. Они жили здесь задолго до людей, многие впали в спячку, когда наши предки ещё ходили в шкурах, и с тех пор не просыпались. Вокруг некоторых мы построили города и жили рядом, не подозревая, что они существуют. В середине прошлого века, когда люди стали рыть шахты в поисках урана и прочих радиоактивных материалов, они обнаружили Титанов, живыми. Тогда и была создана межправительственная организация «Монарх», члены которой должны были заняться проблемой монстров. И что они сделали? Они не открыли миру правду, опасаясь последствий, считая, что люди не готовы узнать. Но они и не обезопасили население городов, построенных рядом с логовами Титанов. Не попытались убить чудовищ или переселить людей. Даже позже, когда о существовании подобных созданий стало известно всем. — Переселить целый город было бы тяжело. — Тяжелее, чем десятилетиями пытаться сделать всë возможное, чтобы сдержать шторм, скрыть информацию о нëм, только для того, чтобы полностью провалиться за день? — Я не знаю, что вам ответить. — «Монарх» — лишь инструмент правительств старого мира. Они отчаянно пытаются сохранить всë, как было до Массового Пробуждения, но лишь затягивают планету в бездну. Спасти еë должны мы. Силы нашей организации растут, и вскоре мы сможем нанести добивающий удар по нашим врагам. Старик замолк, видимо, переводя дух, потом добавил: — Не без посторонней помощи, конечно. Слова старика производили на Хуареса смешанное впечатление. Хоть он и слышал немало похожих речей, ещë ни разу он не верил оратору. А сейчас он почему-то чувствовал, что это не пустая болтовня, хоть и не был уверен до конца. А раз не уверен, стоит ли браться? — Знаете, думаю, я вам не подхожу. Старик, похоже, немного удивился. Он спросил: — Почему вы так думаете? — Я не думаю, что такие люди, как я, могут спасти мир или чего вы там затеваете. Вам нужны герои. Джона поднялся на ноги, и Альфонсо отметил, что старик был почти так же высок, как он сам. Джона подошëл к какой-то карте, висящей на стене, и стал еë разглядывать. Это заняло пару секунд, а потом он снова обратился к мексиканцу: — Знаете, я обычно не рассказываю будущим наëмникам всё это в первый же день. — Почему же мне рассказали? — Потому что знаком с вашей биографией. Рассказать, что я вижу? Человека, который уверен, что в этой жизни может лишь драться и не оставил себе выбора. Вы не ищете работу. Вы ищете смерть, смерть в бою. Альфонсо уже давно никого не боялся, не верил ни в бога, ни в чëрта, но странное дело: этот старый, сухой как прут мужчина нагнал на него жути. Каким образом ему удалось понять, что было на уме у мексиканца последние месяцы? — Вы — современный берсерк, — продолжал свою тираду Джона. — Как раз таких, как вы, я и ищу. Потому что героям не спасти этот мир. Они пытались это сделать больше полувека, а каков результат? Выгляните в окно. Вот плоды их подвигов. Нет, чтобы спасти мир, герои не годятся. Старик остановился, посмотрел Альфонсо прямо в глаза и произнëс: — Для этого нужны монстры.