***
Гннус-самец издал пронзительный вскрик и взмахнул подросшими крыльями. Местность, которую они пересекали, представляла собой каменистую пустыню, местами поросшую кустарником. Живности и воды в ней было немного, но двум молодым Титанам пропитания худо-бедно хватало. Но, когда далеко впереди показался силуэт существа, размерами не уступающего скале, Гннусы насторожились — они помнили жуткого Пернатого Змея, однажды атаковавшего их и перепугавшего до полусмерти. Однако существо, видневшееся на горизонте, не было Кетцалькоатлем. Гннусы остановились. Они принялись переговариваться негромкими скрежещущими звуками, но так и не пришли к согласию — отправиться им к Титану или сменить направление? И тут до органов слуха членистоногих донеслось шипение. Замахав крыльями, самец взлетел на небольшую высоту и увидел силуэты. Силуэты, подозрительно смахивающие на Кетцалькоатля. Вот только было их не меньше десятка, и приближались они с разных сторон. Оповестив самку высокочастотным криком, самец пустился в бегство. Лишь оторвавшись от сестры на расстояние нескольких километров, он осознал, что та не поспевает за ним. А вдали уже показались гигантские змеи, на огромной скорости скользившие по земле. Самец понял — тяжеловесная и неповоротливая самка не опередит их. Варбаты постепенно окружали её, готовясь к атаке. А для вступления в открытый бой она была слишком мала и вряд ли смогла бы справиться даже с одним-двумя противниками.***
Дорога завела Конга в знакомые края. Не так давно он победил здесь Титаниду, отличавшуюся огромной силой и непробиваемой бронёй. Каково же было его удивление, когда он увидел двух небольших существ, похожих на неë! Одно из них летело по воздуху, другое бежало по земле. Они были ещё далеко. Конг задумался. Откуда вдруг стали появляться все эти существа? Конечно, он прожил в Полой Земле не так долго, чтобы судить, но до сих пор не видел живых Титанов этого вида. Кроме той Титаниды. Могли ли они быть связаны? У Конга появилась догадка. Что, если эти существа были потомством его убитого врага? Осмотревшись, гоминид понял, что двоих существ атаковала целая стая варбатов. Удивительно, что кто-то из них осмелился поохотиться в такое время. Возможно, в другой раз Конг бы прошëл мимо. В действиях варбатов не было ничего неправильного, они просто охотились. Их добыча не могла себя защитить, и с этим тоже было бы всë в порядке, но только… Детëныши-Титаны остались без защиты после того, как Конг убил их мать. Их положение напомнило Титану о своëм собственном, и он не смог остаться в стороне. Попросив спутника немного его подождать, примат уверенно двинулся в путь.***
Самка постепенно выдыхалась. Окончательно выбившись из сил, она оглянулась и увидела кошмарного зеленоватого змея, готового к броску. Из горла Гннус вырвался отчаянный вопль, взывающий к любой возможной помощи. В следующую секунду варбат нанёс удар хвостом, и Титанида повалилась на бок. Змей тут же ринулся на неё и обвил кольцами своего громадного туловища. Гннус принялась молотить по нему лапами, но она была слишком мала даже для того, чтобы просто причинить монстру боль. Сдавив Титаниду и тем самым обездвижив её, варбат повернул голову вправо и вопросительно зашипел. С расстояния в несколько километров самец-Гннус беспомощно наблюдал за тем, как из белой дымки, окутывавшей равнину, выплывает ещё с десяток кровожадных крылатых рептилий. Спустя несколько секунд появилось другое существо, при виде которого Титан завопил во всю мочь. В этом крике слились воедино страх, паника и безысходность — ведь, похоже, спасти его сестру было уже невозможно. Кетцалькоатль считал так же. Одна жертва была поймана, и неважно, что вторая ускользнула — очень скоро она погибнет, но прежде увидит смерть самки. И смерть эта не должна быть быстрой. Нет, Пернатый Змей сполна расплатится за сотни и тысячи лет, потраченные впустую. Он так долго лелеял мечты о мести старой противнице, но теперь та была мертва. Оставался лишь один способ свести счёты — уничтожить потомство твари, единственное, что осталось от неё. Кетцалькоатль приказал варбату отпустить жертву. Как только самка освободилась, она попыталась убежать, но смогла лишь сделать несколько шагов и тут же едва не рухнула. А Пернатый Змей, взмыв в воздух, спикировал на неё и вгрызся в заднюю ногу, дробя броню.***
Уже в пути Конг вспомнил, что вообще-то был серьёзно ранен в живот в предыдущей битве и остановился. Удивительно, но всë это время он не чувствовал боли. Титан поразился ещë больше, когда понял, что рана успела затянуться. Ещë никогда такого не было, но ему это оказалось только на руку. Варбаты не замечали приближения Конга, пока не услышали грозный рëв, от которого нехорошо завибрировали их внутренности. Король местных земель был настроен менее чем дружелюбно. Кетцалькоатль, уже приступивший к расправе над Титанидой, оказался застигнут врасплох. Он отпустил Гннус и издал приглушённое шипение, приказывая одному из варбатов задержать Титаниду, но не убивать её, ведь этим должен был заняться он сам. Затем Пернатый Змей принялся разглядывать Конга. Гигантский примат казался ему знакомым, и вскоре Титан понял, что они действительно пересекались, причём недавно. Этот гоминид являлся приспешником Годзиллы, входил в состав его армии и сражался с Великим Змеем в странном засушливом месте! Ещё несколько месяцев назад Кетцалькоатль был одним из самых верных сторонников Короля Монстров. Он был готов отдать жизнь за Альфа-Титана, ведь знал — ящер был злейшим врагом Гннусов и уничтожил немало членистоногих тварей. Но потом всё изменилось. В Йемене Годзилла дал уйти старой противнице Кетцалькоатля, и доверие Пернатого Змея к Королю пошатнулось. А затем он узнал, что, пока длилась война с Йормунгандом, Гннус отправилась в Нижний Мир и погибла. Может, её убил сам Конг! Это казалось Кетцалькоатлю вполне вероятным, тем более что труп Титаниды был найден им неподалёку от места, где они сейчас находились. Разъярённый змей обратился к Конгу. Не он ли уничтожил существо, подобное тем, на кого сейчас охотилась стая Кетцалькоатля? В ответ Конг глухо зарычал. Кетцалькоатль охотился на чужой земле без ведома еë хозяина, и ему ещë хватает наглости задавать какие-то вопросы? Если он хочет, чтобы всë кончилось миром, то уйдëт и уведëт свою стаю. Тут на морде Пернатого Змея проступило выражение, похожее на злую ухмылку. Конг, значит, считает себя здесь хозяином? Для Кетцалькоатля это всё объясняло. Он уже не сомневался в том, что именно примат убил Гннус, раз уж он распоряжался в этих местах. Своими действиями Конг разрушил все планы Пернатого Змея, а теперь, похоже, желал украсть чужую месть во второй раз. Но вожак варбатов не собирался идти на поводу у какой-то обезьяны! Удостоверившись в том, что один из его подчинённых держит юную Гннус, Кетцалькоатль взмахнул крыльями и, проклиная ненавистного примата, устремился к нему. Конг понял — со змеем что-то не так. Кто в здравом уме будет бросаться на великана с молотом в руках? Одного удара хватило, чтобы крылатый ужас рухнул наземь, и Конг отступил в сторону, не спуская с него глаз. Молот не проломил череп Кетцалькоатля, однако удар был сильным и крайне болезненным. Боль лишь злила Пернатого Змея. Создав крыльями воздушные потоки, он направил их на противника и моментально взлетел, а затем выстрелил Конгу в лицо сжатым воздухом. В борьбе с летающими Титанами гоминид всегда испытывал затруднения. И кроме того, ещё никогда он не встречал врага, который бы использовал против него сам ветер. Последней атакой змей порезал подбородок примата и, похоже, снова попортил его бороду. Но битва происходила в Полой Земле, что давало Конгу больше возможностей. Примат прыгнул вверх, замахиваясь своим оружием. Кетцалькоатль увернулся в последний момент, взмахом крыльев создав мощный воздушный поток и ускорившись с его помощью. Конг пронёсся над ним и тяжело опустился на землю, а Пернатый Змей тут же налетел на него и стал обвиваться вокруг его тела. Он хотел закончить эту битву как можно быстрее. Но змей не успел обмотать руки Конга, чем тот и воспользовался. Примат отпустил молот и схватил одно из колец, сжимавших его тело. Сначала он пытался просто оторвать Кетцалькоатля от себя, но это не сработало, и тогда Конг поступил иначе. Приблизив змеиное туловище к своему лицу, гоминид вцепился в него зубами. Его клыки пробили кожу чудовища, и яркое оперение Кетцалькоатля стала заливать кровь. От боли Пернатый Змей ослабил хватку. Однако он тут же атаковал другим способом, накинув правое крыло на морду примата, лишая его возможности дышать. Конг оказался в темноте. Руками он наощупь попытался найти что-то, за что можно было бы ухватиться, и в итоге сжал край крыла змея. Конг рванул захваченную конечность вниз со всей силы и сдёрнул с себя противника. Пернатый Змей попытался набрать высоту, но примат всё ещё сжимал в пальцах его крыло. Тогда он стал быстро махать обоими конечностями, направляя на Титана ураганные потоки. Шквальному ветру, который напустил на него древний бог, Король Полой Земли мог противопоставить лишь собственную силу. Не отпуская воздушного Титана, Конг свободной рукой ударил его по морде. Кетцалькоатль подался назад, но вырваться из хватки не смог. Тогда он, подобно кобре, совершил резкий рывок и вгрызся в загривок примата, создавая в собственной пасти безвоздушное пространство и намертво присасываясь к шее Конга. Гоминид почувствовал сильную боль в области укуса. Кетцалькоатль не просто вонзил в него зубы, с помощью способности управлять воздухом Титан медленно вырывал кусок мяса из его тела. Разгневанный Конг притянул к себе крыло, за которое удерживал Пернатого Змея, и со всей силы ударил по нему. Раздался громкий хруст дробящейся кости. Кетцалькоатль зашипел и отпустил примата. Но он был слишком безумен и слишком зациклен на мести, чтобы отступить сейчас. Взлететь он не мог, но всё ещё имел эффективное оружие против Конга. Приподнявшись на целом крыле, Пернатый Змей раскрыл пасть и выстрелил потоком сжатого воздуха в морду Конгу, а затем размахнулся хвостом и со всей силы ударил врага по груди. Если бы змей бил чуть точнее, Конг бы лишился глаза. К счастью, поток лишь порезал ему щëку, а удар хвостом, хоть и ощутимый, не нанëс большого вреда. А вот Кетцалькоатлю пришлось несладко. Конг схватил ускользающий хвост обеими руками. В следующее мгновение божественный змей на огромной скорости столкнулся с землёй, когда Конг со всей силы дёрнул его за хвост. На этом гоминид не остановился. Всё ещë держа врага, он рывком поднял его в воздух и снова ударил оземь. Длинное, покрытое чешуёй и перьями туловище Титана в последний раз дёрнулось, а затем обмякло. Пернатый Змей лежал без движения, разинув пасть в беззвучном шипении. Взгляд его ничего не выражал. Кетцалькоатль понимал, насколько силён был его противник. Но глупцом он не был, а потому решил притвориться мёртвым. В древние времена ему несколько раз удавалось ускользнуть от гибели таким образом. Был ли Титан мëртв или просто потерял сознание? Конг пристально взглянул на Кетцалькоатля. Тот не двигался. Король подошëл к боевому молоту, поднял его и, взглянув на стаю варбатов, издал громкий рык. Кто-нибудь ещë хотел с ним потягаться? Крылатый змей, державший Гннус, отпустил её. Титанида упала на землю и кое-как поднялась. Она была ранена, но жива. Варбаты посчитали, что вожак, обещавший им охоту, но не оправдавший ожиданий, погиб, а потому не испытывали желания продолжать борьбу. Змеи зашипели, выражая подчинение Конгу, а затем стали разлетаться в разные стороны. Гннус неуклюже подошла к гоминиду и издала негромкий клёкот, слегка склонив голову. Тут же откуда-то примчался самец, всё это время прятавшийся неподалёку, и поклонился Конгу вслед за сестрой. Конг не ожидал благодарности. По правде сказать, он надеялся, что Гннусы сбегут. Так у них было бы больше шансов выжить. Конг с этим справился когда-то, а ведь он был один, в отличие от них. А Гннусы и не думали убегать. Убедить их отстать не удалось, отпугнуть — тоже. И когда Конг пошëл назад, к Годзилле, он слышал за собой шум их шагов. Шин Годзилла окинул взглядом преуспевшего Конга и двух детёнышей странного вида, каких ему раньше не доводилось видеть. И кое-что забеспокоило ящера. Король Полой Земли спас сирот от убийцы. Это было похвально. Но что дальше с ними делать? Они следуют за Конгом по пятам. А их группа продолжала путь к неведомой опасности. Правильно ли поступают они, подвергая этих двух такому риску? Этот вопрос задал Шин Годзилла Конгу после высказывания своих опасений. Конг их разделял. И тем не менее, он не мог найти правильное решение. Маленьким Гннусам ведь не объяснишь, что нужно делать. Если бы кто мог увести детëнышей в безопасное место… но тогда их стая стала бы меньше. Может, правильного решения вообще нет? Хорошенько подумав, Конг нашëл ответ. Конечно, если они возьмут Гннусов с собой, то подвергнут их опасности. Но если детëныши не смогли отбиться от варбатов, то что будет, если им встретятся те шипастые многоногие твари, которые попадались на пути стаи уже дважды? Выходило так, что находясь рядом со взрослыми Титанами, эти мальцы имели больше шансов. В словах Конга была логика. К сожалению, лучшего решения сейчас просто не было. И всё равно это не отменяло того факта, что детёныши находились между молотом и наковальней. Жаль их… Раз они следовали за Конгом, Шин Годзилла решил пойти замыкающим в их колонне ради безопасности Гннусов. Как только ящер переместился назад, Титаны продолжили пусть навстречу неизвестной опасности.***
Нидхëгг сидел поодаль от остальных, размышляя о своём здоровье и жизни. Сила понемногу наполняла его тело, а раны от атак бесов уже не так сильно болели. Оглядываясь, Титан стал узнавать это место. Одна из искривлённых скал была обломана ровно на половине. В голове Булэмбола пронеслись воспоминания, связанные с тем, как он ударил об эту скалу Титана, похожего на медведя, и вызвал обрушение. На верхушке соседнего холма стояло огромное одинокое дерево, почерневшее и засохшее за тысячи лет. Именно об это дерево схватился Нидхëгг когда-то, чтобы встать на ноги в сражении с гигантским крабом. Нидхëгг знал это место, а это место знало его. Дракон Войны часто тут бывал. Неподалёку находилась могила его отца. Он не навещал её с того дня, когда Мировой Змей ввëл его в гибернацию. Но сейчас и он сам был одной ногой в могиле. Надо было навестить бывшего Альфу Нижнего Мира. Откинув голову и громко вдохнув, Титан поднялся на ноги, после чего побрëл по знакомому и короткому маршруту. Находясь в раздумьях, он не замечал, что Ишара следует за ним. Вскоре Титаны подошли к высокой скале с острой вершиной, у подножья которой из земли торчали два громадных обломка, напоминающих кости. Увидев их, Ишара сразу поняла, что это было за место. В старые времена она активно участвовала в войнах, регулярно случавшихся в Нижнем Мире. Она застала и эпоху властвования Гарута, Красного Дракона Войны, воцарившегося спустя сотни тысячелетий после окончания террора Алого Короля. Ишара знала Гарута и до того, как он стал Альфой. Друзьями они никогда не были, а в ходе войны за власть, учинённой Колоссом, стали врагами, но ненависти к Титану Серкет не испытывала. Она помнила его как одного из сильнейших воинов за всю историю Нижнего Мира, способного достойно держаться даже против Алого Короля. Когда Нидхёгг приблизился к могиле, Ишара окликнула его. Она спросила Титана об одном: помнит ли он своего великого отца? Тот резко обернулся, раскрыв от удивления пасть. Ему не нравилось, что Ишара пришла сюда, не нравился и вопрос Ишары. В его сердце вскипала первобытная злость, но Дракон Войны взял себя в руки. Драка с союзником сейчас не была выходом. После недолгой паузы Нидхëгг ответил. Он почти не помнил отца, за исключением раннего детства. О его жизни и смерти он слышал очень мало, в основном от каменнокожего Титана с бивнями, заставшего все те события. Ишара слегка качнула головой, показывая, что понимает, о чем говорит Нидхёгг. Каменным Титаном был, конечно, Мафусаил, её старый недруг. Но делиться этим с Драконом Войны не следовало, потому ответ Титаниды был иным. Когда-то Гарут тоже сражался с Алым Королём — с тем, кому ныне бросили вызов они. Он возглавлял последний отряд Титанов, способный дать отпор врагу. В решающем бою Гарут заставил самого Дьявола осесть на колени — такой была его дикая, буйная сила. Нидхëггу было приятно слышать это. Он не знал о силе врага, но то, с каким трепетом о нём говорила Ишара, внушало беспокойство даже ему. Дракона Войны радовало, что скорпиониха сохраняла уважение к Гаруту, хоть и долгое время находилась по другую сторону. Его отец был истинным воином, таким, каким хотел быть сам Булэмбол. Он им и стал, стал достойным сыном. Нидхëгг спросил, что ещё помнит Ишара. Похоже, она была его последним шансом больше узнать о Гаруте. Нужно было им воспользоваться. Тут Титанида задумалась, перебирая в памяти десятки разных событий и битв, и ответила лишь через несколько минут. Гарут был очень похож на Нидхегга, за исключением пары деталей. Во-первых, древний Альфа-Титан был гораздо крупнее своего сына. Во-вторых, его чешуя имела иной окрас — местами тёмно-красный, местами красно-коричневый. И Гарут тоже имел своё оружие. Когда-то, в годы террора Алого Короля, лидером одной из групп Титанов, которые тогда были многочисленны и разъединены, был великий слон Грутсланг. Он был очень силён сам по себе, и в подчинении у него находились сильные воины. Гарут был лидером другого отряда и желал заручиться поддержкой Грутсланга. Но слон оказался слишком упрямым существом. Он наотрез отказался договариваться и слушать того, кто не являлся его подчинённым. Тогда Гарут бросил ему вызов. Бой был долог и кровопролитен, но в конце концов израненный Красный Дракон когтями оторвал противнику хобот, а затем перегрыз горло. А из костей его ноги, огромной и тяжёлой, сделал дубину. Это было страшное оружие. С его помощью Гарут участвовал в многочисленных войнах и схватках, из которых всегда выходил победителем. Дубина сослужила ему хорошую службу в битве с Алым Королём — без неё Титан вряд ли бы уцелел. И лишь в последнем бою последний враг Гарута, Колосс-скорпион, вырвал у него оружие и переломил его своей громадной клешнёй. Нидхëгг с интересом слушал, представляя в голове эпические сражения прошлого, происходившие на этой кровавой земле. От Титана-Горы Булэмбол слышал об оружии отца, но не знал истории его происхождения. Нидхëгг гордился своим отцом и своим наследием. Однако упоминание Колосса горько отозвалось в нём, пробуждая худшие эмоции. Пускай эти войны окончились давным-давно, сам Колосс пал, а Дракон Войны нашёл месть в убийстве многих скорпионов, это не погасило в нём ненависть к деспотии Колосса. Скривив морду, Нидхëгг ответил, что не хочет слышать в этом месте об Узурпаторе-скорпионе. Ишара невесело усмехнулась, но её морда была не слишком выразительной даже по меркам Титанов, а потому Дракон Войны вряд ли заметил эту усмешку. А Серкет вновь принялась вспоминать времена, давным-давно канувшие в лету. В годы страшного террора Гарут и Колосс ещё не были врагами. Более того, они были боевыми товарищами, а со временем стали настоящими друзьями. Одни из немногих Титанов, способных выстоять в столкновении с Алым Королём, они, конечно, чувствовали друг в друге нечто общее и нередко сражались вместе. В ходе одного из последних сражений великой войны Гарут получил серьёзные ранения, и Колосс вместе с другим Титаном оттащил его с поля битвы, не дав Дьяволу добить гиганта. Их отношения изменились позже, в более мирные времена. Оба были властолюбивы, и на почве этого не мог не зародиться конфликт. Всё решил дружеский поединок, в котором Гарут одолел скорпиона и заставил отречься от притязаний на власть на глазах многих Титанов. Колосс так и не простил ему этого. Ишара пошла за скорпионом не только потому, что тот был её родичем. Ей не нравилось, как правил Гарут. Образ жизни Красного Дракона казался Титаниде чересчур праздным. Гарут, некогда доблестно защищавший Нижний Мир, теперь скитался по нему в поисках очередного бессмысленного сражения, пока на окраинах царили раздор и беззаконие. Колосс поднял восстание, и Ишара присоединилась к нему. Она понимала, что мотивы скорпиона были не совсем чисты, и не предполагала, что всё зайдёт настолько далеко. В разгар войны, когда две армии сошлись в яростной битве, Гарут вызвал Колосса на новый поединок, желая предотвратить жертвы и вновь показать всем свою мощь. Но скорпион, тщательно подготовившийся к сражению и сделавший выводы из исхода предыдущего поединка, оказался сильнее. Гарут не признал поражение, отказался отправиться в изгнание, и тогда Колосс убил его. Убил давнего друга. Об этом Ишара и поведала Нидхёггу. Дракон Войны медленно закрыл глаза, уходя в размышления. Похоже, властолюбия от отца ему не передалось ни капли. Он не видел смысла в титуле Альфы, не видел смысла и в сражениях ради него. Контроль над другими не приносил Дракону Войны удовлетворения. Из-за жажды власти Гарут и Колосс потеряли лучших друзей, потеряли в конце концов и свои жизни. Амон, не так давно вторгнувшийся в земли Конга, погиб сам и видел перед этим смерть своего союзника, Экимму, а по итогу ничего не добился, кроме достойной смерти. Нидхëгг задумался. Что он предпримет, если господство испортит и Конга? Пойдёт ли он против своего первого настоящего товарища? Дракон Войны не смог найти ответ. Вернувшись в реальность, Булэмбол спросил — жалеет ли Ишара о прошлом? Титанида ответила сразу же — нет, она ни о чём не жалела. Серкет прожила долгую, интересную и достойную жизнь. Было в ней, конечно, немало бед и горестей, но встречались и светлые моменты. Участвуя в бесчисленных войнах, Ишара обзавелась верными друзьями — в их число входили представитель рода вурмов и двуногий змей с зелёной чешуёй. Царица Скорпионов не знала, где были теперь её старые приятели, и не надеялась увидеть их вновь. Она понимала — шансов пережить битву с Алым Королём у неё немного, и сознательно шла на смерть. Если Титанида о чём-то и жалела, то лишь о гибели своего рода, некогда многочисленного. Но она не могла это изменить, значит, и предаваться печали не было смысла. Титаны замолчали. Несколько секунд ничто не нарушало тишину. Затем Нидхëгг и Ишара почувствовали, что за ними кто-то наблюдает. Это был Татцельвурм. Слепец очнулся ещё когда уснул Зилла Младший, но не стал подавать виду, оставшись лежать без движения. Когда же двое из группы — Дракон Войны и, судя по всему, новичок, огромная скорпиониха, куда-то ушли, слепец решил, что притворяться дальше бессмысленно. Регенерация мало-помалу делала своë дело — многие раны уже зажили, а хвост отрос целиком, правда, новое жало вырасти не успело, как и новые ротовые отростки и зубы. Вурм уже мог передвигаться самостоятельно и решил проследить за своими спутниками. Поняв, что его заметили, подземный гигант подошëл к Ишаре. Его заинтересовали слова скорпионихи о неком друге из рода вурмов, с которым она не виделась уже очень давно. И, похоже, слепец знал этого друга. Судя по всему, это был Линдвурм, который сейчас находился где-то в Верхнем Мире. Татцельвурму стало интересно, что связывало этих двоих. Этот вопрос он и задал древней воительнице.***
Ещё несколько миллионов лет назад Полая Земля была крайне населённым местом. Популяция Титанов никогда не была по-настоящему велика, но всё же встречались они куда чаще, нежели в двадцать первом веке, да и обычная фауна была гораздо разнообразнее. Конечно, многие существа враждовали между собой, а порой воевали целые виды. Основными поводами для этой непрекращающейся борьбы были пища и территория. Два рода, встречавшихся довольно часто — вурмы и гигантские скорпионы, не были исключением. Они непрестанно воевали, причём порой казалось, что единственной причиной войны была необъяснимая ненависть, которую эти существа испытывали по отношению друг к другу. В тот день небольшой отряд скорпионов, состоящий из четырёх особей, в число которых входила Ишара, вступил в бой со стаей вурмов, которую возглавлял один из самых крупных и сильных подземных монстров во всём Нижнем Мире — Линдвурм. Эти две стаи уже давно не могли поделить громадный древний лес, расположенный точно между их территориями. С одной стороны его окружал горный хребет, который облюбовали вурмы, с другой — пустыня, где обитали скорпионы. Лес же хотела заполучить каждая сторона. Он не был так уж нужен Титанам, но ни копатели, ни арахниды не желали отступать и упорствовали до последнего, пока единственным путём разрешения конфликта не осталась битва. Титаны встретились на равнине неподалёку от лесного массива. Они ринулись друг на друга без предупреждения. Вурмы были ловчее скорпионов, обладали более разнообразными атаками и могли неожиданно нападать из-под земли, зато их противники были намного сильнее и имели прочную броню. Линдвурм и Ишара, самые способные бойцы двух отрядов, сошлись в поединке. Вурму удалось ослепить противницу яркой вспышкой, но разъярённая Титанида принялась наугад молотить клешнями и попала по Линдвурму, сбив его с ног и отбросив в сторону. Копатель быстро поднялся и, прыгнув на скорпиониху, занёс для удара искрящееся жало, но его хвост оказался отражён не менее опасным хвостом Титаниды. Противники разошлись, переводя дух, и начали вновь сходиться, но тут их отвлёк гулкий рык. Из старого леса, в котором росли колоссальные деревья, достигающие в высоту сотни метров, вышел Титан. Это создание имело странную и пугающую внешность. Оно передвигалось на двух массивных задних лапах. Развитые передние конечности заканчивались острейшими когтями. Тело гиганта имело тёмно-коричневый окрас и было покрыто шипами и остеодермами, а голову венчало несколько рогов. Это был монстр, властвовавший в древнем лесу, которым хотели править вурмы и скорпионы. Но Титан не желал отдавать кому-то свою территорию. Завидев чудище, арахниды и копатели моментально прекратили борьбу и стали пятиться в разные стороны. Но это им не помогло. Лесной монстр оказался крайне проворным для своих габаритов. Ринувшись к первому попавшемуся Титану, он широко разинул пасть и изверг из неё тепловой луч, ударивший в морду неудачливого вурма. Слепец повалился на брюхо, забившись в предсмертной агонии. На пути гиганта оказался некрупный скорпион, жалобно взвывший при виде Титана. Но тот был бесчувственен к любым мольбам. Ударом громадного хвоста он опрокинул арахнида на бок и тут же обрушил на его панцирь свои кулаки, размозжив существу голову. Остальные скорпионы и вурмы разбежались бы сразу, если бы не были верны своим предводителям, которые, позабыв старые обиды, стали наседать на гигантского врага. Линдвурм вновь создал световую вспышку, ненадолго ослепив лесного владыку. Ишара тут же перешла в наступление. Навалившись на врага всей массой своего тела, она с размаху всадила в его грудь жало. Но острейшая игла, почти никогда не подводившая Титаниду, не смогла пробить крепчайшую броню монстра, состоящую из множества сросшихся остеодерм и шипов. Серкет опешила, и гигант воспользовался этим, чтобы ударить её когтистой лапой. Но острия лишь оставили на панцире Титаниды несколько царапин. Один из оставшихся в строю вурмов попытался подкрасться к врагу сзади, но Титан с огромной силой ударил его хвостом, переломав слепцу кости. Линдвурм зашипел от бессильной злобы — уже два члена его стаи встретили свой конец в этом бою. Нет, он не позволит твари безнаказанно губить его подчинённых! Линдвурм зарылся в землю и появился прямо под врагом, всадив наэлектризованное жало ему в брюхо. Но и оно не смогло пробить доспех гиганта, а электричество, казалось, нисколько ему не навредило. Вурм разочарованно зашипел и тут же откатился в сторону, уклоняясь от громадной ноги Титана. Вместо него тот обрушил лапу на вурма, ранее получившего удар хвостом, и раздавил ему шейные позвонки. Ишара поняла — требовалось действовать сообща. Ни она, ни Линдвурм не справились бы с этим чудищем в одиночку. Но вместе… у них был шанс. Титанида видела, что её жало, пусть и не пробило доспех врага, оставило в нём трещину. И она собиралась этим воспользоваться. Громким писком Серкет обратилась к Линдвурму. Она просила его вновь создать это яркое сияние, чтобы враг оказался сбит с толку. Вурм так и сделал, и дезориентированный лесной Титан снова застыл на месте. А Ишара, не теряя времени, вогнала жало в прореху, зиявшую точно по центру груди гиганта. Жало раздробило уже повреждённый панцирь монстра и глубоко вошло в плоть, литрами вкачивая опаснейший яд. Сама Царица Скорпионов тут же пригнулась, уворачиваясь от теплового луча противника. Гигант нанёс ещё один удар лапой, отталкивая от себя Титаниду. И тут в бой вступили оставшиеся вурмы и скорпионы. Они не представляли особой угрозы для колосса, но могли оказать поддержку своим предводителям. И пока все эти существа, ещё десять минут назад являвшиеся злейшими врагами, слаженно отвлекали чудовище, яд распространился по его организму. Грудь лесного Титана словно сдавило изнутри. Он остановился и, согнувшись, закашлялся, пытаясь отогнать усиливающуюся боль. И тут на него прыгнул Линдвурм, выставивший вперёд жало, метящий в морду монстра. Игла вошла точно в правый глаз, и он лопнул, словно виноградина. Разряд электричества, от которого Титана защищало особое строение панциря, прошил его изнутри, и колосс повалился вперёд, едва не задавив Линдвурма. Хозяин леса был ещё жив. Подоспевшая Ишара принялась наносить по его морде удары клешнями и жалом. Титан долго трепыхался, пытался подняться на ноги, но наконец замер — слегка подрагивал лишь кончик его длинного хвоста. Ишара и Линдвурм остановились друг напротив друга. Могущественный соперник был повержен, а павшие члены их стай — отомщены. Ни вурм, ни Царица Скорпионов не желали возобновления вражды. Решение приняли быстро — лес, который на деле не слишком-то был им нужен, поделили между стаями. Вожаки разошлись на дружественной ноте. Встретились они много позже, в менее счастливые времена. Линдвурм оказался свергнут и изгнан из стаи и, не желая оставаться в полном одиночестве, отправился на поклон к Гаруту, Альфе Нижнего Мира, и вскоре вступил в ряды воинов его отряда. Встретив там старую знакомую, вурм был приятно удивлён. Но дружба их крепла и развивалась постепенно, с каждым новым боем и приключением, выпадавшим на долю воителей Гарута. Обо всём этом, пусть и вкратце, Ишара поведала Татцельвурму. Услышанное заставило Титана задуматься. Его нынешний союзник когда-то был вожаком некой могучей стаи… Но почему он так легко подчинился тогда, возле трупа Амона? Почему даже не попытался сопротивляться? Татцельвурм решил — если он доживëт до следующей встречи со стариком, то задаст ему этот вопрос. А также узнает поподробнее о его загадочной связи со скорпионихой. Возможно, древний копатель захочет повидаться с подругой былых времён. Тихим шипением Татцельвурм поблагодарил Ишару за еë рассказ. Он мало знал о Титаниде, так как был без сознания во время её знакомства с отрядом. Но сейчас у него было больше информации, и слепец мог сказать — скорпиониха была мудрым и сильным воином, повидавшим многое и даже дружившим с Линдвурмом. Поневоле копатель проникся к новой соратнице уважением. А Ишара заговорила снова. Глухим писком она попросила подземного Титана об услуге. Если они переживут сражение с Алым Королём (Царица Скорпионов считала такой исход маловероятным, но не желала подрывать боевой дух союзника, да и отрицать возможность победы, пусть и смехотворную, не стоило), вурм расскажет Линдвурму о встрече с Ишарой и сообщит, что Титанида будет ждать его в месте давней битвы отряда Гарута со стаей большезмеев. Серкет не сомневалась — её старый друг помнит это место и придёт туда, если Татцельвурм действительно знаком с ним. Слепец кивнул головой в знак согласия. Он передаст Линдвурму послание Ишары.***
«Морфей» был доволен результатами предыдущей атаки. Хотя его миньонам не удалось остановить отряд Титанов, они изрядно его потрепали и предали огню войны одного врага, пусть теперь его место и заняла старая скорпиониха. Становилось очевидным, что примат и ящер точно были не так просты. Всех оставшихся микроорганизмов не хватило бы для создания достаточно мощного противника для них. Зато ещё можно было разделаться с кем-нибудь из находящихся на другой стороне Титанов. В конце концов, для «Морфея» подобные сражения были не более чем забавой. Все оставшиеся микроорганизмы были собраны воедино. Они превратились в гигантского монстра, с виду являвшегося полноценным Титаном. Опустошителя. Последнюю преграду на пути к самому Алому Королю. Гигант чётко рассчитал направление и форму грядущего толчка. А затем произошло новое землетрясение. Титаны отдыхали как ни в чём не бывало. Но внезапно произошёл обвал, и Дракон Войны, стоявший ближе всех к разлому, вместе с горной породой рухнул вниз, в каньон. Пролетев несколько миль, он оказался на неком подобии арены. Ничего вокруг не было. Остальные Титаны оказались наверху. Здесь же были только камни, земля… и Опустошитель. Нидхёгг не успел понять, что случилось. Нечто подобное с ним уже происходило, порой он мог наткнуться на большую подземную пещеру и случайно упасть в неё. Но сейчас случилось нечто иное, да и в его состоянии подобный опыт не был приятным. И всë же у него получилось приземлиться более-менее плавно, лишь ободрав чешую на правом плече. Быстро придя в себя, Дракон Войны понял, что находится на своеобразной арене, а напротив него стоит невероятно уродливый Титан, явно требующий боя. Он был похож на тех тварей, что нападали на поверхности. Может ли он быть источником всей этой ужасной неразберихи? Может быть, ведь размерами бес не был обделён. Громко взревев, Нидхёгг топнул ногой и выставил перед собой оба оружия, а затем побежал на врага. Лучше было сразу взять инициативу. В этот момент Титан ощутил исходящий от земли жар, лишь усиливавший его усталость и жажду. Но сейчас Булэмбол не обратил на это внимания, концентрируясь на битве. Опустошитель не стал дожидаться, пока враг приблизится к нему, и сразу выпустил из пасти тепловой луч. Если схожее дыхание более мелких демонов было слабым и в лучшем случае могло обжечь Титана, то это уже являлось полноценной энергетической атакой. Луч ударил Нидхёггу в грудь и отшвырнул его к краю сформировавшейся арены. Затем тварь издала вопль и ринулась на врага. Сильная атака заставила Нидхёгга согнуться — он ударился о стену каньона. Враг был силён, в разы сильнее многих соперников Нидхёгга, возможно, сильнее их всех. Дракон Войны уже не был уверен в собственных силах. Бес на большой скорости приближался к нему, и Нидхёгг решил этим воспользоваться. Дождавшись, пока противник подберётся совсем близко, Титан всадил копьё в одну из его ног, пригвоздив гиганта к земле. Уже пустым кулаком он ударил врага в морду, после чего стал замахиваться лезвием Гекатонхейра. Опустошитель не чувствовал боли. Оторвав себе одну из многочисленных ног, тут же распавшуюся на прильнувшие к хозяину микроорганизмы, он освободился. Удары Нидхёгга не нанесли особого вреда морде гигантского беса. И в момент, когда Титан всадил лезвие в бронированную грудь, зубастая пасть чудища сомкнулась на левой руке Нидхёгга. Попытки освободить конечность силой приносили Дракону Войны лишь больше боли. Нужно было думать, причём думать быстро… Сжав лезвие, Титан всей своей массой упёрся в грудь врага. За пару секунд лезвие Сторукого почти полностью вошло в панцирь Опустошителя. Свободной рукой опираясь о стену каньона, Нидхёгг рванулся вперёд, толкая врага, и, используя воткнутое в землю копьё, прыгнул на противника и с силой ударил его ногами. Но Опустошитель не ослабил хватку и теперь. Содрав приличный кусок плоти с лапы Драконы Войны, демон изверг луч, впечатавший Титана обратно в стену. Лезвие, незамеченное им, так и осталось торчать в броне. Выставив свои когти, Опустошитель вновь понёсся на Нидхёгга, желая оборвать его жизнь. Нидхëгг ожидал эту лучевую атаку, а потому был готов к ней, и всё же луч твари был силён и не дал Дракону Войны перейти в агрессивное наступление. Когти врага сейчас могли легко покончить с ним, а значит, пора было вновь придумывать план. Быстро вскочив на ноги, Титан сдержал натиск своими лапами. Враг сжимал его, впиваясь в плоть и причиняя сильную боль, но это сыграло Нидхёггу на руку. Взяв волю в кулак, он пригнулся и быстро вытащил копьë из земли. Титан заметил, что оно было очень горячим, но пока не придавал этому значения. Оттолкнув беса, Нидхëгг резким прыжком переместился ему за спину. Рука, в которой он обычно держал оружие, была повреждена, и, чтобы удар не оказался слишком слабым, копьё было перекинуто в правую руку. Дракон Войны нанёс удар по шее врага, а ногой сдавил опасный хвост Опустошителя. Но шип Конгамато не смог пробить панцирь демона, оставив в нём лишь царапину. Сказалась и возросшая сила создания «Морфея», и слабость Нидхёгга, вызванная болезнью. И всё же нахождение Титана за спиной монстра дало свои плоды. Опустошитель не нашёл лучшего варианта, кроме как прыгнуть и снова впечатать оппонента в стену. А в теле беса теперь красовались сразу два «ножа». Нидхëгг сделал несколько глубоких вдохов, словно ему не хватало кислорода. Враг лишил его лезвия и копья, и вернуть их себе будет не так просто. Значит, нужно найти другое оружие. Поднявшись на ноги, Булэмбол, двигаясь зигзагами, достиг соперника, а после схватился обоими руками за лапу Опустошителя, пытаясь нанести ей удар по морде гигантского беса. Однако тут лапа рассыпалась в пыль прямо в конечностях Нидхёгга. Дракон Войны упёрся в пустоту и врезался в громадное тело чёрта, что не принесло особого эффекта. Полоснув по груди Титана когтями другой руки, Опустошитель ударил по морде Нидхёгга и уткнул его голову в пол, чудом не выбив глаз. Дракон Войны выдержал нанесëнный ему урон, стараясь мыслить и строить планы даже в таком положении. Наугад схватившись за шипы, росшие из плеч Опустошителя, Нидхëгг дернул их на себя, ненадолго дезориентировав противника. Воспользовавшись этим, Титан выбрался из вражеской хватки и грубым движением вытащил из панциря беса копьё, а затем оттолкнулся от врага ногами, желая его уронить, и отпрыгнул на приличное расстояние. Но Опустошитель устоял. Враг пока что не нанёс ему вообще никакого урона, и было неясно, сможет ли нанести вообще. Зарядив луч, чёрт обрушил его на Титана, едва тот успел приземлиться. Мощная энергетическая атака ударила в брюхо Дракона Войны, а взрыв, вызываемый ей, ранил и оглушил гиганта одновременно. Но Булэмбол держался. Он тут же ринулся вперёд, проморгавшись и придя в себя в прямо на ходу. Огромная масса и разрушительная энергетическая атака врага делали из него грозного убийцу. Но это же можно было использовать против Опустошителя. Подобно Конгу, Нидхëгг прыгнул на стену, после чего отскочил от неё и врезался в демона всем своим весом, наконец-то повалив его. Не замечая боли от столкновения, Дракон Войны проколол копьëм шею беса и закрыл его пасть свободной рукой. Если тот даст залп луча, взрыв уничтожит его голову. Но, подставив свободную руку под пасть твари, Нидхёгг совершил большую ошибку. Зубами схватив лапу Дракона Войны, Опустошитель взмахнул своими рудиментарными крыльями и, оттолкнувшись от земли многочисленными ногами, совершил рывок, ударив Нидхёгга о стену каньона. Неудовлетворённый результатом, он дёрнул пастью и швырнул Титана о стену снова, а затем снова. После Опустошитель отпустил врага и полоснул когтями, отбросив от себя. Нидхëгг вновь не стал терять время на раздумья — такому сопернику нельзя было давать возможность для атаки. Поднявшись, Дракон Войны с немалым трудом подпрыгнул и ударил кулаком в морду Опустошителя. Затем он вгрызся в левую лапу врага, после чего яростным рывком оторвал её и отбросил в сторону, хоть та и начала распадаться на мелкие частицы. Однако левая лапа не была единственной, росшей из этого бока чёрта, благодаря чему Опустошитель устоял. Воспользовавшись отвлечением Дракона Войны, он изверг очередной луч, снова оглушив Нидхёгга и оставив длинный ожог на его груди. Пока Титан приходил в себя, левая лапа демона успела восстановиться. Нидхëгг грузно выдохнул, проводя рукой по ране. Она ещё долго не заживёт, к тому же теперь ему было больнее передвигаться. Однако ожог навёл Дракона Войны на мысль. Вспомнив про лезвие Гекатонхейра, всё ещё торчавшее из груди беса, Нидхëгг внезапно схватился за него и дёрнул вниз, расширив место пробития. Сразу после этого в брешь в панцире оказалось воткнуто копьё, и Дракон Войны, навалившись на врага, принялся проталкивать его всё глубже. И в этот момент Опустошитель наконец издал вопль. Нагретое лезвие рассекло его броню, а уязвимый внутренний участок тела поддался выжиганию. Стремясь избавить себя от натиска противника, бес ударил по лбу Нидхёгга собственным лбом и откинул Титана от себя. Затем он выдернул копьё из участка своего тела, тут же заросшего свежим панцирем, и отбросил в сторону. Столкновение лбов не прошло для Нидхёгга незамеченным. У него ушло несколько секунд на то, чтобы прийти в норму и осознать потерю копья. Враг не даст вернуть его просто так, значит, нужно сыграть на отвлечение. Глухо хрипя, Нидхëгг прыгнул, занося руку с лезвием для атаки в глаз Опустошителя, однако в последний момент использовал гигантского демона как трамплин и, оттолкнувшись от него, приземлился как раз возле копья. Не мешкая, Дракон Войны подхватил его, после чего снова ринулся на врага, вонзая оба оружия в его предплечья. Нидхёгг потянул чёрта на себя, желая заломить Опустошителю руки, но тот не поддался — порождения «Морфея» могли выворачивать свои тела как угодно в случае необходимости. Опустошитель контратаковал и ударил по морде Титана когтями свободной руки. Нидхëгг тут же отступил, держась за место удара. Враг всё ещё был полон сил. Нужно было атаковать яростнее, не давая времени на ответные удары. Резко бросившись вперёд, Булэмбол схватился за одну из ног противника и ударом копья отделил её от тела. Опустошитель осел от потери конечности, и Дракон Войны без промедления вонзил лезвие Гекатонхейра ему промеж глаз, проталкивая его всё глубже. Опустошитель снова забился, на сей раз ещё сильнее. Нагретое лезвие выжигало микроорганизмы, составлявшие самую важную часть — голову. Чёрт в очередной раз ударил Дракона Войны когтями, а затем отбросил хвостом. Бой длился уже продолжительное время. Нидхёгг был ранен, а бесу удалось нанести лишь минимальные повреждения — тот уменьшился едва ли на полдюжины метров. Титан с трудом поднялся. Копьё со свистом рассекло воздух — он выставил его перед собой. Теперь ракообразное не могло приблизиться к нему. Но на этом Нидхëгг не остановился. Ибо он был Пожиратель Убийц и не мог позволить мерзости, что стояла перед ним, одолеть его, несмотря на болезнь, усталость и раны. Дракон сделал выпад, кольнув Опустошителя в ногу. Когда он сделал шаг, всем телом ринувшись вперëд, из земли под его могучими ногами, будто кровь из рваной раны, брызнула лава. Под массой Титанов «арена» опустилась на самое дно каньона. Опустошитель дёрнул ногой, ударив Нидхёгга по груди, а затем стал осторожно отдаляться от фонтана лавы. Её капли жгли его, поэтому демон решил перейти на противоположную часть «арены», параллельно извергая новый луч. Нидхëгг, и без того раненый, вздрогнул, когда поток перегретого газа снова обжёг его и создал небольшой взрыв. Титану пришлось опереться на копьë, чтобы устоять на ногах. Единственный глаз медленно вращался в глазнице древнего монстра, пытаясь поспеть за движениями его противника. Становилось жарче. Секунды казались вечностью. Враг ожидал его следующего хода. Нидхëгг сплюнул липкую, густую и ядовитую массу, заполнившую его рот горечью. Комок слюны упал на пол и тут же испарился. Дракон Войны встряхнул головой. Нельзя было медлить, нельзя отвлекаться. Было жарко, от места плевка поднимался пар. Из-под пола брызнула лава. И появилась идея. Нидхëгг перехватил копьë покрепче и вонзил его в пол, состоящий из почвы и камней. Издавая низкий, утробный рëв, он резко двинулся вперëд. Остриë копья прорвало себе путь сквозь толщу породы и образовавшиеся полости тут же стали заполняться лавой. Когда Титан приблизился к недоумевающему противнику, он вырвал оружие из земли, позволяя волне расплавленного камня окатить Опустошителя. Демон оказался обожжён. Лава разъедала его тело, уничтожала составлявшие его организмы. И он ничего не мог с этим поделать. Его враг нашёл способ обернуть ситуацию в свою пользу. Обратного пути уже не было. Пытаясь хоть как-то воспрепятствовать Титану, Опустошитель с помощью крыльев совершил рывок и обхватил когтями шею Нидхёгга, надеясь свернуть ему голову. Железной хваткой чёрт впивался в горло Дракон Войны. И откуда только у этой погани было столько сил? Неважно. Надо было довести задумку до конца. Нидхëгг перенëс свой вес вперëд и сделал шаг. Его нога провалилась в почву, ушла под землю почти полностью. Несколько мгновений спустя из-под земли брызнула лава, заполнившая собой большую часть «арены», нашедшая путь сквозь толщу породы. Титаны оказались на самом дне каньона, и Опустошитель тут же угодил в магму. Она окутала нижнюю часть его тела, и чёрт стал сгорать заживо. Но даже в таком положении, барахтаясь и вопя, он не отпускал шею Дракона Войны. Создание «Морфея» собиралось утащить Титана с собой в раскалённое пекло, но в этот момент его лапу охватил зелёный энергетический поток, быстро спаливший её дотла. Это был Зилла Младший, очнувшийся и добравшийся до места сражения. Ящер схватил Нидхёгга за плечи, не позволяя Титану повторить судьбу врага. Не в силах противостоять лаве, демон с пронзительным визгом взорвался на мириады микроорганизмов, которые тут же стали обращаться в ничто в раскалённом потоке. Опустошитель был уничтожен, а вместе с ним сгинули и все его составляющие. Это была победа. Победа, в которой Нидхёгг одолел врага не с помощью грубой силы, а посредством его же оружия — тактики. Победа Нидхёгга и только его. Дракон Войны пару мгновений стоял в изумлении. Враг сражён, после такого не выживают. Однако странное чувство, многими днями ранее охватившее весь Нижний Мир, не покинуло разум Титана. Мог ли этот багровый демон быть ответственным за все беды, что обрушились на округу? Вряд ли, Ишара описывала Алого Короля как непобедимого, неуязвимого монстра. Эйфория от победы длилась лишь несколько секунд, после чего сменилась тяжкими раздумьями, смешанными с тоской. Что будет потом? Когда всё кончится, они уничтожат угрозу окончательно и вместе отправятся назад… а что потом? Болезнь прогрессировала, с каждым часом всё больше разрушая организм Дракона Войны. Даже если у него есть шанс выздороветь, зачем ему это? Нидхёгг всю жизнь искал достойного соперника для величайшего боя. И теперь он свершится совсем скоро. А что будет после победы? Титан не знал и знать не хотел. Негромко поблагодарив Зиллу за вовремя подоспевшую помощь, Дракон Войны стал с трудом выкапываться наверх, еле двигая израненными лапами. Когда оба Титана выбрались на поверхность, перед ними предстали растерянные Ишара и Татцельвурм. Они наблюдали за ходом поединка, но не могли вмешаться в него. Копатель был слишком слаб после предыдущей битвы, чтобы сражаться, а Ишара, конечно, никак не могла оказаться внизу. Но теперь, когда Опустошитель пал, Царица Скорпионов искренне поздравила Нидхёгга с победой. Тот принял благодарность скорпионихи. Он сам не до конца верил, что выбрался на поверхность целым, и ему была приятна похвала. Пусть она не могла отогнать мрачные мысли, но немного их притупила. Они победили, но настоящий бой был впереди, а Титаны оказались ранены и измотаны. Надо было выдвигаться в путь, ведь каньон постепенно сужался. Цель была близка. Но что на самом деле представляла собой эта цель?***
Профиль Криптида: TITANUS QUETZALCOATL. Размер Титана: Длина: 294 метра. Вес: около 60.000 тонн. Классификация Титана: Защитник. Гигантская рептилия, судя по всему, родственная представителям фауны Полой Земли — варбатам. Тело Титана покрыто ребристой чешуёй красного, бурого и песчаного цвета. Главной особенностью Кетцалькоатля являются его крылья, по строению имеющие отдалённое сходство с крыльями варбатов, но полностью покрытые пышным оперением. Такие же перья расположены вдоль позвоночника Титана, образуя гребень. Их основные цвета — красный, синий и зелёный, но встречаются и другие оттенки. В пантеоне народов Америки божественный змей Кетцалькоатль считается повелителем воздушной стихии. Титан, прозванный Пернатым Змеем, с большой долей вероятности был основой для появления мифа об этом боге. Кетцалькоатль способен создавать ураганные ветры взмахами крыльев и выпускать изо рта поток сжатого воздуха, действующий подобно смертоносному лезвию, стирая всё, что попадается на пути. Кроме того, Титан может создавать вакуумное пространство в своей ротовой полости и с помощью этой способности намертво присасываться к другим существам. Наконец, ураганными ветрами он порой поднимает и направляет мелкие предметы, но это его умение мало востребовано. Судя по всему, всю свою жизнь Титан провёл на поверхности. На данный момент не обнаружено никаких сведений о нём в легендах народа Иви, а потому невозможно даже приблизительно определить его возраст. Характер Кетцалькоатля довольно загадочен. В основном он проявляет себя как спокойный и миролюбивый Титан, никогда не причиняющий вреда человечеству и преданный Альфа-Титану Годзилле. Но, похоже, он довольно несдержан, а потому нередко вступает в стычки с другими Титанами.