Как родилось добро.

Сергей отпер дом и впустил всех внутрь. Сени ничем не отличались от обычного подъезда: серые, грязные, с лежащими по углам досками, гвоздями, инструментами и бесполезным хламом. В сенях дул холодный ветер. Кочегарка за стеной давно остыла. Алексеев пожал плечами и зашёл в дом. Примеру генерала последовали и остальные. Прихожая совсем не изменилась: полки для обуви, шкаф для одежды, ковер-дорожка чуть дальше порога, лежавший ему параллельно, двери в две комнаты в конце маленькой прихожей — одна вечно пустая, а вторая, спальня Сергея; ванная в конце коридора, двери на кухню и по-совместительству гостиную, разные полосы обоев на стенах, так как не хватало денег на покупку одинаковых; фотографии в рамках, лестница на второй этаж, табуретка возле шкафа, двери в кладовку и гараж, противолежащие друг другу. И куча пыли, укрывшая собой все, а пауки в углах уже распустили свои сети-ловушки. Сдув пыль, Сергей плюхнулся на табуретку и стал снимать сапоги из которых тут же на пол потекла кровь вперемешку с потом. — Что такое? - оторопел генерал. Ветеран стал разматывать портянки и обнаружил, что его ноги кровоточат. Молдова подошла к нему и стала заматывать бинтами ступни с которых стекала кровь. — Больно, дядя Сережа? - испуганно спросил Россия. — Не особо. Переживём! - ответил генерал. Сергей поднял портянки с которых текла красноватая вода, после чего вскочил и побежал в ванную. Ветеран взял тазик, набрал воду и бросил в него мокрые портянки. Алексеев снял с себя гимнастерку и все ордена и награды с неё и штаны. Придвинув тазик, он скрутил в жгут штаны и с ним тут же полилась вода вперемешку с кровью и потом. Ну и стоило же в этот момент зайти Паулю? — Это ты так воду выжимаешь? - спросил он. — Это пот! Я уже года четыре не мылся! - огрызнулся Сергей и продолжил выжимать вещи. — Серьезно? — Не, это так говорят... - тут генерал решил спросить - Слушай, фриц, а я тебя нигде не мог видеть? — Ну, вообще-то, я Пауль. — Фриц — это имя? - Сергей мало что знал о немецкой культуре, но имя "Пауль" показалось ему знакомым. — Ну, да. — Просто мы так всех немцев звали... — Ладно, не важно... Ты что-то хотел спросить? — Я тебя где-то видел раньше? Что-то лицо у тебя какое-то... Знакомое? — Какой год рождения? — Не поверишь! 26 сентября 862 года нашей эры! - тут он внезапно осознал, что сказал, - Стоп! А зачем я тебе это говорю!? Пауль улыбнулся, потом насторожился, выглянул из ванной, огляделся и захлопнул дверь. — Помнишь я говорил, что меня сюда прислал Штаб М? — Да. — Ты ведь Сергей Алексеев? — Я же тебе не назывался?! Откуда?! — Ты агент Штаба М? — Агент... - тут глаза Сергея округлились, руки затряслись и гимнастерка из них выпала на пол, а из глаза на щеку потекли слезы. - Пауль Фенцель?!?! — Да! Мы в приштабной школе в одной группе были! Тут Сергей насторожился. — Ты предал нашу присягу?! — Никак нет! Могу доказать! Пауль приложил руку к ключице и медленно отвёл ее прямо от себя. Из груди немца вырвалось зелёное сердечко, занявшее собой всю комнату. — Душа доброты?! — Д-да... — Она сохраняется только у тех, чьи руки не запачканы кровью! — Ага... — И такая большая... - Сергей мотнул головой - Всевышний ругал? — Ещё не вызывали. Я передполагаю, что будут ругаться, но я рапорт написал, подробный. И я покажу душу! — Отлично. Тогда удачи с этим. Сергей открыл дверь. И пошел переодеваться в свою комнату. Пауль взглянул на тазик и, набрав в него чистой воды и вытащив вещи Алексеева, взялся за стирку сваленной в кучу одежды. Генерал натянул на себя первое, что попалось под руку и вернулся к тазику. — Я постираю, Серж! Иди и придумай куда разместить "лишенцев". Сергей вздохнул и повел всех на верхние этажи, в спальни. Пауль прошёлся по комнатам, собирая грязные вещи, и достаточно быстро нашел стиральную доску. — Временно разместим вас тут... - Сергей потрепал одного из малышей по голове. Дверь хлопнула и раздался визгливый девчоночий голос: — Нечестно! Я хочу быть с папой!! Германия и Россия высунулись из кухни. На пороге стояла плачущая девочка. Она, видимо, была совсем не рада внезапному переезду. За спиной полячки стояла полуседая женщина, пытавшаяся ее успокоить. — Ну, что ж ты, Польшенька? Твой отец в больнице и... — Я хочу к папе!!! Сергей высунулся из комнаты и осмотрел гостей. — Вы что-то хотели? - спросил он. — Да, - облегчённо вздохнула женщина, видимо, радуясь тому, что в доме есть взрослые, - Меня зовут Речь Посполитая, я бы хотела оставить у вас свою внучку. Мне негде ее разместить. Я должна уехать, а бросать её без присмотра не хочу. Я увидела ваш дом и подумала, что у вас найдётся место для неё. Приютите? — Оставляйте! - разрешил Сергей, едва не выпав из комнаты. - Можете не бояться. — Спасибо, вам добрый человек. - Речь Посполитая обратилась к внучке, - Польша, детка, слушайся дядю. Бабуля скоро вернётся за тобой... Женщина потрепала волосы внучки и вышла за дверь. — Спокойно, малышка... - Сергей попытался приблизиться к ней. — Я здесь не останусь! Я к папе хочу! — Девочка моя, - раздался голос Пауля, - твоей жизни ничего не грозит. Как только твой папа поправится, мы отведем тебя к нему. Польша чуть успокоилась, видимо, из-за мягкого голоса немца, и даже подпустила к себе других детей. Сергей уловил звук звонящего телефона. — У аппарата! - ответил он, подняв трубку. — Етить твою мать! Товарищ Алексеев! Сейчас же в Москву! - прозвучал раздраженный голос Союза. — Есть! Только есть проблема... — Немедленно я сказал! Как тебе, трижды Герою Советского Союза, не стыдно опаздывать на награждение! Генерал с неким раздражением бросил трубку. — Товарищи, меня вызывают в Москву. Пауль, что с моей одеждой? — Я ещё не стирал... — Плевать! Справитесь сами? Конечно справитесь, куда вам деваться! Сергей подошёл к лежавшим на полу вещам и, уже одеваясь, проворчал что-то про неаккуратность, спешку и "я устал". — Так, я в Москву! - сурово заявил он выходя из ванной. Выйдя за дверь, Алексеев попытался взлететь, но израненные, с опаленными перьями, перевязанные бинтами крылья не могли уже поднять его в воздух и лишь беспомощно требыхались от ветра. — Черт! Телепортироваться что-ли? Но делать нечего, пришлось открывать телепорт. Оказавшись в Москве, Сергей сразу направился к Красной площади. — Так, пока его нет, я за вами присмотрю. - с улыбкой сказал Пауль после того, как Алексеев скрылся за дверью. — А вам вообще, товарищ фриц, можно верить?! - пискнула Польша. — Можно, можно! - ответил маленький еврейский мальчик, спустившийся с лестницы. — Адам, ты уже проснулся? - повернулся к нему Пауль. — Ага... А где мы? — В новом временном жилье. — Когда-нибудь Б-г услышит наши молитвы и мы будем жить в собственной квартире... - вздохнул Адам. — Конечно, услышит, даже не волнуйся. - попытался поддержать его Пауль. — Такое чувство, что ты имеешь с ним связи... - раздался сверху мужской голос. Пауль замялся. — Так, вас всех нужно покормить! А то время уже к обеду. — Давайте я покажу вам кухню? - предложил Россия. - Мы тут много раз бывали. Дядя Серёжа присматривал за нами и брал к себе сюда. — Думаю, малыш, я уж разберусь с этим, ты пока иди отдохни. Это был тяжёлый период... Тяжёлые четыре года. - Пауль вздохнул и, развернувшись, направился искать кухню. Россия кивнул и они всей семьёй побрели на второй этаж. Германия уже сидела в комнате возле Израиля. Еврей лежал на кровати, укрытый одеялом и, кажется впервые в жизни, выглядел счастливым, хотя глаза его всё равно были грустными. — Прости, ты пострадал из-за меня... - Германия облокотилась на кровать и положила вторую руку на одеяло. — Не переживай... - голос Израиля звучал тихо и хрипло, - Я поправлюсь. Но, как? Ты? Здесь? — Война закончилась, Израиль! Победа! Русские в Берлине! — Да?! Спасибо тебе за добрую весть... Глаза маленького еврея блеснули в отблеске солнца и медленно закрылись. Германия прислушалась — Израиль тихонько посапывал. — Спи, бедняжка мой, ты устал... Много страданий выпало на твою голову. - немка легонько прикоснулась пальцами к щеке спящего, улыбнулась и тихо покинула комнату. Сергей добрался до Кремля, где на него тут же накинулся СССР. — ГДЕ ТЫ ЛАЗИШЬ?! УЖЕ НЕДЕЛЮ ТЕБЯ ИЩУТ!!! — Я ехал в Новосибирск. По вашему приказу. — Ладно. Пошли репетировать парад и тебе награду дадут... А где твои ордена, Серёг? — Черт! Дома остались... — Хорошо, что я тебе погоны не отдал с собой. - СССР показал генералу конверт. Сергей вздохнул и потащился за социалистом. *** — Наконец-то все нормально поедят. - Пауль медленно помешивал суп. - Ах, мои бедняжки! Неужели их страдания наконец закончились?! Неужели у них будет человеческая жизнь?!