***
— Тебя не ждали здесь, — Дарклинг глянул на вошедшую, в чьих глазах был лёд и пламя одновременно. Все присутствующие начали изумленно смотреть то на него, то на Алину, что ничуть не смутилась всеобщего внимания и прошла в центр комнаты, глядя только на Тёмного повелителя. — Меня редко где ждут, но я все равно прихожу. Интересное обсуждение? — хмыкнула Старкова, касаясь кончиками пальцев шершавой бумаги карты Равки и близ находящихся стран. — При всем уважении, Старкова, это обсуждение стратегии нашей страны, отныне не твоей. Я была бы счастлива, если бы ты покинула наше скромное общество, — Зоя ухмыльнулась выходя вперёд. Морозову совершенно не хотелось останавливать Назяленскую — это было интересное зрелище, которое он мог бы смотреть, потягивая вино. Но Алина лишь хмыкнула, сделав несколько шагов по направлению к их столу; цокот её каблуков отдавал в ушах раздражающим звоном. Маленькая пташка отрастила слишком длинные когти, при этом, совершенно не умея их использовать. Досадно. Он наблюдал за её ростом все то время, пока существовала связь, но затем, девушка осмелела, закрыв обзор на свою жизнь. Отгородилась плотной шторой, лишь бы Александр никогда не узнал ничего о силе, взрощенной трудом и жестокими тренировками. Она раскрывалась перед ним, как цветок мака — ещё один символ, что возник из ниоткуда. Дарклинг не знал этой легенды, даже не догадывался, почему именно этот цветок был её опознавательным знаком, гербом, после льва в солнечном свете. — Я пришла сообщить вам новость. Несмотря на уважение к тебе и твоей просьбе, Николай, я вынуждена отказать в военной помощи, — с печалью произнесла Старкова. В голосе слышалась издевка. — Что?! Почему? — Женя вскочила со стула, злобно смотря на Солнечную Святую, что со всем присущим ей спокойствием рассматривала кольца на руках. Это был ожидаемый ход. Он был уверен в том, что Заклинательница струсит и, поджав хвост, сбежит из Равки. — Поступило выгодное предложение из Нового Зема. Их принц Люциан готов заключить со мной союз, — Алина хищно улыбнулась и посмотрела прямо в глаза своему недругу. Дарклинг не знал об этом. Либо она снова блефует, либо его шпионы дерьмово работали. — Тебя сразу огорчить на этот счёт или дать возможность потешить себя ложной надеждой на жизнь без моего существования в ней? — холодно спросил Дарклинг, сгущая тени. — Я скоро уезжаю, Дарклинг. Ты весьма огорчил меня чередой своих жестоких действий, обманул и иссушил последнюю каплю надежды на налаживание отношений с тобой. Думаю, я не могу заключить союз с человеком, что столь непостоянен, — пожала плечами Старкова. Он сверлил её взглядом кварцевых глаз, пытаясь прожечь дыру во лбу. — Докажи. — Елизавета доставила мне письмо-приглашение от Люциана. Он просит приехать меня в Веддл. Но, думаю, для тебя эта информация уже ничего не значит, — Алина уже кивнула, чтобы удалиться, но он не позволил ей пошевилиться. Рука резко сжалась в кулак, заставляя девушку резко запрокинуть голову и хвататься за шею. Тёмные руны связали её подобно путам; Заклинательница испытывала удушье. Ему не хотелось ей вредить, поэтому Морозов отпустил бунтарку, разжимая пальцы. Алина закашлялась, падая на колени. — Что ты делаешь? С ума сошёл? — яростно зашипела Зоя, создавая вокруг Старковой воздушный щит. — Уже успели спеться? — прошипел Дарклинг, с отвращением смотря на сторонников его противоположности. Николай вышел вперёд, закрывая Назяленскую спиной от Морозова, готовый дать на растерзание свое тело, в случае жёсткой атаки. Дарклинга всегда удивлял настрой Ланцова, что готов был ради друзей голову на блюдо положить и отдать врагам. Но ему совершенно не делало чести то, что он вступился за предателей чёрной короны. — Тронь пальцем хоть одну девушку в этой комнате и ты его лишишься, Дарклинг, — Ланцов смотрел на него открыто и смело. Щенок, что лаял на овчарку. Но и щенки вырастают в больших псов, не так ли? Морозов коснулся сознания ничегои внутри разума Николая и заставил ту встрепенуться. Ланцов завопил от нестерпимой боли, а потом повалился на бок, хватаясь за голову. Это проклятье было идеально в своей опасности для жизни. Будь его воля, он бы засадил по такой твари в каждого, кто смел ему перечить. — Довольно! — голос Старковой вывел всех из колеи, заставив обернуться. Резкая вспышка резанула глаза — разрез проскользил мимо Александра в нескольких сантиметрах, разрушая пол и создавая на том огромную «царапину» глубиной сантиметров так тридцать, не меньше. Дарклинг замер с едва заметным удивлением на лице. Алина успела в очередной раз его удивить; разрез получился точным и если бы Заклинательница захотела, то отсекла бы ему голову. Для такого сокровища, он бы возвел цитадель и запер там Старкову, защищая от всех опасностей. От себя самого в том числе. — Недурно. Ты уже многое умеешь, Алина, — ухмыльнулся Морозов. — Заканчивай спектакль, Дарклинг. Я не желаю вспарывать тебе брюхо сейчас, так что не зли меня, — она опустила руку и помогла Николаю подняться, не без участия Назяленской, конечно же. — А было бы неплохо, если бы ты решилась это сделать, — фыркнула Зоя. Взгляд Алины скользнул по фигуре Уллы, что стояла в углу комнаты и лишь наблюдала за сценой, развернувшейся между её братом и Старковой. Было в её взгляде нечто страшное, давно упокоенное. Глаза казались неживыми и это заметил даже Морозов, когда впервые встретил её. Пустые, рыбьи глазницы. 《– Мне пора, — сказал он. — Меня ждет своя война, долгая война. Я, как и ты, не совсем человек, и жизней у меня впереди много. Подумай над моим предложением, — тихо прибавил ученик прорицателя. — Нет такой магии, которая бы заставила их полюбить тебя. Такая магия есть, хотелось возразить Улле, только ей она не под силу.》 Это было так давно, но складывалось ощущение, что ещё вчера Морозов стоял перед юной девой, которая слезами умывалась от осознания, что может оказаться дрюсье. Гришем. — А ты что молчишь, Улла Морозова? Или нечего сказать относительно действий своего брата? — хмыкнула Алина; её тату начали тускло светиться, опасно и завораживающе. — Не мне его судить, Заклинательница. Попробуй пойти против семьи и осознай сумасбродность выбора, который мне предлагаешь сделать, — Улла подошла к брату и положила ладонь на плечо, как бы уверяя его, что не стоит гневаться на неразумного ребёнка. Старкова нервно хихикнула, смотря на русалье, как на упрямую ослицу, что не понимает простую истину: — Удобная позиция для тех, кто творит беззаконие. Но ты права. Мне тоже не стоит судить тех, к кому я не имею отношения. То, что произошло сегодня на балу, я забуду. Инцидент в этом зале — тоже. Но, если вы встанете у меня на пути, будет Гражданская война, которую я лично возглавлю. И поверьте, именно Восток окажется в луже, а не Запад, — улыбнулась Алина напоследок. Александр сгустил тени, что заскользили по стенам, но так и не решился вновь подчинить Старкову, начав истязать опасным тату. Чернь бы изъела её изнутри, как паразит. Девушка ни на йоту не испугалась темноты, что кружилась подле. Солнечный свет начал обволакивать её тело, как мед, а затем, Алина растворилась в воздухе, сливаясь с однообразной картиной комнаты. Зоя недовольно фыркнула, а потом произнесла: — Если бы раньше я вздернула её к потолку за такие слова, то сейчас даже не рискну направить в неё поток воздуха. Доигрались, Дарклинг. Лучше не зли Старкову, иначе точно накличем беду.***
Зоя плотно закрыла дверь, проводя взглядом Николая, который послушно сел на кровать и начал стягивать с ног кожаные сапоги, после которых наверняка ужасно болели ступни. Ей самой стало жарко после развернувшейся сцены между Алиной и Дарклингом, поэтому Шквальная стянула с себя кафтан и прошла к штурмхонду. — Как ты? Николай поднял голову: глаза были покрасневшими, видимо, от боли лопнули капилляры. Пальцы рук почернели, словно он возился в саже. Жалкий вид для бывшего принца. — Паршиво. Словно мою голову сжали в тисках, — измученно бормотал мужчина. «Ритуал» пристегивания Ланцова к кровати отныне стал полноценной традицей — каждый день Зоя приходила к нему, чтобы приковать и обездвижить его внутреннего монстра, что жаждал людской крови. — Поделом тебе. Нечего было лезть в разборки между двумя вечностями, — фыркнула Назяленская, а затем сняла ключ с шеи и принялась готовить цепи. — Кто ещё полез туда, очаровательная Зоя. Я едва героически не погиб, благодаря тебе, — драматично произнес принц, укладываясь на кровать. Эмоции были смешанными — он явно находился в замешательстве после гнева Дарклинга. Она медленно заковала его руки в цепи, стараясь не смотреть в его глаза, что изучали её тёмную макушку; Зоя хотела многое ему сказать, но не решалась. День был слишком тяжёлый, чтобы грузить его непростыми разговорами. — Эта история закончилась бы худо, но ты все равно решил рискнуть. Зачем? Ты человек, которого любой Гриш может размазать по стенке, — тихо спросила девушка, отодвигаясь от неподвижного тела. — Как бы Дарклинг не истязал меня, в его глазах я вижу уважение. Может, это и смешно звучит, но он видит во мне союзника, нежели врага. Зато теперь, его ненависть направлена на Алину и ягненок скоро завоет от подобной жестокости со стороны волка, — Николай нервно закусил губу. В голубых глазах была тоска. Назяленская горько усмехнулась, а затем поднялась на ноги и прошла к двери. Вцепившись в ручку, она все же затормозила и обернулась к «прокажённому» ничегоей. — Ты мог погибнуть. Алину он бы точно не убил; в его душе обитает злая одержимость солнечной девчонкой, что способна успокоить его тьму. — Это не значит, что мы должны молчать. Мы во власти узурпатора, помнишь? Не стоит забывать, кому действительно принадлежит Равка, — фыркнул Ланцов, чувствуя, как ничегоя начинает бунтовать внутри него самого. Зоя лишь покачала головой и перед тем, как выйти, кинула напоследок: — Не рискуй, Ланцов. Ты мне ещё нужен. Хлопок от закрытой двери послужил отрезвляющим ледяным потоком — Назяленская тут же собралась и двинулась вперёд, чтобы пройти в свои покои. Начали появляться первые лучи зарева — небо постепенно становилось светлым. Очередная ночь прошла тяжело, веки осоловели, а губы слипались от недостатка влаги. Зоя уже хотела было распластаться на ковре в коридоре, но вспомнила, что забыла в комнате Ланцова свой кафтан, без которого было опасно выходить — кинжал или стрела с наконечником из стали Гришей мог в любой момент вонзиться в грудь смертельным ранением. Тяжело вздохнув, она пошла обратно, беспрерывно зевая. Звук захлопнувшейся книги вернул её в реальность и Шквальная резко останавилась. Её взгляд метнулся к тёмному силуэту, словно его нарисовала Старкова углём на помятой крафтовой бумаге. — Бессонница? — хриплый голос раздался словно сквозь толщу воды. Дарклинг окинул её пустым взглядом, будто смотрел на туман по утру. — Скорее обязанности, — коротко ответила Зоя и уже намеревалась уйти, как король вновь заговорил: — Почему ты вступилась за Алину? Назяленская и сама не знала ответ на этот вопрос. Скорее, ей просто надоела власть Дарклинга и она нашла удобную сторону, чтобы занять комфортную для самой себя позицию. Но она, конечно же, не скажет ему правды. — Ты несправедлив к ней. Она не перестала меня раздражать своим тупым характером и глазами, как у загнанной лани, но она имеет право выбирать, что ей делать дальше. Старкова — королева и тебе этому не помешать, — пожала плечами Зоя. — Не смей защищать её больше и угомони своего щенка. Алина должна научиться отстаивать свои права самостоятельно, — холодный взгляд кварца резанул лицо. Назяленская же продолжила всматриваться в снегопад за окном. Их разборки выглядели до жути глупо и нелепо. Зое хотелось дать хорошую затрещину Дарклингу, но она сдержалась и пошла дальше, не оборачиваясь. Но в одном она была уверена точно — если Старкова захочет, то растопчет Дарклинга. И ей хотелось дать Заклинательнице правильную мотивацию совершить сие действо.***
Пятая гавань была окутана блаженной тишиной; Каз Бреккер, ещё ни разу не сомкнувший глаз за эту ночь, стоял над картой, рассматривая Новый Зем, а конкретно — Шрифтпорт. Этот город был богат обширными плантациями взращиваемой юрды, что, безусловно, влияло на прямые поставки к Шухану и Фьерде. Испытания на Гришах прогрессировали, насилие возрастало, ровно как и ненависть друг к другу. Он крепче стиснул руки в кожаных перчатках, что уже потрескались в некоторых местах, как напоминание о грязной работе, которую он постоянно совершал, и медленно поднял голову, чувствуя движение сзади у окна. Бреккер знал, что это был Призрак. Девушка бесшумно проскользнула внутрь в своих мягких тапочках, не издав при этом ни звука. — У нас новое дело, — без предисловия начала Инеж, пройдя вперед. Уперевшись бёдрами в стол, она склонила голову набок, пытливо всматриваясь в угрюмое лицо. — Решения по поводу заказов принимаются мной, Инеж. Так что твоё «дело» имеет лишь статус «рассматривается», — отрезал парень, даже не повернувшись в сторону девушки. Несмотря на пройденные испытания, Каз с осторожностью относился к безликой тени, что исчезала во тьме каждый раз, когда обстановка накалялась. Раздражение чаще всего смешивалось с холодной яростью, а затем сия жгучая смесь трансформировалась в равнодушие, без которого он уже не представлял полноценным портрет своей личности. Он жил ложью, предпринимательской жилой, что больше походила на мошенничество, нежели на бизнес подход. И ему не нравилось, когда последнее слово оставалось за кем-то другим. — Это письмо от Королевы Алины, Каз. Не думаю, что стоит отказаться, тем более, мы неплохо обогатились с прошлого дела. Заклинательница была щедра, — попыталась убедить его Гафа. —А ты не думай, Инеж. У тебя есть свои обязанности, но ты находишь время на эту ерунду, — фыркнул Бреккер. Инеж возмущённо втянула воздух; весь её вид говорил о том, что она готова вот-вот сорваться с места и повалить ворчуна на спину. — Тогда я пойду и займусь ими, — прошипела девушка, швыряя письмо ему в лицо и скрываясь за оконной рамой. «Грязные руки» лишь пренебрежительно выдохнул и продолжил чертить красные линии возможного отступления, на случай провала операции. Спустя час, он почувствовала, как глаза его стали тяжелыми — Каз отложил все в сторону и, присев на диван, вновь взглянул на конверт, который валялся на другом конце комнаты. Не совладав с любопытством, парень все же взял письмо в руки и, сломав печать, прочитал послание: 《Дело касается нелегализованной поставки парема из Шрифтпорта в Амратен. Взорвите корабль, идущий из Эймской гавани к Шухану, уничтожьте все мешки с наркотиком. Награда: восемьсот тысяч крюге. Северное сияние.》 Дело разворачивалось довольно-таки интересно; все его мысли были заняты делом в Новом Земе и то, что сейчас обстоятельства складывались в пользу Воронов — невероятная удача. Теперь ему стал понятен повышенный интерес Инеж — ему на секунду даже стало стыдно, словно он сделал что-то паршивое. Но жилось гораздо спокойнее без терзаний, поэтому он продолжил вычитывать письмо раз за разом, осознавая, что в этот раз Алина Старкова приподнесла им нечто более интригующее. Их прошлая встреча завершилась успешно и, видимо, она решила, что может обратиться к ним ещё раз. — Это не комната, а проходной двор. Входи, Джеспер. На лице Фахи отразилась привычная усмешка, словно ничто не могло огорчить этого придурка. До одури несмешная ситуация. — Удивляюсь, что Инеж не съездила тебе по лицу, Каз. Какое-то крупное дело? — он заглянул через плечо Бреккера, чтобы рассмотреть документ, но Грязные руки моментально взмахнул тростью, резко ударяя парня по коленке. — Зови наших сюда. Думаю, стоит это обсудить, — Каз со спокойствием продолжил анализировать карту, совершенно не обращая внимания на скрючившегося Джеспера. Парень пробурчал что-то невразумительное, но все же пошёл исполнять приказ: — А что будем делать с Инеж? Она сбежала, — насмешка на лице Джеспера вызвала очередную волну раздражения. — Она сама придёт, когда посчитает нужным.***
Алина опустилась в ванну, устало откидывая голову на бортик и свободно вытягивая ноги; очередной день при дворе превратился в пытку. Прошла неделя с инцидента в зале Военного совета и ей совершенно не было дела до проблем, которые возникли вне Дворца, а если быть точнее — на Западе. Поставки юрды не прекращались и Старкова могла только надеяться, что письмо дошло до её старых друзей, которые выручили однажды. Их сделка прошла весьма удачно, поэтому Алина рискнула обратиться к Бреккеру вновь. Мысли о пареме не покидали её голову ни на секунду; словно в голове крутилась мелодия с одной пластинки. В мире, где Гриши считались животными, юрда была самым опасным наркотиком. И, хотя сама Алина использовала его в качестве усилителя Силы, он по-прежнему искажал её способности. Неконтролируемые вспышки света все чаще начали появляться во время военных тренировок и это, безусловно, мешало полной концентрации внимания. Дверь хлопнула, но Алина не разомкнула глаз, лишь произнесла: — Елизавета, есть новости от наших друзей? — Я не Елизавета, но мне бы хотелось послушать про ваших с ней друзей. Старкова резко дернулась, вскидывая руку, чтобы пустить разрез, но остановила себя, решив повременить с этим. — Что ты делаешь здесь, Улла Морозова? Пришла сказать мне пару ласковых? — Ласковых? Это вряд ли. Я пришла поговорить о моем брате, — Улла подошла к ванной; на ней было чёрное платье, девушка была словно двойником Дарклинга, ещё более алчной версией. — Его и так слишком много в моей жизни. Избавь меня от разговоров о нем, — проворчала Старкова. В комнате было тускло, но даже при таком освещении, Алина могла разглядеть лицо девушки; эмоции были смешанными, словно Улла сама сомневалась в правильности своего выбора прийти сюда. — Мне бы не хотелось, чтобы ты плела заговоры во дворце. Вода в твоей ванной отравлена. Противоядие у меня. Если не хочешь умереть, то пообещаешь мне одну вещь, — Морозова дотронулась пальцами до шрама на лице Алины, а затем мягко провела подушечками пальцев по пухлым губам. И только сейчас Старкова заметила, что сердце загоняется, как после быстрого бега. — Что это? — выпалила Алина. — Юрда с секретным ингридиентом. Знаешь, я всегда любила пироги, но обязательно с какой-нибудь уникальной добавкой. Например персик или лимон, чтобы вкус оставался на корне языка еще долго, — пропела Улла, касаясь оголенных плеч Заклинательницы. Дыхание спёрло. Надо было все-таки пустить разрез в эту красивую головку. — Чего ты хочешь? — Мне нужна всего-то твоя преданность моему брату. Александр не знает, что я пришла к тебе, но обрадуется, узнав, что ты приняла мои условия, — улыбнулась Морозова. — Говори, — прохрипела Алина, чувствуя, как мышцы сводит судорогой. — Равке, как никогда раньше нужно два крепких плеча. Объединись с Дарклингом и, возможно, он даст тебе право и дальше играть в Королеву на западе. Я никогда не была сторонницей политических брачных союзов, но что поделать? Настали времена, когда ему нужна твоя Сила, — Улла достала маленький флакон из кармана платья и медленно откупорила тот. — Вы хотите сделать меня рабыней. Не выйдет, — прохрипела Алина, выбивая флакон из рук Уллы. На мгновение время замерло, ровно, как и девушки. Резкий выдох Уллы отозвался в голове ноющей болью. Рука Алины соскользнула с бортика и все тело погрузилось под воду. Предложение не принято, а она свободна. Открыв глаза, она лишь увидела женские руки, которые обхватили её голову, в попытке вытащить.