С момента их знакомства прошло уже две недели. Золотистая осень уже отпустила свои листья, которыми так восхищался Достоевский, в грязные лужи. Дожди чаще прогуливались по улицам Питера,а солнце и вовсе перестало появляться в хмуром небе. Федор поежился от холода. Ему всегда было холодно, он вечный мерзляк. Так что сейчас, идя к зданию катка, он все больше зарывался в свой старый шарф. Он не очень спасал от холода, но был таким родным, что парень не в силах его поменять. Достоевский углубился в мысли.
За эти две недели многое поменялось. Например то, что Федору перестало быть одиноко. Он чувствовал себя нужным рядом с николаем. Вспомнить только те пару дней,в которые Достоевский не появлялся ведь заболел, и как Гоголь его обнимал и расспрашивал. куда же тот делся и как себя чувствует. Они даже создали договор: Достоевский защищает Гоголя от задир и заплетает его волосы,а сам Николай в свою очередь помогает с некоторыми уроками, такими как ИЗО и Труд, а так же помогает с растяжкой. Все таки как у истинного гимнаста у него она была намного лучше, так что они часто сидели в спортивном зале до самого вечера вместе с Федей. После Федор уходил на каток,а Николай в дом. В детский дом. Он не рассказывал как ему там, но брюнет тревожился и кажется уже понял, что Коля был там явно необычным ребенком. Он был изгоем, о чем говорили все новые синяки на его теле, иногда перевязанные части теля и отрезанные на пару сантиметров волосы. Одноклассник беспокоился за блондина, но ничего не мог не спросить, не сказать.
Он благодарен Гоголю. Он не дает ему скучать. Они разговаривают на уроках, в выходные дни гуляют под дождем, ходят на каток, де Гоголь наблюдает за Достоевским, не решаясь выходить на лед. Блондин что-то упоминал о своем детстве, но мельком, от чего Федя не мог сложить целую картину.
Наконец он зашел в раздевалку, не заметив как оказался в здании. Здесь было намного теплее, чем на улице. Переодевшись и убрав волосы в хвостик, брюнет одел коньки. Черные, с фиолетовыми шнурками. Это были его коньки, собственно купленные на сво деньги. Вздохнув, парень прошел к самому катку. На лавочке у бортов его уже ждал Гоголь, и на удивление тот был в коньках- белых, с черными шнурками на правом, и красными на левом. прежде он их даже не наблюдал, ведь не собирался ступать на лед, но сейчас, судя по всему решился. Достоевский улыбнулся. Протягивая руку клоуну, Федор снял с коньков пластиковую защиту для лезвий и встал на лед, чуть покачнувшись. Николай,приподняв уголки губ принял помощь, и ,так же сняв защиту стал на лед.
– Ты же можешь стоять сам?– Мягко спросил Федор, приподняв голову и смотря в глаза блондину. Он наконец перестал закрывать одну часть лица челкой, вовсе обстриг ее: челка короткая и пушистая, а сами волосы ровные и длинные.
Николай кивнул, но после добавил.
– Мне просто нужно привыкнуть стоять на люду, подержи еще чуть-чуть – Попросил Николай, наоборот отводя взгляд и чуть отталкиваясь, подкатываясь ближе к Достоевскому, пока тот в свою очередь откатился назад, продолжая держать второго за руки. У него теплые руки. Блондин часто на переменах держал Достоевского за ладони и что-то рассказывал, согревая не только душу и сердце, но и вечно холодное( словно труп)) тело. Это было мило, и конечно, никто не упускал возможности крикнуть им " Пидоры!" , на что Гоголь, словно ребенок смеялся и показывал язык. Достоевский не мог не упомянуть, что у него был очень холодный смех. Детский, веселый и заразительный. Не тот, каким обычно смеются мерзкие детишки,а именно такой, солнечный, яркий, но слегка покалеченный, отстраненный и жуткий. Федор уверен, что Коля не очень любит смеяться, возможно это связанно с его детством, но он не рассказывал абсолютно ничего. Так что это были лишь догадки.
На конец Николай выдохнул и кивнул, отпуская руки, и чуть качаясь оттолкнулся, разрезая лед. Он катался так, буд-то даже со льда не сходил! Даже в этом обычном катании, без каких-либо прыжков и так далее, он уже выглядел прекрасно. Белая коса развивалась за ним, лед жалобно трещал, покрываясь полосами от острых лезвий . Парень раздвинул руки в стороны, поднимая одну из ног в позе "ласточки". А Федор лишь стоял в стороне и наблюдал, не в силах отвести взгляд.
Когда мальчишка подъехал к Федору, второй задал вопрос, который застал Колю в расплох.
– Сколько ты занимался фигурным катанием?– Достоевский оттолкнулся от бортика, направляясь к Николаю.
– Ну... Одиночным катанием я занимался чуть больше семи лет,а парным катанием занимался около трех лет. У меня в группе был один парень, его звали Дазай, и он был моей парой. Но ему исполнилось восемнадцати и он уехал в другой город, вместе с Чуей вроде. Он рассказывал что это его парень. Так что после , в десять лет я бросил фигурное катание из-за одной проблемки...– Гоголь потер затылок, смотря в высокий потолок.
– Десять лет фигурного катания?! Воу,а почему ты бросил, у тебя же так прекрасно получается!– Чуть повысил голос Федор, вскидывая руки в верх. Он был другим. Он отдавал блондину всю свою доброту, заботу да и в целом эмоции. А тут , на катке, где кроме них никого нет, он не боялся их выражать.
– Ну да. Спасибо, но ... В тот момент меня отдали в детский дом, так что я завязал с этим и оставил в детстве,которое к слову, люблю, но теперь терпеть не могу. – Вздохнул гоголь, покачиваясь. Взяв руку Дос-куна ( а именно так стал называть его Гоголь) он попятился назад, катаясь с ним.
– Расскажешь? если не сложно, не подумай что я заставляю. Просто, тебе станет легче...– Брюнет послушно последовал за ним. В памяти Николая начали появляться обрывки того дня, когда Дазай ушел, когда его отдали в детдом и он завязал со всем этим. Как Осаму так же водил его за две руки, крутил, словно в балете, поднимал на двух рукав вверх. Как они выступали с этими номерами на соревнованиях и как Никоша( так его называл Достоевский в отместку, но Гоголю на удивление понравилось) это любил. Сейчас он пытался вспомнить другие моменты детства, а после стал рассказывать, смотря на ноги и водя Достоевского за руки по ледяному полю.
***
Сейчас был теплый апрель. Николай чуть грустно прощается с шатеном, который обнимает рыжего паренька низкого роста и так же махает ему рукой. Гоголь кричит ему, желает удачи и что бы они еще раз встретились на соревнованиях, а после убегает к матери. Ребенок берет ее за руку, смеясь. Гоголь любил маму без памяти, в отличие от отца. Мужчина всегда ругал его за "девчачие" увлечения, по типу рисования и фигурного катания. Всегда ругался на внешность, на длинные волосы, на мягкий характер и на то, что Николай был плаксой. Мать всегда спорила с ним, потому что Коля всего лишь ребенок! Да и он имеет право сам выбирать чем заниматься и как выглядеть. Родители долго ссорились, но Коля был на катке и не знал об этом. На следующий день, после прощания с партнером он пошел с мамой куда-то. Она говорила что это подарок на его день рождение. Но когда они пришли в здание, под названием " детский дом" Коля не в какую не хотел отпускать маму. Цеплялся за подолы белого , такого же как ее длинные, волнистые и мягкие волосы. Гоголь помнит как его держали за руки, мама в слезах убегала из помещения, а его сердце разбивалось. Его бросили тут. Да и за день до этого отец оставил глубокий порез на одном из глаз. В итоге, Гоголь понял: это хуже ада. Его чморили за внешность и характер. За все. поэтому он дал себе обещание: всегда быть счастливым оптимистом, и никогда не плакать. Это его спасало, хоть при каждой улыбке хотелось кричать. Он смеялся, когда ему драли волосы , когда били и обливали водой. Из-за этого поучил прозвище "клоуна-психа". И эти издевки повторяются и по сей день. Тогда Гоголь понял, что его отправили сюда из-за увлечений, а в основном из-за фигурного катания. Именно поэтому он его и бросил.
***
Блондин покрывался мурашками, рассказывая историю детства. На ресницах поблескивали слезы, а голос срывался, но он продолжал говорить , пытаясь сделать тон относительно ровным. Федору стало его жаль. Он же не заслужил этого. А с ним так поступают... Это не правильно!
– Понятно... Давай покатаемся, или ты замерз, Никош?– Максимально ласково, насколько только мог сказать Достоевский, он вновь приблизился к Гоголю, продолжая гладить теплые ладошки большими пальцами.
– Ладно. Настало время позабыть прошлое и рваться в светлое будущие! Кстати...– Проигнорировав второй вопрос воскликнул Гоголь, загораясь от идеи. Не смело продолжил – Ты будешь моим партнером в фигурном катании, при условии если я вернусь в спорт? – Весело произнес Николай, с голосом полным надежды. Достоевский, немного подумав, тихо и не смело ответил.
– Тогда пообещай, что через два месяца мы поедем на зимние соревнования по парному фигурному катанию!– Вновь повысив тон пробормотал Федя. Он уже давно мечтал выступить на публику, а это был прекрасный шанс! Гоголь подтянет его в пластике, научит чему-то, а еще он вернется в спорт и они станут тренироваться вместе. Одни плюсы.
– Конечно, Дос-кун!– Смеясь произнес Гоголь. Этот смех был другим. Таким по настоящему теплым, слегка тихим, солнечным. Счастливым. Блондин обнял брюнета, продолжая смеяться, сжимать чужую футболку меж пальцев так, что перчатки слегка поскрипели. Федор, тихо хихикнув стянул черную перчатку с правой руки, взъерошивая белоснежные волосы.
Теперь у них есть два месяца. Два месяца что бы сблизится, подняться с колен, подстроится друг под друга и наконец начать разучивать номер и поехать на соревнования. Остался лишь вопрос времени, которое сейчас для них было лишь словом, ведь они стояли и обнимались, смеялись и катались по льду. Пока что они счастливы. Посмотрим, что ждет их на пути к достижению цели.
Холодная осень,
Толстый лед
Заключенный в стены глухие.
Теплый смех и хохот
отбивающий эхом.
Два месяца времени
Счастья и боли
Предстоит двум парням
Вместе пройти.
Парное катание-
Искусство не для слабых.
Вставай на лед,
Не бойся боли!
Не беги от страха, если ты один.
Если вас окажется двое,
То вы- не победимы.
