Сокрушая барьеры. История первая. Единственный последователь

Свет, не ослабевая, струился сверху, заливая серебром кабину. Питер с трудом приоткрыл глаза и с изумлением обнаружил над головой длинное брюхо другого летательного аппарата. Он прижимал флаер Питера к земле, тот автоматически уклонялся от столкновения и опускался все ниже и ниже. Питер совершенно растерялся — у Полуликого и Инзы был только один флаер. Неужели в Главной обо всем узнали, и теперь у приютивших его Наблюдателей будут неприятности, как и предрекала Инза? Внизу замелькали призрачно-серые верхушки деревьев — флаер неожиданно дернулся в сторону так резко, что Питер чуть не покатился кубарем. Аппарат рывками метался вправо-влево, очевидно, выискивая место для посадки. Питера мутило, покрепче вцепившись в сиденье, он молился о прекращении болтанки. Наконец флаер устремился вниз и замер, повиснув над землей. Преследователь опустился рядом — выхваченная из темноты трава засияла серебром, как драгоценность. Питер уже собирался отключить силовое поле, прикрывавшее флаер сверху, но вовремя опомнился — для начала надо понять, кто его преследует, а там посмотрим, сдаваться или дожидаться Фэлри, который наверняка уже летит сюда... Он вдруг понял, что назвал Полуликого именем, которое придумал всего несколько минут назад, и почувствовал, как вспыхнули щеки. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? В конце концов кто-то должен дать Полуликому имя — пусть даже никому не известный парень, который унесет это имя с собой за Барьер. Но тут от второго флаера отделилась темная фигура, и когда она приблизилась, Питер с похолодевшим сердцем понял, что вряд ли ему удастся так легко вернуться домой. За мерцающей преградой силового поля, скрестив огромные руки на груди, стоял Тайрон. Питер с трудом преодолел желание отползти в дальний угол кабины и подтянуть колени к груди. Мощная фигура сега, окутанная ореолом исходящего от флаера света, выглядела более чем угрожающе. Темные, раскосые глаза изучали Питера с брезгливым любопытством, как какую-то букашку. — Так и знал, что он врет, — произнес наконец Тайрон с явным удовольствием, — Барьер даже мышь не проскочит незамеченной. Вылезай, мышонок, поболтаем. Питер невольно откашлялся. — Мне как-то и здесь хорошо, спасибо. — Ну еще бы, — Тайрон неожиданно присел на корточки. Крупная физиономия оказалась на одном уровне с лицом Питера, серебристый свет заблестел на гладкой, смуглой коже бритого черепа, — я могу, конечно, разломать эту старую посудину, да неохота тратить силы на такого крысеныша. Ты сам оттуда выйдешь. — И не подумаю, — Питер выпрямил спину, хотя ее коробила дрожь, — и... что тебе нужно? Я собираюсь вернуться за Барьер, правила будут соблюдены, если тебя это беспокоит... Тайрон усмехнулся, что нисколько не добавило ему дружелюбия, скорее наоборот. Казалось, он хочет укусить Питера — вот-вот облизываться начнет. — Это как раз последнее, что меня беспокоит. А вот тебе стоит побеспокоиться. Главная отслеживает все перемещения флаеров, и если наш общий друг Полуликий не сможет объяснить, что ему понадобилось в лесу посреди ночи... — он поцокал языком, — картинка получится неприглядная. А уж если она найдет здесь тебя... Питера словно окатило ледяной водой. Горло сжалось настолько, что, казалось, в него не пройдет даже иголка. — А я думал, ты ему друг! — Тайрон покачал головой в притворном огорчении. — Он тебе даже пояс доверил... да-да, я видел, не удивляйся! Хотел кое-что с ним перетереть, прилетаю — в Башне пусто, а на экранах такая красота. Тут Тайрон гротескно изобразил, будто по его плечам рассыпаются волосы, и Питер с ужасом понял, кто учинил погром в Башне. А сег продолжал, глядя ему прямо в глаза: — Он-то точно считает тебя своим другом. За то, что ты сделал, он имел право убить тебя на месте, ты это знаешь? Хуже оскорбления для эр-лана не придумаешь, а тебя, пролазу из-за Барьера, никто и искать не стал бы. Он тебя даже пальцем не тронул, а ты теперь за него не тянешь... — Что тебе надо? — резко перебил его Питер. Тайрон растянул губы в акульей улыбке и выпрямился. — Вылезай. Я тебя увезу, никто ни о чем не узнает. Дроны Главной уже точно на пути сюда, мы слишком долго болтали. Питер понимал, что он врет — во всяком случае отчасти. Но он ничего не знал об этом мире, кроме одного — у Фэлри должно быть все хорошо. Питер запомнил слова Инзы о том, что вернуться в касту «прекраснейших» можно только безупречным служением на благо общества. Нельзя допустить, чтобы из-за него Фэлри потерял мечту всей жизни... Питер сглотнул насухую и с трудом сосредоточился для команды. Он продолжал судорожно вглядываться в темноту, надеясь, что вот-вот ее разорвет бело-золотое пламя «крыльев». Теперь он уже по-настоящему желал этого. Но когда здоровенная лапища Тайрона вцепилась ему в плечо и грубо выволокла из флаера, окружающий мрак оставался непроглядным и глубоким, как жерло заброшенного колодца. Инза встретила Полуликого на платформе гравиподъемника. — Я все видела, — она быстрым движением взъерошила волосы, — его нет? — Зачем спрашивать, если ты все видела? Полуликий снял силовой пояс и вдруг, не меняясь в лице, с размаху швырнул его в гало-экраны. Милли метнулась наперерез, и пояс шлепнулся на ее мягкую обивку. Глаза Инзы чуть не вылезли на лоб. — Спятил?! Испортишь же! — Прости. Бо уже стоял за спиной Полуликого, тот сел и сжал пальцами виски, словно от нестерпимой боли. Одежда его была в полном беспорядке, пояс завязан кое-как, из небрежно собранного пучка торчали золотые пряди. — Ну, ты погоди прощальные молитвы-то сочинять, — заметила Инза, колдуя над своим гало-экраном, — флаер в порядке? — В порядке, — глухо ответил Полуликий, — но Питера нигде нет. Зато рядом есть след от второго флаера. Похоже, его вынудили приземлиться. Инза с размаху хлопнула себя по бедрам. — Это Тайрон. Точно он, вот чтоб мне быть швалью! Он и на вечеринке все выспрашивал, что у нас новенького, да не видели ли чего подозрительного у Барьера... а потом исчез на какое-то время — мы веселились и не особо заметили... — Значит, он был здесь... но зачем устроил разгром и выдал себя? — Полуликий смотрел на Инзу снизу вверх — лицо осунулось, под глазами залегли тени. Тонкие белые пальцы машинально растирали ноги в верхней части коленей. — Наверное, что-то его сильно разозлило. Для этого, сам знаешь, многого не надо. Главное — он видел Питера и понял, кто он и откуда. — Но зачем Питер ему понадобился? — А вот это мы скоро выясним, — Инза выключила экран и накинула куртку, — я полечу к нему. А ты просканируй всю Башню на предмет «следилок». Тайрон точно оставил здесь парочку — иначе как он узнал, что Питер полетел к Барьеру? — Почему он вообще туда полетел?! — с внезапно прорвавшимся отчаянием произнес Полуликий. Инза скептически посмотрела на него. — Решил, наверное, что ты больше и видеть его не захочешь после истории с волосами. Когда я ему все объяснила, бедняга прямо с лица спал. Даже сам себя треснул — в наказание, так сказать. Она тут же пожалела о своих словах — словно случайно наступила на маленького зверька — такой Полуликий вдруг стал несчастный. Несчастный, постаревший и ужасно, бесконечно одинокий. — Ты не говорила ему про Дебаты? — Нет. Расскажи ты ему все с самого начала, он бы помог тебе по своей воле. — Ни один человек в здравом уме не согласится на такое! Инза усмехнулась. — А кто сказал, что он в здравом уме? Ладно, забудь. Полечу к Тайрону. Что бы он там ни задумал, приличному юноше в его гадюшнике не место. — Будь осторожна! — поспешно произнес Полуликий, и Инза обнажила зубы в улыбке. — Я всегда осторожна. Иначе меня бы здесь не было. Инза храбрилась, но никакой уверенности в успехе не ощущала. И, пока флаер рассекал ночную тьму, направляясь к сто пятьдесят второй башне, кусала губы в попытках понять, что же ей делать. Тайрона она знала около пяти лет — когда получила эту работу, он уже куролесил здесь вовсю. Когда-то он был знаменитым сегийским бойцом, но однажды потерял контроль и то ли убил, то ли сильно покалечил противника. После этого быстро покатился по наклонной — алкоголь, наркотики, много драк. Инза знала, что Тайрон ходит по краю со своими пьянками и весельем в Башне. В любой момент его вышвырнут с работы, и тогда он почти наверняка окажется среди швалей. Он это, конечно, понимает — отнюдь не глуп, несмотря на дурацкую манеру изображать тупого качка. Не первый человек на глазах у Инзы шел навстречу гибели с полным пониманием происходящего. Спасти таких людей можно лишь если они этого захотят, даже самый близкий человек здесь практически бессилен. А Тайрон вовсе не был ей близок — так, приятель. И ей совершенно не нравилось, что он постоянно цепляется к Полуликому, у которого и без того проблем хватает. Питеру она сказала, что Тайрона раздражает упорное желание Полуликого оставаться эр-ланом, несмотря ни на что, но было и что-то еще в этих нападках, чего она не могла понять. Именно это «что-то» заставило Тайрона разнести в клочья кресло и пластину Полуликого. Он тайком прилетел в Башню — зачем, кстати? — и увидел на экранах, как Полуликий учит Питера управлять поясом. Ну и что? Что его так взбесило? Неужели понимание того, что Полуликий обвел его вокруг пальца? Но слишком уж сильная реакция для простой злости — пластину не просто разбили, а растоптали чуть ли не в пыль. Так поступают, когда сходят с ума от ярости. — Что у тебя на уме, Тайрон? — пробормотала Инза, чувствуя, как флаер плавно снижается. Побеждают не мускулы, а ум. Если она поймет мотивы Тайрона, то сможет одолеть его и увести Питера из Башни. В противном же случае шансов мало. Приближаясь к слабо освещенной Башне, она чувствовала, как пот выступает под мышками, а сердце гулко колотится в груди. Про себя Инза распекала Полуликого и Питера на все корки, и все-таки не могла не признать, что отчасти им благодарна. Она уже забыла, когда в последний раз чувствовала себя настолько живой! Сто пятьдесят вторая стояла посреди поля, лес темной массой громоздился неподалеку. Серые бетонные стены понизу украшали разноцветные узоры — пару лет назад Тайрон всерьёз увлекался спрей-артом и, кстати, делал успехи. Нарисованные на гравиподъемнике листья казались выпуклыми, рука так и тянулась потрогать. Инза поднялась наверх и жизнерадостно крикнула: — Тук-тук! И только тут поняла, что не придумала предлог для своего появления в чужой Башне посреди ночи. Если Тайрон прямо сейчас на дежурстве — что она скажет? Морфо-кресло развернулось в ее сторону, и Инза увидела Джека, напарника Тайрона — тощенького недомерка с пронзительными голубыми глазами и клоком смоляных волос, падающих на лоб. На самом деле его звали Куэлино, он страстно ненавидел свое имя и требовал, чтобы все называли его Джеком. К сожалению, ненависти своей не скрывал, поэтому постоянно подвергался насмешкам. Удержаться было невозможно — уж слишком смешно он бесился при звуке злосчастного имени, а пьяный мог и полезть в драку, что при его комплекции тоже выглядело презабавно. — О, Инза, приветик! — он жизнерадостно взмахнул рукой. — А ты чего здесь? Садись, поболтаем! Инза, стараясь держаться непринужденно, уселась в кресло напротив. От бархатистой обивки поднимался горячий, чуть сладковатый аромат чистоты и свежести. Она не удержалась и с удовольствием потянула носом. — Красота, а? — наблюдая за ней, улыбнулся Джек. — Только-только дезинфекцию прошли, да и вообще я убирался тут, вот, едва присел. Выпить хочешь? — Давай, — Инза приняла узкий сосуд и сделала глоток, украдкой оглядываясь по сторонам. Все стены центрального зала сплошь покрывали рисунки, достававшие почти до потолка. Выполненные в резкой, угловатой манере светящимися красками, они создавали неприятную, угрожающую атмосферу. По углам громоздилось «световое» оборудование Тайрона, гало-экраны слабо мерцали на единственной свободной стене. В зале и впрямь царила чистота — ни мусора на полу, ни пустых сосудов из-под спиртного по углам. Джек отличался почти фанатичной чистоплотностью, в отличие от Тайрона, который на нее плевал — причем иногда в буквальном смысле. Просто удивительно, как эти двое ухитрялись работать вместе и не прикончить друг друга. — А Тайрон спит? — осведомилась Инза, зажав сосуд между коленей. — Мне бы с ним покалякать. Смена-то вроде его? — Была его, точно. Разбудил меня среди ночи и велел посидеть, а сам в комнате закрылся. Черт знает, что взбрело ему в голову. Джек передернул костлявыми плечами и сделал большой глоток. Никакого страха перед жуткой силищей напарника он не испытывал, собачились они напропалую, но Тайрон никогда не распускал руки, даже вдребезги пьяным. Видимо, та оплошность на арене кое-чему его научила. — Э-э, ну тогда я пойду, пусть дрыхнет, — разочарованно протянула Инза и сделала вид, что поднимается. — Нет-нет, оставайся, хоть ненадолго! — взмолился Джек. — Тоска смертная! — Да мне учиться надо, сам знаешь, и так уже два зачета пропустила... — Так сиди и учись, кто тебе мешает? — И то верно! — Инза устроилась поудобнее и включила свой гало-экран. — Но ты тогда не болтай, не мешай мне. Джек захлопнул рот ладонями с таким радостным видом, что Инза даже пожалела его — в свете того, что собиралась сделать.