Связи

Ханзо ждал. Он вызвал Кенши ещё сутки назад. Разумеется, было ясно, что мечник не придёт быстро, так как могли быть определённые трудности, связанные с его работой. Но всё-таки надежда на его приход не угасала. В последнее время ему стали сниться очень странные сны. Справляться с кошмарами уже давно было не в новинку, но такие ощущения у него впервые. Казалось, от них исходит очень тёмная энергия, словно прямиком из самой преисподней. Ханзо чувствовал, как каждую ночь она проникает глубоко в душу, вскрывая старые раны, заставляя их сочиться ядовитой кровью и отравлять разум. Его гнев стал намного сильнее, разрушительнее. Не только для него самого, но и для новообразованного клана. Пусть там и было человек тридцать максимум, но Ханзо ими дорожил. Хотя бы потому, что они были шансом начать всё с чистого листа. Кенши проделал огромную работу, чтобы вырвать его из цепких лап прошлого. Оно держало крепко, не хотело отпускать, сковало цепями по рукам и ногам, обездвижило. Этот плен был сладкой отравой для него. Снова и снова он утопал в омуте воспоминаний, связанных с Харуми и Сатоши. День за днём они заставляли его разбивать свою душу на тысячи осколков, нещадно рвать её на части, а затем заново собирать лишь для того, чтобы отомстить и хоть немного облегчить боль. Но, раз она не исчезала, значит, он делал недостаточно для того, чтобы почтить их память. Это ещё больше разжигало адское пламя ненависти к себе. Ханзо с удовольствием совершил бы сэппуку, только бы оказаться рядом с ними снова. Но, будучи призраком, не мог сделать с собой ничего. Всем этим он обязан Куан Чи. Он восстановил его, дал ему возможность отомстить, но и поселил в нём паразита по имени Скорпион. Именно эта дрянь убивала все мысли о том, чтобы начать новую жизнь, забыть всё и жить дальше. Именно тогда Кенши и нашёл Ханзо. Когда он уже устал отбиваться от Они, желающих забрать его обратно на служение преисподней. Он ни за что и никогда не стал бы служить им всем вновь, пообещай некромант хоть сотню таких кланов, как Ширай Рю. Мечник протянул ему руку, а ему оставалось лишь протянуть свою в ответ. Однако сейчас он снова начинал утопать в своей агонии. Было очень тяжело - не поддаться соблазну и не окунуться в этот омут с головой, но Ханзо должен помнить, для чего нужна была эта работа над собой, для чего ему этот клан и эти люди. Некоторые из них были и вовсе не старше десяти лет. Им нужна была твёрдая рука. Этой рукой должен был стать он, и только он. Они помогали не забывать, кто он есть на самом деле: гордый и сильный воин из Ширай Рю, а не пёс на службе у Куан Чи. Пусть вспоминать это с каждым днём становилось гораздо сложнее. Ханзо не спал уже двое суток и мог не спать хоть неделю, но это, определённо, сказалось на его психике. Он часто видел свою жену, сидящую на поляне и напевающую колыбельные их сыну. Видел мёртвых собратьев по оружию. Это сводило с ума. Самому ему не справиться с этим наваждением, поэтому пришлось прибегнуть к помощи Кенши. Придётся записать на свой счет ещё один должок. На горизонте показался силуэт человека. Рослого, в форме спецназа и с мечом за спиной. Несомненно, это тот, кого он ждёт. Ханзо не хотел заставлять слепого мечника бродить по лесам одного или с дозорным, поэтому стоял прямо на границе клана, чтобы встретить его лично. Иначе это выглядело бы некрасиво. — Здравствуй, — Кенши поднял руку и слегка улыбнулся. — Здравствуй. Разумеется, видеть его было приятно, но сейчас, Кенши явился отнюдь не с дружеским визитом. — Прости мне мою грубость, но давай сразу к делу, - нервно произнёс Ханзо. — Конечно, я вовсе не против. Ханзо уступил ему дорогу, и они пошли вглубь леса. — Рассказывай, что случилось? — Харуми. — Что? А она тут причём? — При том, что я уже который день вижу её образ. Это звучит странно, но так и есть. Она приходит ко мне во снах, наяву, и жалуется, что мертва, называет монстром. Но хуже всего то, что в него-то я и превращаюсь. Гнев наполняет меня, словно яд, и я боюсь всё разрушить в очередном приступе. Поэтому ты мне и нужен. Я вынужден вновь попросить о помощи. — Хм, — Кенши задумался, — довольно сложный случай. — Ты можешь предположить что это? — Да, но мне нужно сперва осмотреть Ширай Рю. — Разумеется, идём. Они пришли на место, и мечник принялся за дело. Он сел под одно из деревьев и вынул из ножен Сенто. Клинок засиял голубым светом, и после Кенши сидел неподвижно примерно час. Всё это время Ханзо стоял неподалёку, но не находил себе места: всё тело находилось в напряжении, и внутри поселилось семя сомнения. Вдруг проблема окажется нерешаемой? Тогда это будет означать, что он снова вернётся во тьму, и даже Кенши ему не поможет. Потому что сам бороться Ханзо уже не в силах. Пусть сперва ему казалось иначе, но сейчас они оба в весьма трудном положении. Неизвестно ещё, как отреагировала генерал Блейд на самовольный уход мечника. Не хотелось доставлять ему дополнительные проблемы. Остаётся только надеется, что это всё закончится быстро. Кенши встал и вложил клинок обратно в ножны, подошёл к Ханзо. — У меня есть новости, но, к сожалению, плохие. — Говори уже, - выдохнул тот. — Сенто почувствовал присутствие чужой души, и она явно не отсюда. Мне не удалось узнать кто именно это был, но она зовёт меня в Ширай Рю. — Что? — Мне и самому пока мало что понятно, но, скорее всего, это не упокоенная душа из Ширай Рю, который существовал, когда ты был ещё жив. Оно и логично, ведь после резни в клане некому было провести над их телами обряд успокоения, - Кенши закусил губу, понимая, что заставил старую рану раскрыться. Плечи Ханзо медленно поднялись и так же медленно опустились. Он сжал кулаки, сдерживая накативший гнев, и зажмурился, а после мотнул головой, отгоняя ненужные воспоминания. — Ханзо, — твёрдо сказал мечник и положил руку ему на плечо, — тебе не нужно об этом беспокоиться. Сейчас есть дела поважнее. Он тяжело сглотнул, сдерживая эмоции, и сухо ответил: — Нет. — Что нет? — Ты не пойдешь один. Мне нужно знать, правдивы ли твои догадки и поможет ли мне то, что мы проведём обряд. Я не оставлю клан, но и тебя тоже. Пойдём все вместе. — Уверен, что это будет для них безопасно? Некоторые же ещё совсем дети. — Безопаснее будет, если я перебью их, когда у меня уже не останется сил держаться? Каждый день мне всё сложнее. Отправляемся завтра же на рассвете. Я поведу вас. Кенши вздохнул. Ему было не по себе от того, что каждое слово Ханзо - чистейшей воды правда. Разумеется, он понимал всю серьёзность положения, и когда мечник попытался его утешить, то ему показалось, что его принимают за дурака. Хотя у него даже в мыслях не было подобного. — Хорошо, идёт. — К тому же, — тон Ханзо смягчился, — им будет полезно почтить своих предшественников. Узнать к чему именно они должны стремиться. Кенши слабо улыбнулся. — Что ж, нет худа без добра, верно? — Верно, да и я рад тебя видеть. — Надеюсь, не только потому, что я помогаю. Ханзо усмехнулся. — Идём, надо собраться. — Идём. Они прошли дальше, вглубь Ширай Рю и разместились вдвоём в одной комнате. Вместе им удастся быстрее собрать вещи и не забыть ничего важного. Ведь старый клан находился глубоко в горах, чтобы ни один нежеланный гость не смог добраться до него. Место там было опасное и много где отсутствовали горные тропы, поэтому приходилось буквально карабкаться по скалам. Но со временем соклановцы всё-таки придумали тайный проход, путь к которому был достаточно надёжно спрятан от чужаков. Вряд ли он сохранился, но стоило проверить. С ним можно будет добраться быстрее. Пока что надо подумать над запасами еды для учеников и снаряжением. Им явно не встретиться никаких недоброжелателей по дороге, но стоит дать каждому хотя бы по катане. Так же стоит сказать, что на сегодня вечерние тренировки отменяются и пусть они идут готовиться к завтрашней дороге. Мечник тоже готовился, но по-своему: он точил Сенто. За этим занятием его и застал Ханзо, вернувшийся из столовой, где набирал провизию. Он прошёл к столу и положил в сумку пару рисовых лепёшек. Ему вообще требовалось мало еды, но лучше перестраховаться. Остальные припасы удалось быстро разложить в сумке и наконец присесть на стул напротив Кенши. Он потянулся, закончив натачивать лезвие, и принялся убирать принадлежности, которые взял у хозяина комнаты, на место. Ханзо наблюдал за ним, и на душе, кажется, становилось спокойнее. Теперь есть шанс закончить, наконец, эту муку и продолжать жить дальше. Но вот проблема в том, что Кенши, наверняка, снова его покинет, чего ему не очень хотелось бы. Несмотря на то что он был окружен десятками учеников, одиночество всё равно съедало Ханзо по вечерам. Тяжело было держать в себе всё то, что накапливалось месяцами. Но просить его остаться было бы наглостью. Кенши провёл с ним долгие полгода, но когда пришло время расстаться, то они показались ему жалким мгновением. В конце концов, у него есть свои дела. И мешать этому всё равно, что удерживать мечника в клетке. Ханзо вздохнул, чувствуя, что ещё немного, и он попросит его остаться. Чтобы отогнать подобные намерения, лучше было завести разговор: — Как Соня восприняла весть о твоём внезапном отгуле? — Да как обычно, — усмехнулся Кенши, — сказала, что дает мне максимум три дня, а потом я должен вернуться. — Что если нам не хватит трёх дней? — В таком случае ей придётся подождать, — в голосе мечника явно сквозило раздражение. Он чего-то ему недоговаривал, но спрашивать об этом было бы неуместно. Иначе разговор может пойти совсем не в то русло. — Не хочу ставить тебя в невыгодное положение, постараемся разобраться побыстрее. — Дело не в этом. — А в чём? Кенши вздохнул и сел на кровать, повернув лицо к нему. — Она… она не доверяет тебе, Ханзо, и меня это не радует. Сколько бы я ни пытался объяснить, что теперь ты — наш союзник, ничего не помогает. — Я её понимаю, — с горечью в голосе ответил он. — Прекрати! У нее просто такой характер. Дело не в тебе. — Тогда в ком? А вдруг она права насчет меня? — Не права, — Кенши сказал это так резко, что Ханзо едва не вздрогнул, — и мне хочется верить, что и ты так не считаешь. Кто поселил в тебе уверенность в том, что ты монстр? Та дрянь внутри тебя? — Эта дрянь внутри меня всё равно берет верх, так что подумай теперь кто в этой ситуации прав. Я не человек, и уже больше никогда им не стану. После этих слов мечник долго молчал, а потом просто устало выдохнул. — Давай не будем сегодня это обсуждать. Разумеется, он не хотел сказать лишнего, поэтому замял тему. На удивление Ханзо согласился, проводил его до покоев и ушел. Ему и самому не сильно хотелось об этом говорить. Рассуждать о природе полученных в преисподней сил, было всегда сложно и вызывало неприятные чувства, которые, к несчастью, сейчас выплеснулись на Кенши. Завтра им предстояла сложная дорога, а они, как некстати, поругались. Неизвестно, как теперь всё сложится, но в любом случае Ханзо стоит извиниться. Возможно, он в этом даже не виноват и всё это — пагубное влияние видений и бессонницы, однако списать всё только на это нельзя. У него и при жизни был дурной характер: он отличался довольно агрессивным нравом. Это была одна из причин, по которой ему дали прозвище Скорпион. Однако теперь даже слышать об этом было противно, потому что скорпион ассоциировался только с демоном внутри него. Воспоминания о прошлом невольно будут лезть в голову после нескольких дней видений и кошмаров. Нужно было взять себя в руки и покончить с этим. Этой ночью нельзя спать. Надо постараться продержаться ещё хотя бы двое суток. Вместо сна можно заняться медитацией — она успокоит его дух и укрепит тело. Но перспектива медитировать всю ночь не радовала Ханзо. Однако это необходимо. Он зашел к себе, сел на пол в нужную позу и постарался очистить разум, но в голове то и дело всплывали слова мечника, сказанные ему около полугода назад. Ханзо честно старался убедить себя в том, что заслуживает сострадания, прощения и, в конце концов, второго шанса, но всё это лишь очередная ложь. Он пичкал себя ею уже довольно долго. Сейчас же маска спала, и стала видна реальная картина. Ему нужно отомстить за свой клан и семью. Ханзо почувствовал жжение в груди и резко открыл глаза. Это неправильно. Это не он. Нужно было выйти проветриться. Ночной воздух отлично поможет прийти в себя. Этой ночью ему так и не суждено было уснуть.

***

Они шли по горному перевалу уже довольно долго. Ученики начинали уставать, но остановиться было негде. Двинуться в путь пришлось ещё до рассвета, чтобы к вечеру успеть достичь подходящего для привала места. Даже с учетом тайных троп, позволявших немного срезать, следовало торопиться. Оставалось только продолжать идти, надеясь, что никто не сорвется. Эта дорога закончится нескоро. К тому же на ней есть довольно опасные участки. Он оглядывался, чтобы проверить все ли на месте, благо, что их было мало. Кенши замыкал группу, чтобы в случае чего подстраховать. С начала пути они почти не разговаривали, но Ханзо слишком устал, чтобы рассуждать об этом, а уж тем более винить себя. Всю ночь он провёл на тренировочном поле, буквально выбивая из себя всю дурь. Редко когда его мышцы болели от тренировок, но сейчас именно тот случай. Поговорить можно, когда они прибудут на место. К тому же он всё ещё не мог набраться смелости и извиниться перед ним. Вчера их разговор закончился не так, как хотелось бы. Кенши пришёл сюда помочь, а Ханзо вновь повёл себя агрессивно и резко. Удивительно, как его только могла полюбить такая светлая и добрая женщина, как Харуми. Он её не достоин. С этими невеселыми мыслями он дошёл до края тропы. Дальше шёл только крутой склон, после которого виднелась равнина. Кажется, они на месте. Вдруг мысли Ханзо прервал крик одного из учеников: — Осторожнее! Ему плохо! Помогите! Он резко обернулся. Несколько парней придерживали Кенши под локти. Мечник неуклюже завалился назад, держась за голову. Из носа текла тонкая струйка крови. Несмотря на сопротивление, парни, крепко держа его, подвели к небольшому уступу и усадили. Кто-то предложил воды. Ханзо велел всем отойти, чтобы не перекрывать приток свежего воздуха, а затем выхватил у ученика флягу с водой, и, выудив из-за пазухи небольшую тряпку, смочил её. Присел на колено и сначала обтёр холодной тряпицей лоб Кенши, а после стёр кровь. Губы мечника пересохли, а щёки пугающе побледнели. Неизвестно, когда его самочувствие начало ухудшаться, но всё это время он не подавал виду и продолжал идти. — В чём дело? — спросил Ханзо. Кенши сглотнул, повернулся к нему и слабо прошептал: — Насколько мы близко? Хасаши протянул ему флягу с водой, отвечая: — Осталось ещё около четверти пути. — Так много погибших… их голосов. Они почти оглушили меня, — Кенши наощупь взял флягу трясущейся рукой и отхлебнул немного. — А что твой меч? Кенши лишь покачал головой. Стоны сотен погибших, взывающих о помощи, обрушились на него с такой силой, что за ними невозможно было ничего разобрать. Перегрузка вызвала ужасную головную боль, а затем и помутнение сознания. Очнулся Кенши и понял, где находится, лишь тогда, когда на лоб ему легла холодная мокрая ткань. А голос Ханзо окончательно вернул его из забытья: — Идти сможешь? Устроим привал, как спустимся. Кенши кивнул. Отдал ему флягу и постарался встать. Его пошатнуло и снова утянуло назад. — Дай руку. Мечник повиновался. Грандмастер помог ему подняться, затем обхватил за талию и перекинул его руку через плечо. — Мы идём первые, вы — за нами, — скомандовал Ханзо, обращаясь к ученикам. — Не торопитесь и смотрите под ноги, поняли?! Все утвердительно кивнули. Начался спуск по крутому склону. Сперва шел он с Кенши, а затем несколько десятков учеников. Осторожно ступая, кое-как все спустились в низину, откуда во всей своей пугающей красе показался Ширай Рю. Полусожжёный, заброшенный, лишённый жизни. Развалины осквернённых Лин Куэй домов, виднелись даже отсюда. От нахлынувших воспоминаний Ханзо сильнее стиснул руку мечника, сжал челюсти и мотнул головой, стараясь бороться с наваждением. Воскрешённые в памяти события мутили разум. Но Кенши был рядом. Они поддерживали друг друга, и Ханзо понял, что Кенши вовсе не обидел его внезапный приступ гнева. Скоро всё будет кончено, а сейчас нужно отдохнуть. Ханзо послал учеников найти хворост для растопки костра. Времени до наступления темноты им хватит. Сам же принялся помогать Кенши. Найдя поблизости камень, усадил его и, чуть погодя, похлопал по щеке. — Я в сознании, просто, — он облизал губы и продолжил, — голова болит. — Что тебе нужно? — Боюсь, ты ничем не поможешь. Здесь даже Сенто бессилен. Ханзо встал и кивнул, достал из походной сумки лепёшку и отдал её в руки мечника. — Отдохни. После этого он ушёл к остальным ученикам, раздавая указания, где лучше разместится. Тем временем в голове Кенши творился полнейший хаос. Неразборчивый гомон погибших членов клана Ширай Рю смешивался с криками душ из Сенто. Иногда телепатия служила вовсе не во благо, но кое-что всё-таки не давало ему покоя. Предки…защищали его? Пытались перекричать мёртвых, но получалось это плохо. В итоге мечнику становилось ещё хуже. По телу прошла волна дрожи, то ли от осознания того, что кто-то в этой битве на его стороне, то ли от перенапряжения. Защищать Кенши было выгодно для Сенто, не более. Однако, у мечника есть другие люди, готовые постоять за него бескорыстно. Кенши улыбнулся, он всегда знал, что за внешне грозной оболочкой Ханзо скрывается человек, который однажды волей жестокой судьбы решил оградить себя от боли и страданий стеной адского пламени. Но, пока он возводил эту стену недоверия, неоднократно обжигался сам, страдая от одиночества, и от этого лишь еще больше замыкаясь. Но с Кенши всё было иначе. С ним Ханзо изо всех сил старался измениться. Мечник чувствовал это даже без телепатии. Кенши не знал, стал ли он первопричиной этих изменений, но их катализатором — точно. В задумчивости он откусил кусок лепёшки. Это простое движение вызвало новую волну боли где-то в районе затылка. Кенши поморщился, но продолжил жевать. Ему были нужны силы, иначе завтра он снова обузой повиснет на Ханзо, если и вовсе не свалится в обморок. Только доев, он почувствовал себя лучше. А вечерний холод ещё немного взбодрил его. Некоторое время спустя Кенши услышал, как кто-то подошёл к нему. — Кенши-сан, вас зовёт грандмастер. — Сейчас, — улыбнулся мечник и протянул руку, чтобы погладить ребёнка по голове, но мальчишка на удивление крепко схватил его и потянул на себя. — Что ты! Не нужно мне помогать. Я сам, спасибо. Едва они достигли цели, руку ученика сменила рука Ханзо. Он взял Кенши за запястье и усадил рядом с собой. Жар костра и запах свежесваренного риса окутали мечника. Юноша ушёл к другим ученикам, которые уже готовились ложиться спать. — Протяни руки — согреешься, — сказал Ханзо. — Я не особо замёрз, — покачал головой Кенши. — Тогда поешь. — Я не голоден, — не то чтобы мечник упрямился, просто аппетита не было вовсе. — Ешь, — уже настойчивее повторил грандмастер. Мечник усмехнулся и снял со спины Сенто. Взяв миску, он отпил горячей рисовой каши. Желудок приятно согрело после долгого голода. — После обморока ты что-то ещё слышал? — спросил Ханзо. — Да, многие духи говорили со мной, но, к сожалению, я не сумел разобрать, что к чему, — казалось, разговоры о делах придали Кенши сил. Его голос стал бодрее, хотя, возможно, дело было в пище. Отхлебнув щедрый глоток, Кенши продолжил: — Надеюсь, Сенто не даст мне вновь провалиться в беспамятство, — он немного помолчал, подбирая слова, — А ты что-то чувствуешь? — Да, — коротко ответил Ханзо, — Лучше бы это поскорее закончилось. Сложно держать себя в руках. В его голосе сквозило напряжение и желание сказать что-то ещё. — Не бойся, половина пути уже пройдена. Он кивнул ему в ответ, а потом разворошил угли в костре. Они остались одни в ночной тишине. И каждому было что сказать, но никто не хотел начинать первым. В подобные моменты даже молчание кажется уютным. Несомненно, Ханзо должен извиниться перед Кенши. Он взглянул на его лицо, подсвеченное огнём, и поджал губы. Мечник неловко похлопал по коленям и повернулся к нему лицом. — Я хочу поговорить. — Прости за вчерашнее. Обе эти фразы были сказаны одновременно, поэтому им тут же стало немного неловко. В конце концов, Ханзо прочистил горло и сказал: — Ты первый. — Насчет вчера, — Кенши почесал затылок, — я знаю, ты сомневаешься и это нормально. Сейчас на тебя много чего навалилось и силы уже на пределе, поэтому трудно контролировать то, что говоришь, вот в голову и лезет всякая чушь. — Не понимаю что со мной. — Ты просто запутался, но в любом случае, у тебя есть я. Мы всегда сможем разобраться с любой бедой вместе. Кенши положил руку ему на плечо. — Спасибо. Ханзо ответил тем же жестом и с облегчением выдохнул. У обоих, будто камень с души упал. Даже голова мечника стала болеть меньше. — Ну ладно, я пойду спать, завтра будет ещё тяжелее. — Хорошо, я останусь и разведаю обстановку. — Хорошо, доброй ночи. — Мгм. Кенши встал и, прихватив Сенто, покинул его, оставив одиноко сидеть у костра. Сняв повязку, он лёг на спальный мешок. Клинок лучше держать к себе поближе, чтобы в случае чего защищаться от духов. С каждым днём его связь с ним становилась крепче, но в этом были и свои минусы. Чем ближе они становились, тем больше шансов на то, что они подчинят Кенши себе. Любая мысль, которая приходила ему в голову, была им известна, любое намерение легко можно было прочитать. С небольшой тревогой на сердце, мечник уснул, легко сжимая рукоять клинка. Он стоял в темноте, закрыв глаза, но звуки вокруг ясно давали понять, что внизу под ногами вода. Кенши почувствовал холод. По привычке ему хотелось посмотреть туда, но всё равно увидеть бы ничего не удалось. Оставалось только пошевелить стопой и понять, что на нём нет сапог. Да что за чертовщина происходит? Кенши прошёл дальше, но ничего не увидел, а после у него возникло сильное желание распахнуть глаза. И, чёрт возьми, лучше бы он этого не делал. Взору предстала следующая картина: вода, в которой он стоял, на самом деле была кровью, а перед ним возвышалось несколько кольев, на которых насадили людей. Их тела были уже обуглены, и сложно сказать какого пола они были. Дыхание мечника участилось. Это всё не может быть правдой. Он обернулся и увидел впереди человека, стоявшего к нему спиной. Кенши сделал шаг навстречу и кошмар, который воцарился позади, исчез. Юноша, словно бы услышав шаги, повернулся. Это был сам Кенши, только намного моложе. Пазл сразу сложился: это всего лишь сон. Первое видение было послано ему мёртвыми душами из Ширай Рю, а это, видимо, влияние Сенто. Его отражение повернулось и несмело спросило: — Здесь есть кто-нибудь? — Я здесь, иди на мой голос. Юноша оживился. — Пожалуйста, умоляю, помогите, я не понимаю где я. Я ничего не вижу. Вы здесь? — Да, иди вперёд. Кенши сделал шаг, но его, почему-то, только отбросило дальше. — Где вы? — Дай мне руку. Он потянулся к юноше, но, к сожалению, вместо того, чтобы приблизится, отдалялся. — Постой, — тихо шепнул мечник, — нет, нет! Голос безвольно сорвался на крик. — Помогите, помогите. — Нет, стой! Не надо! Кенши утягивало во тьму. Образ юноши постепенно растворялся. Крепкая пара рук обхватила его талию. Ещё одна пара - явно женских рук - взяла за плечи. Он пытался стряхнуть их, но они только сильнее цеплялись за него. Мечника окутала паника, из горла вырвался хриплый крик. Изо всех сил он тянулся к юноше, голос которого уже звучал слабым эхом. Ещё несколько пар рук легли ему на грудь, а потом зажали рот. В конце концов кто-то закрыл ладонями его глаза. Кенши вздрогнул, рефлекторно сжав Сенто, и проснулся в холодном поту, тяжело дыша.