𝕱𝖆𝖙𝖍𝖊𝖗 𝖔𝖋 𝖙𝖔𝖝𝖎𝖈 𝖌𝖆𝖘 𝖆𝖓𝖉 𝖈𝖍𝖊𝖒𝖎𝖈𝖆𝖑 𝖜𝖆𝖗𝖋𝖆𝖗𝖊 𝕳𝖎𝖘 𝖉𝖆𝖗𝖐 𝖈𝖗𝖊𝖆𝖙𝖎𝖔𝖓 𝖍𝖆𝖘 𝖇𝖊𝖊𝖓 𝖗𝖊𝖛𝖊𝖆𝖑𝖊𝖉 𝕱𝖑𝖔𝖜 𝖔𝖛𝖊𝖗 𝖓𝖔 𝖒𝖆𝖓'𝖘 𝖑𝖆𝖓𝖉, 𝖆 𝖕𝖔𝖎𝖘𝖔𝖓𝖔𝖚𝖘 𝖓𝖎𝖌𝖍𝖙𝖒𝖆𝖗𝖊 𝕬 𝖉𝖊𝖆𝖉𝖑𝖞 𝖒𝖎𝖘𝖙 𝖔𝖓 𝖙𝖍𝖊 𝖇𝖆𝖙𝖙𝖑𝖊𝖋𝖎𝖊𝖑𝖉 © Sabaton — Father
Вечернее сияние чужого солнца слабо отдавало зеленью сквозь ряды вековечных стволов. Здесь, на самом дне нетронутого леса, в неизменных рваных тенях стелился туман. Однотипные листья разлапистых папоротников укрывали массивные корни, простиравшиеся в сотнях метров над ними кроны застилали небо. Морарг, шедший первым из отряда, остановился и неслышно отправил сообщение своим боевым братьям. Тусклый серый керамит выгодно терялся в сумерках, пусть те и не пытались скрываться. Приказ был выполнен, они возвращались в опорный пункт. Оставшаяся позади неприметная электростанция зияла пустыми окнами. Противника подвела тяга к повальной автоматизации — группы охранников не хватило даже для того, чтобы задержать пехоту Гвардии. Сложный ксенотех использовал энергию грунтовых вод и подземных рек, обеспечивал электричеством поселение на ближайшем исполинском дереве. Больше — нет. Тяжеловооружённые терминаторы и летучие отряды на прыжковых ранцах атаковали комплекс со всех сторон. Пока бойцы Четырнадцатого штурмовали хлипкие укрепления из турелей и автопушек в лоб, Ангелы высадились на крышах ключевых построек и нанесли критический урон внутренним механизмам. Дальше сражаться противнику было не за что. В блёклых тенях среди гигантских корней мелькнуло какое-то крохотное движение. Командир подразделения вскинул болтер, коротко огляделся. Но ауспексы не засекли никаких угроз. Снова ошибка. Видимо, скопление подвижных нервных узлов местных деревьев или мелкая живность. Биотехнологии противника имели на редкость неприятное свойство сливаться с обычной растительностью. Давно их не заносило на мир, который выглядел бы таким благополучным. Последний раз — просто прилетели подписать Согласие. С тех пор линия галактического фронта ушла далеко вперёд. Владений Империума в регионе уже стало гораздо больше, чем неисследованных пятен, и оба Легиона были предоставлены сами себе в выборе стратегий на местах. Вид укреплений развеял остатки смутного беспокойства. Серые бетонные стены, перечеркнувшие просеку из нескольких поваленных деревьев, ничем не отличались ни от оборонительных построек родной планеты, ни от шаблонов, по которым они окапывались на тысячах других. Прежде, до таких затяжных миссий, Морарг не задумывался, насколько надёжными выглядели творения рук человеческих после неестественного умиротворения этой планеты, в имперской астрографии обозначенной как 330-I. Единственное небесное тело с комфортным климатом в системе, наиболее подходившее для ускоренного терраформирования. Его можно было оставить для смертных армий, если бы не результаты недавней кампании. Они прибыли сюда сразу же после того, как командование Легионов получило информацию о происходящем в звёздном скоплении. Первые разведывательные корабли заметили существование местных ксеносов не сразу. Эта цивилизация прошла индустриальный этап, но затем двинулась в обратном направлении и, к моменту встречи с единым Человечеством, напрочь замкнулась в себе и местном биоме. Всё необходимое для жизни обеспечивалось развитыми технологиями и единой нервной системой исполинского леса, полностью покрывавшего планету. На ветвях которого располагались и города. По сути, весь мир являлся одним поселением — рассеянным и скрытым среди листвы. Противник был решительно уязвим для большинства видов оружия массового поражения. Но в том и заключалась причина особого внимания к этой операции. Стремительное продвижение двух Легионов тянуло за собой менее стремительное развёртывание гражданских служб. Среди смертного экипажа уже говорили о том, что сопутствующие экспедиционные флоты пришлось торопить официальными запросами. Покорённое в ходе предыдущей кампании государство понесло значительные потери. Четыре промышленных мира остались без единственного аграрного, запертые у своей звёзды. Прощальная месть тиранов-техноварваров обещала стать серьёзной угрозой — назревали голодные бунты. Ближайшая же система казалась необитаемой, а единственная подходящая для быстрого освоения планета — бесхозной. Корабли новой части Империума могли долететь от одной звезды к другой. Могли остановить кризис, просто привезя хоть какие-то припасы. Но без посторонней помощи не решились — прежние экспедиции не вернулись из диких лесов. Поэтому на зачистку отправились Вторая и Седьмая роты Гвардии при поддержке многочисленных Ангелов. Три основных части крепости работали, как единое целое. Вплоть до самой последней пристройки, всё возведено надёжно и основательно. Приземистые здания из феррокрита не смогли повредить ни атаки вражеских боевых машин, ни регулярные обстрелы и бомбардировки дронов. Отвлечение внимания принесло немало пользы развёртывавшемуся подкреплению, основные силы беспилотных аппаратов из раза в раз направлялись к широкой просеке, как к большей угрозе. Кого из союзников получилось разместить — взяли к себе, остальные же укрепились так, чтобы их аванпосты оставались под защитой бастионов Гвардии. Капитан Амит, по советам сослуживцев, принёс план корректировок. Благодаря незначительному вмешательству, после боевых действий постройки Четырнадцатого смогут стать основой для человеческих городов. Что было весьма прагматично, как и сам командующий пятой роты. Грульгор дослушал последние рапорты, разослал новые указания группировкам. Низкая забетонированная комната служила командным центром и местом совещаний. Через стену от них уже начинался проходной двор — операция стремительно наращивала темп, и оружейные работали без перерывов последние дни. Генетический отец решил все тактические задачи разом, эффективно и просто — так не смог бы никто другой. Оставалось следовать его сверхчеловеческой логике и не подвести, выполняя то, что требовалось уже от них. Наблюдать, как шаг за шагом неотвратимо воплощается план Жнеца, — более искушённые умы нашли бы в этом искусство войны. Много десятилетий прошло с тех пор, как Мортарион всего с тринадцатью смертными солдатами освободил его родную деревню. А сам Игнатий с оружием в руках доказал своё право стать четырнадцатым. Сменялось оснащение, мелкие стычки уступили место битвам за планеты и системы, армия превратилась в Легион. Только одно осталось неизменным. Гвардия Смерти не отступает и не терпит поражений. Победа была предопределена в тот день, когда корабли, отмеченные черепом и солнцем, затмили здешние пустые небеса. Группа старших офицеров не спешила расходиться. Ждали одного, только прибывшего с последнего рейда. Космодесантник сбавил шаг, на ходу поприветствовал остальных боевых братьев и потянулся к креплению горжета. Из-под запыленного шлема показалось усталое лицо Каифы Морарга. — Пришлось побегать, но задачи выполнены. Командор кивнул и приглашающе махнул в сторону карты, мерцавшей тусклым зелёным. Офицер приблизился к голографическому столу, бегло оглядел сегодняшние изменения извилистой линии фронта. Они далеко продвинулись от точек вторжения, но специфичность мира вынуждала стремиться к полному захвату территории. Заглянуть под каждый камень и обшарить каждые заросли папоротников. Для методичного подхода Гвардии операция подходила отлично, если бы не затраты времени. Специалисты и налётчики Ангелов заметно ускорили совместную работу. — Раска бы сюда, — проворчал Морарг, почесав бледный затылок, — Он бы закатал этих уродцев вместе с их древесными городами в прессованный уголь. Но магистр осады вёл свою, не менее тяжёлую кампанию под командованием самого примарха. Тот ледяной мир на передовой был весь изрыт укреплениями — работы артиллеристам хватало. Здесь приходилось сражаться аккуратнее. — Не забывай, приказ был, чтобы после нас агромир остался. Командор отвлёкся на срочный сигнал, пришедший с орбиты. Беглая светящаяся строчка, скользнувшая по краю планшета, пришлась ему по нраву. Одна короткая фраза, стоило которой прозвучать вслух, как дюжина пар обращённых к нему янтарных глаз загорелись воодушевлением: — Образцы геномов уже у Жнеца. А значит, вся мощь подчинённых и исследованных вирусов обрушится на чужаков совсем скоро. Планета была опутана аванпостами, многочисленные исследованные территории соединились в единый фронт. Стоит только запустить контролируемую эпидемию, как та быстро уничтожит оставшихся противников. Что позволит допустить на поверхность гражданских. Точный расчёт спасёт миллиарды жизней.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
Ксеносы не вели войн, но для защиты от возможных угроз имели все средства. Бронированные антигравитационные капсулы стали небольшим затруднением, хоть и не отличались скоростью — перевозили в себе неплохих стрелков. Шагающие машины и лёгкая бронетехника бескомпромиссно сминались и уничтожались, стоило тем только показаться на земле. За кажущейся неразвитостью лесной цивилизации скрывалось ещё несколько неприятных особенностей. У противника не было ни радиопередатчиков, ни вокса — все приказы передавались при помощи немногочисленного подвида ксеносов, наделённых способностью напрямую связываться с нервной системой как отдельного дерева, так и, через переплетшиеся в единый организм корни, любого другого на поверхности планеты. На подступах к крупному городу-дереву такие собрались в большом количестве. Череда стычек за несколько дней переросла в полномасштабную битву. Чужаки перебрасывали резервы, пытались любыми силами остановить наступление. Космодесантники же развернули прежнюю стратегию точечных ударов и неотступного подавления на всей планете. На соседних участках бои шли не с таким накалом, но подкрепления сновали от одних позиций к другим. Особенно это касалось специализированных отрядов, чьи навыки требовались для выслеживания и уничтожения вражеских связных. Быстрота перемещений и незаметность слабого вида ксеносов оставляла мало пространства для манёвров. Из-за необъятного дерева показалась группа скаутов-снайперов в маскировочных плащах. Перестрелка завязалась настолько плотной, что тем пришлось двигаться короткими перебежками, вплотную пригибаясь к земле. В сторону единственного замеченного офицера Гвардии. Будущие космодесантники организованно скрылись среди обломков скал и мелких кустарников, немедленно приступили к выслеживанию целей. Заговорил один, с отметкой на наплечнике, которого, видимо, оставили с ними за старшего: — Мы прибыли под командование капитана Седьмой роты. — Это — Вторая! — крикнул Морарг и вернулся за укрытие из гигантских корней, чтобы перезарядить болтер. — Но поддержка сейчас не помешает. Отобьётесь, потом командор вас отправит, куда нужно. Ангел кивнул и вскарабкался на холм из замшелых каменных обломков, остальные неофиты последовали за ним. Ловкие и неприметные, они могли разорвать вражескую коммуникацию несколькими точными атаками. Грозные винтовки скрыты среди листвы и низких ветвей. Сигнал ауспекса, секунда наведения, один-единственный выстрел — парящая капсула ксеноса прострелена вместе с его хрупким телом. Беззвучный обмен сообщениями — в километрах от них сбит следующий связной. Трое приземистых шагоходов рубятся опасно близко к подступам снайперского холма. Один из скаутов держит наготове гранатомёт, использовать и обнаруживать себя не торопится. Рядом по-прежнему продвигались соединения Гвардейцев, но оставлять союзников с тем, с чем те пришли, означало создать ненужную уязвимость. — Одного вашего мало, — Каифа проводил взглядом единственное недальнобойное оружие подразделения и обратился к ближайшему гренадёру по воксу: — разреши одолжить. Тот обернулся и протянул вверх неразобранное устройство, после чего снял с магнитного крепления болтер — немедленно переквалифицировавшись в простого пехотинца Гвардии. Морарг же забросил установку на плечо и поднялся по камням так непринуждённо, будто нёс стационарный ауспекс, не больше. Противотанковое оружие Четырнадцатого представляло собой несложную, эффективную и очень тяжёлую конструкцию. Истребление ксеносов обеспечивали: труба для старта, опоры, и внутренние системы самой ракеты, позволявшие корректировать полёт. Размещалось быстро, за устойчивость отвечал собственный вес. Стрелять вызвался всё тот же заместитель сержанта. Их лёгкие шлема оставляли лица открытыми и были оснащены только прочными линзами. Лучистые голубые глаза, заплетённые светлые волосы — черты примарха проявились у этого неофита в полной мере. Морарг коротко объяснил основные отличия образца от стандартного, проследил за захватом цели и едва ли секундным наведением — в Девятом соображали быстро. — Ложись! Но было поздно. Поток отходящих газов сбил скаута с ног. Аккуратная кираса и шлем с защитными очками оказались перекрашены в неровный цвет чёрной копоти. Выстрел пробил насквозь кабину шагающей машины. Пилот боевого костюма заметался в пламени, налетел на своего же союзника. Огонь перекинулся по покорёженному корпусу, разгорелся от брызг топлива. Стремительно добрался до вынесенных на заднюю поверхность баков — и те взорвались, не оставив шансов ни ксенотеху, ни прикрывавшему пехотному отряду. — Нормально всё с ним, хорошо отстрелялся. — Каифа отмахнулся от остальных и помог подняться упавшему Ангелу: — Как тебя хоть зовут, наказание? Тот протёр перчаткой линзы, вернулся на исходную: — Габриэль. У подножия колоссальных деревьев продолжался бой. Враг безуспешно пытался теснить строй Гвардии, которая, в свою очередь, гнала его под огонь Ангелов. Резкие вспышки нескольких мельт — тонкая шагающая машина подбита, залпом гранат — повержена. Ксенотех обрушился на повороте, не успев выстрелить. С грохотом съехал по стволу массивного дерева, начал гореть. Из первобытных зарослей показался следующий. Боевой костюм с единственным пилотом, слишком тяжёлый для антигравитационных двигателей. Превосходивший все, которые только вступали в бой прежде. Очередь тяжёлого пулемёта подкосила нескольких Гвардейцев. Первая линия не дрогнула, яростный ответный огонь прошёлся по защитным пластинам. Целиться по уязвимым местам креплений значительно сложнее. Для этого пришлось бы броситься в ближний бой с массивными клешнями. Грульгор взбежал по поваленному шагоходу и прыгнул, вложив всю силу в вертикальный замах. Пиломеч с оглушительным рёвом прорубил броню и застрял, один сустав машины заблокирован. Передняя пластина лязгнула, отъехала в сторону. Доломана ударом ноги — уродливое лицо ксеноса в открывшейся кабине искажено ужасом. Пилот пытается стряхнуть быстро приблизившегося противника, боевая машина раскачивается из стороны в сторону. Грульгор вцепился в меч и на лету выхватил из-за пояса нож левой рукой. Едва увернулся от металлических когтей. Короткая прямая атака, из-под защитного костюма ксеноса хлещет сине-зелёная кровь. Работают аварийные системы, беспорядочная стрельба накрывает своих и чужих. Второй трёхпалый манипулятор сомкнулся на тяжёлом сабатоне, тащит прочь. Но космодесантник не так прост — чтобы сбросить его, придётся вытащить работающий цепной меч. Который уже по рукоятку погрузился в искрящиеся внутренности механизма. Керамитовая броня трещит, не позволяет оторваться конечностям. Перекрашена из серого в синий кровавыми брызгами. Пилот соединён со своим костюмом физически, пытается укрыться за обломками внешней оболочки. Всё ещё способен сопротивляться. Пулемёт направлен почти в кабину, конструктивно это не предусмотрено, управление оружием ближнего боя из внимания. Грульгор воспользовался секундным ослаблением хватки и резко подтянулся. Свободной рукой продолжая забивать широкое лезвие до тех пор, пока ксенос не перестал подавать признаки жизни. Гидравлические приводы разошлись с оглушительным скрежетом, и машина повалилась на землю. Командора протащило по всему корпусу, отбросило в сторону. В вокс-канале Гвардии полетели новые приказы, общий не отстаёт — после гибели обладателя бронекостюма окружающие подразделения потеряли координацию. Офицеры Легионов же немедленно развили атаку. Рядом рубился Амит, о кровожадности которого следовало помнить при планировании совместных операций. Не неудобство — стратегическое преимущество. Эта рота Девятого сражалась до полного уничтожения врага, что было похвально. По скромному мнению самого Грульгора, отравляющие боеприпасы выполняли бы те же самые задачи гораздо быстрее, но на стиль ведения боя союзного Легиона значительно влияли его тактики. — Твой болтер, — капитан кивнул в сторону отлетевшего в пылу схватки оружия. — Премного благодарен, — Игнатий смахнул густую чужацкую кровь с линз шлема и поднял из-под примятого папоротника своё имущество. С силой выдернул продолжавший рокотать меч из поверженного врага. Из самых лучших побуждений посоветовал полезному союзнику, как стать ещё полезнее: — Ты неплохо фехтуешь, но силы не хватает. Где за раз решил бы тяжёлый замах, делаешь десять коротких. — Один твой вертикальный удар, и меня станет два. — Ангел рассмеялся, ногой спихнув с меча ещё трепыхавшегося ксеноса, и стремительно рассёк следующего. — Но успеешь ли ты его нанести? — Как-нибудь проверим, — вражеский выпад парирован, а вызов принят. Передовые отряды Четырнадцатого подавили подкрепление ксеносов — Девятый продвигался без малейших угроз на своих флангах. Вражеская армия не могла похвастаться многочисленностью, и нанесённые потери уже склонили положение к победе космодесанта. — За мной! — проревел командор в общий вокс, вскинув окровавленный цепной меч. Ало-серая толпа бросилась вперёд. Гвардейцы даже в рассыпном строю держали координацию, Ангелы летели на прорыв. Лишённые своих машин, сброшенные с верхушек крон на землю — ксеносы могли только встретить смерть. Кому не повезло встретить ножи и болтеры, те разлетались ворохом оторванных конечностей. Защитники подъёмных устройств остались без прикрытия. Последние выстрелы лязгающих пулемётов — но организованный бросок мечников в алом заставил их умолкнуть. Удары Девятого быстры и точны, добыли Четырнадцатому время развернуться во всей разрушительной мощи. Простые (по сравнению с другим оснащением Легионов) болтеры в сотнях рук единого строя превратились в оружие абсолютного подавления. Сражение успешно завершалось, и свежее подкрепление прибывало от соседних опорных пунктов, чтобы поддержать зачистку города. Все основные силы разбиты на земле, на дереве сопротивляться почти некому. У собравшегося командования Гвардии Смерти показался отряд скаутов. Вторая рота занималась отправкой личного состава наверх, для тех это был последний шанс вернуться к своему заданию. Габриэль тщетно пытался найти столь привычные в Девятом гравировки с именем, хотя бы одну. Но броня руководителя столь крупного подразделения практически ничем не отличалась от остальных самобытных доспехов офицерского состава. Игнатий вопросительно осмотрел почерневшего Ангела. — Из ракетницы стреляли, — тот поспешил разъяснить ситуацию. — Бестолковку не спрятал? Кивок с повинной. Командора отвлекли быстрым сообщением по вокс-связи, весьма кстати связанным с возникшей ситуацией. Ярко-рыжие глаза Грульгора сверкнули озорным огнём в предчувствии новой пакости. Он по-отечески положил тяжёлую латную перчатку на наплечник скаута и продолжил, ненавязчиво направив того в сторону цели: — Тогда тебе нужно доложить о своей бестолковости боевому капитану Горошку. Координаты я вам дам. Запомни и ничего не перепутай! Он очень не любит, когда в его имени и звании делают ошибки, или обращаются недостаточно почтительно. Даже без регалий узнаешь, весь в шрамах и с крутым силовым мечом. Габриэль растерял свойственную своему Легиону многословность, сократив ответы до «Есть, сэр!». Не было сомнений, что немного проштрафившийся молодой Ангел выполнит указания усердно и с безукоризненной точностью. Гарро открыл следующую карту на лёгком планшете — отчёты от двух Легионов позволяли собирать всестороннюю картину фронта, продвигавшегося на опережение всех прежних планов. Короткий рапорт от Морарга — одна из групп снайперов, посланных им на помощь, задержалась в сражении вместе со второй ротой. Обещала скоро прибыть. Теперь разве что для перехода обратно под командование родного Девятого, так как основной натиск больше не приходился на их участок. Не то чтобы искал — заметил отсутствие в списке сложных имён Ралдорона. Тот отправился на мир-крепость, где прежде вела затяжную кампанию их первая рота. Но с другими получилось найти общий язык достаточно быстро, и они успешно планировали дальнейшие манёвры. Для поддержания порядка среди многочисленных капитанов Ангелов старшинство в иерархии командования на время операции было закреплено за двумя обладателями этих званий из Гвардии. Вот и теперь разделение боевых задач шло без малейшего недопонимания. Как вдруг из-за украшенных наплечников одного из преторов послышался звонкий голос: — Достопочтимый боевой капитан Горошек! Натаниэль подавил желание вздохнуть, услышав дружеские смешки своих офицеров. На этот раз Игнатий продемонстрировал хотя бы проблески чувства юмора. — Командор Грульгор отправил меня доложить вам о бестолковости… — Твоей или его? Генетический сын Великого Ангела лишь хлопал васильковыми глазами. Понял, что сказал что-то не то. Оторопел от фамильярности обращения столь высоких чинов друг с другом. Нет, их командующие не были чужды несерьёзности, но чтобы посвятить такому целый рапорт… Спас ситуацию Фурио. Широкоплечий капитан Девятого улыбнулся и приобнял своего подопечного, который на его фоне аккуратно стушевался: — Уверен, нашим боевым братьям понравится история о том, как рядовой скаут успел познакомиться с двумя привилегированными капитанами союзного Легиона.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
Заветный корабль прибыл, когда ставку Второй роты накрыли блёклые сумерки. У Седьмой должен был быть рассвет — заражение началось равномерно и одновременно. Вместе с орудием истребления пришла и защита от него, отдельный груз прививок для простых смертных. Это не могло гарантировать полной безопасности, но позволило разрешить посадку гражданского корабля намного раньше. Генетически спроектированная болезнь оказалась простой и на редкость смертоносной. Крайне заразная бессимптомная стадия сменялась подавлением иммунитета и геморрагической лихорадкой из приморских регионов Барбаруса. Основным путём распространения же были столпы общества местных гуманоидов — деревья. Микроорганизмы подсаживались в транспортную систему растений, где никак себя не проявляли, те из них, что не достигли цели, благополучно отмирали за семьдесят дней. На прочую живность заболевание не распространялось, как не могло укорениться и в человеческом организме. Если на этой планете и жили какие-либо предки нынешних ксеносов, то давно сгинули. Кадавр из двух болезнетворных микробов оставался искусственно ограничен в своих мутациях. Замкнувшаяся в себе цивилизация оказалась совершенно беззащитна перед заболеванием с другого конца Галактики. Всё, что оставалось делать на поверхности мира — наблюдать гибель некогда развитого вида. И неустанно распространять инфекцию, снова и снова выпуская патогены под кору деревьев. Немногословная инструкция предусматривала четырнадцать основных зон, из которых эпидемия распространится в рекордные сроки по всем частям планеты, ещё заселённым чужаками. Города-деревья вымирали ещё до наступления космодесантников. Поиски лекарств велись, но все ресурсы и так были переброшены на войну. Филигранная работа многочисленных снайперов расстроила единственный способ связи, а массированные удары по более развитым поселениям окончательно подорвали исследовательские мощности децентрализованного государства. Пока Четырнадцатый завершал зачистку, Девятый взял на себя взаимодействие с гражданскими. Несмотря на все меры предосторожности, искусственная эпидемия была выведена из человеческих заболеваний, и освоение территорий, где она применялась, требовала дополнительных способов биозащиты. Ангелы организовали высадку вдали от последних этапов истребления ксеноугрозы и задержались в качестве охраны — так прибывшие смертные могли заниматься исключительно сбором ресурсов. Пользуясь неизменно внушаемым трепетом, свойственным космодесантникам как таковым, без малейших недоразумений проследили за вакцинацией. После чего передали людям список видов, к добыче которых требовалось особое внимание. Дикие злаковые, не столь многочисленная порода фруктовых деревьев и разнообразная местная дичь для бактерий никакого интереса не представляли и вполне годились для первой жизненно необходимой поставки. К тому дню, когда болтеры и ножи Гвардейцев настигли последнего чужака, корабль с припасами уже отбыл. Утратившие свою необходимость крепости понемногу перестраивались в опорные пункты экспедиции. Оставшиеся на поверхности люди без помех осваивались — планета была полностью очищена от любого врага. На наскоро прорубленной просеке теперь была размещена посадочная площадка вполне привычного имперского вида. Оставалось совсем немного времени до перелёта, сквозь спутанные ветви уже беспрестанно сновали тяжёлые грузовые шаттлы. Предназначавшаяся высшим чинам Четырнадцатого серая «Грозовая Птица» стояла с распахнутым люком в ожидании пассажиров. Большая часть руководящего состава уже расселась, пустовало всего несколько мест. — Надеюсь, что доживу до того дня, когда тебе надоест его задирать, — Морарг слегка скептически наблюдал за своим командором, оценивавшим пересланную запись с камер шлема одного из офицеров Седьмой роты. Грульгор задумчиво посмотрел на него, но ничего не сказал. Обвёл взглядом остальных Гвардейцев и спросил, немедленно вернув себе привычное ехидное выражение лица: — Я рассказывал, как вступил в наш Легион? Каифа хорошо знал эту историю — слышал от очевидцев ещё до возвышения в космодесантники. Молодых она могла очень даже впечатлить. В «Стигийских Свитках» не было места для подобных мелочей, пусть те и оставались частью духа Гвардии. Неотъемлемой и важной, как более заметные и лежавшие на поверхности. А рассказчика лучше, чем Грульгор, для таких не найти. — Сражался тогда ещё в ополчении. Мы первый раз осмелились дать отпор некролордам, и то, только потому что пошли слухи про Жнеца. Он успел прийти на помощь нашей деревне, правда солдат с ним было тогда — жалкая горстка. Несмотря на весёлость и лёгкий налёт хвастовства, ужас давней битвы крался в недосказанном. Каждый рождённый на Барбарусе знал, какую цену заплатили за свободу его предшественники. Но поколения, над которыми взошло солнце, не сталкивались с прежними владыками планеты лицом к лицу. Кошмар был навсегда изгнан из сумрачных лесов и безмолвствующих долин. — На нас вышли кадавры. — Игнатий выдержал паузу, удостоверившись, что нужны разъяснения. — Не ходячие мертвецы и не сервиторы. Огромные боевые машины, сшитые из тел людей. Челнок встряхнуло, они стартовали. Все взгляды обращены к единственному говорящему. Светлые, цветом от жёлтого до оранжевого. Эти солдаты видели многое, но слишком малое в Галактике могло сравниться с первым врагом Гвардии. — Мой отряд вырезали весь, до последнего человека. Это сейчас понимаю, повезло, что не тронулся тогда — моложе нынешних скаутов был. Настоящая бойня. Грульгор смотрел больше прямо перед собой, чем на кого-то из слушателей. — Когда всё было позади, я стоял у горы трупов и смеялся. Потому что выжил. Потому что Гвардия Смерти победила, и мы вместе с ней. Один во всём поле, как законченный идиот. — Командор вернулся из воспоминаний и доверительно убавил голос: — Знаете, что сделал Жнец? Офицеры навострили уши. — Помню, как будто сейчас было. Он так едва-едва заметно улыбнулся и сказал: «А ты у нас рядовой Шутник, я смотрю?». Мрачный и слегка саркастичный тон генетического отца в его исполнении прозвучал почти правдоподобно. Среди космодесантников послышались смешки. — Вот так я и оказался в Гвардии Смерти, — Грульгор приосанился, — теперь, прошу заметить, уже далеко не рядовой, а командор. — Но по-прежнему такой себе шутник, — беззлобно прибавил Каифа. Из-за овального лица ли, или же из-за тяжёлой линии бровей, но под определённым освещением он мог похвастаться заметным внешним сходством с самим примархом. В полутёмном пассажирском отсеке «Грозовой Птицы» был как раз такой случай. Игнатий за контраргументами в карман не полез: — Стабильность — это признак мастерства, мой боевой брат. На борту десантной баржи их ждала недавно прибывшая поставка с родного Барбаруса. Улучшения брони, запчасти, реагенты — всё, что Легион использовал сверх обычного снабжения. Как незамедлительно навёл справки командор, на семистах страницах накладной нашлось место даже для простых традиционных десертов — мятных пряников. Новые поколения космодесантников не сохраняли так много воспоминаний из своих прежних жизней — из-за раннего возраста отбора. Ветераны Гвардии же, которые возвысились из изначальной армии Жнеца, могли позволить себе некоторую сентиментальность. Скоро они воссоединятся с остальным Легионом. Операции четвёртой и шестой рот благополучно завершались, после успехов первой эти сектора окончательно перейдут под власть Империума. В бездонной темноте древних лесов впервые за несчётные годы зажглись огни. Масштабная экспедиция людей поставила добывающие лагеря на месте прежних крепостей и теперь централизованно собирала все возможные ресурсы для родных планет.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
На другой части фронта Первая рота Гвардии Смерти выполняла своё задание. Промышленный мир, не так давно опустошённый пламенем ядерного оружия и испарениями боевых токсинов, отказался подчиняться. Вполне рядовое задание — для Четырнадцатого. Зеленоватое сияние гололита погасло, унеся, наконец, с собой капитанов Девятого после продолжительного совещания. Тифон надел шлем и поднялся из командного бункера в лабиринт траншей. Извилистые ряды окопов тянулись до самого холмистого горизонта. Туман стелился над усеянным трупами полем, сливался с низкими серыми облаками. Уже седьмые сутки подряд капал настырный редкий дождь. Слегка отдававший знакомыми химикатами посреди пропитавшей всё вокруг сырости. Последние двести стандартных лет эта планета провела в состоянии непрекращающейся гражданской войны. Прибывшие силы Империума встретил достойно вооружённый и сплавленный воедино мир, готовый оказать сопротивление. Один выстрел лазгана заметен космодесантнику в силовой броне не больше, чем колебание воздуха. Сотня оставит подпалины. Против тысячи нужно нанести превентивный удар. Пулемётчики в защищённом гнезде почтительно отдали воинское приветствие первому капитану. Обычное тяжёлое вооружение Гвардии наскоро установлено на небольшие полукруглые рельсы, подвижные детали конструкции даже не приварены. Они окапываются и укрепляются после каждого марш-броска, но неотступно продвигаются вперёд. Уточнение времени, ворох вокс-сообщений. Штурмовые группы Девятого рассекли наступавшую толпу вражеских солдат, вынудили большую часть бежать к окопам Четырнадцатого. Другая загнана на ничейную землю, в пределы досягаемости ангельской артиллерии. Все готовы к началу ядерного обстрела на своём участке. Как и планировалось до этого. Тифон отдал приказ расположенным там соединениям Первой роты укрыться и применить средства защиты, после чего вернулся к полосе укреплений, которую им предстояло вскорости оставить. Ему снова доверили вести операцию единолично. Не то чтобы подкрепление Ангелов так уж необходимо — первый капитан прекрасно справлялся со своими обязанностями и без помощи союзников. Для победы хватило бы сил одной Гвардии Смерти. Пусть где-то медленнее, где-то с большими потерями, но их Легион был самодостаточным. Они всегда шли своим путём, даже если это означало идти в одиночестве. С самого первого дня. Калас помнил тот промозглый осенний вечер в мельчайших деталях даже спустя столько лет. Возвышение лишь улучшило память. Факелы и вилы, с которыми впервые встречал Жнеца его народ. И собственный голос, не дрогнувший, несмотря на животный страх. Призывавший сложить оружие людей, за столетия привыкших к тому, что со стороны укрытых ядовитыми облаками гор не приходит ничего хорошего. Достаточно было одной ошибки, чтобы завязался бой. Крестьяне не смогли бы победить Мортариона, но сам он вряд ли ушёл бы живым. Тогда Калас справился. У них нашлось столько общего, сколько вообще могло найтись при пропасти в статусе, заложенной природой. Он старался быть самым надёжным другом. Самым полезным офицером смертной армии и, позже, капитаном Легиона. Было странно чувствовать себя смещённым с должности. Непрошенная мысль прозвучала неожиданно точно. Прежде он не думал о происходящем с такой стороны, тем более, что столь дерзкая постановка вопроса косвенно касалась самого Великого Ангела. Примарх Девятого располагал к себе каким-то сверхъестественным даже для настолько могущественного создания образом, и нужно было быть на редкость узколобым, чтобы не замечать этого. Жнец таким никогда не был. Мимо прошагали одни из многочисленных терминаторов, отсалютовали и грузно разминулись в тесноте окопа. Новые доспехи перекованы тиранами кузниц по чертежам самого Мортариона. Теперь держат танковые снаряды без нареканий. Негромкий гомон общего вокс-канала, где шли последние приготовления, разорвал быстрый рапорт: — Передовые отряды приближаются! Скорвалл с грохотом водрузил тяжёлую автопушку на бетонированный край окопа, за секунду приготовил оружие к бою. Рядом засели огнемётчики и гренадёры, двое беззлобно спорят о подсчёте побеждённых врагов. Местные танки при их вооружении справедливо отмечаются за одного. Бодрый хриплый голос слышен лучше всякого вокса: — Пусть попробуют! Вот кто точно никогда не менялся. Иногда Тифону казалось, что на Скорвалла не повлияло бы даже погребение в дредноут. Удостоившись после одной из прошлых баталий Чаши Примарха, тот проигнорировал ожоги гортани и пищевода только ради того, чтобы сипло похвалить ядовитую работу генетического отца и повспоминать о стародавних временах, когда самогонный аппарат на его заднем дворе обеспечивал все нужды молодой Гвардии Смерти. Громыхнувшая совсем рядом вспышка болтерного выстрела унесла за собой лишние мысли. Тифон разослал указания, погрузился в мелькавшие перед глазами переплетения пиктограмм и указателей целей. Что на него нашло, в самом-то деле? Он ухмыльнулся, когда от союзников пришло сообщение о прорванном фронте совсем рядом, в низине. Которая скоро превратится в одну братскую могилу. Окоп, окованные бронзой островерхние шлема. Системы распыления готовы к бою. Передовые группы, загнанные на их укрепления, перебиты ещё на подходе. Следующих встретит строй Гвардии. Первый капитан сделал шаг по грубым скошенным ступеням, обернулся и вскинул косу. Прокричал сквозь шум боя то, что каждый и так знал: — Жнец вынес приговор — они подчинятся или умрут! Из траншей поднимается стена безликого керамита. По разбитой обстрелами равнине стелется туман. Летят гранаты, красят серость оранжевым дымом токсинов. Едкие испарения вязнут в сыром воздухе. Газ стремительно реагирует со взвешенными каплями воды, возвращается в изначальную кислотную форму. С обмундирования сползает краска, кому не хватило средств защиты — уже лежат в грязи. Отступать некуда, покатые холмы заняты Ангелами. Непрекращающаяся стрельба сдерживает противника не хуже перспектив быть растерзанными на куски в ближнем бою. Нет даже дуновения ветра, низина превращается в котёл, затопленный удушающей мглой. Каким бы многочисленным ни был враг, теперь приходится полагаться только на системы прицеливания, и здесь перевес на стороне космодесантников. Группа пехотинцев, шатаясь, шагает в штыковую. Плотные синтетические маски дали тем иллюзию шанса. Не повлиять на ход сражения — успеть забрать с собой хотя бы нескольких завоевателей. Первый даже не успел нанести удар. Широкий нож огнемётчика пробил броню насквозь и показался из-под спинной пластины. Гвардеец выдернул клинок, с лязгом направил основное видоизменённое оружие в сторону вражеского отряда. Но вместо окрашенного ядами пламени из сопла вырвалось облако густой взвеси. Долго же этот состав лежал без дела в хранилище «Терминус Эст». Налётчики Девятого вовремя добыли образцы местных противогазов и передали их технодесантникам Четырнадцатого. Все остатки науки были брошены на нужды армии ещё много лет назад, и мембранные фильтры представляли собой достойный противовес большинству распространённых токсинов. Но жители лишённого биологического разнообразия мира довольно предсказуемо не позаботились о защите от микроорганизмов. Сама по себе смесь не отличалась производимыми разрушениями. Лишь искусственно выведенный вид бактерий, результат генного усовершенствования ряда давно побеждённых инфекций Барбаруса. Стремительно размножавшихся в замкнутой среде фильтрующих коробок, чтобы вызвать непрекращающуюся рвоту. Один из рядовых сорвал противогаз, чтобы не захлебнуться в собственных нечистотах. Семи глубоких вдохов для основного отравляющего вещества достаточно. Остался там, где осел на землю. Командир подразделения не может ни прицелиться, ни идти вперёд. Тем более, вести людей за собой. Пытается приподнять от лица защитную маску и не дышать — слишком долго, разорван болтерным выстрелом, прилетевшим с холмов. Вспышки лазганов мелькают у самой земли. Другие пытались укрыться от гранат в старой подтопленной воронке. Тифон скосил двоих солдат, съехал по слякоти. Смертные пехотинцы разбегаются прочь от него, падают, скатываются навстречу гибели. Замах косы лишил сержанта ног, распорол бронежилет ещё одного. Рубил без устали, пока мутная вода на дне не почернела от пролитой крови. Это — их упреждающий удар. Строй Гвардии шёл вперёд, неотвратимый и нерушимый. Укрытый ядовитым туманом, естественным союзником. Единственное преимущество врага — число солдат — сведено к минимуму вынужденным разделением армий. Так те будут уничтожены ещё быстрее. Кислота разлагала материал противогазов медленно, но ремни, крепления и прочие не столь значительные детали обладали устойчивостью гораздо меньшей. Оплавлены, изъедены, пути удушающим соединениям открыты. Знамя всё ещё держится в обожжённых едкой испариной руках. Неподвижное и обесцветившееся, символ бессмысленной борьбы. Солдат отстреливается от бедра, не в силах поднять лазган выше. Другие прикрывают его, слабеют, но отказываются умирать. Скорвалл ринулся наперерез плотному огню, выхватил нож. Пламя болтера горит в нездоровом тумане, пробивается сквозь дождь яркими пятнами. Пулемётчик разорван прямым попаданием за своим оружием. Замах короткий и тяжёлый — пехотинец кое-как увернулся, но остался без руки. Предупреждение от боевого брата, разворот и выстрел, расчёт миномёта унёсся в огне. Последние выжившие напрасно пытаются избежать ближнего боя. Тяжесть рукояти расколола каску, отмашка лезвия прорезала бронежилет. Кто-то ещё подавал признаки жизни, но концентрация токсинов слишком высока. Перед космодесантником остался только один смертный солдат. Голова знаменосца отрублена первым же ударом, вылинявший от кислоты вражеский штандарт брошен в луже химикатов и крови. Выжившие офицеры пытаются пробиться из окружения, но все пути отступления полностью под контролем Девятого. Космодесантники рассредоточены, для толпы солдат нет другого выхода, кроме как идти вперёд. Ослабленные и умирающие, они поднимались, кто-то мог только ползти. Вверх по холмам, к чистому воздуху и навстречу шквальной стрельбе. Те, кому хватило стойкости вырваться из-под химической атаки, лишь отсрочили свою смерть. Так же, как все не пришедшие подкрепления. Стать целью болтера — участь намного более милосердная, чем цепного меча. Сегодня погибла целая армия. Одна из многих в этом густонаселённом мире. Но для общей ситуации — серьёзная потеря с далеко идущими перспективами. Если кто-то и смог уцелеть, то лишний раз доходчиво объяснит своим командующим, почему приказы Четырнадцатого Легиона нужно выполнять с первого раза. Тифон вызвал на дисплей визора новую карту, тускло сиявшую на фоне застывшего окружающего тумана. После отгремевшей битвы линии передвинулись, сомкнулись на более выгодных ключевых позициях. Терпение и методичное использование проверенных тактик — преимущество было за космодесантом. Враги рассеяны и подавлены, окружены занятыми территориями. Они сдадутся. Завтра, через неделю или через месяц. Потому что сражаться против Гвардии Смерти бессмысленно. Ждать оставалось совсем немного — морально-волевые качества многочисленной армии были на последнем издыхании. В подтачивавших военную машину отчаянии и обречённости рождалась новая надежда — на будущее в составе единого Человечества. Вместо власти боровшихся с неизбежностью автократов. Сложно было сказать однозначно, кто вселял больший ужас — яростные кровопийцы в ало-золотом или равнодушные изобретатели немыслимых отрав. Люди этого мира сопротивлялись с завидной для смертных стойкостью. Завершение войны принесёт Империуму планету достойных воинов. Одна победа, добытая такой ценой, что проигравшие и все их потомки никогда больше не помыслят о восстании. Пока же Гвардия направлялась к новой высоте. Выжженные древней ядерной войной отвесные скалы скоро ощерятся тяжёлыми батареями, скроются за завесой токсинов. После прошедшей химической атаки дождь окрасился ржаво-рыжим. Потяжелевшие капли монотонно стучали по шлемам и пластинам брони. Оставляли за собой тонкий налёт коррозии на бронзовых окантовках. Уходившие в горы группы неприметно-серых воинов задели в памяти первого капитана давнюю картину. Вместо касок и противогазов — силовые доспехи. Вместо шагающих паровых машин — неумолимые орудия уничтожения, приспособленные для миллиардов боевых ситуаций на тысячах миров. Всё те же его земляки, пусть и вознесённые могущественными генными технологиями. Жнец всегда вёл их в правильном направлении. Опорные пункты Девятого были менее укреплёнными и не столь заметными. Располагались так, чтобы оставаться под укрытием более тяжёлой артиллерии Четырнадцатого и отравленных минных полей. Собравшиеся силы разделялись, исчезали в густом тумане. Им предстояло выполнять свои задачи. Столь масштабным сражением руководил первый капитан Легиона, он же отвечал за транспорт и перегруппировку. Розданы краткие похвалы, указания совершенствоваться — те временно-подчинённые командующие, кто был поблизости и решил отчитаться лично, уже расходились по своим лендрейдерам. Замешкался только один офицер. — Тебя что-то беспокоит, мой боевой брат? — Ралдорон невозмутимо погасил планшет. — Иногда вооружение наших кузенов… — молодой Ангел осёкся, повернул шлем в сторону отряда их собственных разрушителей, — приводит меня в некоторое замешательство. — Тогда ты осведомлён и о железной дисциплине Гвардии. Этот мир получил не больше жестокости, чем было необходимо. Первый капитан ответил на вокс-запрос и снова обратился к сослуживцу. Коротким жестом обвёл поле боя. По одну сторону холмов — изрубленные останки тех, кто пытался прорваться на помощь, но был остановлен Девятым. По другую ещё не развеялась кошмарная биоалхимия Четырнадцатого. — Не все победы выглядят, как эпизоды из славных легенд, но абсолютно каждая стоит на крови и смерти. Кровь и смерть. От их Легионов требовалась демонстрация силы, и они выполнили свой долг. После мрачной мглы сегодняшнего дня начнётся блистательное имперское завтра, и одно не могло наступить без другого.