***
Помимо сценок из Диснеевских мультяшек, Дин никогда не смог бы представить, что такое вообще возможно — лететь над миром на руках у ангела. Не после всего того дерьма, которое навалилось на него с тех пор, как ему исполнилось четыре. Пиздец никогда не прекращался, начиная с потери какого-либо подобия нормальной жизни и детства до пожара, унесшего его дом, жизнь его матери и чувство долга отца по отношению к своим детям; а после он потерял мать во второй раз, уже по ее собственному выбору. Жизнь в роли родителя для младшего брата, потому что у отца была работа. Жизнь, выкованная из жажды мести и святости, когда дело касалось существ, не являющихся людьми. В течение многих лет Сэмми удерживал Дина человеком, не давал ему превратиться в настоящего психопата, а потом ушел. Ушел, а Дин потерял самого себя, пока общий страх снова не свел их вместе. Отец уехал на охоту и до сих пор не вернулся. Знаменитые последние слова. А потом он изо всех сил пытался уберечь своего брата от тьмы, которая грозила разорвать их на части изнутри. Он почти провалился, почти. И тогда он был спасен, спасен из самых темных глубин Ада ангелом Господним. Ангелом, пожертвовавшим ради них всем, что когда-либо знал. Ради Дина. И в итоге его больше не заставляли оставаться человеком, он сам этого хотел; Дин не хотел принимать второй шанс как должное. Пиздец продолжался в виде апокалипсисов, Левиафанов, Тьмы, а теперь и снова — в виде похищения его брата. И этот пиздец причинял по-настоящему сильную боль только единожды — когда Кас терялся в муках долга или самопожертвования. И вот они здесь, в мире, который медленно поглощал самоощущение Кастиэля, и все это ради Винчестеров. Как Дин мог не влюбиться в такое создание, в того, кто отметал собственную жизнь на второй план ради единственной жизни Дина, ради которой Кас всегда жил? Благополучие Сэма было важно для Каса так же, как и для Дина. Как он мог отказаться от этого? И вот они оказались у пропасти, отвесной скалы, нависшей над бездонной ямой эмоций. Если он прыгнет, Кас поймает его? Сердце кричало «да», но мозг, его очень логичный мозг напоминал, почему Кас не должен этого делать. Ангел Господень; не понимает эмоций; не знает любви по-настоящему; это просто влияние Лимба; или, может, он действительно чувствует любовь, но это любовь семейная, которую он путает с романтической из-за непреодолимой похоти… Когда Кас принес их обратно на балкон и бережно поставил Дина на ноги, он был загипнотизирован красотой происходящего. От оранжевого и розового цветов восходящего солнца до румянца щек Каса, от проносящегося мимо ветра до призматических цветов, отражающихся от поверхности гигантского пруда под ними. Дин внезапно превратился в Дороти, погрузившуюся в цветной мир после многих лет холодного черно-белого Канзаса. В этот момент Дин почувствовал притяжение к Касу, непреодолимую силу, когда наклонился и прильнул к его губам своими. Между ними что-то изменилось, они и раньше целовались, но не так. Не когда Дин познавал все знания вселенной в момент общей близости, от которых перехватывало дыхание. Когда был поражен всем, что есть, было и может быть. Он никогда не чувствовал себя в большей безопасности. Они стояли молча, наблюдая восход солнца, обнимая друг друга, пока один из домашних рабов Баракиэля не вошел и сообщил им, что в течение часа будут готовы носилки, чтобы перевезти их в следующий район. Дин улыбнулся Касу. — Спасибо тебе за это, Кас. Спасибо за все, — прошептал он.***
Этим утром у них не было секса, но Кас все равно чувствовал себя счастливым и довольным. Почему-то у него возникло ощущение, что после всего, через что они прошли, им удалось сблизиться. После короткой беседы с Камаэлем, который сообщил, что они встретятся с Буэр на рынке в районе Алчности, Кас и Дин быстро устроились на носилках поудобнее, в относительном уединении. Касу нравилось, когда Дин сворачивался калачиком рядом. Он чувствовал, как охотник полностью расслабляется с ним. Утро было чудесным, наблюдать за восходом солнца… Дин, вероятно, не признал бы этого, но было очень романтично. Надежда на то, что происходящее между ними может перерасти во что-то более постоянное, никогда не была так велика, как сейчас. Кас провел пальцами по волосам Дина. — Я мог бы заниматься этим весь день. Дин хмыкнул в знак согласия. — А я бы не отказался… Кас улыбнулся и поцеловал Дина в лоб. — Удивлен, что тебе это так нравится… но опять же… я никогда раньше не видел тебя с кем-то. Думаю, учитывая количество насилия в твоей жизни, я не ожидал… такого… Это мило. — По правде говоря, я ходячее клише, если подумать. Всю свою жизнь добиваться к себе расположения, куча проблем с папочкой, все это травмирующее дерьмо; я, наверно, должен был стать стриптизером или шлюшкой… — он усмехнулся. — И все же ты стал героем, который спас мир. Ты очень сильный; я знаю, ты не всегда это замечаешь, но ты невероятный человек, — Кас улыбнулся, прежде чем поцеловать Дина в ухо. Дин толкнул Каса. — Ты ходячая банальщина, знаешь об этом? — покрасневшие щеки шли вразрез с истинными чувствами на комплимент. Кас хотел чаще видеть эту реакцию. Алчность была словно безграничное белое море. Великолепная резьба по камню, от тщательно продуманных и больших ступеней для размещения ангельских крыльев до различных гробниц и храмов, которые резко контрастировали с небольшими рынками и банями. Из всех районов этот был самым чистым; не только фактически, но и в его архитектурном решении. Четкие и точные линии, идеально симметричный и чистый камень и мрамор; очень мало дефектов. Центр открытой площади украшали четыре стальные скульптуры, выточенные четкими линиями и впадинами, которые поддерживали большие каменные бассейны; ночью их использовали для масляного освещения. Разного рода люди и ангелы были повсюду, раскладывая покрывала с товарами и продуктами, которые можно было купить или выторговать; в тени колонн храмов чего только не найти. Носилки пронесли под тенью нависающего потолка пантеона, прежде чем, наконец, опустили на землю. Кас вышел, выводя Дина за собой на цепи. Камаэль кивнул в сторону центра площади, там стояла Буэр со своей рабыней, на лице застыли строгость и раздражение. Кас последовал за Камаэлем; они приблизились, и он изогнул бровь, когда женщина обменялась любезностями с его спутником. Буэр повернулась, дав понять, что узнала Каса, но не поприветствовала его, ни словесно, ни как-то иначе. — Я надеялся, что наши пути больше не пересекутся. Особенно, если мои подозрения верны, и ты — та самая причина, по которой Заган с меня глаз не спускает, — заявил Кас вместо того, чтобы поприветствовать женщину. Буэр небрежно пожала плечами. — Ты опасен. Мой долг — защищать здешние души, а ты вторгся на мою территорию. Я должна была принять меры. Кас бросил взгляд на рыжеволосую женщину-ангела, но она лишь улыбнулась ему и как ни в чем не бывало сказала: — Я не стану извиняться, если ты этого ждешь. Я все еще не доверяю тебе. — Думаю, тебе стоит перестать осуждать меня в свете недавних событий, касающихся твоего «увлечения», — Кас угрожающе расправил крылья, прежде чем смог взять себя в руки. Буэр шагнула в его сторону, высоко подняв подбородок. — Я делаю то, что необходимо. В отличие от тебя, мне не нравится убивать. — Почаще себе об этом говори. В принципе меня не интересует, зачем ты здесь. Я просто хочу вернуть своего друга. Мы будем весьма признательны, если ты поможешь нам найти его, — Кас надеялся, что если сменит тему, то сможет взять под контроль свои эмоциональные всплески. Буэр не проявляла к нему ни уважения, ни страха, и это только больше подогревало желание причинить ей боль. Пришлось напомнить себе, что женщина-ангел ему не враг. На самом деле она на их стороне. Но она совсем не способствовала тому, чтобы ему понравиться. — Может, тебе бы стоило заинтересоваться? На самом деле у тебя могли бы быть власть и уважение в Лимбе, но ты решил использовать все это только для личной выгоды, — теперь она намеренно говорила по-английски, чтобы Дин мог ее понять. — Я не могу позволить себе роскошь думать об этом. Это не мой мир. А ваш. Меня интересуют земные души. Правила существуют не просто так, Буэр. Представь всего на секунду, что сюда прибудет еще один ангел Небес и использует свою силу в личных целях. Большинство ангелов небесных не испытывают таких же чувств к человечеству, как я. Поверь мне, ты не захочешь, чтобы мы вмешивались. Буэр уставилась на него, скрестив руки на груди. — Ты уже вмешался, когда убил Асмоде… Кас всколыхнул крыльями и встал прямо напротив нее. — Не смей это произносить! Если тебе действительно хоть сколько то небезразличны люди, ты должна быть рада тому, что я убил его. И чтобы между нами не возникло недопониманий. Если придётся, я разрушу этот мир на части, если это поможет мне найти Сэма. — Не угрожай мне, Кастиэль! Мне все равно, кто ты. Если ты сделаешь что-нибудь, что поставит под угрозу Кораксо, я без колебаний найду способ убить тебя. Кас потянулся за своим ангельским клинком, но чужая рука остановила его, перехватив за запястье. — Кас, посмотри на меня. Кас обернулся, сердце билось слишком быстро, и он почувствовал, как закружилась голова. Зеленые глаза Дина наполнились тревогой. Он успокаивающе сжал запястье и прошептал: — Gassagen In. Кас несколько раз глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Он коснулся лба Дина указательным и средним пальцами и нарисовал полукруг на его щеке. Чувства к Дину настолько переполняли его, что Кас прошептал следующие слова, не задумываясь: — Olani Hoath Ol. Дин вздохнул, метнувшись взглядом по лицу ангела, чуть помедлил и, наконец, тихо сказал: — Ol Abai. Дин опустил глаза, то ли из-за своей роли раба, то ли в ужасе от реакции Каса. Кас не был уверен. На секунду ему показалось, что сердце перестало биться. Мысли тут же вылетели из головы. Разум опустел, и все, что он мог, это смотреть на Дина. Дин тоже любит его. Это не может быть правдой. Вероятно, он говорил Касу то, что тот хотел услышать. Это должно быть так. Дин просто хотел его успокоить, потому что Кас был на грани и мог совершить какую-нибудь глупость. Это объяснение имело гораздо больше смысла, чем… ну… то, что подразумевало это нежное признание. И все же… Кас надеялся, что слова охотника были правдой. Он чувствовал, что это правда. Но Кас не мог доверять своей интуиции, особенно в Лимбе. Внезапный шум вывел его из размышлений, и Кас обернулся. Пять ангелов в доспехах во главе с Заганом вошли на рыночную площадь и направились прямо к нему. Кас обменялся растерянным взглядом с Камаэлем, прежде чем вопросительно посмотрел на Буэр. Женщина-ангел выглядела обеспокоенной и медленно покачала головой, чтобы показать, что понятия не имеет, что происходит. Заган улыбнулся Касу, когда остановился прямо напротив. — Я пришел арестовать тебя, Кастиэль. Мой приказ исходит непосредственно от Властелина Алчности. Сейчас ты в его округе, и он считает, что пришло время тебе ответить на несколько вопросов. — Как кстати для тебя, — Кас закатил глаза. Заган улыбнулся шире. — Знаю. Я долго ждал этого момента. Пожалуйста, сделай мне одолжение — прояви сопротивление при аресте. Кас поднял бровь. — Жаль тебя разочаровывать. Я пойду с тобой. Просто знай, что это будет иметь последствия для тебя. Я пытался предупредить тебя. Все, что произойдет с тобой позже, станет результатом твоих собственных действий. Заган рассмеялся. — Избавь меня от своих угроз. Ты ничего не сможешь мне сделать. О, и твой раб останется здесь. Мы не планируем выделять вам апартаменты. Кас знал, что Заган пытается его разозлить. Разлучи его с Дином, и Кас не сможет контролировать свои эмоции. Если он сорвётся, у Загана будет отличный повод для казни. Камаэль встал рядом с Касом. — Ты не можешь этого сделать, Заган. Ему нужен его раб. Заган пожал плечами. — Я на это и рассчитываю. И, к счастью для меня, я могу это сделать. Я арестовываю его не по подозрению в том, что он обезумел, я арестовываю его, потому что он подозревается в двух убийствах. Поскольку оба убийства оказались успешными, я могу забрать его без раба. Кас повернулся к Камаэлю. — Пожалуйста, защити его, пока меня нет… И если я не вернусь, сделай так, чтобы он вернулся туда, где ему место. Камаэль кивнул. — Конечно. Кас одарил Дина долгим взглядом, слегка покачал головой, чтобы тот не вмешивался и не говорил ничего. — Иди с Камаэлем. Он позаботится о тебе. Я вернусь, как только смогу. Дин кивнул, оглядел всех, кто за ними наблюдал, прежде чем принять решение. Он нежно обнял Каса, прижавшись губами к его уху, и прошептал: — Представляй, что я рядом… Это было все, что он успел сделать, прежде чем Камаэль дернул Дина за цепь. Кас коротко кивнул и снова повернулся к Загану. — Я готов. Можем идти.***
Нахуй Лимб. Нахуй Загана. И нахуй ангелов. Всех нахуй. Дину осточертело это место. Камаэль схватил его за цепь и проводил вместе с Кристоффом вслед за Буэр и Сейбл в какое-то здание сбоку за пантеоном, где их ждали носилки. За дверным проемом была глубокая лестница, изгибающаяся головокружительным кругом вниз. Чем дальше они уходили под землю, тем прохладнее становился воздух. Как только они остановились у двери, Камаэль и Буэр сняли с них цепи, прежде чем сопроводить в другую часть Кораксо. Этот район был гораздо более уединенным, чем Алчность. Буэр затянула их в большую палатку, прямо как в фильме о гражданской войнушке, прежде чем опустить полог. — Уверена, тебе интересно, что происходит… — Черт возьми, я был прав! Так вот ваша цель? Подставить Каса в этой вашей игре за власть, свалив на него все эти гребаные убийства, чтобы вам задницу не пришпарили за то, чем вы тут занимаетесь? Кристофф подошел к нему, протянув руку, словно пытаясь успокоить дикое животное. — Дин-о… Дин отшатнулся. — Нет! Меня уже блевать тянет от этого места, заебало все это дерьмо! Моего брата похитили, а у лучшего друга хватило ебаной порядочности попытаться его спасти, но нам приходится соблюдать ваши тупые правила и протоколы, играя роль хозяина и раба, чтобы отвлечь внимание, и ради чего? Чтобы его арестовали и… — Дин хлопнул ладонями по деревянному столу в центре палатки, сморщившись, одновременно благодарный за острую боль. Буэр скрестила руки на груди и неодобрительно изогнула бровь. — Если ты закончил истерить, я буду рада объяснить тебе, что происходит… Дин безрадостно рассмеялся и преувеличенно махнул рукой. — Просвети меня. — Я несу ответственность за смерти, в которых обвиняют Кастиэля, но не из-за попытки подставить его, он просто оказался не в том месте и не в то время. Существует подпольная сеть торговцев, которые незаконно получают души с Земли и из Чистилища для множества сомнительных целей… Дин усмехнулся. — Куда более сомнительных, чем изнасилование непослушных людишек? Буэр и Камаэль выглядели огорченными, прежде чем вмешался Кристофф: — Не все здешние ангелы такие, Дин. — Да-да-да. Вы, может, и не насилуете, но вы, чтоб меня, стои́те и смотрите на это, потому что есть, видите ли, правила. Нахуй вас и правила ваши тоже нахуй. Буэр взмахнула крыльями, явно разозлившись, и Камаэлю пришлось остановить ее, когда она шагнула вперед, прошептав ей что-то на енохианском. Дин не уловил всего, но кое-что касаемо Кастиэля понял. Потом Камаэль повернулся к Дину. — Твой гнев праведный, и мы все согласны с тобой в отношении правил этого мира; но чтобы разрушить аномальное общество, мы должны сделать это изнутри. У нас были планы, и, к сожалению, Кастиэль оказался в самом их центре. Заган может держать его под стражей только сутки, потому что ему нечем его придавить… Дин раздраженно вздохнул. — А что с ним сделают, если он сорвется и убьет Загана? — Вот почему тебе и не дали пойти с ним. Заган надеется, что Кастиэль сделает именно это, чтобы они могли уличить его за то, что он одичал; что предусматривается в рамках законов нашего мира. На данный момент цель сломить Кастиэля носит личный характер, — с грустью сказал Камаэль. — А если он по-настоящему разойдется? — голос дрогнул, и Дин надеялся, что ответ окажется не таким, которого он так боялся. — Он будет предан смерти. Дин издал сдавленный звук, нечто среднее между горьким смешком и почти всхлипом. И покачал головой. — Ебал я это все. Он выскочил из палатки и ринулся к двери, через которую они вошли; но, когда потянулся к ручке, его остановило осторожное прикосновение чужой рукой к локтю. Это был Кристофф. — Куда ты? — спросил он. — Вытаскивать Каса. — И как ты собираешься это сделать? Ты даже не знаешь, куда они его увели… Ебать. А он прав. — Тогда скажи мне! Крис покачал головой. — Ты же знаешь, я не могу, Дин-о. Ты скомпрометируешь себя, а также все, над чем мы работали. Неужели ты настолько не веришь в своего Monon? Дин вздохнул, прежде чем рухнуть на землю в поражении. — Я не могу его потерять… — И не потеряешь, — он наклонился и протянул Дину руку, чтобы помочь подняться. — Пойдем, у нас есть новости о возможном местонахождении твоего брата. Дин неохотно взял молодого человека за руку. Послал безмолвную молитву Касу и вернулся к палатке. Кас, пожалуйста, оставайся сильным, мне нужно, чтобы ты вернулся ко мне.***
В камере было темно, холодно и сыро, и пахло ужасно. Заган несколько раз ударил Каса, пока его приковывали цепью к железному стулу, но Касу удавалось сохранять спокойствие. Он замкнулся в собственном сознании, снова и снова прокручивая последние несколько минут с Дином. В какой-то момент ему почти пришлось задуматься, а не сон ли все это. Может, он не расслышал, потому что, если Дин имел в виду то, что сказал… как Касу могло так повезти; как это вообще возможно? Кас так отчаянно нуждался в том, чтобы поверить, реально ли все это, иначе ему не за что было бы ухватиться, чтобы удержать себя в руках. Не было бы причин сражаться. Он едва заметил, как Заган входит к нему в камеру с двумя другими ангелами. В руке у Загана был длинный серебряный шест, который он волочил по каменному полу. Кас подавил желание поежиться. Он знал, что это за оружие. Оно может нанести непоправимый урон ангелу. Кас наклонил голову набок, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие внешне. — Я знаю, что ты задумал, но это не сработает. Ты не сломаешь меня за двадцать четыре часа. А после своей неудачи ты столкнешься с последствиями. Вместо ответа Заган ударил его шестом по лицу. Не очень больно, а значит, скорее всего, ангел сделал это, просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Кас попытался погрузиться в свои мысли. Пытался сконцентрироваться на всех тех случаях, когда просыпался рядом с Дином, на том, насколько они были близки, на их взаимных ленивых поцелуях. Каким счастливым он себя чувствовал в те минуты. Заган выкрикивал ему вопросы, но все было как в тумане. Белый шум на заднем фоне. Кас слышал, как кровь приливала к вискам, сопровождаемая громким биением сердца. Вспышки боли пронзали тело, но с каждым ударом разум вызывал в воображении воспоминание о каждом интимном моменте с Дином; каждом многочисленном поцелуе, что они разделили с момента прибытия в Лимб. Время медленно испарялось в тумане боли, из-за чего он потерял контроль над ним. Нарастающая волна бурных эмоций бурлила внутри. Они хотели вырваться на свободу. Кас, пожалуйста, оставайся сильным, мне нужно, чтобы ты вернулся ко мне. Умоляющие слова Дина стали дополнительными цепями, такими необходимыми, чтобы держать эмоции под контролем. Кас отказывался сдаваться. Дин бесчисленное количество раз называл его упрямцем, и теперь Кас был более чем полон решимости доказать, насколько упрямым может быть на самом деле. Они только что нашли друг друга. Ни за что на свете он не откажется от этого снова. И вдруг боль прекратилась. Ангелы что-то шепнули Загану, и дознаватель с яростным рычанием вместе со своими спутниками вышел из камеры, захлопнув за собой дверь. Кас остался один в темноте. Было интересно, сколько времени прошло. Боль от всех нанесенных ран ударила из ниоткуда, как приливная волна. Он застонал, постепенно осознавая масштабы повреждений, которые нанес ему Заган. У него были сломаны обе руки и несколько ребер. Он истекал кровью. Так как повреждения наносились ангельским оружием, он не мог залечить раны самостоятельно. Лишь вопрос времени, когда он снова окажется на свободе. Камаэль наверняка мог бы исцелить его. Время на его стороне и против Загана. Вероятно, дознаватель считал, что будет легко сделать из Каса дикое животное. И если бы он арестовал его днем раньше, то, возможно, добился бы успеха, но сейчас… Дин спас его этими двумя простыми словами, даже не подозревая об этом. Надо было как-то с ним поговорить. Кас чувствовал тоску Дина как постоянное присутствие где-то в глубине своего сознания. Когда оно усилилось, он почти ожидал, что Дин снова начнет молиться, но ощущение быстро исчезло буквально через несколько минут. Должно быть, он заснул. Кас сосредоточился на мыслях своего друга и осторожно скользнул в сон Дина. Он не удивился, обнаружив себя в бункере. Дин насвистывал одну из своих любимых песен, стоя на кухне, занимаясь бургерами. Кухня была любимым местом Каса в бункере. Здесь он чувствовал себя частью семьи. — Здравствуй, Дин, — осторожно сказал он, чтобы не напугать Дина. — Кас! — вскрикнул тот, бросил свое занятие, ринулся к Касу и тут же крепко обнял. — Мне это снится или это реально? — И то, и другое. Ты спишь, но я действительно здесь, — Кас обнял Дина в ответ, удерживая рядом; как бы ему хотелось никогда не отпускать его. — Ты в порядке? Камаэль провел тебя в Кораксо? Дин отстранился и взял лицо Каса в ладони. — Я в норме. Ты как? Ты же не завалил Загана, нет? Ты здесь не для того, чтобы попрощаться со мной? — Я в порядке. Не беспокойся обо мне. Не думаю, что мне грозит опасность потерять контроль, пока я здесь. Я хочу вернуться к тебе. Похоже, Дин не особенно в это поверил. — Уверен? Ты чуть не кинулся на Буэр, когда она упомянула Асмодея. Я не говорю, что не доверяю тебе, просто не хочу потерять… — Не потеряешь… Помнишь, что ты сказал мне незадолго до того, как меня арестовали? Именно это дает мне силы бороться. Ничто не помешает мне вернуться к тебе. Улыбка на лице охотника была совершенно робкой и такой красивой. — Правда? Кас потянулся к щеке Дина, поглаживая большим пальцем. — Правда. Я люблю тебя. И всегда буду возвращаться. Я хочу быть с тобой. — Клянусь, если ты превратишься в Люцифера, я с ума ебнусь… — Это действительно я, Дин. Знаю, прогулка по сновидениям может сбивать с толку, но уверяю тебя, это я. И я скажу тебе все, что только что сказал, лично, когда снова окажусь на свободе. Дин притянул его к себе, и их губы слились в порыве желания и любви. Вот о чем писали поэты, о напряженности момента, подобного этому. Кас никогда не думал, что эмоции могут приносить настолько огромное удовлетворение; как правило, только беспорядок и обиду, но это? Невосполнимая сила любви и волна нежности, которую он испытывал к Дину и от самого Дина? Сам Шекспир бы заплакал. Дин отстранился, и даже в полуприкрытых глазах было видно, как расширились его зрачки. — Сколько у нас времени? — Время относительно во сне, — выдохнул Кас, прежде чем по-настоящему задумался над вопросом. — Я хотел сказать, пока ты не проснешься. Так что постарайся не делать этого в ближайшее время, хорошо? Дин усмехнулся. — Если меня кто-нибудь разбудит, я их грохну… Кас ухмыльнулся. — Я бы поступил также, но придется подождать, пока я освобожусь, — он подтолкнул Дина спиной к кухонному столу и начал быстрыми твердыми движениями пальцев расстегивать рубашку, прежде чем сбросить ее с плеч Дина. Друг уже расстегивал рубашку Каса, вытягивая ослабленный галстук из воротника, и они снова поцеловались. Нежные поцелуи и звуки их стонов заполнили пространство вокруг; полноценное удовольствие и тот прилив любви, которые они чувствовали сейчас, были почти невыносимыми. — Здесь или в твоей постели, Дин? — пробормотал Кас в зацелованные покрасневшие губы. — Вообще поебать, — прорычал он, проводя языком по шее Каса. Кас застонал и наклонил голову, чтобы дать ему больше доступа к шее. В мгновение ока они уже лежали обнаженными на кровати Дина. Он на секунду перестал целовать Каса, бросив на него озадаченный взгляд. — Это твой сон, — объяснил Кас. — Чудненько, — Дин ухмыльнулся, прежде чем снова поцеловать его и развернуть на кровати так, чтобы навалиться сверху. Дин одарил его дерзкой улыбкой. — Значит, мы можем вытворять все, что захотим, так? Кас кивнул, гадая, что именно имел в виду Дин. Наблюдал за ним, когда тот наклонился, потянулся к тумбочке, открыл ящик и улыбнулся, когда достал фиолетовый бутылек. Наверное, на его лице отчётливо отразился вопрос, потому что Дин тепло улыбнулся, прежде чем захватить его губы в нежном поцелуе, едва их касаясь. — Помнишь свое маленькое признание? У Каса сердце сжалось, когда он понял, о чем спрашивал Дин. На мгновение единственным звуком в комнате стало их прерывистое дыхание. Наконец, Кас кивнул: — Да. Это был не только ответ на вопрос Дина, но и его выраженное согласие. Дин снова поцеловал его, каждый лёгкий поцелуй и нежное прикосновение губ оказывали чудесное успокаивающее действие на нервы. Кас не знал, почему так нервничал. Может, потому, что на каком-то подсознательном уровне все еще боялся, что не сможет принять Дина так. Мысль о собственной уязвимости оказалась совершенно ужасающей. В конце концов, поддавшись, он полностью расслабился; все дело в доверии. И он хотел доверять Дину. Откинувшись головой на одну из подушек на кровати своего друга, Кас сосредоточился на дыхании, чтобы контролировать биение сердца. Он не смог сдержать тихий вздох, когда почувствовал, как Дин осторожно поглаживает его вход скользким пальцем. Это уже было чрезвычайно приятно, особенно, когда другой рукой Дин провел по его волосам и прижался к нему сбоку, оставляя горячую дорожку поцелуев вдоль шеи. Дин водил пальцем — черт бы его побрал — по кругу, и это казалось просто невероятным. Когда он вернулся к губам Каса, провел языком по нижней и на секунду прикусил, Кас застонал. Дин отпрянул. — Ты в порядке? — Да, — промычал Кас Дину в губы, изо всех сил пытаясь придать словам спокойный тон. Он практически мог слышать, как друг улыбается. — Жду не дождусь, чтобы сделать это снова, по-настоящему. Каса переполняло счастье. Наконец, он понял, почему Анна решила пасть, почему люди написали так много книг и песен о любви. Это невероятно. Как будто он мог сделать что угодно, как будто половина его проблем исчезла, потому что он знал, что остальное Дин возьмет на себя. Как будто они стали единым целым, а не двумя разными людьми; будто рядом есть кто-то, на кого он всегда и во всем мог положиться. Кас задушено вздохнул, когда Дин, наконец, протолкнул в него палец. Поначалу вторжение показалось странным, но когда Дин улыбнулся, то все, о чем Кас мог думать, что это с ним делает именно Дин. Не терпелось почувствовать его полностью. Кас дождаться не мог, когда Дин сделает его своим, как это сделал Кас. Мягкость и нежность, с которой Дин раскрывал его, вызывали головокружение от предвкушения. Кожу покалывало, и Кас чувствовал, что вот-вот потеряет все оставшееся терпение и даже рассудок, если Дин будет продолжать так возмутительно медленно. — Дин, пожалуйста. Я не такой уж и хрупкий, — простонал он, что больше походило на мольбу, чем на команду. Дин откинулся назад и ухмыльнулся. — Никогда не думал, что ты можешь быть таким торопыгой. Кас одарил его умоляющим взглядом, ему нужно было почувствовать Дина. — Пожалуйста. Добавив второй палец, Дин согнул их вверх и подразнил простату. Кас прогнулся в спине в попытке поймать неожиданные ощущения. Всего этого было слишком много и в то же время недостаточно. Он уткнулся лицом в сгиб локтя Дина и зажмурился. — Это просто невероятно. Он чувствовал, как губы Дина изгибаются в улыбке у него на шее, прежде чем он поцеловал его. — Знаю. Хочу быстрее оказаться внутри тебя. Когда Дин вставил третий палец и смог без труда вращать ими внутри, то, должно быть, решил, что теперь Кас достаточно подготовлен. Смазав член, Дин уместился у него между ног. — Кас, посмотри на меня. Кас не ожидал увидеть такое нескрываемое счастье на лице Дина, даже не мог вспомнить, видел ли когда-нибудь, чтобы его друг выглядел таким беззаботным и счастливым. Дин обнял его и осторожно толкнулся внутрь. У Каса в мозгу произошло короткое замыкание, он полностью потерял способность думать, обрабатывать информацию и вообще функционировать. Мир сводился к звукам и ощущениям; и причиной этих восхитительных ощущений был ДинДинДин. Он чувствовал Дина полностью. Как он обнимает его, заполняет его… дополняет так, как он всегда хотел, но никогда не осознавал, чего же не хватало… до сих пор. Кас растворился в поцелуях Дина, в ощущении того, как охотник двигался сверху, как волны океана. Каждый раз, когда они встречались, был похож на взрыв удовольствия. Он знал, что уже близко, два разных желания разрывали друг друга, когда он почувствовал непреодолимую потребность кончить, сражаясь с желанием, чтобы это чувство длилось вечно. Дин дразнил языком его губы, прежде чем погрузиться внутрь, сплетаясь с его языком своим. Двойственность ощущений заставляла удовольствие сжиматься как пружина, все туже и туже. Когда Дин на мгновение отстранился, удерживая ритм, Кас увидел, как тяжело и часто тот дышит. Дин уткнулся в лоб Каса своим. — Бля, Кас. Я скоро кончу. Он попытался кивнуть, что оказалось довольно трудно, поскольку волны удовольствия сотрясали все тело. Кас выдавил из себя дрожащее: — Пожалуйста… ты нужен мне… … между стонами, сорвавшимися с губ. Дин провел рукой по волосам Каса, глядя на него своими невероятными зелеными глазами, полными любви. Другой рукой он взял член Каса в кулак между ними и начал дрочить в такт своим толчкам. Оргазм был ошеломляющим несмотря на то, как долго он нарастал. Кас буквально задыхался, не сводя глаз с Дина, когда расписал ладонь своего возлюбленного своим освобождением. — Ебать… — выругался Дин, схватив Каса за бедро свободной рукой, вонзаясь в него сильно и быстро еще несколько раз, прежде чем, наконец, Земля качнулась на своей оси, и он кончил. Оба едва справлялись с дыханием. Дин смотрел на Каса так, словно до сих пор не мог поверить, насколько сильно и невероятно это было. Охотник медленно вышел, соскользнул с него и лег на бок рядом, одной ногой все еще запутавшись меж ног Каса. Дин рассмеялся, коснувшись лба ангела. — А ты не шутил? Кас с ошеломленной, но растерянной улыбкой нежно провел линию от щеки Дина ко лбу. — О чем ты? — Ты не потеешь, — Дин ласково улыбнулся. — Пока моя благодать в полной силе, то нет. — Значит, ты просто заигрывал с Миком? — Дин бесцеремонно подмигнул. Кас бросил на него растерянный взгляд, не понимая, с чего у Дина сложилось такое впечатление. — Я констатировал факт. Зачем мне… — Кас приподнял бровь, прежде чем улыбнулся. — Ты ревновал? Дин заметно ощетинился. — Этот слащавый засранец дал тебе свой номер, и ты его взял. Кто я, по-твоему, чтобы думать, что тебе это не интересно? И заткнись, я не ревновал. Кас не мог сдержать улыбку. — Ревновал. — Заткнись, не ревновал я, нет. Кас наклонился и поцеловал Дина, прежде чем откинуться на спину, все еще улыбаясь. — Ты единственный человек, который меня интересует. — Я тут вообще единственный человек, Кас… — глаза охотника весело блеснули. Кас закатил свои. — Я просто говорю, что конкуренции нет, — он уткнулся носом Дину в плечо, посмотрел на него широко раскрытыми глазами и пробормотал: — А еще… раз нашел — беру себе. Дин усмехнулся. — Ты меня сейчас типа застолбил, что ли? Кас ухмыльнулся и кивнул. — Да. Сработало? — Ты не имеешь права быть таким очаровашкой, — мягко отчитал его Дин. Бросив на друга самый невинный взгляд, Кас спросил: — Почему? Дин щелкнул его по носу. — А-а. Плохой ангел. Прекрати. Хватит милостей. Кас спрятал лицо в изгибе шеи Дина и поцеловал его, чтобы скрыть улыбку. — И как бы ты заставил меня остановиться? Дин на мгновение задумался. — Ну, я мог бы пригрозить, что перестану трахаться с тобой, но нахуй, — он пожал плечами. — У меня нет аргументов, можешь продолжать милашничать… Кас не смог сдержать смешок, продолжая целовать Дина от ключицы до плеча. Ему действительно нравилось быть с Дином вот так. Но реальность терзала разум, и он знал, что это значит. Он поднял голову, не в силах сдержать печаль, которую чувствовал, когда сказал: — Ты просыпаешься. — Откуда ты знаешь? — Дин огляделся, по-видимому, не понимая, что Кас увидел или почувствовал. — Я чувствую. Сегодня вечером мы снова увидимся. Дин вцепился в Каса. — Обещай. — Конечно, Дин. Ещё, ты не мог бы сказать Камаэлю тоже прийти? Возможно, ему придется исцелить меня. — О чем ты? Что произошло? — тон Дина был пронизан беспокойством и гневом. Кас бросил на него многозначительный взгляд. — Заган, как мог, старался заставить меня сломаться. Не беспокойся об этом. Время работает против него. — Я завалю его нахуй, — прорычал Дин. Кас поцеловал его. — Не волнуйся. Он столкнется с последствиями за это. Дин покачал головой. — Знаешь, если бы я не был по уши влюблен в… Кас вернулся в камеру, и его тут же пронзила боль. Он попытался восстановить дыхание и огляделся. Один. Вероятно, совсем скоро Заган вернется и продолжит попытки сломить его. Но это не имело значения. Кас знал, что справится. Ему бы очень хотелось услышать остальную часть фразы Дина, но в глубине души он знал, что Дин собирался сказать. Чувствовал это каждый раз, когда они были вместе. И хотя все болело, а их положение было в лучшем случае «хуевым», Кас впервые в жизни почувствовал себя счастливым.***
Дин сильно удивился, когда проснулся, моргнул, открыл глаза и столкнулся лицом к лицу с Кристоффом. Молодой человек расслабил плечи. — Слава богу, ты продолжал стонать и издавать эти чертовы сексуальные звуки. Я чуть не столкнул тебя с койки. Дин смутно огляделся вокруг. Он не дома в постели с Касом. А в импровизированном подземном коттедже, делит койку с Кристоффом, как двенадцатилетние детишки на пижамной вечеринке. Дин посмотрел вниз и заметил очевидное пятно на своей тунике. Судя по всему, он действительно как двенадцатилетний мальчишка. Дин застонал, морщась от смущения. — Ээ… Чувак, ты не мог бы, ну… Кристофф посмотрел вниз и, заметив очевидную проблему Дина, громко застонал. — Серьезно? У тебя была поллюция? Что, только начался период полового созревания? — Заткнись, придурок, и принеси мне полотенце. Молодой человек усмехнулся. — Ты же знаешь, что на самом деле не выше меня по званию, да? Дин рассмеялся. — Чувак, просто дай мне полотенце. Или хочешь, чтобы я испачкал всю твою гребаную койку? — Хорошо! Тупая задница, чертова примадонна, поллюции у него… Дин схватил подушку Кристоффа и швырнул в него, когда тот уходил. Молодой человек показал ему средний палец, прежде чем продолжил бормотать различные оскорбления в адрес Дина. Спустя какое-то время ему в лицо прилетело мокрое полотенце. — Хрен! Крис усмехнулся. — Точно, а теперь вытри свой, чтобы мы снова могли лечь спать.