***
Собрание ООН, осень, тепло, Вашингтон. Да, после плана наших двадцати четырёх героев прошло три дня, массачник продолжает исполнять желание его детей, но ООН — это всемирная организация, а РФ — один из главных стран, ему не стоит пропускать эти собрания. — …таким образом, мы, Российская Федерация и Китайская Народная Республика, вводим против Европейского Союза санкции на посещение наших территорий в любой форме. ФРГ и Франция, вы, как предводители, получаете документы в руки. Договорив, РФ встаёт с рабочего места, подходит к европейцам и отдаёт документы в руки. ФРГ передаёт часть документов Францу, чтобы тот ознакомился. Печально они окидывают санкции, точно так же, как смотрят на РФ. Оба с пониманием переглядываются. Немного отводят взгляд, а на них с хитрым прищуром и раздражающей улыбкой сверлит европейцев КНР. Те сразу сводят брови, но голос Организации их выводит из «мимолётной» ненависти к Китаю. — Дорогие коллеги, на сегодня, в принципе, всё. Есть у кого-то вне рабочего времени какие-то идеи, чтобы провести время вместе? — У меня есть, — раздаётся до раздражения знакомый голос, — я хочу вас всех пригласить к себе в Санта-Монику, пока ещё погода тёплая. Скоро похолодает, поэтому предлагаю. — «Похолодает» — это сколько? — спрашивает Эст. — Шестьдесят два и шесть по Фаренгейту. — А в цельсиях? — переспрашивает Литва. — Плюс семнадцать градусов цельсиях, — отвечает за сводного брата Мексика. — Пф! Ерунда, — говорит Финляндия. — А сейчас приблизительно какая температура? — От плюс двадцати трёх до плюс двадцати семи. — Ничего себе «тёплая погодка», — говорит Норвегия. — Эх, — закатывает глаза Аме, — в любом случае завтра всех буду ждать, особенно КНР и Вас, Российская Федерация. Таких дорогих друзей, как вы, рады видеть. — Пх! Друзья, с которыми враги не нужны, — после своих же слов тихо, но откровенно смеётся Рейх. — А границы-то вообще близко располагаются, — добавляет старший японец и тоже смеётся в голос. США тихо рычит от злости и кидает взгляд на РИ и СССР, которые делают вид, что кашляют, однако Америка понимает, как те русские давятся смехом. Пендос старается не замечать их, поворачивается обратно к действующим странам. — Так вы, почтенные гости, придёте? — Нет, — говорит, как отрезал, китаёза, — у меня есть дела поважнее твоих развлекалово. — Ага, понятно. РФ? — переводит взгляд на русского. — Не знаю, Соединённые Штаты. У меня тоже есть дела вне работы. Как получится, сами понимаете. РФ с ним говорит официально да так, будто той игры на откровение не было. Нет той лёгкой открытости, которая присутствовала тогда, вновь предстаёт перед всеми сейф с теми ещё сюрпризами. Федерация со всеми так говорит. Никому исключения не делает. — Ладно, скину адрес завтра, спасибо, что выслушали. Буду ждать, только без оружия. На этом все расходятся по своим делам, только ООН и США остаются одни в помещении. Теперь приветливое и одновременно серьёзное выражение лица миролюба сходит на нет. Он хмурый и в какой-то степени даже раздражённый перебирает бумаги, искоса смотря на страну. — И какова твоя цель, Америка? — задаёт вопрос, который рассекает тишину. — В смысле? О чём ты? — Не коси под дурочкá! Здесь нет твоих зомбированных марионеток! Я прекрасно знаю, что ты всё понимаешь. И мы, все двадцать четыре члена совета, понимаем, зачем ты это сделал. — И что тебе это даёт, моя жалкая куколка? С нахальной улыбкой спрашивает страна. Собеседник вздрагивает, его лицо перекосило. Объединённые Нации медленной, но уверенной походкой идёт к США, останавливается и смотрит прямо в лицо ему. — Многие придут просто ради веселья, другие, чтобы увидеть РФ, а такие, как я, всего лишь останутся с своими делами, зная, что он не придёт. Ты это прекрасно знаешь. Даже не надейся на его приход. Миролюб выходит из зала, оставляя нахального Америку одного. Только Организация скрывается из поле зрения, как на звёздном появляется грусть и отчаянье. Но он внушает себе, что не всё так плохо, а может удача улыбнётся ему.***
США стоит в плавках на берегу моря. Лёгкий шум прибоя и свежий ветерок приятно расслабляют разум и душу. Потихоньку народ из стран собирается, в основном приходят любители своего предводителя, из-за этого Аме более-менее спокоен. Несмотря на этот факт, он надеется на приход масачника. Идут минуты, час, второй, звёздно-полосатый успевает пообщаться с многими из пришедших стран, искупаться в море и погреться на солнце раз десять, а также внимательно последить за пришедшими ФРГ, Италией, Британией, Францем, Япом, ЮКом, Эстом и Укрой. Определённо, все ищут знакомый триколорный флаг, не забывая поглядывать друг за другом. Какая же между ними напряжённость возникает! Даже рядом стоящие страны чувствуют эту взаимную, лёгкую ненависть. Никто не хочет задавать лишних вопросов, поэтому для окружающих остаётся загадкой эти странные взгляды между ними. Вот наступает вечер, закат, на часах восемнадцать, а температура медленно спускается до плюс двадцати одного. Народ постепенно рассасывается. Присутствующие благодарят Америку за приглашение и уходят по делам. Вот он замечает надменный взгляд Германии, Британии и Франции. Ничего не говоря, хмыкают и покидают территорию Америки. Вдруг сзади до его плеча дотрагиваются, он резко разворачивается и встречается с взглядом красного и зелёного глаз. Какая-то ядовитая улыбка на нём вместо лучезарной. — Ну, что, США, — грустно говорит, — не пришёл РФ. Видно, что удача не хочет тебе улыбаться. Ладно, пока! Он мило машет рукой и, видимо, уходит к себе на территорию. Звёздно-полосатый не успевает что-то предъявить любителю пицци и макарон и поэтому сильно злится на него. Не успевает его полностью проклянуть, как до уха снизу доносится: "Он прав. Не стоило тебе строить мост негатива с РФ". Штаты оборачивается и видит лишь уходящего Эстонию и его приподнятый хвост. Япония и Южный просто уходят, а Укра цокает языком и, бубня себе под нос, уходит к себе домой. Остаётся Соединённый совершенно один. Пустым и грустным взглядом смотрит в даль моря и солнца. Солнцезащитных очков никаких нет, лучи заходящего солнца слепят глаза. Ещё немного постояв, возвращается в свою квартиру. Медленно, лениво проходит в свою скромную душевую, снимает плавки и принимает душ. Через минут пять выходит, сушит волосы, идёт в свою рядом находящуюся комнату. Подходит к шкафу, достаёт чёрные джинсы, футболку с ярко-жёлто-оранжево-красным принтом. Кеды белые и сверху накидывает себе белую джинсовку. Из тумбочки достаёт сигареты, которые вновь появились в его жизни. Выйдя на балкон, полной грудью вдыхает городской, загрязнённый воздух. Достаёт зажигалку, подживает сигару и делает лёгкую затяжку. Выкурив сигарету, решает вернутся обратно на пляж, чтобы полюбоваться синевой неба и тёмным, почти чёрным морем, в котором отражаются звёзды и серые облака. Придя обратно, садится на уже остывший песок. Тот же шум прибоя и тёплый ветер. Он в полном покое отделяется от мира общества и погружается в картину морского пейзажа. — Здесь не так уж плохо. Вдруг кто-то говорит за спиной. США от неожиданности дёргается и резко поворачивается. Какого же его удивление, когда взгляд чёрно-сине-фиолетовых глаз сталкиваются с чёрно-синем глазом и красной повязкой. — Я присяду. Констатирует, как факт, РФ и садится по левую руку звёздного, который не успевает ни единого слова молвить. Оклемавшись, делает более серьёзное лицо и открывает рот. — Ты… — …опоздал. Знаю, сейчас же у тебя вечер, а у меня ночь. — Почему сейчас пришёл, раз знаешь, что всё закончилось? — чуть-чуть обидчиво спрашивает звёздно-полосатый. — Хе. Краем глаза Штаты замечает самодовольную ухмылку. Из-под губ не скрываются клыки, судя по структуре, волчьи. Штаты слегка удивляется, что русский дарит хоть какую-то эмоцию. — Вау, у тебя даже клыки есть. — Ну, да, и что такого? — Ничего. — Слушай, давай прогуляемся по побережью, всё равно нечего делать. — Да, давай. Федерация встаёт и протягивает руку Америке. Вы же помните, что под перчаткой скрывается протез левой руки? Помните, у РФ в этой вселенной правая рука — действующая. Штаты хватается за руку и встаёт. Оба гуляют по пляжу вдоль воды. Соединённый идёт по правую руку России, стараясь не сближаться и не касаться чужой руки. — Так ты не ответил на мой вопрос. Почему пришёл сюда? — А ты как будто не знаешь. Думаешь, я не заметил твои умоляющие глаза, которые хотели прикрыться простой вежливостью. Ты явно всё устроил в надежде увидеть меня. А вот на Китая ты смотрел так, будто на месте готов был отправить ядерную ракету. Да он тебя не жалует. У вас настоящая и взаимная ненависть друг к другу. Америка покрывается румянцем, ему становится стыдно из-за описываемой ситуации, да он действительно как-то умоляющие смотрел. — Вижу, тебе неловко стало. Теперь не удивляйся, почему вечером к тебе пришёл. Всё-таки наедине лучше идёт диалог, чем в окружении посторонних лиц. — Да, с этим я соглашусь. — Хорошо. А теперь, США, ответь, пожалуйста, на один вопрос. Почему ты хотел, чтобы я пришёл? В голове Штатов сразу закручиваются разные мысли, отмазки, что-то правдоподобное, лишь не выдать правду. Он не готов. Эмоционально и душевно Штаты не готов признаться, также он сомневается, что любит русского, а не одержим его территорией, ресурсами и производством оружия. — Эм… просто поговорить о наших взаимоотношениях. Понимаешь, когда мы сидели у тебя в кабинете и пили чай, то разговаривали на посторонние темы. В тот момент я понял, что стоúт преграда недопонимания и принятия друг друга. Иногда, разумеется, стóит оставаться при своём мнении и защищать свою точку зрения, но также не нужно не пренебрегать чужим мнением. В отличие от узкоглазого… ой. То есть КНР, ты готов выстроить мост хотя бы нейтральных отношений со мной. Я тоже хочу это сделать, однако ты не понимаешь, какого быть гегемоном на десятилетия. Это… — …сохранять своё уверенное лицо, никому не уступать, учитывать интересы своих союзников, каковых не мало у тебя. Также не проявлять слабости, лгать, когда выгодно тебе, и делать вид, как всё прекрасно. — Хе, ну, да, так. — Я так не думаю. Аме удивлённо хлопает глазами и смотрит на РФ. — Ты довольно сильная страна. Расскажи свою точку зрения, как надо действовать. — Тц, начнём с того, что стоит врать не на благо себе, а своим людям. Некоторые факты им не стóит знать, ведь могут возникнуть паника, бунты и необдуманные действия народа. Хотя они всё равно не будут доверять, ведь это рискованно. Знаешь, что у моих людей есть одна тенденция? — Какая? — Многие часто думают, что хорошо везде, только не на Родине. — Как это? — Вот смотри. Есть такая пословица: "Хорошо там, где нас нет". Смысл заключается в том, что многие не ценят того, что сейчас имеют. Услышав раз, что у тебя или в Европе лучше, сразу кидаются о планах за границей, не замечая всей прелести того, что имеют. Это надо развидеть. — Ничего себе. Мои люди уверены, что у меня всё самое лучшее. — Да, ты им внушил страшные сказки про русских дикарей, которые скрываются в лесах и под покровом зимней стужи с палками, в ушанках, на медведе и бутылкой водки ожидают какого-то неосторожного туриста. Тем временем мои утрируют, как им плохо. Мы, россияне, просто зажравшийся народ, который любит изредка поныть. — Да? А с виду и не скажешь. — Или я сейчас тебе расскажу новую сказку, чтобы ко мне не совался. — Эй! Америка в шутку пихает Федерацию в плечо, тот тихо хихикает и продолжает идти. — Слушай, а почему ты носишь такие плотные перчатки? Я помню, когда ты снял, я заметил когти на руках. — В принципе, из-за когтей и ношу, чтобы случайно никого не поцарапать. — А почему длинные? — Они надёжнее сидят на руках. — Почему ты в себе смог развить ногти, раз никому не хочешь навредить? — В целях самообороны. Застывает тишина. Немного пройдя вперёд, они проходят мимо фургончика с мороженым. Звёздный кидает взгляд на него. — Хочешь мороженого? — Что? — Не хочешь? Как хочешь, но я пойду. США отходит, идя к фургончику, РФ за ним. Америка пробегается по табличкам с названиями мороженок. Звёздный выбирает себе, РФ тоже. Штаты лезет в карманы джинс за кошельком. Вдруг он осознаёт, что кошелёк находится в квартире. И что ему теперь делать? Раздаётся противное пищание введения кода. Русский всю покупку оплачивает. Продавец с натянутой улыбкой протягивает рожки. Страны забирают и уходят дальше гулять. Америка спокойно ест своё экзотичное манговое мороженое, пока Россия бурчит себе под нос на русском, как же всё на западе преувеличено, и как его раздражает западная система банков. — Ну, как тебе? — Да уж, пломбир у тебя не очень. Однако у всех есть свои недостатки. — Это да, но у меня же не на столько плохо. Как назло мимо них проезжает машина с лихачом и пассажирами, которые отстреливаются от трёх машин мусоров, не желавшие догнать преступников. Не оборачиваясь назад, смотрит прямо в глаз Федерации с неловкой улыбкой. — Аме, ты серьёзно? У тебя каждый день происходят перестрелки, а треть смертей происходят по вине полиции, — РФ констатирует жёстко факт. Да, шутки шутками про российские власть, полицию, медицину и других сферах жизни, но иногда стоит смотреть реале в глаза. — Да, такое есть… Стоп! Как ты меня назвал?! Я услышал «Аме». — Америка, одно обращение ничего не значит. Да, я не хочу никому приносить боль, ты — не исключение, но это не признание в вечной любви и связи крепких уз. Шутка США не заходит. Он торопливо и нервно доедает мороженое. Успокоившись немного, вновь оборачивается в сторону русского. — Своей шуткой ты меня напугал. — По твоей реакции видно. — Вопрос: ты специально вынуждаешь меня на проявление эмоций? — Нет, ведь иногда можно сдержаться. Обычно ты так делаешь с наглой улыбкой. Что ж сейчас не улыбаешься? — Нет надобности. А ты почему без своей привычной маски? — Во-первых, до встречи с тобой я гулял по лесу и дышал свежим воздухом, тогда маска попросту не нужна. Во-вторых, сейчас тёмное время суток, маска только мешается, да плохо видно. В-третьих, ты меня видел без маски, да я особо этого не скрываю. Так зачем она мне сейчас? — Да, ты прав. Вообще, я мог догадаться, но всё равно тебя спросил. — И зачем? Кладёт руку ему на левое плечо, из-за чего Штаты от неожиданности покрывается мелкими мурашками. — Не знаю. — Вот и хорошо, Аме. И… — РФ берёт Штаты за руку и уводит в некий танец. Отойдя на метра два от места, где пару секунд назад они стояли, пролетает мотоцикл без наездника. А россиянин продолжает, — будь осторожнее. Глаза звёздного увеличиваются в двое. Как он не услышал вдалеке проезжающий транспорт? Почему Федерация таким странным образом его отвёл от опасности? Вопросы взлетают вихрем. — Спасибо, — недоуменно благодарит. — Да не за что. Кстати, ты танцуешь? Чувствуется в твоих движениях явный опыт. — Ну, да. В восемнадцатом веке были популярны балы. Отец часто преподавал уроки музыки и танцев, хоть я эти предметы недолюбливал. — Понятно, Аме, всё-таки твоё предназначение всё переворачивать с ног на голову. — Возможно, возможно. — Тогда держитесь, Соединённые Штаты Америки, сейчас вспомните свою молодость. — Вообще-то, я ещё не ста-а-а-арый! Масачник назло западному уводит в танец. Движения напоминают медленный вальс. С самого начала Америка своим привычным угрожающе-истеричным тоном приказывает Федерации остановиться, но тот не слушает. Звёздный утихает, чтобы не привлекал своими криками внимание. Долго серьёзное и обидчивое лицо не красуется на Америке. Оно меняется на надутые по-детски щёчки и глаза, опущенные вниз. Со стороны триколора слышится смех. Аме резко поднимает голову и смотрит прямо в глаз россиянина. — Что смешного?! — Извини, просто тебе более двухсот лет, а ведёшь себя, как ребёнок. — А что здесь такого? Я чувствую себя молодым. Могу себе позволить. Улыбка русского быстро исчезает. — То есть ты готов вульгарно вести во всех ситуациях? — Нет, но иногда же хочется дать себе волю. — А как же окружающие? Что они о тебе подумают? — Мне всё равно. Я — демократическая страна, делаю и говорю всё, что моей душе угодно! — Зря ты так думаешь, Аме. — Почему? Просвети. — Я не отрицаю, что нельзя веселиться и делать вещи, которые по душе. Однако тебе стóит чуточку повзрослеть. Вульгарность тебе не идёт, но я так считаю чисто из-за привычки тебя таким видеть, — Федерация останавливается и тянет свою руку к лицу американца. Большим пальцем пару раз поглаживает по его левой щеке, а потом берёт звёздного за подбородок. — Твои наглые глазёнки и нахальная улыбка так радуют меня каждую нашу встречу, слава Богу, что через маску этого не видят другие. Жаль я тебе не приглянулся с нашей первой встречи, раз боишься меня. Надеюсь, мы сможем сдружиться, раз у нас двоих есть желание. Щёчки Америки покрываются наливным румянцем. Речь РФ, словно реченька, журчала и заворожила разум США. Лёгкая улыбочка триколора не сползает с лица, единственный открытый глаз отражает звёзды ночного неба. Вдруг Штаты прижимается к РФ и кладёт свою голову ему на плечо, а россиянин заключает Америку в объятия. В этот момент звёздно-полосатый чувствует тепло и некое спокойствие, которое он никогда ранее не чувствовал. Постепенно он осознаёт, что именно полюбил РФ, а не одержим его богатствами. Также нежные объятия сносят Аме крышу, но он держит себя в руках, лишь бы не спугнуть другую страну. Минуты проходят за минутами, обнимашки между сверхдержавами не заканчиваются, пока еле слышное рычание не доносится до его уха. США поднимает голову. — Ты слышал это? — Что слышал? — То ли рычание, то ли что-то подобное на рычание ты случаем не услышал? — Нет, наверно тебе показалось. Думаю, нам двоим надо по домам. Вижу, ты устал, Аме, тебе нужно поспать, ты так не думаешь ли? — Да, думаю, ты прав, — Америка чуть грустнеет. — Эй, не унывай, мы вскоре увидимся и вновь проведём время вместе, хорошо? США кивает пару раз головой и дарит РФ милую, искреннюю улыбку. — Отлично, тогда пока. — Пока, Федерация. Он легонько машет рукой на прощание. За спиной пару раз хлопает серебряными крыльями то ли от удовольствия, то ли на прощание. Вскоре триколор исчезает, затем США отправляется домой. Только он переодевается и ложится на свою кровать, так до него доходит… Почему это вдруг такие нежности и комплименты проявились со стороны РФ? Но он плюёт на это дело, ему было приятно и классно. Теперь он будет ждать их встречи.