***
— Здравствуйте, мистер Айеро, — когда Фрэнк выходил из своего кабинета, его поймали два хвостика и клетчатая юбка. Если бы мужчина мог, он бы скривился при взгляде на наряд студентки, стоящей перед ним, но ему нужно было вести себя сдержанно, даже если очень не хотелось. — Здравствуйте, — Фрэнк тоже поздоровался, искренне надеясь, что сейчас на него не обрушатся новые вопросы по поводу эссе. Ради Бога, если бы Фрэнк знал, что Линдси будет преследовать его по всему университету столько времени с этой несчастной работой, он бы поставил ей самый высокий балл, лишь бы только она его не мучила. — Если это снова по поводу эссе, то мне нечего вам сказать, — мужчина прошёл мимо студентки, про себя молясь, что он успеет выйти из университета быстрее, чем навязчивая особо догонит его. Не успел. — Нет, совсем не про это, — Линдси улыбнулась, равняясь с преподавателем. — Мы с вами живём в одном районе, представляете? — Не представляю. — Так вот, — она, проигнорировав язвительный тон мистера Айеро, продолжила говорить: — Вы могли бы меня подвезти, если сегодня закончили раньше? Фрэнк резко остановился и девушка, немного отставшая, врезалась в его спину, ойкнув. — Мисс Баллато, вы не думаете, что это некорректное поведение? — Вы о чём? — Линдси глупо хлопала глазами, глядя на нахмуренное лицо преподавателя. Фрэнк, помолчав секунду, тяжело выдохнул. — До свидания, мисс Баллато. Жду вас завтра на своей паре, — «надеюсь, вы не придёте, потому что я уже не могу вас видеть», — про себя договорил фразу Фрэнк, покидая Линдси. На повороте, на котором Фрэнк обычно высаживал Джерарда утром, тот уже ждал его, чтобы они вместе поехали домой. — Во сколько у тебя начинается смена? — спросил мужчина, когда они стояли на светофоре. Джерард, одетый в купленную Фрэнком куртку и шапку, натянутую по самой лоб, посмотрел на мужчину. — Смена? — переспросил он. — Ну, на работе, — пояснил мужчина. Замешательство Джерарда вызывало ещё больше подозрений. — А, — вспомнил парень. — Ну да, конечно. Я поеду к шести. Фрэнк удивлённо поднял брови. — Почему так поздно? — Сегодня поставили так, — Джерард пожал плечами. — Во сколько ты вернёшься? — Наверное, в десять. — Я могу забрать тебя? — спросил Фрэнк в надежде, что парень согласится и ему не придётся устраивать слежку. — Не нужно, — отказался он, мягко улыбаясь. — Не хочу тебя напрягать. У меня есть деньги на такси. Фрэнк сильнее сжал руль. — Хорошо. Как скажешь, — он натянуто улыбнулся Джерарду, который, ничего не заподозрив, растёкся по сиденью, закрывая глаза. От дома Фрэнка до университета было идти, примерно, час-полтора. Ехать на машине из-за пробок немного дольше. Джерард часто спал в дороге или слушал музыку в наушниках — он почти никогда не разговаривал с мужчиной, когда тот был за рулём. Мог перекинуться парой фраз, но потом всё равно замолкал. Джерард рассказал, что, когда он ещё был совсем маленьким, из-за невнимательности водителя машина с ним и его родителями съехала с дороги и врезалась в дерево. Он не упомянул, пострадал ли кто-нибудь, но сказал, что из-за этого до сих пор боялся ездить на машинах. Даже сейчас он был пристёгнут, хоть это и мешало сесть удобно, чтобы поспать. Фрэнк думал о том, что сказал ему Джерард. Насколько его недоверие было оправдано? Мужчина сомневался буквальном во всём, что тот ему говорил. Фрэнк знал, что даже для него было слишком — следить за кем-то, — но он не мог иначе. Он не собирался делать что-нибудь плохое, просто желал узнать правду. Не было ничего ужасного в том, что мужчине хотелось уберечь Джерарда от ошибок, которые тот мог совершить. Ему не нужно было работать в том клубе. Он не должен был танцевать для мужчин такие танцы. Это было неправильно. Фрэнк не знал, как описать это чувство, которое терзало его изнутри, он просто знал, что это была его обязанность — спасти Джерарда от мерзких мужиков, жаждущих его. Фрэнк притворился, что ему нужно было отъехать по делам. Ровно в пять мужчина вышел из дома. В пять тридцать увидел, как Джерард садится в такси и закрывает за собой дверь. Фрэнк завёл машину и поехал следом за выезжающим со двора автомобилем, в котором сидел парень. Специально для этого Фрэнк одолжил у Боба машину. Роберт долго сопротивлялся, скептически смотря на друга, который без всякой причины — на самом деле, причина была, просто Фрэнк не хотел о ней рассказывать, — просил ключи от его авто. Боб так долго ломался, что Фрэнк начал думать над тем, что взять машину у Рэя, которого сейчас не очень хотелось беспокоить из-за Кристы. Фрэнк старался держаться от такси на расстоянии. Он чувствовал себя, как какой-нибудь персонаж из фильма, который зачем-то едет за другим автомобилем. Фрэнк не понимал, в какой момент для него сама идея следить за Джерардом показалась нормальной. Он понимал, что ему не должно быть дела до того, куда он ходил. Проблема была в том, что, даже всё понимая, он плевать хотел на это. Фрэнк знал, что не успокоится, пока не узнает, лжёт ли ему Джерард или нет. Машина остановилась возле жилых домов. Через несколько секунд Джерард вышел на улицу, оглядываясь по сторонам. Когда Фрэнк заметил, что парень был без шапки, он тяжело вздохнул. Он беспокоился о парне, словно был его чёртовой мамочкой — на самом деле, он просто хотел всё контролировать. Фрэнк увидел, что Джерард достал из кармана телефон. Ему кто-то позвонил, он поговорил с этим человеком пару минут. Мужчина отбивал ритм пальцем на руле, не сводя глаз с Джерарда. Словно сделай он это хоть на секунду и парень тут же успеет где-нибудь скрыться. У Фрэнка явно была паранойя. Проверяя время на наручных часах, Фрэнк думал о том, почему Джерард стоит на месте. Парень кого-то ждал, значит, всё-таки соврал ему, что идёт на работу. Тогда откуда у него были деньги? Мимо машины Фрэнка прошёл человек. Мужчина сначала не обратил на него внимание, но после замер, увидев, что тот подошёл к Джерарду и обнял его. Фрэнк не видел его лица, но, когда тот повернулся боком, он сразу узнал его. Это он общался с Джерардом тогда в университете. Фрэнк нахмурился, бегая по молодым людям глазами. Уже тогда мужчина был готов сорваться с места и подойти к Джерарду, чтобы узнать, в чём дело, почему он не работе, в конце концов? Но не сделал этого, ожидая, что будет дальше. Фрэнк очень сильно ревновал Джерарда. Он мог отрицать, уверять всех и себя в том числе, что это была забота, но на самом деле им двигало лишь одно чувство — чувство ревности. Фрэнк не хотел, чтобы Джерард куда-нибудь устраивался. Ему нравилось, что они жили вместе. Из-за того, что парень не мог снять другую квартиру, они всегда были рядом. Фрэнк хотел быть рядом и чтобы Джерард нуждался в нём. Когда парень и Джерард вошли в дом, Фрэнк выдохнул. Дверь была электронная, попасть внутрь без чужих глаз ему не удастся. Но мужчина и так увидел достаточно. Джерард шёл не на работу — тогда куда? Об этом Фрэнк даже не хотел думать. Мужчина выехал с чужого двора, сильно сжимая руль. Его трясло и колотило изнутри. Кровь вскипала в венах, а перед глазами стояли картинки, как Джерард целовался с другим человеком, позволял себя любить кому-нибудь, кроме Фрэнка. Это должен был быть только он. Из-за того, что Фрэнк слишком заботился о Джерарде, он не смел даже прикасаться к нему. Они ни разу не занимались ничем таким с того самого дня. Мужчине было противно только от одной мысли, что он может опорочить такое прекрасное создание, как Джерард. А сейчас какой-то парень делал это вместо него. Фрэнк клялся, что в эту самую секунду уже начинал готовить план убийства, как его пыл остудил входящий звонок. На дисплее высветилось имя Джамии. — Вовремя, — тяжело выдохнул Фрэнк, потирая ладонями лицо. Мужчина поднял трубку. — Привет, — голос Джамии звучал тихо и немного грустно. — Прости, если отвлекаю тебя. Не хочешь приехать ко мне? У меня есть вино. Фрэнк несколько секунд думал, что ответить, но потом просто положил трубку, не желая больше врать ей и самому себе. Фрэнк давно не был с Джамией. Мужчина знал причину, по которой ему больше не хотелось приезжать к девушке, и, если бы он был смелее, обязательно себе бы в этом признался. Но он всё ещё был трусом, слабаком — называйте, как хотите. Фрэнк знал, что, имея влечение к Джерарду, он не мог быть гетеро. Последний мужчина, который ему нравился, был его братом. После этого Фрэнк думал, что больше никогда в своей жизни не посмотрит на человека одного с ним пола. Но появился Уэй. Всё изменилось. Фрэнк был так расстроен тем, что увидел. Он думал, что Джерард спал с другим. Мужчина понимал, что он не мог претендовать на верность парня: они были друг другу никем. Фрэнк — преподаватель, Джерард — его студент. Сейчас мужчина не должен был чувствовать злость, беспомощность, уныние, но он чувствовал. Было так плохо на душе. Фрэнк давно такого не испытывал. Его как будто бы резало изнутри, задевая внутренности, вонзаясь в самую середину давно не бившегося так быстро сердца. Мужчине было страшно и больно. Он закрывал глаза, надавливая на газ, тяжело дыша. Он весь трясся, и не мог унять эту дрожь в руках. Петляя по дороге, Фрэнк слышал, как ему сигналили другие машины. Пару раз он выехал на встречную. Ему казалось, как будто бы он задыхается, словно его горло сдавливали чьи-то сильные пальцы. Все ещё дрожащими руками он повернул руль, съезжая на обочину. Достав из бардачка пачку сигарет, он вышел из машины, на эмоциях громко хлопая дверью. Фрэнк опёрся на автомобиль, доставая сигарету и зажигалку. Когда дым стал поступать в лёгкие, мужчина почувствовал, что он постепенно начинал приходить в себя. Следя за проезжающими машинами, он делал затяжки одну за другой. Через несколько секунд, обойдя автомобиль, присел на корточки, закатил штанину тёмных джинсов, взял сигарету и, не задумываясь, сделал то, что много раз обещал себе больше не делать. Тогда боль и страх снова ушли. Вернувшись в машину, Фрэнк поехал домой. Мужчине очень сильно хотелось спать — он надеялся, что не заснёт прямо за рулём.***
Джерард вернулся обратно около часу ночи. Фрэнк проснулся от хлопка входной двери, взглянув на время. Мужчина уснул сразу же, как пришёл, в том, в чём был. Кровать до сих пор оставалась заправленной, только плед немного скомкался из-за того, что Фрэнк лежал на нём. Выйдя из своей спальни, в коридоре он встретился с Джерардом, снимающим с себя обувь. Парень, заметив мужчину, улыбнулся ему, но, увидя болезненный вид мужчины, остановился, взволнованно спросив: — Ты в порядке? Фрэнк промолчал. Пока что ничего не хотелось говорить. Он боялся быть грубым рядом с Джерардом: ему так сильно не хотелось, чтобы он видел его таким. Но Фрэнк злился. Очень сильно. — Где ты был? — проглотив вязкую слюну, вставшую комом в горле, спросил мужчина. Фрэнк неосознанно начал двигаться в сторону Джерарда. — На работе, — по лицу парня было видно, что он не понимал, почему Фрэнк спрашивал. «Лжец», — пронеслось в голове мужчины. — Пожалуйста, — он сделал ещё пару шагов к Джерарду, уже умоляя от безысходности, — скажи мне правду: где ты был? — Я работал, Фрэнк. Джерард тоже пошёл навстречу к мужчине. Он подошёл к нему вплотную, положив свои холодные после улицы ладони на шею Фрэнка, кожа которого пошла мурашками. — Пожалуйста, скажи правду. Не заставляй меня… — Фрэнк не закончил говорить. Он не хотел произносить этого вслух. — Я говорю правду, — не понимал Джерард, смотря на мужчину широко распахнутыми глазами. Только сейчас Фрэнк заметил, какие длинные были ресницы у Джерарда. Когда он моргал, казалось, он мог взлететь, если бы захотел. — Ладно, — мужчина кивнул, скидывая с себя руки парня. Фрэнк ничего больше не сказал. Он зашёл в свою комнату и закрыл дверь, оставив — как будто бы, — ничего не понимающего Джерарда так и стоять посреди коридора. Мужчину снова всего трясло. Это чувство вернулось, и он уже догадался, что теперь оно никогда его не отпустит. Чьи-то пальцы снова сомкнулись на его шее. Так близко к падению Фрэнк был всего лишь раз в своей жизни. Мужчина с трудом зажёг сигарету, поднося её к тонким губам. Сидя на кровати в тёмной комнате, Фрэнк снова возвращался в тот день, когда отец узнал о нём и Джереми. Если бы мужчина мог, он бы всё отдал за то, чтобы навсегда забыть о случившемся тогда. — Думаю, вы догадались, о чём я хочу с вами поговорить, молодые люди, — отец Фрэнка нахмурился, складывая руки за спиной. Джереми и Фрэнк молчали. — Фрэнк, тебе есть что сказать? — мужчина обратился к своему сыну, который вздрогнул от того, как неприятно звучало его имя из уст отца. Этот звук как будто бы резал уши. — Молчишь, значит… Фрэнк не шевелился и, кажется, не дышал. Он знал, что не имело смысла, что он скажет в тот момент, все его слова всё равно будут использованы против него. Но тогда он боялся даже не за себя. Он боялся за Джереми. Фрэнк заметил, с каким отвращением отец смотрел на них, в особенности на брата. Казалось, он был готов разорвать его на части прямо в ту секунду, когда они вошли. Фрэнк знал, что в таком случае сделает всё что угодно, даже убьет, если потребуется, чтобы защитить. — Линда, выйди, — строго сказал нахмуренный мужчина, начиная ходить из стороны в сторону. — Нет, — прошептала заплаканная женщина, не вставая со своего места. Фрэнк, как бы больно ему ни было, снова взглянул на свою мать, мысленно умоляя её исполнить то, о чём просил отец. Мужчина мог разозлиться и снова ударить её, побить прямо на их глазах. Подросток просто не выдержал бы, если бы увидел это. Поэтому, чтобы его мать не пострадала, всё, чего он желал в эту секунду, чтобы она оставила их. — Выйди! — повысив голос, повторил мужчина, поворачиваясь к Линде. Женщина метнула глаза от мужа к сыну, встречаясь с ним взглядом. Показалось, словно мама смотрела прямо в душу Фрэнка, задавая немой вопрос: «За что?». За что её сын так поступал с ней, ведь он прекрасно знал, чем это обернётся, когда правда вскроется. Фрэнк и сам задавался этим вопросом, когда его отец грубо взял его мать под руку и силой вывел из кухни, закрывая за ней дверь. Эти несколько секунд, пока Линда умоляла остаться, тянулись вечность. Подросток первым разорвал зрительный контакт с матерью, потому что он был слабым. Был трусом. Ничтожный маленький человек, который никогда не мог возразить своему отцу. Фрэнк был как его мать. Всю свою жизнь он винил её в том, что она не ушла от мужа, а сам был таким же, ведь ни разу не встал на её защиту. Фрэнк был гнусным лицемером, самым лучшим обманщиком, который умело врал всем и самому себе, что не был таким, какой была его мать. Отец Фрэнка больше ничего не говорил. Было видно, что он не собирался разговаривать с Джереми. Он дал шанс сказать только своему сыну, но ничего не хотел слышать от второго парня. Он схватил Джереми за руку, грубо оттащив к столу. Парень вырывался, пытался спастись, но он был гораздо слабее мужчины. Фрэнк стоял, как вкопанный, первые несколько секунд. Из транса его вывел только истошный крик Джереми, когда отец Фрэнка спустил с него штаны, перекинув его через стол. Фрэнк кинулся на помощь, желая спасти свою любовь, но отец замахнулся и на него, больно ударив по голове. Сила удара была такой, что подросток упал на пол, чувствуя, как глаза начали слезиться от боли. Не только физической, но и душевной. У Фрэнка болело сердце, когда он наблюдал за тем, как отец снял ремень и ударил Джереми по спине и ниже, оставляя красные полосы на коже. Мужчина кричал, называя его и своего сына «жалкими пидорами», «членососами» и другими обидными, мерзкими словами. Фрэнк знал, что это было не про них, и он хотел встать, дать отпор, но голова так сильно болела. Крик Джереми, который всё ещё предпринимал попытки вырваться, бил по вискам молотком, и подросток не заметил, как потерял сознание. Фрэнк снова вернулся в настоящее. Всё ещё один в тёмной комнате. Всё ещё сидел на кровати. Сигарета тлела в его пальцах, пока он пустым взглядом смотрел вперёд. Плечи мужчины резко поднимались и опускались. Он и не заметил, как по щекам потекли предательские слёзы слабости. Но он знал, как успокоить эту боль. Шрамы на ноге выглядели отвратительно, они казались Фрэнку мерзкими. Смотря на них, он вспоминал, насколько был жалок и слаб, что не мог обходиться без этого. Поэтому он не делал этого на руке или других частях тела, которые часто бросались ему в глаза. Не хотел видеть этого и не хотел, чтобы видел кто-то другой. Фрэнк не рассказывал об этом даже Джамии, хотя девушка один раз, заметив ожоги, попыталась узнать, откуда они. Рубцы были круглой формы, а Джамия не была дурой: она поняла, что о мужчину тушили сигареты. Только она не догадывалась, что это делал сам Фрэнк. — Фрэнк? — тишину разрезал голос Джерарда, стоящего в дверном проёме и с ужасом смотрящего на Фрэнка. — Что ты делаешь, Фрэнк? — парень подбежал к мужчине, выхватывая сигарету из его рук. Он потушил её, выбросив окурок в окно — Фрэнк и не заметил, что всё это время оно было открыто, а в комнате стоял жуткий холод. — Нужно чем-нибудь обработать, — взволнованно пропищал Джерард. — У тебя есть аптечка? — Не нужно, — отмахнулся от него Фрэнк. — Уходи. — Нет, — как отрезал, сказал Джерард. — Я не уйду. — Убирайся! — повторил Фрэнк, вставая на ноги, напротив парня. — Я же сказал… — Вон! — кричал он больше от беспомощности, чем от злости. — Фрэнк, пожалуйста, позволь мне помочь, — умолял Джерард, желая дотронуться до мужчины, но тот отшатнулся назад на дрожащих ногах. Он смотрел в панике на Джерарда ещё какое-то время. Мужчине срочно нужно было выйти из комнаты. Прямо сейчас. Фрэнк чувствовал, что переставал себя контролировать, и в тот момент, когда он уже собирался выйти, Джерард снова перегородил ему дорогу. Фрэнк не хотел делать Джерарду больно. Он сам не понял, как замахнулся и ударил его по щеке. Всё произошло, как в тумане, а тогда, когда пришло осознание сделанного и он встретился со взглядом печальных, невероятно глубоких глаз, было уже слишком поздно. Джерард от силы удара чуть не упал на пол. Он повернулся к Фрэнку, держась за щеку, и почему-то улыбался. Улыбался, пока на глаза наворачивались слёзы. — Мне не нужно помогать, Джерард. Как ты не понимаешь? — он проговорил это шёпотом и наконец-то вышел из комнаты. Через несколько минут хлопнула входная дверь. Фрэнк ушёл, оставляя Джерарда, в эту же секунду упавшего на колени, одного.