Breaking the protection of my secrets /// Ломая защиту моих секретов

Нил ощущал, как ноги ныли. Бежать, бежать, бежать. Ему нужно было выбраться отсюда любой ценой. Сам себя заверил, что в противном случае он умрет. Ромеро пришел за ним. Месть — сильный стимулятор к ярости и рвению добраться до цели. Вонзиться в горло, разорвать зубами и ногтями, впадая в остервенение. По глазам видно, как Малькольм хочет убить за свою сестру. Лицо бордовое, зубы угрожающе скрипели. Догонит — не пожалеет. Абрам открывал дверь за дверью, боясь оборачиваться. Предательский жар расползался от самых голых пят. Смерть снова гонится за ним, но он, как всегда, быстрее. В полном ужасе и с бледной кожей скользит по перилам. Место смутно знакомо. Пока в боку кололо, на грани сознания было желание остаться. Назвать это домом. Мама учила забивать на свои желания и выбирать выживание. Её привычки стали общими. Как бы ни хотелось остаться на одном месте — нельзя. Голос в голове велел ускоряться. Двигаться, если ещё можешь пошевелиться. Громкий шум был везде. Царапал внутренности, и рассредоточивал взгляд. Всё это не имело смысла? Только не сейчас, когда Нил видел входную дверь. Облегчение было настолько сильным, что Нил забыл притормозить. Врезавшись в прочную древесину, он пытался разобраться с замками, игнорируя вспышку тупой боли в боку. Именно сейчас задвижек стало втрое больше. У него тряслись руки. Замки не поддавались, ведь его пальцы все время соскальзывали, оттягивая возможность оказаться на свободе. Паника вновь заполняла разум, ведь монстр скоро спустится вниз. Абрам всхлипнул. Эмоции, которые его переполняли, граничили с истерикой. На втором этаже скрипнула половица. Тихий звук звучал как выстрел для кролика, оказавшегося в ловушке. Он чудом открыл последний замок и распахнул дверь, впуская морозный воздух. Сквозь туман не было видно ничего, дальше пары метров, но Нил, не обращая на это внимания, сбежал по оставшимся ступенькам и помчался прочь от этого дома. Ступени влажные и холодные, а парень без обуви. Опасность вот-вот настигнет его, нутром чувствовал. Дядя окликнул его. Резкость, с которой он развернулся на звук, принудила упасть в снег. В Лондоне погода умеренная, поэтому сугробов не дождешься. — Абрам, куда ты? Что случилось? Обеспокоенный Стюарт стоял на пороге с взлохмаченными волосами, в халате и тапочках. Видно, только проснулся и поспешил на шум. — Там… Ромеро пришел за мной и мамой, — мысль о Мэри ударила в голову. Он почти бросил её, не удостоверился, в порядке ли она. — Где она? — Бедный мальчик, ты поднял всех с постелей, — не было ожидаемой злобы, но парень сжался от страха. — Ничего страшного, Нил. Клянусь тебе, я никогда не подниму на тебя руку. Я здесь, чтобы защищать тебя. Сейчас, подожди, я… Мужчина ушел, не договорив фразу. Лишь бубнил про холод и здоровье. Нил не успел осмыслить этого, как Стюарт уже вернулся и стал подходить. Дядя поставил его на ноги и окутал длинным пледом. Мягкая, махровая ткань отдавала приятное тепло, позволяя осознать онемевшие руки и стучащие зубы. Нила подняли в воздух, держа под коленями и спиной. — Почему ты такой легкий? Я уверен, что подростки в пятнадцать не весят как двенадцатилетние дети. Абрам начал бессвязно ворчать, чувствуя влагу на глазах. Нежность, которую никто не проявлял, разбивала сердце. Он уткнулся в грудь, заглушая всхлипы. Вспомнить Мэри или Натана, те были жестоки и строги. Сейчас, осознав, что идеализировал мать, потому что она была меньшим из зол, младший Хэтфорд зарыдал сильнее. Не имея хороших примеров, он пользовался системой «она не». Она не топила его в ванне? Она не резала его как Лола? Она не заставляла разделывать живых животных? Она лучше. Плевать, что вырывала волосы за непослушание. Плевать, что сломала несколько рёбер, после поцелуя с девушкой. Она же вылечила потом. Это всё было поблажками. Отцу хватало косого взгляда, чтобы снести тебя с ног. А Мэри делала всё ради выживания и безопасности. Нил думал, что это максимум заботы. Что бы сделала мать сейчас, найдя его в снегу? Затащила в дом и избила, за то, что тот подставляет их. Кричала бы, что проявление ненужных эмоций убьёт их. Вот и всё. Стюарт был живым примером, какими бы его родители точно не были. Его забота и защита не душили. Обволакивали, словно облако или самое мягкое одеяло, из всех существующих. Принять это — доверить свою жизнь. Одно из правил, не позволяло доверять другим. Кажется, что все устои рушились, ставя под сомнения наставления Мэри. — Малыш, мне нужно обработать твои раны и сменить повязки, — голос вывел из задумчивости. Только сейчас дошло, его донесли до комнаты и усадили на кровать. — Я сниму твою футболку, хорошо? Кивок вышел неуверенным. Аптечка уже лежала тут открытой, демонстрируя заживляющие мази и обеззараживающие средства. Отсутствие футболки помогло увидеть порезы и съехавшие повязки. Дядя уже видел след от утюга и пули, но руки всё равно непроизвольно сжались от злобы. Закрыл глаза и досчитал до пятнадцати, утихомиривая свой гнев. Натан уже мертв. Он сам убил его, спасая родных. Стюарт снял бинты и избавился от пластырей, подумывая заказать хороший крем от шрамов. Когда со всем было покончено, мужчина погладил сонного, наконец спокойного, Нила по волосам. Вся несправедливость мира собиралась возле мальчика. Такое чудо не заслужило всего дерьма, что с ним случилось. Трепет к ребёнку так незнакомо пробирался под кожу, желая поселиться где-нибудь в сердце. Стюарт решил принять это. Нил заснул в любви, которая не давала пройти тревожности и кошмарам.

***

Территория, которая прилегала к дому, не была огромной. Они не поселились в основном родовом поместье, где жила остальная семья, но планировали ездить туда на праздники и важные события. Мэри не могла перенести большое количество людей, несмотря на то, что это её родные. Натан не давал им слишком часто видеться, а в бегах об этом и речи не могло быть. Поэтому, решая сгладить неловкость, Стюарт подготовил это место. Он был без понятия о вкусах «беглецов», но отдавал предпочтения спокойным местам. Спальный район на северо-западе Лондона подошёл отлично. В основном тут жили семьями, поэтому узнать о новом подозрительном лице — раз плюнуть. От ворот их дома к забору следующего, было около трехсот метров. Остальные жители не могли этим похвастаться, хотя бы в силу того, что им это не нужно. Все доверяли друг другу и хотели иметь возможность быстро предупредить об опасности. Ребёнок, в случае преследования, мог спокойно постучать в любой дом и в большинстве случаев ему помогут. Стюарт знал о живых людях Веснински, поэтому даже такие мелочи в выборе были важны. Он хотел снизить возможность того, что Нил или Мэри отойдут от дома и их сразу затолкают в машину. Младшего Хэтфорда активно лечили и не позволяли выходить на пробежки. Движения всегда снимали стресс и позволяли чувствовать себя в своей тарелке, но возможность растянуть лечение на ещё больший срок останавливала его. С того неудачного побега под утро прошло несколько дней. Оказывается, Мэри пришлось подливать снотворное на ночь, потому что такие попытки были и у неё. Стюарт предложил им хорошего психотерапевта. Это всё ещё рассматривалось как бесполезная трата денег. — Вы шугаетесь от любого шороха. Вам требуется специалист. Мэри, посмотри на Абрама, он боится движений в свою сторону. Нужно заняться этим, пока не поздно. Нил держался тише воды, усердно делая вид, что зелёные овощи — его любимое блюдо. Он наедался каждый день, собираясь повысить свой вес. Точнее, ему было все равно на свой вес, но доступность к вкусной еде каждый день звучала как мечта. Месяц назад он ел лапшу быстрого приготовления, которую теперь ненавидит, в течение недели. — Это помогало нам выжить, — Мэри схватила перебинтованную руку. Неконтролируемая агрессия вырывалась каждый раз при упоминании того, что могло нанести вред её выживанию. — Ты серьёзно? Прийти и рассказать все секреты незнакомому человеку? На следующий день я буду закопана заживо. — Я предлагаю тебе хорошего специалиста. Проверенного, сестра, — он пытался говорить спокойно, несмотря на то, что Мэри не хотела принимать помощь. — Твоя паника убьёт тебя. Нил привлекает внимание своими оленьими, в свете фар, глазами. Ребёнок не должен так выглядеть. Представь, сколько вопросов он вызовет. Старшие яростно глазели друг на друга, ведя молчаливый спор. Абрам обеспокоенно наблюдал. Брат и сестра никогда не дрались, но он всегда ожидал этого от взрослых. — Ладно. Хорошо! Я подумаю над этим. Именно так решился вопрос с психотерапевтом. Стюарт пытался не поднимать эту тему слишком часто. За несколько дней Абрам успел выучить дом вдоль и поперек. Он смог запомнить каждую скрипучую ступеньку и уверен, что его мама тоже. Нил часто пересекался с ней по вечерам. Её вид кричал — «Мы сбежим при первой возможности, не расслабляйся». Нил хотел остаться, но смотря на Мэри, всё это казалось передышкой. Залечить раны, отдохнуть и снова пуститься в бега. После одного из обедов Стюарт выдает ему две теплые, но удобные формы для бега и дорогие кроссовки. Увидев, как Нил светится от счастья, дядя потрепал племянника по волосам. Он стал лучше относиться к таким прикосновениям. Немного доверяет. Нил сразу спешит переодеться. Несётся по лестнице, не обращая внимания на «Осторожно!» от Стюарта. Снимает домашнюю одежду и натягивает на себя подарок. Форма была эластичной, из хорошего материала. Термобельё, утепленные тайтсы, футболка с длинным рукавом и флисовая куртка. Абрам не привык к обтягивающим вещам, из-за чего сверху натягивает шорты. На его горящий взгляд и радостную ухмылку, пока он мчался на улицу, Дядя рассмеялся, а Мэри весело ухмыльнулась. У самой двери мать останавливает его и вручает телефон-раскладушку. — Я вбила свой и номер Стюарта. Будь осторожен, Абрам. После кивка она долго не могла его отпустить, видимо не привыкнув отпускать его одного. Даже в школу он уходил с огромной лекцией и напоминалкой в голове. Старший Хэтфорд кашлянул, и Мэри, стиснув зубы, отошла. Терпеливость снова возвращалась к ней. Нил прикрыл ворота и побежал по улице, крепко держа телефон. Он решил начать с маленького темпа, давая телу привыкнуть. Что странно, одежда ему ничего не натирала, а кроссовки не впивались в пальцы. Абрам не мог позволить себе дорогую одежду, а дешевая оставляла раздражение во внутренней части бёдер от слишком частых и долгих передвижений. Сейчас он ощущал легкость и призрачную свободу. Проблемы и переживания оставались на втором плане, уступая место адреналину. Мышцы напрягались и удлинялись. Нил ускорился, замечая как дети без присмотра пытаются слепить снеговика. Все вокруг ходят спокойно, не переживая. Кивают каждому встречному. Значит, безопасно. Ему точно понравилось. Пульс с давлением повысились, Абрам наконец почувствовал нагрузку и долгожданное жжение в мышцах. Он держал дыхание под контролем, вдыхая и выдыхая максимальное количество воздуха ртом и носом. В глаза бросились красные столбы с тревожными кнопками. Одна на уровне трехлетнего ребенка, а другая на уровне полутора метра. Такие столбы стояли каждые сто пятьдесят метров на каждой стороне улицы. Хорошо, это просто самый безопасный район, в котором он был. Парень начал передвигать ногами быстрее, чувствуя собственное учащенное дыхание и скачущее сердце. Через тридцать минут Нил свернул обратно. По розовому лицу текла струя пота, но он продолжал бежать. Лёгкие с ногами неприятно горели, чего Абрам и добивался. Люди сопровождали взглядом, оценивали, чтобы создать образ в своей голове и поделиться с другими жителями. Ему будет все равно, ровно до того момента, когда к нему полезут знакомиться и лезть в душу. Это будет как минимум неловко, как максимум раздражающе. Пришлось замедлиться, переходя на бег трусцой. Адреналин угасал, а усталость накатывала. Мысли об экси появлялись, но он отбрасывал желание схватить клюшку, столкнуться с противником и петлять, обходя всех стороной. Слышать звук забивания… Он увлёкся. Сейчас у него была возможность играть, но Мэри вбила ему совершенно противоположное. Нил не сможет ослушаться, ведь всегда получал за это. К шестидесятой минуте пробежки он достиг ворот. Согнулся пополам, опираясь на колени руками. Потребность в увеличенном количестве энергии пропала. Нил чувствовал напряжение в теле, зато мозг радовался снятию сосредоточенности. Все скопившиеся переживания выветрились. Теперь Абрам хотел только принять душ и лечь отдыхать. Сегодня дел не должно быть, поэтому он может позволить себе просто поваляться с книгой. Зайдя в дом, всё ещё запыхавшийся, он заметил странный взгляд дяди. — Что? — Ты хочешь сказать, что бегал весь час? Нил впал в ступор. Они с мамой могли бежать два часа без передышки. Если бы потребовали обстоятельства, то выжали бы из себя больше. То, сколько он провел на улице — чертовски мало. Замешательство дяди было не понятно. — Э, ну да? Что такого? Глаза Стюарта округлились. — Тебе, господи, пятнадцать. Ты не можешь бегать час без перерывов после всех повреждений. Только выздоровел, а уже… — дядя ушёл на кухню, а парень поднялся к себе в комнату. Абрам закрылся на защелку. Собственная ванная тоже была из списка вещей, о которых он мечтал пару месяцев назад. Количество вещей в шкафу пугало. Вся одежда была недешевой и со вкусом. Нил не разбирался в ней. Единственное требование — свободная и удобная. Стюарт выполнил это условие. Каждая ткань дышала и имела мягкий крой. Парень даже не знал, что одежда может быть такой. Выбрал свободную футболку, бельё и шорты. Не было смысла скрывать шрамы от семьи. Войдя в бежево-коричневую ванную, Нил снова заперся. Это не имело смысла, ведь комната уже закрыта, но мало ли. Если есть возможность обеспечить себе дополнительную защиту и прибавить времени, перед тем как до него доберутся, то почему бы и нет. Лишняя паранойя от матери передавалась и ему. Комната была хорошо вымыта и освещена. Помимо душа и туалета, была ещё и большая ванная, в которую, с его ростом, он бы поместился полностью. Нил правда думал только о быстром ополаскивании. Ровно до того момента, пока не заметил пузырь с пеной. В последний раз он купался с пеной в десять. Остальное — душ раз в три дня в грязных душевых, что могли предоставить двухзвездочные мотели. Ему никто не запрещал принимать долгие ванны. Дядя был достаточно богат, чтобы оплатить счета. С этими рассуждениями Абрам снял с себя одежду, закинул в корзину для белья и включил более горячую, чем теплую, воду. Он прокрутил краны, настраивая нужную температуру. Жидкость была ярко-фиолетовой, как сказано на этикетке — это была детская пена. Нил справедливо хмыкнул на шалости дяди. Все полки занимали флаконы, тюбики и баночки. Парень смутно вспоминал последовательность нанесения и выбрал несколько средств. Он видел рыжеватые корни, но не решался что-то сделать. Тут либо закрасить рыжий, либо покрасить волосы в натуральный цвет. Стюарт настаивал на втором, но Нил знал, как мать станет на него смотреть. Будет видеть бывшего мужа и ещё сильней срываться на Нила. Абрам решил подумать потом, ведь его не торопят. Горячая вода начала расслаблять мышцы. Это было хорошо, особенно после тренировки. Абрам лежал, позволяя организму растечься в лужу. Он запрокинул голову, вдыхая сладкий аромат. Такие свободные дни опьяняли. Всё выглядело как пряный сон, из которого вырвут ударом по лицу. На периферии сознания было требование к адреналину. Привычка, которая скоро должна захватить его. Следующие три часа прошли за чтением книги о Гарри Поттере. Он знал, что сейчас издано только четыре части, но все равно решил прочесть. Нил не был фанатом чтения из-за недостатка времени, но подаренная дядей книга, с автографом писательницы, заинтересовала. Абрам затянулся историей про сироту, пропуская время на ужин. Когда в дверь постучали, он увлеченно читал перепалку между Поттером и Малфоем. — Ох, сейчас! Парень отложил книгу на кровать, перевернув страницами вниз. Отперев дверь, он увидел свою мать. — Мама? Что случилось? — Ты опаздываешь на ужин. Мы звали тебя, но ты нас проигнорировал. Что случилось? Уши порозовели от стыда. Возможно, он боялся реакции Мэри. Она не била его со дня Балтимора. — Я зачитался. Стюарт подарил мне книгу, поэтому… Мэри толкнула его внутрь комнаты, закрывая за собой дверь. Кровь застыла. Он знал, что должно случиться и знал, что не будет сопротивляться. Женщина грубо схватила его за воротник, притягивая к своему лицу. Она почти шипела. — Абрам, ты слишком сильно расслабляешься. Стюарт слишком сильно тебя балует, но помни, каким ты должен быть. Ходишь весь улыбчивый, не чувствуешь опасности и не тренируешься. Что ты, по-твоему, делаешь? Веселишься? Пока люди Натана ищут нас? Они придут в любой момент. Будешь ли ты готов? Или будешь, блять, читать книжки? Ты не услышал собственного имени. Нил дрожал с опущенными руками, с ужасом смотря на неё. Он позволил себе принять защиту, успокоить свои нервы и проводить свои дни ничего не делая. — Я всё помню, мама. Это правда единственная ошибка. Прости, пожалуйста. Она дала ему звонкую пощечину, заканчивая разговор. Выходя из комнаты, злобно бросила: — Я принесу тебе ужин сюда. Скажу брату, что тебе нездоровится. Не забывай, кто ты на самом деле. Нил ел картошку с салатом. Тревожность сочилась из него. Как только он забывал об опасности, мать напоминала ему. Хмурыми взглядами, рукой на плече или такими вспышками гнева. Нил решил и дальше не заикаться насчёт экси, закапывая мечту поглубже.