***
Вернувшийся в мир свет под гром аплодисментов и восторженные вздохи ясно показал и то, что нынче списки воздушных майар закрыты окончательно. Как обычно к самой кульминации явились в зал гости, не менее заметные, чем королевская чета. Владыка Намо в строгих парадных черно-белых одеждах и совсем без украшений. Ниенна в серебряном уборе, приоткрыла блестящую вуаль, из-под которой были видны роскошные жемчуга на тонкой шее и томный взор больших печальных глаз. Владычицу слёз придерживал за локоть Мелькор в коротком чёрном камзоле, богато расшитом золотой нитью, и с чёрным же бархатным плащом, перекинутым на золотой цепи через одно плечо. Тёмный вала держался прямо, с достоинством, взгляд его безмятежно и несколько скучающе плыл по зале. Но, даже не Мелькор стал самой видной фигурой из вновь прибывших. Эта прерогатива была давно закреплена за Вайре. Валие Судьбы сегодня была в платье, собранном из лоскутков разного цвета, размера и формы, из плотного шерстяного сукна с включениями полупрозрачной ткани, и такого необычного кроя, что мастер, создававший наряд, видно, считал слово «симметрия» ругательством. Один край подола чудного наряда едва держался на грани непозволительно короткой длины, другая сторона, из шифона, в котором была видна тень стройной ножки, наоборот слишком много стелилась по полу, и валие подхватила этот край в руку. На голове Вайре была крупная золотая вязь с вплетёнными в перекрестия нитей драгоценными камнями. Ариен слегка успокоилась, окунувшись в наблюдения. Майа заметила, как Вайре шепнула что-то на ухо супругу, и таинственные владыки Мандоса обменялись заговорщическими полуулыбками. Дальше — ещё удивительней. Первый танец валие решила танцевать с эльфом — они уже заняли позицию в зале. Со стороны послышался неприлично громкий смех: — Намо, смотри, так и подвинет тебя эльда с мрачного судейского престола, — уже раскрасневшийся от вина Тулкас салютовал Мандосу серебряным кубком, украшенным тонкой филигранью и бирюзой. — Тебе не кажется, что пора вызвать его на дуэль? — Если валие угодно такое развлечение, значит именно я ей это позволяю. — ответил негромко и достойно судья, и его глаза на миг превратились в чёрные провалы без дна и блеска, засасывающие такой бесконечной глубиной, что даже свет не мог вырваться наружу отражением. Тулкас поперхнулся вином и поспешил отойти туда, где безопаснее. А затем и вовсе забыв о сумрачной паре, грациозно перекинул через руку нижний край своего длинного парчового плаща и выхватил из толпы Нессу в воздушном пудровом платье. За женой тоже нужен глаз да глаз, его валие всегда нарасхват. Особенно в танцах. Как правило, все вопросы касательно владык Судьбы всегда оставались без ответа, но всё же следить за ними всегда было очень интересно. Ариен так увлеклась, что собственное приглашение на танец обескуражило её своей неожиданностью. И даже напугало. Хотя звёздной майа можно и простить неподобающее праздничному этикету растерянное выражение лица. Галантно протянув руку на неё сверху вниз взирал сам Мелькор. — Извините, я уже обещала… — не сразу нашлась Ариен, что ответить, мечтая, чтобы тотчас же между ними появился Олорин, которому Ариен действительно обещала первый танец. — Тогда мне остаётся лишь одно. Мелькор схватил Ариен и в пару поворотов они оказались в самом центре залы. Тут же грянул хор музыки. Мелодия подхватила Ариен бурным потоком ветра, и она легко понеслась вперёд, словно за спиною её распахнулись воздушные крыла. Мелькор мчал её по зале, то кружа, то падая на одно колено и заставляя деву танцевать вокруг себя, мастерски и тонко управляя её телом и волей. Следующая фигура требовала сменить партнера, и майа оглянулась в поисках того, кто составит ей пару. Ближе всего были Вайре и её мастер. Горделивые, уверенные и изящные, они то сходились, то вновь отдалялись, вышивали удивительные фигуры на гладких плитах: круги, кресты, линии, цепочки… Лёгкий плавный подскок и валие пустилась в скользящий, стремительный бег. Эльф, контрастно задорной быстрой музыке, болезненным блестящим взглядом смотрел на Вайре, преклонил колено и она быстро и грациозно окружила его. Он поднялся и в свящённом трепете обнял её гибкое тело, а владычица негромко засмеялась, положив собственнически обе обнажённые руки на его плечи. И чем шире была улыбка Вайре, тем ярче загорались её жёлтые глаза с вертикальным зрачком, и тем бледнее и тускнее становился облик эльфа, словно тот таял в воздухе. Такт. Пауза. Смена. Великолепная осанка и формальная улыбка для звёздной майа от эльфа, согласно требованиям танца, и его отчаянный взгляд сквозь Ариен, направленный только в одну сторону. Шаг. Скольжение. Прыжок. Снова смена. И Ариен внезапно на миг оказалась заключённой в сильных объятиях Мелькора. «Это те самые руки, те самые руки!» Ариен, внезапно осмелев, вопросительно посмотрела на духа Тьмы из-за своего приподнятого плеча. Но он не ответил на её взгляд и вновь закружил покорную майа в спирали быстрых водоворотов. Манвэ и Варда обычно танцевали только открывающий и закрывающий праздник танцы. В остальное время они вели лёгкие разговоры с гостями и следили за общей приятной обстановкой. Все пары исполняли в одинаковой последовательности одни и те же фигуры. Но от внимательных наблюдателей не ускользнул скрытый характер движений. Варда глядела на Ариен и Мелькора и поражено отмечала: «Какая гармония! Они, словно, одно целое!». Манвэ тоже смотрел в их сторону. — Не знала, что ваш брат так хорош в танцах. — Почти беззвучно произнесла Элберет. — Признаться, я впервые наблюдаю, что он вообще танцует. Музыка кончилась, словно оборвалась. Вайре, напрочь позабыв о своём ювелире, словно его и не существовало в мире, подхватив бокал белого вина, пошла к своим вышивальщицам и включилась в их весёлый разговор. Ариен и Мелькор всё стояли в упавшей тишине. Пружина в душе Ариен разжалась, в душе прогремели взрывы. Очи — пламенеющий звёздный лёд — смотрели на Ариен так, как никто в жизни не посмел бы на неё взглянуть. Опасно близко, но словно с другого края Эа. В душу Ариен стучали обрывки предсказания Вайре. …бесконечно будете рядом, но никогда не сможете соединиться. Одному из вас уготован вечный свет, второму только сумрак и мгла… — Вы желаете ещё танцевать? — спросила Ариен робко. Мелькор улыбнулся мягкой снежной улыбкой: — Я не ценитель этих бессмысленных плясок. Благодарю за оказанную честь. Он поцеловал на прощание руку майа. Ариен почувствовала холод. Словно приложили к пылающей страстью коже ледяное лезвие ножа. Она готова была раствориться и потеряться в этих впечатлениях, но не позволила себе утонуть в омутах предчувствий. «Я осмыслю всё после. Сейчас я не могу, мне необходимо исполнить важное дело», — уговаривала Ариен саму себя.***
Майрон и Даламан, тоже завершив свои танцы с эльфийскими девами, вернулись к товарищу. — О, Курумо! Ты что же задумал пригласить первую красавицу Валинора? А ты смелый! — сказал Даламан, проследив за траекторией горящего взгляда друга. — Ну так иди и пригласи, нечего глазами стрелять! Ещё подожжёшь случайно кому-нибудь причёску. — подначивал друга Майрон. — Главное, чтобы не таникветильским девам, они очень обидчивые, три эпохи придётся выгуливать облачка, чтобы загладить вину. — Если это только не хитрый план поселиться поближе к… — Хватит! — вдруг резко оборвал друзей Курумо. — Не говорите ерунды! Я не собираюсь её приглашать, у неё все танцы расписаны на столетия вперёд. И половину из них занял Олорин, а другую Тилион. Мне ли с ними тягаться. И тут случилось то, чего никто из огненных мастеров ожидать не мог, словно сам Эру услышал их разговор. — Курумо, могу я пригласить тебя на танец? — лучезарная Ариен, такая прекрасная, словно только что спустившаяся с небес, с венком из померанцевых цветков в руках, мягко улыбалась, извиняясь за прерванную беседу. Все трое, обычно такие находчивые, айну, что за словом в карман мантии не полезут, вдруг умолкли и хлопали глазами, не веря ни своему взгляду, ни своим ушам. Ярче всех из огненных очей, горели, конечно, глаза Курумо. Из томно-карих они превратились в переливчато-янтарные, с рыжим отсветом. Курумо, словно в забытьи, низко опустил голову, принимая венок, и тут же протянул руку, приглашая звёздную майа на танец. Невесть откуда тихо родилась медленная и сладостная мелодия. Ариен изящно подхватила край своего ажурного платья. И майар плавно начали движение, будто захваченные единым полётом. — Ариен! Она — само совершенство! Как думаешь, у нашего Курумо есть шансы? — не отрывая восхищённого взгляда от самой, по его мнению, красивой пары вечера, спросил Майрон Даламана. — Думаю, нет. Ей в пору быть рядом с самим Творцом. И майар, и валар преклоняются перед её красотой! — Ты слишком категоричен, Даламан! — состроил симпатично-недовольную гримаску Майрон, встав на защиту Курумо. — Такие не могут принадлежать кому-то одному. Ариен дарит свой свет каждому, какой бы он ни был. Она любит всех, ко всем добра, каждому кажется, что она улыбается лишь ему, — ответил Даламан, тоже, однако, не отводя восторженного взгляда от танцующих. — Всё равно, как же Курумо повезло! — сказал Майрон. — Стоило было облечься в плоть хотя бы только за одно это мгновение!.. Вот только… Улыбка медленно сползла с лица златоокого. Он растеряно посмотрел на друга. — …о чем они говорят? — его фразу продолжил испуганно Даламан. Опьянение роскошным приёмом улетучилось, как пушинки с одуванчика. Мастера с содроганием глядели друг на друга. Понимание свалилось на обоих разом. Ауле же романтическими иллюзиями не увлекался. Танцуя с Йаванной, с первых нот мастер понимал, зачем сама лучезарная Ариен снизошла пригласить на танец Курумо. «Да ещё и на самый длинный танец! Может, конечно, и пронесёт. Курумо, не подведи!», — судорожно причитал про себя великий мастер, стараясь, чтобы его думы не отпечатывались у него на лбу. «Как у Майрона с Даламаном», — тревожно заметил Ауле. Ритм музыки становился всё быстрее с каждой секундой, как и стук огненного сердца. Курумо в очередной фигуре случайно коснулся обнажённых тонких лопаток Ариен чуть выше кромки её золотистого платья, руки словно прошили разряды молний. Мастер тут же, смутившись, спустил ладони на ткань и прикрыл пылающие очи, позволяя неведомым ранее чувствам и мелодии, что он ни разу не слышал, захватить душу. Пламя невесомой аурой объяло их фигуры, огонь вился вокруг них и по их телам, оставляя удивительной красоты сверкающие узоры на ониксовых плитах, слетал крошечными искрами с кончиков рыжих волос огненного майа. — Курумо, ты знаешь, как я вас люблю и уважаю, вы… нескромно заметить, самые лучшие айнур, что живут в Валиноре. И я тревожусь за вас. За тебя. Тот гобелен… Бедный Курумо, словно рухнул с непостижимых небесных сфер на землю. И теперь был ни жив, ни мёртв. Что ответить? Что? Он отбросил желание оглянуться на валу и товарищей в поисках поддержки. Это выдаст их с головой. Хотя и так внимательные ко всякой улыбке или жесту, и прочей ерунде, воздушные духи уже, видимо, всё по его виду поняли. И Курумо лавировал между двух стихий в пленительном танце с великолепной Ариен. Огромный зал вдруг сузился до размера маленькой шаткой дощечки над бездной, а вокруг было то огненное, то ледяное море. …Чувственные губы Ариен, с обеспокоенно опущенными уголками, такие близкие, верхняя чуть вздёрнута… Они, кружась, подошли опасно близко к трону Манве, и их бросило в ветряный холод. Светлая волна волос скользнула по щеке огненного майа. …Поворот, ещё один, тонкая талия под рукой. Ладонь звёздной девы, как крыло, легла на его плечо. Сквозь своё бархатное одеяние Курумо ощутил трепетное тепло. И незаметный, но обжигающий взгляд мастера Ауле за спиной. Оставалось лишь только сохранять хрупкое равновесие на этом тоненьком мостке над пропастью и бессовестно врать… А он не умеет! И словно поймав эти эмоции, витающие в воздухе вокруг них, Ариен попросила — Пожалуйста, не обманывай меня. Я вижу всё, я хочу помочь! Расскажи, что у вас стряслось в огненных чертогах? Курумо, забывающий самого себя в близости от желанной Ариен, уже готов был всё рассказать, его глаза вспыхнули ярче, на губах застыл ответ, готовый сорваться и превратиться в звук… И тут что-то произошло. Начался переполох, музыка смолкла, и все присутствующие, словно подхваченные единой волной, в смятении бросились к дальнему краю залы. Ариен нехотя опустила руки, подарила мастеру последний долгий нечитаемый взгляд. Он, желая запомнить каждое малейшее движение, безысходно наблюдал как она подхватила полы своего платья и тоже поспешила за толпой. Курумо остался на месте. К нему тут же подбежали Майрон и Даламан. Майа выдохнул и впервые за вечер улыбнулся. Что бы там ни случилось, кажется, что мастера волей огромного чуда теперь в безопасности.