Я хочу его любить

      Если бы Тед не был капитаном футбольной команды, Дэн Уилсон вряд ли бы общался с ним. — Я и говорю, что Мэнди — шлюха. Это факт. Господи, что он несёт? И как только научиться давать отпор Теду Томпсону? Дэн завидует Бо, когда у того это получается и когда он на полном серьёзе вступается за Мэнди, зная, что сейчас у них с Тедом весьма напряжённый отношения. — Нет, это не факт. Она даже не подходит под этот типаж. — Ну да, — Тед лишь смеётся, останавливаясь на светофоре, и поворачивается к сидящему справа товарищу по команде. — А ты фотки те помнишь? Весь Булворт весной наслаждался. Дэн завидует Джонни Винсенту, который бьёт Теда в нос — легко, агрессивно и смело. Бьёт его сильно, потому что может себе это позволить. Дэн бы никогда не ударил кого-то из футбольной команды — он слишком старался, чтобы попасть в неё и обратить на себя внимание Бартона. Он потратил целое лето перед отбором, чтобы построить фигуру и перестать быть мишенью для насмешек. Именно поэтому он терпит всех этих парней — Дэймона, Кейси, Луиса и, конечно же, самого Теда. У которого больше всех привилегий. — Я думал, мы уже забыли об этом, — мрачно замечает Бо. — И зря, — нажав на педаль газа, Тед хлопает друга по плечу. — Офигенные фотки. — Фотки Мэнди? — переспрашивает сидящий рядом с Дэном Кейси. — Блин, я же должен был их увидеть, но их уже закрасил какой-то кретин! Дэн соврёт, если скажет, что быть в группировке качков ему доставляет удовольствие. Он играет в футбол, он встречается с девчонками, он может получить стипендию и спокойно пойти в колледж. Но Дэн также знает, что он не лучший футболист. Не тот, чьи фотографии будут висеть на стенах Булвортской Академии после выпускного. Не тот, кого будет вспоминать тренер и приводить в пример другим; Бартон, скорее скривит губы в усмешке, чтобы потом сказать, что Дэн Уилсон был хиляком и нытиком. — Чувак, чёрт, вы же встречались с ней, — Бо смотрит на капитана команды. — Она была твоей девушкой, ну? Зачем ты так? — То, что она была моей девушкой — уже неважно. Факт в том, что она шлюха. И это подтвердилось уже второй раз, бро. Дэн хочет толкнуть его или, может, хотя прикрикнуть, но Дэн прекрасно знает, что говорят у него за спиной. Слова «ботан» и «брат того лоха Тэда» приросли к нему так крепко, что избавиться от них выходит только с помощью частых избиений самих ботанов, и их лидера в особенности. Чтобы быть крутым. Или хотя бы казаться. Потому что Бо даже не надо казаться таким. Он может сказать Теду то, что думает. — Не знаю, что она сделала тебе лично, Тед, и вам, парни. Но я считаю, что она классная, — говорит он. — Она отличный чирлидер. С ней есть, о чём поговорить. И рисует она хорошо. Чёрт, она даже футбол любит смотреть, чувак! — Ох, она любит футбол, вот это да! Спасибо, что напомнил. Это же прям сразу делает её идеальной девушкой, — автомобиль резко тормозит прямо на середине дороги, и раздражённый Тед поворачивается к Бо. — Какого хера, Джексон? — Да ладно тебе, Тед, он просто сентиментальный у нас, — улыбается Кейси. — В библиотеке любит посидеть, убивается по какой-то одной девчонке, парни. Бо просто качает головой, и Тед, задержав взгляд на нём, вновь выжимает педаль газа. То, что Томпсон именно такой, знают все — квотербек, звезда Булворта, красавчик, популярный парень. Но никто не знает, что ему не надо поддакивать, с ним не надо соглашаться, если тебе что-то не нравится — даже чёртов Дэймон постоянно повторяет за ним. И именно это делает Теда таким. Таким испорченным придурком. — То есть, — произносит он, когда в машине устанавливается неприятная тишина, — ты хочешь сказать, что не знаешь, почему нас всех вчера вызвали к директору? — Нет, чувак, не знаю. — А ты был в луна-парке в пятницу вечером, Бо? — Нет. Тед не торопится останавливать машину у Ням-Ням маркета. Вместо этого смотрит украдкой на Бо Джексона, расслабленно кладёт вторую руку на руль автомобиля, и улыбается. Голубые глаза на свете осеннего солнца становятся еще более яркими. — Ладно, понял. Тогда сейчас я тебе всё расскажу, — поймав внимание товарища по команде, Тед указывает на свою переносицу, где расцветает фиолетовый синяк. — Вот это Джонни Винсент поставил, когда Мэнди путалась с ним. Джонни Винсент это поставил, потому что ты ведёшь себя, как мудак, Тед. — Вдобавок, она позвала его, когда мы выиграли матч. Я просто знаю этих мудаков, они не ходят на тусовки. И вообще, хватит уже этой херни, — Тед явно не желает продолжать этот диалог и именно поэтому смотрит в зеркало, на заднее сидение. — Тебе что-то Кристи про вечеринку говорила? — Её отец узнал про драку, чувак, он был в луна-парке в тот вечер, — отвечает Кейси. — Ей придётся перенести её, иначе он нас там вообще видеть не захочет. — Перенести? — переспрашивает Тед, его руки крепко сжимают руль. Он раздражён. — Блин, чувак, у меня такие планы были, а всё из-за этих уродов в кожанках! Дэн дёргается, когда Тед бьёт ладонью по панели. Звук удара даже заглушает играющую музыку. Дэн думает о том, что Тед первым налетел на Джонни. Но он этого не говорит. — Подождём немного, не проблема, — уверяет приятеля Кейси. — Ты знаешь, какие чирлидеры классные, когда веселятся? — смеётся Тед. — Погоди, думаешь там и Мэнди будет? Тед едва ли не проезжает на красный свет, желая сказать, что да, потому что он хочет, чтобы она была там. Он бы ни кого не хотел бы так сильно видеть, как Мэнди: вплетать пальцы в её каштановые волосы и слушать, как она зовёт его. Но потом идеальный образ сменяется протяжным гудком автомобиля. — Она не общается со мной, — голос Теда звучит прозрачно. — Да и плевать на неё. Придёт она, не придёт, мне без разницы. — Они с Кристи не разлей вода с первого года школы, — произносит Бо, не особо заинтересованный их разговором. — Да даже если вы не пригласите Мэнди, она ведь всё равно придёт. Такое уже было. — Нет, чувак, она сумасшедшая, — Кейси качает головой. — Я её уже как-то приглашал после той вашей ссоры. Она мне чуть дом не сожгла. Тед смеётся. Ему нравится думать, что Мэнди — популярная девушка и что они некогда были идеальной парой. Гуляли и держались за руки, как звёздные ребята с обложек журналов. В Булвортской Академии на тот момент было только две настолько яркие пары — он и Мэнди. Лола и Джонни. Идеальная картинка снаружи. Тяжёлые отношения внутри. Вот бы эти две пары посоревновались в токсичности. Неизвестно ещё, кто бы победил. — Зная Кристи, на вечеринке будут абсолютно все, — мечтательно замечает Кейси. И улыбается. — Если там будет Лола, Мэнди точно не появится. — О, чувак, как же ты ошибаешься, — Тед качает головой. — Она делает, что хочет. И тут же замолкает, будто сказал что-то лишнее. Бо кидает ленивый взгляд на Томпсона, впечатлённый такой фразой. Тед, на самом деле, не так часто бывает в чём-то уверен, несмотря на свой статус капитана команды и безоговорочного школьного лидера. Но в одном он уверен всегда: Мэнди Вайлс не любит, когда её недооценивают. Может, именно поэтому он так часто рвал с ней отношения. — Ну и что ты хочешь, бро? — Бо вновь поворачивается к нему. — Кристи? Пинки? Лолу? Всех сразу? Хочешь совсем всё потерять из-за того, что бросил её? Мэнди скоро будет пофиг на эти связи, ты останешься один. — Бо, расслабься, чувак. Никто не хочет тупых ссор с Мэнди, я просто хочу повеселиться, — отмахивается от него Томпсон. Улыбается так, словно бы рассказал очередную шутку про футбол. — О, кстати, насчёт веселья. Смотрите, кто у нас тут. Автомобиль слегка притормаживает и теперь едет ближе к обочине, когда Тед решает чуть приоткрыть окно. — Тед, не надо, — Бо толкает его, пытаясь потянуть парня на себя. Автомобиль заезжает на траву, что почти теряет свой зелёный свет ввиду постепенно приближающихся холодов, и Тед резко нажимает на гудок, заставляя Беатрис вскрикнуть и сильнее вцепиться в руль велосипеда. От неожиданности она не успевает вовремя среагировать, и велосипед тут же врезается в вышедших с территории школы Корнелиуса и Мелвина. Под очередной гудок Теда и громкую музыку, доносящуюся из салона, они все валятся на асфальт. Бо вновь толкает его. — Чувак, ну зачем ты это сделал? Немного обеспокоенный Дэн оглядывается, чтобы убедиться, поднялась ли Беатрис и всё ли с ними в порядке, но когда он ловит взгляд Теда Томпсона в отражении зеркала, медленно поворачивается обратно. Вторит его улыбке и смотрит в окно, когда они едут в центр Булворта. Кейси лишь продолжает смеяться. Банка колы шипит, Бо, устало выдохнув, делает глоток, желая поскорее выйти из машины.

///

      Взгляд короткий, едва ощутимый, а потом снова глухая тишина библиотеки. Кристи Мартин несколько раз смотрит на Мэнди Вайлс, пытается что-то сказать, но безуспешно. Мэнди может разозлиться на неё, а когда она злится, то становится такой непробиваемой стервой, что к ней лучше не подходить. Не после той драки в луна-парке. И явно не после того, как понтовые заявились сюда, всем своим видом высказывания неуважение к Булвортским Быкам. Мэнди даже на занятии у Мисс Филлипс была не в себе. Наверное, поэтому Анджи благополучно пыталась её избегать целый день, а Пинки вообще не пришла в школу. Кристи чувствует холодок, когда Мэнди вновь смотрит на неё. Они сидят за разными столиками в библиотеке, но Кристи всё равно улыбается ей и до ужаса хочет, чтобы Тед извинился. Нормально извинился, а не настраивал против Мэнди всю футбольную команду. Это низко. Ещё более низко, чем всем вместе рассматривать её полуобнажённые фотографии, расклеенные по всему городу. Не то чтобы в Булвортской Академии у понятия «низость» есть степень и оттенки. — Мэнди? — тихо зовёт Кристи, когда всё-таки решается подсесть к ней. Мэнди не отвечает ей, даже не смотрит на неё. Она не говорит о том, что от любви Кристи к сплетням её уже тошнит. Тошнит так же, как и одного вида Теда, которому всё сходит с рук. Нравится ей сплетничать, так и ебала бы жизнь лохушкам вроде Беатрис. Не распространяла бы сплетни о своей лучшей подруге Мэнди. — Эй, Рональд-или-как-там-тебя, ты сделал мне домашнее задание? — устало спрашивает глава группы поддержки у сидящего напротив неё парня в светло-зелёном школьном свитере. — Дональд вообще-то, — он поправляет очки, протягивая ей фиолетовую тетрадь. — Сделал. — И там всё правильно? — уточняет Мэнди, привередливо разглядывая прописанный красивыми буквами текст сочинения для мистера Гэллоуэя. Дональд Андерсон смиряет её таким взглядом, словно бы она сказала самую настоящую глупость. — У меня отлично по всем предметам, — немного даже самодовольно произносит он. — Ты как думаешь? Мэнди откладывает тетрадь в сторону и, облокотившись локтями на поверхность стола, слегка подаётся вперёд, чем немного смущает Дональда. — Ну не знаю, ботан, — пожимает плечами. — В прошлый раз, когда ты делал мне домашку, мне Гэллоуэй едва поставил четыре. Паренёк немного нервно отводит взгляд. Мир окрашивается яркими красками, когда Мэнди Вайлс смотрит на него целые две секунды прежде, чем отвернуться. Но на этом всё. Он лишь выполняет домашнее задание для неё. На этом, пожалуй, можно закончить. — Я специально сделал ошибки, чтобы было правдоподобно. — Что? — её типичный возмущённый голос. — То есть я тупая по-твоему? Обычно за этим следует уничтожение чьей-то жизни. В прошлый раз это был Баки. Беатрис — всегда. — Нет-нет, — Дональд мотает головой сконфуженно. — Ты в последнее время прям делаешь домашнее задание. Мэнди смиряет его своим фирменным «лучше-помолчи-пока-я-не-сделала-твою-жизнь-несчастной» взглядом, и лишь подпирает голову рукой. — Ты делаешь его за меня. Чтобы Дональд не забыл. Но Дональд не забывает. Ему хочется сказать ей многое. Хочется сказать, что они все тоже не мальчики для битья. Что он когда-нибудь вообще захватит этот мир и они все пожалеют. Что Мэнди, чёрт, от её взгляда иногда жутко краснеешь и что, может быть, он не против делать домашнее задание, если ей так надо. Только вот Дональд гордый и самодовольный, — он строит планы. Он всегда строит планы против качков, но они редко срабатывают, потому что ботаны поддерживают Эрнеста. Типа планы Эрнеста в пять раз лучше продуманы. Он же не хочет просто взять и закидать футболистов петардами, ну? Дональду иногда тяжело от таких мыслей. Но его слишком много бьют, чтобы он об этом совсем не думал. И даже Мэнди, казалось бы, девочка, но может быть такой жестокой. Хотя иногда, пусть даже очень редко, у них получалось поговорить по-человечески. Об академии и учителях, о Булворте, о том, что кто-то по ночам закидывает яйцами и женское, и мужское общежитие. Но это так редко. Почти едва вспоминается. Может быть, поэтому Дональд позволяет себе спросить: — А это правда, что вы с Джонни… Но Мэнди вдруг злится. — Я не понимаю, уже вся школа думает, что мы с ним спим?! Сидящие за соседним столом Чед и Джастин переводят на неё слегка озадаченные взгляды. Она прячет лицо за ладонями. Бессилие накрывает с головой так сильно, что ей хочется спрятаться. Скрыться между шкафами библиотеки. Мэнди чувствует дрожь, когда Дональд по-умному решает оставить её одну. Она чувствует себя жалкой, потерянной и до ужаса побитой. А ещё злится на любого, кто станет задавать вопросы по поводу случившегося. На любого, кто посмеет провести параллели с Джонни и оправдывать Теда. Кристи садится рядом. Она не отдаст Мэнди на растерзание этим взглядам. — Кристи, — говорит она, оглядывая её с головы до ног. Кристи даже напрягается от того, как Мэнди произносит её имя. Это звучит так формально, словно она только-только пришла на отбор в группу поддержки. — Привет, Мэнди, — тихо здоровается она, глядя в поверхность стола. — Привет, — здоровается в ответ и закрывает тетрадь. — Говори что хотела и я пойду. — Я просто хотела… Кристи замолкает, практически полностью вжимается в спинку стула. Она знает Мэнди, у неё не всегда хватает терпения, если это не касается чирлидинга. Возможно, они даже могут подраться, и Мэнди тут явно одержит верх. Но Кристи всё ещё надеется, что это закончится мирно. — Ну? Кристи чувствует дрожь от её усталого взгляда. Она ведь не знала, что такое произойдёт и на полном серьёзе хотела как лучше для Мэнди. Подруги с первого года школы. Прошли и видели столько жести в Булвортской Академии, что не сосчитать — драки, ссоры, интриги. Уже в прошлом году чуть не поссорились из-за парня, — из-за Джимми — но обе оказались умнее, потому что, ну, это же Хопкинс. У него семь подружек на неделе, даже Юнис и Беатрис. Они делили комнату в женском общежитии, обсуждали мальчишек, смеялись и вечером в пятницу ходили в луна-парк. Не каждый день ты находишь друзей в Булвортской Академии, чтобы вот так ими разбрасываться. Они с Мэнди — две стороны одной медали. Мэнди всегда называет её своей близкой подругой. И Кристи улыбается. Мэнди даже позволяет держать за руку и утешать себя, когда в очередной раз плачет из-за своего прекрасного Теда (который тот ещё мудак; который ещё более мудак, чем кто-то может подумать; Кристи чувствует это). За руку Мэнди держать можно не всем. Только когда она сама позволяет. Кристи она позволяла. — Я просто хотела обсудить это с кем-то, — признаётся рыжеволосая девушка. — Я не думала, что так получится. Первые несколько секунд Кристи ждёт того, что Мэнди резко вскочит и начнёт громко ругаться прямо здесь. Но, на самом деле, Мэнди просто перестаёт складывать учебники в одну стопку и переводит на неё взгляд. — Мы всё равно расстались, — на удивление спокойным тоном произносит она. Кристи знает, что это происходит почти каждый год. Иногда она даже думает, что чем-то это напоминает Джонни и Лолу. И всё равно позволяет себе посмотреть на Мэнди. — Выпускной без парней? — Только день Булворта, — поправляет её Мэнди. Кристи хочется обнять её, но вместо этого она просто отводит взгляд. — Уже придумала, как в этот раз отомстишь Теду? — Как обычно. Он у меня ещё получит. Кристи думает о том, что получает пока только Мэнди, причём разными способами — расставание, последующее унижение, жёсткая диета, от которой начинает уже тошнить на третий день. Но она молчит. Она знает, что Мэнди трудно переубедить, если дело касается её фигуры. Но она послушает, если Кристи скажет то, во что она верит сама. — Просто я знаю, что ты считаешь, что Джонни вроде как милый. А когда я услышала про вас, я поверила и очень обрадовалась. И хотела, чтобы в нашей школе знали все. И Лола тоже, — добавляет Кристи немного смущённо. — Ты бы наверняка хотела, чтобы она узнала, если бы это было правдой. Не каждый день в Булворте ты находишь подругу, которая будет знать тебя, как облупленную. За фиолетовой тетрадью Мэнди тянется не сразу. Сначала смотрит на Кристи; её по-настоящему виноватое выражение лица. Кристи ничего не говорит, только ждёт и смотрит. Мэнди всё ещё думает, что они близкие (лучшие) подруги. В итоге, принимает это. — Да-да, я знаю, как ты любишь всех обсуждать. Но если ты ещё раз будешь сплетничать обо мне, я, блять, тебе вырву все волосы, Кристи, — Мэнди смотрит на неё строго, жёстко, но совсем не так, как на Беатрис или даже на Анджи во время тренировок. Не насмешливо, не с одержимым желанием принизить. — Мир? Кристи улыбается ей. Может, самую малость побаивается. — Мир. И теперь становится спокойно. — Чем займёшься сегодня вечером? Мэнди пожимает плечами. — Побуду в женском общежитии, поиздеваюсь над Беатрис. Не хочу выходить за пределы школы, зная, что могу встретить тупого Теда. Опять этот Тед. Он в школе не появляется. Как и Джонни. Их ведь отстранили. Но Мэнди знает, что второй скоро вернётся. Если не на занятия, так хотя бы в автомастерскую. — Я договорюсь с миссис Пибоди насчёт пижамной вечеринки, — обещает Кристи. На выходе из библиотеки Дональд предлагает Мэнди донести учебники до женского общежития. Она благополучно скидывает на него все книги, и он тащится за ними с Кристи следом. Анджи только-только заканчивает делать домашнее задание по географии, когда они поднимаются на второй этаж. Анджи убирает всё со стола, когда в комнату к Мэнди и Кристи заглядывает Карен с настойчивым желанием поболтать и посочувствовать, но Кристи обещает впустить её потом, сообщая, что сейчас девочки будут говорить о взрослых вещах. Карен сначала обижается на них, но Анджи зовёт её к себе — сегодня нет Пинки. Карен ещё говорит, что Лола тоже не остаётся в общежитии, а Мэнди забирается в кровать прямо в одежде, наплевав на все правила, выставленные миссис Пибоди в начале семестра.

///

— Что тебе надо от меня? — его резкий, грубый голос нарушает тишину, установившуюся в одной из многочисленных квартир Нью-Ковентри. Кажется, будто пахнет женским парфюмом, виски и чем-то сладким, но всё это — иллюзия. Скорее всего, это жуткая усталость и глухая злость. — Я пришла проверить слухи, — горячие губы прижимаются к его щеке, словно если сейчас она произнесёт его имя, произойдёт нечто волшебное. Как это было раньше. Но он слишком устал. — И рада увидеть то, что вижу, — сладкий голос проходится током по телу. — Тебя одного. Она почти мурлычет, тонкими пальчиками перебирая волосы на его затылке. Ноготочки бегут по разгоряченной коже шеи вниз, цепляют ворот чёрной футболки. У Джонни быстро бьётся сердце. Так не должно быть. Одним рывком перехватывает её запястье и отталкивает от себя так, чтобы не могла коснуться. Реакция на её внезапное появление у него более, чем ожидаемая. Лола к этому готова. — Убирайся из моей квартиры, — он всё-таки находит в себе силы посмотреть на неё. Её глаза цепляются за каждое его движение, за черты лица. Её волосы находятся в лёгком беспорядке, а на губах играет виноватая улыбка. — Но я скучала по тебе. И думала о тебе всю неделю. С нашей последней встречи, Джонни. Она тянет его имя нараспев. Словно бы пробует на вкус. Долго, игриво, эмоционально. Только она умеет так, больше никто. — Нет, у тебя были дела поважнее. Например, гулять со всеми этими ублюдками. С каждым, кто посмотрит на тебя, — это звучит слишком жестоко, слишком резко с его стороны. Джонни из последних сил пытается не реагировать на то, как ловкие руки Лолы мягко гладят его по напряжённой спине. — Ты пытаешься обидеть меня? — смеётся она. Это последняя капля. Нервы Джонни уже на пределе. Ему нужно расслабиться. Срочно. Но Лола лишь игриво щурится. — Мне, например, было очень неприятно услышать, что мой Джонни водится с этой сучкой Мэнди. Ты ведь знаешь, какие гадости она говорит обо мне? И она тихо смеётся, чуть прикрывая глаза. Огибает его, становясь напротив. — Я не был с ней, — у него хриплый голос. Немного даже надломленный. Какого чёрта ты вообще оправдываешься перед ней? Джонни опускает взгляд. Жуткое напряжение накатывает волнами. — Вот оно как. Может быть, мне стоит поговорить с ней лично? Чтобы она держалась подальше от моего красавчика? — Лола нежно прикладывает ладонь к его щеке. — Тебе нравится, когда я переживаю, Джонни? — Ты издеваешься? — Разве я когда-то издевалась над тобой? — А разве нет? — отступает на шаг назад, чтобы только не смотреть на неё. — Каждый херов раз, когда ты уходила с другими, а я как какой-то мудак ждал. Его эмоциональные всплески ни капли не пугают её. Джонни может что-то разбить, может оставить вмятину на школьном шкафчике, может ногой пнуть стол — такое бывало часто, когда они ссорились, но Лола привыкла. В ответ сделав шаг в его сторону, она встречается взглядом с его глазами, что в тусклом свете квартиры кажутся совсем чёрными. — Ох, Джонни, я умоляю тебя, — шепчет она. — Я только гуляла с ними, ничего более. Её рука проходится по шее, широким плечам и, когда спускается ниже, Джонни невольно вздрагивает. Словно бы теряется на мгновение, почувствовав боль в районе рёбер. Может быть, дело в её прикосновениях — сердце. Может быть, дело в том, что совсем недавно его сбил с ног Томпсон и они дружно влетели в стеклянную тележку с попкорном. И вдобавок драка с Дэймоном — уж она точно была лишней. Но Джонни этого никогда не признает. А Лола видит это, и на секунду он словно бы ловит знаки беспокойства на её лице. — Как твой правый бок? Ты не ходил в больницу? — когда она подходит ближе, его зрачки на секунду становятся уже. Заметив реакцию, Лола улыбается. — Я же говорила, что мне не всё равно. Её рука ласково гладит его по тому самому больному месту, и Джонни почти готов поддаться ей. Он даже слышит эти нотки волнения в её голосе, но нет. В этот раз он не купится. Это тоже иллюзия. Она умеет вводить в заблуждение. — Просто оставь меня в покое, Лола. — Но ты же мне не чужой человек. — Я думал, тебе только деньги не чужие. — Зачем ты так? — спрашивает она, сведя брови вместе и оторвавшись от его лица на мгновение. — Ты ведь просто бы мог доверять мне… — Блять, конечно, я бы мог доверять тебе, если бы ты не давала каждому второму! Лола нетерпеливо хмурится, сдувая непослушную прядь со лба. Джонни почти отворачивается от неё, но слышит тихий всхлип. Её последующее сдавленное ругательство. Вот. Вот оно. Чёрт. — Ты просто идиот, Джонни, — как можно злее произносит Лола. Он касается её плеча, но она не может остановиться: редкие слёзы стекают по её щекам. Всхлипы заполняют собой тишину коридора. — Почему ты всегда такой? Ты встречался с ней, так клялся ей в любви и теперь называешь её шлюхой в лицо? Ты даже не имеешь весомых доказательств. Чувак, это неправильно. Разве были фотографии с другими? Только глупые слухи, которым верят все в этой чёртовой школе! Конечно. Ничего доказано не было. Только Горд. Спасибо Хопкинсу. Из всех этих парней — только Горд. Всё. Может быть, это уже ты ошибаешься, Джонни? И один Горд — не самая большая проблема? Господи, как же это тупо. Лола капризно выдёргивает свою руку из ловушки его пальцев. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — слишком спокойно, почти убито спрашивает он, чуть наклонившись к ней. Лола не отвечает, но по её щеке скатывается очередная слезинка, и у Джонни от этого всё внутри сжимается. Постоянно. Такое происходит постоянно. Заметив его состояние, Лола лишь выдыхает и нарочито медленно ведёт рукой по ткани футболки на его груди. Её ладонь неспешно касается его щеки, проводит по нижней губе, около почти зажившей царапины, и шее, пока он не накрывает её запястье своей рукой. Чужие пальцы нежно стирают слёзы с её щёки. — Я люблю тебя, мой сладкий Джонни, — шепчет девушка и целует внешнюю сторону его ладони под немного обескураженный взгляд парня. Лёгким касанием руки задевает серьгу в его левом ухе. Прикасается мягкими губами к его шее и шепчет лишь одно: — Люблю, когда ты меня целуешь. Джонни молчит. Она очерчивает языком верхнюю губу, а затем неспешно целует его. И для него всё отходит на второй план. Тусклый свет в квартире гаснет, когда запах ненависти меняется на что-то другое. Парень, это полный провал.