Nepenthe

Пока большая часть атакующих в больнице была обездвижена, передышка дала возможность Ренате и остальным подумать о дальнейших действиях. Она могла заметить непонимание и боль на лице Адельмо, когда он осознал всё, что их родители творили с собственными детьми. Было отвратительно даже думать о том, что люди, которым они должны были доверять больше всего, стали причиной стольких мучений и искалеченных судьб. И знать, что в это время многие проходят через такие же пытки, было более чем омерзительно. Рената задавалась вопросом, применялись ли подобные практики к её родителям, когда они были детьми. Если это длится десятилетиями, нельзя было сказать наверняка, но возможно, Альчина и Ненцио, вместе с другими семьями подвергались издевательствам, считавшимся нормой. Возможно, они не видели ничего плохого в своих действиях, даже если общество считало иначе. Она вздрогнула, подумав о том, что если бы не встретила Джеймса и Сириуса, скорее всего продолжила бы считать родителей хорошими людьми. Она считала их строже остальных, но любящими. Однако, после проведённой ночи в подвале, пыток, прежде чем её воспоминания могли подвергнуться изменениям, она больше не думала о родителях как о заботливых людях. То, что они сотворили, и планировали сделать, в глазах Ренаты было непростительным. Казалось, Альчина была не в состоянии понять концепцию любви, она лишь одержима тем, что всё, включая собственных детей, должно быть идеальным. Она не могла понять, что ничего в мире не бывает идеальным, как бы она не старалась исправить умы, они никогда не будут совершенными. Она утверждала, что потерявшие рассудок люди были слабыми, не осознавая, через что этим людям пришлось пройти. Вспоминая как болезненно было просматривать события прошлого, задаваясь вопросом о том, что реальность, а что нет, и потом столкнуться с тем, что твоя собственная семья подвергла тебя таким испытаниям…Разве они виноваты в своём безумии? Волшебники и волшебницы, которые совершили самоубийство, скорее всего не могли смириться с открывшейся правдой, это не делало их слабыми, ведь воспоминания заполняли сознание, они не могли выдержать натиска болезненных мыслей. А что касается тех, кто убил свои семьи, возможно, это был единственный способ снова почувствовать себя в безопасности. Знать, что люди, причинившие им боль, больше не смогут причинить боль. Возможно, они пришли к тому, что это был единственный вариант, как только правда вышла наружу, и Рената жалела о том, что не обнаружила правду раньше и не смогла помочь. Но некоторые совершили убийства задолго до того, как она могла повлиять на происходящее. И может, у них не было той поддержки, которые они с Адельмо нашли в Джеймсе и Сириусе, и многих других людях, которых они встретили в Англии. - Что нам делать дальше, Рената? - спросил Адельмо, смотря на младшую сестру, готовый кинуться в следующий бой. - Я не знаю, - честно ответила та. - Не знаю, что нам делать дальше. Ты видел сколько людей прибыло сюда, и это даже не половина. Что значит Mamma и Papa в курсе, о том, что происходит. Наверное, именно они отправили сюда рой, ведь знали, что я приду за тобой. Скорее всего, они забаррикадировали Флоренцию, если услышали про то, что Джеймс и Сириус здесь…Кто знает, как далеко может распространиться эта охота за головами. - Это значит, что нам нужно отправиться к источнику, - вмешался Джеймс. - Нам нужно разобраться с вашими родителями. В противном случае, это не остановится, если они обладают такой властью, это никогда не закончится. Даже если мы все вернёмся домой, мы не можем быть уверены, что они не ворвутся среди ночи, чтобы вернуть вас домой. - Ты прав, - согласился Адельмо. - Они были непреклонны, кажется, они никогда не намеревались позволять нам с Ренатой находиться вдалеке от дома. И пока они живы, скорее всего, никогда не остановятся. - Ты предлагаешь убить их? - мрачным тоном проговорил Сириус, как только снова встал на ноги. - Звучит именно так. - Мы можем обратиться в Министерство? - спросил Джеймс. Он слишком долго был окружён смертью и даже не хотел думать о гибели людей, даже если родители Абате были ужасными людьми. - Скорее всего, они наводнили Министерство, - снова подала голос Рената. - Мы не знаем как долго это происходило. Мы знаем лишь то, что Министр может быть под контролем людей из Академии. Она сама не училась в Академии, но её советники и высокопоставленные чины - выпускники Академии. Очень возможно, что они изменили и её воспоминания. Чтобы зачистить Министерство, нам нужно вовлечь Международную Конфедерацию. Это вызовет целый ряд расследований. Тишина повисла над компанией, ведь никто не знал что сказать или как построить план, и казалось, они были окружены, куда бы не подались. - Мы знаем высокопоставленное лицо, - наконец изрёк Сириус. - Мы с Джеймсом знаем Альбуса Дамблдора лично. Мы служили в Ордене с ним, а он - Президент Международной конфедерации магов. Мы можем отправиться к нему за помощью, как никак, наше Министерство у меня в долгу. Все глаза остановились на Сириусе, пока Джеймс был единственным, кто знал, о чём говорит друг. Мужчина вздохнул и заговорил, казалось, он немного стыдился этой темы. - Меня арестовали и чуть не отправили в Азкабан без суда, потому что Питер Петтигрю пытался обвинить меня в его преступлениях. Между Дамблдором и Министерством, они задолжали мне достаточно, чтобы вступиться. Не говоря уже о том, что если люди из Академии занимают посты не только в Италии, особенно высокие посты, это международный конфликт. Нельзя, чтобы люди с промытыми мозгами наводнили… Он посмотрел на Ренату и Адельмо, и они выглядели так, будто виноваты во всём случившемся. - Вам не стоит винить себя, ни за что, - сказал он. - Вас предала собственная семья. Они должны были защищать вас, и к сожалению, не сделали этого. Мне знакомо это чувство, и всегда легче обвинять себя, а не других, но буду первым, кто скажет, как и Джеймс был первым, кто сказал мне о том, что вашей вины в этом нет. - Но что мы планируем делать? Просто подняться и уехать? - вздохнул Адельмо. - После всего случившегося, я не могу просто уйти и надеяться на то, что ваше Министерство и Дамблдор решатся помочь. Кто знает, попадём ли мы в засаду или нет? Не я один после Академии уехал работать в Лондон, где и находится ваше Министерство. Если им отправили новости, всё может поменяться. - Адельмо прав, - добавила Рената. - Наша мать говорила, что люди по всему миру запрашивают выпускников. Что значит, они занимают позиции, наделены властью, и всегда готовы прибыть на место. Нам нужно отправиться к источнику, если хотим положить этому конец. Наша мать - директриса, и там всё началось, и наш отец, уверена, что именно он тянет за ниточки в Министерстве. Поэтому я смогла вернуться на курс Мракоборцев так быстро. Поэтому так быстро прибыли эти Мракоборцы. Сейчас, мы является врагами. Джеймс не мог поверить в то, как за такой короткий промежуток времени перед их глазами раскрылась общая картина. В первый раз, когда Сириус привлёк его внимание идеей о культе, Джеймс не воспринимал друга всерьёз. Но по мере сбора улик, стопка доказательств росла, в добавок к встрече с омерзительной Альчиной Абате, он мог поверить в то, что они хотели создать безупречных людей, промывая мозги и пытая собственных детей. Однако, Джеймс не думал, что это может вылиться во что-то подобное. Это была не просто мимолётная идея, которая заразила нескольких людей, это разнеслось по всему миру, и люди, которые привели план в исполнение, просчитали все вероятности. Единственной погрешностью был человеческий мозг, который обладал силой, порой большей, чем магия. Люди вспоминали случившееся, что давало трещину в совершенной картине мира. Они с Сириусом помогли Ренате и Адельмо осознать происходящее, но этого было недостаточно. - То есть, нам нужно позаботиться об Альчине и Ненцио, так? - спросил Джеймс. - Нам нужно как минимум взять их под стражу, пока они не доставили ещё больших проблем. На этом согласимся? Рената выглядела неуверенной, зная, что это на самом деле единственный вариант, но в то же время, пусть и была в ярости на родителей, которых считала бессердечными, идея сражаться против была неестественной. Возможно, потому что в каком-то странном смысле ещё любила их. В её голову были встроены фальшивые воспоминания хороших времен, и Рената развила чувство любви к родителям. Она считала их строгими, но верила в свою любовь. Но должна была смириться с тем, что они никогда не любили её или Адельмо, а даже если любили, ни в коем случае нельзя было назвать это здоровой любовью. - Рен? Посмотрев на Джеймса, она ощутила образовавшийся ком в горле, кивая головой. Но он мог заметить, не нужно быть Эмпатом, чтобы знать насколько двойственны её чувства в данный момент. Она так долго верила в то, что её родители были добрыми и любящими, чтобы столкнуться с жестокой действительностью. - Всё будет хорошо, Рен, - старался убедить он. - Мы обо всём позаботимся. И вам с Адельмо, как и всем пострадавшим будет оказана помощь. Я обещаю. На этом, группа молча переглянулась, соглашаясь с планом. Они собирались в дом семьи Абате, надеясь на то, что Альчина и Ненцио там, они собирались задержать их, и привести к правосудию. Не требовалось ничего говорить, но Рената протянула руку Джеймсу, чтобы аппарировать вместе, пока Адельмо поступил также с Сириусом. Взявшись за руки, пары испарились из коридора больницы, оставляя позади жертв зыбучих песков.

***

Неуверенные в том, позвали ли родители подкрепление, Рената и Адельмо убедились в том, чтобы перенестись в дистанции от дома, чтобы приблизиться с осторожностью. Поскольку Сириус и Джеймс не были знакомы с обстановкой дома, они полагались на брата с сестрой, идущих впереди. Как только они приблизились к одному из окон, Рената быстро заглянула внутрь, сбитая с толку увиденным. Её отец непринуждённо наливал чай, пока мать сидела на диване, спиной повернувшись к окну. Казалось, будто ничего не произошло, было слишком тихо и спокойно, и Рената не сомневалась в том, что родители осведомлены о происходящем. - Что они делают? - Адельмо задал вопрос, интересовавший всех, пока они стояли в стороне. Покачав головой, Рената бросила взгляд на мужчин, пожимая плечами. - Они просто сидят и пьют чай, - сказала она, наблюдая как замешательство отразилось на лицах. - Должно быть, они что-то задумали. Но я не увидела никого, ожидающего в засаде, если бы мы вошли. Только они. Не говоря уже о том, что никто не подошёл, пока они прятались на открытом месте за окном. Это было бессмысленно, но казалось, Адельмо понял правила игры родителей. - Скорее всего, засады нет, - прошептал он. - Они хотели, что бы мы так думали, когда войдём. Возможно, там только они. - Тогда зачем так подставляться? - спросил Джеймс. - Они должны были подумать о том, что по крайней мере один из вас придёт за ними, так? Но они могли рассчитывать на то, что вас сразу же поймают. - Нет, - покачал головой Адельмо. - Как бы не хотелось признавать, в каком-то смысле, родители нас слишком хорошо знают. Вероятно, она предположили, что как минимум Рената сможет выбраться, или заранее предугадали всё, что происходит сейчас. Это ужасно, но они невероятно умны, мыслят стратегически, значит, продумывают несколько возможных исходов. - Но просто сидеть там - - Значит, они хотят, чтобы мы пошли на конфронтацию, - добавила Рената. - У них есть что-то в рукаве, чтобы мы склонились перед их волей. Я пойду первая- - Рен, нет! - сразу же запротестовал Джеймс. - Мы уже согласились, что останемся вместе, и никто не пойдёт на соло-миссию - - Нет, это неплохая идея, - поддержал сестру Адельмо. - Ведь, Рената - любимица. Они ценят её больше, чем меня. И наша мать ненавидит вас. Они может и подвергли её двум проклятьям, но не будут применять физическую силу, чтобы навредить ей. Это психологическая война. Как только мы выясним, что они используют против неё, сможем подготовить контратаку. Но нужно, чтобы Рената зашла первой и одна. Джеймсу идея совсем не нравилась, но казалось, его голос ничего не решает. Рената посмотрела на него и ободряюще улыбнулась, будто говоря, что в итоге, всё будет в порядке. Поднимаясь с того места, где она присела ранее, она согласилась войти первой, прежде чем направиться за угол ко входу.

***

Знакомое ощущение ускоренного сердцебиения завладело девушкой, поскольку она не могла ничего услышать за бешеным ритмом, отдающим в висках. Она убрала палочку в рукав, и зашла в гостиную, где родители, казалось, уже ожидали. Как только она показалась в проходе, отец даже не дрогнул, заметив Ренату. Вместо этого, он поднял две чашки, подходя к тому месту, где спиной ко входу сидела Альчина. - Присоединишься к нам на чашечку чая, Рената? Он свежий и горячий, - тихо проговорил Ненцио, будто ничего не случилось. - Нет! - крикнула Рената. - Это всё должно закончится! Я знаю о том, что вы делаете, как и Адельмо. Я знаю как далеко это зашло, и всё должно прекратиться. Международная Конфедерация будет вовлечена, что значит, у вас не так много времени. Пора сдаться и ответить за ваши преступления. Он стояла там, ожидая пока они ответят, даже если ответом будет протест, или разговоры о том, насколько она глупа. Однако, лишь наблюдала за тем, как они совсем не реагировали. - Вы меня слышите?! - повысила голос она. - Я не шучу, я - - Рената, говори тише! - прошептала Альчина, оборачиваясь через плечо и спинку дивана. - Или ты разбудишь его. Открывая рот, чтобы запротестовать, Рената остановилась, почти подавившись вдохом, не понимая о чём говорит мать. Но вместо того, чтобы продолжить речь, Рената прошла в комнату, и направилась к дивану. От увиденного, девушка издала крик ужаса. В руках Альчины лежал спящий Гарри. Она собиралась кинуться вперёд, чтобы схватить мальчика и унести как можно дальше от Ненцио и Альчины, но замерла, когда Альчина поднесла палочку к голове мальчика. - Mamma! Нет! Не тронь его! Пожалуйста! Альчина встретилась взглядом с дочерью, улыбаясь, и Рената почувствовала себя непроходимой дурой за сомнения, которые испытывала от мысли сражаться с родителями. Сейчас, она осознала, что должна была сделать это раньше. - Все эти проблемы, Рената, - заговорила Альчина. - Только из-за этого мальчика. Я думала, что настоящей проблемой был вдовец, но кажется, ошибалась. Всё дело в этом ребёнке, он делает тебя счастливой, но может и сломать. И кажется, настало время сломать тебя, милая. - MAMMA! НЕТ!