***
Каждый день Рената возвращалась на поля, где в первый раз встретилась с Румынским Длиннорогим, который с очками странно походил на Джеймса. Она так и не поняла, что представлял собой образ дракона, с каждым днём приходила к выводу, что это была не загробная жизнь, а нечто совершенно иное. Гарри присоединялся к девушке, но ничего не говорил, наблюдая за тем, как дракон говорит с Ренатой. Но когда дракон заканчивал свою речь, Гарри брал её за руку, уводя от полей, пока дракон не исчезал с поля зрения. В каждый свой визит, дракон не реагировал на слова Ренаты, он будто вёл монолог, и не отвечал на её вопросы. Все его слова были ободряющими, всегда о том, что всё будет хорошо. Он говорил, что Гарри ищет её, запутывая девушку, ведь Гарри сидел рядом, пока дракон разговаривал. Однако, она не могла задавать вопросы, поскольку он никогда не отвечал, вызывая отчаяние девушки. Вдобавок, не всё было таким приятным в загробной жизни, поскольку Ренате приходилось сталкиваться с отвратительными воспоминаниями детства и времён взросления. Она не помнила ничего из увиденного, но полагала, что разум очистился от воздействия матери, проливая свет на произошедшее. В одном из воспоминаний, она шла по коридору дома и услышала плач Адельмо в одной из комнат. Она на носочках подкралась ближе к его спальне, замечая как мальчик лежит на полу, корчась от боли, пока отец стоял с поднятой в его направлении палочкой. Ему было всего девять, и если предположение было верным, его подвергли заклинанию Круциатус. Она только собиралась ворваться в комнату и потребовать, чтобы отец остановился, она хотела помочь брату, но ощутила как рука жёстким рывком одёрнула её назад. Она встретилась лицом к лицу с матерью, которая не выглядела довольной от того, что застукала дочь за подсматриванием наказания. - Мама, Адельмо больно, - дрожал голос девочки. - Мы должны - Рената наивно полагала, что мать прекратит мучения брата, поэтому была обескуражена, когда Альчина схватила её за волосы, протаскивая тело девочки по коридору. Рената кричала, ощущая жгучую боль, которая с каждой секундой становилась невыносимее. - Мне жаль, мама - кричала она. - Мне очень жаль, прости! - Я знаю, милая, я знаю. Так много похожих воспоминаний представало перед её глазами, и Рената не могла поверить в то, что они с Адельмо прошли через такое насилие. Это было не только заклятие Круциатус, они подверглись всевозможным проклятиям, вдобавок к физическому насилию. Но после каждого наказания, Альчина и Ненцио исцеляли детей, убирая любые порезы и синяки на детской коже. И потом, воспоминания снова подвергались изменению, будто ничего не произошло. Каждый раз, когда Ренате оказывалась в очередном воспоминании, Гарри всегда был рядом, и в конце, он вытирал слёзы с её глаз, обнимая, пока она не успокаивалась. Нет, загробная жизнь была не такой приятной, как она вначале предполагала, и необходимость лицом к лицу сталкиваться с этими воспоминаниями вызывала недоумение девушки, ведь это никак не помогало. Но она предполагала, что это была не загробная жизнь, она была заперта в каком-то измерении, нельзя было описать это по-другому. Потом, в один день, пока она ждала появления дракона, он не показался, и Рената не понимала почему. Не облегчало ситуацию также то, что Гарри больше не было рядом. Пока она сидела на поле, всё вокруг стало исчезать, и она снова оказалась в темноте, как первый раз. Она больше не сидела, лежа в пространстве, неспособная даже пошевелиться. Паника охватывала девушку, казалось, случилось что-то ужасное, и возможно, до этого она лишь пребывала в чистилище, и наконец, готова была к смерти. Рената не могла узнать о том, что происходит, и даже не могла издать крик, ведь рядом никого не было. - Помогите, - мысленно взмолилась она. - Пожалуйста, кто-нибудь, помогите. - Мама! - Гарри? Гарри, где ты? - она могла услышать мальчика, но не видела его. - Гарри?***
Когда Джеймс вошёл в Мунго с Гарри на руках, он остановился в проходе, стараясь собраться, поскольку день будет очень тяжёлым. Гарри совершенно не понимал что происходит, слишком занятый наблюдением за разными людьми, бегающими по больнице, прежде чем повернуть голову в направлении взгляда отца. Именно тогда он заметил её, девушку, которую искал целую вечность. Она была там, и кажется, спала. Но он предполагал, что как только поздоровается, она проснётся, и они смогут поиграть. В эту же секунду, он задёргался в руках отца, чтобы мужчина отпустил его, и как только ножки достигли пола, ринулся к её постели. - Мама! Мамочка! Гарри вцепился в ближайшую ручку, стараясь подняться на кровать, что заставило Джеймса подбежать и остановить мальчика. - Гарри, подожди! - спокойным тоном проговорил он. - Ты не можешь так делать, она спит. - Проснись! - хлопал в ладоши Гарри, будто это было решением всех проблем. - Проснись, мамочка! Пора играть! Продолжая хлопать, Гарри не понимал, почему Рената не просыпается. Обычно, она была способна подняться от любого шороха или движения, но пока продолжал звать, девушка даже не пошевелилась. Возможно, она не откликалась, потому что он называл её мамой, ведь она несколько раз поправляла его. - Няня Наната? Ответа так и последовало, огорчая Гарри, она должна была отозваться хоть на что-то, почему она игнорирует его? Она злиться или это новая игра? Если последнее, то ему совсем не нравились такие игры. - Мама! После пары минут попыток Гарри, он совсем расстроился, пока его хлопки не работали, и крик привлёк внимание Целителей, которые заглянули в палату. Джеймса не волновало внимание окружающих, он был более обеспокоен тем, как расстроился Гарри, и нельзя было сделать ничего, кроме как отвести его домой. - Мне жаль, Гарри, - прошептал он. - Но мама не может поиграть с тобой сейчас. Ей нужно отдохнуть, хорошо? Давай, пойдём домой - - Нееет! - завопил Гарри. - Не домой! Нет папа! Мама, идём играть! Идём играть! Мама! Гарри продолжил кричать, извиваясь в руках Джеймса, чтобы добраться до Ренаты. Однако, опасаясь вызвать сцену, Джеймс решил, что лучше покинуть больницу, и постараться успокоить Гарри. Чего Джеймс не понимал, так это того, что Рената теперь могла слышать их. Но это лишь вызвало новый приступ паники, пока она не могла ответить, несмотря на то, как громко кричала в своей голове. Внутри, она боролась, однако снаружи, никто не мог заметить её попыток, пока тело девушки оставалось неподвижным, лицо было также лишено любых эмоций, глаза закрыты. Однако, прежде чем Джеймс ушёл, он решил, что Ренате было бы неудобно лежать на спине. Обычно, когда он навещал Ренату один, немного переворачивал девушку на бок, двигая её руки и ноги, как и советовали Целители, чтобы сохранять кровообращение, во избежание полного онемения тела. В этот раз в его руках находился кричащий Гарри, и он не мог сделать это, и, выходя в коридор, остановил одного из Целителей. - Извините! - Джеймс постарался перекричать Гарри, замечая как Целитель дрогнул от вопля ребёнка. Очевидно, Гарри обладал очень сильным голосом, Джеймс успел забыть насколько громким может быть сын, прошло довольно много времени с последней такой истерики. - Я не смог повернуть её, пока был там, - сказал он Целителю. - Можете перевернуть её на бок, совсем немного? Она любит спать в этом положении. С учётом крика Гарри, Целитель готов был сделать сальто назад, лишь бы поскорее разобраться с шумными посетителями. Он быстро кивнул, направляясь в палату Ренаты. Он подошёл к девушке, аккуратно переворачивая ту набок. Он не думал, что это сыграет хоть какую-нибудь роль, ведь она даже не откликалась. Но если это сможет успокоить мужчину, приходящего сюда каждый день, не видел в этом проблемы. Это не сделает пациенту хуже, если снова перевернуть её на спину через определённое время. Переворачивая её на бок, он ощутил насколько лёгкое тело девушки, пока перекладывал подушки, чтобы она оставалась в таком положении. Целитель только собирался поправить подушку под её головой, когда наклонился, издавая визг. Глаза Ренаты были широко открыты, и она смотрела прямо на него. Это было не так неожиданно для пациентов открывать глаза, находясь в коме, но глаза Ренаты ни разу не открывались, пока она находилась в состоянии коматоза. Не говоря уже о том, что они не только были открыты, они двигались, осматривали комнату, снова останавливаясь на Целителе. Естественно, она его не узнала, и искренне испугавшись от того, что над ней стоял незнакомец, сама закричала. Достаточно быстро, этот день наполнился различными криками. Но в коридоре, услышав вопль Целителя, через пару секунд сопровождающийся женским криком, Джеймс тут же остановился, и повернулся в направлении палаты. Он снова заглянул в палату Ренаты, замечая как Целитель выбежал, зовя остальных. И как только все насторожились, Гарри начал хлопать в ладоши. - Мама проснулась! Идём играть!