***
День сегодня выдался удивительно чудесным. Зимнее солнце освещало весь дом, хоть и не грело. А утро было особенно ленивым. Ирэн позволили сегодня встать позже и отцы, ещё не успевшие проснуться до конца, неспешно пили свой утренний кофе. Но ближе к полудню Майкрофт вдруг весь оживился и после небольшого разговора с мужем, который Ирэн не смогла услышать из-за плотно закрытых дверей спальни, настойчиво предложил девочке прогуляться. — Я не хочу, — жалобно протянула она, откидываясь на спинку стула, — я бы хотела поваляться в кровати подольше. — Нужно пользоваться тем, что сегодня такой чудесный день, милая, — как можно ласковее сказал Майкрофт, но бровь его предательски дрожала, выдавая нервозность. — Потом обязательно расскажешь нам с папой, что ты увидела интересного, — Альберт улыбнулся и недвусмысленно протянул вязаные варежки дочери. — А вы не пойдёте со мной? — Родители обменялись прищуреными взглядами и Ирэн подметила как загадочная ухмылка скользнула по лицам обоих. — У нас с папой есть дела, — сказал Майкрофт. Делать было нечего. Ирэн тяжело вздохнула, но всё-таки натянула на себя тёплое пальто, а колющийся шарф ей на шею повязал Альберт, заодно и поправил шапку. На прощание она поцеловала отцов в щёки, выслушала наставление о том, что нужно быть осторожной и прийти домой не поздно и наконец-то смогла побежать по хрустящему снегу. Деревья, покрытые пушистым снегом, выглядели все одинаково, пока Ирэн бежала всё вперёд, чувствуя, как дыхание в её груди сбивается, а щёки краснеют и их больно кусает мороз. Но она не смела останавливаться, вдыхая больше свежего воздуха, бежала всё быстрее, наращивая темп и приветливо улыбалась, подставляя лицо под бледные, совсем не тёплые лучи солнца. Смех приятно щекотал её горло, пока девочка смеялась и кружилась, закинув голову, чтобы посмотреть на ветви высоких деревьев, с которых падали искрящиеся снежинки. Резкая боль прошлась по её телу, сдавливая голову, и Ирэн, всё ещё продолжая смеяться, упала на белое покрывало снега, продолжая дёргать своими руками и ногами уже лёжа. Постепенно дыхание её успокоилось, боль тоже ушла, и теперь девочка безмятежно лежала на земле, пока её тело замедленно начинало чувствовать холод, а сама она любовалась голубым безоблачным небом над её головой. Она протянула руку вверх, желая прикоснуться хотя бы пальцем к белому диску, думая о том, что солнце должно быть обжигающе жарким, способным согреть её, но тщетно — солнце высоко в небе, там же летают птицы, а она здесь — на земле и полететь, как бы ей не хотелось, не может. Ирэн прикрыла веки, вдыхая полную грудь и тишина зимнего леса отдалась звоном в её ушах. Она способна была услышать только своё дыхание. Всё в тот момент будто остановилось и замерло в мгновении, когда она лежала на снегу, пока вдруг безмятежную тишину не прервал всхлип: сначала тихий потом переходящий в настоящее рыдание и истошный крик в конце. Ирэн тут же вскочила на ноги, услышав посторонний звук. Внутри всё сжалось и под ложечкой неприятно засосало от страха. Первые секунды после услышанного крика она стояла на месте, скованная ужасом, но постепенно страх её отступал, позволяя девочке осторожно подойти к кустам, откуда доносились прерывистые вздохи. Она аккуратно отодвинула голые ветки и, стараясь сильно не высовываться, посмотрела на человека, что сидел на снегу, иногда припадая с силой лбом к земле, и постоянно тяжело дышал, но получалось у него это неровно, будто лёгким не хватало воздуха. Вдруг Ирэн с ужасом узнала в бедолаге Морана — такие же спутанные тёмные волосы, что никогда не удавалось аккуратно причесать, на затылке. И сердце её болезненно кольнуло после этого осознания. — Моран, — шепнула она, выходя из кустов, но ещё в глубине души надеялась на то, что ошиблась и приняла незнакомца за своего дорогого друга. Не ошиблась. Стальные глаза, сейчас раскрасневшиеся и наполненные слезами, посмотрели на неё сначала со страхом, а затем сменились злобой. Моран сдвинул брови к переносице и постарался тщетно вытереть слёзы одной рукой, отводя свой взгляд от Ирэн, а другую руку он держал у груди, неподвижно, и на том же месте на белоснежной рубашке растекалось алое пятно крови, продолжая течь по пальцам. — Моран! — Вскрикнула Ирэн, падая на колени перед парнем. Она хотела схватить его за повреждённую руку, но Моран с рывком отпрянул от неё. — Не надо! — Вскрикнул он, срываясь на гортанный крик. Горячие слёзы на его лице не успевали остывать даже на морозе. Грудь его вздымалась от частых прерывистых взодох, пока он стоял перед Ирэн, пряча окровавленную руку за спиной. Но тут боль настигла его с новой силой, отдаваясь пульсацией в висках. Моран, больше не в силах сопротивляться, упал на колени, стиснув с силой зубы до скрипа, пока по щеке ползла последняя слеза, оставляя за собой мокрый след. Ирэн с опаской подошла к парню. Увидев её он ещё раз предпринял попытку спрятать руку, но Ирэн робко стёрла с лица влажный след, смотря прямо в глаза Морану. — Позволь посмотреть, — сказала нежно она. Моран с неохотой и отвращением протянул ей руку, разукрашенную порезами. На тонкой детской руке красовался глубокий порез, алые сгустки крови, не переставая, спадали на снег, окрашивая и его. Ирэн вдруг почувствовала, как и в её горле постепенно нарастает противный ком, но она тут же смахнула первые слезинки, заставляя уйти непрошенные слёзы. Она осторожно провела по раненной руке парня, он резко вздохнул, но мужественно не отдёрнул руку. — Кто тебя так? — Спросила с горечью в голосе Ирэн. — Не важно, — отрезал он и с силой зажмурился. Ирэн недовольно покачала головой. Она пошарилась в карманах пальто, которые были наполнены бумажными фантиками от конфет, и наконец нашла белый платок с вышивкой причудливого цветка. Ни секунды не сомневаясь, она прижала платок к ране, он тут же покрылся едко пахнушей кровью, и завязала его на крепкий узел. Моран не стал сопротивляться, только бросил жалобный взгляд на некогда абсолютно белый платок и наверняка очень дорогой для самой девочки. — Почему ты сразу не пошёл домой? — Спросила она. — Там мама и папа… ругаются, — Ирэн вдруг вперила свои глаза в Морана. Кажется, она постепенно начала понимать происходящее. — Это… они тебя так, — Моран не ответил, только тяжело вздохнул. Ирэн на секунду замолчала, стараясь переварить всё, что только что увидела и услышала, её охватил настоящий шок, но тут же она встряхнула головой, отгоняя эмоции прочь, — у меня папа дома. Нужно скорее показаться ему, — Моран в ужасе вскинул свои брови и отдёрнул свою руку, отодвигаясь от Ирэн. — Н-нет, это слишком. Я благодарен тебе, но я справ… — Не глупи! — Она подскочила к нему, снова крепко хватая его за руку — что бы не убежал, — Ты весь по локоть в крови, а до твоего дома ещё далеко. Как ты вообще оказался здесь? — Моран молча смотрел на красный снег под ногами и долго молчал, прежде чем ответить: — Я… я не знаю. Когда я услышал первые крики родителей — прибежал, а затем мама схватила кочергу и, — он протянул перевязанную руку, — а потом всё как в тумане. Я бежал не оглядываясь, не понимая куда, меня несли собственные ноги, я даже не устал, а потом сам не заметил как оказался здесь, — он опустил свою голову, стыдливо пряча взгляд, который снова постепенно наполнялся слезами. И тут Моран почувствовал сильный прилив тепла. Тепло, исходившее от тонких ручек Ирэн, что так крепко обнимали его худое тело, согревали парня. Он сначала смутился и чуть отстранился от девочки, но затем, когда его тело мелко затрясло от нового потока слёз, схватился крепче в спину Ирэн и снова тихо закричал, заглушая свой крик, когда зарывался в её светлые волосы. И снова хрустальные слёзы на раскрасневшимся юном лице, снова он не может насытиться кислородом, а Ирэн сильно сжимает свои губы, кусая их до того, что они розовеют, но не плачет и смотрит своими светлыми васильковыми глазами прямо на Морана. — Пошли за мной, — говорит девочка, когда парень наконец успокаивается. И он идёт, принимая своё поражение.***
Холод попадает в дом в мгновение, когда входная дверь открывается, но на долго в нём не задерживается. Тепло, исходящее из камина, изгоняет мороз, и тела пришедщих детей приятно трясутся после холодной улицы. Первым гостей встречает Чарльз, элегантно порхающий под потолком. Моран с интересом осматривает птицу, думая, что он впервые видит, чтобы кто-то заводил голубя в качестве домашнего питомца. Потом из гостиной выходит Альберт с блаженной улыбкой на губах. Он потирает шею рукой и с любовью смотрит на Ирэн полу прикрытыми глазами, блестящими, точно, от какого-нибудь восторга. — Привет, — протягивает он, как вдруг взгляд его цепляется за капли крови, стекающие на пол. Он моментально всё понимает, когда видит неряшливо перевязанную руку Морана, взгляд его в ту же секунду становится осознанным, и он кричит вглубь дома, — Майкрофт, неси аптечку! «Что здесь делает Майкрофт Холмс?» — только и успевает подумать Моран, прежде чем его ведут в гостиную и с силой усаживают в кресло. Альберт суетится, смачивая вату спиртом. — Тише, тише, — приговаривает он, пока руку неприятно щипет спирт и Моран стыдливо шипит. Майкрофт, нахмурив брови, внимательно осматривает руку мальчика и кажется, что в глубине его глаз заметно беспокойство, впрочем, вида он не подаёт, а вот Альберт заметно нервничает, хоть и пытается натянуть на себя улыбку. Бинты накладывает Холмс, пока Альберт, переполненный чувствами, трясущимися руками поглаживает голову Морана, заставляя краснеть его ещё больше. — Кто тебя так? — Спрашивает его Альберт, но Моран не отвечает, он только весь сжимается. Все тут же всё понимают. — Готово, — говорит Майкрофт, отстраняясь. Моран смотрит на свою перебинтованную руку и пробует сжать пальцы в кулах. Больно, но лучше чем было, — не бойся, до свадьбы заживёт, — усмехается Майкрофт, но тут же замолкает из-за злобного взгляда Альберта. — С-спасибо вам, — Моран сходит на шёпот. — Не за что, милый, — Альберт гладит мальчика по руке, стараясь успокоить, — я заварю нам всем чай. — Мне, наверное, уже пора, — робко говорит Моран, вставая с кресла, но тут же рука Альберта мягко усаживает его обратно. — Я напишу твоим родителям телеграмму, чтобы они приехали и забрали тебя, — говорит Мориарти, пока Майкрофт уже успевает написать первые строчки на клочке бумаги. — Спасибо… правда спасибо вам, — Альберт напоследок улыбается, прежде чем удалиться на кухню и в гостиной остаются двое. Моран и Ирэн. — Ты думаешь, что мои родители звери? — Спрашивает Моран, тупо смотря в пол. — Возможно, — чуть помедлив отвечает Ирэн. Мальчик тяжело вздыхает. — Можно задать тебе нескромный вопрос? — Ирэн быстро кивает, подходя ближе. — Кто… кто твои родители? Ты ведь знаешь, — девочка не торопится отвечать. Она вспоминает, как Элоиза совсем недавно в очередной раз пыталась разузнать тайну её рождения нескромными вопросами у Альберта. — А ты не будешь рассказывать своей маме? — Моран покачал головой, — Что ж, это правда что меня нашёл под завалинами горящего дома дядя Уильям. Но, — она недолго помолчала, сомневаясь продолжать ли дальше, — Альберт не мой единственный отец. На самом деле у меня их два — Альберт и Майкрофт, — тишина. Моран даже не дёрнулся от такой новости, он продолжал сидеть в кресле, внимая словам Ирэн. Девочка благодарно улыбнулась ему, — тебя это не смущает? — Ни сколько, — он тоже слабо улыбнулся, — по крайней мере тебя любят, — он провёл рукавом под носом. — Снова плачешь? — С беспокойством спросила Ирэн, вовсе не стараясь задеть парня. — Нет, хватит с меня слёз. И прости, что сегодня тебе пришлось увидеть меня в таком ужасном виде. — Что ты! Я не считаю, что слёзы — это плохо. Мне нравится, когда мальчики умеют плакать, — щёки Морана покрыл пунцовый румянец. Он взглянул на Ирэн, которая улыбалась ему своей самой светлой улыбкой, — плакса Моран, — проговорила она, поправляя выбившуюся прядку из непослушных тёмных волос.***
Сумерки сгустились незаметно и ближе к десяти часам к маленькому дому подкатил небольшой кэб по дороге, освещяемой только тусклым светом фонаря. Элоиза вышла из кэба, гордо приподняв подбородок и чуть поджав губы, взошла на крыльцо, на котором её встречал сам Альберт Мориарти, которого с двух сторон окружили дети. — Добрый вечер, граф Мориарти, я прошу прощения за неудобства, которые принёс мой сын. — Добрый вечер. Никаких неудобств, леди Моран, — Элоиза едко улыбнулась ему и тут же притянула к себе Себастьяна, чуть тряхнув его. Её зоркий взгляд зацепился за окна дома, желая увидеть внутри таинственную избранницу Мориарти и это заметил сам граф. — Леди Моран, я не буду сообщать о вас в полицию. Всё равно она не займётся таким делом, — взляд его вдруг стал грубее и злобный оскал исказил лицо, — но мне ничего не стоит написать в светскую хронику и тогда ваша репутация подпортится, — Элоиза нервно сглотнула, моргнув пару раз своими ресницами. — Уходим, Себастьян, — твёрдо сказала она, потянув сына к кэбу. Но не успели они и со ступеней сойти, как раздался голос Альберта за их спинами: — И ещё: пусть Себастьян заходит к нам чаще. Они хорошие друзья с Ирэн. Элоиза осмотрела с головы до ног Ирэн своими тёмными глазами, казалось, неживыми. — Доброй ночи, граф, — медленно сказала она, уходя к кэбу. — Доброй ночи, — Альберт проводил взглядом уезжающий транспорт, а затем вздохнул. Грустная улыбка заиграла на его лице. Он поднял Ирэн на руки и потёрся носом о нос, вызывая прилив смеха у девочки, от чего и у самого моментально стало легче на душе. — Папочка, мне с вами так повезло, — прошептала Ирэн, вжимаясь в тёплую грудь отца. — И нам, милая, и нам, — сказал Альберт, проводя рукой по светлым волосам.