Ни за что не брошу тебя

-В общем… Погружаясь в прошлое и начиная своё рассказ, Вэй Ин прижал Юаня к груди, закрывая ему уши, даже не замечая своих мокрых глаз. Как бы не хотелось, но забыть подобное и вспоминать без слёз с болью — невозможно. Цзян Чэн всё больше и больше начинал корить себя за произошедшее. Человек перед ним пережил жестокое надругательство, испорченную честь. Переведя взгляд на ребёнка, Цзян не имел понятия, как теперь к тому относится. С одной стороны — это Вэнь, напоминание его брату о самом ужасном моменте в жизни, ребёнок, которого не должно было быть и которого должны ненавидеть, но… Усянь его любит и бережёт… Значит, он уже смирился с этим.? «И где же меня носило, когда этому идиоту нужна была помощь…» — Проносилась одна и та же мысль в голове. Но вскоре эти раздумья затмила ужасная ярость и ненависть. Он вдвойне возненавидел клан Вэнь, а особенно отброса Вэнь Чао. Эта мразь насиловала Вэй Ина. Его Вэй Ина. Этот ублюдок разрешил своим псам пустить по кругу, на тот момент, слабого и беззащитного Усяня. Цзыдянь стал испускать искры, ясно показывая, что хозяин зол. Очень зол… Старейшина, завидев это, лишь нахмурился и сжал губы в линию. Юаня прижали к себе ещё сильнее, ведь если сегодня кто и умрёт, то это будет он, Вэй Усянь, а не маленький А-Юань. Вэй Ин пожертвует всем, чем можно только ради семьи. Хотя семьёй это назвать и сложно, но его это не волнует. -Цзян Чэн… -Что?! Что ты хочешь?! Я чувствую вину из-за тебя, ты доволен?! -Вину? Нет, Цзян Чэн, не вини себя, ведь я не виню тебя. Ты никогда не был ни в чём виноват. Усянь немного расслабился, ведь шиди явно не настроен враждебно по отношению к нему. Немного приподняв уголки рта, у него получилась слабоватая, но более, чем раньше, искренняя улыбка. Ваньинь посмотрел на Старейшину шокированным взглядом. Губы задрожали от этих слов. Как понимать то, что его не винили, так ещё и улыбаются ему после того, как он поступил с Вэем так несправедливо. Всё кажется таким нереалистичным… *** Прошёл месяц. Вэй Ин до сих пор не привык к тому, что Пристань Лотоса снова его родной дом. Понимаешь, что у тебя, вроде как, есть два любящих родственника, пусть с одним тебя и не связывает кровь. Радоваться есть чему, но… Но он же не будет вот так вот вечно сидеть в комнате с ребёнком, не выходя на улицу? Нет же? Вэй Ин снова сидит на кровати смотря в небольшое окно, которое открывает вид на прекрасные красоты озёр Юньмэна. На коленках спит Юань. Усянь не смел нарушить сон своего сына, но вот так сидеть уже изрядно надоело. Хотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом… Но вместо этого он заперт в четырёх стенах. Желание выйти на улицу большое, но ещё больше страх того, что его могут поймать. Дверь открылась и в помещение зашёл Цзян Ваньинь. Подойдя ближе к кровати шисюна, Цзян сел на противоположный бок от Усяня. Взглянув в серо-красные глаза, глава ордена начал говорить… -За всё это время мы не говорили о Жулане. Лицо Вэй Усяня исказилось болью и горечью. Конечно… Кто же ещё, как не он, убил родителей маленького А-Лина? Взглянув на Цзян Чэна, он прошептал «прости». -"Прости»? Глупо надеяться, что я тебя за это прощу. Но лишь из-за сестры я буду продолжать защищать тебя. Хотя, я бы и так это делал… Последнее предложение он сказал более тихо, надеясь, что шисюн не услышит. Вэй Ин опустил виноватый взгляд вниз и наткнулся на Юаня. Погладив по голове спящего ребёнка, Старейшина тяжело вздохнул. То, что он жив вместе с сыном — казалось лишь воображением больного и израненного разума, а никак не реальностью. За что он всё это заслужил? Непонятно… -В общем, по скольку я не хочу разглашать о том, что ты находишься в Пристани Лотоса живой и здоровый, то думаю, что лучше будет говорить Цзинь Лину, в будущем, что ты во всём виноват. Тогда не будет шанса на то, что он случайно расскажет информацию о твоём нахождении здесь. Да и если подумать, то отовсюду А-Лин будет слышать лишь обвинения в твою сторону и если он будет знать, что ты — Старейшина Илин, то мы не знаем, какие последствия, в итоге, нас будут ждать. Тем более, в башне Кои, я уверен, ему будут твердит твою виновность в смерти его родителей. До сих пор смотря на Вэй Ина, говорил Ваньинь. Ему не хотелось вскармливать ненависть к Усяню племяннику, но иного выхода он не видит. Грустно вздохнув, омега кивнул. -Как пожелаешь… Ему не хотелось, чтобы Цзинь Лин знал его, как жестокого и злого Старейшину Илин, но он понимал, что так будет правильнее. Вэй Ина не столько заботила своя жизнь, как жизнь А-Юаня. У того был ещё шанс на хорошее будущее, чего не было у Вэй Усяня, поэтому тёмный магистр не стал бы препятствовать Цзян Чэну в своей защите. Хотя для самого Усяня — это больше защита его сына, нежели себя. Вновь переведя взгляд в окно, Вэй Ин снова вздохнул. -Я же в этой комнате теперь навсегда? -… Цзян Чэн не знал, что стоит сказать, ведь осознавал насколько свободолюбив брат. Да и ему самому не в радость было держать Усяня, словно в клетке, как ручное животное. Хотелось бы, чтобы имя Старейшины не было настолько загрязнено, чтобы выйти на улицу для него не было большой проблемой… Хотя, сейчас он для всех мёртв. Но есть, конечно, ещё опасения насчёт того, что он может вернуться, но этого не случится, ведь он здесь — живой, но сломленный. Правда в глазах иногда мелькает какая-то крохотная надежда… -Точно не могу сказать, но скорее всего это так. Это будет, во многом, разумнее. После этих слов, Вэй Усянь грустно улыбнулся и опустил взгляд. «Теперь я здесь навечно. Видимо, я никогда больше не почувствую свежего воздуха… Но хотя бы А-Юань, моя милая редисочка, сможет повидать мир… Надеюсь.» — Думал о сложившейся ситуации Вэй Ин. Взглянув на лицо Старейшины Илин, Цзян Чэн отказался хоть что-то комментировать. Ну, а что он скажет? Слов нет, ведь ситуация безвыходная. Осталось лишь надеяться, что в будущем, хоть что-то, может быть, изменится в лучшую сторону для Усяня. *** 5 лет спустя Уже как пять лет Старейшина Илин сидит в заточении собственной комнаты. Он проявлял апатию ко всему, кроме сына, которого безграничный продолжал любить и ждать каждый день, когда тот вернётся с тренировок. Спустя два года, как Юаню исполнилось пять, его решили обучать в Юньмэн Цзян и сделали его своим адептом. Вэй Ину это показалось милым, со стороны Цзян Чэна, который, по сути, должен был ненавидеть его самого и его отпрыска. Но, всё-таки, Ваньинь, почему-то, не злится на него. Усянь всё ещё задумывался о том, есть-ли, хоть один, крохотный шанс на то, что он ещё раз в жизни почувствует свободу? Его тянуло на улицу, но нельзя. Увидят — сразу убьют, а шиди обвинят в том, что он покрывал преступника, который считался мёртвым, запятная орден Цзян клеймом позора, а возможно и объявят Юньмэну войну. По коридору разносятся шаги, которые уже так знакомы Вэй Ину. Раз, два, три… Дверь открыта! В комнату входит глава ордена Цзян. Или, как его сейчас называют — Саньду-Шеншоу. Тот посмотрел на него обычным взглядом, с долей непонятной теплоты, что ему не свойственно. -Что привело тебя сюда снова, Цзян Чэн? Так вымученно спросил Вэй Ин, что аж мужчина в фиолетовых клановых одеждах дрогнул, но строгости в лице не потерял -А что, я не могу заходить в комнату, которая находится на моей территории? Бывший Старейшина Илин легонько улыбнулся. Впервые, наверное. Ведь спустя год, после его заточения в четырёх стенах, он не улыбнулся никому, кроме сына. Но, от чего-то, собственному шиди ему захотелось подарить чуточку тепла, что у него ещё осталось. Хотелось-бы подойти, да обнять этого вечно ворчливого человека, уткнуться тому в шею и вдыхать полной грудью аромат лотоса. «Наверное, это у меня просто инстинкты разыгрались. Всё-таки, это единственный зрелый альфа, которого я видел на протяжении пяти лет.» — Оправдывал себя Усянь. Цзян Чэн, немало так, удивился. Он уже и забыл, что его брат умеет улыбаться. А ведь это именно он, когда-то бегал по Пристани Лотоса и давил лыбу до ушей. Сейчас-же, человек напротив, словно был его неудавшейся копией. Очень плохой картиной, который неумелый художник написал, не зная характер этого человека. -Цзян Чэн, а, Цзян Чэн, слушай, а вот, я подумал… Я ведь и вправду застрял тут навечно, да? Но… Мне совсем не нравится это существование… Может, ммм… Как бы сказать? Может, ты убьёшь меня, а А-Юаню скажешь, что мне пришлось уйти? Или, ещё лучше, пойди и отдай меня орденам, скажи, что нашёл Старейшину Илин живым, что я смог спастись и готовил план мести… Они тогда вдвойне начнут уважать орден Цзян! Ваньинь смотрел на него, расширяя глаза с каждым новым словом. Существует? Убить?! Отдать орденам на растерзание?! -Что ты несёшь… Я ни за что не сделаю из перечисленного тобой! Ты думаешь, если бы я решил это сделать, смог бы ты здесь жить на протяжении пяти лет?! -Жить? Казалось, ещё больше шокировать человека нельзя, но Усянь доказал обратное. Он шокировал главу клана настолько, насколько это вообще возможно! «Для него это… Просто существование? Простое существование?! Чёрт, он же и вправду не жил всё это время… Кому понравилось-бы находится в таких условиях пять лет? Они, конечно, благоприятные, но… О Небожители… Я и вправду практически заточил его здесь, в Пристани Лотоса.» — Думал Цзян Чэн. Он всё это время не хотел принимать это, но когда правда попала в глаза, словно пыль, то отрицать — уже не имело смысла. Но, терять последнее, что грело его душу так сильно, что бабочки в животе впадали в пляс, он не собирался. Даже применит грубое слово ради этого. -Вэй Усянь, какого чёрта?! Что ты хочешь, чтобы я сделал?! Убил, отдал на растерзание орденам?! Я не понимаю! Пожалуйста, хватит нести этот бред… Он взглянул на тёмного заклинателя очень жалобным взглядом. Но спустя полминуты, буквально переменился в лице, став давить своими феромонами омегу. -Ты не умрёшь, слышишь меня?! Я что тебе говорил пять лет назад?! Ты не сдохнешь! Не позволю! Вэй Ин уже успел пожалеть о том, что сказал это вслух, но мнения не изменил. Чёрт, а он уже и забыл о том, как на него влияет запах злого шиди. Очень сильно начинает кружиться голова, а ноги дрожать. К горлу подкатывает страх перед альфой. Что он, слабый омега, может сделать тому? Как минимум нанести урон тёмной энергией, но таковой здесь нет, а при нём не имеется Чэньцин. Он полностью беззащитен. Ничего не может сделать. Ваньинь, спустя минуту, видит то, что сделал и тут же убавляет свой пыл. Он же не хотел как-то вредить Усяню… Так, что-же на него нашло? Он просто не хотел его потерять. -А-Ин, прости… Даже как-то слишком ласково зовёт он брата. Нет, за все пять лет он иногда называл так его, но сейчас это было с целью… Успокоить? Да, наверное, это так и есть. Глава Цзян подошёл к кровати шисюна и сел рядом с ним. Забравшись полностью на кровать и сев на колени, он сгрёб Вэй Ина, пересадив того ближе к своей груди. У магистра увеличились глаза от шока, пока шиди прижимал его к себе, успокаивающе поглаживая по спине. -Обещаю, завтра я выведу тебя на улицу… Мы накинем на тебя накидку и пройдёмся по Юньмэну… Я куплю тебе вина и острых блюд, мы сходим к озёрам, только не проси меня тебя убить… На глазах Цзян Чэна начали появляться слёзы. Он не сможет, не переживёт ещё одной потери… Раздался слабый голос тёмного магистра. -А-Чэн, не плачь, пожалуйста… Я того не стою! Его лишь сильнее прижали к себе, пытаясь ещё больше укрыть от всего мира. Ну, а что остаётся делать, если тот так жесток к этому солнцу? Вэй Ин же немного смутился от таких телесных контактов. Он почти забыл, что такое "объятия". После слов Цзян Чэна, в зрачках Усяня появилась маленькая надежда. Он и вправду сможет пройтись по улицам Юньмэна..? Звучало как ложь. Сладкая, приятная слуху - ложь. Уголки губ снова поднялись вверх, показывая на бледном лице милую и благодарную улыбку. -Спасибо, Чэн-Чэн. *** В тот раз, за "Чэн-Чэн", ему слегка влетело... Тогда они посмеялись и для Усяня это был прекрасный момент. Спустя столько времени, он искренне радовался. А сейчас эти двое идут по солнечной улице, где торговцы кричат и зазывают посетителей купить их товар, ведь тот самый "качественный" из всех. Сплетничали милые дамы и так далее. Жизнь в городе процветала. -Здесь всё так изменилось с тех пор!Вернуть бы то время... Немного грустно сказал Вэй Усянь. Мысленно Цзян Чэн с ним согласился, но вслух сказал другое. -Ой, хватит ворошить старое. Подожди здесь, я схожу тебе за вином. Какой-нибудь еды взять? Где-бы ты хотел остановиться и поесть? Недалеко есть озеро, там мало людей, можем пойти туда. -А-Чэн, ты так заботишься обо мне, я аж смутился... Но, да! Давай пойдём именно туда. Думаю, сорву пару лотосов, как в прошлом. Согласился Вэй Ин. Говорить он старался негромко, чтобы не привлекать ещё больше внимания. Все и так кидали на них удивлённые взгляды. Редко когда увидишь главу клана Цзян, спокойно прогуливающегося по улице с неизвестным. -Ну всё, стой тут, никуда не уходи и не привлекай внимания. -Конечно, Чэн-Чэн. Радостно ответил Вэй Ин. Он улыбнулся Цзян Чэну и легонько помахал рукой. Отойдя в тенёк, он встал и стал ждать шиди. Вдруг, в нос ударяет запах альфы. И не простого, а заклинателя... Обычно, у них он более яркий и экзотический. Запахло сандалом. "Это же... Лань Чжань... О нет, один из четырёх великих орденов тут! Нужно спрятаться ещё лучше..!" - Начал нервно думать тёмный магистр. Мужчина в траурных одеждах шёл и выглядел ещё более отстранённо, чем пару лет назад. Вдруг, его зрачки расширяются, и он начинает принюхиваться. Лань Ванцзи вертит головой туда-сюда, словно кого-то ищет. И Вэй Усянь даже знает кого... Взгляд Ханьгуан-Цзюня цепляется за фигуру в накидке, от которой издаётся этот сладковатый запах. Затем он начинает идти ближе, а Вэй Ин ничего лучше не придумал, как убежать оттуда. Страх забрался прямо под его тонкую кожу... "Он понял... Он всё понял!"