Шрамы

В хранилище Бельмонтов мрачная тишина перебивается тихим шелестом страниц и чуть слышным ворчанием. Неджи открывает очередной том и мысленно чертыхается, когда руки дампира бесшумно обхватывают его со спины. Кажется, он никогда не привыкнет к этой привычке подходить исподтишка. Сколько ни пытайся отслеживать Адриана по сгусткам магической энергии (аналогу чакры в этом мире), всегда находится момент, когда он концентрируется на чём-то другом, отпускает контроль. Как раз в такие моменты дампир его и подлавливает. — Что-то нашел? Хьюга кивает, чуть сводит брови. Уже час он без толку таращится в этот гримуар. Тот самый, в котором Алукард нашёл безумно похожий на его печать символ. Рядом покоится стопка томов, которые могут помочь найти разгадку, но ни один из них не говорит чёткого ответа: каждый нужно систематично изучить вдоль и поперек, чтобы хоть что-то понять. И сейчас он, привыкший чётко ставить себе задачу и в короткие сроки её решать, раздражается от невозможности быстро отыскать разгадку. Разобраться с печатью было необходимо. Неджи не давала покоя мысль, что есть во всём этом какой-то подвох. Без сомнения, он благодарен, что встретил Алукарда, но не заблуждался. Думать, что само Провидение решило дать ему шанс на новую жизнь — просто идиотизм. Кому-то (или чему-то) оказалось выгодно его сюда заманить. Осталось только понять — кому и зачем. Поэтому он торчит здесь, в хранилище, и ищет ответ. Поэтому битый час пытается понять, как найти искомое не перерывая толстые гримуары от корки до корки. За чем и застаёт его Цепеш. Неожиданные объятия всё ещё странно воспринимать, но, как ни удивительно, они помогают перевести дух. На них…приятно отвлечься. Неджи делает глубокий вдох и позволяет себе улыбнуться. — Анализирую варианты. Должно быть какое-то объяснение. Но ответ отыскать сразу не получается... Пока. Адриан понимающе хмыкает на последнее слово. Наклоняется ближе, упирается подбородком ему в плечо, чтобы всмотреться в страницы. Легко, непринуждённо. Как будто так и нужно. Эта его сторона такая… Хьюга не может пока подобрать точных слов. Неожиданная? Трогательная? Да, наверное, оно. Тот мрачный нелюдимый одиночка, которого он встретил тогда в лесу, совсем не вяжется с этим Алукардом: до умопомрачения тактильным, в своем желании ласки граничащим с беспардонностью и наглостью. Это немного раздражает…но в то же время и привлекает. Приятно увидеть его настоящим. Поудобнее устроив голову у Неджи на плече, перехватив объятия на талии, дампир невозмутимо продолжает тему: — Имеешь в виду, почему переместился только ты? Хьюга кивает. Задумчиво сверлит взглядом печать на открытом развороте книги. — Не только. Почему вообще я очутился здесь. И кому это… — Было выгодно? — заканчивает за него Цепеш. Неджи не может не улыбнуться. — Читать мысли — одна из твоих способностей? Дампир усмехается. — У неё довольно ограниченный радиус действия. Хьюга поднимает бровь. Интересуется по-настоящему. — Насколько ограниченный? Алукард подносит руку к губам, делает вид, что задумался. — Ну… Распространяется только на одного местами заносчивого, но безумно привлекательного мага. Повисает тишина. Хьюга сдержанно покашливает в кулак. — Ты…точно сейчас изучал гримуары по ловушкам? Алукард вздыхает и признаётся. — Позаимствовал здесь одну книгу с советами бытового рода... Но, кажется, Бельмонтам вообще ни в чём не стоит доверять. (позднее маленький томик, скромно озаглавленный "Секреты обольщения", незаметно улетит в камин) Неджи только хмыкает на его "советы бытового рода". Делает вид, что не догадался. Возвращается к развороту книги. Прищуривается. Вглядывается в узор, проводит пальцами. Слева направо, справа налево, следит за направлением каждого изгиба… — Вот оно. Неджи чуть наклоняет голову в сторону Адриана. Ответ был до умопомрачения прост. Почему он не догадался раньше — тайна похлеще артефактов Риккудо. Видимо, от долгого сидения замылился взгляд, а кое-кто положительно повлиял на концентрацию внимания, помог расслабиться и найти нужное. Но сам «кое-кто» ещё непонимающе хмурит брови. Приподнимает голову, проезжая по щеке пушистыми прядями, следит за направлением его пальца. — Причина в расположении линий. Встретив в ответ тишину, оглядывается в его сторону. — Мне нужны письменные принадлежности. Так я смогу объяснить. Алукард усмехается, размыкает объятия. — Какие вопросы? Отступает на шаг назад, силуэт смазывается от скорости движений. Секунда — перед Неджи чистый лист пергамента и перо. Хьюга хмыкает, оглядывает идеальный силуэт. Гладкий костюм, светлые волосы, ни единая прядка которых не растрепалась от такой скорости. Точно не человек. — Довольно… рациональное применение способностей Адриан улыбается немного скованно, поджато. Золото радужки разливается мёдом, взгляд улыбку отражает. Он смущается лишь на секунду, а затем быстро берёт себя в руки, прищуривается, будто ищет, чем ответить. Улыбка заостряется, становится хитрее. — Исключение для отдельных личностей. Хьюга усмехается. Не может не подколоть. — Тех самых заносчивых и привлекательных? Алукард закатывает глаза. — Завались, — бурчит он. Вроде и возмущён, но Неджи видит: сдерживается, чтобы не прыснуть от смеха. *** Перерыв на неловкие шутки помогает собраться с мыслями. Хьюга аккуратно берёт со стола перо. Конструкция очень похожа на кисть, но без кляксы не выходит. Он морщится и начинает заново. Ведёт кривую по листу. Объясняет. — В оригинальной версии печати боковые линии изогнуты в разные стороны: одна вверх, вторая вниз. Здесь же обе линии внизу. Однако… Он хмурится. — Есть один момент. Она не могла измениться при моей жизни. Рисунок печати выводился не одно поколение Хьюга, это оптимальная форма. По мере его объяснения лицо Алукарда вытягивается. Не произнося ни слова он скрывается за стеллажами. Возвращается через полминуты с тяжёлым томом. Книга, которую держит дампир, перетянута тёмным материалом. На обложке позолоченными, уже наполовину поблёкшими буквами начертано: «Сигилы и их применения. Ключи Соломона». Ниже красуется голова льва с пятью козлиными ногами. Глядя на то, как Неджи не может сдержать удивления, дампир усмехается. — Не думал, что у Бельмонтов найдётся подобное, но, видимо, знание демонологии необходимо для борьбы с вампирами. Неджи сверлит его долгим взглядом. Затем выдает. — Довольно…нестандартные охотники. Алукард смеётся, чуть обнажая клыки. — Шучу, это из библиотеки отца. Но, согласись, идея интересная. Хьюга складывает руки на груди. Догадывается, как быстро ему удалось подняться в замок. — Снова рационально применил способности? Вместо ответа Адриан очаровательно улыбается. Как он там говорил: заносчивый и привлекательный? Кажется, себя описывал. Перелистывает страницы, быстро просматривает — ищет нужное. — Есть несколько версий. Или на изменение печати повлияла некая потусторонняя энергия, или её изменил ты сам, или… Бросает на Неджи внимательный взгляд и Хьюга понимает. Остаток фразы они заканчивают уже вместе. — Всё это сразу. В качестве объяснений Цепеш открывает гримуар на первой попавшейся странице. — Все символы графической магии обычно делятся на три вида: руны, литеры и сигилы. Рядом с гулким стуком приземляется уже знакомый том по графической магии. Палец указывает на два первых изображения: странный, вырезанный на костевой пластине символ, и причудливо изогнутая буква. — Это руны и литеры. Несут магическую энергию, способны улучшить или подпортить жизнь, но временно: их действие быстротечно. В отличие от этого… Перелистывает страницу. Сложное переплетение кругов, текста, многоугольников в одном рисунке. — Сигилы. Символы-намерения. Том шелестит под его пальцами, пока не раскрывается на нужном развороте Страницы испещрены причудливыми знаками с пояснениями. Только в левом верхнем углу — абзац слитного текста: Сигилы — замыслы. Они представляют собой желаемую цель или результат, помещаемые в магическую оболочку заклинания. Создавая сигилу, маг как бы придает своему желанию определенную структуру. Алукард продолжает: — Их действие фактически бесконечно, потому что питается от воли создателя. Понимаешь, к чему я веду? Хьюга хмурится. — Пока я не распознаю свое намерение и не реализую его, сигила не утратит мощи? — Именно. Алукард отрывается от книги, оборачивается к нему напрямую — Графическая магия исходит из намерения. Сильное намерение исходит из сильных чувств. Вспомни, какую сильную эмоцию ты испытывал? Что-то, подпитывающее желание выжить? Лицо Неджи проясняется догадкой. — То есть, характер моего намерения влияет на то, что это был за дух, ты это хотел сказать? Адриан кивает. — Твоё сильное намерение привлекло существо, готовое воплотить твоё желание в реальность. И в зависимости от того, какую эмоцию несло это намерение… ты понял. Хьюга кивает в подтверждение. — Как это выяснить? Цепеш перелистывает главы. Озвучивает, показывая на нужный разворот. — Только погрузившись в свои воспоминания. От общего к частному. Сначала находишь основную цель: слава, богатство и т.п., потом постепенно делишь на меньшие части. Как распутать клубок. Выловить ту необходимую нить смыслов, ту цель, которая привела тебя сюда… Том с тяжёлым стуком захлапывается. Адриан устало выдыхает и, оценивая замотанное состояние шиноби, заключает. — Но давай вернёмся к этому позже. Вообще я пришёл позвать тебя на ужин. Неджи улыбается. Как бы ни было важно разобраться с задачей, важно вовремя сделать перерыв. Сейчас он всё равно уже не может сосредоточиться: голова гудит, а строки слипаются в монолитное серое месиво. — Пойдём. *** (Штирия, то же время) Зеркало в сундуке неприятно зазвенело, затормошило. Она повернулась на каблуках, раздражённо рванула замок. Не удерживаемые больше ничем осколки свободно вылетели, слепились в единую поверхность. На экране ухмылялся потрепанный тип, по виду из обнищавшей вампирской аристократии. Обладательница связного зеркала не любила церемониться. Особенно с мужчинами. — Как ты на меня вышел? Тип за стеклом только хмыкнул, отвесил церемониальный поклон. От него, впрочем, так и несло наигранностью. Казалось, он и не заметил грубости в свой адрес. Будто у него своя атмосфера. — Сначала разрешите представиться. Варни Лондонский, потомственный дворянин в 5-м поколении, один из значительнейших лиц в… — Один из прихвостней Дракулы, — оборвала его хозяйка артефакта. В прищуре ледяных глаз скрывалось столько яда, что любой бы спасовал и немедленно прекратил бы с этой дамочкой всякие контакты. Любой бы. Но не Варни. Этому, казалось, напрочь мозги отбило. — Ну, это несомненно в прошлом. — ещё одна гаденькая, лебезящая ухмылочка. — Дракула доказал свою несостоятельность. Сейчас в несомненном авторитете вы, госпожа. Именно ваш острый ум и лидерские навыки успешно сыграли во время операции в Брейле. Несомненно, вы можете придать Штирии невиданный ранее авторитет… Глаза женщины заблестели. Рука, собирающаяся уже закрыть сундук и прервать связь с назойливым болваном, остановилась. Длинный тёмно-красный коготь нетерпеливо клацает по стеклу. Может, с этого придурка и выйдет толк? — У тебя есть какое-то предложение? Оборванец за стеклом довольно осклабился. — Ваша сообразительность действительно такова, как о ней говорят, госпожа. Несомненно, у Варни из благородного рода Британских вампиров кое-что есть. Если всё прогорит, вы сможете править всем вампирским миром. Ногти смыкаются на стекле с неприятным скрипом. — Быстрее, — второй недовольный прищур. Ухмылка из довольно-насмешливой становится зловещей. — То, что я хочу предложить, напрямую связано с наследником Дракулы. Зрачки ледяных голубых глаз становятся по-кошачьи узкими. Там, где Алукард, недалеко и до замка. В конце концов, что она теряет, даже если идея этого оборванца не пройдет? Она — ровным счётом ничего, а вот Варни в самом лучшем случае лишится головы, в худшем... в худшем она уж постарается подобрать пытку поизощрённей. Обхватив обеими руками артефакт, Кармилла цедит, понизив голос. — Тащи свою задницу сюда, Варни. Только заруби себе: если ты меня обманываешь, здорово поплатишься… Еще одна усмешка. — Никогда, госпожа. Варни, потомственный дворянин в поколении…. Крышка захлопнулась, не дожидаясь окончания фразы. Вампирша раздражённо выдыхает. Пусть и грешат, что женщины много болтают, зато хоть не пытаются разговорами прикрыть собственную несостоятельность. Вообще она привыкла строить стратегию и выдвигать план, но…в этот раз решила довериться интуиции. Что-то подсказывало, этот задрипанный аристократишка не врёт.