9 жизней Дьявольской Кошки

Я дрейфовала под потолком, по обыкновению, закуклившись в крылья, когда в голове возникла мысль, требующая внимания. Она же заставила немного сдвинуть крыло и внимательно вглядеться в образовавшуюся щель. — Что такое, моя прелесть? — спустя долгую минуту наконец поинтересовался хмырь, перестав делать вид, что не замечает мой изучающий взгляд. — Размышляю, — протянула я, продолжая без стеснения разглядывать его с ног до головы. Не то чтобы прежде я избегала смотреть на него, но такое пристальное внимание было в новинку, потому Баскервилл улыбнулся чуть шире и отложил книгу. Поражаюсь его терпению! Я сама уже давно прибила бы собеседника бросай он такие отрывистые малоинформативные фразочки. — Могу я узнать о чем? — вежливо спросил он. Мой препарирующий взгляд его явно не смущал, хотя я бы на его месте заподозрила неладное. — Ну… — я спустилась ниже, все еще не вылезая из белоснежного кокона крыльев, — интересно, какие фокусы еще есть у тебя в арсенале? Видела я уже немало, но наверняка не все. Кажется, мой ответ его немного, самую малость, удивил. — Интересно? Теперь уже Баскервилл смотрел на меня с интересом. Хотя он всегда смотрит так, словно разглядывает неведомую зверушку. — Есть такое, — не стала отрицать очевидное. — Хочу узнать твой предел до начала всей заварушки. Пару мгновений он о чем-то размышлял, после чего произнес: — Знаешь, солнце мое, мне тоже интересно на что способны ангелы. Требование было разумным, но выдавать слабости и способности своего вида чужаку я не была настроена. Даже если сейчас наши мнения разошлись, усложнять жизнь своим младшим я ни за что не стала бы. А вот свои способности — да. — Тогда сразимся? Вопрос застал Баскервилля врасплох. На лице мелькнуло искреннее недоумение, будто он засомневался в том, что все расслышал верно. — С тобой? — уточнил он, впервые на моей памяти снизойдя до обычной человеческой глупости. Я была лучшего мнения о его интеллектуальных способностях. В ответ фыркнула, задирая подбородок: — Именно. Тебя что-то смущает? Его смущало в этом предложении буквально все. Каким бы бесцеремонным и высокомерным он не был, была в нем консервативная джентельменская нотка, обязывающая сохранять хотя бы видимость приличий в отношении женщин. Будь то молоденькая вампирша Колетта, тысячелетняя старуха Легран или я — древнее хтоническое существо. Подумав еще немного, преисполнилась чувством собственной значимости и великодушно решила не раздражаться раньше времени — еще успею. — Для человека это будет отличный опыт. — Моя прелесть, я уже имею этот отличный опыт, если ты помнишь, не так давно мы повстречали твоих собратьев. Кхм. И то, верно. Хотя выявить победителя было проблематично — закончилась битва ни так ни сяк. Я вообще сбежала, ибо надоели эти непрошеные доброжелатели. — Ну, тогда будет повод для меня размять крылья, — не отступила от идеи я — внезапное, поистине кошачье, любопытство взяло верх. — Мне скучно в этих застенках. Тут тесно. Шикарный особняк явно не заслуживал таких эпитетов, но будет верно и то, что для крылатых любой замок сродни клетке, потому что сравниваем мы всегда с бесконечными звездными просторами Верхнего мира. Баскервилл все еще сомневался, и я мстительно добавила: — Или опасаешься, что не выдюжишь? В отличии от придурка Мэсэмери я куда как опасней. Мэсэмери с этим бы, несомненно, поспорил, но кому какое дело? Опаснее — я! — Скорее опасаюсь поранить мое сокровище. Мои глаза злобно сузились. Баскервилл, уже зная мой норов и возможные последствия, дипломатично добавил: — Но если ты настаиваешь… — Настаиваю, — грубо припечатала я, складывая крылья и вставая на ноги. Стоя, я была немногим выше сидящего на высоком кресле хмыря, поэтому продолжила без проблем смотреть на него сверху вниз. Баскервилл только умилился от этой выходки, отложил книгу и тоже встал. Я мигом скисла, но подниматься в воздух не стала — никогда не комплексовала по поводу своего роста и сейчас не буду! Он на фоне обитателей Нижнего мира тоже ростом не вышел, хотя для человека был достаточно высоким. — Прекрасно! — немного повеселела я от мысли, что удастся немного размять крылья. — Где тут можно пошуметь? Тренировочного зала или плаца на территории особняка, конечно же, не было — Баскервилл в принципе не походил на любителя физических нагрузок, а как оттачивали свои способности его слуги его волновало мало, главное, чтобы соответствовали требованиям. В итоге местом для спарринга стал сад — достаточно просторный для маневров моего величества. Мысленно попрощавшись с цветами и постройками, сменила форму эфирного доспеха на тренировочный. Вместо привычного одеяния состоящего из светлых штанов, туники с веселым оперением на воротнике и золотого нагрудного щитка, появились облегающее как вторая кожа трико, безрукавка под горло и высокие перчатки — привычная для крылатых тренировочная одежда не стесняющая движений и минимизирующая опасность зацепиться за что-то. С затаенным наслаждением расправив крылья, повела плечами и похрустела пальцами — наконец-то можно будет на законных основаниях потрепать этого хмыря, в теле кошки я не раз драла его одежду, но кожу повредить так и не удалось — пора исправить этот недочет! Повернувшись к застывшему Баскервиллю, не сразу поняла, отчего на его лице застыло несвойственное почти шокированное выражение. Ах, да. Одежда. На данном этапе развития людей подобные одежды не дотягивали даже до того, чтобы назвать их нижним бельем — слишком облегающее, пусть и почти полностью закрывающее тело. Не считая кусочка шеи и плеч, открытым осталось только лицо. Я ухмыльнулась, поднимаясь в воздух и шок сменился едва ли не возмущением. — Моя прелесть… — начал было он вкрадчивым, но настойчивым тоном, но слушать ханжеские взгляды человека, собравшегося на спарринг в белоснежной рубашке с рюшами, неудобном даже на вид сюртуке, натертых до блеска туфлях и тщательно выглаженных брюках я не была настроена. — Это форма эфирного доспеха, которую мы используем для тренировок. Удобна, экономична и проста — легко разглядеть неправильные движения и подправить технику, — менторским тоном пояснила я и мстительно добавила: — Или для человека уже одного этого достаточно чтобы сломить силу духа? Хмырь вздохнул и неохотно кивнул — для человека своего времени он оказался достаточно сговорчивым. Лет эдак через двести-триста подобная одежда войдет у людей в моду, но в эпоху корсетов подобный вид вполне можно было приравнять к полному отсутствию одежды. Хотя после нарядов местных вампирш, чей вырез удерживает грудь не иначе как с помощью магии, мой вид уже не должен казаться таким уж возмутительным. Уж не знаю к каким выводам пришел хромой, но хмуриться он перестал и вроде как сосредоточился на деле, то есть поудобнее перехватил трость. Я ухмыльнулась шире. В том что хмырь имеет возмутительно огромный резерв я не сомневалась. Допускала, что он даже превышает мой собственный. Иными словами, в его магических способностях я не сомневалась, и они меня интересовали в последнюю очередь. Его физические возможности — вот цель моего интереса. Время старой доброй рукопашной! Едва заметное изменение в положении крыльев позволило мне резко рвануть вперед, движение было быстрым и неожиданным, но Баскервилл в последний момент успел блокировать — тени-лозы коснулись протянутой к его голове руки, но оплести не успели — его методы я уже успела хорошенько изучить. Пригнувшись и извернувшись всем телом так, чтобы ни одна лоза не задела, ударила по самому слабому месту — по ногам. Вспышка света на мгновение ослепила, заставив сжаться и отскочить. Сжатый воздух от неизвестного аркана придал ускорение, буквально откинув на пару метров. Кувыркнувшись в воздухе, легко приземлилась на ноги ровно на то место, где стояла в самом начале. Баскервилл все еще имел вид привычно благодушный, только улыбка на его лице была чуть веселее обычного. — Не думал, что моей прелести настолько скучно, что она захочет вцепить коготками мне в лицо, — весело прокомментировал он. Я выразительно изогнула бровь и кивнула на трость: — Я уже видела на что ты способен, теперь время показать мне свои слабые стороны. Хмырь сделал приглашающий жест свободной рукой — задетым он не выглядел. Что ж, сам напросился! Среди всех крылатых самым умелым бойцом считался Неро. О боевых способностях Многокрылого никому ничего не было известно, а потому Первый брат всегда считался сильнейшим среди нас. Следом шли я и Мэсэмери, хотя по мнению второго, я плелась, где в конце списка, а он ж уступал лишь Первому и Второму брату. Он был невероятно высокого мнения об Идуме, тот был хорош в неожиданных атаках и коротких боях один на один. Он использовал короткий стилет и не раз укладывал на лопатки главную гончую Небесного сада в спаррингах. Вот только в затяжных сражениях или против нескольких противников, он был не так хорош. Мой стиль боя заметно отличался от Мэсэмери, предпочитающего меч — рукопашный бой давался ему хуже. В бою с оружием у нас чаще всего была ничья, но в рукопашной он еще ни разу не сумел одолеть меня, по двум причинам: во-первых, я быстрая и юркая, с моим телосложением поймать меня крайне сложно; во-вторых, огромная физическая сила, в этом я превосходила всех в Небесном саду. Любой мой удар, попавший в цель даже без усиления эфиром, был летальным для большинства. Мой кулак способен дробить камни, что уж говорить про кости! Поэтому, когда очередной замах ногой сверху вниз оставил небольшой кратер Баскервилл на мгновение замер, разглядывая последствия удара, после чего перевел взгляд на меня. — Потрясающе! — совершенно искренне выдохнул он, отчего я скуксилась — так хвалят питомца после выполненной команды. — Это еще в пол силы! — пригрозила я, что в принципе было правдой — случайно убить этого хмыря в мои планы не входило, только проверить насколько все плохо у него с физическими показателями. Пока все было более чем печально. Баскервилл все еще стоял на месте, не сделав ни шагу в сторону, только крепче перехватил трость, все атаки он блокировал и отбивал с помощью магии, атаковал вообще как-то вяло, словно для галочки. Через пару минут мне это надоело. Пробить одной мышечной силой его тени-лозы было невозможно, а скакать вокруг него как цирковой пудель — глупо. Отлетев в сторону, вытянула руку, воплощая припрятанное от чужих взглядов копье — посмотрим, как он справится с этим! Рассекающий Границы Миров весьма сложное оружие. Несмотря на кажущуюся массивность, он был способен как на крупномасштабные атаки, так и на едва ощутимые, практически невесомые, порезы. Но в этот раз миндальничать с Баскервиллем я не была настроена, а потому перехватив древко двумя руками выставила перед собой, острием вверх. Неба как такового тут не было, но для копья это не стало проблемой. В темном кровавом мареве что-то загрохотало, затрещало, а следом весь Адский Город озарило ослепительной вспышкой первой молнии. Она вошла в острие, как в громоотвод и пробежала щекочущими разрядами по телу, встопорщив перья. Баскервилл немного насторожился, не то оценил приближающийся масштаб проблем, не то забеспокоился за меня — что было глупо. Грохот наверху продолжился, он быстро нарастал и казалось даже красный цвет пентаграммы поблек, когда вниз одна за другой, подобно дождевым каплям, хлынули молнии. Они были слабее первой и для большинства демонов были не опасны — ну, опалит кому-то мохнатый зад или рыло, не страшно! Все эти молнии лишь предвестники, побочный эффект, того, что грядет следом. Мои глаза заискрились от напряжения в теле. Вот что буквально значит выражение «искры из глаз». Поглядела на невозмутимого хмыря, что наблюдал за происходящим без признаков паники, скорее с искренним любопытством и… восхищением? Точно мазохист! — На! Не подавись! — и рубанула копьем сверху вниз. Вообще-то прием назывался «Кара неба и земли», но обычно я кричала что-то в духе: «Ну и кто смеется последним?», «Жрите, твари!» или что-то совсем нецензурное. А что? К такому приему прибегаешь, когда враги или окружили, или вконец достали своей тупостью. Копье еще не завершило движение, как потянуло за собой само небо… в данном случае ту кровавую хмарь, что его заменяла. На Адский город буквально падали красный туман и пентаграмма! Хе-хе, посмотрела бы я на тот переполох что устроила! Завершив движение, начала закукливаться в крылатый кокон и мельком поглядела на хмыря — испугался, маленький человечишка? Но нет. Лицо Баскервилля светилось жуткой восторженной улыбкой. — Жуть, — вырвалось у меня, это жуткий оскал достойный оборотня больного бешенством, было последним что я увидела, до того, как обзор перекрыли собственные крылья. За Город в целом я не волновалась. Если бы одно это могло уничтожить Нижний мир, то у крылатых попусту не осталось бы работы после первой же Зачистки. К тому же «небо» на самом деле не падало, всего-то самую малость подвинулось тем, что вот-вот упадет по приказу Разделяющего Границу Миров. Сидя в коконе, я не видела того, что происходило снаружи, но и без этого прекрасно знала в это самое мгновение Баскервиллю приходится поломать голову над тем, как половчее поймать падающий на голову метеорит. Сформированный моим собственным эфиром кусок камня был относительно небольшого размера, да и падал с небольшой высоты — в Нижнем мире понятия «небо» и «атмосфера» не существовало, что съедало у данного приема большую часть его разрушительной силы. Метеориту банально не хватало расстояния как следует разогнаться и разогреться, отчего и удар был куда слабее чем мог бы быть в Верхнем или Срединном мирах. Громыхание нарастало. Жаль обзор был ограничен — было любопытно поглядеть, каким приемчиком нейтрализует атаку хмырь. Главным недостатком этого приема было то, что урон наносился всему вокруг: местности, врагам, союзникам и мне самой, отчего и приходилось пережидать момент удара в коконе. Наконец раздался оглушительный грохот, по перьям прошла и тут же улеглась вибрация, а значит можно вылезти посмотреть, к чему привело мое желание размять крылья. Вместо сада теперь вокруг особняка красовалось перепаханное поле. Было полностью уничтожен лабиринт из роз и беседка. Частично обвалилась стена левого крыла, во всем особняке повылетали окна. Отовсюду доносились крики и вопли. Где-то в Городе запоздало нарастала сумбурная сила паникующих демонов, пропустивших первую атаку и теперь готовящихся отбиваться от последующих. Баскервилл стояла на прежнем месте. Его волосы самую малость растрепались, но и только. Стоял хромой в центре густых терновых зарослей, клубящихся подобно живым змеям. Метеорит обнаружился в центре пруда. Оплетенный лозами он медленно остывал, потрескивая в холодной воде и извергая клубы пара. Раскаленная порода производила воистину адский жар, но тени-лозы не горели, наоборот, они поглощали тепло и разрастались с удвоенной силой. Хм. Значит обычный огонь им нипочем. В принципе, иного ожидать было глупо. — Это было поразительно, моя прелесть! — совершенно искренне улыбнулся Баскервилл. — У тебя еще остались силы? — Хмф, — опускаясь ниже, но не касаясь ногами земли, зависла на уровне его лица. — За кого ты меня принимаешь, человек? Перед тобой ангел второго поколения. И подумав добавила: — Трепещи, смертный! В колдовском глазе хмыря мелькнули веселые искорки, сделав взгляд чуть более человечными. — Трепещу, солнце мое. Прозвучало достаточно искренне, чтобы удовлетворить мое ангельское эго. Смерив хромого еще одним придирчивым взглядом и убедившись, что это был не сарказм, удовлетворенно кивнула: — И какие выводы ты сделал после нашей небольшой тренировки? — Что моя прелесть может внушать не только восторг, но и ужас? — обольстительно улыбнулся он. — Нет! — едва удержалась, чтобы не отвесить ему подзатыльник, как нерадивому новобранцу, коих в моей карьере главы Ордена Светлых Палладинов было несметное множество. — Твои физические возможности оставляют желать лучшего! Чтобы убить тебя, хватит самую малость подпортить физическую оболочку. Если тебя пырнуть в область груди или кишечника, то ты почти наверняка помрешь. — Ну, — пожал плечами хромой, — я человек. Железная логика, а главное не поспоришь. — Даже для человека это довольно низкий уровень, — непреклонно скрестила руки, облетая его по кругу. — Я человек с тростью, солнце мое. — Хмф! Я уставилась на его ногу, словно могла видеть сквозь одежду. То, что он хромает и довольно сильно было сложно не заметить. Тем не менее… — Что это за травма? — рука сама собой потянулась пощупать бедро. — Почему не вылечил? С помощью магии можно новую конечность отрастить. В крайнем случае, прилепить новую. — Прелесть… — Баскервилл сдвинулся с места избегая осмотра, чем вызвал у меня искреннее недоумение. Во взгляде, направленном на меня, впервые мелькнула строгость. Это еще что такое? Засмущался? Еще чего! Не с его самомнением! — Чего? — не найдя логичного ответа, все же задала вопрос, выразительно кивнув на руку, все еще протянутую вперед с растопыренными пальцами. Неужто испугался, что сожму слишком сильно и будет больно?! Но причина была еще глупее, чем мои самые нелепые варианты: — Незамужней леди не стоит так легко прикасаться к мужчинам. Я открыла рот, но не найдя что ответить, закрыла обратно. Баскервилл тем временем, стянул с себя сюртук с явным желанием накинуть на мои плечи, но замешкался — огромные белые крылья на спине мешали осуществить задуманное. — Это еще чего? — скосила глаза на чистенький элемент одежды в руках хромого. — Моя прелесть, твой вид… довольно волнующий, — деликатно намекнул он, чем окончательно добил меня. Вероятно, только человек своей эпохи мог посчитать облегающий, как вторая кожа, тренировочный костюм «волнующим». Демоны хоть и любили человеческую моду, но совершенно не разделяли понимание их стыда и нравственности. Декольте, которые носили демоницы всех мастей, порой прикрывали самую малость, а некоторые платья шились из тонкой практически прозрачной ткани. Чего только наряд Легран стоил, но ей-то Баскервилл замечаний не делал! А ведь фактически я старше! Баскервилл тем временем, воспользовавшись моим замешательством, накинул сюртук, основательно примяв крылья к спине. Больно не было, скорее неудобно. Встрепенувшись, сделала шаг назад, не давая этому блюстителю нравственности начать застегивать мелкие пуговички. Еще мгновение и тренировочный костюм, сменился привычным обмундированием. Скинув сюртук прямо на землю, развела крылья в стороны, вновь взлетая над землей. — Не надо вписывать меня в нормы человеческого этикета. — Есть этикет, а есть — воспитание, — не согласился он. — Хмф, — вздернула подбородок, не считая нужным что-то отвечать — с занудами у меня разговор короткий. — Надеюсь ты сделал выводы после небольшой тренировки? — Безусловно, моя прелесть, — кивнул он с серьезным видом. — Лучше тебя не злить. Разумеется! Неужели он только сейчас это понял?! — Неужели испугался? — почти добродушно поинтересовалась в ответ. Но серьезного настроя у Баскервилля хватило ненадолго: — Буквально сражен наповал — крохи серьезности стремительно улетучивались, обнажая привычную лукавую улыбку. Мысленно подготовилась к очередной глупости и не прогадала: — В гневе ты ужасающе прекрасна.