Of Sheep and Battle Chicken

Чаквас потребовалось некоторое время, чтобы выписать Шепард из больницы, а затем еще час, чтобы сообщить об этом командованию Альянса и Цитадели. Ответ обоих был краток. Командование Альянса отслеживало передвижение гетов на окраинах Вуали Персея и хотело иметь возможность направить «Нормандию» для расследования, как только они захватят регион. В ответ Совет приказал Шепард перейти на дистанцию связи в реальном времени после обработки сигнала бедствия волусов. Шепард вернулась в свою каюту после бесплодных получасовых проверок состояния корабля и начала просматривать свои сообщения и отчеты. Ее нога все еще непрерывно болела из-за повреждений на Теруме, но она проигнорировала это, сосредоточившись на том, чтобы убедиться, что она правильно выполнила все задачи в качестве командира. Она протерла глаза после того, как закончила просматривать отчеты об обломках гетов, после того как использовала свой омни-инструмент для перевода некоторой кварианской терминологии. Тали проделала с ним очень хорошую работу, и анализ был полезен как с тактической точки зрения, так и с интересным чтением. Шепард еще раз просмотрела его, просто чтобы убедиться, что она все поняла. Командир, мы отозвали все платформы гетов, которые ваши десантники нашли над туннелями и внутри них. Самый простой дизайн - это гет-солдат и тяжелый солдат. Они не сильно отличались от оригинального дизайна слуги, который изначально придумали мои соотечественики. Все известные платформы гетов построены вокруг гидравлической рамы, которая крепится к туловищу. Торс содержит генератор энергии, резервное хранилище памяти и хранилище гидравлической жидкости. внутренности представляет собой упрощенную скелетную структуру, отражающую внутренности моего народа. К этому каркасу прикреплены пучки искусственных мышц, миомерные нити, связанные вместе. Миомер реагирует на электрические заряды, увеличивая силу и сглаживая движение гидравлической основы. Голова представляет собой многофункциональную сенсорную капсулу, центральный процессор занимает голову и продолжается вниз по бронированному позвоночнику. Блок антенн на задней панели представляет собой интерфейсную матрицу, которая позволяет любому гету связываться с большей сетью гетов. Все юниты гетов растут в интеллектуальных способностях и скорости обработки, а также в сложности, когда объединены в сеть с большим количеством гетов. Теоретически достаточное количество гетов, объединенных в сеть, могло бы создать что-то вроде супер-ИИ. В действительности этому препятствуют обфускация кода и простые законы убывающей отдачи. Геты-солдаты — обычные пехотинцы с импульсной винтовкой, стреляющие плазменными дротиками. Тяжелый солдат стреляет либо противотанковыми ракетами в виде плазменных ракет, либо реактивными снарядами для подавления пехоты. Некоторые из этих единиц также несут компактные, но очень мощные ракеты, предназначенные для перехвата легких космических аппаратов. Гаррус осмотрел одну из них и сказал, что она похожа на человеческие ракеты «Спирфиш», которые использует «Нормандия», только намного меньше и оснащена ВИ, обеспечивающим наведение. Оба основных типа войск быстрее всего отправляются выстрелом в голову или прямым попаданием в верхнюю среднюю часть массива интерфейса. Выстрелы в туловище и конечности могут вывести из строя, но не всегда убить. Любое серьезное повреждение приведет к разрыву гидравлической системы и системы охлаждения, снижению боевой скорости, увеличению тепловой нагрузки и ухудшению прицеливания и времени отклика. В составе гетов было основное подразделение гетов, которое атаковало 2-й отряд. Я знаю, что ты уже убила двоих, но сделала это очень неоптимальным образом. Геты-праймы построены точно так же, как солдаты-геты, только намного, намного крупнее, с более тяжелой броней, лучшим миомером, более толстой внутренней броней, несколькими резервными системами, более сложными коммуникационными массивами и более сложными датчиками. В то время как, по нашим оценкам, стандартная платформа гетов содержит от нескольких десятков до, возможно, сотни отдельных гет-программ, работающих вместе, чтобы обеспечить управление подразделениями, гет-прайм координирует другие группы гетов, когда они находятся вдали от хабов. Простые числа гетов содержат тысячи сред выполнения и должны рассматриваться как враждебный ИИ. Они могут планировать, приспосабливаться, импровизировать и, что хуже всего, они делают всех остальных гетов вокруг себя умнее и быстрее реагируют. У гетов Прайм нет настоящей слабости. Он построен с многофункциональным плазменным оружием или тяжелой плазменной пушкой. Мой совет — ослабить его наземными минами или дистанционно управляемыми дронами, или распылить ракеты, прежде чем вести снайперский огонь. Вблизи взрыв плазмы (как вы, наверное, уже знаете) разрушительен. Две другие платформы были новыми. Меня это сильно беспокоит — мои люди не видели нового оборудования гетов с тех пор, как двести лет назад были развернуты гет-праймы. Очевидно, это был ответ на ранние попытки отбить Раннох, используя глушилки связи и другие примитивные методы, чтобы разрушить связь гетов. Эти новые юниты явно были созданы гетами, но я не могу понять, почему. Боевую машину гетов я решил назвать «Арматурой». По сути, это уменьшенный в масштабе Колосс. Колосс и, в некоторой степени, Арматура имеют одни и те же черты. Они мало чем отличаются от гетов-солдат, за исключением того, что более крупное туловище содержит мощные ME-генераторы, а ноги снабжены батареями и резервной защитой. И, конечно же, импульсная пушка. Импульсная пушка ужасна, и я искренне надеюсь, что геты не смогут ее еще больше уменьшить. По сути, это сфокусированный импульс энергии плазмы в формованной оболочке доставки эффекта массы. Оболочка разрушается со скоростью, зависящей от скорости, сохраняя плазму горячей и эффективной. Это дает ему дальность более шести с половиной тысяч шагов [автоматический перевод Xeno: 6,28 километра] в оптимальных условиях. Колосс — это, очевидно, броня гетов. Арматура, учитывая ее меньшие размеры, могла быть развернута в городских зонах. В любом случае, учитывая их очень толстую броню, мощное вооружение и универсальность, они могли захватить нас в любой момент. Меня беспокоит разработка Арматуры, так как в ее конструкции есть ряд противопехотных элементов (небольшие броневые щиты на суставах и армирование визуальных сенсоров), что заставляет меня задаться вопросом, почему геты испытывают потребность в бронированых наземных платформах вторжения. Все ответы, которые я придумываю, пугают меня. Худшие изобретения — это белые геты, с которыми вы сражались в пещерах. Я позаимствовала для них обозначение детектива Вакариана, «Прыгуны», и они не похожи ни на что, что я когда-либо видела. Системы поддержки, хранения данных и охлаждения являются внутренними для каркаса из труб, в котором вместо гидравлики используются небольшие поля эффекта массы, а искусственные мышцы представляют собой своего рода биосинтетическую матрицу из миомеров и белков. Эти штуки выросли, коммандер. Они легкие, но такие же прочные, как и более крупные геты. Если они были бы бронированы снаружи, они могли нести броню почти в три раза толще стандартных единиц. Как штурмовые отряды ближнего боя, они ужасно быстры, и их трудно убить. Только тяжелые дробовики и биотика имеют большие шансы остановить их, большинство другого оружия просто порвет мускулы, не выводя из строя системы поддержки… *** Тали подробно рассказала о тактических и технологических деталях других функций гетов, но суть их заключалась в том, что технологическая сложность гетов возросла в сотни раз за небольшой промежуток времени, и все они были сосредоточены на тяжелой пехоте. Не имеет особого смысла… если бы им нужны были абордажные войска, они были бы оптимизированы для брони и невесомости, а не для наземного боя. И геты разорвали Иден Прайм только потому, что тяжелая броня была не удовлетворительной. Эти Арматуры противны, но любой танк может их уничтожить. Шепард вышла из своей комнаты, размышляя. Она часто замечала, что Андерсон делал то, что он называл «прогулками воодушевления». Он разговаривал с людьми, смотрел, как у них дела, расспрашивал об их детях, друзьях, болтал и следил за тем, чтобы им всем было с ним комфортно. Шепард не собиралась этого делать. Разговор с Уильямс все еще тяготил ее разум, и не только потому, что молодая женщина так разозлила ее, что она заговорила о Торфане, но и потому, что Уильямс был права. Я должна выйти за пределы того, что я есть, иначе я потерплю неудачу. Вместо того, чтобы подражать Андерсону, она решила, что все, что она может сделать, это быть самой собой, но идея разговаривать с людьми и быть на виду была хорошей. Она начала в БИЦ, ее нога немного болела, но в остальном была здорова. Она поговорила с техниками Ops Alley, Джексоном и Фриггсом, расспросив их о времени отображения и индикаторах реактивной массы, показав им, что она может читать пятиточечный дисплей ECM. Одна из них робко спросила о ее предыдущей космической службе, и она сказала им, как Джокеру, что выучила материал наизусть и проверила. Когда они выражали удивление, она скрестила руки на груди. - «Капитан Андерсон был одним из самых титулованных командиров вооруженных сил альянса систем. То, что я сделал, не удивительно, когда он был моим учителем». Фриггс, суетливая женщина с очень короткими, очень прямыми светлыми волосами и вечно грустным выражением лица, пожала плечами. - «Это просто… как получить права на аэромобиль, читая книги и просматривая видеоролики о том, как водить, а затем участвуя в GASCAR 5000 и выигрывая. Я уверена, что это можно сделать… но… вау. Эй, если у вас есть все книги для запоминания…» Шепард провела почти пятнадцать минут, проводя их через радар обратного рассеяния, о чем говорилось только в более малоизвестных технических руководствах, которые она читала. К тому времени, когда она закончила, половина Ops Alley наблюдала, а другая половина техников из БИЦ слушала. Она немного смущенно осмотрелась вокруг и ухмыльнулась. - «Хорошо, вернемся к работе. Я вернусь позже, чтобы… э-э, прикрыть еще кое-что». *** Джокер, по крайней мере, реагировал на нее более спокойно. - «Коммандер. Там, на Теруме, это было довольно напряженно. Думаю, я бы хотел, чтобы моя медаль была золотой». Шепард моргнула. - "что?" Джокер постукивал по элементам управления, вытягивая голову, чтобы посмотреть на нее, почти высокомерно демонстрируя мастерство. - «Знаете, превратить «Нормандию» в атмосферный боевой корабль и повсюду запустить наземную поддержку с ракетами GTS? На самом деле она не предназначена для того, чтобы делать что-то большее в атмосфере, чем сбрасывать вещи, тем более маневрировать против наземных танков на ногах и двадцати или около того гетов с пусковыми установками, которые пробивают дыры в нашей броне с одного удара. Просто для справки на будущее». С небольшой кривой ухмылкой она сложила руки. - «О, это должно быть хорошо. Не говоря уже о том, что вы делаете все возможное, чтобы выйти за рамки своей работы, вот почему вы находитесь на самом передовом корабле во флоте; вы хотите медаль, а? Я не знаю, мистер Моро вы присутствовали на нескольких поистине мучительных церемониях награждения? две вещи, которые выделяются на них, — это парадная форма и много стояния». - «Ой, господи, тогда мне придется побриться. А стояние — это… не моя специальность. В отличие от потрясающей воздушной атаки и боевой координации». Он ухмыльнулся и вернулся к своим задачам, оставив Шепард закатывать глаза и оглядывать кабину. Мгновение спустя голос Джокера стал отрезвляющим. - «Если серьезно, Прессли был здесь, наверху, надоедая мне по поводу попаданий, которые мы получили. Мой ребенок шустрый и горячий, но трепетание в воздухе создает сопротивление, и это превращает мою маневренность в дерьмо. особено в борьбе с наземными войсками, у которых есть ракеты, испещренные АМ». Упоминание Джокером шокирующе продвинутых ракет гетов заставило Шепард нахмуриться, но мгновение спустя она кивнула, и ее губы скривились в мрачную линию. - «У меня так много дел, Джокер. Думаю, нам придется развернуться дальше. И все же, чего это стоит?» Шепард махнула рукой. - «Четыре из пяти. Не лучшая поддержка с воздуха, которую я когда-либо видел. Однажды парень на Дирте взял UT-44 и уничтожил два штурмовика Mjolnir-A, используя только вспышки своих выхлопов». Брови Джокера под шляпой SR1 сошлись друг к другу, и он грубо провел между ними пальцем. - "Я могу сделать это." Шепард пожала плечами. Джокер ухмыльнулся. — Я мог бы сделать это даже с «Нормандией», мэм. Она расхохоталась. - «Вас учачили, как надо нести чушь в летной школе, или вы с этим родились?» *** Час спустя, и она обошла почти все помещения. Тали была в восторге от того, что ей поручили исследовать обломки гетов и работать в машинном отделении, она почти переполнялась энтузиазмом и благоговейным трепетом перед Ядром Танталус Драйв. Остальные инженеры много улыбались, когда она пускалась в длинные объяснения того, насколько хороши определенные вещи, или выражала сдержанную тревогу по поводу слишком большого количества автоматизированных систем. Разговаривать с ней было почти трудно. Часть этого, как подозревала Шепард, была культурной. Воспитанная самым могущественным человеком во флоте кварианцев, в обществе, которое ценит трудный выбор и коллективные жертвы ради общего блага, Тали не видела, а может быть, и не могла, даже худшие из ужасающих военных действий Шепард. И столкновение Тали со смертью потрясло ее до глубины души. Для нее Шепард была какой-то героической фигурой темных и таинственных свойств. Шепард покачала головой, услышав разговор и то, как он прошел. - «У кварианского флота нет ничего подобного, Шепард. Это потрясающе! Чисто. Тихо. Линии такие утонченные и деловые. Весь корабль… вау». Ее голос был смесью благоговения, счастья и довольного недоверия. - «Большое спасибо за то, что позволили мне работать здесь и принимать участие в том, что вы делаете». Шепард склонила голову набок, как она обычно делала, когда что-то обдумывала. Это была одна из первых вещей, которым она научилась у Андерсона, когда он пытался превратить ее из проклятой твари в человека. Тали бросила на нее неуверенный взгляд. — Гм, коммандер… ты выглядишь. Ну, неудобно. Шепард нахмурилась, скрестила руки на груди и подняла бровь. — Почему ты так говоришь, Тали? Маленькая кварианка закончила вводить какое-то уравнение в систему, а затем на мгновение посмотрела на Шепард, прежде чем ее серебряный взгляд дрогнул и метнулся к палубе. - "Я... то есть кварианцы. Мой народ. Мы не... часто выбираемся из наших костюмов. Я уже говорил вам о нашей иммунной системе, о том, как она нас компрометирует. Это означает, что мы проводим большую часть нашей жизни изолированно друг от друга в безликих костюмах. Мы хорошо улавливаем язык тела, эмоции от позы… иногда это все, что нам нужно». Шепард улыбнулась. - "И это не меняется от культуры к культуре?" Тали пожала плечами, этот жест выглядел странно… похожим на человеческий. - «Не так сильно, как вы думаете. Азари и кварианцы пожимают плечами, как люди. Азари улыбаются. Турианцы кивают. Кроганы складывают руки на груди. Никто не наклоняется вперед в дружеской манере». Она развела руками и прошла немного, чтобы посмотреть на ядро двигателя, прежде чем снова взглянуть на Шепард. - «Я не очень хорошо тебя понимаю. Это как… куча заранее запрограммированных поз, которые ты крутишь. Скрести руки, выглядишь сурово, смягчаешься в конце. Руки на бедрах, свирепый взгляд, покачивание пальцем. " Тали сплела руки и снова подняла голову. - «А вокруг меня, ну… обычно ты наклоняешь голову, как будто думаешь, а потом говоришь мне, что ты впечатлена». Шепард не двигалась несколько секунд, прежде чем сделать странный плоский жест рукой и пусто улыбнуться. - «Андерсон… мой капитан, мой… наставник, если хотите… однажды заставил меня пойти на урок человеческих отношений. Он подумал, что это может помочь. Это было все равно, что отправить человека, который едва понимает сложение и вычитание, на занятия по пострелятивистскому исчислению. Я… я часто не понимаю людей». Голова Тали откинулась назад, ее поза стала более узкой. Голубой свет Танталового ядра испещрил странные узоры на черном гладком костюме. — Но вы — успешный полководец, как же так? Шепард печально улыбнулась. - «Человеческие вооруженные силы работают на… ммм. Чувстве личного уважения и… я полагаю, силе лидера, а затем переплетающихся личных отношениях. Лучшие лидеры — это не просто тактические гении или мастера стратегии, но те, кто может вдохновлять и… развивать других. У Андерсона есть эта способность, а у меня нет». Руки Тали разжались, но упали по бокам. - «Кварианские адмиралы не могут так управлять. Они должны быть нераздельны, почти полностью сосредоточены на благополучии флота. Капитан корабля должен вести себя так же. а детские и медицинские корабли настолько важны, что кварианец, погибший, защищая один из них, считается героем. Адмиралы… — Тали замолчала, ее голос был разбит старой болью. - «…некоторые из них больше не могут даже общаться с семьей. Они просто… долг… стали плотью». Шепард грустно улыбнулась. - «Мне очень знакомо такое… бремя. Если я кажусь жесткой, то это потому, что мне неудобно притворяться кем-то, кем я не являюсь. Я разберусь с этим, если это то, что нужно. Но … когда я отреагировала на то, что вы сказали ранее, я просто подумала о том, каково это быть на инопланетном звездолете. Я не пыталась… изображать интерес». Голос Тали был каким-то слабым, тихим, нерешительным. - «Иногда здесь слишком тихо. Наши корабли громкие, вентиляторы и фильтры создают шум, ремонтные работы гремят частями, даже едва заметный медленный отказ звукоизоляционных соединений теперь дрожит в ритме ядра двигателя. Тишина на корабле обычно означает сбой питания или сбой окружающей среды. Это приходит ко мне, когда я меньше всего этого ожидаю». Шепард кивнула. - «Похоже, ты хотела бы вернуться домой». Тали покачала головой. - «Нет. Я имею в виду… дом… Я скучаю по нему. Иногда мне хочется, чтобы мое паломничество было завершено, чтобы я могла вернуться к своему народу. Но сначала мы должны остановить Сарена. Что бы он ни делал с гетами, это опасно. Мои собственные глупые желания не важны. Если мы не остановим его, у меня может не быть дома, куда я могла бы вернуться». Нерешительные, почти кроткие манеры Тали раздражали что-то в сознании Шепард. Это заставило ее чувствовать себя смутно защищающей, но в то же время как будто она должна была сделать больше, чтобы утешить девушку. Ее голос был таким… надломленным… иногда. Тем не менее, Шепард должна была признать, что молодая женщина-кварианка определенно не ленилась, когда дело доходило до работы. Всего за несколько дней ее помощь увеличила выход энергии на восемь процентов, стабильность щита на пять процентов и позволила инженерной бригаде перейти на настоящую трехсекционную вахту. Тали потребовала, чтобы она прошла квалификационные тесты, чтобы стоять на страже и «вносить свой вклад в миссию, а не стоять без дела». Шепард не могла пожаловаться на такую сосредоточенность. Это напомнило ей о себе. *** Гаррус тоже был занят и помогал, в чем-то даже больше, чем Тали. У него, казалось, была потребность быть продуктивным, быть частью команды. Он настроил Мако, улучшив щиты и настроив удары, а также исправив боевые повреждения. А двойные сорокамиллиметровые пушки «Нормандии» были откалиброваны чуть менее чем на полградуса точности на расстоянии пяти световых секунд, что было очень впечатляюще. Казалось, он был занят тем, что возился с двигателем «Мако», инструменты были разбросаны вокруг, пока он возился, но они поговорили о характере его работы с СБЦ. - «Сейчас это трудно объяснить. И это кажется почти глупым. Но большую часть того, что я делал с СБЦ, было расследование дел, которые меня бесили». Шепард рассмеялась над этим. - «Ну, вообще преступники меня бесят, но я не думаю, что ты это имеешь в виду». Гаррус щелкнул мандибулой. Я имею в виду, что некоторые преступления на Цитадели неизбежны. Двести тысяч, охраняющих пятнадцать миллионов, — это меньше, чем один полицейский на семьдесят человек, но по крайней мере четверть СБЦ — это вспомогательные службы или таможня, а еще одна пятая — за пределами станции. Нагрузки огромны, и досье также перегружены. Спецоперации убирают худших из худших — работорговцев, похитителей тел, бутлегеров органов и клонов, а также банды Терминуса, пытающиеся закрепиться. Но мы никогда не сможем остановить все это». Шепард наклонила голову. - «А как ты видишь свою работу? Просто отстреливать плохих парней?» Гаррус нахмурился, щелкнув мандибулами, а затем прижав их. - «Я… это хороший вопрос. Я имею в виду, с точки зрения того, почему я присоединился… ничем не отличается от всех остальных. Я хотел бороться с несправедливостью, хотел помогать разумным. Я… думаю, мой отец что-то с этим делать. Он был СБЦшником, одним из лучших. Я вырос, слыша о его достижениях… видел его фотографию на видео после крупного ареста». Гаррус посмотрел вниз. - «Он… довольно тяжело переживает мое отстранение и отставку». Голубые глаза взглянули вверх, ища… что-то. - «Я… мы с ним во многих вещах расходимся во мнениях, коммандер. Мой отец до мозга костей сотрудник СБЦ. Он считает, что все должно быть сделано правильно. «делайте все правильно или вообще не делайте этого», — всегда говорил он. высокий турианец вздохнул, отложив инструменты своего механика на маленькую скамейку рядом с Мако, и сел на металлическую нижнюю стенку рядом с бронекапсулой. - «Он думает, что я слишком опрометчив. Слишком нетерпелив. Он беспокоится, что я стану таким же, как Сарен. Он фактически отговаривал меня становиться Спектром, когда я был моложе. По той же причине». Шепард нахмурилась. - «Они хотели, чтобы ты был Спектром? Когда это было?» - «Ну, меня рассматривали как возможного кандидата в Спектры, когда я был в, как вы, люди, называете это… учебном лагере?» Выражение лица Гарруса стало искажённым, мандибулы опущены и сжаты. - «Я и около тысячи других турианских военных рекрутов. Я мог пройти специальную подготовку, но моему отцу это не понравилось. Он презирает Спектров. таких как вы, коммандер. Без обид. Шепард пожала плечами. - «Ничего не взято. Он во многом прав. У человечества есть очень меткая поговорка: «Абсолютная власть развращает абсолютно». Я видела преступников, которые забыли, что они не настоящие боги. Я видела, как хорошие люди творили ужасные вещи, потому что их никто не останавливал. неограниченная власть, есть и другие вещи, чтобы держать нормальных людей в узде. Но чем больше у тебя власти, тем легче пасть». Гаррус нахмурился и внезапно стиснул зубы, отвернувшись, чтобы снова возиться с двигателем, ничего не сказав. Шепард наклонила голову. - «Вакариан, я не турианец. Можешь говорить, что чувствуешь». Гаррус пожал плечами, его широкая спина слегка сгорбилась. - «Что бы вы ни говорили, коммандер. Я был… просто… я не знаю. Сарен не собирается играть по нашим правилам. Он не собирается играть по правилам СБЦ или правилам Альянса. Если вы хотите пригвоздить Сарена, вам нужно отправить кого-то, кто не ограничен политиками и процедурами». Шепард покачала головой. - «Это не меняет того факта, что в конце концов, без кого-то, кто мог бы обуздать разумных, они теряют контроль». Шепард остановилась. - «Я определенно не книжный человек. Обычно со мной все заканчивается огнем в углу. Но мы все должны спрашивать себя, как сделать что-то правильно, а не только быстро или просто». Гаррус повернулся и уставился на нее, его инопланетные черты в тусклом свете были резкими и угловатыми, а ослепительное сияние визора освещало его челюсть. - «И что происходит, когда осторожность и сдержанность заканчиваются смертью невинных? Что происходит, когда во имя соблюдения законов и бюрократии преступник сбегает?» Шепард улыбнулась. - «Вы можете добиться цели таким образом, игнорируя бюрократию. Но затраты окажутся преследовать вас так же сильно. Я сталкивалась с этим не раз. Я не нарушаю закон и не искажаю его. делай то, что должен, или я такая же плохая, как преступник, которого пытаюсь убить». Гаррус рассмеялся, но это был отрывистый звук, почти горький. — А теперь ты говоришь как Паллин. Турианец почти сердито поправил болт на куске брони. - «Есть преступления, которые настолько ужасны, что за них нужно платить». Шепард выдохнула долгим, усталым вздохом. - «Нет преступника, ради которого стоит стать преступником. Я должна в это поверить. Слишком легко потерять представление о том, что правильно, а что нет, не зная, где остановиться еще до того, как начнешь двигаться. Я планирую привести Сарена или убить его. Если это означает, что я должна пожертвовать людьми, чтобы сделать это, я это сделаю. Если это означает, что я умру, пусть будет так». Шепард повернулась и посмотрела турианцу прямо в глаза. - «Но я не позволю ему скомпрометировать меня и то, во что я верю. Убийство, чтобы остановить великое зло, — правильный выбор только тогда, когда ничто другое не работает». Гармоники Гарруса казались угрюмыми. - «Это не похоже на то, что я слышал о вашей карьере». Шепард покачала головой. - «Люди, которые пишут такие вещи, не понимают ни солдат, ни той боли, которую вы чувствуете, когда вам приходится посылать хороших мужчин и женщин на смерть. Все убийства, которые я совершила, — это реакция, и… в основном, это единственная реакция. я это знаю. Но я не настолько глупа, чтобы думать, что убийство пиратов останавливает пиратство». Она сделала паузу и пристально посмотрела на Гарруса. - «Я не полицейский. Есть разница в том, что сделала я, и в том, что сделал ты, полицейский цыпленок». Гаррус изогнул лицо, глядя на нее сверху вниз. - «Детектив Полицейский Цыпленок для вас». Он улыбнулся, напряжение немного спало, и вернулся к работе над Мако. - «Я понимаю, откуда взялся мой отец. Откуда пришел Паллин. Что вы говорите. в конце концов, лучше покончить со злом сейчас, даже если это будет стоить десяти или двадцати жизней, чем позволить этому продолжаться и смотреть, как число убитых идет к сотням». Шепард почесала затылок и вздохнула. - «Я не могу с этим спорить, пока вы признаете, что несете ответственность за жизни, которые вы в конечном итоге отнимаете, чтобы сделать это. И большинство людей не будут. Они скажут, что это был единственный способ, они говорить о долге или о чем-то еще, но они не будут брать на себя ответственность за разумных, которые пострадали или были убиты в ходе того, что они делают. И вы в конечном итоге начинаете терять связь со стоимостью таких действий». Гаррус вскинул когтистую руку в воздух, внезапно разозлившись. - «Кого это волнует? Признание этого? Кто признается в людях, которые страдают, когда вы не останавливаете их? их мозги? Кто берет на себя ответственность за то, что работорговцев не вывозят, потому что у них есть заложники, и они продолжают оставаться такими?» Он сделал движение одним когтем, словно отбрасывая что-то. - «Паллин возмущен тем, что люди заходят слишком далеко. Мой проклятый духом отец считает, что важнее быть послушным, чем бороться за разумных, которые пострадали. Вы говорите о собственности? Кому принадлежит то, что происходит с жертвами? разумные пострадали от преступников?» Гармонические диапазоны в его голосе вышли из-под контроля, когда он ходил взад и вперед, почти рыча. - «Единственное, что имеет значение, это остановить преступника». Шепард поднялась и встала у него на пути, сжав челюсти. - "И когда ты начинаешь так думать, твой отец прав. В конце концов, ты пиздец. да блин, я говорю не о каком-то дерьмовом курсе философии! плохой парень. Это никогда, никогда не заканчивается так, как ты хочешь. Я ненавижу преступников. Боже, если бы ты когда-нибудь увидел мое собственное криминальное прошлое, тебе захотелось бы пустить мне пулю в голову». Гаррус нахмурился. - "Что ты имеешь в виду?" Взгляд Шепард все еще был жестким, когда она скрестила руки. - «До того, как я пошла в армию, я связалась с бандами. У меня была биотическая сила, и у очень немногих людей она была. Большинство из тех, у кого он был, были в армии, так что я была как проклятая ядерная бомба. Они потащили меня к черному врачу и врезали мне L2. Я была биотическим убийцей, секретным оружием Десятой улицы. Они держали меня под кайфом и трахали большую часть времени, побуждая меня убивать и наводить ужас». Она отвела взгляд, закрыв глаза. - «Я убила… сотни. Крала. Развращала. Подбрасывала наркотики. Поджоги, кражи в крупных размерах… все это». На лице Гарруса появилось странное болезненное выражение. - «Но… как ты попал в армию? Если бы ты была преступником…» Улыбка Шепард была кривой, горькой, искривленной. - «Я обрела совесть. Я была спасена от того, что Андерсон напал на меня с дюжиной соперничающих гангстеров, когда он был в отпуске, и, в свою очередь, я не дала ему снести голову. И тогда у банды появилась блестящая идея попытаться выкупить его. И они хотели, чтобы я сделала это. Взгляд Шепард был прикован к какой-то далекой, невидимой точке. - «И впервые в моей жизни что-то во мне просто сказало… нет. Так что, вместо того, чтобы убить его, я пошла на буйство, вызванное красным песком, через банды, которое закончилось только тогда, когда отряды спецназа в тяжелых доспехах взяли все, что я мог бросить на них и загнали меня в угол, и Андерсон заставил меня сдаться. Человеческие военные берут жестоких, сумасшедших людей, таких как я, и помещают их в то, что мы называем Штрафным легионом. Ты сражаешься, пока не умрешь, или пока военные не решат, что ты доказал, что ты может работать в настоящих вооруженных силах. Ты увольняешься, тебя убивают. Ты слишком много терпишь неудач, тебя убивают. Ты сходишь с ума или теряешь его, тебя убивают». Шепард вздохнула. - «Мне удалось… сделать себя лучше. Я превратила каждое умение убивать невинных в убийство врагов моей расы. Работорговцев. Наркоманов. Мародеров. …потому что мне было противно то, во что я позволила превратить себя безнравственным, злым людям». Гаррус по-прежнему молчал, когти пересекли одну ногу, пластины на глазах опустились. Она сделала пренебрежительный жест руками. - «И со всем этим, вы знаете, что я вынесла из всего этого? Месть приносит удовлетворение. Делать вещи по-быстрому приносит удовлетворение. Отмахиваться от нехороших ублюдков — это приятно. Но это никогда их не останавливает. и этот парень, и еще один парень, и рано или поздно кто-то невиновный попадет в последствия». Она вздохнула. - «Вы должны принять свои собственные решения о том, как подступиться к этому. Возможно, это звучит… лицемерно, чтобы кто-то вроде меня даже так говорил. Но подражать мне… никогда… не хорошо, детектив. защищать людей и поступать правильно, а не быть какой-то проклятой турианской версией судьи Дредда». Турианец наклонил голову, что вызвало у них еще одну долгую дискуссию о человеческих комических романах и их применимости к инопланетной культуре. Она поняла, что единственное место на корабле, куда она не отправилась, это увидеть азари. О, это должно пройти хорошо.