Of Sheep and Battle Chicken

Я Тайт Кашан, Аватар Понимания… В ее голове проносились образы смерти, крови и боли: красные с Десятой улицы с ликованием смотрели на ее тело, пока готовили протеанских детей живьем на шипах… ухмыляющиеся батарианцы смеялись над ней, когда ее подразделение разнесло на куски в ржавых металлических туннелях… ухмыляющиеся губы, кривящиеся от удовольствия, когда они говорили. — Никто никогда не сможет полюбить тебя, Шепард. Ты — чудовище. Боль охватила ее сердце, и она снова услышала гудки детонаторов… гудки, все громче и громче… — Доктор, мне кажется, она приходит в себя. Шепард открыла глаза, и в голове у нее вспыхнули острые муки, когда над головой зажегся свет, за мгновение до того, как голос что-то пробормотал, и свет померк. Все тело болело: тяжелые тупые боли в обеих ногах, горячие линии боли в животе, тупые щепотки дискомфорта по спине. Потолок комнаты был голым стальным, с тяжелыми вентиляционными отверстиями в каждом углу и хирургическими светильниками на поворотных кронштейнах, прикрепленных в дальнем углу. Она огляделась, остальная часть комнаты была такой же голой, заполненной до отказа медицинскими компьютерами, насосами и оборудованием. На одной стене была приклеена бумажная диаграмма шириной в метр с красными отметками над стилизованным человеческим телом, тактильные заметки были прикреплены тут и там тряпочками марки 3М. Капельницы и другие медицинские приборы были зажаты или иным образом подключены к ее тяжелой медицинской кровати. Один из аппаратов громко пищал, контролируя ее жизненные показатели. Ее ноги были покрыты знакомыми по форме блоками для регенерации костей. Несколько различных капельниц с восстанавливающими препаратами, нано-формулами и другими медицинскими жидкостями поступали в ее тело через шунт на руке, окруженный медицинской лентой. У входа в комнату стояла пара мужчин в тяжелых белых и серебристых лабораторных халатах. Они были старше, один из них с седеющими каштановыми волосами и тяжелыми, печальными чертами лица. Его партнер был крупнее и мускулистее, жесткие линии на его лице говорили о каком-то горе, один глаз был заменен на кибернетическую линзу, которая слабо жужжала, фокусируясь на ней. Он шагнул вперед, его темно-черные волосы были усеяны сединой и поредели спереди. — Коммандер Шепард? Я доктор Летрау, главный врач AESV Чарльз Дрю, медицинского фрегата. Как вы себя чувствуете? — Он сделал паузу, отключив пищащий аппарат, и слабо улыбнулся. Шепард закрыла глаза и слабо застонала. — Почему… все врачи спрашивают об этом? Я в больнице. Я чувствую себя так, будто меня только что пнул мех JOTUN. Что случилось? Два врача посмотрели друг на друга, затем кивнули. — Что ж, вы были тяжело ранены, как и ваша команда, но все выжили. — Он подошел к ближайшей панели и начал что-то вводить, выводя на экран изображения диагностических сканов. — У вас был поврежден позвоночник, что нам пришлось исправить с помощью незначительной кибернетики. Также были повреждены желудок и кишечник, которые мы подлатали — в основном это работа вашего собственного врача, она очень хороша. Мы сорок часов подряд запускали костные регенераторы на вашем позвоночнике, ногах, ребрах и конечностях, и очистили вас от неприятной инфекции, вызванной какими-то агрессивными спорами. Нам пришлось лечить внутренние ожоги — не говоря уже об ожогах, когда ты чуть не поджарила свой биотический имплантат. Шепард выдохнула, морщась от пульсирующей боли в ребрах. — А моя команда? Доктор Летрау пожал плечами. — Азари была тяжело ранена и перенапряглась. Она также была сильно обожжена кислотой, заражена теми же спорами, что и вы, и почти убита тем, с чем она столкнулась. Ее череп был проломлен, и половина костей в ее теле была сломана или переломана тем или иным образом. Оба легких пробиты, некоторые… ну, эквивалент селезенки и почки были разорваны. Сейчас она стабильна, но мы не уверены на сто процентов, насколько сильно биотическое перенапряжение повредило ее организм. Шепард слабо кивнула, вспомнив разговор Чаквас об этом. — Я… поняла. Но она… в порядке? Я имею в виду… мой врач сказал мне, что подобное может вызвать… — Повреждение мозга, бесплодие, нервные расстройства, нейронные сбои, тремор и тому подобное? — Он вмешался и взглянул на свой датапад. — Трудно сказать. Она все еще восстанавливается после регенерации костей. Кажется, она в сознании, когда не сидит на обезболивающих. Шепард кивнула. — А Шилдс? Другой врач наконец заговорил, его голос звучал несколько тонко и косноязычно. — Я доктор Смит-Фостер. Боюсь, мисс Шилдс все еще находится в критическом состоянии. В остальном она не получила серьезных ранений, но удар, который она получила, проломил ей череп и слегка вогнал сегмент кости в мозг. На мозг было большое давление церебральной жидкости, и нам пришлось его ослабить. Ее кибернетика, кажется, держится хорошо, но у нее отказала печень. Нам придется извлечь и заменить ее. Она еще не пришла в сознание, мы двигаемся медленно, чтобы убедиться, что мозг не поврежден. Доктор Летрау вздохнул. — Сейчас вам нужно сосредоточиться на восстановлении, коммандер. У вас еще пятнадцать часов на регенерацию костей, и хотя мы сделали вам переливание крови, ваше тело все еще в шоке от полученных повреждений. Шепард вздохнула. — Хорошо. Но Совет Цитадели захочет получить какой-то отчет, как и… Доктор кивнул. — Вообще-то, они прислали представителя. — Он сделал паузу. — Вы только что пришли в себя, коммандер. Мы можем попросить их подождать до завтра или… Она покачала головой и тут же пожалела об этом, когда боль захлестнула ее. — Нет. Лучше убрать это с проклятого пути. Давайте покончим с этим, и я смогу… отдохнуть. — Она снова оглядела комнату, нахмурившись. — Кстати, где мой корабль? Летрау улыбнулся. — Оно преследует нас. Есть еще… ну. Вы скоро все узнаете, мэм. Есть несколько человек, которые хотят с вами встретиться. Я пойду за представителем Цитадели. — Два врача вышли из комнаты, дверь открылась, открывая широкий стальной коридор — и плечи двух солдат Системного Альянса в характерной черной и бледно-зеленой броне. Что за хрень? Оперативники Икс? Прежде чем она успела задаться вопросом, почему спецназ, назначенный для защиты Арктура, охраняет ее, дверь снова открылась, и вошли три фигуры. Первым был ее старпом, Прессли, в синей форме, аккуратно отутюженный и в гарнизонной фуражке. Его рука держала датапад, а выражение лица было одновременно обеспокоенным и настороженным. Рядом с ним стояла азари в консервативном белом платье с серыми панелями по бокам, длиной до пола. Ее кожа была глубокого фиолетового цвета, экзотический оттенок подчеркивали поразительные белые узоры над каждым глазом и перьевые отметины вдоль гребня. И наконец, позади них обоих и выше всех стоял массивный турианец в строгой форме турианской иерархии. Черно-синяя ткань была толстой, она драпировалась на каждом бедре, прикрывая его шпоры, а что-то вроде шали покрывало его гребень и драпировалось через каждое большое плечо, покрытое отметинами, которые, по ее предположению, были какими-то украшениями. Его пластины были черными, украшенными геометрическими серебряными метками, поверх светлой бледно-белой кожи. Его зеленые глаза напомнили ей Найлуса. Азари заговорила первой. — Доброе утро, коммандер. Я — Ирисса Те’Шора, заместитель асарийского советника Тевоса и посол Совета от азари. Вы, конечно, уже знаете своего старпома, а это… Турианец рыкнул. — Я адмирал Иеракс Виктус, командующий 4-м флотом Цитадели. Шепард моргнула. — Хорошо. Врачи сказали, что вам нужно увидеться со мной… для чего? Турианец почти улыбнулся. — Она прямолинейна, мне это нравится. — Он расправил плечи. — Ваш старпом, несомненно, предоставит вам полный отчет, но вот сводка, Спектр. После вашего падения корабль Сарена бежал с Фероса, мы полагаем, с ним на борту. У нас нет информации о том, жив он или нет. 4-й флот откликнулся на ваш призыв, но мы попали в засаду. Сначала геты, потом этот кириксовый ублюдочный дредноут гетов, который вы видели на Иден Прайм. Он уничтожил флот. Мы потеряли дредноут, шестнадцать тяжелых крейсеров и десять других кораблей. Шепард закрыла глаза, выдохнув при этом. — Проклятье. Голос асари был мягким. — Как вы можете ожидать, есть много опасений, стоило ли это делать. Ваш старпом говорит, что у вас есть пленница, азари, который может обладать информацией, способной помочь нам понять цели Сарена. — Она посмотрела вниз. — Пока он не разрешил нам поговорить с ней и не предоставил никакого отчета Совету. Шепард кашлянула, поморщившись. — Это потому, что он не подчиняется Совету. При всем уважении, я даже не знаю, какой сегодня долбаный день. Или что произошло, кроме того, что один из моего экипажа полумертв и может быть покалечен, а у другого, возможно, поврежден мозг. Иеракс сложил руки. — Нам нужно найти Сарена, пока он не натворил еще что-нибудь. Ваш кроган утверждает, что выстрелил ему в голову, но у нас нет никаких доказательств. Дредноут гетов взорвал колонию плазмой, так что не осталось ничего, что мы могли бы исследовать, ни выживших, кроме сотрудников ЭкзоГени, которые улетели с планеты на «Нормандии». Нам даже не разрешили их опросить! Позиция Прессли была очень жесткой. — Мэм, мои приказы из Альянса Систем были очень четкими. Мы получили сообщение от самого адмирала Хаккета, подписанное командующим флотом Драгуновым, о том, что мы должны удерживать позицию до тех пор, пока вы либо не очнетесь и не определитесь с курсом действий, либо не будете объявлены мертвыми, и в этом случае сообщить на Арктур. Те’Шора покачала головой. — Это недопустимое вмешательство в действия Совета. Губы Шепард искривились в кривой ухмылке. — Это не решение Совета, посол. Совет не утвердил мой статус, и я боюсь, что пока у меня не будет возможности опросить всех, кто в этом замешан, я не смогу сделать твердый выбор, кого отпустить, а кому прострелить голову. — Она сделала паузу. — Позвольте мне получить отчет старпома, а потом я с вами свяжусь. Пожалуйста. Два инопланетянина посмотрели друг на друга, а затем Те’Шора сделала изящный жест сиари. — Конечно, командер. Я желаю вам скорейшего выздоровления. Мы будем ждать вашего ответа. Без лишних слов они повернулись и ушли, а Прессли выпустил длинный свистящий вздох. — Рад видеть вас в сознании, коммандер. Мы волновались, когда вас привезли. Шепард хмыкнула, прислонив голову к подушке кровати. — Мне нужен отчет, Прессли. Что, мать батара, произошло? Прессли кратко рассказал о событиях последних нескольких дней — побег, битва, медицинские проблемы, разговор с Тетримусом, а затем обратился к пленнице. — Она говорит, что ее зовут Шиала, и что раньше она работала на Бенезию. Она утверждает, что была… поглощена… тем, кого она называет торианином, и что он передал метод расшифровки протеанских маяков в ее разум, а через ее разум — Сарену. Она утверждает, что может сделать то же самое для вас. Шепард на мгновение застыла, а затем улыбнулась, полная улыбка, которая на мгновение преобразила все ее лицо. — Наконец-то, блядь. Если я смогу хоть как-то разобраться в этом дерьме в своей голове, может быть, мы сможем предсказать, что этот остролицый урод собирается делать дальше. — Она вздохнула. — Пока что держите ее в заключении на «Нормандии». Скажите ей, что если ее информация будет хорошей, мы попробуем смягчить ей наказание за ее преступления. Прессли кивнул. — Мы взяли всех наемников ЭкзоГени и тех немногих техников и ученых, которые выжили, а также Итана Чона. Чон вчера встретился с представителем Теневого Посредника и, в общем, исчез. Я… я не мог держать его на борту без причины, мэм. Остальные представители ЭкзоГени тоже ушли вскоре после этого. Шепард фыркнула. — Лучшее, что ты мог сделать, Прессли. То, что произошло на Феросе, было… плохо. Чем меньше мы будем иметь к этому отношения, тем лучше для всех нас. Если не останется никаких улик, мы, по крайней мере, не будем отвечать за то дерьмо, которое они там устроили. Кстати, о записях костюмов. То, что мы видели… Он покачал головой. — Простите, коммандер. Помехи гетов не позволяли скафандрам загружать записи, пока вы не отключили вышку связи, а после этого частоты, которые вы очистили, не включали частоту загрузки. У нас есть только последние пятнадцать минут или около того записи с некоторых скафандров. Он посмотрел на свои ноги, схватившись руками за планшет. — Камера скафандра Лиары была так сильно повреждена, что ничего не показала, но у нас есть запись с вашей. На них видно, как Бенезия поднимает Сарена и вызывает подкрепление, а Сарен говорит, по крайней мере, недолго. Выстрел Рекса не убил его. Шепард вздохнула и кивнула. — У меня был этот ублюдок, а потом я не знаю, что случилось. Мои выстрелы блокировались, что-то чуть не сломало мне спину, а когда я встала, мне показалось, что кто-то выстрелил мне из главного орудия дредноута прямо в брюхо. — Она подняла руку, поморщилась, а затем опустила ее обратно на кровать. Прессли кивнул. — Приказы, мэм? Шепард сделала паузу, затем тонко улыбнулась. — Продолжайте делать то, что вы делали. Отдача этой Шиалы Совету не принесет им ни малейшей пользы, а возвращение ее от азари, скорее всего, станет болью в заднице. Я разберусь с их дерьмом. — Она сделала паузу. — Корабль заправлен? Прессли бросил на нее взгляд. — Да, мэм. Заправлен и дезактивирован. Все навигационные и оперативные проверки завершены, дополнительный «Мако», который мы взяли на борт, оснащен оружием и броней, для доктора Т’Сони подготовлены запасные бронекостюмы, и проведена проверка сверху донизу. Нам все еще нужен ремонт и поставки на Цитадель, но мы готовы к старту, когда вы выздоровеете, мэм. Шепард еще раз улыбнулась Прессли. — Ах, старпом, вы слишком добры ко мне. Пока что просто… держитесь и ждите. Посмотрим, сколько времени понадобится, чтобы выбраться из этого дурдома. Он улыбнулся в ответ. — Это займет некоторое время, я подозреваю. — Он оглянулся на дверь. — Не знаю, почему вас охраняют икс-оперативники, но приказ, который я получил, довольно четкий — мы не двинемся с места, пока вы не будете готовы. Так что просто сосредоточьтесь на выздоровлении, мэм. *** Как оказалось, ей потребовалось еще три дня, чтобы восстановиться настолько, чтобы двигаться. Шепард еще даже не была близка к полному исцелению, болезненые шрамы все еще покрывали ее торс под толстыми бинтами, а ноги все еще болели от принудительной регенерации. Ощущение холодной стали в области поясницы также приводило в замешательство, но, по крайней мере, у нее не были повреждены нервы. Дни проходили медленно, мало чем можно было заняться, кроме просмотра сети. В сети появились первые зыбкие кадры битвы при Феросе с ужасающими комментариями об огромной мощи дредноута гетов. Правительства мобилизовали флоты и строили планы нового строительства, а на экстренном заседании Совета были немедленно внесены поправки в Фариксенский договор, разрешающие строительство дополнительных дредноутов всем расам. Сообщения о том, что произошло на Феросе, были разрозненными и часто совершенно не соответствовали действительности. Совет говорил, что это была спецоперация по поимке Сарена, которая почти увенчалась успехом, а также сообщалось, что коммандер Шепард была ранена, но «выздоравливает и находится в добром здравии», — комментарий, который заставил ее фыркнуть, несмотря на боль. Врачи держали ее под седативными средствами половину времени, чтобы дать время костным регенераторам поработать, и она была благодарна за передышку от боли. На третий день она смогла вылезти из больничного халата, надеть довольно свободную форму BDU и выйти из палаты. Двое охранников на ее двери действительно были агентами Секретной службы X7, которые входили в состав охраны из шести человек, предоставленной сенатором Адкинсом, который, по их словам, «беспокоился о безопасности самого важного солдата человечества». Шепард не была уверена, доверяет она этому или нет, но Х7 были никому не нужны. Иметь телохранителей, когда она не могла даже поднять пистолет, было не тем, о чем она собиралась беспокоиться. Ей удалось принять пищу и удалить капельницу, а затем она отправилась в азарийский сегмент небольшого медицинского корабля, чтобы проверить Лиару. Корабль был расположен в форме буквы «Е»: с одной стороны — крыло людей/азари, с другой — крыло турианцев/кварианцев. Элдфелл-Ашленд использовал корабль как летающий медицинский ресурс для своих шахт, фабрик и ресурсоперерабатывающих заводов в системе. Они представляли собой смесь установок на перегретых планетах, расположенных слишком близко к солнцу, установок для фильтрации нулевого элемента в глубоком космосе и других опасных средах. У них было достаточно случайных кварианцев — в основном молодых кварианцев в «Паломничестве» — чтобы иметь секцию только для них, но в компании работали самые разные инопланетяне, и корабль мог позаботиться о них всех. Голые, легко стерилизуемые металлические палубы и декор корабля действовали ей на нервы, пока она следовала нарисованным направлениям к крылу азари: шести медицинским палатам, операционной и станции наблюдения, где работали скучающая медсестра-азари и два врача-азари. Один из них встал при ее приближении. — А, коммандер Шепард. Вы здесь, чтобы увидеть доктора Т’Сони, я полагаю? Азари была стройной, выше, чем большинство из их расы, и нежного бледно-голубого цвета, но черты ее лица были очень простыми, за исключением темно-красных отметин над глазами и ртом. Она носила маленький серебряный значок, который Шепард смутно помнила по дням обучения на Тессии, как символ клана, что-то связанное с медициной. Шепард кивнула. — Да, пожалуйста. Доктор привела ее во вторую комнату и коснулась кнопки управления дверью. — Она очнулась, но все еще очень слаба. Шепард рассмеялась, закашлялась и поморщилась. — Да, док, я тоже. Спасибо. Как оказалось, палата Лиары была почти такой же, как у Шепард, но с меньшим количеством медицинского оборудования, а также с занавешенным окном, открывающим бесконечную ночь космоса, усыпанного звездами. Лиара лежала на наклонной кровати, укрытая мягким серым одеялом, нижнюю часть ее тела покрывали костяные регенераторные кострукции. Черты ее лица выглядели осунувшимися и расстроенными, пока она не подняла голову и ее глаза не встретились с глазами Шепард. — Шепард! — Улыбка, расплывшаяся по ее лицу, превратила его в нечто прекрасное, и Шепард не могла не улыбнуться в ответ. Через мгновение она поняла, что у нее болят ноги, и двинулась, шатаясь, к стулу, чтобы устало сесть. — Привет, Маразул. Просто проверяю, как ты. Лиара выглядела озадаченной. — Ах? Простите, мой переводчик не уловил это слово. Шепард сделала паузу, затем поняла, что перешла на испанский. — А, неважно. Я устала, и мой рот работает быстрее, чем мой мозг. Как обычно. Воцарилось жесткое, неловкое молчание, в основном они смотрели друг на друга, пока Шепард не моргнула и не повернула шею. — Итак. Как ты…? Боже, не могу поверить, что я только что чуть не спросил, как ты себя чувствуешь, прямо как долбаный доктор. Проклятье. Азари нерешительно улыбнулась. — Мне лучше, я думаю. Устала, в основном. — Она отвела взгляд, маленькие синие пальцы нервно сжимали одеяло. — Я… Богиня, Шепард, я чуть не убила собственную мать. Я никогда в жизни не испытывала столько… гнева, ненависти и печали. Я… я не ожидала, что она здесь. Я не ожидал, что она будет… сражаться со мной. Шепард ущипнула себя за переносицу, ее губы сжались. — Мне жаль, доктор. Я не думала… Я не знаю. Я думала, что мы сможем покончить с этим быстро, просто выстрелить Сарену в голову и арестовать вашу маму. А теперь… Лиара кивнула, но это был кивок в пустоту, ее взгляд был прикован к изножью кровати. — Я боялась, что не буду достаточно сильной, чтобы… противостоять ей. Что я стану обузой. — Она вздохнула. — А потом, когда я была нужна тебе, я так увлеклась борьбой с ней, доказывая, что я не слабая, что позволила тебе ослепнуть и чуть не погибла. Шепард подняла взгляд. — Это не ваша вина. Это то, что должно было случиться. Проклятье, Шилдс до сих пор лежит в реанимации после одного из биотических взрывов твоей матери. Если бы ты не удержал ее от нас, она бы убила Рекса и меня за несколько секунд. Я была единственной, кто оступился. Вы много чего умеете, доктор, но вы совсем не помеха. — Шепард сделала паузу. — Врачи сказали мне, что вы, вероятно, повредили себя, делая это. Вышли против нее в таком состоянии. Лиара издала слабый, очень слабый смешок. — Ничего такого… важного. — Она посмотрела на свою правую руку, как бы ища что-то, затем положила ее обратно. — Доктор беспокоится, что я перенапрягла свой организм, и что мне будет трудно иметь детей. Я сомневаюсь, что у меня когда-нибудь будет такая возможность. Шепард закрыла глаза, вспоминая тот отвратительный день в медпункте, когда медики Альянса из Пенальского легиона проводили ее медосмотр. — Мне жаль, но то, что с вами сделали, было… довольно плохо. На шейке матки остались шрамы, и они кололи вам препараты для предотвращения беременности, я думаю. Мы… ничего не можем спасти. Вы стерильны. Шепард прочистила голову и вздохнула. — Т’Сони, мне… жаль. Никто… Лиара посмотрела на нее, затем пожала плечами. — Как я уже сказала, командер, сейчас это… не очень важно. Учитывая то, что моя мать сделала с нашей фамилией, продолжение рода меня уже мало интересует. — Мягкие голубые глаза встретились с глазами Шепард, и азари нервно прикусила губу. — Командир… с вами все в порядке? Вы побледнели. Шепард вымученно улыбнулась. — Я… я никому не говорила, но… в результате того, что со мной сделали… я бесплодна. Я не могу иметь детей. — Она закрыла глаза. — Я не знаю, что это такое для вашего народа, но это… тяжело. Раньше я мечтала когда-нибудь стать нормальной. Когда я была в банде «Красных». Что я стану чистой. Найду какого-нибудь идеального мужчину и выращу семью. Буду хорошей матерью, такой, какой должна была быть моя. — Она дрожаще выдохнула. — Глупо расстраиваться из-за этого, я думаю. Но это всегда… только отдаляло меня от других. — Она выдохнула. — Никто не должен от этого отказываться, Лиара. Разве ты не единственный ребенок Бенезии? Что будет с твоей семьей, если ты не сможешь иметь детей? Выражение лица Лиары было почти пустым, но Шепард уже знала, что это была маска, которую Лиара носила, как и она сама. Прошло много времени, прежде чем Лиара заговорила. — Моя мать… убеждала меня заняться политикой. Чтобы научиться быть… лидером, азари, за которой пойдут другие. — Она закрыла глаза. — Мой аитнтар… другой родитель, тоже была азари. Очень часто азари общаются и объединяются, но очень редко у тридцати кланов рождаются дети от других азари. Это считается… отвратительным. Нас называют чистокровными и насмехаются над нами. Нас сторонятся. Мягкий, мелодичный голос Лиары приобрел оттенок смущенной боли. — Когда я росла, моя мать ограждала меня от этого, где могла, но для меня было очевидно, что остальная часть Дома Т’Сони не собирается полностью… принимать меня. Я так и не смогла стать частью своей семьи. — Она сделала паузу, посмотрев на свои руки, напряженно сжимавшие одеяло. Ее пальцы медленно расслабились. — В конце концов, я просто… сдалась. Чтобы добиться того, чего я хотела — или думала, что хотела. Шепард ничего не сказала, и Лиара посмотрела на нее, прослеживая глазами ее черты. — Так что, в конце концов, если что-то случится с моей способностью рожать детей… не думаю, что это будет иметь большое значение. У нас есть более важные вещи, о которых стоит беспокоиться. Рот Шепард сжался. — Это не значит, что все в порядке. Лиара слабо улыбнулась. — Это не значит, что я точно умру бездетной и одинокой, Командер. Шепард кивнула, затем скорчила гримасу. — Зови меня Сара. Я думаю, если ты сможешь остановить меня от того, чтобы твоя мать размазала меня по стенке, ты сможешь отказаться от «коммандера». Лиара неуверенно взглянула на нее, затем широко улыбнулась, и Шепард пришлось улыбнуться в ответ. Лиара тщательно произнесла ее имя, затем кивнула. — И вам следует называть меня Лиарой. Боюсь, моя докторская степень сейчас приносит нам мало пользы. — Хорошо, Лиара. — Шепард встала. — Возможно, у нас есть зацепка. На Феросе была азари, которую мы захватили — вернее, захватил Гаррус. Одна из последовательниц Бенезии или что-то в этом роде. Она сказала, что ее зовут Шиала, и… Шепард прервался, когда глаза Лиары расширились. — Богиня. Вы нашли Шиалу? Шепард, она была личным телохранителем и коммандос моей матери, именно она обучила меня обращению с пистолетом и биотике! Она жива? Ну, это уже что-то, я полагаю. — Да, ее держат на корабле. По словам Рекса, она выглядит точно так же, как азари, которая на меня напала, только она не зеленая, а голубая. Она говорит, что получила от торианина какой-то отпечаток разума, который объясняет, как понять смысл маяка, и что она может дать мне то же самое. Лиара кивнула. — Понятно. Торианин. — Лиара нахмурилась. — Боюсь, я не получила полного объяснения, что именно представляет собой торианин. Я, конечно, видела огромное растительное существо, но… Шепард кивнула. — Это уродливо. Торианин, очевидно, был разумным существом, способным поглощать воспоминания и навыки того, кого или что он… ел. И он съел много трупов после падения Протеан. ЭкзоГени кормил его преступниками в обмен на то, что он использовал свои знания, чтобы помочь нам перевести протеанские руины в архивах Марса. — Она вздохнула. — Теперь это не имеет значения. Проклятый корабль Сарена разнес всю колонию на куски, и она погибла вместе со всем остальным там, внизу. — Богиня. Знания, которыми он должен был обладать. У него были умы настоящих протеан? Какие секреты оно должно было знать, какие вопросы мы могли бы ему задать! — Голос Лиары звучал задыхаясь, а на ее лице было выражение разочарования. Шепард нахмурилась. — Да, каждый оплачен человеческой жизнью. Вся колония была заражена его инфекцией; она контролировала людей и, по сути, завладела ими. Она, по словам Шилдс, порождала тех тварей, которых рвало на вас. Когда-то это были люди. Лучше уж куча пепла, поверьте мне. Лиара вздрогнула, вспомнив ужасное чувство жжения, охватившее ее. — Я… понимаю. Шепард вздохнула. — Главное, что если она сможет разобраться в этом мусоре в моей голове, то мы сможем вернуться на путь поиска Сарена и выяснения наших дальнейших действий. — Шепард выдохнула. — И для этого, я думаю, более чем вероятно, что мне снова понадобится ваша помощь. Лиара долгое время ничего не говорила, а затем подняла взгляд. — Шепа… Сара. — Она тщательно сцепила пальцы, как бы нервничая, а затем торопливо произнесла. — Я, конечно, сделаю все, что тебе нужно, но я просто хотела сказать, что мне очень жаль, что все так получилось… Шепард подняла руку. — Все в порядке, Лиара. Я не думала, что так будет, но воспоминания уже угасают, и, в общем, — она сделала паузу, задумалась, устремив взгляд в невидимое пространство, а затем ухмыльнулась. — У меня никогда не было никого, кто действительно понимал бы, через что я прошла. Я не совсем довольна этим, но я знаю, что то, что случилось в прошлый раз, было беспорядком, и это не твоя вина и не моя. — Она ободряюще улыбнулась. — Независимо от того, как все обернулось, это единственный способ сделать это, и, честно говоря, я не в восторге от того, что кто-то, кто работал с Сареном, подключен к моему мозгу. Считайте меня параноиком, но я бы предпочел, чтобы это сделали вы, если это возможно. Как это будет работать? Лиара нервно облизнула губы. — Я… я могла бы действовать как… буфер, я полагаю? Я бы соединила свой разум с твоим, а потом позволила бы ей соединиться со мной и передавать тебе то, что она посылает мне. Шепард усмехнулась. — О, секс втроем. Какое извращение. Лиара бросила на нее шокированный взгляд, затем, с каким-то нервным смешком, произнесла. — Я… Что?! Нет, я… я имею в виду, что я бы не… — Лиара покраснела и покачала головой. — О, Богиня, ты снова дразнишь меня. Шепард долго смотрела на нее, а потом усмехнулась. — Ты улавливаешь шутки. Это хорошо. Шепард закрыла глаза и устало потерла виски, стараясь не думать ни о том, что все это влечет за собой, ни об ощущениях, которые сопутствуют этому. Шутка, проклятье, если бы вы меня спросили, я бы, наверное, разделась догола прямо здесь. Христос и Дева, мне нужен секс. Раздался какой-то придушенный звук, и Шепард осторожно открыла глаза, чтобы увидеть азари почти на два тона темнее, чем ее прежний румянец. Шепард мысленно выругалась и вздохнула. — Гм. Пожалуйста, скажите мне, что я не сказала этого вслух. Лиара сглотнула, глаза мелькали везде, кроме лица Шепарда: — Я… что? Я кашлянула… простите. — Она поднесла руку ко рту и кашлянула, все еще краснея, а Шепард уставился на нее. Лиара наконец встретила ее взгляд, робкий и почти обеспокоенный, и Шепард слабо улыбнулась. — Прости, Лиара. Это было очень, очень неуместно. Я устала, и мне больно, и… общение с Беатрис разбередило кучу старых ран. — Шепард встала, морщась от затянувшейся боли в ногах, и отошла от кровати. — Я… дам тебе восстановиться и подумаю, когда мы сможем уйти. Она поспешила выйти через дверь, закрыв ее за собой, Лиара не успела и рта раскрыть, чтобы сказать что-нибудь, как дверь захлопнулась. Лиара опустилась обратно на подушки, слыша удаляющиеся шаги человеческой женщины, а мысли метались в тысяче направлений. Она поняла, что дрожит, и осторожно положила руки друг на друга, закрыв глаза. Возьми себя в руки, Лиара. Это глупое увлечение, которое ты испытываешь к очаровательной, красивой инопланетянке, которая спасла тебе жизнь. Одна Богиня знает, сколько других людей бросились на нее, и последнее, что ей нужно, это дополнительные заботы с моей стороны. Сначала я должна сосредоточиться на задании. Она сглотнула сухость во рту, а затем поняла, что на ее лице появилась глупая ухмылка. С другой стороны, то, как она это сказала… Богиня… Лиара нажала кнопку связи на своей медицинской койке. — Доктор Аэнта, мне нужно знать, сколько я еще пробуду в медблоке.