Через тернии к звёздам

***

      После побега Муфалды с урока ЗОТИ друзья не стали заострять внимание на боггарте девочки, чтобы лишний раз не тревожить её. Слизеринцы просто старались окружить подругу поддержкой.       Сама Муфалда, вспоминая разговор с Седриком, согласилась с мыслью о том, что искренних эмоций не нужно стыдиться. И проживать их лучше рядом с друзьями и близкими. Но в одном девочка осталась уверена: свои эмоции нельзя выставлять напоказ, иначе кто-нибудь сможет этим воспользоваться.       Из-за странного предсказания о своём прошлом слизеринка посещала уроки прорицания без особого желания. Хотя дело было даже не в том, что оно напугало её. Муфалда всегда очень скептически относилась к гаданиям, предсказаниям и прочей ерунде. Она считала, что судьба человека зависит только от него самого и рассчитывать на пророчества это полный абсурд. В освещенной камином, насыщенной благовониями комнате весь класс искал тайный смысл в смутных фигурах и символах. А у Трелони, стоило ей взглянуть на Муфалду, огромные глаза наполнялись слезами. Девочка старалась не замечать её взгляда. Нет, профессор Трелони ей точно не нравилась, хотя многие испытывали к ней чуть ли не глубокое восхищение.       Зато уроки ЗОТИ слизеринцам нравились. После боггарта студенты сражались с красными колпаками. Эти свирепые карлики водились всюду, где когда-то проливалась кровь: в затканных паутиной закоулках замков, в оврагах на месте сражений. Они дубинами убивали заблудившихся путников. Потом изучали ползучих водяных. Они были вылитые обезьяны, только в чешуе, жили в прудах и душили перепончатыми лапами всех, кого им удавалось заманить к себе. Вот только после урока, на котором боггарт сильно напугал Муфалду, Драко, несмотря на то, что ему тоже были интересны уроки ЗОТИ, не упускал возможности посмеяться над профессором Люпином.       — Вот так лохмотья! — громко шептал Малфой, едва завидев его. — Точь–в–точь наш домашний эльф!       Муфалда, в очередной раз услышав колкость друга в сторону крёстного, решила позже поговорить с ним об этом наедине. Главное было улучить подходящий для этого момент.       В дополнение ко всему, слизеринка по-прежнему старалась избегать Поттера, но это у неё не очень хорошо получалось. Что раздражало юную Уизли, так это то, что куда бы она не пошла, избранный почему-то постоянно оказывался рядом.       И не случайно. Порой незаметно наблюдая за Муфалдой, Гарри стал замечать, что она намеренно избегает его. А ведь в прошлом году они вроде бы неплохо ладили. Может он как-то её обидел? Нужно было выяснить это любым способом. Один раз на уроке ЗОТИ гриффиндорец шепнул девочке:       — Мы можем поговорить?       — Отстань от меня, Поттер, я не хочу с тобой разговаривать, — мигом разозлилась юная Уизли, заправив прядь рыжих волос за ухо. Гарри нахмурился.       Они оба не заметили, как профессор обратил на них внимание. Римус, завидев их короткую перепалку, о чём-то задумался, а потом улыбнулся своим мыслям. Подобную сцену он уже не раз наблюдал в прошлом.       Гарри, думая о ситуации с Муфалдой, неожиданно задал себе вполне логичный вопрос.       — «А для чего мне вообще нужно с ней мириться?»       Поттер вспомнил что в прошлом году они, кажется, даже смогли подружиться. Подумав об этом, гриффиндорец улыбнулся. Но вдруг резко тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.       Сидя вечером в библиотеке, юная Уизли тоже задумалась.       — «Что ему нужно? С чего вдруг он решил со мной поговорить?»       Девочка считала, что нужно решить все вопросы с Поттером, чтобы он наконец-то перестал её донимать. Не будет же она вечно от него бегать. Кивнув своим мыслям, Муфалда открыла книгу по зельеварению.       Урок профессора Снейпа был самым любимым для юной Уизли. Вся школа мгновенно узнала, как боггарт предстал в виде Снейпа, одетого в платье и шляпу бабушки Невилла. Ученики и кое-кто из профессоров хватались за животы от смеха, только Снейп ходил чернее тучи. При одном упоминании профессора Люпина у него мстительно загорались глаза; Долгопупсу на его уроках в отместку доставалось вдвойне. Единственными, кто не смеялся над профессором Снейпом, разумеется, были слизеринцы. По крайней мере, они не могли позволить себе смеяться над ним в открытую, но как только ребята собирались вечерами в гостиной, то могли отпустить парочку безобидных шуточек на эту тему.       Уроки ухода за магическими существами на всех наводили тоску. Хагрид после случая с Клювокрылом потерял веру в себя. Даже Драко, казалось, ощущал вину. Каждый раз, когда он смотрел на опечаленного Хагрида, то поджимал губы и отводил взгляд. Теперь урок за уроком класс занимался флоббер–червями, а существ скучнее, как известно, нет во всем мире.       — Кому надо за ними ухаживать? — возмущалась Муфалда, второй час запихивая в слюнявую глотку червяка нарезанный лентами салат.       Наступил октябрь. Скоро начнутся матчи, и скучные уроки будет легче терпеть. В пятницу вечером Маркус Флинт, капитан команды Слизерина, созвал игроков обсудить новую тактику.       В команде по квиддичу семь человек: три охотника, два загонщика, ловец и вратарь. Все летают на метлах. Поле для квиддича большое, на противоположных сторонах по два длинных шеста, на которых на высоте пятнадцати метров укреплены ворота–обручи. Охотники забивают в обручи голы красным, величиной с футбольный, мячом. Загонщики битами отбивают черные мячи–бладжеры, которые летают по полю и норовят сбить игроков с метел. Вратарь защищает ворота. Задача ловца самая трудная — поймать золотой снитч, крылатый мячик размером с грецкий орех. Игра кончается, когда ловец схватит снитч. Его команда получает сто пятьдесят очков и обычно выигрывает.       Команда Слизерина собралась в холодной раздевалке. Солнце садилось, и на поле стало темнеть. Капитан команды, Маркус Флинт, семнадцатилетний здоровяк–семикурсник, заканчивал в этом году школу. Обращаясь сегодня к команде, он немного волновался. На этот раз, помимо Драко и Муфалды, в раздевалке сидели Грэхэм Монтегю, Грегори Гойл, а также Тео и Блейз. Двое друзей попали в команду совсем недавно, прошлым вечером после отборочных состязаний. Забини стал вторым загонщиком, а Нотт — охотником. Наконец, Флинт собрался с мыслями и произнёс:       — Как вы знаете, этот год — мой последний в Хогвартсе. И мы, несмотря ни на что, обязаны получить кубок школы по квиддичу! Не в наших интересах потерять его в этом году. Разорвём же гриффиндорцев!       В ответ на речь капитана, вся команда зааплодировала.       Тренировались они три раза в неделю с огромным воодушевлением. Дни становились короче и холоднее, зарядили дожди, но ни грязь, ни ветер, ни дождь не затмевали блестящей картины, постоянно всплывающей перед глазами Драко, — он держит в руках литой серебряный Кубок. Он даже пообещал Муфалде, что поймает снитч ради неё. Юная Уизли шутливо отмахнулась, но порозовевшие щёки всё сказали за неё.       За неделю перед первым матчем, Флинт вновь собрал команду и сообщил, что на поле они не выйдут.       — Ты шутишь?! — воскликнул Драко, вскочив со скамьи.       — Нет, — покачал головой капитан. Монтэгю грязно выругался.       — Маркус, так нельзя! — разозлился Тео.       — Мы что, зря тренировались эти две недели? — прошипела Муфалда, сдерживая желание заехать Флинту в нос.       — Что за бред? — медленно спросил Блейз. Его выдержке можно было только позавидовать.       — Успокоились? — Спокойно спросил Флинт, когда возмущения игроков утихли. — Так вот. Мы не можем рисковать Драко. Он ведь совсем недавно повредил руку. Поэтому вместо нас против Гриффиндора на поле выйдет Пуффендуй. Я уже говорил об этом с Седриком Диггори, капитаном барсуков.       — Я в полном порядке! — возмутился Малфой.       — Капитан команды здесь я! — рявкнул Флинт. — Поэтому мне решать, кто в порядке, а кто — нет. На поле в следующую субботу мы не выйдем! Это моё последнее слово.       Возвращаясь в гостиную, четверо друзей в компании с Монтэгю сильно возмущались решению капитана.       — Я готова убить его! — проворчала Муфалда, сжимая кулаки.       — В Азкабане не преподают зельеварение, — шепнул Тео.       — Спасибо, — ответила Уизли, слегка успокоившись, — теперь я хочу убить его чуть меньше.       — И как моя рука может помешать мне поймать снитч? — возмущался Драко.       Муфалда положила руку ему на плечо, надеясь успокоить. Тот благодарно взглянул на девочку и слабо улыбнулся.       — У Флинта явно не все дома, — ответил Монтэгю.       — А мне кажется, что всё не так просто, — задумался Блейз, почесывая затылок.       — Ты про то, что причиной замены нашей команды является не боязнь Флинта рисковать Драко? — спросила Муфалда, буквально с полуслова поняв смысл сказанных другом слов.       Забини, кивнув, щёлкнул пальцами.       Зайдя в гостиную, слизеринцы услышали гармоничное бормотание студентов. В гостиной змеиного факультета никогда не было шумно.       — Вы уже видели? — улыбнулась Дафна, подойдя к друзьям.       — Что именно? — спросил Тео.       — Объявление, — ответила за подругу Пэнси, — конец октября. А это значит, что нам можно посещать Хогсмид.       Шестеро друзей были несказанно рады этому событию. Тео, Блейз и Дафна пожелали спокойной ночи и отправились в свои спальни. Муфалда зевнула. Она очень устала и хотела поскорее лечь в уютную постель и укрыться тёплым одеялом, чтобы этот день наконец закончился.       — Точно! — воскликнула слизеринка, вспомнив о домашнем задании профессора Трелони. — Надо же ещё карту закончить.       — Я могу закончить за тебя, — предложил Драко, обеспокоенный состоянием подруги.       — А я могу помочь, — кивнула Пэнси, — отдохни, Муф. Ни один урок не стоит твоих нервов.       — Спасибо, — благодарно улыбнулась юная Уизли, — но я, пожалуй, доделаю всё сама. Да и втроём мы управимся намного быстрее.       Муфалда подтянула свою сумку, вынула пергамент, чернила с пером и принялась за работу. Девочка аккуратным, почти каллиграфическим, почерком выводила каждую букву. Аккуратность одна из привлекательных черт в людях — то, чему всегда учила мама.       — Ты так старательно пишешь, — прошептала Пэнси, заглядывая в карту подруги, — у меня бы терпения не хватило!       — Ну да, аккуратность не твой конёк, — хохотнул Драко. Паркинсон влепила другу подзатыльник, но всё-таки улыбнулась. Муфалда усмехнулась. Даже самая нудная домашняя работа становится веселее рядом с друзьями.       Утром шестеро слизеринцев в радостном предвкушении отправились на завтрак. Большой зал был полон довольных студентов, которые оживлённо обсуждали первый в этом году поход в Хогсмид. А для кого-то, как и для компании друзей, он в принципе был первым за три года обучения в Хогвартсе. Проходя мимо стола Пуффендуя, Муфалда заметила Седрика, разговаривающего с однокурсниками. Парень тоже заметил новую знакомую и, тепло улыбнувшись, помахал ей. Юная Уизли слабо улыбнулась и кивнула. Всё-таки открыто приветствовать Диггори она не решалась, потому что это могло вызвать вопросы у её друзей и однокурсников.       После завтрака серебряная шестёрка направилась в холл, где Филч проверял у каждого согласие от родителей на посещение Хогсмида. Он по списку отмечал уходящих, пристально вглядываясь в каждое лицо: без разрешения мимо него не проскользнешь. Когда ребята подошли к завхозу, то заметили гриффиндорскую троицу.       — Счастливо. Увидимся вечером, на празднике, — попрощался с друзьями Поттер. Рон и Грейнджер жалостливо смотрели на мальчика. Драко, конечно же, не мог упустить момент, чтобы не поиздеваться над избранным.       — Что, Поттер, отсиживаешься в замке? — крикнул он. Тео и Блейз улыбнулись, и только девочки синхронно закатили глаза. — Дементоров испугался?       Поттер, судя по всему, сделал вид, что не услышал, и уныло поплёлся наверх по мраморной лестнице.       — Эй, он что, оглох? — Драко в недоумении выгнул левую бровь.       — Оставь его, — махнул рукой Тео.       — Да, Драко, пойдём уже, — согласилась с другом Муфалда.       Едва ребята вышли за территорию замка, то очутились в Хогсмиде. Небольшая деревушка будто окутывала каждого приходящего сюда царящим здесь уютом. Хогсмид встречал студентов своими маленькими домиками и интересными магазинчиками. Слизеринцы, перед тем, как всё исследовать, сначала решили осмотреться. Здесь было и «Сладкое королевство», и несколько лавок с смешными сувенирами, например «Зонко», и магазин с письменными принадлежностями «Писарро», и совиная почта, и несколько баров. «Три метлы» мадам Розмерты был самым популярным у студентов.       — Невообразимо, — зачарованно протянула Дафна.       — Да, здесь красиво, — кивнул Тео.       — Только сегодня холоднее, чем вчера, — поёжилась Муфалда, пытаясь согреть своим дыханием тонкие, озябшие от холодного ветра, пальцы.       — Ты что, не взяла с собой перчатки? — хмуро спросил Драко.       — Ну подумаешь, забыла, — пожала плечами юная Уизли. Слизеринец не раздумывая стянул с себя перчатки и надел их на продрогшие кисти подруги. Муфалда благодарно посмотрела на друга, и её щёки порозовели. Правда, Драко списал это на то, что подруга просто замёрзла.       — Может сначала зайдём в «Сладкое королевство»? — спросила Пэнси, но вопрос был скорее риторическим, потому что ответ друзей был очевиден.       Слизеринцы подхватили идею подруги и направились в магазин волшебных сладостей. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада, розовый кокосовый лёд, желатиновые червячки, засахаренные кусочки ананаса, пёстрые пчёлки. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое, о котором говорили летом близнецы. Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс» (из неё можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате), мятные нитки для чистки зубов, перечные чёртики в пакетах с надписью «Дохни огнём!», мороженое «Зубом застучи, мышью запищи», мятная помадка в форме лягушат — «В желудке прыгают, ногами дрыгают», хрупкие сахарные перья, карамельные бомбы, мышки-ледышки и кислые шипучки.       Накупив разных сладостей друзья вышли из магазина и направились в бар «Три метлы», чтобы отведать сливочного пива, столь популярное у студентов Хогвартса.       Бар размещался на первом этаже маленькой гостиницы, но удивлял своей вместительностью. Здесь было темновато, но это даже привлекало. Атмосфера паба чем-то напомнила ребятам гостиную Слизерина. Друзья нашли свободный стол возле окна и дождались мадам Розмерту, полнотелую розовощёкую женщину. Они заказали у неё шесть порций сливочного пива.       — Мне здесь нравится, — довольно проговорила Муфалда, снимая перчатки.       — Да, здесь мрачненько, — усмехнулся Драко, — самое то.       — Ваш заказ, — улыбнулась мадам Розмерта, поставив на стол поднос с шестью горячими кружками сливочного пива.       — Спасибо, — кивнул Блейз и протянул женщине двенадцать сиклей. Когда мадам Розмерта отошла, Забини добавил, — сегодня я угощаю.       Муфалда аккуратно взяла тёплую кружку и сделала маленький глоток горячего напитка. Нежный сливочный вкус вскоре сменился пряным вкусом сладкого пива.       — Неплохо, — кивнул Тео.       — А мне не хватило горчинки, — пожала плечами Пэнси, — в следующий раз попрошу добавить имбирь.       — А я бы добавила чуть больше корицы, — улыбнулась юная Уизли, сделав ещё один глоток.       — Как по мне, нужно наливать побольше сливок, — добавила Дафна, заправляя прядь светлых волос за ухо.       — Я думаю, что оно и так вкусное, — возразил Драко.       — А мне кажется, что в следующий раз надо заказать к нему печенье, — улыбнулся Блейз. Друзья одобрительно кивнули.       Слизеринцы рассказывали забавные истории и вспоминали неловкие ситуации, заливаясь звонким смехом и попивая сливочное пиво. Когда стало смеркаться, ребята решили вернуться в замок, чтобы не опоздать на праздничный ужин в честь Хэллоуина.       Серебряная шестёрка вышла из бара, и Муфалда впервые за два месяца почувствовала наступление осени. Все листья на деревьях уже поменяли цвет и начали опадать, устилая землю золотисто-багряным ковром.       Друзья вернулись в Хогвартс, миновали холл и вошли в Большой зал. Сотни тыкв светились зажженными внутри свечами, под затянутым тучами потолком парила стая летучих мышей, змеились молниями ярко–оранжевые транспаранты. Столы ломились от яств, да таких, что ребята, объевшись сладостей в Хогсмиде, не только отведали всего, но ещё и взяли добавки.       После ужина привидения Хогвартса разыграли целое представление. Неожиданно вылетели из стен и столов, представляя сценки о том, как сделались привидениями. Огромный успех имел Почти Безголовый Ник, призрак Гриффиндора. Он очень живо изобразил, как ему безобразно отсекали голову. А вот судьба Кровавого барона многих расстроила. Его история была связана с Серой Дамой. Когда-то он любил Елену Когтевран, дочь Кандиды, основательницы факультета Когтевран. Барон узнал, что она полюбила другого и в приступе ревности убил свою любимую, которая стала Серой Дамой, а когда осознал, что натворил — покончил с собой.       — Как это ужасно, — грустно вздохнула Муфалда, — из-за ревности лишить любимую жизни.       — Но он сам не смог жить без неё и решил закончить и свою жизнь, — ответил Драко, — это ли не любовь?       — Нет, — отрезала Дафна, — любовь это нежное и светлое чувство. Если бы он любил её, то сделал бы всё ради её счастья.       — Ты же знаешь его буйный нрав, — возразил Тео, — и думаешь, он бы смог видеть любимую с другим?       — Смог бы, — усмехнулась Пэнси, — хотя его никто и не заставлял смотреть. Если она полюбила другого, то почему бы не отпустить её?       — Вот он и не смог отпустить, — медленно произнёс Блейз, — решил, что если она не будет с ним, то не будет ни с кем.       Вскоре ребята поняли, что этот спор не имеет смысла и каждый остался при своём мнении. Слизеринцы направились в гостиную, ведь сегодня им предстоял весёлый вечер.       Когда ребята с первого и второго курса отправились спать, студенты постарше принесли с кухни Хогвартса еду и напитки, чтобы продолжить праздник в честь Хэллоуина. Девочки щебетали о моде, а мальчики разговаривали о квиддиче и спорном решении Флинта. Самого Маркуса на празднике в гостиной не было. Слизеринцы веселились, но в гостиной не было шумно. Лишь гармоничное бормотание и мрачная атмосфера, под стать Хэллоуину.       Но вдруг каменная стена отодвинулась, открывая проход в гостиную. На пороге стоял профессор Снейп. Он мрачно оглядел украшенную тыквами гостиную, столы, полные еды и напитков, и медленно произнёс:       — Что здесь происходит? — декан Слизерина прошёл мимо весёлых студентов.       — Мы просто празднуем Хэллоуин, профессор, — нагло улыбнулся Монтэгю.       — Я бы на вашем месте так не веселился, Грэхэм. — Сурово произнёс Снейп, наклонившись к студенту. — На портрет Полной дамы Гриффиндора напали. Пивз утверждает, что это был не кто иной, как Сириус Блэк.       Слизеринцы растерянно переглянулись.       — Это может быть правдой, профессор? — с любопытством спросил Блейз.       — Я не знаю, мистер Забини, — покачал головой Снейп, — так что уберите это всё, — он вновь окинул взглядом гостиную, — и отправляйтесь спать.       — Профессор, — обратилась к декану Муфалда, — Флинт на последней тренировке сказал нам, что в ближайшее время мы не выйдем на поле.       — Всё верно, мисс, — кивнул Снейп, — мы уже говорили с ним об этом. Доброй ночи.       Профессор зельеварения взмахнул своей чёрной мантией и вышел из гостиной. Муфалда растерянно взглянула на Драко. Тот недоуменно пожал плечами.