Гравитация Венеры

POV: Айлин       Лонеос скрылся за облаками, создавая атмосферу кромешной тьмы. Мы с Клементиной еле нашли тропинку к вилле. Ноги подкашивались, низ живота горел, а между ног было влажно от желания. Я безуспешно пыталась себя успокоить, так как все еще отчетливо ощущала требовательные руки Тома, так смело блуждающие по моему телу. Поднимаясь по тропе сквозь рощу османтуса, который рос на этом острове буквально повсюду, я тесно прижимала его дневник к груди, сгорая от нетерпения почитать его содержимое. Сквозь листву рощи снова появился Лонеос, вырвавшийся из плена туч. — Мне кажется, мы не туда свернули. — сказала Клемми, и мы обе остановились.       Я ни капли не удивилась этому, потому что еще не могла нормально ориентироваться в пространстве, постоянно путая на Венере восток и запад, а Клемми, видимо улетев мыслями в космос, шла на автопилоте. Я покрутилась во все стороны, и мой взгляд остановился на плутовских глазах Клементины. — Клемми, ты чего так загадочно улыбаешься? — Меня саму в жар бросает оттого, что чувствуешь ты. — Она театрально помахала руками, как-будто охлаждая себя. — Хватит сканировать мое поле. — шутливо потребовала я, улыбаясь ей в ответ. — Прости, прости, оно фонит со всех сторон. А что за книжка у тебя? — указала она на блокнот, который мне дал Том. — Это сюрприз от Тома. — А что там? — Не знаю, здесь слишком темно, чтобы понять. Но я думаю, там его стихи. — Он пишет стихи? — удивилась Клементина. — Скорее всего. — ответила я. — Несколько дней назад я случайно прочитала один. — Случайно? — провокационно посмотрела на меня Клементина, подтрунивая надо мной. — Да, случайно, — отзеркалила я ее игривый тон. — Листок выпал из его дневника. — уже серьезнее пояснила я. — Люблю стихи. Что-нибудь мне прочтешь? — Посмотрим, — хитро прищурившись, манерно произнесла я. — Ах так! — добавив драматичность голосу, подыграла мне Клемми. — Почитаю, если ты мне расскажешь про церемонию. А то ни Саша, ни Амарния толком ничего не сказали. Только сплошные интриги. — Нет, я не могу. — Почему? — Меня удивила категоричность ответа Клемми. — Я правда не знаю. Я никогда не присутствовала на самом обряде, и никто не присутствовал. Он только для жениха и невесты. Я имею ввиду, что каждый ритуал индивидуален. У вас будет свой, в зависимости от энергий вашего совместного поля. — А как же гости? — Они придут на празднование на следующий день после церемонии. «Что ж будем следовать совершенно новым для меня традициям.» — подумала я. — А Гильермо будет на свадьбе? — осторожно спросила Клемми. Ее голос звучал тише обычного, как будто она боялась, что ее кто-то может услышать и узнать ее секрет. — Должен быть. А ты не спросила, пока вы так мило гуляли по пляжу? — Я … Я — было видно, что она смущена. — Он тебе понравился? — поинтересовалась я, наблюдая явную ее увлеченность Гильермо. — Да, но я ощущаю это не так, как притяжение, которое чувствуется между тобой и Томом. Мне с ним просто очень хорошо. — Может это зарождение чувств. Вроде бы я тоже поначалу испытывала что-то подобное к Тому. — Посмотрим. — вздохнула Клемми. — Мне казалось, что он с Люси, нет? — спросила я. — Они не чувствуются парой. Между ними нет притяжение. Скорее это дружба или что-то вроде того.       Внезапно Клемми упала на колени и от боли, схватившись за голову, пронзительно простонала. — Клемми, что случилось? — испугалась я. Она мне не отвечала, отчего ввела меня просто в панический ужас.       Я тут же плюхнулась на колени напротив нее, пытаясь понять, что с ней происходит. Глаза Клементины были открыты, но смотрели сквозь меня, постепенно становясь влажными. Она тяжело дышала и все еще держалась за голову руками. Из глаз потекли струйки слез. Спустя несколько секунд ее тело обмякло, и глаза мигом сфокусировались на мне. — Ты в порядке? Что это было? — Тут же спросила я. — Я видела Гильермо и себя влюбленными. — Расстроенно говорила она, вытирая слёзы. — Что это может значить? — Не знаю. Но от этого видения исходили страх и тоска. — Ты устала, — успокаивала я ее. Столько впечатлений. Тебе нужно отдохнуть и мне тоже. Ты напугала меня. Такое происходило раньше? Боль, видения? — Да, но у меня не было таких острых головных болей, и видения не были связаны со мной. — Пошли, нам надо скорее вернуться на виллу.       Лонеос снова скрыли тучи, а где-то вдалеке послышались раскаты грома. Я нащупала дневник Тома, который пришлось оставить в траве, пока я успокаивала Клемми. Найдя тропу, ведущую к вилле, я помогла Клементине подняться — ее немного шатало, видимо, от сильного напряжения, которое ее тело испытало во время видений, пришедших к ней. Мы неторопливо продвигались к нашему жилищу, и я выдохнула, когда сквозь листву рощи увидела свет фонарей у входной двери виллы.       Клементина была так напугана, что я решила не оставлять ее одну, предложив ночевать в моей комнате. Она была совершенно обесточена, и как только ее голова коснулась подушки — она моментально уснула. А мне сон не шел — я думала о горячих руках Тома, пытающихся найти доступ к моему телу, но мое платье словно пояс верности не позволило ему пройти дальше. Я улыбнулась про себя, вспомнив его досаду. Было темно, а мне хотелось прочитать перед сном хотя бы пару стихов Тома. Я взяла с прикроватной тумбочки фонарик эллипсоидной формы, который мог легко уместиться в детской ладони; включила парящий режим, и его мягкий свет подсветил наугад открытую мной страницу дневника. Я хочу ее до изнеможения, Каждый дюйм ее тела желанного, Во взаимной любви растворения, Пылких слов на ухо шептания. Я хочу ее груди томные И соски-землянички вкусные. Я хочу ее до безумия Без стыда до неприличия.       Раскаты грома приближались, а зарницы светили в окно словно мигающий стробоскоп. Спустя пару минут я услышала удары капель о листву, и освежающий ливень хлынул, убаюкивая меня своим шипением. Практически весь следующий день шел дождь и только к вечеру успокоился, уступив место закатному солнцу. Я даже была рада такому раскладу, потому что погрузилась в записи Тома. Девчонки поняли мое желание побыть наедине с его дневником. Хорошо, что я им рассказала правду про нас с Томом, так им было легче понять и принять мое желание уединения.       Когда небо очистилось, и солнце над горизонтом согревало своим мягким теплом, Саша постучалась в мою комнату, спросив не хотела бы я пойти с ними к морю. Я оторвала свое воодушевленное и улыбающееся лицо от дневника. — Вижу, что ты вся поглощена чтением. Не буду отвлекать, но если надумаешь — приходи. — Хорошо. — ответила я.       Позже я спустилась в гостиную за вкусными персиками, которые лежали на блюде на барной стойке, разделявшей кухонную зону и гостиную, и, увидев там Клементину, удивилась. Она сидела на кушетке, уставившись в одну точку. — Ты не пошла с девчонками? — Я не очень себя чувствую. — устало ответила она. — После вчерашних видений? — поинтересовалась участливо я. — Да, и еще месячные начались. — Пошли ко мне в комнату, я почитаю тебе стихи Тома. — Клементина очень обрадовалась моему предложению.       Следующие несколько дней погода была безоблачная, и мы все чилили то у бассейна, попивая коктейли и загорая, то на море, рассекая в лётных дисках. Я влюбилась в такой формат девичников.       В Адонис мы возвращались так же на яхте, только еще Амарния была с нами. Мы с ней вдвоем стояли на палубе, и я спросила ее о том, как все-таки на Венере проходит день свадьбы. — Сама церемония у всех проходит по-разному. — ответила она, дублируя слова Клементины на этот счет. — Ваша церемония состоится сегодня вечером в храме. На ней не планировалось присутствие гостей, лишь жрец и жрица, как мне объяснила Амарния. — А вот на следующий день будут гости и само торжество. — А платье мне сегодня понадобится? — спросила я. — Да, моя помощница заберет его от Саши.       Берег Адониса уже появился на горизонте, и я отчетливо видела огненный пляж и возвышающийся храм Афродиты на берегу.       В то время, как девчонки разошлись по домам, я и Амарния направились в храм. Снова я была в этом красивом месте, дарящем ощущение мира в душе. Мы прошли с ней через площадь к статуе Афродиты с розой в руке, но в этот раз двери в храм были открыты, и две миловидные девушки приветствовали нас. — Жених уже прибыл? — спросила Амарния у них. — Да, он в купальне. — Мое сердце забилось быстрей при одном только упоминании о Томе.       Внутри храм был очень просторный и светлый, такой, как я себе его и представляла. Напротив входа, через зал с колоннами цвета охры, стояла огромная статуя Афродиты, только здесь она напоминала свой шумерский прототип, богиню Иштар. Она была мягко песочного цвета и абсолютно обнаженной, обе ее руки были подняты в жесте благословения, а на голове красовалась тиара из двух змей. Мы не стали проходить через зал к статуе, а сразу повернули налево в сторону женской купальни. — Перед церемонией нужно пройти обряд омовения, ну и смыть дорожную усталость — пояснила Амарния.       По мере приближения к банным комнатам, я уже ощущала витавшие в воздухе ароматы розы, пачули и сандала, как мне казалось. Перед самой купальней был будуар для переодевания. Сняв одежду и войдя в терму, я почувствовала тепло под ногами от каменного пола. Посреди банной комнаты был бассейн с теплой водой, от которого исходил тот самый аромат смеси из масел розы, сандала и пачули. Амарния передала меня в заботливые руки двух банщиц, которые помогли мне спуститься в бассейн. Одна из них, напенив губку, начала меня ею натирать легкими плавными движениями, а другая принялась за мои волосы.       Когда омовения были закончены, девушки уложили меня на мраморный круглый камень и в четыре руки приступили к умащиванию меня маслом жожоба с ароматной дамасской розой, втирая его массажными движениями. Я погрузилась в тотальное состояние дзен, и подумала о том, что это самая лучшая традиция, которая только может быть перед свадебной церемонией. Так спокойно становилось на душе, и излишняя нервозность и переживания растворились в ароматной дымке эфирных масел. Это действо возвращало меня из ума в тело, опустошая мою голову от ментального мусора. Улыбаясь самой себе от кайфа, которое получило тело, я вышла в будуар, где увидела свое платье на вешалке, рядом на тумбе лежала золотая тиара и коробочка с кольцом для Тома. Девушки помогли мне одеться и уложить волосы. — Какую помаду тебе нанести? — спросила меня одна из моих помощниц. — Есть под цвет губ с малиновый вкусом? — Да. — Я обожала такой оттенок и вкус малины.       В отражении зеркала, в дверном проеме, я увидела Амарнию в темно красном платье. — Готова? — спросила она.       Близился момент истины. Амарния повела меня за собой. Мы прошли по коридору расположенному параллельно колонному залу храма, и через пару минут оказались сбоку той самой статуи Афродиты-Иштар, точнее в нескольких шагах от нее. По ту сторону зала, напротив меня, я увидела Тома, во всем белом, как и я. Он был божественно красив в белоснежных брюках и белом камзоле расшитом золотом. POV: Том       По ту сторону зала, я увидел ее в белом платье, стилизованном под древнегреческое, которое напоминало хитон. Нежные складки платья подчеркивали ее аппетитные формы. На голове у нее была золотая тиара в форме миртового венка. Рядом с ней стояла жрица в красном платье.       Мы подошли друг к другу, оказавшись прямо перед статуей Афродиты-Иштар. Я смотрел на нее и не мог налюбоваться, ее глаза светились радостью, кожа сияла. Рядом с ней я попал в ароматное облако ее мягких энергий. — Привет, красавица. — Она смотрела мне прямо в глаза, нежно улыбаясь.       Мне с трудом верилось в реальность всего происходящего. Женщина, которой я бредил все это время, становилась моей женой. В эту фантасмагоричность вплеталась еще и сама обстановка на Венере и ее традиции. Это было сумасшедшее сочетание самых разных ассоциаций. Я словно попал в глубокую древность, но в самое что ни на есть будущее. Как изящно прошлое и прогресс переплелись здесь между собой самыми лучшими своими сторонами. Я всеми фибрами своей души предчувствовал значимость предстоящего таинства для всей моей жизни. — Так, пора приступать, иначе мы не сможем сдерживать такое мощное притяжение. — сострил Дамий, что было забавно услышать в столь ответственный момент. Но следом я подумал, что это очень мудро вносить толику юмора для разрядки ситуации, и снятия чрезмерной важности. Счастье любит легкость и простоту.       Жрица, которую звали Амарния, как сказал мне Дамий, взяла рамочный барабан и начала размеренно ударять по нему рукой, создавая очень мистическое звучание. — Закройте глаза. — скомандовал Дамий. Сейчас с вами будет говорить священная гравитация, дух планеты Венера, и вам должны прийти образы и слова, которые вы озвучите своему партнеру. — Что-то вроде клятвы? — спросил я. — Не совсем, но похоже. Это не заранее заготовленная речь, а то, что рождается сейчас из глубины ваших душ.       Шаманские звуки барабана вводили меня в трансовое состояние, и, действительно, как и сказал Дамий, сокровенные слова, те, что я должен сказать Айлин, всплыли в моем сознании. Звуки барабана утихли. Я открыл глаза, и увидел ее встречный взгляд, полный воодушевления. — Любимая моя, — начал я, взяв ее за руку. — То, что я сейчас чувствую, я никогда в своей жизни не ощущал. Я люблю тебя безмерно. На острове поток Афродиты сказал мне, что где бы мы ни были — мы всегда найдем путь друг к другу. И я знаю почему! При таком высоком градусе любви просто невозможно по-другому. — Глаза Айлин блестели, одаривая меня своим теплом. Она поднесла мою руку к своей щеке и нежно прижалась к ней, закрыв от удовольствия глаза. — Я люблю тебя. — призналась она, снова открыв глаза. — И если кто-то меня спросит, почему или за что — я никогда не смогу на это ответить. Потому что я просто люблю тебя. — Эти слова были столь желанны мной, что я готов был разрыдаться от катарсиса. — Обменяйтесь кольцами. — произнес Дамий, и Амарния подала нам их на мраморном подносе. — Какое оно красивое. — обрадовалась Айлин, когда я ей надел кольцо с огромным бриллиантом. — Поздравляю вас! Теперь вы являетесь мужем и женой! — объявил Дамий. — Ваши души с нетерпением ожидают уединения. Мы не смеем больше вас задерживать. — торжественно произнес Дамий. — Это единственное, что требует от меня сейчас священная гравитация Венеры — оставить вас наедине друг с другом. — Каждая часть меня ликовала сейчас, предвкушая долгожданное время только для нас двоих с Айлин, и я взял ее за руку. — Пойдемте за мной, — вдруг сказала Амарния и направилась в сторону противоположную от выхода из храма. — Я думал церемония закончена, и мы можем пойти домой? — озадаченно сказал я. — Вы останетесь здесь до утра в целле, в священной комнате. В храме никого не будет до полудня. Он полностью в вашем распоряжении, а, если возникнут какие-либо вопросы, вам достаточно прикоснуться к этой панели, — указала она на дисплей у входной двери в целлу. — И я или Дамий выйдем с вами на связь. — Гости начнут собираться к двум часам после полудня. Желательно, чтобы вы были готовы к этому времени. Вы будете встречать гостей уже в качестве мужа и жены. — добавил Дамий, и они оба удалились.       Целла располагалась прямо за статуей Афродиты-Иштар и оказалась настоящим оплотом наслаждения. Здесь была огромная кровать, стол с различной едой на случай, если мы проголодаемся, а мы проголодаемся, учитывая, что мы останемся в храме до завтра.       Айлин встала у стола и, взяв финик с тарелки, соблазнительно посмотрела на меня.       Волна возбуждения пронеслась по мне словно молния. Не в силах больше сдерживаться, я набросился на Айлин, накрыв ее губы поцелуем. Она отвечала мне со всей страстью, которая только может быть. В этот момент я ощущал себя самым счастливым во всей вселенной. Я расстегнул застежку на ее плече, и лиф ее платья скользнул вниз на бедра, обнажив грудь. Только я хотел прикоснуться к ней, как ее руки требовательно потянулись расстегнуть мою рубашку. Сняв камзол, я помог ей с застежками. И как только я предстал перед ней с голым торсом, она провела рукой по моей груди, как тогда в научном центре Саши. У меня перехватило дыхание, я обнял ее, сильно прижимая к себе и ощущая ее нежные груди. Я вдыхал аромат ее волос, целовал в шею и с упоением слушал ее возбужденное дыхание. Мои поцелуи постепенно приближались к груди, и когда я случайно задел губами ее сосок, она томно простонала. Я встал перед ней на колени, и, расстегнув застежку ее платья на талии, обнажил ее полностью. Передо мной стояла божественной красоты женщина, моя муза, моя любовь, моя жизнь. Она коснулась своими пальчиками моего подбородка, призывая меня подняться, а в ее взгляде я уловил желание избавить меня от брюк, в которых мне становилось слишком тесно. Я послушно встал, позволив ей освободить мой член. Она прижалась ко мне, покрывая поцелуями мою грудь и нежно царапая мне спину подушечками пальцев. Я невообразимо хотел внутрь ее мягкого и податливого тела. Ухватив ее за попу, я взял ее на руки, а она обвила ногами мои бедра, считав мое намерение продолжить в постели. Уложив ее на кровать, я коснулся пальцами между ее ног. Она текла от желания. — Я хочу тебя, — прошептала она, сведя с ума смыслом слов и томным тембром голоса.       Я незамедлительно вошел в нее и, слыша ее сладкий возглас удовольствия, сам простонал от наслаждения быть внутри ее обволакивающего естества. Я не мог ею насытиться. Как же долго я этого ждал! Мы стонали в унисон от исступленного чувства эйфории. POV: Айлин       Сочетание его мощи и мягкости приводило в восторг мое тело. Я наслаждалась его поцелуями и касаниями. Было видно, что он жаждал близости давно так же, как и я. Мы смотрели друг другу в глаза. Мы чувствовали друг друга так, что у меня перехватило дыхание, и сердечный центр разрывало от любви. С каждым его движение я ощущала нарастающие импульсы, что вот вот я разлечусь на атомы. Его твердый, упругий член увеличивал огонь внутри меня, а снаружи я была полностью окутана его силой. В какой-то момент я поняла, что меня нет, я слилась со вселенской любовью, слыша где-то вдалеке наши с Томом возгласы сладкого оргазма.       Более-менее придя в себя, я почувствовала его горячую руку на своем бедре и, повернув голову, увидела Тома, лежавшего рядом. Его грудь вздымалась от учащенного дыхания, а на лице блестела легкая испарина. Он тут же взглянул на меня, и его рука с бедра поднялась к моей щеке. — Ты же теперь понимаешь, что ты моя жена? — сказал он, придвинувшись ближе ко мне. — Так же ясно — что ты мой муж. — Я ответно коснулась рукой его щеки и увидела светящиеся любовью аквамариновые глаза. — Скажи это еще раз. — потребовал он. — Что? — Последние слова. — Мой муж? — Да, еще. — просил он. — Мой муж. — еще раз нежно произнесла я, и он тут же потянулся к моим губам и, легонько прикоснувшись к ним, сказал, что любит меня. Я была в состоянии тотального спокойствия, как-будто этих двух с лишним месяцев душевных мытарств и не было. У меня всплывали приятные моменты обряда, его мистическая атмосфера, трансовое состояние, когда пришли самые значимые мыслеобразы для клятвы, и мне вспомнились слова Тома. — Про какой поток Афродиты шла речь на церемонии?       Том рассказал мне про свой трансцендентальный опыт на острове — погружение в говорящий колодец. — Ты правда слышал голос Афродиты? Она с тобой говорила? — Это звучит странно, и я сам сначала отнесся к этому скептически, но когда погрузился в колодец, мне как-будто из груди вытолкнули эту фразу в голову. — Я верю в такие феномены. Значит мы всегда найдем путь друг к другу. — Меня немного встревожила эта фраза. В ней между строк читалось расстояние, которое нужно преодолевать. — Но мы же и так вместе? Может это какая-то метафора? — Жрец расшифровал это как очень сильное притяжение из-за того, что у нас долгое время не было возможности уединения. — Возможно — ответила я, хотя мне такая трактовка показалась притянутой за уши. Так или иначе интуитивно я чувствовала в этой фразе расстояние и холод. — Интересно, что бы я услышала? — Дамий говорил, что женщины в этом колодце ничего не слышат. — пояснил Том. — Жаль. — Вам, женщинам, не нужны никакие колодцы, чтобы слышать истину. — В его словах я чувствовала неподдельное восхищение женщинами, и в частности мной, и это меня окрыляло и доводило до экстаза. — Вы же и есть проявление Афродиты. — Это очень приятно слышать, но я все-таки не как Клементина. Я не читаю пространство. — Потому что твоя сила в другом. — Да, и в чем же? — удивилась я его ответу. — Сводить меня с ума. — С обожанием в глазах, он снова приблизился к моим губам, но в этот раз его поцелуй был напорист и страстен. — Так вот какая у меня сила! Мне определенно нравится. — На самом деле не только в этом. — начал он более серьезным тоном. — Ты не только читаешь пространство, ты еще из него творишь красоту через свои произведения. Помнишь, Клементина сказала, что Ван Гог считал пространство и перенес это на свою картину Звездная ночь? — Да, верно. — согласилась я, вспомнив слова Клементины. — Я не думала об этом в таком ключе.       Я задумалась над словами Тома, немного уйдя в себя. Это было для меня как откровение, что любой человек, чем бы он не занимался, мог черпать информацию из окружающего его пространства. И скорее всего он это делает, только даже не догадывается об этом. — Ты мне так и не рассказала, чем вы занимались на вашем острове. — вернул меня Том из моих мыслей. — Мое пребывание на острове разительно отличалось от твоего варианта. — таинственно улыбалась я, сев на кровати скрестив ноги. — И что мне думать теперь из-за этой твоей хитрой улыбки?       Я ему рассказала про долину фаллосов, и чем в действительности мы там занимались с девчонками, а также про забавную историю с выбором пениса. — Знаешь, если бы твой там присутствовал — я бы выбрала его. — шутя оправдывалась я. — Ну теперь он у тебя в полном доступе.       Я прошлась взглядом по телу Тома и вспомнила написание картины. — Ты сейчас лежишь так же, как на позировании. — Жду с нетерпением продолжения нашего сотрудничества. Думаю в следующий раз это будет еще увлекательней. — Том соблазняюще и провокационно смотрел на меня. — Конечно. — подыграла я ему, обольстительно строя глазки. — Потому что теперь я имею право трогать тебя, где захочу. — медленно проговорила я и дотронулась пальчиками до основания его члена и мягко повела их к его головке, наблюдая, как сам член увеличивается в размере и приподнимается от возбуждения.       Том приподнялся на руках, намереваясь повалить меня на кровать и накрыть собой, но я опередила его, перекинув одну ногу через его бедра, и, схватив за основание член, ввела его внутрь себя. В этот момент я закрыла глаза от удовольствия проникновения, слыша томный выдох Тома и чувствуя его требовательные руки на моих ягодицах. Ухватившись за них, он начал контролировать амплитуду моих движений, а я наслаждалась сандаловым ароматом его волос, целуя его в губы, в висок, в шею, иногда покусывая в плечо и снова возвращаясь к губам. Приближавшийся финал ускорил наши движения и от сильного возбуждения Том, опрокинув меня на спину, исступленно доводил нас до кульминации, двигаясь словно вырвавшийся из клетки дикий зверь. Мне нравилось в нем это необузданное желание обладать мною.       В этот раз в пиковый момент наши возгласы были громче и интенсивней, и от необычности проявления нашей любви мы оба рассмеялись. — Ты проголодалась, красавица? — спросил он спустя несколько минут эйфорической тишины. — Меня скорее мучает жажда. — Сейчас все будет. — Он поднялся и подошел к столу, стоявшему справа от кровати, и из кувшина налил мне воды.       Я перевернулась на живот и еще раз осмотрела комнату уже в более спокойном состоянии, открывая для себя детали, которые я не заметила, когда Амарния нас только привела сюда. Напротив кровати стояла тахта, на которой я увидела пакет с моей одеждой и дневником Тома, который Амариния заботливо принесла в целлу. Чуть слева от тахты напротив входа была еще одна дверь. — Интересно, что там? — спросила я у Тома, указывая в сторону двери.       Он передал мне стакан с водой. — Может балкон. — предположил он.       Мы оба подошли к двери и, открыв ее, увидели просторную террасу с бассейном, от которого исходили теплые испарения воды, а между колонн виднелся огненный пляж и морской горизонт, с только что скрывшимся солнцем. На борту небольшого бассейна лежали аккуратно сложенные полотенца и банные халаты. Мраморный пол здесь был таким же теплым как в купальне. Том подхватил меня на руки, отчего я от неожиданности вскрикнула. — Ну что искупаемся, красавица.       По широким ступенчатым выступам он спустился в бассейн со мною на руках. Бассейн сочетал в себе две зоны: одна, где можно поплавать, другая — больше напоминала купальню, где можно было релакснуть. Туда нас и потянуло.       Теплая вода купальной зоны ласкала тело и окутывала приятной истомой, особенно сладко это сочеталось с объятиями Тома. Аромат воды отличался от того, что был в купальне перед церемонией. Здесь чувствовалось присутствие лавандово-лимонных нот. — Чем вы еще занимались на острове помимо ныряний в колодец? — спросила я, сидя на бедрах Тома и облокотившись на его грудь. — Ну, на самом деле нырял только я. — поправил он меня, нежно гладя меня по животу, иногда спуская руку чуть ниже к лобку. — Один день был очень дождливый. Это было как раз после нашей встречи. Мы с Гильермо еле успели доплыть до начала шторма и грозы. Я еще так удивился такому штилю, когда мы плыли к тебе. Оказалось, это было затишье перед бурей. — Где же вы ночевали? — Дамий увел нас в пещеру. Там мы и провели весь следующий день у костра и под веселые рассказы Массимо. — Выходит, вы подружились? — удивленно поинтересовалась я, не ожидая, что Массимо вообще будет присутствовать на мальчишнике. — Скажем так, что я больше не злюсь на него и то, только потому, что он, как оказалось, одинок. Ты знала, что здесь не у всех могут быть пары? — Да, это правда. — подтвердила я. — Мне Амарния рассказала о том небольшом проценте. — Так вот, Массимо относится к этому проценту. Хотя у меня все равно кровь закипает, когда я думаю о твоем обнаженном позировании ему. — Но трогать и обладать этим. — Я взяла его руку и провела ею по моей груди. — Можешь только ты.       Он развернул меня лицом к нему и мы снова с ним целовались, упиваясь каждым касанием губ и языка. Солнце спускалось все ниже под горизонтом, уводя за собой последний свет своих лучей, превращая сумерки в ночь. — А чем вы занимались в тот дождливый день? — спросил он у меня, когда наши поцелуи перешли в нежные касания наших щек друг к другу. — Я читала твой дневник. — ответила я, продолжая тереться о его щеку своей словно довольная кошечка. Хотя мы не касались эрогенных мест друг друга, я явно чувствовала оргазм наших душ в этом момент.       Решение отдать мне дневник обезоруживало его, обнажая его душу передо мной и высвечивая самые темные ее места, в которых люди обычно прячут свои истинные чувства и свою истинную личность, надевая на себя защитные маски. — Я так рада, что ты мне его дал. Это были самые лучшие моменты моего девичника. Твои стихи такие красивые и проникновенные. Все, что ты описывал в них, так было похоже на мои переживания. — призналась я ему. — Прости, что не разобрался во всем раньше, любимая. — Это не твоя вина. Мы оба с тобой не понимали, что происходит. — Я рад, что ты его прочитала. Гильермо был прав. Это он посоветовал отдать тебе дневник. — Он читал твои стихи? — Да, и он по ним понял, что мы с тобой изначально не были парой. И Дамий тоже своим чутьем узнал об этом. Но мне это уже не кажется проблемой. — сказал Том и вопросительно посмотрел на меня, ожидая моей реакции. — Мне также, потому что девчонки тоже все уже знают. Амарния это почувствовала, и мне пришлось рассказать правду. И знаешь, как груз с плеч. — выдохнула я. — А что Гильермо сказал про стихи? — вернулась я к прежней теме. — Тоже, что и ты, что они красивые. — Тогда я симпатизирую этому Гильермо. Кстати, тебе не показалось, что они понравились друг другу с Клементиной? — спросила я. — Ты тоже это заметила? — У нее даже было какое-то видение насчет него. Но ее это почему-то напугало. — Он расспрашивал меня о ней, где живет, с кем, есть ли у нее молодой человек. Хотя я думал сначала, что он с Люси. — Клемми не чувствует между ними притяжения. — Это похоже на правду. И Дамий во время нашего путешествия к колодцу, впав в транс, открыл, что возлюбленная Гильермо умерла, и он до сих пор ее любит. Так что возможно Клементина — это его шанс на новую любовь. Вообще, Гильермо единственный, кого мне сложно понять. Он очень проницателен и непредсказуем. Меня очень удивило его хобби. Оказалось, что он обожает собирать травы и столько знает о них. — Это еще один плюс в пользу Клементины. Она тоже любит собирать травы. — Я не знал об этом. В них и правда есть что-то общее. — Не рассказывай ему про видение Клементины. — попросила я. — Я не думаю, что нам, вообще, стоит вмешиваться в это. — Согласна, пусть у них все идет своим чередом. — Ты еще не проголодалась? — Пожалуй да.       Мы вышли из бассейна, Том подал мне полотенце, а после того, как я вытерлась насухо, укутал меня в банный халат.       В целле на столе под термо клошем оказалась запеченная форель с овощами под соусом бешамель. Том открыл бутылку белого вина. — Так сегодня мы пьем Пино Гриджио, тоже из провинции Диониса. — прочитал он на этикете и, налив в бокалы белое вино, подошёл с ними ко мне. — Может нам в медовый месяц туда отправиться? — предложила я. — Если конечно здесь предполагается медовый месяц. — Даже если не предполагается — мы все равно себе его устроим. Это решено мы поедем в провинцию Диониса. — заключил он и нежно меня поцеловал.