Гравитация Венеры

POV: Том       Мы попрощались с Гильермо на перекрестке Кипарисовой улицы и переулка, который вел к моему дому, на улицу Белых лилий. Он звал меня с собой на пляж, говоря, что ему нужна перезагрузка, а рассекание по морю в летных дисках будет как раз кстати. Но любовь и пылкое желание заключить Айлин в свои объятья заставила меня вежливо отказаться от его предложения. Он понимающе посмотрел на меня, и светлая улыбка мелькнула на его лице. — Могу я тебя кое о чем попросить? — Да, конечно. — ответил я. — Сообщишь мне, если Клементина приехала? — Не вопрос, обязательно.       Дом встретил меня жасминовым ароматом моей жены, и я был уверен, что увижу ее в гостинной с блокнотом в руках или за чашкой чая, но как только я торопливо прошёл внутрь, то никого там не обнаружил. Мой взгляд зацепился за стол, где одиноко красовался аппетитный персиковый пирог, а две фарфоровые чашки с блюдцами покорно ожидали чаепития. Я заглянул в спальни, надеясь там застать Айлин, но там также никого не оказалось.       Готовый к чаепитию стол, горячая вода в чайнике и отсутствие при этом Айлин посеяли зерно тревоги внутри. Вся эта картина выглядела слишком жутко. Для кого это все приготовлено? Почему никого нет?       Я облегченно выдохнул, когда заметил отсутствие подарочной корзины, которую Айлин собрала для Хоресов. Очевидно они вернулись, и она пошла к ним. Не медля ни секунды тело само направилось к выходу. Я был так быстр, что чуть не сбил с ног Джеймса, который собирался позвонить в дверь и выглядел весьма взволнованным. — Ой прости, не ожидал, — извинился я за свою нечаянную неловкость. — С приездом! — радостно произнес я, и мы обнялись, но его лицо да и весь вид выражал перманентную озабоченность. Что-то было не так. — Клементина здесь? — задал он вопрос, отчего внутри меня все упало. Вот оно — то, чего я опасался — случилось. Неотвратимое предчувствие беды уже сгущало краски и рисовало самые мрачные картины. — Нет, разве они не у вас? — последовал мой автоматический вопрос, ответ на который я уже прекрасно знал — их там нет. Айлин там нет. — Господи, — сев на ступеньки и сдерживая рыдания, произнес Джеймс. — Где же теперь ее искать? И связь с ней отключена. — Что случилось? — мигом спросил я, чувствуя в груди нервную дрожь, которая переросла в неприятное давление. POV: Айлин       Клементина бежала так быстро, что я с трудом за ней поспевала. Она миновала наш сад и теперь неслась вдоль канала по направлению к пляжу, где Том почти каждое утро бегал. Я не любила бегать, да и получалось у меня это очень сомнительно. Чего только стоила моя последняя пробежка в Киприде. Не хочу даже вспоминать.       Все это время я из последних сил пыталась ее догнать и просила остановиться, но она продолжала бежать по пустынному пляжу, не обращая внимания на мои мольбы. Я сильно отстала, но все еще видела ее в поле зрения. В какой-то момент, видимо, обессилев, она упала на колени возле одного из валунов, закрыла лицо руками и плакала, плакала, плакала. — Клементина! — окликнула я ее запыхавшимся голосом, подходя ближе. Она повернула ко мне свое заплаканное лицо и сдавленно произнесла: — Они лгали мне всю жизнь! — Нет, они просто хотели для тебя счастья.       Я села рядом с ней и заключила ее в свои объятия, тесно прижимая к груди. — Получается Фрэнсис мой отец. Я не хочу этого. — Ты и не должна этого хотеть. Твоим отцом по прежнему остается Джеймс. — успокаивала я ее, слегка поглаживая по голове.       Всхлипывания Клементины становились все реже, пока не сошли на нет, но слезы по-прежнему текли не переставая, отчего рукав моей кофты стал мокрым.       Мы пребывали в целительном молчании еще какое-то время. Мои мысли в этот момент унеслись далеко от Венеры. Я никогда не знала своих родителей. Они пропали, когда мне был год, а моей старшей сестре два. Нас воспитывала тетя Колетт, сестра мамы. Из ее рассказов я узнала, что мы родились в Турции. Родители переехали туда по работе на несколько лет. После их исчезновения тетя оформила опеку и перевезла нас во Францию и вырастила там.       В реальность меня вернула тотальная тишина вокруг. Кроме нас на пляже никого не было, и море стихло, удивляя своим внезапным штилем. Все как-будто замерло. Лишь вдалеке, над морским горизонтом, кто-то одиноко мельтешил в летных дисках. — Почему меня воспитывал не Фрэнсис? — посмотрев на меня красными от слез глазами, произнесла Клементина. — Почему они отдали меня моим родителям? — Клемми, милая, я не знаю. Тебе следует задать этот вопрос Джеймсу и Маргирите. — Я не могу поверить, что они не мои родные родители. — сетовала она, и снова ее глаза наполнились слезами. — Но они все равно твои родители, — убеждала я ее. — Они тебя воспитали и очень сильно любят — это главное.       Она ничего не ответила, опустила взгляд вниз на песок и молча вздохнула. Я видела, как она изо всех сил пыталась смириться с новыми обстоятельствами ее жизни и как ей было тяжело.       Меня снова привлек горизонт — свинцовые тучи с мерцающими зарницами приближались к нам, и сразу же в нашу вакуумную тишину ворвался резкий ветер. Я поняла, что то было затишье перед бурей. — Клемми, надо возвращаться, приближается шторм. — Я встала и подала ей руку.       Ветер трепал наши волосы в разные стороны, становясь все сильней и закладывая нам уши, а волны, взбесившись, закидывали нас брызгами. Мы торопились, надеясь успеть до урагана. Внезапно мне показалось, что за нами кто-то следовал, и я инстинктивно обернулась. Это были двое рослых мужчин. Меня настораживало то, что они вдруг из ниоткуда здесь появились и шли целенаправленно за нами. Чуть поодаль, слева от мужчин над песком, парила машина, по всей видимости принадлежащая им. Они ускорили шаг. Я мигом схватила Клемми за руку и, буркнув ей «бежим», дернула ее, но не успели мы сделать и пару шагов, как Клементина тут же повалилась на песок от обвившей ее шею искрящейся веревки. — Эй! Отойдите от них! — послышался издалека знакомый голос. Я вгляделась и узнала Гильермо, спешащего к нам из моря. Далее все так быстро произошло. Один из преследователей подбежал ко мне и начал заламывать мне руки и пытаться приложить ингаляторную маску к носу. Я вырывалась и дергалась, мешая его намерениям. — Гильермо, помоги! — надрывно крикнула я что есть мочи, но подоспевший второй мужчина выхватил у другого маску и быстрым движением приложил ее к моему носу. Я наблюдала, как Гильермо изо всех сил бежит к нам, на ходу снова надевая летные диски. Мои глаза начинали слипаться, но я все еще осознавала себя и надеялась, что Гильермо успеет. Скорее всего мое сознание отключилось на несколько секунд, потому что, открыв глаза, я уже видела его через заднее стекло машины — он взлетал вслед за нами. Мы перелетели через канал, и Гильермо не отставал от нас. — Подбей этого настырного! — услышала я противный голос одного из похитителей. Я хотела сказать, чтобы они оставили в покое Гильермо и отпустили нас, но уже не могла контролировать свою речь, а веки становились все тяжелей. Электрический разряд оружия походил на маленькую молнию, но его было достаточно, чтобы обездвижить Гильермо, и тот уже с приличной высоты, искрясь упал на берег канала. Так резко стемнело, или этот сумрак был только в моих глазах. — Вколи венерианке фонолептик. — снова услышала я неприятный голос и полностью отключилась. POV: Том.       Джеймс обрывчато от волнения рассказал мне, что Клементина случайно узнала так долго скрываемую от нее правду о настоящих родителях. Эта новость сильно поразила ее. Честно говоря, я и сам был крайне удивлен тем, кто в действительности являлся ее родителями, и при других обстоятельствах у меня было бы столько вопросов, но сейчас все мои мысли занимал лишь один самый важный — где Айлин? Конечно же она умчалась вслед за Клементиной. Но куда? В каком направлении? И связаться с ними не удавалось. Джеймс сказал, что Клементина скорее всего отключила связь, поэтому все его звонки ей были безрезультатными. — Куда она могла еще пойти помимо нас? — спросил я. — Возможно на пляж.       Джеймс поднялся со ступеньки нашего крыльца готовый отправиться со мной на пляж, но сел обратно схватившись за сердце. — Что такое? — опешил я. — Все в порядке, сейчас пройдет. — доставая из кармана пузырек с таблетками и тяжело дыша, ответил Джеймс. — Вызвать врача? — Нет, позвоню Маргарите. Ты лучше иди на пляж сходи, посмотри, может они все-таки там. — говорил он, медленно проговаривая каждое слово.       Безветренная погода внезапно превратилась в хаотичное гуляние вихрей, которые поднимали в воздух пыль, песок и другие мелкие частицы. Они неприятно забивались в глаза и в нос, пока я несся сломя голову вдоль канала к пляжу. Выйдя к морю, я увидел зловещую картину сизых туч, которые периодически разрезались ветвистыми молниями. На пляже не было ни души. Тем не менее я решил обойти его. Что если они за теми небольшими валунами? Но нет, пусто. Здесь их не было. От злости я схватил первый попавшийся камень и со всей дури крича бросил его в море. Под ногами что-то хрустнуло. Это был кем-то потерянный летный диск.       Когда я вернулся один, Джеймс сразу понял, что я их не нашел. — Моя бедная девочка. — причитал он. — Куда еще она могла пойти? — В храм, но Маргарита уже побежала туда.       Поиски Маргариты были также безуспешны, как и мои. Сердце сжималось, но все еще надеялось увидеть Айлин и Клементину, идущих по улице Белых лилий как ни в чем не бывало. И я был бы готов закрыть глаза на все эти безрассудства, лишь бы она вернулась. Я и слова не скажу, не упрекну — только вернись, Айлин! — Джеймс, нужно идти в полицию. — сказала Маргарита, вся бледная от потрясения. Она винила себя, что не позволяла Джеймсу рассказать правду, боясь ранить Клементину, а в нужный момент не оказалась дома. — Они не примут нас. Должны пройти сутки. — Даже если и так. По крайней мере пусть определят ее местоположение через коммуникатор. Они ведь могут это сделать. — Без заявления они ничего делать не будут. А заявление можно подавать только через сутки. — Попытаться стоит. — вмешался я. — Возможно в связи с исчезновениями людей они сделают исключение.       В итоге полиция приняла наше заявление — Айлин и Клементина были помещены в базу пропавших без вести. Но по их межвенерианской связи обнаружить местонахождение Клемми не удалось. Как и все исчезнувшие в последнее время венерианцы, ее сигнал пропал из общей системы связи. Это сильно осложняло поиски пропавших людей.       В полиции нам пришлось просидеть несколько часов в ожидании, когда шторм немного утихнет. В голове крутилось, что я должен как-то сообщить о случившемся Гильермо, но не мог подобрать нужные слова. Он был влюблен в Клементину. Мне так казалось, потому что он проявлял по отношению к ней заботу и часто о ней думал. Я не стал в ночь сообщать ему об ее исчезновении и лишать крепкого сна. Расскажу обо всем завтра.       Домой я вернулся около полуночи совершенно разбитым и подавленным. Ураган сбавил обороты, но порывы ветра и дождь все еще были достаточно сильными. Теперь уже невозможно было отрицать, что с Айлин и Клементиной что-то случилось. Увижу ли я ее еще когда-нибудь? Было нестерпимо больно. Долгое пребывание в полиции, огромное количество пропавших без вести людей и зловещий шторм совсем не вселяли надежды на счастливый исход. Но к счастью мне вспомнились слова Дамия, что мы с Айлин всегда найдем путь друг к другу чтобы не случилось. Как мне хотелось верить в это! Я должен был верить в это, иначе тяжелые эмоции брали верх, и горе разрывало меня на части. Главным было сейчас собраться и все силы направить на поиски. Я твердо решил для себя, что во что бы то ни стало найду ее, даже если мне придется посвятить этому всю жизнь. На этих мыслях раздался звонок, и я вздрогнул от неожиданности. — Господин Спирс ожидает у двери. — объявила своим безэмоциональным голосом наша голограммная помощница. Гильермо? В такой поздний час и в ужасную непогоду? Этот день не переставал меня удивлять с самого утра. Видимо мне придется прямо сейчас обо всем ему рассказать. — Открой дверь! — скомандовал я и направился к выходу встретить его.       На пару секунд послышалось шипение дождя, и, как только Гильермо перешагнул порог, шумоизоляция дома скрыла ненастье за закрывшейся дверью. Даже при тусклом вечернем свете в коридоре я заметил насколько он промок. А когда Гильермо вышел из полутьмы прихожей я понял, что случилось что-то посерьезней, чем просто вымокнуть под дождем. Его лицо было в ссадинах и ранах, левой рукой он держался за свое правое плечо и слегка прихрамывал, а одежда оказалась не только мокрой, но еще и запачканной песком, как и его волосы. — Гильермо, что случилось? — остолбенев от его вида, спросил я. — Ты не позвонил, что Клементина вернулась.       Его ответ никак не объяснял его разбитый внешний вид. Я чувствовал вину. Сейчас мы стояли как истуканы и просто смотрели друг другу в глаза. Было ощущение, что я смотрюсь в зеркало. В нем мне виделась та же боль, которую в тот момент испытывал я сам. Стоп! Откуда он узнал, что она вернулась? И черт возьми, почему он так выглядит? — Я видел их. — произнес он, заметив на моем лице недоумение. — Айлин и Клементину? — Да. — Где? Когда? — торопливо спрашивал я. — На пляже около шести часов назад. Их похитили двое уродов. Я пытался… — его речь прервалась, он сжал руку в кулак и ударил им по стене от горечи. — Осторожно, иначе ты так и вторую руку повредишь. — Они же живы? — с надеждой спросил я. — Да.       Это «да» было настоящим бальзамом. Гильермо рассказал, что похитители подбили его, повредив руку, а от падение с высоты он сильно ушиб ногу о камни и получил кучу ссадин на лице. Он пролежал без сознания около пяти часов на другой стороне канала. — Тебе нужно к врачу! — Не сейчас. — отмахнулся он. — Я знаю, куда они направились. — Эти его слова прозвучали еще более обнадеживающе. — Так что собирайся! Мы немедленно едем с тобой в Киприду. — Киприда? — переспросил я. — Номер машины похитителей запомнил. Он кипридский. — пояснил он. — Я, конечно, не знаю, где конкретно в Киприде… — Все равно. — вклинился я. — Это уже что-то. Приедем в Киприду и на месте разберемся.       Гильермо убедил меня не сообщать пока Хоресам, объяснив это тем, что нам стоит поторопиться и не терять драгоценного времени. Мы договорились позвонить им завтра с утра, как только доберемся до Киприды. Гильермо был в такой спешке, что даже отказался переодеть мокрую одежду и обработать раны, но я настоял. Он сказал, что сделает это в машине. — Тебе придется сесть за руль. — объявил он, беря из моих рук сухую одежду. — Рука побаливает. Не смогу управлять, а автопилот у меня сломан. — У вас на Венере имеются лечебные гаджеты, у тебя есть такой? — Нет. — Может тогда все-таки в больницу сначала? — Ни в коем случае. Обработаю раны в машине и все само заживет. — Хорошо, но ты ведь в курсе, что я не ездил и уж тем более не летал на подобного рода машинах? — Это не сложно, я тебе все покажу. — Отсутствие водительских прав тоже не проблема? — Не проблема.       Я сел за руль машины, который представлял из себя трехконечный рычаг, по форме напоминающий трезубец Нептуна, только с более объемными зубьями. За ним была панель с сенсорными кнопками. Гильермо нажал на одну из них, и я почувствовал легкую вибрацию машины. Далее, взявшись за два боковых держателя, я потянул руль на себя и вниз, как объяснил мне Гильермо, и машина плавно начала взлетать.       Оставалось разрешить еще один маленький нюанс, а может и не маленький — я не видел шоссе. Все воздушные венерианские дороги были видны только тем, чье зрение улавливало инфракрасные волны, а тех специальных очков здесь не было. Так что Гильермо предстояло стать моим штурманом.