Гравитация Венеры

POV: Айлин       Как приятно оказаться дома в Адонисе, уже в таком родном. А еще приятней было видеть лилии в вазе, бутоны которых полностью распустились и источали просто райский аромат по всей нашей гостиной. Из-за назначенной на завтра премьеры Тома нам пришлось вернуться в Адонис раньше, чем мы планировали изначально. На Земле во всю праздновалось Рождество, ну а на Венере это были обычные будни с их обычными обязанностями. И я радовалась даже тому небольшому кусочку праздника, который нам все же удалось урвать.       Том вышел из душа и уже собирался на репетицию, пока я все еще в банном халате нарезала персиковый пирог, который мы с Клементиной не успели попробовать. Мой взгляд вновь и вновь возвращался к бутонам лилий. Под ними все еще лежала записка Тома со словами любви. А я так и не сказала ему то, что собиралась тогда, до похищения. Том обнаружил меня задумчивой с его запиской в руках. — Вижу, ты нашла мое признание. — Он подошел ко мне в плотную и, обняв за талию, неожиданно поцеловал. Мускатно-ветиверовый шлейф его крема после бритья заякорил этот приятный момент. — Прости меня. — наконец, сказала я, когда наши губы разомкнулись. — Я тогда слишком резко отреагировала. — Тебе не за что извиняться. Ты просто сказала о своих чувствах. — Знаю. И знаю, что ты беспокоился обо мне. — И все еще переживаю, несмотря на то, что все уже позади и виновники в тюрьме. Я так боялся потерять тебя.       Я еще сильней прижалась к его груди и обняла так крепко, насколько только могла. Его руки ответили мне тем же, не собираясь выпускать меня из объятий. — Может нам будет спокойней, если у нас как и у венерианцев будет связь? — озвучила я внезапно пришедшую ко мне мысль. — А как же твои принципы ничего не вживлять в тело? — Я пересмотрела свое мнение. И технически это что-то вроде прививки, так что никаких инородных предметов в нашем теле не будет.       Том озорно мне улыбнулся: — Значит решено. Мы установим себе венерианскую связь? — Ага, — засияла я в ответ. — Прямо сейчас же позвоню Саше, спрошу, как это возможно сделать. — Расскажешь потом. Мне уже надо бежать на репетицию.       Только я собралась набрать Сашу, как раздался звонок от Массимо. Еще в горах Авроры Лука мне передал, что Массимо очень переживал на счет похищения, но как только узнал, что мы обе с Клемми в порядке его беспокойство трансформировалось в раздражение. «Выставка через месяц, а они надумали Рождество отмечать! Мы итак ничего не успеваем.» — процитировал он Массимо. И сегодня я от него услышала слов в слово, как мне и передал Лука. — Массимо, это всего лишь один день. — оправдывала я себя. — Два дня. Тебя не было два дня. — Вообще, я думала, ты приедешь с Лукой. — высказала я ему свое удивление на то, что он не приехал. — Заказчику приспичило встретиться именно в Рождество. — возмущался Массимо. — Плевать он хотел на земные праздники. — А что у тебя заказали? — Не у меня, милочка. У тебя. — Не поняла. — Ну, — протянул Массимо, — кто-то в медовый месяц работал. Писал портрет чей-то. Нашла, чем заниматься в медовый месяц. Куда только Том смотрит! — У него у самого были репетиции. — О, моя богиня, что за семейка! — закатил глаза Массимо. — Вы оба невыносимы. — Так что с заказом? — Этот портрет увидел другой постоялец отеля. — пояснил он. — И хочет непременно твои божественные руки. А ты по рождествам разъезжаешь, и портрет Тома еще не закончила, а сроки поджимают. — Я обещаю, что все успею. С портретом Тома я продолжу после его премьеры. — Да, знаю. Мне уже пришло приглашение. Так давай-ка за работу. — Массимо задумался, решая, чем сейчас нам заняться.       Его модель должна была прийти через час, как и моя. Рабочее место мы с ним уже подготовили. — Массимо. — Да. — Хочу у тебя кое-что спросить. — Выходных больше не дам. — Вообще, я хотела спросить про вашу венерианскую связь. Когда вы ее получаете? — В младенчестве. Но полноценная активация происходит лет в 7-8. До этого возраста она больше нужна родителям. — Как оказалось, связь можно заблокировать, и тебя уже невозможно отследить. — А я всегда говорил, что этот Фрэнсис урод, — вскипел Массимо. — Ты хочешь установить связь? — Мы с Томом. — Вам понравится. И меня доставать не будете. Пойдем покажу тебе как выводить картины в 3д модель. — резко переключил Массимо разговор. «Что-то новенькое» — подумала я про себя. Этого я еще не делала.       Благодаря нанокраске мы загрузили в компьютер данные изображения, а искусственный интеллект на основе уже нарисованной картины дополнил объем для создания картин 3д и анимацировал их. Выглядело это завораживающе даже в рабочем кабинете Массимо. Могу представить, какое это будет зрелище в огромном зале галереи. POV: Том       Тот вариант постановки, который у нас теперь получался, разительно отличался от первоначальной задумки. Неожиданные решения были приняты актерами на ура, но вот Люси была недовольна. Она надеялась на классическое прочтение пьесы, как и было оговорено заранее с Гильермо. — Шекспир в гробу перевернулся бы, если бы увидел, что вы сотворили с его пьесой! — А я думаю, ему бы это понравилось. — как ни в чем не бывало отвечал Гильермо. — Сомневаюсь. Он был гений. — С этим не поспоришь! Но Люси доверься мне. Пьеса будет иметь успех. — убеждал он ее. — С тобой бесполезно разговаривать. Это последний спектакль, который ты ставишь здесь. — Ты меня увольняешь? — Именно!       Вся эта сцена произошла прямо на глазах у актерского состава. Я чуть больше понимал, какова реальная причина конфликта. А вот другие в недоумении перешептывались, удивляясь недовольству Люси, которая еще не была в курсе, кем на самом деле является Гильермо. Саша сдержала слово, никому не рассказала, даже лучшей подруге. — Так, небольшой перерыв на кофе и продолжим репетицию. — объявил Гильермо сразу после ухода Люси. — Она правда может уволить? — поинтересовался я. — Так скажем, не одной ей это решать. — Не хотелось бы, чтоб ты ушел. — Не бери в голову, Том. Пока это только слова. — Как скажешь, тебе видней. Слушай, Гильермо — начал я. — Позвонить Айлин? — догадался он. — Ты читаешь мои мысли. — Что передать? — Пусть обязательно меня дождется. Я зайду за ней. — Ты в курсе, что мы надолго. — Там у них вроде как тоже много работы. Она предупреждала. А ты не переживаешь за Клементину после всего случившегося? — О, еще как! Борюсь с соблазном названивать ей по нескольку раз на дню. Страх за ее жизнь не дает мне покоя. И кажется с этим уже нужно что-то делать. — Тоже самое. — Задача не из легких у нас.       Массимо пообещал сообщить Айлин о моем звонке и, как сказал Гильермо, был на удивление вежлив и терпелив. А я успокоился, зная, что любимая меня дождется.       Мы допили кофе и оба направились в зал. — Знаешь, у меня все не выходит из головы пьеса из твоего дневника. — вспомнил Гильермо неожиданно для меня. — Ты ее закончил? — Еще нет, учитывая мои непрерывные приключения. — А я хотел бы дочитать ее. — Сделаю все, что от меня зависит. — Том, я серьезно. Ее можно было бы поставить на сцене. Слова Гильермо вдохновили меня. Слышать такое от легенды высшая форма награды. POV: Айлин       Том уже ожидал меня внизу в вестибюле, когда мы с Массимо спускались со второго этажа. Я заметила усталость в его движениях и глазах, но в то же самое время он светился счастьем. Мне так хорошо стало от этого, как-будто его радость удвоила мою, и меня охватило эйфорическое чувство удовольствия.       Ни у меня и ни у Том уже не было сил что-либо готовить, и мы отправились в сладкие пальчики. Я заметила разницу в настроении людей с нашего прошлого визита сюда. Венерианцы испытали огромное облегчение, когда новости о поимке виновников исчезновения людей разлетелись по всей Венере. — Что сказала Саша? — Я не успела позвонить. — Спросим завтра на вечеринке после премьеры.       Далее ужин продолжился в полном молчании, словно мы оба были в энергосберегающем режиме. Но разговоров сейчас и не хотелось, а хотелось просто чувствовать то поле любви, которое обволакивало все вокруг нас, и я это так явно ощущала, а возможно даже и видела. Мое сознание немного путалось, но было ясно одно: что-то меняется во мне, как-будто мои органы чувств настраиваются на другие частоты.       Мы не стали долго засиживаться в кафе, так как оба безумно хотели спать. По приходу домой Том сразу же завернул в спальню, а, когда я вышла из душа, он уже спал. Меня же вода немного взбодрила, и сон пока не шел. Мольберт у окна поманил меня к себе. Я села перед ним и задумалась. В воображении рисовалась уже завершенная картина и то, каким будет фон и как это будет смотреться в общем контексте выставки. Во время моих фантазийных блужданий ко мне пришло несколько идей, и я их записала. Муза терзала душу. Ей хотелось прямо сейчас начать творить. Но усталость от недосыпа последних дней взяла свое, и я, прижавшись к Тому, провалилась в сон. POV: Том       Прозвенел первый звонок, когда я завершал грим. Оставалось ещё проверить на месте ли весь мой реквизит. Спектакль начинался со сцены, где участвовал я, Гильермо-Билли и еще двое парней. И все уже были здесь, за кулисами, в гриме и полностью облаченные в свои костюмы. Предвкушение выхода на сцену щекотало нервы. Это одновременно было и волнительно, и приятно. Волнение испарилось, как только я вышел на сцену и ощутил на себе свет прожекторов. Зал бодрил своей наполненностью. В воздухе чувствовалась густая энергия любопытства и желания его утолить. Зритель жаждал погружения в другой мир, в интересную историю. Вы обратились по адресу, дорогой зритель. Это то, что я умею и люблю делать. Акт за актом прошел на одном дыхании. Необычная интерпретация Бесплодных усилий любви была встречена зрителем более чем благосклонно. Интересно, Люси оценит этот успех, ведь ее страх был абсолютно беспочвенным. — Том, поздравляю с премьерой! — подошли ко мне Саша и Лука, когда я появился на банкете, уже переодетый в смокинг. — Игра просто потрясающая! — отметил Лука — Кстати, я слышала лестные отзывы о твоей игре и органичности на сцене от одного из известный критиков Адониса, да и Венеры. А это большая редкость для него. — Спасибо, спасибо, Саша, Лука. — говорил я, а сам искал глазами свою Айлин. — Я польщен и очень рад. Здорово, что вы пришли. — Айлин ищешь? — заметила Саша мой блуждающий взгляд по залу. — Она у барной стойки вместе с Массимо и еще каким-то мужчиной. Вроде как потенциальный заказчик. — Спасибо, прошу прощения. Пойду найду ее.       Как же она была красива. Хотя сейчас это слово мало подходило. Айлин была просто божественно прекрасна. Она почувствовала, что я на нее смотрю, и, повернувшись в мою сторону, засияла еще ярче. И это моя любимая женщина. Как ей удается заставить стучать мое сердце так сильно, заставить желать ее, где бы я не находился. Я подошел к ней и нежно взял за руку. Ее глаза блестели, пленяя меня своей игривой чертовщинкой. — Том, спектакль просто высший класс! — Воскликнул Массимо. — Честно, я давно не получал такого удовольствия. Ты и Гильермо были неотразимы. — Полностью согласен с Массимо! — улыбался мне незнакомец. Он протянул руку и представился как Альберт фон Гутенберг. Они с женой приехали в Адонис, чтобы познакомится с Айлин. Как и мы, фон Гутенберги отдыхали в отеле Орфос, только позже. Они прибыли в отель как раз сразу после нашего отъезда в Киприду. Их покорил портрет хозяйки отеля, который написала Айлин. — Господа, что будете пить, — обратился к нам бармен. — Гутенберг и Массимо озадачились выбором напитка, высвободив нам с Айлин мгновения наедине. — Ты был великолепен. И безумно сексуален. — шепнула она мне на ухо, едва коснувшись его губами, словно крыло бабочки, и это распалило меня еще больше. — Ты определенно достоин самой высшей награды. — Я не удержался и провел рукой по ее спине. В Айлин тоже кипело желание. Это было понятно по алертности ее тела. Все, что мне сейчас хотелось — это сбежать с ней куда-нибудь подальше от окружавшей нас суеты. — Я бы взглянула на твой оскар. — игриво прошептала она мне на ухо. — Даже могу дать тебе его подержать. — Только подержать? — Можешь делать с ним все, что захочешь. — Ты мне даешь карт-бланш? Как смело.       Наши фривольные перешептывания прервал Массимо: — Эй, влюбленные, а вы что будете?       Мы еще не успели ничего сообразить, как к нам, запыхавшись, подошел Гильермо: — Том, нас ждут репортеры.       Конечно же я предпочел бы скрыться с Айлин и воплотить все наши оскароносные фантазии в жизнь, но в данный момент это было невозможно ни ей, ни мне.       Мы с Гильермо спустились в вестибюль театра, где нас ждала толпа журналистов. Люси уже была там и, расплывшись в довольной улыбке, давал интервью. На меня посыпались вопросы как из рога изобилия. Их диапазон поражал разнообразием: от «Женится ли Бирон на Розалине по моему мнению?» до «Как вам Венера и что вы ели на завтрак?»       Пока Гильермо давал очередное интервью, меня перехватил некто совсем не похожий на журналиста. Он представился кастинг-директором, вручил мне визитку и настоятельно рекомендовал прийти на прослушивание для съемок в фильме. — Ну как? Новые предложения посыпались? — спросил Гильермо, закончив интервью с очередным журналистом. — А ты видел, как фильм называется? — И как же? — Билли и Кьяра. — показал я ему обратную сторону визитки. На лбу у Гильермо вздулась венка и кровь прилила к лицу, а нижнее веко начало предательски подергиваться. Тут еще подлил масло в огонь репортер, подбежавший в этот момент к нему: — Мистер Спирс, как вы можете прокомментировать слухи, что Билли Шейк жив? — Ничего об этом не слышал. — взяв себя в руки, хладнокровно ответил Гильермо. — Как же? А то, что вы это он? — Полная чушь. — Гильермо развернулся и направился в противоположную сторону от журналистов.       Я ответил еще на ряд вопросов от новостных каналов и пары мужских журналов, получил приглашение на несколько фотосессий и студийных интервью. И вуаля, дубль номер два. Банкетный зал снова открыл свои двери для меня, где я сразу же увидел насупленного Гильермо, наблюдающего за танцполом. — Ты в порядке? — Вот скажи мне чего этот мальчишка опять около нее крутится? — Указал он пальцем на танцующую Клементину с Дамием. — Ты про Дамия? — Что за дурацкое имя. — Мне он кажется очень милым. — Вот именно. Бесформенное милое нечто не пара для моей дочери. — возмущался Гильермо. — Мне кажется, в тебе говорит отцовская ревность. И он жрец. Ты забыл? — Помню, мне он все равно не нравится. — Ну, здесь все-таки важнее нравится ли Клементине.       Гильермо сжал губы так сильно, что они превратились в тоненькую ниточку, и недовольно исподлобья следил за танцем Клементины и Дамия. — Он даже танцевать нормально не может. Что за неуклюжая размазня. — Дай ему шанс проявиться. — Да, ты прав. Клементина разумная девушка. — Со сверхспособностями. — Добавил я. — Уж кто-кто, а она отлично чувствует людей. — Как ни странно, но этим она мне напоминает Лилит. — Кстати, где она? — Осталась дома. — Из-за Люси? — Думаю, да. — Что-то Айлин нигде не видно. — искал я ее глазами. POV: Айлин       Том оставил меня на растерзание моего воспаленного воображения, которое в самых ярких красках рисовало продолжение истории нашего диалога. Но мне пришлось быстро взять себя в руки, чтобы обсудить детали моей будущей работы с фон Гутенбергом. По его задумке писать портрет я должна была в его особняке в провинции Илифия. Для этого мне пришлось бы на пару недель уехать из Адониса и жить в его доме, чего мне совершенно не хотелось. Да и Массимо от таких перспектив не был в восторге, поэтому склонял его самого приехать на какое-то время в Адонис, и работу проводить в его галерее. К тому же, я уверена, Том бы тоже не обрадовался моему отъезду после недавних событий. Поэтому на начальном этапе, мы сошлись на том, что Альберт придет осмотреть галерею Массимо в ближайшие дни. А там будет видно.       После ухода Гутенберга я выдохнула и расслабилась. Казалось бы непринужденный разговор, но мое напряжение зашкаливало. Я была рада, что Массимо присутствовал при этом. Он умел сделать так, чтобы и клиент почувствовал свою исключительность и он сам был в выигрыше. — Бокал шампанского, — подойдя к барной стойки, обратилась Саша к бармену. — Айлин, тебе взять что-нибудь? — Шампанское будет кстати. — Два бокала шампанского, — дополнила Саша заказ. — Знаешь, мы с Томом решили установить венерианскую связь.       Саша обрадовалась и пообещала сама нам все организовать через пару дней. Сейчас она снова уезжала в Киприду, и буквально через два часа у нее был самолет. — Что-то случилось? — спросила я. — Нет, просто разгребаю последствия деятельности Фрэнсиса. Завтра встречаюсь с его отцом. — Саша допила свой бокал и распрощавшись со мной направилась к выходу.       Веселые пузырики игристого уже вскружили мне голову, а танцпол манил своими мелодичными балладами. Ну где же ты, Том? Даже Гильермо уже был здесь, и недовольно смотрел на танцующих Клементину и Дами. — Привет, могу я вас пригласить на танец? — подал мне руку элегантный незнакомец, которого я совсем недавно видела в компании с Массимо. Я не стала отказывать и вышла с ним на танцпол. Он подхватил меня за талию и, начав танцевать, заговорил снова: — Как тут дела на Венере? Слышал, люди у вас тут пропадают. — Это уже в прошлом. — успокоила я его. — А вы разве не с Венеры? — Я землянин. — Вообще я тоже. Просто из другого времени. — Правда? — Угу — промычала я. — Временной турист значит. Еще и красавица. — Он прижал меня сильней к себе, удивив своей беспардонностью. Я отстранилась, стараясь оставаться тактичной. Но этот его жест уже испортил все впечатление о нем, и мне хотелось побыстрее закончить танец. А последовавшее за этим предложение возмутило меня до глубины души: — Может мы уединимся, и ты мне подробно расскажешь про свое время? — Не сочтите за грубость, но мне не хочется уединятся. И я замужем. — Для меня это не помеха. — снова он прижал меня к себе. — Я не очень то верю в эту их венецианскую гравитацию. А вот удовольствие я вам могу гарантировать. — Вы просто хам! — оттолкнула я его. — Не приближайтесь больше ко мне. — Эй убери от неё руки! — словно из ниоткуда появился Том и встал, как неприступная стена, между мной и нахалом. — Ты кому угрожаешь! Иди куда шел, кучеряшка! — не унимался наглец, пытаясь оттолкнуть Тома в сторону. — По-моему вам лучше покинуть мероприятие. — А я говорю, уйди с моего пути или пожалеешь. — Но Том не оставлял ему никаких шансов добраться до меня, и тогда тот, обозлившись в конец, рассек Тому бровь своим перстнем, когда ударил кулаком в глаз. Завязалась драка, привлекшая внимание людей. Я ринулась на подмогу Тому, но меня схватила за руку Клементина. Тут же подбежали Массимо, Гильермо и Лука, которые разняли дерущихся. Почти сразу же подоспела и охрана. Незнакомец, которого Массимо называл Эмиль, еле держался на ногах, и его речь стала совсем несвязной. И я догадалась, что он был под воздействием наркотических веществ, которые при танце со мной еще не успели подействовать до конца. Охрана вывела смутьяна из зала. — Массимо, зачем ты вообще его сюда привел? — упрекал того Лука. — Он сказал, что уже в завязке.       У Тома хлестала кровь. Мой платок, которым я старалась остановить ее стал багровым. — Айлин, все будет хорошо! — успокаивал меня Том, видя мое расстроенное и заплаканное лицо. — Саша здесь? — спросил Гильермо. — Она же может зашить ему бровь? — Она уже в аэропорту. У нее самолет в Киприду. — сообщил Лука. — Надо отвезти Тома в больницу. — Больница слишком далеко. Так, Том, идем быстро ко мне. Лилит зашьет тебе бровь. Она это делает превосходно.       Гильермо жил на Кипарисовой улице, прямо напротив театра. Нас встретила голограммная помощница. — Добро пожаловать в дом Мистера Спирса. Чувствуйте себя… — Изида, не до тебя сейчас. Зови Лилит. Лилит! — закричал и сам Гильермо.       Мы вошли в огромную гостиную, которая плавно перетекала в библиотеку. — Зачем так кричать — появилась Лилит. — О, Богиня, что случилось? — Небольшая потасовка. — ответил Том. — Дай взглянуть.       Том убрал руку с платком от глаза, по которой в несколько тоненьких струек текла кровь, а кожа над бровью свисала лохмотьями. — Дорогой, принеси мой сундучок из спальни — обратилась она к Гильермо, и тот исчезнув на пару мгновений, снова появился в гостиной с нужным для Лилит инвентарем. Она усадила Тома в кресло, достала какую-то жидкость в бутыльке и промыла ей рану. Том промычал от боли. — Сейчас подействует анестетик. — сказала Лилит.       Соединив рваные концы кожи над бровью Тома, она взяла иголку с ниткой и начала их сшивать. Я не находила себе места, нервно заламывая свои пальцы. Клементина стояла рядом и, поглаживая мое плечо, подбадривала меня, видя мой непроизвольный поток слез. Каждый стежок заставлял меня вздрагивать и жмурить глаза от представления, насколько же это может быть больно, хотя на лице Тома не дернулся ни единый мускул. Так или иначе, наблюдать любимого в подобной ситуации — тяжкая душевная пытка. — Готово. — наконец, сказала Лилит, отрывая нитку. — Как себя чувствуешь? — Вроде хорошо. Спасибо. — поблагодарил ее Том. Его голос был на удивление бодрым. — Думаю, все равно вам лучше остаться у нас. — заключила Лилит, убирая инструмент в шкатулку. — Я приготовлю вам комнату. — Она права. — согласился Гильермо. — Дорогая, — обратилась Лилит ко мне. — Тебе надо умыться и переодеться. — Только сейчас я заметила, что вся была в крови: и руки, и платье, и даже туфли. — Пошли, Айли, я покажу тебе, где ванная. — взяла меня за руку Клементина.       Мне совсем не хотелось терять из виду Тома, и я подошла к нему, сразу же, как операция была закончена. — Ты действительно хорошо себя чувствуешь? — Любимая, правда, все в порядке. — снова я услышала его бархатный голос, который успокоил меня, а поцелуй окончательно уверил, что Том в полном здравии. И я с относительно легким сердцем проследовала за Клементиной.       В отражение зеркала в ванной на меня смотрела героиня хоррора. Не только одежда и руки были в крови, но и на лице отпечатались карминовые разводы.       Клементина помогла мне снять платье и принесла одну из своих пижам. Я долго стояла под душем. Мне не столько хотелось смыть кровь, как противные липкие приставания невменяемого незнакомца, а лучше и все воспоминания о нем. POV: Том — А что это за анестетик? Я действительно почти ничего не чувствую. — Если б я только знал. — ответил мне Гильермо. — Лилит хранит состав в тайне. Но там точно есть то, что не сочетается с алкоголем. Поэтому тебе виски я предлагать не буду. — говорил Гильермо, наливая себе янтарную жидкость из графина.       Я окинул гостиную взглядом, и мое внимание привлекла конечно же зона библиотеки, куда ноги меня сами понесли. — Все собрание произведений Шекспира. Я под впечатлением. Постой, Макбет, год издания 1608?       Сначала я подумал, что мне привиделось, потому что в правом глазу немного двоилось. Но приглядевшись, увидел все тот же год. — Ну я прихватил с собой пару книг. Все таки 20 лет провел в том времени. — А это как возможно? — удивило меня другое произведение, примыкавшее к Макбету. — Вознагражденные усилия любви! Оно же утеряно. Вернее оно никогда не печаталось, только как материал для театра, поэтому и затерялось. — Я перевёл свой взор на Гильермо. — Его нет в нашем времени. — Ну, — завис он на мгновение. — Как видишь, у меня оно есть. — И первая публикация Макбета была где-то 1623 или около того.       И тут на меня снизошло какое-то озарение. То ли от потери крови, то ли от удара по голове и последующего зашивания раны. Или это все анестетик Лилит. Но пазлы один за другим складывались в стройную картину. — Гильермо, то есть Билл. Или мне стоит называть тебя Уильям? — Поспешные выводы. Мне подарил их Шекспир. — Ты мог бы быть им. — Но я не он. — отнекивался Гильермо, так же, как он делал это сегодня перед журналистом. Тот же взгляд, та же венка на лбу. — Я очень в этом сомневаюсь. И знаешь почему? — Весь внимание. — Это многое объяснило бы. Например, огромную образованность и начитанность сына простого ремесленника, который, как мы знаем, никогда не учился в университете. Но каким то образом ввел свыше 3 тысяч новых слов в английский язык. — Одним словом гений. — паясничал Гильермо. — Когда читаешь его произведения, то диву даешься, сколько растений он знает! — продолжал я свои доказательства. — Просто одинаковое хобби. — А еще он как-то резко перестал ставиться в Глобусе и уехал в Стратфорд и больше ничего не написал. Странно не так ли? Как-будто исчез. Или переместился. — Хорошо, ты раскусил меня. — сдался Гильермо. — Что? — Не верил я своим ушам, хотя первых начал этот разговор. — Хочешь услышать всю историю? Я закивал, все еще ошарашенный новостью, которую сам же и предположил. — Ты уже знаешь ее начало. Мне было 20 лет, когда мой брат случайно или нет (мне уже не понятно) переместил меня в те далекие времена. Я в раз очутился в каком-то дремучем лесу. Лилит спасла меня от волков. Она сразу поняла, что я не из этих мест и не из этой эпохи. Кстати, этим она очень удивила меня. Поселила в доме знахарки, который она получила после смерти той. Помогла мне освоиться и пообещала найти способ вернуть меня обратно. — Получается, нашла. Но видимо не сразу. — Верно.       Со слов Гильермо Лилит относилась к людям вне времени. Она знала то, что казалось непонятным и непостижимым человеку той современности. Конечно же она воодушевилась рассказами Гильермо о Венере. Тем более, что сама ей поклонялась. Она поставила перед собой цель: во что бы то ни стало найти способ попасть туда. Проблема ещё заключалась в том, что она была замужем и имела годовалую дочь. А через несколько дней после встречи с Гильермо она узнала о своей беременности. Муж хотя и любил ее все же ушёл из семьи, так и не смирившись со странностями жены. Старшую дочь он забрал с собой, а новорожденная осталась с Лилит. — В течении двух лет она искала что-то наподобие портала, пока я в домике знахарки строчил пьесы. Заняться то там особо больше нечем. И вот однажды у меня появилась надежда. Лилит, наконец, нашла портал. — Что же помешало переместиться? — Не знаю, но я так и остался в Англии, а вот Лилит и ее младшая дочь куда-то переместились. Я стоял один около этого портала, и сколько раз не старался пройти сквозь него, все равно оставался на том же самом месте. Мне пришлось смириться, что Англия 16 века теперь мой дом. — Она вернулась через год без дочери и очень подавленная. — Где она была? — Так и не рассказала мне. А я, оставшись тогда один в Англии, смирился с положением дел и решил извлечь пользу из ситуации, в которую попал. Я подумал, что мне выпал шанс познакомиться с самим Шекспиром. Ты не представляешь мое удивление, когда я навёл справки о нем. Им оказался муж Лилит. Но ещё больше я изумился тому, что тот и рядом не стоял ни с драматургией, ни с актёрской деятельностью. И тогда ко мне пришло озарение. Мне предстояло стать тем самым Шекспиром. Вернее я и был им всегда, только не осознавал этого. Я читал его тексты, ещё будучи на Венере, и они мне казались до боли знакомыми. Знаешь, как дежавю, только сильнее. Я позаимствовал имя мужа Лилит и отправился в Лондон. Устроился в глобус актером, а потом начал там же ставить пьесы. — Подожди, во всех наших источниках, жену Шекспира звали Энн Хэтэуэй, а не Лилит. — — Все верно. Меня так и зовут Энн Хэтэуэй. — вернулась Лилит в гостиную. Я физически почувствовал, как она заполняет своим мощным энергетическим полем все пространство. — Почему тогда Лилит. — Так меня назвала моя наставница знахарка.       Как мне и Гильермо до этого говорил, Лилит отличалась от других людей, начиная детства. Она была сложным ребенком. В доме не прекращался ремонт, потому что не проходило и дня без того, чтобы она что-нибудь не разрушила. Родители не справлялись отправили ее на воспитание к знахарке. По ее словам, это единственное, что они сделали правильно. Знахарка помогла ей справится с силой, что дарована ей. А когда время подошло родители выдали ее замуж за ничего не подозвевавшего и безумно влюбленного в неё мистера Шекспира, вручив ему к тому же огромное приданое. Жаль его, он не смог принять мою сущность. После рождения второй дочери он перебрался к своим родителям и забрал Сьюзен, нашу старшую дочь. — Так как же вы смогли вернуться? — Я заплатила за это огромную цену. Будет лучше вам не знать об этом. Но я сдержала своё слово, и отправила Гильермо в его время. А следом и сама прибыла.       Она справилась о моем самочувствии и дала настойку, которая продлит обезболивающий эффект и поможет легко уснуть. — Комната для вас с Айлин готова. — Благодарю тебя, Лилит. — Гильермо, сказал, что у Саши есть аппарат, который может восстановить кожный покров. — Да, как она приедет, я обращусь к ней. — сказал я. — Мне нравится на твоей родине, Гильермо. Ладно, друзья, мне нужно вас покинуть. Есть дела. — Дела? — переспросил Гильермо. Лилит так загадочно на него посмотрела. — Все я понял. Я никуда не вмешиваюсь. Дела значит дела.       Лилит довольно заулыбалась и вышла из дома. — Так значит вы вместе? — неожиданно для себя спросил я. — Да. Мне вроде как посчастливилось испытать любовь во второй раз. — Вроде как? Ты не уверен? — Я чувствую себя виноватым перед Кьярой и Клементиной. — Но Кьяры не стало. Это не твоя вина. — Знаю, но у меня такое чувство, что я изменил ей, предал ее. — Но ее уже нет. Уверен, она хотела бы счастья для тебя. — Я не про сейчас говорю. Когда я жил в доме знахарки, Лилит часто навещала меня. Никто не станет отрицать насколько она притягательная. Я всегда был уверен, что гравитацию Венеры ничто не может перебить. Лилит смогла это сделать. Я долго сопротивлялся, но в итоге не смог устоять. Я влюбился в нее. Предал Кьяру. Я вот все думаю, может это просто ее чары, а не любовь. — Клементина может тебе об этом сказать. Через нее говорит великая гравитация Венеры. Так мне Айлин сказала. Именно Климентина первой почувствовала, что между мной и Айлин любовь. До нас долго не доходило. — Она моя дочь, мне неудобно такое спрашивать. — Думаю ты немного растерял венерианской легкости и свободы в старой Англии. — Ты прав. — Но если хочешь, Айлин может спросить незаметно. Хотя. — Что? — Почему у тебя есть эти сомнения? Только из-за ее способностей? — Не только, она как-будто мне не доверяет. Я не прошу ее говорить мне все, но я чувствую, что она скрывает от меня нечто очень важное. Уверен в тот год случилось что-то ужасное. Я хочу разделить с ней эту боль, что у неё внутри. Но она злится, каждый раз, когда я завожу разговор об этом. Потому что не доверяет мне. — Или очень сильно любит. — Я должен узнать, что с ней произошло тогда.       Гильермо проводил меня до нашей с Айлин комнаты, и мы пожелали друг другу спокойной ночи. — Том! — окликнул он меня шёпотом. — То, что ты сегодня узнал — только между нами. — Видимо, узрев немой вопрос в моих глазах, он добавил. — Кроме Айлин никому не говори. Не хочу, чтоб кто-то знал об этом. Я ещё с Билли не разобрался.       Невозможно описать словами тот катарсис, который я испытывал сейчас. Некогда бесплодная греза, эфемерная фантазия волшебным образом проявилась в моей реальной жизни. Даже в самых смелых мечтах я не мог такого представить. Шекспир и я на одной сцене. И мы не просто коллеги. Мы были самые настоящие друзья, которые уже успели многое пережить вместе. Венера в очередной раз одарила меня. Сон долго не шел ко мне, но я был счастлив, обнимая уткнувшуюся мне в грудь Айлин, которая уже мирно спала. Дорогие читатели❤️, напоминаю, что в телеграмм есть видеоверсия фанфика. И эта часть тоже уже выложена. 🌸https://t.me/loki_yours