Прислуга

Откинув голову и прикрыв глаза, Фрэнк растянулся на заднем сидении автомобиля. Резкая смена дождей на палящее солнце заявила о себе в виде жуткой духоты, и он наслаждался минутами в поездке, позволив влетавшему в опущенное окно воздуху трепать его длинную челку. Проснувшись пару часов назад и обнаружив на холодильнике записку с адресом и добавленным ниже «Люблю тебя. Мама.», он неспешно позавтракал, принял душ и, натянув на себя первое вывалившееся при открытии из шкафа тряпье, вызвал такси. Как и полагалось в первый рабочий день, он немного волновался. Вспоминая завалы в собственной комнате, отчасти было смешно представить, что теперь придется прибираться в чужом доме. Возможно, новая работа привьет ему аккуратность, и он и свое логово будет содержать в чистоте. «Ага, конечно! – фыркнул Фрэнк в мыслях. – Скорее, я возненавижу уборку окончательно, и когда-нибудь придется организовывать у меня в спальне поисковую экспедицию, чтобы найти среди гор мусора мое тощее тельце.» Машина замедлила ход, а вскоре и вовсе остановилась, и пришлось открыть глаза. Расплатившись с водителем и покинув салон автомобиля, Фрэнк окинул взглядом местность. Над ним возвышался двухэтажный особняк, совсем не похожий ни на вычурный замок, ни на все то, что он себе представлял. Не сказать, чтобы дом был маленьким, но и неимоверно огромным тоже, что весьма радовало, ведь здесь предстояло убираться. Внешняя отделка особняка была приятного бежевого цвета, слева от него находилась пристройка, судя по всему гараж, которая ограждалась широкой вертикальной полосой, выложенной из мелкого светлого кирпича. Справа на втором этаже виднелась просторная терраса, выполненная в коричневом цвете. Все сооружение венчала плоская крыша. Окруженный стеной деревьев, дом выглядел по-настоящему современно. Натуральные материалы и теплые краски, вкупе с огромными оконными рамами, отлично сочетались с красотой пейзажа. Фрэнк представил, как с разбегу запрыгивает в огромный бассейн с голубой водой, который просто обязан быть на заднем дворе. Можно было потратить полдня на то, чтобы стоять и во все глаза разглядывать это чудо архитектуры, если бы не цель, ради которой он, собственно, сюда приехал. И, хоть место ему определенно понравилось, хотелось побыстрее расправиться со своими обязанностями и вернуться домой, к летнему ничегонеделанию. Подойдя к массивной темно-коричневой парадной двери, он несмело нажал на звонок. Подождал минуту, две, и уже было хотел рвануть прямиком до дому со словами «Мам, я сделал все, что мог», как дверь открылась. Примерно тридцать секунд его сверху донизу разглядывали два карих глаза, после чего они ненадолго закатились куда-то вверх, а их обладатель произнес: – Все-таки я был прав, когда говорил Майклу, что это плохая идея, – и удалился. Фрэнк уже давно бы съязвил что-то типа «И мне приятно познакомиться» и спокойно ввалился бы в дом, если бы не одно но. Мужчина, открывший ему дверь и являющийся обладателем тех самых карих глаз, ко всему прочему имел огненно-красную шевелюру. Он был в строгом черном костюме, белой рубашке, узком галстуке и с красными, как вареный рак, волосами. От всей абсурдности сочетания делового наряда и подобной прически парень впал в небольшой транс и не мог не то что выдавить из себя слово, но даже пошевелиться. – Эй, малек, подбирай челюсть с порога и проходи, – вернул его в сознание голос. Он прошел внутрь, закрыл за собой дверь и, еле передвигая ноги, зашагал по направлению к гостиной. Все тот же красноголовый мужчина, все в том же дорогом костюме стоял на коленях перед кофейным столиком, усердно копошась в каких-то бумажках, полностью заваливших столешницу. Наконец отыскав желаемое и попутно разбросав на пол все ненужное, он встал и быстрым шагом направился к Фрэнку. – Значит так, я мистер Уэй, – произнес он и выжидающе уставился на парня. – А я Фр… – Не важно! – резко оборвал мужчина, и Фрэнк решил, что зваться «мистер Мудак» подошло бы ему больше. – Я, как ты понял, твой работодатель, а это твое рабочее место. Он провел рукой в воздухе, очерчивая пространство. Движение казалось слишком изящным для такого хама. – Сейчас мне нужно будет уйти. И, несмотря на то, что ты выглядишь как малолетний наркоторговец, к своему возвращению я надеюсь обнаружить все мои классные дорогие штучки на своих местах. Еле сдерживаясь от нарушения данного матери обещания – не натворить глупостей в первый же день – Фрэнк крепче сжал кулаки и челюсти. – Дома остается моя дочь, она расскажет тебе, что к чему. Сэ-э-эн-ди-и-и! – заорал мистер Уэй прямо ему в лицо, заставив подпрыгнуть на месте. А после довольно ухмыльнулся и принялся проверять что-то в своей папке с документами. Спустя некоторое время на лестнице показалась девушка. Ее темные волосы аккуратными локонами ниспадали на коротенькое бирюзовое платье и, пока она спускалась, смешно подпрыгивали как пружинки. Столь миловидной девчонке оставалось лишь искренне посочувствовать: такой нахальный папаша ей достался. – Детка, я уже опаздываю, вернусь к вечеру, – мистер Уэй подошел к дочери и чмокнул ее в макушку. – Покажи этому парню здесь все, – добавил он уже у двери, которую через мгновение поспешно захлопнул. Фрэнк еще пару секунд переминался с ноги на ногу, бросая взгляд то на свои старенькие кеды, то на девчонку напротив, но потом все-таки сообразил представиться: – Фрэнк. – Сэнди. – Да я уже понял, – демонстративно прочистив ухо пальцем, сказал он. Сэнди хихикнула и, указывая на одну из дверей в противоположной части дома, произнесла: – Там комната для персонала. В шкафу лежит форма от прошлого… эм… сотрудника. Думаю, тебе подойдет, – лукаво улыбнулась она. – Я к себе. Резко развернувшись, отчего кончики длинных волос практически коснулись его лица, она ловко вбежала по лестнице и скрылась из виду. Фрэнк проводил ее взглядом, задаваясь мыслью: все ли обитатели этого особняка немного с приветом или все-таки есть здесь кто-то нормальный? Махнув про себя рукой на богачей и их заскоки, он решил не терять времени зря и разделаться с уборкой, чтобы поскорее свалить из этого красивого, но чертовски странного места. В упомянутой комнате вместе с наспех распахнутым шкафом непроизвольно открылся и его рот. На полке лежало короткое черное платье и кружевной белый фартук. – Да, мама, одними блинчиками ты не отделаешься… – только и смог произнести он.