***
Рем не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он проснулся. Пару часов точно. Спустившись по лестнице в Большой Зал, он только и делал, что выискивал там глазами Сириуса. Но его все равно нигде не было. Лунатик уже не знал, что думать. Он успел перебрать в голове все варианты, начиная от того, что Сириус передумал быть с ним, что он устал от него и не хочет больше его видеть, заканчивая тем, что в Хогвартс опять наведался Воландеморт и насильно заставил его стать Пожирателем, утащив с собой. В Большом зале сидели всего человек семь, не больше. Рем оглядел их всех, тяжело вздохнул, сел за стол и уткнулся лицом в ладони, затем нехотя положил в свою тарелку яичницу с беконом и, ковыряя ее, начал есть. — Рем! — пронзительно раздалось у него над ухом. Он подпрыгнул от неожиданности и резко обернулся. Прямо перед ним стоял перевозбужденный и восторженный Сириус. Лунатик безумно обрадовался. — Сириус! — воскликнул он. — Ты где… — Ре-ем, — протянул тот, качая головой и хватая его за предплечье. — Пошли, тебе нужно это увидеть. — Чего? — растерялся Рем, хмурясь. — Пойдем скорее! — нетерпеливо повторил Бродяга и поволок его к выходу из Зала. — Да что случилось-то? — не понимал Лунатик. — Сейчас увидишь, — с энтузиазмом ответил Сириус, переместил свою руку с его предплечья на ладонь и переплел их пальцы. — Прости, что так ушел без предупреждения. Рано проснулся, а тебя будить не хотел. Думал подождать, пока ты поспишь, а потом вместе пойти на завтрак, но… Я просто вышел из спальни, а там они, вот я и проследил за ними… Рем, ты в ахуе будешь, клянусь! — Ладно-ладно, я понял, — засмеялся Ремус в ответ на такую активность. Да уж, в такие моменты он очень напоминал Джеймса. Бродяга тащил за собой Лунатика через весь Хогвартс, а от его быстрого темпа шагов у Рема закололо в боку. Он схватился за него, пытаясь отдышаться и умоляя Сириуса немного притормозить и бежать не так быстро. — Прости! — сжал его руку тот и взглянул на него своими голубыми глазами. — Просто я боюсь, что они уже ушли. — Долго еще идти? — несчастно произнес Рем. — Нет, отдышись, — улыбнулся ему Сириус. — Мы уже пришли. Это здесь. Бродяга указал на пол рядом со стеной. Ремус сначала не понял, но потом пригляделся и увидел, что Сириус показывает на дыру (на углу между стеной и полом была небольшая дыра). Если честно, даже сложно предположить, откуда она могла появиться, потому что она была очень странной формы. К тому же, Рем не помнит, чтобы стены Хогвартса когда-нибудь обваливались сами собой. Сириус опустился на колени и подполз к дыре, подзывая Рема к себе и доставая палочку. — Смотри! — шепнул Бродяга и опустил палочку, видимо, про себя произнося заклинание. И вдруг послышались голоса. — Мы не отправим детей домой, — настаивал успокаивающий голос Дамблдора. Кажется Сириус увеличил их громкость с помощью магии. — В школе стало небезопасно, профессор, — рокотал бас Грюма. — Я прекрасно знаю, что ты думаешь, Аластор, — вздохнул Дамблдор. — Они к такому не готовы! Да даже мы к такому не готовы, черт возьми! Надо признать это! Воландеморт застал нас врасплох, — спорил Грюм. — Мы не сможем защитить их в таком количестве здесь, в Хогвартсе. — Я предполагаю, что многие из них могут сами защитить себя, — подметил Дамблдор. — Они дети, — отрезал Грюм. — Они малы, неопытны и наивны. А те, что постарше, еще и неуправляемы, потому что подростки. — Аластор, — оборвал директор. — Не списывай все на возраст. От него зависит далеко не все. К тому же среди этих детей есть и те, кто помогает вам. Те самые подростки, которые выполняют мракоборческую работу. — Они — другое дело, — отозвался Аластор. — Они куда лучше подготовлены. — Аластор. — Ладно, допустим, — вступила профессор Макгонаголл. — Допустим, мы оставляем их здесь. А если что-то случится? А если Воландеморт заявится в самый неожиданный момент, что тогда? Будете заставлять их сражаться? С чего бы дети в свои пятнадцать-семнадцать лет должны сражаться и воевать? Почему мы заставляем их бороться с этим? — Потому что в противном случае мы бы просили их бежать и прятаться, — ответил Дамблдор. Повисла тишина. Сириус взглянул на Рема и очень тихо прошептал: — Это не совсем то, что я хотел тебе показать, но тоже сойдет. — Хорошо, Альбус, — сдалась Макгонаголл. — Это Вам решать. Однако я останусь при своем мнении. — Во многом я согласен с вами, — произнес Дамблдор. — Аластор прав, нам еще предстоит столкнуться с Воландемортом. Так, как сами мы еще представляли. Но бежать нет смысла. Голоса начали отдаляться, Рем все хуже и хуже слышал, о чем они говорили. По всей видимости, они покинули помещение, в котором находились до этого. Сириус убрал палочку и посмотрел на Рема. — Вообще, там были только Грюм и Фоули, — объяснил Бродяга. — Сначала они тусовались у нас в гостиной, а потом пришли сюда. И догадайся с трех раз что они обсуждали? — Уаджит, — понял Ремус. — Именно, — кивнул Сириус. — Они ссорились. Грюм прямым текстом сказал Фоули о том, что слишком беспечно иметь роман с девушкой, которая так близка к Мальсиберу и его компании. — Выходит, это правда, — задумался Лунатик. — Ладно, но… Разве она… Пожирательница? — Фоули убеждал Грюма, что нет, — вздохнул Бродяга. — Но мы этого не знаем. Вот что я действительно понял, так это то, что Уаджит смогла бы обмануть его. Он так ее защищал, говорил, что то, что между ними, не касается дел, не касается Грюма, но… А если касается? — Думаешь, профессор Фоули не смог бы распознать обман? — спросил Рем. — Думаю, что он слишком сильно ей доверяет, — пожал плечами Сириус. — Или хочет доверять — что тоже плохо. — Не нравится мне все это, — нахмурился Ремус. — Грюм сказал то же самое, — нервно хохотнул Сириус. — Я имею в виду… — замешкался Рем. — Как Фоули мог в это влезть? Он же понимает, кто она, осознает все риски и ситуацию, которая складывается на данный момент. Но он все равно с ней, все равно отстаивает ее перед Грюмом. — Все мы люди, — отозвался Сириус. — Да, но это же профессор Фоули, — развел руками Лунатик. — Бывший мракоборец, лучший преподаватель ЗоТИ. Как он может так банально попасться на удочку? Если только он не… — Рем резко поднял глаза на Сириуса. Тот напрягся. — Ты думаешь, он… — А вдруг? Мы же не знаем, кем он был, когда работал в Америке мракоборцем. Не забывай о том, что он вообще-то уехал из страны на другое полушарие, и мы даже точно не знаем, почему. — Ебать мой хуй, — протянул Сириус, и Рем на секунду улыбнулся, но потом опять посерьезнел. — Этого просто не может быть. Я не хочу в это верить, я не могу… Подожди. — Он коснулся плеча Лунатика. — Рем, мы должны это проверить. Мы должны доказать, что это неправда. Рем решительно кивнул в ответ. — Вломимся в его кабинет? — спросил Бродяга. — Не думаю, что он в кабинете держит что-то такое, что могло бы его скомпрометировать, — покачал головой Лунатик. — Да, ты прав, — осекся Сириус. — Погоди-ка… Но в таком случае, почему Грюм ничего не заподозрил? — А вдруг заподозрил, но решил это не показывать? — предположил Рем. — Да, такое тоже возможно, — согласился Сириус. — Блять, какой пиздец, а… Никто никому не доверяет, все друг друга в чем-то подозревают… Друзья лицемерят друг перед другом, врут друг другу в лицо, чтобы если что не оказаться тем, кто доверял предателю. — Такое уж сейчас время, к сожалению, — вздохнул Ремус. — Но это не значит, что нельзя ничего с этим сделать. Мы обязательно докажем, что профессор Фоули на нашей стороне. А даже если он двойной агент и все это время врет нам… Мы будем об этом знать, и мы будем готовы. — Да, — кивнул Сириус. — Знаешь, я думаю, что стоит обыскать все его вещи, не только кабинет. Нам пригодятся любые зацепки. — Да, — согласился Ремус. — Черт… Не могу поверить, что мы будем копаться в вещах лучшего преподавателя по ЗоТИ, который столькому нас научил. — Не расстраивайся, Рем, — подбодрил Сириус. — По крайней мере мы будем знать, кто он и что задумал. Если же все в порядке… Значит, мы просто перестраховались. Это тоже неплохо, знаешь ли. — Точно, — вздохнул Ремус. — Лучше не доверять, чем доверять. — Я этого не говорил, — пожал плечами Бродяга. — Но на всякий случай нам нужно быть бдительнее, как завещал великий Грюм. Рем усмехнулся. — Ну что, — потер руки Сириус. — Начнем прямо сейчас. — Что? — не понял Лунатик. — Обыск, — пояснил Сириус. — Нет-нет-нет, — помотал головой Ремус. — Слишком рано, мы не готовы. Надо придумать план. — Хорошо, — кивнул Сириус. — Тогда этим и займемся.***
Сириус выцеловывал губы Рема и сплетал его язык со своим так страстно и с таким желанием, что у того совсем не оставалось сил твердо стоять на ногах. И потому они завалились на первую попавшуюся кровать — кровать Дейви. Бродяга навалился на Рема сверху, прямо между его ног, заставляя обвить себя ими. — Мы же вроде собирались придумать план, — напомнил Рем, давясь воздухом. — Ага, точно, — кивнул Сириус и стал спускаться поцелуями на шею Рема. Как же прекрасно ощущались его горячие губы… Лунатик терял способность мыслить, запуская пальцы в его волосы. — Воландеморт может снова прийти в любой момент, — прерывисто прошептал Рем, закидывая голову и полностью открывая шею Сириусу. — Но он может еще совсем немножко подождать, — попросил Бродяга, впиваясь в его шею, пытаясь насытиться ей. — Ты не против парочки тысяч засосов? — Я еще как не против, — почти умоляюще отозвался Рем и сразу почувствовал тягучую боль на своей шее, такую приятную боль, что словами не выразить. В ширинке было совсем тесно и начинало поднывать. — Немножко подождать? — уточнил Рем. — А может и чуть больше, — облизнулся Сириус и снова впился в шею. Из груди Ремуса вырвался несдержанный стон. Который заставил его опомниться и прийти в себя, но тут же жутко покраснеть и застыдиться своей откровенной реакции. Да, Сириус ему уже не раз говорил, что ему не стоит этого стесняться, ведь Бродяге это безумно нравится, но Рем все еще чувствовал себя очень неловко. Он просто не мог не испытывать стыд и постоянное ощущение того, что он делает что-то не так. Он очень боялся показаться в его глазах… глупым, слабым или что-то вроде того. Сириус сначала очень сладко замычал (что снова заставило Рема забыть, где он находится), но потом отпрянул от шеи и мягко коснулся рукой его щеки, заглядывая ему в глаза. — Рем. Ты опять? Ну мы же договорились. — Знаю, — потупился тот. Бродяга вздохнул, а Лунатик в очередной восхитился тем, как ему идет быть возбужденным. Такой красивый, с румянцем и с затуманенными глазами. — Я не понимаю, — прошептал Сириус. — Рем, ну это же я! Почему ты так стесняешься меня? — Ты знаешь ответ на этот вопрос, — неловко хохотнул Ремус. — Это понятно, — кивнул Сириус. — Но… Я не хочу, чтобы так было. Я просто хочу, чтобы ты расслабился и был рядом со мной тем, кто ты есть на самом деле. Не сдерживай себя. — Он понизил голос, опустил голову и приблизился губами к его уху, мягко задевая его. — Мне так понравилось, как ты сейчас простонал… Это было охуительно. — Сириус коснулся губами уха Рема и прижался к нему, заставляя того совсем потеряться от удовольствия. — Ты безумно меня заводишь. Безумно. Я так тебя хочу, у меня аж колени дрожат. У меня так сейчас стоит… Ты чувствуешь? — Он вжался в его промежность всем телом. — Так что ни в коем случае не бойся себя и не стесняйся меня. Я же уже говорил тебе, что не можешь сделать что-то не так. Мне нравится все, что ты делаешь, особенно то, как ты реагируешь на меня. Забудь обо всем. Выкинь из головы эти ненужные мысли. Рем сглотнул, а Сириус остранился, зависая над ним сверху. — Но я также не хочу, чтобы ты думал, что мне лишь бы побыстрее заняться сексом, — пояснил Бродяга, немного охлаждая свой пыл и почему-то тревожась. — Это вовсе не обязательно. Если ты не хочешь, мы можем вообще не… — Нет-нет, я очень хочу, поверь, — сказал Рем, умиляясь его нежности. — Ну… Об этом я догадывался, — ухмыльнулся Сириус потираясь своим твердым пахом о ширинку Рема. А тому резко стало не хватать воздуха. — Я имею в виду, — продолжил Бродяга, — что если ты сейчас не хочешь, или ты не готов, или еще что-нибудь, то мы не будем этого делать. Это же совсем не главное. Я хочу, чтобы ты это знал. — Нет, правда, дело не в этом, — замотал головой Рем. — Прости… я… У меня в голове слишком много придуманных мной проблем. — Не извиняйся, — нахмурился Сириус. — И вообще-то это важно. Проблемы даже в голове не появляются из неоткуда, так что давай лучше все это обсудим. — Все хорошо, правда, — ответил Лунатик, не в силах налюбоваться голубыми глазами. — Да что уж там, все куда лучше, чем хорошо. — Ну а чего тогда? — мягко спросил Сириус, водя большим пальцем по его щеке. — Мы же с тобой столько уже знакомы! Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Ты можешь расслабиться рядом со мной. Неужели ты мне не доверяешь? — Доверяю, — уверенно произнес Рем. — Так чего же ты? — снова спросил Бродяга. — М? Что? — Ты такой красивый, — сорвалось с языка у Ремуса. Сириус опешил, явно не ожидая от него такой фразы. Но Рем не смутился и даже не попытался сразу себя покарать, ведь это было правдой. Он действительно считал, что Бродяга невероятно красив, а особенно сейчас. Вот он и решил так ему и сказать. А что? Его прекрасные глаза и очаровательные румяные щеки отвлекают Рема от серьезных разговоров. — Я… — замялся Сириус. — Очень, — добавил Рем. — Прости. Я… правда постараюсь расслабиться. И я не хочу… чтобы… мы сейчас… ну в общем… останавливались. В глазах Бродяги одновременно засияла нежность и заплясали дьяволята. — Значит не будем, — шепнул он и впился в его губы. Рем обвил руками его шею и судорожно выдохнул в поцелуй, когда почувствовал, как руки Сириуса сжали его задницу. Бродяга ласкал языком его рот, оглаживал его всего руками, убрав их с задницы и забираясь к нему под одежду, стягивая ее. Ремус очень старался не отставать. Несмотря на легкое (или не очень) волнение, которое поднималось в нем, настроен он был решительно. Он не мог поверить в то, что они наконец сделают это. То, о чем Рем мог только мечтать… Это и заставляло немного переживать, в конце концов, он сам же ничего не умеет. Но раз Сириус говорит ему перестать волноваться, он перестанет. Свитер и футболка Лунатика полетели в сторону, а Сириус сначала поднялся над ним, рассматривая его тело жадными глазами, а потом схватился за края своего свитера. Рем помог ему раздеться и тут же сглотнул и даже покраснел от вида обнаженного поджарого торса. Рельефная грудь, кубики, четкие плечи и бицепсы и сумасшедшие кисти с узором вен. У Ремуса отключилась голова, и он, сам не понимая, что делает провел рукой по его телу от шеи и почти до ремня на брюках, где топорщился бугор. Сириус прикрыл глаза, выдохнул, снова облизнулся и мягко перехватил его руку, прижимая ее к себе сильнее. Рем сел и притянул его голову к себе, жадно и чувственно целуя. Бродяга тут же ответил, зарываясь рукой в его волосы и прижимая его к себе как можно ближе. Тело к телу… Это ощущение сводило Лунатика с ума. Ничего лучше с ним не случалось. Он не мог насытиться этим удовольствием, держась за Сириуса, как утопающий за соломинку. А Сириус спустился с его губ снова к шее и ниже, глубоко, взасос целуя ключицы, облизывая их, оглаживая рукой его торс и пощипывая соски. Рема просто подбрасывало, он закусывал губы, тяжело дышал, прогибался под Сириусом, открывая ему доступ к себе. Когда Бродяга, закрыв глаза от наслаждения, но иногда открывая их, чтобы увидеть реакцию Ремуса, добрался до его соска, покусывая и целуя его, Лунатик снова несдержанно простонал от неожиданности и сжал волосы на затылке Сириуса. Сириус довольно ухмыльнулся, остраняясь и спускаясь поцелуями все ниже, проходясь по животу и рукой очень мягко и ненавязчиво оглаживая пах Рема. Тот задохнулся, просто не в силах больше оставаться в реальности, снова прогибаясь в спине и про себя моля о большем. Этого слишком мало. Слишком мало. Бродяга дышал так же тяжело как Рем, иногда судорожно вздыхая и постанывая. Когда Лунатик выгнулся, он тут же все понял, сжал руку сильнее и поцелуями спустился совсем низко, уже второй рукой растегивая пуговицу на брюках… Совершенно неожиданно раздался громкий хлопок. Рем и Сириус одновременно вздрогнули, отвлекаясь от процесса. Хлопок был на улице, за окном. Он не был похож на взрыв, скорее на какое-то заклинание… Лунатик не на шутку испугался и взглянул на Бродягу. Тот тоже посмотрел на него, а потом поднялся и подошел к окну, в надежде разглядеть хоть что-нибудь. — Ну что там? — напряженно спросил Рем. — Плохо дело, — ответил Сириус, покачав головой. — Ни черта не видно… Кроме Фоули и Грюма… Они кидаются в кого-то заклятиями. — Что? — испугался Рем, тоже встал с кровати и подошел к Сириусу. — Только вот отсюда все равно хуево видно, — повторил тот. — Да… Я вижу только Грюма, — прищурился Ремус. Снова хлопок. Рема передернуло, а Сириус только лишь ближе прильнул к окну, касаясь рукой спины Лунатика. Бесполезно. Ничего не разглядеть. Теперь даже Грюм и Фоули пропали из виду. — Нужно пойти туда, — уверенно сказал Рем. — Да, — мгновенно согласился Сириус и бросился назад к кровати, кидая Рему его свитер и надевая свой. — Погнали скорее туда. Лунатик натянул свитер и достал две зимние мантии, кидая одну Бродяге. Одевшись, они, взявшись за руки, тут же побежали вон из гостиной, по бесконечным лестницам и коридорам к выходу из замка. Как только они выглянули из входной двери, тут же прошмыгнули наружу и побежали вдоль огромной каменной стены туда, где должно было быть то, что они услышали и краем глаза увидели. Сириус тянул Рема за собой, а тот постоянно оглядывался по сторонам. В какой-то момент Лунатику показалось, что бегут они уже целую вечность, как вдруг Бродяга резко остановился у угла, выглядывая за него, и сильно сжал руку Ремуса. — Погоди-ка… Они здесь. — Кто? Кто именно? — уточнил Рем, пытаясь тоже что-нибудь увидеть из-за Бродяги. — Твою мать, как жаль, что Сохатый увез мантию-невидимку, — досадно вздохнул Сириус, все еще смотря вдаль. — Если подойдем ближе, они нас увидят. — Но он же вроде бы оставил Карту, разве нет? — Точно, — вспомнил Сириус. — Вот черт… Я долбоеб. Я совсем забыл про нее. Мог бы взять, и все было бы гораздо проще. — Да ладно, какая разница? — утешил Рем, гладя его по плечу. — Так что там? — Грюм, Фоули, видимо еще двое мракоборцев разговаривают с Пожирателями… — ответил Сириус, немного расслабившись и прищуриваясь. — Кажется, там Лестрейнджи и еще чувак, который был в тот раз, когда приходил Воландеморт. И еще девушка… Ух, е… Это же моя кузина Белатрисса. Ну да, это был вопрос времени. — Разговаривают? — вытаращил глаза Рем. — Просто разговаривают? — Ну лица у них достаточно напряженные, — подметил Сириус. — Видимо случилась перестрелка, но они вдруг решили отрегулировать ситуацию иначе. — Да уж, — хмыкнул Ремус. — И что будем делать? Не можем же мы просто стоять здесь? Вдруг они снова начнут атаку… А если кто-то пострадает? Мерлин… — Рем, — напрягся Сириус. — Что? — встревожился он. — Они уходят, — выдохнул Бродяга. — Пожиратели? — уточнил Лунатик. — Нет, все они. И направляются они, похоже, в сторону Запретного Леса. — Так, — нахмурился Рем и покачал головой. — Погнали за ними, — бросил Сириус, собираясь уже рвануть, но Рем тормознул его. — Нет, это слишком опасно, — произнес он. — Я думаю, они пошли туда, чтобы разобраться со всем подальше от школы. Да, здесь сейчас не так много студентов, но все же мы есть. Предполагаю, что мракоборцы уговорили их отойти подальше от Хогвартса. — Но как нам быть иначе? — пожал плечами Сириус. — Кто-то из них ведь действительно может пострадать, мало ли, что там сейчас произойдет, а если мы просто оставим их… — Ты думаешь, мы сможем чем-то им помочь? — спросил Ремус. Сириус осекся и промолчал. — Я думаю, лучше пойти и узнать все, чего мы не знали о Фоули, пока он там, — предложил Лунатик. — Мерлин, Ремус, — шутливо нахмурился Сириус. — Предлагаешь порыться в вещах своего препода, пока тот на переговорах с Пожирателями Смерти? Ну ты даешь… Рем устало вздохнул, опуская голову в бок. — Ну ладно, уговорил, — улыбнулся Бродяга.***
— Как думаешь, сколько продлятся эти «переговоры»? — беспокойно спросил Рем. — В душе не ебу, — многозначительно ответил Сириус, теребя в руках Карту. — Но очень надеюсь, что они не поубивают друг друга. — Надо приступать, мы можем не успеть, — предупредил Рем, все еще переминаясь с ноги на ногу на пороге кабинета Фоули. — А то нам хорошо бы попасть еще и к нему в спальню. — Да, — согласился Сириус, глянув на него. — Начнем. И они наконец вошли, сразу же подбежали к письменному столу, открывая все его ящики, пробуя на замках разные заклинания, рассматривая содержимое ящиков и ища хоть что-нибудь ценное. Они решили разделиться — Сириус оставил ящики Лунатику, сам принимаясь за столешницу, на которой лежало множество не разобранных бумаг и за стеллаж возле стола. Рему удалось открыть все, кроме одного, в котором, наверное, что-то и было. Он не обнаружил в них ничего особенно важного, нашел лишь визитку какой-то незнакомой ему компании, пару свитков пергамента с печатями больницы Св. Мунго, магловское свидетельство о смерти Лидии Эмили Фоули тысяча девятьсот восьмого года рождения и уже не американское действительное удостоверение мракоборца. Рем взглянул на него повнимательнее.ААРОН ТЕОДАРД ФОУЛИ
1937
МАКУСА
мракоборец, специалист по защитной магии
На фотографии точно был профессор Фоули, только с коротко подстриженными волосами и лет на десять моложе. Он был спокоен, как и требуется для документа, но в глазах его сияли жизнерадостность и интерес, и он все-таки улыбался краешком губ, но тут же становился снова серьезным. Рем улыбнулся. Да, это профессор Фоули, тот самый профессор Фоули. Просто быть не может, что он предатель или двойной агент. Ремус просто в это не верит. Может, по своей наивности, конечно, но все же он мечтает, чтобы эта их с Сириусом операция закончилась ничем. Или чем-то, что доказало бы, что Фоули ни к чему не причастен. — Ну что, нашел что-нибудь? — спросил Сириус. — Думаю, нет, — задумчиво ответил Рем. — Это, кстати, его удостоверение мракоборца. — Он протянул Бродяге документ. — Он почти не изменился, — заметил тот, разглядывая фото. — У меня тоже ничего, кроме сочинений, всяких докладов и так далее. А это что? — удивился Сириус, указывая на свидетельство о смерти, которое Лунатик забыл убрать. — Ой, — спохватился Рем и показал бумагу Сириусу. — Чуть не забыл о нем. — Магловское, — задумался Бродяга. — И американское, — добавил Ремус. — Посмотри, какой там год. — Семьдесят шестой, — распахнул глаза Сириус. — Двадцать второе апреля. — Я думаю, это его мама, — предположил Рем. — Лидия Эмили Фоули, — вздохнул Сириус. — Скорее всего. Рем! — осенило его, и он взглянул на Лунатика. — Так это же может быть причиной, по которой он уехал. — Я тоже об этом подумал, — поддержал Рем. — Может, из-за этого и возникли, так называемые, разногласия с начальством. Может, она не сама умерла, а ее убили те, с кем Фоули боролся в тот момент, может ему угрожали, а вышестоящие бездействовали? — Очень похоже на правду, — согласился Сириус. — Ладно. У нас нет на это времени. Нужно идти к нему в спальню, иначе не успеем. — Да, — отозвался Рем и убрал все по своим ящикам. — Только вот один из них я так и не смог открыть. — Какой? — Самый верхний, под столешницей. — Блять, — нахмурился Сириус. — Ты все заклятия перепробовал? — Почти, — ответил Рем. — Одно только не использовал. Но… Понимаешь, если я его использую… Фоули скорее всего охраняет этот ящик, а значит, что он сможет выяснить, если его взламывали. Есть заклинания, которые позволяют это сделать, а также узнать, какой палочкой было наложено заклятие. — Рискованно, — сделал вывод Бродяга. — Да, — кивнул Лунатик. — А если я попробую? — предложил Сириус. — Если ты мне скажешь заклинание, а я взломаю ящик? — Нет, Сириус, я же говорю, это слишком опасно, — замотал головой Рем. — Если спалит, я что-нибудь придумаю, — отмахнулся Сириус. — Нет-нет, тогда давай лучше уж я, — отрезал Ремус, собираясь уже наложить заклятие, как вдруг Бродяга перехватил его руку, держашую палочку. — Нет, Рем, не надо, — произнес он, гладя его кисть большим пальцем. — Ты же сам сказал, что это опасно. — Вот именно, — кивнул Рем. — Поэтому я не допущу, чтобы ты… — Я тоже не допущу, — твердо сказал Сириус, глядя ему в глаза. Лунатик сдался и опустил палочку, снова размякая от прикосновения и от чистых голубых глаз. — Хорошо, — мягко произнес он. — Но что тогда будем делать? — Мне кажется, в любом случае нужно его открыть, — пожал плечами Сириус. — Что бы там ни было, это что-то важное. Но давай лучше я. — Сириус… — Просто если это сделаешь ты, у Фоули будет куда больше подозрений, — пояснил Бродяга. — Ну сам подумай, кто из нас двоих вероятнее заберется в чей-то кабинет и взломает чей-то ящик? — Ладно, — вздохнул Рем. — Пэрдере Праезидиум. Но если и оно не поможет, то нам нужно срочно бежать в его спальню, пока он не вернулся. — Хорошо, — кивнул Сириус и приготовился, наставляя палочку на ручку ящика. Он глубоко вдохнул, сосредоточился и пронзил глазами ящик. И вдруг он резко открылся. Сириус и Рем одновременно вздрогнули, а потом переглянулись и посмотрели внутрь. Все, что лежало на дне ящика — это фото красивой темнокожей девушки и серебряный кулон на тонкой цепочке. — Ничего, — вздохнул Сириус и опустил палочку. — Ничего, — горько отозвался Рем. — Получается, мы зря его обыскали, — усмехнулся Бродяга. — Вот черт… — Думаю, нам нужно бежать в спальню, пока еще есть время, — напомнил Ремус. Бродяга поднял на него глаза. — В смысле? — хитро улыбнулся он. — Ну… — Лунатик вдруг понял, и уши в миг покраснели. — Я имею ввиду к Фоули. Дьявольская улыбка Сириуса расширилась. — Что прям у него?.. — Да хватит уже, — не выдержал Рем, тоже улыбаясь, проводя рукой по его волосам и шутливо отталкивая его голову от себя.***
— И все-таки хорошо, что мы ничего не нашли, — сказал Сириус, закрывая дверь библиотеки и подсаживаясь к Лунатику. — Но это еще не значит, что там нечего было искать, — вздохнул тот, открывая толстую книгу в рваном переплете. — Но… Если мы действительно зря его в чем-то подозревали… Я просто не знаю, как теперь смотреть ему в глаза, мы ведь рылись в его вещах, даже в его сундуке. Мы взломали замок в его спальню, это же кошмар! Это ведь ужасное нарушение личного пространства… — Рем, перестань, — мотнул головой Сириус и накрыл его руки своими ладонями. — Мы сделали то, что должны были сделать. Да, согласен, взлом и проникновение — решение не лучшее, но если бы мы нашли что-то? Это бы значило, что мы нашли предателя и двойного агента. Мы больше всех преподов доверяем Фоули, так? И поэтому было бы логично, если бы он оказался предателем. Логично, но очень неприятно. Так что нам надо радоваться. — Наверное, ты прав, — согласился Рем, улыбаясь ему и наклоняясь вперед, чтобы поцеловать. — Только на всякий случай я все-таки найду перевод этих рун, — решил он, отстраняясь и показывая Сириусу кусок пергамента, на который он переписал несколько рун, найденных в записной книжке у Фоули в спальне. Бродяга кивнул и еще раз коротко поцеловал его в губы. — Как думаешь, они уже вернулись? — спросил Сириус, наблюдая за тем, как Рем листает книгу. — Надеюсь, — отозвался тот. — Потому что если они еще не вернулись, то что-то явно пошло не так. — Да уж, — протянул Бродяга. — Еще и от такого важного дела отвлекли… Что за люди! Рем попытался подавить смущенную улыбку, которая грозила расползтись по всему его лицу, но не смог и сделал вид, что очень увлечен тем, что написано в книге. — Это уж точно, — пробормотал он и краем глаза увидел, как Сириус довольно ухмыляется. Нет, это не пес. Это лис. Тот еще лис. Рем попытался сосредоточиться на книге, внимательно разглядывая руны, напоминающие, но мало похожие на те, что они с Сириусом обнаружили в записной книжке. Бродяга подпер щеку рукой и прикрыл глаза, а Рем сидел и вчитывался в руны, боясь упустить нужные. Ближе к концу книги он стал понимать, что все это напрасно, что ничего он там не найдет, да и вообще перестал думать об этих рунах, машинально листая книгу и просматривая страницы. А разве возможно думать о каких-то там рунах, когда перед тобой сидит Сириус? Рем думал о нем каждую секунду. Он и раньше постоянно думал о нем, но буквально три дня назад весь его мир изменился. Все вроде бы осталось так же, как было: они общались как прежде, они были друзьями, они понимали друг друга, шутили вместе и делились друг с другом мыслями. Но в то же время, теперь они понимали, по крайней мере Ремус понимал, что чувства, которые раньше нужно было скрывать и подавлять, теперь вырвались на свободу. И это было волшебно. Одновременно облегчение и счастье. И любовь. Лунатику порой казалось, что он вообще ни о чем больше не думает. Это, конечно, было не так, но он всегда находил повод для самоедства, даже сейчас, когда ему так хорошо. Но, как ни странно, ему не было не по себе. Ему не казалось, что он что-то упускает, или что он не придает значения Воландеморту, или не думает больше об учебе. Совсем наоборот. Рем был спокоен. Это чувство казалось каким-то иррациональным, но таким правильным… Ему как будто бы просто было комфортно и хорошо. Его это удивляло, потому что, казалось бы, рядом с Сириусом он всегда волновался, нервничал, боялся сказать что-то не то, показаться странным… Но чем дольше они были вместе, тем больше Ремус убеждался в том, что больше не волнуется. Рядом с Сириусом ему спокойно и комфортно. Выходит, это он сам накрутил себя, а Сириус показал ему, что все хорошо, и что бояться нечего. Разумеется, еще слишком рано судить об их отношениях, да и Рем ни в коем случае не хотел загадывать, но… Ему казалось, что они действительно хорошо на него влияют. Выходит, это и есть здоровые отношения? «Нельзя делать такие выводы на третий день отношений, идиот», — тут же сказал себе он. Да, но, если подумать, их с Сириусом отношения и до самих отношений были здоровыми. Может, все к этому и шло? Все это время? Ладно, если честно, сейчас Рема гораздо больше волновало кое-что другое. И вот за то, что он думал об этом, он себя корил. Потому что это глупо и очень по-подростковому. Он не мог перестать думать о сексе. Просто не мог. Каждую секунду, видя Сириуса (и не видя тоже), он гадал, когда это произойдет, как это будет, что он сделает и тому подобное. А когда они целовались (что случалось довольно часто), он уже был к этому готов, вот-вот наконец это случится и… Все заканчивалось. Как сегодня, например. Нет, сегодня все иначе. Они никогда не заходили так далеко, как сегодня. Они впервые это обсудили, они ведь были готовы сделать это наконец, но их прервали. И Рему было жутко обидно. Если бы не эти Пожиратели Смерти со своим ненаглядным Воландемортом, они с Сириусом уже бы… «Какой же ты глупый, Ремус», — пронеслось у него в голове почему-то голосом отца. Рем помотал головой, чтобы прогнать все эти мысли и наконец досмотреть остаток книги… И ему на глаза попались руны. Те самые руны, которые он увидел у Фоули в записной книжке, точнее одинаковые руны, которыми была исписана вся книжка (это им с Сириусом и показалось странным). Рем внимательно посмотрел на руны и на свой кусочек пергамента. Да, это точно были они. — Полукровки, грязнокровки, маглы, — дрожащим голосом прочитал Ремус. Сириус резко открыл глаза и посмотрел на него. — Что? — осторожно переспросил он. — Полукровки, грязнокровки, маглы, — повторил Лунатик, чувствуя, как бледнеет с каждой секундой. Сириус тоже побледнел. — Вот вы где, — послышался голос со стороны. Бродяга и Лунатик резко повернули головы. Перегородив проход к выходу из библиотеки, стоял напряженный и не слишком довольный профессор Фоули.