***
После небольшого отдыха и перекуса в больничной столовой я в приподнятом настроении шла к месту сбора нашей команды. Прошло уже две недели с тех пор, как мы с успехом сдали тест «на выживание» от нашего любимого сенсея. По факту мы выполнили всего пять миссий: два раза выгуливали собак, три раза готовили и собирали урожай. Последняя миссия растянулась аж на два дня. После работы мы в обязательном порядке шли отчитываться либо Хокаге, либо тому, кто замещал его на посту, а дальше нас ждала либо тренировка, либо отдых. Тренировка, конечно, громко сказано, ведь наш сенсей сбегал тут же, не дождавшись её начала. А та недотренировка, которую он провел в первый раз, больше походила на «Эй, вы там! Можете начать бить друг друга, а я пошел». Сначала я подумала, что так он дает нам время на то, чтобы мы могли привыкнуть к новому статусу и успевали справляться со своими бытовыми делами. Если он такой участливый наставник, то понял бы, что на все нам бы хватило и пары дней. Но чем больше Хатаке отлынивал от работы, тем быстрее у команды гасла надежда, а ведь прошло немало времени. Подойдя к небольшому мостику, который находился рядом с парком, я увидела как всегда незаинтересованного Саске и запыхавшегося Наруто. — Мог бы так не спешить. Я сомневаюсь, что наш сенсей явится вовремя, — обратилась я к Узумаки. Еще одна особенность характера Какаши — это абсолютная непунктуальность. И ладно, если бы он опаздывал на пять минут, ну на пятнадцать, но не на целый час! И каждый раз у него были по-нелепому тошнотворные оправдания: «Я заблудился», «Ой, я помогал бабушке перейти дорогу», «Ма-а… у меня часы сломались». А ведь он джоунин, и причем элитный. Слабо верится, что он так же опаздывает на порученные ему задания. Значит, обучение генинов, которым в будущем предстоит выйти за пределы деревни, где на каждом углу их будут поджидать смертельные опасности, для него что-то вроде халтуры? Или он вообще не отдает себе отчет, что как бы ему дали для подготовки будущую военную силу Конохи? — Э-э… Какаши-сенсей опять за свое? Ну сколько можно, даттебайо? Когда он научит нас хоть чему-нибудь? Другие команды вон тренируются, и им помогают их сенсеи. А наш… — начал возмущаться блондин. Я не могла не согласиться с ним. Еще в то время, как у всех только начались командные тренировки, я встретила Ино, и та во всю жаловалась, что Шикамару постоянно спит, Чоджи много ест, и толку от них как от сломанного холодильника, который мало того, что не замораживает продукты, так еще и место в доме занимает. Из всей ее жалобной тирады я смогла отфильтровать некоторые моменты касаемо их тренировок. Как оказалось, их сенсей, Сарутоби Асума, если не каждый день, то хотя бы через день заставляет их бегать по полигону, придумывать ловушки для его клонов и даже обучает использованию природных стихий. Помимо всего прочего, блондинка похвасталась, что может пускать струю огня изо рта. Мда, а наша команда может практиковать только технику «как смотреть на сверкающие пятки Хатаке Какаши»... — Я, конечно, ничего не обещаю, но сегодня постараюсь настоять, чтобы Какаши-сенсей провел нормальную тренировку. Саске лишь ненадолго взглянул на меня, а вот Наруто засветился. — Да! Отлично, Сакура-чан, я тоже так сделаю! — Хм… — немногословность Учихи просто поражала: то «хм», то «пф» — вот и весь его лексикон. Хатаке, как мы уже привыкли, пришел где-то через час. — Сенсей, вы опоздали. — Ма-а... я заплутал по дороге жизни. — Хватит этих тупых отговорок, даттебайо! — эмоционально начал ворчать блондин, при этом не забывая жестикулировать руками. — Ну все, хватит. Вот… — выудив из-под сумки листок, мужчина показал его нам. — Это задание. Я забежал к Хокаге и взял его, чтобы не задерживать вас. — И что там? — спросил Саске. — Задание ранга D: полевая работа на четыре дня — прополка брюквы. Ну, хоть заплатят много: целых пятьдесят тысяч рье, — прочитала я. — И кстати, сама ферма находится недалеко от поселения. Фермер оказался приятным мужчиной, его милая жена накормила нас обедом. Поначалу я хотела попросить Наруто, чтобы он создал клонов и те помогли нам. На мою просьбу Узумаки отреагировал весьма позитивно и, практически загоревшись идеей, уже был готов исполнить мою волю, как его остановил Какаши-сенсей. Попросил он, конечно, не делать этого мягко, но настойчиво, и мы, слегка надутые, пошли выполнять задание. Знаете, тот, кто придумал всю эту расстановку работ по рангам, был далеко не глупым человеком. Обычный труд людей он явно не обесценивал, поэтому и приобщил молодых генинов к труду руками. Может, так он хотел показать, что не все решается силой и что надо уважать людей, которые кормят тебя, пока ты их защищаешь. Кстати, насчет еды: не сказать, что я прям много грешила чревоугодием, но после тренировок с Кику-сан или обычной отработки Тайдзюцу я приходила домой не просто уставшая, но и невероятно голодная, готовая съесть как минимум трех запечённых уток и еще парочку раменов, и это без преувеличений. Причем в обычные дни, например, в выходной, я питалась как всегда — завтрак, обед и ужин, — съедая за раз одну среднюю порцию. Данный факт меня, естественно, заинтересовал, и я решила разузнать, откуда у меня берется необузданная тяга к еде. Долго ответ не пришлось искать: Кику-сан сказала, что связанно это с количеством потраченной мною энергии, то есть чакры. Я, конечно, стала возражать, мол, чакрой я не пользовалась, да и вообще, я просто бегала по стадиону. Сенсей же дала этому разумное объяснение. Чакрой пользуются все, причем не всегда это происходит осознанно и не всегда контролируемо. Опытные шиноби с помощью чакры могут легко ускориться, заведомо придав себе больше сил. Но в повседневной жизни чакра сама по себе циркулирует в нас, и её выброс происходит даже при малейших упражнениях. Поэтому в Академии много внимания уделяется занятиям по сокрытию чакры. Еще Кику рассказала, что в эпоху воюющих кланов не все члены семьи, даже имея способности, могли стать шиноби. Причина тому проста: надо было на что-то жить, во что-то одеваться, что-то есть. А так как ниндзя народ привередливый, то обычных девушек с деревень они не брали в жены, старались заключить брак внутри клана. Вот тебе и застой в техниках, и бесконечная озлобленность друг на друга, и войны без знания того, почему приходится убивать друг друга. Однако все изменилось, когда Хаширама Сенджу за счет своей необъятной силы заставил многие кланы дружить. Он построил деревню, взял под свое крыло крестьян и сказал: «Вы работайте, а мы будем защищать вас». И вмиг уменьшилось количество смертей, настала эпоха рассвета техник. Только во времена правления Второго Хокаге были придуманы как минимум сто дзюцу. Обычным людям стало проще жить, их охраняли практически за бесплатно, надо было лишь делиться едой, да и только, а шиноби могли самосовершенствоваться. Умно, ничего не сказать. А чтобы ниндзя не зазнавались, им приходилось познавать науку полевых работ, пока они еще юны. При этом использование техник было запрещено. Так сказать, смотрите, как тяжело обычным трудягам. В принципе, Какаши как раз способствовал тому, чтобы наша команда поняла это. Наш трудолюбивый сенсей сидел в тени дерева и читал свою книгу, пока мы работали под палящим солнцем. На крики возмущения Наруто он дал вразумительный ответ: «Свое я отполол». Вопросов больше не возникало. Мы с Учихой продолжали полоть рядом друг с другом, пока Узумаки отошел в тень, пытаясь починить свою мотыгу, которую из-за своей гиперактивности умудрился сломать. И чтобы хоть как-то разорвать гнетущую тишину. — Слушай, Саске… — обратилась я к нему. — М? — Помнишь, когда мы только стали генинами и готовились к испытанию нашего сенсея, ты сказал, что владеешь парой техник Райтона? — И? — Почему ты их не применял? Какаши-сенсей против тебя использовал Дотон. Логично, что против земли будет работать молния, так почему ты ничего не сделал? Растерялся или чакры не хватило? — Ни первое и ни второе, — все так же со спокойном лицом ответил мальчик. — Тогда в чем дело? — Зачем тебе? — Просто интересно… Мне надо освоить парочку техник Райтона, это необходимо для Ирьёниндзюцу. Ну там чтобы сделать разряд тока в тело пострадавшего... А так как ты уже владеешь молнией, я решила спросить у тебя о них. Саске молчал довольно-таки долго, я уже хотела его еще раз окликнуть, но он все-таки заговорил: — Мне трудно использовать молнию. — То есть? Сами техники трудные или стихия? Я не могу тебя понять. — Сама стихия… Хотя, может, и техники, я не уверен. То есть, когда я нашел эти свитки, там подробно было описано, как использовать разные дзюцу. У меня получилось с первого раза. Чакры это много не затрачивало, только… — Только? Продолжай. — Только по телу проскальзывает дрожь, и она не особо приятная. Один раз я даже задел самого себя и получил рану. В общем, я пока не использую техники без острой необходимости. — И в этом нет ничего странного, — раздался голос за нашими спинами. Как только мы обернулись, то увидели сенсея. Посмотрев в сторону дерева, я увидела, что там тоже сидел сенсей. Клон? И давно он так делает? Он что, постоянно за нами следит? — Какаши, что ты имеешь в виду? — твердо спросил Саске. Причем он никогда не добавлял к обращению уважительных приставок, только имя и больше ничего. — Все просто, Саске. Даже если у тебя и есть предрасположенность к определенной стихии и могут получаться особые техники, ты не всегда сможешь управлять этой стихией. Например, ты можешь черпать саму молнию изнутри, а надо снаружи, или не до конца прорисовать образ, затрачивать больше чакры, чем следует. Такое объяснение Какаши-сенсея было не самым удачным, я лично не все поняла, и, судя по виду, брюнет тоже. — Какаши, можешь объяснить? — Ма-а, так солнце печет… — сделав удрученное лицо, он продолжил: — Прости, Саске, может, в другой раз, — улыбнулся сенсей в конце. Только я хотела возмутиться, только я хотела высказать нашему горе-наставнику, что он безответственный и вообще не исполняет свою работу учителя как следует, как вдруг увидела, что сенсей нахмурился, смотря в упор на Саске. Повернувшись к брюнету, я поняла, почему выражение лица Какаши изменилось. Саске стоял прямо как натянутая стрела, руки его были сжаты в кулаки, симпатичное личико было перекошено гримасой злобы, губы поджаты. Он тяжело дышал, но вот глаза… глаза у него были будто у ребенка, из которых еще чуть-чуть и рекой хлынут слезы. Мальчишка резко развернулся и с остервенением начал полоть брюкву. — Эй, Саске, все нормально? — спросила я. — Да! — как отрезал, ответил он. Его что, так разозлил отказ сенсея? Не спорю, меня тоже бесит, но не до такой же степени. Какаши не железный: рано или поздно он все равно сдастся, и ему придется нас учить. Нужен лишь правильный подход. Не стоит так злиться. Но брюнету, видимо, и одного раза хватило. Или его смутило, как именно ему отказали? «Прости, Саске, может, в другой раз», — ничего необычного я в этом не увидела.***
Выпросить тренировку или хотя бы хоть какую-то лекцию у Какаши-сенсея не получилось. Он тут же исчез, стоило нам прополоть одну четвертую часть посева. Саске ушел угрюмый, даже не попрощавшись. Наруто пыхтел, что ему попалась плохая мотыга, а после он звал меня в «Ичираку», но я отказалась, сказав, что очень устала. Мы пожелали друг другу удачи до следующей встречи и разошлись. Время было уже позднее, поэтому в Конохе потихоньку загорались фонари у прилавков с едой. Рестораны и кафе подсвечивались яркими вывесками, а жители выходили на прогулку в основном парочками или полной семьей. — Эй, Сакура!!! — начала кричать Ино в ста метрах от меня. Она была не одна: с ней шли ее сокомандники, правда, их сенсея не оказалось рядом. Видимо, распрощались сразу же после миссии. — Здравствуй, Сакура, — поздоровался со мной Чоуджи. — Йоу… — лениво махнул рукой Шикамару. — Привет всем! — ответила я всем разом. — Вы после заданий? — Нет, мы после тренировки. Асума-сенсей сказал, что эту неделю мы не будем брать миссий, а посвятим себя оттачиванию совместных комбинаций против врага, — ответила блондинка. Выглядела она действительно изрядно вымотанной, а капельки пота стекали по ее лбу. — Сейчас мы направляемся в лавку Акимичи, не хочешь с нами? — спросил Нара. — Извините, я устала, хочу немного отдохнуть. Давайте в другой раз. — Ну ладно… как хочешь. Я улыбнулась ребятам и хотела уже уйти, как вдруг меня окликнула Яманака. — Стой, я тоже тогда пойду домой. — Ино, но я думал, мы посидим вместе, — начал бормотать обескураженный таким заявлением пухляш. — Тц, я после тренировок потная, как свинья. Мне нужно помыться. — Соответствуешь своему тотемному животному, — усмехнулась я. Ино бросила на меня уничтожающий взгляд, не забывая при этом скрежетать зубами. Шикамару лениво улыбнулся, а Чоуджи покраснел. — Да ты… да ты… — Ну что ты заладила «да ты, да я»?.. Ладно, — подняла я руки в примирительном жесте, — потом придумаешь. Если не пойдешь с ребятами, то пойдем вместе, я уже домой хочу. Попрощавшись с мальчиками, блондинка начала галдеть без умолку о том, какие на этот раз завезут цветы в цветочную лавку, какую на этот раз она нашла новую диету, какое новое платье она прикупила на днях. Фильтровать ее речь для меня было чем-то обыденным, так что постоянная болтовня с её стороны даже не утомляла. В один момент Ино запнулась на полуслове и коротко кивнула человеку, проходившему рядом с нами. Внешне он напоминал отца девочки, Яманака Иноичи, — как-то раз я увидела его на улице и даже обменялась парой слов, — но характерных эмблем клана Яманака я на нем не заметила. Одет он был в юкату, а его волосы были убраны в простой пучок. — Это твой родственник? — Да… — Просто вы так похожи... Точнее, он похож на твоего отца. — Он кузен моего отца, — девочка оглянулась по сторонам. — Месяц назад он был освобожден из тюрьмы, — прошептала она. — А долго он там был? — Практически четырнадцать лет, — все так же шепотом говорила Ино. — Он был шиноби? — Угу. — А за что сидел? Среди обычного населения тюрьма была естественным явлением, но среди шиноби оно было странным. Знаете, проживая в этом мире, где на длительной миссии через раз погибали люди, относишься к смерти, как к чему-то обыденному. Так что если шиноби в чем-то провинились, они, как правило, покидали деревню и становились нукенинами. Если же их находили, то в девяноста процентов случаев им грозила казнь, оставшимся десяти процентам — полное запечатывание до конца жизни. И эти законы изучаются еще в Академии. Я ни разу не слышала, чтобы шиноби прямо-таки воровали у жителей деревни или же насиловали или запугивали кого-то. В этом плане здесь все было урегулировано, даже в маленьких поселениях в Стране огня, что уж там говорить, даже в городах. То ли самовоспитание ниндзя это не позволяло, то ли годы внушений от верхушки власти, или устрашение, что нельзя обижать слабых, иначе сильный тебя обидит, но я практически ни в одной газете, ни от кого-либо еще не слыхала таких новостей. — Он сидел за использование нашей клановой техники против мирного населения. Я удивленно повернулась к Ино, а та продолжила вещать: — Когда была третья мировая война, отряд дяди Иноки отправился в небольшую деревню, расположенную неподалеку от Танзаку. Во время войны многие кланы сильно пострадали. Одно дело клан Нара, который поставлял лекарства из своего леса, другое дело цветочные магазины — не все занимаются практичным делом. Так и мой дядя. Помимо карьеры шиноби, он был своего рода каллиграфом. Раньше он принимал заказы со всех уголков страны, а во время войны клиентов убавилось больше чем вполовину. И ладно бы война длилась год, так она же растянулась на несколько лет. Естественно, на нем это тоже сказалось. Он, конечно, не бедствовал, но и не шиковал. Так вот, дядя Иноки начал применять свою технику на некоторых жителях деревушки: те будто заказывали у него рисунки и отдавали больше денег, чем положено. Обычные люди не понимали, почему их кошельки так скоро становились пустыми. Да и шиноби, которые защищали жителей, не смели ничего говорить. Дядя из раза в раз выходил из воды сухим, и длилось бы это долго, если бы не один член Анбу, который заметил, что происходило на самом деле. Он и доложил Хокаге… — Извини, Ино, что перебиваю, но у нас есть закон, согласно которому за такое как минимум пожизненное, а во всех остальных случаях казнь. Но твой дядя отсидел всего четырнадцать лет. Это и вправду был четкий закон, запрещавший шиноби даже пальцем ткнуть в обычного человека, иначе ему сразу же грозила смерть. И это как бы логично: простой крестьянин и близко не стоял с опытным убийцей, во всю использующим чакру. — Да, его должны были заточить до конца жизни. Но мой отец просил о смягчении приговора, да и на тот момент до рядового шиноби никому не было дела, война все-таки шла... Поэтому мой дядя и был приговорен на такой маленький срок. Он словно в рубашке родился. Правда, старики из нашего клана много шептались, говорили, мол, позор на нашу семью и лучше бы он как мужчина совершил сэппуку. Но, как видишь, живой. Не прошло и недели, как стал свободный, сразу работу нашел, и ничего… В клане с ним, конечно, не сильно-то общаются, но другие люди нормально к нему относятся. — А ваши техники он может использовать? Девочка покачала головой: — Папа сказал, что ему как минимум еще два года в чакропоглощающих браслетах ходить. — Вот как… Вообще, странно это все. Я имею в виду шиноби и простой люд. Не смею спорить, что обычных жителей деревни надо уважать, пальцем в их сторону тыкать не стоит, да и силу применять против них тоже. Но странно… Если так подумать, шиноби находятся на вершине пищевой цепи, и логично, что они легко могли бы заставить подчиняться себе людей, не владеющих чакрой, — пару раз Дотоном шибануть их, и все. Вы не подумайте, что это я с бухты-барахты беру. Просто отец не раз говорил, что в столице правящие семьи и семья со стороны Дайме относятся к шиноби если не с пренебрежением, то с брезгливостью, мол, вы изо рта огонь пускаете, вы фу и бяка, да и вообще не стоите нашего внимания; мы платим вам деньги, вот и охраняйте нас. И неужто за все эти годы не нашлось хотя бы одного человека, который не был бы терпилой, а взял бы и заставил людишек преклониться? Да, понятно, что в столице еще до образования скрытых деревень нанимали шиноби из разных кланов, но все равно. И ладно обычные крестьяне — они многого не просят и с уважением относятся к ниндзя, — но аристократы… Не слишком ли много понтов на голую жопу? В связи с таким несправедливым классовым делением у меня появилось несколько замечаний касательно некоторых аспектов устройства данного мира. Первое — пресловутый кодекс шиноби, в котором четко обозначено «Не обижай слабого». Окей. А если слабый плюёт тебе в лицо? И это притом, что ты перед ним всячески преклоняешься и помогаешь спокойно, без опасностей путешествовать по миру. Разве это нормально? Такое кодекс тоже предусматривает? Стоит ли подать прошение на внесение в кодекс поправки? Второе — у Дайме есть артефакт, книжка, украшение или какая-нибудь безделушка, которая по одному щелчку может уничтожить всех, а конкретно шиноби. Понятное дело, Дайме от этого потеряет боевую мощь, но все равно, чем-то же он должен выеживаться перед советом Каге или нет? В общем, сплошные тайны и потемки этот кодекс и устройство всего мира, словно кто-то писал историю, но не уточнял детали.***
— Меня зовут Ширануи Генма. Хатаке Какаши будет отсутствовать всего один день из-за пищевого отравления. А так как, помимо миссий, у вас должны проходить тренировки, сегодня его заменю я. Нашему взору предстал высокий молодой мужчина возраста нашего сенсея. У него были каштановые волосы, длиной до плеч, и карие глаза. Одет он в стандартную форму джоунина. Единственное, что привлекало внимание в его внешнем виде, это длинная металлическая палка во рту. Будь она деревянная и меньшего размера, я бы подумала, что это зубочистка. А насчет Какаши-сенсея... тут даже я знала о его отравлении. На самом деле всей больнице известно, в каких отношениях они состоят с Кику-сан. И вот вчера, когда я все-таки уговорила его на полноценную тренировку, он вместе с этой женщиной решили сходить в ресторан, где то ли вино, то ли спаржа оказались не первой свежести. Так Какаши и слег. Естественно, новоиспеченная девушка нашего сенсея вылечила его, но заставила отлежаться денек. Поэтому теперь перед нами стоял этот мужчина, выражение лица которого было не столько отстранённым, сколько маловыразительным, хотя взгляд его был цепким и внимательным, будто тот привык держать все под контролем. Мы все трое поздоровались с ним хором, а затем представились. — Итак, стихийным техникам я вряд ли буду вас учить, да и Гендзюцу тоже отпадает. Можем потренироваться в Тайдзюцу: провести спарринги или тренировки на выносливость. Вы, наверное, уже умеете ходить по деревьям и водной поверхности, так что… Мы посмотрели друг на друга в полном недоумении. — Что? — как-то лениво задал вопрос Ширануи. — Какаши-сан до сих пор вас этому не научил? Серьезно? — Да, Генма-сенсей. Мы это не изучали, — ответила я. — Ох… — потер он свой лоб. — Раз не учили, то пойдемте. Мы послушно двинулись в сторону парка, а тем временем Генма продолжил: — Умение передвигаться по деревьям — это основа, без знания которой никуда не деться. Я говорю о контроле чакры, именно здесь вы в нем как следует попрактикуетесь. Мужчина начал вещать о том, что такое чакра, что такое контроль, о чем мы и так знали. После он продемонстрировал нам свои навыки хождения по деревьям. У Саске и Наруто буквально глаза загорелись, я же лишь ухмыльнулась. Все-таки видеть такое после огромных огненных шаров и резко воздвигнутых каменных глыб было, сказать, не ахти, но все равно впечатляюще. — Все всё поняли? — Мы кивнули. — Отлично, приступайте. Не успел Генма закончить предложение, как мальчишки сразу рванули с места. По дереву они пробежали шагов пять от силы и тут же оба рухнули на пятые точки. А потом повторяли то же самое еще раз и еще раз. Я же максимально спокойно подошла к дереву и начала медленно вливать чакру в ноги, вспоминая урок Кику-сан с листочком и его удержанием в руках в вертикальном положении. Здесь был схожий принцип, только с ногами. Главное — все контролировать. Сделав пару шагов и не испытав при этом никаких трудностей, я без напряга добралась до верхушки и с таким же спокойствием спустилась вниз. Затем я обернулась, увидев ухмыльнувшегося мужчину и шокированных ребят. — Что? Я же медик — контроль чакры мы тренируем каждый день, без этого никак. — Ого, Сакура-чан, ты такая крутая, даттебайо! — Наруто, как всегда, говорил с искренним восхищением. Иногда мне казалось, поковыряйся я в носу, он и этому удивится. Саске же смотрел на меня серьезно, хоть и тоже был слегка обескуражен. — Я тоже так смогу! — выкрикнул блондин и рванул со всей скоростью вперед, но результат был такой же: пять шагов и не больше. — Молодец! С первого раза все сделала. Попробуй повторить это еще раз, и можно будет приступить к обучению контроля чакры на водной поверхности. — Хай! Где-то минут двадцать я бегала и прыгала по деревьям, испытывая при этом поистине приятные ощущения. Я будто стала белкой, и гравитация мне нипочем. Даже когда я оттачивала Ниндзюцу, то такого восторга не было, а тут… У мальчиков все было совсем наоборот: они разгонялись, делали пять шагов по дереву, а затем падали. И так по кругу. Генма посоветовал им взять кунаи и делать засечки на стволе, тем самым отмечая свои успехи, а потом позвал меня к пруду. Будучи на воде, он объяснил мне принцип управления чакрой. Не сказать, что было прям трудно, но получилось у меня только с третьего раза. Зато потом я рассекала по водной глади аки Господь Бог собственной персоной. — Я смотрю, у вас даже и сантиметра не прибавилось? — максимально жизнерадостная я подошла к ребятам, стоявшим уже потными и немного недовольными. — Сакура-чан, ты можешь объяснить, как у тебя так быстро получилось? — попросил Наруто, отчего брюнет сразу навострил уши. — Там нет никакого секрета. Все точно так, как и объяснял Генма-сенсей. Я советую вам не бежать, а спокойно подойти к дереву и всецело сконцентрироваться на вливании чакры в ноги. Так, думаю, больше прока будет, нежели бездумно нестись вверх. Узумаки и Учиха сделали так, как я им и сказала. Очень выдержанно они поднимались по дереву, у них получилось преодолеть порог в шесть шагов, а затем они оба одновременно рухнули на землю. — Ну вот, отлично. Так и продолжайте. Думаю, через пару дней — в худшем случае неделю — вы научитесь, а дальше уже Какаши-сан вам будет объяснять, что да как, — сказал мужчина, лениво оперившись на камень. Пока мальчики тренировались, я попросила сенсея на замену провести спарринг со мной, чтобы не терять время зря. Он любезно согласился. День близился к концу. Немного потрёпанная после блоков и ударов Генмы-сенсея, я смогла разглядеть в нем идеал мужчины. Естественно, он сдерживался и даже лениво отражал мои атаки, но все его движения были четкие, выверенные, а местами и пластичные. Неоднократно он показывал мне, как лучше сделать захват, а как правильно сделать подножку, и при этом не упасть самой. Он даже на моем дыхании сделал акцент, мол, громко и часто дышу, из-за чего можно устать быстрее. А когда мы закончили и подошли к моей команде, то оказалось, что они не сильно улучшили результат, сделав только восемь шагов вверх по дереву. А ведь мой спарринг с Генмой-сенсеем длился практически три часа. — Аргх… — стукнул Наруто дерево, но, увидев нас, тут же подбежал поближе. — Сакура-чан, объясни еще раз, я никак не могу подняться выше. Даже у Саске-теме не получается! — он указал пальцем в сторону брюнета. — Тц, за себя говори. У меня все нормально, — мальчик решил наглядно продемонстрировать это и с максимально уверенным лицом сделал сначала шесть шагов, потом еще один и еще... и поскользнулся, зацепившись за кору и ободрав кожу на кисти. — Тц... — Эх вы, детвора, поаккуратнее… — покачал головой шатен. — Подожди, Саске, давай я подлечу… — поторопилась помочь я. — Не надо… — Да хватит выпендриваться! Я все равно медик, мне надо практиковаться, а вы для этого идеально подходите, — я достала из сумки аналог нашего хлоргексидина и, обеззаразив рану, потихоньку настроилась на Шосен Дзюцу. Характерное для техники свечение не сразу загорелось в моих руках, но через пару секунд все получилось. Где-то через минуту кожа на руке Саске была полностью восстановлена. — И давно ты этому научилась? — Хоть бы спасибо сказал, а то сразу вопросы. — Спасибо… — незамедлительно сказал Саске. — Да не за что. А овладела я Шосен Дзюцу буквально неделю назад. Оно до сих пор требует, так скажем, доработки, но в принципе лечить уже могу. — Хм… Краем глаза я заметила, как дуется Наруто, и мне даже показалось, что он хочет что-то сделать. — Да, медик в команде это очень удобно: раны заживают моментально, не надо даже тратить бинты. Да и о других недугах можно не беспокоиться, все равно рядом ходячая аптечка, — обратился к нам Ширануи. — Мне еще учиться и учиться… — Э-э, Сакура-чан... а ты могла бы подлечить мой палец, а то я порезался, — обратился ко мне раскрасневшийся блондин. — И когда ты только успел… — покачала головой. Стоит отдать сенсею должное. Он, начиная с раннего утра и до позднего вечера, успел объяснить нам принцип ходьбы по разным поверхностям и провел спарринг. В какой-то степени этот день можно считать насыщенным ввиду полученных нами знаний. По крайней мере, для меня точно, а вот мальчишки застопорились на восьми шагах, так и не добившись прогресса. — Аргх… — со злостью начал блондин ворошить свои волосы, превращая и без того жесткие прутья в непроглядный лес. — Да что же это такое! Я и делаю все медленно, и вливаю чакру аккуратно, и концентрируюсь, и даже дышу ровно, но никак не могу сдвинуться, даттебайо! Саске стоял молча, ничего не говоря. У него результат был не лучше, а меня, уставшую, это все уже начинало бесить. Да и Генма-сенсей всем видом показывал, что пора домой двигаться и что надо сдать тренировочную площадку, но упертые бараны… кхм, ребята даже не смотрели в нашу сторону. — Ками... ну может, уже в другой день попробуете, а? Мы все устали, все хотят домой, пойдемте! — Сакура-чан, еще немножко, прям пять минут… — Вот ты, Наруто, говоришь, что концентрируешься. Ну так попробуй влить чуть больше чакры… — Я это и делаю! — Так сделай еще раз… Узумаки приступил к делу. Сначала он медленно сделал восемь шагов по дереву, но, когда заносил ногу на девятый шаг, мы буквально смогли разглядеть, как ногу Наруто окутала едва уловимая, практическая прозрачная лента чакры. Мальчишка коснулся подошвой ствола дерева, но вместо «приклеивания» послышался легкий треск коры. Наруто раскрыл глаза и, не удержавшись, упал на филейное место, но свой взгляд он так и не отвел от трещин, покрывавших то место, где мгновением ранее была его нога. — Это еще что такое, даттебайо? — Всплеск чакры. Так бывает. Вместо легкого соприкосновения стопы с древесной поверхностью у тебя получилась отдача чакры — и вот результат, — джоунин не поленился и обвел вмятину рукой. — Сенсей, а если проделать то же самое только рукой, будет такой же эффект? — Да… Я подошла к дереву и начала медленно вливать чакру в руки. Не прошло и секунды, как мои ладони «приклеились» к стволу. Но стоило мне слегка увеличить объём подачи чакры, послышался уже знакомый треск, и я мигом отошла назад. Увидев маленькие линии и незначительные повреждения на дереве, я решилась сделать, наверное, самый необдуманный и спонтанный шаг в моей жизни. Я сжала кулак и влила в него приличное количество чакры. Сердцебиение ускорилось. И даже крик сенсея услышала не сразу — все мои мысли были сосредоточены на кулаке и корнях дерева, уходивших глубоко в землю. Доля секунды и… Удар. В мгновение чакры стало невероятно мало. Я ощутила себя губкой, из которой выжали всю воду. Сердце пропустило удар, в нос ударил металлический запах крови, и только спустя время я почувствовала боль в пальцах руки. Меня подхватили крепкие руки, и кто-то незамедлительно перенес меня на несколько метров от дерева, которое начало раскалываться надвое. — Я, конечно, понимаю, что мозг не всегда успевает за телом. Но, юная дева, не могли бы вы в мою смену не пытаться искалечить себя, а то и вовсе умереть от истощения чакры? — с какой-то странной интонацией высказался Генма, на что я криво улыбнулась. Значит, можно наносить такие удары. Интересно. И почему я раньше не догадалась?***
Еще чуть-чуть и во мне вспыхнет праведный гнев. Еще немного и я ударю его прямо в лицо. Еще капельку и мне будет искренне плевать на воинский устав, на ранговую систему и тому подобное. Потому что Какаши-сенсей даже после выздоровления — но я считаю, что попросту отлёживания боков — не соизволил начать тренировать нас, хотя вся команда прямо сказала ему, что Ширануи Генма только за один день научил нас большему, чем он за целый месяц. Пепельноволосый, конечно, покачал головой, затем похвалил нас, гордо сказав «Продолжайте в том же духе!», и, как всегда, сбросил на нас все обязанности. А сам он тем временем лениво улёгся в ветвях тенистого дерева, продолжив читать книгу. А ведь мы все свободные дни то и дело тренировались! Мальчишки во всю бегали по деревьям, параллельно пытаясь освоить ходьбу по воде, я же после своего триумфального удара, из-за которого раскололось целое дерево и психика мальчиков, целых два раза пыталась повторить свой успех. Да, минусов было дофига, начиная от сжигания чакры и заканчивая разодранной рукой. Последнее, кстати, можно было предотвратить —заблаговременно купить чакропоглощающие перчатки, отчего ранение не было бы таким уж серьезным. Но насколько же меня поразила сама мысль об обладании такой силой. Как оказалось, не все на такое способны. Точнее, для многих шиноби, соверши они подобный удар, последствия были бы весьма тяжелые: как минимум сломанная рука и длительное восстановление. Такие удары при прямом контакте с определенной поверхностью требовали очень хорошего контроля чакры. Да и вообще, подобное практикует только одна женщина — Сенджу Цунаде, являющаяся для меня серым кардиналом в области медицины. — Какаши-сенсей, я могу поговорить с вами? — максимально серьезно, насколько позволял мой детский голос, я обратилась к шиноби. Тот лишь лениво глянул на меня, а потом с громким вздохом произнес: — Говори, что ты хотела? — Сенсей, мне кажется, что вы слегка не исполняете свои обязанности командира и наставника команды, в особенности если сравнивать с другими командами генинов. Вы практически ни разу не организовывали для нас тренировки, не обучали нас чему-то стоящему... Только во время миссий иногда говорите, как и что легче сделать, но и это лишь капля в море. Мы будущие шиноби, рано или поздно нам придется выйти за пределы деревни, где будет не мало опасностей, а мы элементарно не подготовлены к этому. Поймите, Какаши-сенсей, я не хочу умирать, — последние слова я проговорила глядя ему в глаза, не смея даже моргнуть, на что тот нахмурился. Позади нас стояли мальчики, которые еле-еле справлялись с этой треклятой кошкой Торой, которую мы уже успели поймать. — Ты права, — неожиданно серьёзно сказал джоунин. — После этой миссии я начну вас тренировать. Только потом не жалуйтесь, — поспешил добавить он. Мы радостно закивали и чуть ли не били себя в грудь, обещая, что выдержим любую тренировку, на что получили неоднозначный хмык.***
— Хокаге-сама, мы выполнили задание. Вот потерявшаяся кошка, а вот рапорт… В кабинете Хокаге мы были уже не раз. Меня всегда поражала лаконичность дизайна его кабинета: стол, стул, пара стопок бумаг и книг, развешанные по стенам портреты — и больше ничего. Даже дивана для посетителей или нанимателей не было. — Хорошо, команда Какаши. Следующие задания... хм-м-м… Вы должны будете посидеть с внуком старейшины, сходить за покупками в соседнее селение и помочь в уборке картофеля… Не успел Сарутоби-сама закончить, как был нагло перебит крикливым птенцом: — Нет! Нет! Нет! Спасибо!!! Я хочу другое задание! Клевое!!! Дайте нам клевое задание, я уже по деревьям могу ходить и по воде!!! — Наруто… — грозно прошипела я. — Имей совесть, ты разговариваешь с Хокаге! Блондин ошарашенно уставился на меня. Только он хотел что-то сказать, как мой взгляд наткнулся на портрет Четвертого, который по случайности оказался буквально над головой блондина. В голове промелькнула мысль о внешней схожести мальчишки и умершего Хокаге. Цвета волос и глаз обоих были поразительно идентичны. Одновременно с этим нечто ярко-красное встало перед глазами, и только я хотела ухватиться за эту мысль, как: — …Я дам вам задание категории С. Вы должны будете защищать одного человека. — И кто это? Кто? Дайме? Принцесса? — Успокойся, Наруто. Сейчас я представлю вам его. Заходите, пожалуйста. В нос резко ударил запах перегара, а старик, стоявший перед нами, сказал: — Эти мелкие будут защищать меня?