***
Загоревшийся столь яркой решимостью, взгляд Хибари, вызвал в груди феи необъяснимую бурю волнения, но она уже дала свое согласие. Отступать было поздно. Нарастающая тревожность, неукротимой волной накрывала все ее существо, пытаясь подчинить своей воле и уничтожить остатки самообладания, которые Блум так тщательно пыталась сберечь. Слух ее обострился и фея улавливала мельчайшие отзвуки внешнего мира, до которых ей было не добраться: проезжавшие мимо машины, мирно беседующие люди и задорный звон велосипедного сигнала, оповещающий прохожих о приближении незатейливого транспорта. Все это было близко и одновременно, так далеко от нее. Глубоко вдохнув, Блум стала медленно отсчитывать от двадцати до ноля, чтобы немного прийти в себя и опомнилась лишь когда ее плеча практически невесомо коснулась чья — то рука. Вздрогнув, фея резко обернулась и увидела Хибари, в глазах которого, как показалось девушке, на мгновение появились смешинки. Но стоило Блум неаккуратно моргнуть, как перед ней вновь стоял образец ледяного изваяния, выражавшего полную беспристрастность к происходящему вокруг. — Кого ты боишься? — Никого. Глубинные инстинкты: бей или беги. — Лжешь. У твоей пугливости есть более объективная причина нежели банальные инстинкты. — хмыкнул Кея, подходя к своему столу, кладя в аккуратно сложенную стопку очередную порцию бумаг. Поежившись, словно от мороза, Блум опустила взгляд, испытывая неловкость. Хибари слишком быстро понял, что она лжет. Читал ее мысли как одну из принесенных ему докладных, а она даже не знала как скрыться под прожигающим словно огонь, но одновременно таким ледяным взглядом. В эти мгновения она вспоминала Реборна, внешность которого никогда бы не могла раскрыть его истинной сущности жестокого и беспринципного манипулятора. Он тоже читал ее, но она смогла скрыться. Обмануть его в первый раз. Или… Это он захотел, чтобы она так думала? — Наши инстинкты появились как реакция на происходящие вокруг события, — заговорил Кея, прерывая бурный поток мыслей Блум, — Но ведь и животные по — разному реагировали на неизвестность. Одни, как ты и сказала, бежали, а другие — атаковали. Так почему ты решила занять первую, максимально проигрышную позицию? — Я не знаю… — Или не хочешь вновь переживать неприятные воспоминания? — словно ударом хлыста разрезал воздух своим предположением парень и фея невольно вжала голову в плечи. — Чувствуешь жалость к себе за то, что Судьба так грубо обошлась с тобой, а ведь ты всегда играла четко по правилам, использовала только имеющиеся в руках карты, даже если вложены они были твоим врагом. Твои «друзья» явно «ЦЕНИЛИ» тебя, а родители гордились и одобряли. Ты же этого всегда хотела? Одобрения? Как жаль, что товар не всегда нравится покупателю… Но ты же можешь все исправить и сделать так, чтобы вновь нравиться, правда? Это в твоих силах. Так чего же боишься? Всего лишь надо вновь перешагнуть через себя, сломать собственные желания, наплевать на свои ценности, опустить идеалы, подогнав их под идеалы других, и все… Оцепенело слушая речь парня, Блум почувствовала, как давно приглушенные эмоции и воспоминания вырвались из глубин ее естества наружу и не сумев совладать с ними, она заплакала. Слезы, несдерживаемым потоком текли по щекам бывшей принцессы, касались обветренных губ, придавая им вкус соли, схожий с тем, который она чувствовала при недавних избиениях. Закрывая лицо руками, Блум отворачивалась от собеседника, испытывая острое чувство стыда. Стальная хватка сжала плечи девушки, полностью разворачивая ее в обратную сторону. — Не смотри на меня… Не смотри… — запричитала фея, прикрываясь разметавшимися по плечам волосами. — Не смей испытывать стыд! — гаркнул Кея, отдергивая ее руки от лица и заставляя Блум вздрогнуть. — Никогда. Не. Смей. — Я не могу… — Что ты вспоминаешь сейчас?! Ну! Отвечай! — У меня были… Были раньше подруги и я думала, что мне… так сильно повезло. Делилась с ними самыми сокровенными мыслями и надеждами. Так было и в день нашего бала, когда в школу пригласили студентов из мужской академии… — сказала фея, покраснев. — Продолжай! — скомандовал парень, не разжимая стальной хватки и не позволяя девушке отвернуться от него. — На балу я познакомился с очень хорошим парнем и моя симпатия к нему переросла в более сильное чувство… — Ты влюбилась? Фея робко кивнула. — Я была слишком молода и глупа. Не видела мира, кроме своего города, а тут… Передо мной открылась целая Вселенная, дающая столько возможностей, что у меня каждую секунду захватывало дух. Мы стали общаться с тем парнем — его звали Скай — Небо. И он в самом деле был моим небом… Всем миром, на который я смотрела с восхищением. Девчонки знали о наших отношениях и всегда поддерживали меня в этом. Я так долго встречалась с ним… — рассказ феи прервался новыми рыданиями, но Кея резко встряхнул ее. — Что было дальше? — Мое сражение с общим неприятелем — Валтором. Он был порождением всего самого худшего, что существовала в том мире. Им всегда руководили только алчность и ненависть и я больше всего желала покончить с ним раз и навсегда. Вместе с преподавателями был разработан идеальный план наступления и захвата: у противника не осталось бы ни единой возможности на побег, но… Как всегда, что — то пошло не по плану. Когда я оказалась у восточных ворот его замка, они оказались открыты. Не придав этому значения и открыв врата, я оказалась внутри, словно росомаха преследуя добычу. Обойдя цитадель, я встретила его в главном зале. Валтор сидел около камина и читал книгу… Всего лишь читал. Он не готовился к нападению. Не прятался. Не убегал. Когда я переступила порог, он оторвался от книги и отложив ее в сторону, поднялся с кресла… Я думала, что тогда начнется битва, к которой я так долго готовилась, Валтор будет нападать и вскоре станет известен исход, но… он не собирался этого делать. Молча наблюдая за мной, он просто улыбался, словно уступая мне возможность первого нападения. Лишь когда я промедлила и не стала нападать, он оказался рядом, с силой ударив меня головой об каменную стену. Помню лишь, что на мгновение в глазах потемнело, а потом новая волна боли разлилась по моему телу. Около четверти часа он «протирал» мной самые острые углы своей гостинной и омывал моей кровью мраморный пол. Слабость и боль были настолько сильными, что я не могла подняться, а он попросту насмехался надо мной. Видимо, решив меня испугать, он попытался… Попытался… — Что он попытался? Ну? — Разорвать на мне одежду… Ему это удалось. Но лишь частично… Я сумела вырваться и в эти самые секунды, двери его зала распахнулись: на пороге стояли мои подруги и некоторые ребята, пришедшие на помощь. Вместе с ними был и Скай, увидевший эту нелицеприятную картину. Я в полуразорванной одежде, на полу… А рядом Валтор сорванным с моей шеи платком. Не помню как Валтору удалось сбежать. Как в тумане меня доставили в школу к директрисе, которой успели доложить свою картину произошедшего. Смутные картины всплывают и о моем разговоре со Скаем. Он лишь говорил, что я мерзкое исчадие ада, которое он хотел сделать принцессой… Ударил меня… В эту же ночь я пыталась перерезать себе вены. Моя честь была опорочена и не было ни единого человека, который бы поверил мне тогда. Даже мои подруги подумали, что все это время я была любовницей нашего врага! Но я никогда бы не посмела… Меня спас один из профессоров и надо мной установили тотальный контроль. Лишь спустя время я узнала, что весь это спектакль был подстроен самим Скаем, чтобы была возможность избавиться от ненужной «невесты». Он выбрал себе в жену ту девушку, которую посоветовали родители — мою лучшую подругу, которая так жаждала выйти замуж именно за принца, которым и являлся Скай. Ее моральные устои не помешали Стелле (так ее звали), пойти на сделку с Валтором, который все это и устроил… Мой бывший парень и бывшая, лучшая подруга опозорили меня перед всей школой… На меня больше никто не смотрел и никто не хотел со мной общаться. На совете профессоров должен был рассматриваться вопрос о моем отчислении из школы за предательство и пособничество нашему врагу. — закончила рассказ фея, тяжело выдыхая и возвращаясь из тяготящих душу воспоминаний. Хибари молчал, внимательно всматриваясь в лицо девушки, глаза которой отражали невыносимую муку и вину, которые парень раньше никогда не видел среди людей.***
— Отошла немного? — спросил Кея, наливая очередную пиалу японского вина. — Д — да… — промямлила Блум, опустошая поданную емкость. — Теперь и ты будешь считать меня дешевкой, Хибари — сан. — Нет. Я считаю иначе. Неловко икнув, фея широко распахнула глаза, уставившись на своего собеседника. — Скажи мне, что ты думаешь?.. — Что теперь я понимаю, в связи с чем ты выбрала такую позицию. Но могу сказать одно — это ложно. — Но… почему? Разве я могла иначе повести себя в такой ситуации и выглядеть в ином свете? — Ты уже не замечаешь как в приоритеты ставишь то, как будешь выглядеть в глазах окружающих. Как насчет подумать о самой себе? О том, что выбрала не того человека, который заслуживает твоего снисхождения, не тех подруг? -Я не думала раньше об этом… — Как только ты почувствовала, что «смертельно» разочаровала окружающих, то хотела покончить жизнь самоубийством, понимая, что теперь не сможешь заслужить снисхождения стада. А вместо этого надо было лишь с достоинством подойти к этой ситуации. Женщины — хищницы способны на многое. Даже если случилось нечто, что не входило в твои планы, всегда есть возможность изменить все в свою пользу. Например, сделать вид, что твои отношения с неприятелем — правда. — увидев в каком ужасе от произнесенного находится его собеседница, Хибари хмыкнул. — Ты даже сейчас заботишься о том, как будешь выглядеть в глазах этих безмозглых травоядных. Лучше скажи, твой соперник был силен? — Валтор? Даже очень. — Так в чем позор твоей связи с ним, даже если она и ложна? Не бывает никакого света и тьмы, есть лишь различные пути познания силы. Побеждает более умелый познающий, вот и все. Поэтому, твое решение познать с помощью условного врага, которым его нарекло отринувшее тебя стадо — проблема мышления и чуждых точек зрения, не более того. — Я… Никогда не задумывалась об этом. — изумленно прошептала Блум, начиная смотреть на ситуацию с другой стороны. — Ты могла бы установить собственные правила игры и даже если не хватает карт в твоих руках, создать новые, достав козыри из рукава. Никто не сказал, что игра должна быть честной. Если тебе все же неугоден был твой враг, то могла бы уничтожить его: свою роль в срывании масок с предателей он уже сыграл и на большее вряд ли был способен. А твое отчисление… Даже если бы и состоялось, ты обрела бы свободу — самую великую драгоценность этого мира. И благодаря этой ситуации — силу. Но ты избрала путь жертвы, которым следуешь до сих пор. Я научу тебя быть иной, а в награду возьму нечто, что так сильно жажду. Ты готова возродиться?