Метаморфозис

Утро Валерии Егоровой начинается не с кофе, а с найденных в барабане стиральной машины её собственных трусиков, густо покрытых ещё тёплым и не успевшим застыть семенем. В очередной раз. Хлопнула входная дверь. Это значит, что сын ушёл на учёбу. Вадиму восемнадцать и Лера уже не помнит, когда в последний раз могла поговорить с ним по душам. Кажется, прошла целая вечность, после того как её ребёнок отдалился от неё, стал замкнутым, необщительным и с головой погрузился в собственный мир, в котором было место только учёбе и компьютерным играм. Парнем он был симпатичным: слегка неряшливым, зажатым, но приятным на лицо, высоким и стройным. Лера искренне не понимала, почему вместо того, чтобы найти себе хорошую девушку, он предпочитал каждое утро спускать в бельё родной матери. Так продолжалось уже не первый год и юноша явно не подозревал о том, что мама давным-давно разгадала его грязный секрет. Вот только что такого он нашёл в своей давно утратившей былую красоту и располневшей депрессивной матери? Вздохнув, Валерия, отправляет свои перепачканные спермой простенькие хлопковые трусы обратно в машинку и делает попытку отвлечься. Холодная вода приводит её в чувства. Когда женщина надевает очки, то взгляд фокусируется на трёх баночках, аккуратно расставленных на полке рядом с умывальником. Покусывая нижнюю губу, она неуверенно протягивает руку и берёт первую из них. Крышка поддаётся легко и спустя пару мгновений в ладонь Леры падает небольшая капсула красного цвета. Немного подумав, женщина закрывает флакон и берёт второй. Когда в руке оказывается все три пилюли, Лера старается не мешкать, чтобы не давать волю сомнениям, и отправляет их в рот, тут же запивая водой из заранее приготовленного стакана. Три капсулы проваливаются сквозь гортань и оказываются похороненными глубоко в её теле. Вот и всё. Она сделала первый шаг и отступать глупо. С минуту Лера прислушивается к ощущениям, но в конце концов отмахивается. Глупо было предположить, что препараты, рассчитанные на месячный курс, дадут какой-то эффект моментально. Хотя о том, что именно стоит ждать, Лера могла только предполагать. Она замечает своё отражение в зеркале, делает глубокий вдох и выпускает воздух. Сегодня первый день её новой жизни и она шагнёт ему навстречу смело. Потому что заслужила это. Потому что теперь она принимает всё, что пошлёт ей судьба и научится видеть посылаемые ей знаки. Потому что, как казалось Валерии Егоровой, пришло самое время, чтобы полюбить саму себя. И она попыталась сделать это изо всех сил… А потом, вновь приняв привычный облик до невзрачности ординарной преподавательницы, отправилась на ненавистную работу. Стоит произойти в твоей жизни чему-то выбивающемуся из разряда привычного, как ты вдруг начинаешь замечать всё безобразие своей скучной и переполненной рутиной жизни. Рабочий день Леры начинается в деканате, в окружении неприятных людей, притворно улыбаться которым – это часть своеобразного ритуала. Роман Григорьевич, зав. кафедры экономики, с кружкой кофе наперевес лавирует между воркующими стайками других преподавательниц. Этот неприятный, скользкий тип, имевший пристрастие к дорогим часам, накрахмаленным до треска рубашкам и мужскому парфюму с резким ароматом, умудрялся расстрелять своими льстивыми комплиментами почти каждую женщину в кабинете, прежде чем направить свою любвеобильную натуру к доске расписанием. Егорова не знала, что в Романе её напрягало больше всего: тот факт, что до неё доходили слухи о приставаниях мужчины к студенткам, его наглость и бестактность, которую в нём не замечал никто кроме Леры, или же то, что он всегда обходил её стороной, игнорируя. Иногда она ловила себя на мысли о том, что пялится на его пах, пытаясь прикинуть размер и форму члена Романа. Сегодня он особо активен и ненадолго задерживается около Ольги Константиновны и Седы Самвеловны – двух особенно стервозных особ, умело скрывавших под масками дружелюбия свои истинные натуры. Возможно, именно эта схожесть сплотила парочку совершенно не похожих друг на друга женщин – высокую и худую блондинку, преподававшую высшую математику, и маленькую, черноокую брюнетку, чьей стезёй была химия. Поначалу, даже Лера поверила в искренность, которую те источали при общении, но за годы совместной работы иллюзии испарились, когда Егорова осознала, что плести интриги и распускать слухи эти две подруги умели почти профессионально. Одарив окружающих утренней порцией стандартных фальшивых улыбок, Валерия спешит исчезнуть и переместиться в аудиторию. Там ей удаётся побыть наедине с собой несколько бесценных минут, прежде чем шумная толпа студентов заполнит пространство, заставляя её снова примерять на себе маску. Её день сурка только начинается. А потом предсказуемую обыденность разрушает смс. «Привет. Хочу с тобой встретиться. Надо поговорить. Срочно. Давай вечером в кофейне у твоего дома». Женщина перечитывает сообщение трижды и убирает телефон. Ксения не появлялась на горизонте уже месяца два, если не больше. Иногда Лере казалось, что это даже к лучшему. Когда-то их дружбе завидовали. Им было по десять, когда они познакомились и тогда, много лет тому назад, Лера и вправду верила, что ей несказанно повезло найти в своей жизни кого-то, с кем она могла бы разделить любые тревоги и секреты. На свете не было ни одного человека, который знал Валерию Егорову лучше, чем её подруга Ксюша. До тех самых пор, пока та не увела у неё мужа. *** Людей в кафе мало и Лера удивляется, когда обнаруживает, что Ксения уже ожидает её за столиком, что было совсем на неё не похоже. Ксюша всегда любила внимание к себе и никогда не отличалась пунктуальностью. Миниатюрная, худенькая и миловидная, она умела притягивать взгляды мужчин. Бывшему супругу Валерии девушки с таким типажом нравились всегда. Тот факт, что он женился на Лере, которая хоть и была в свои лучшие годы стройна, но всегда отличалась широким тазом и аппетитными округлостями, казался странным. Прошло довольно много времени с тех пор, как они виделись в последний раз, но бывшую лучшую подругу Лера узнала без труда. Всё те же волнистые чёрные ухоженные волосы подстриженные под аккуратное каре, красивое, как у куколки личико с родинкой над чувственными губами и страсть к обтягивающим тёмным платьям. Будучи сверстницей Валерии, женщина умудрялась выглядеть лет на десять моложе благодаря регулярным диетам, посещения салонов красоты и хорошей генетике. Когда Лера вышла замуж и родила сына, в жизни её подруги была не самая светлая полоса. Всегда жизнерадостная и бойкая Ксюша тогда казалась почти раздавленной навалившимися проблемами: смертью отца, неудачными отношениями и, как вишенка на торте, незапланированной беременностью, результатом которой стало появление на свет дочери Ксении – Ники. Если бы Валерия только знала, что больше всего Ксюшу тяготило семейное счастье Леры. За сдержанными улыбками и милыми беседами, она умело скрывала затаившуюся зависть. Ведь они всегда шли вровень – рука об руку – две молодые девчонки с общим прошлым и вдруг выигрышный лотерейный билет достался именно Лере. А потом произошло то, что изменило все раз и навсегда: трагическая потеря второго ребёнка, проблемы со здоровьем, разлад с мужем. Пока Валерия спасалась таблетками от уничтожавшей её депрессии, мелкая пронырливая сука воспользовалась ситуацией. Но хуже всего было то, что уже через год Лера и Ксюша возобновили общение по инициативе разлучницы, которая и по сей день умудрялась вести себя так, будто ничего не произошло. И вот сейчас, всегда целеустремленная, уверенная в себе и готовая идти по головам Ксения сидела за столиком в кафе и выглядела по-настоящему уязвимой, такой, какой Валерия не видела её уже очень давно. Когда брюнетка увидела приближающуюся к столику подругу, то её губы расплылись в тёплой улыбке, а глаза отразили что-то среднее между тоской и надеждой. – Боже, Лерусь, я так рада тебя видеть! Она приподнялась было из-за стола, готовая заключить Егорову в объятия, но та ответила ей взаимной, но сдержанной улыбкой и поспешила сесть, держась отстранённо и ощущая неловкость, которую теперь всегда испытывала пересекаясь с женщиной, разрушившей её брак. – Спасибо, что пришла, – пытаясь вложить как можно больше нот искренности в свои слова, промолвила Ксюша. – Ты прекрасно выглядишь. Эта явная лесть была настолько ужасна, что показалась Лере издевкой, но она проглотила её. – Ты тоже, Ксюш. Ты давно не звонила и не писала. Почему именно сегодня? Что-то случилось? Тонкие пальцы Ксении вцепились в чашку недопитого чая, стоявшую на столе и теперь нервно крутили её. – И да, и нет… по правде говоря, мне очень стыдно, что я так надолго пропала и не выходила на связь. И, если честно, я нахожусь в подвешенном состоянии уже целую неделю. Я долго не решалась поговорить с кем-то, но ты единственная, с кем я могла бы это сделать, – говорит Ксюша и театрально вздыхает, хотя дрожащий подбородок выдаёт её реальные эмоции и панику, которую очень сложно скрыть. – Ксюш, – выдыхает Лера и морщится от неприятного чувства в душе. – Давай ближе к делу… пожалуйста… Что-то с Никой? Проблемы на работе? Брюнетка качает головой и поправляет ожерелье на тонкой шейке. Вырез её тёмного-синего платья кажется достаточно провокационным, но все ещё оставляет пространство для фантазии, в то время как аккуратные холмики небольшой Ксюшиной груди по-прежнему оставались скрытыми под тонкой тканью. – Нет, тут другое… понимаешь… я беременна. – А… Лера задумчиво отводит взгляд в сторону. – Это не то, что ты думаешь. Ребёнок от него. Она даже не называет его имени при ней. Значит прекрасно все понимает, но продолжает играть в эту глупую игру. Валерия даже не задумывалась прежде над тем, почему за почти пятнадцать лет брака Ксюша так и не подарила ребёнка Александру. Возможно это было их общее решение или Ксения больше не могла зачать – все это было не важно до этого самого момента. Но сейчас на уме у Валерии возник лишь один вопрос: – Если это так, то что тебя пугает? – А ты разве не понимаешь? Глаза Ксюши становятся влажными. Лера морщит лоб и отрицательно качает головой. – Мне уже не двадцать лет, Лер, – дрожащим голосом поясняет Ксения. – Да, я в хорошей форме и ещё относительно молода, но выносить и родить в сорок без последствий не получится. Я непременно растолстею, потеряю привлекательность и к тому же подвергну себя риску пост-родовой депрессии… думаешь такой я нужна мужу? Прости, Лер, но ты сама помнишь чем все кончилось, когда он готовился стать отцом в прошлый раз. Валерия вспыхнула в приступе немой ярости. Конечно же она помнила. Ксюша сама соблазнила и увела её супруга, а теперь смеет вспоминать о тех событиях в таком ключе! Но затем на смену злости пришло осознание. В каком же отчаянии должна была находиться её бывшая подруга, чтобы вызвать Леру на этот разговор и так открыто говорить обо всём этом… Ксюша была не просто напугана. Она пребывала в ужасе и растерянности, как пятнадцатилетняя девчонка, случайно залетевшая от парня и пытающаяся скрыть сей секрет от родителей. – Чего ты от меня то хочешь, Ксюш? – вздыхает Лера. – Не маленькая девочка уж. Дочурка твоя вон скоро сама невестой станет. – Я не знаю, что мне делать, – устало признается брюнетка. – Зато когда уводила чужого мужчину – знала, – бросает в ответ Валерия и тут же поджимает губы. За минувшие годы они с Ксюшей едва ли касались этой темы в разговорах, будто обе предпочитали притворяться и не обращать внимания на гнойник, что рос все сильнее. – Всё ещё злишься да? – спрашивает Ксения. – Всё ещё? – Егорова издаёт нервный смешок. – Ксюш, ты у меня не безделушку украла, а мужа увела. И мы ни разу не обсудили это за столько лет, а теперь ты просишь у меня совета касающегося ваших с ним отношений? Серьёзно? Валерии хочется выдохнуть. Расслабиться и взять себя в руки. Как долго эти слова сидели внутри неё, желая вырваться наружу, тяготили её и заставляли ещё больше ощущать себя ничтожеством. Сейчас она будто освободилась от груза, что тянул на дно. – Прости, – склонив голову выдавливает из себя женщина, сидящая напротив. Лера знала Ксюшу дольше, чем любой из их общих знакомых. Извиняться Ксении всегда давалось сложнее всего. Валерия могла по пальцам правой руки пересчитать все моменты, когда её подруга признавала себя виноватой и сейчас Ксюша казалась такой сломленной и поникшей, что Лере захотелось поверить в её искренность. – Мне очень жаль, – произносят губы брюнетки. – Не знаю, чем я думала тогда, Лер, но исправить уже ничего не могу. Проходит минута, прежде чем Валерия все же нарушает воцарившееся молчание. – Аборт сделать не думала? – Если он узнает, то не простит, что пошла на это, не обсудив с ним. – Так почему не обсудишь? – А толку? Он ведь все равно уговорит оставить ребёнка. Будет убеждать, что ничего плохого не случится, но мы же обе его знаем. Мужчины… они такие… он был надёжным и верным мужем больше десяти лет, но я знаю… я, черт возьми, уверена, что стоит мне дать слабину и он уцепится за какую-нибудь молоденькую прошмандовку! И снова в воздухе повисает пауза, которую на этот раз обрывает сама Ксения. – Думаешь это карма, да? Вот и я тоже… – Чего ты от меня хочешь, Ксюш? – устало спрашивает Лера. – Исповедоваться? Так для этого уже, кажется, поздно. Совета спросить? Не советчица я тебе. Да и ты сама это знаешь. – Мне просто нужно было с кем-то поговорить. Зеленые глаза брюнетки смотрят на подругу с едва скрываемой грустью. Улыбка вдруг касается её слегка подкачанных ботоксом чувственных губ. – А помнишь какими мы были, Лерка? Веришь или нет, я бы всё отдала, чтобы вернуться лет на двадцать назад. А лучше на двадцать пять. Тогда всё было как-то иначе: легко и… правильно чтоли… – Было, – кивает Валерия одновременно акцентируя внимание на этом слове. – Так что ты решила? Как поступишь? – Не знаю, – пожимает худыми плечами Ксения. – Определюсь в ближайшее время. Срок ещё маленький. А пока мне просто нужно отвлечься. Не хочешь прошвырнуться по магазинам в конце недели? Говорят, шоппинг – лучший антидепрессант. Ксюша снова натягивает на лицо маску непринуждённости. Притворяться, что все в порядке она умела лучше всего. Они обе это умели. – Можно, – неожиданно для самой себя кивает Лера. Обновить гардероб – разумный шаг для той, что решила менять свою жизнь. – Лер. – Тонкие пальчики с маникюром телесного цвета поправляют волосы. – Спасибо, что пришла. Для меня это важно. Валерии хочется улыбнуться. Хочется пустить слёзы, обнять бывшую подругу и забыть обо всем, что случилось. Порой и она невольно задумывалась о том, как хорошо было бы вернуться в прошлое. Но у жизни есть лишь один вектор и направлен он всегда вперёд. А у каждого решения и поступка есть последствия. Раны в душе Леры слишком глубоки. Она всё ещё играет в игру, правила которой ей навязала Ксюша, но, кажется, только сейчас начинает понимать её смысл. Как и то, что необходимо сделать, чтобы выйти из этой игры победителем. Вечер наваливается на город прохладой и ярко-красным закатом. Когда Лера переступает порог своей квартиры, усталость валит её с ног. Тело кажется горячим, а блузка промокла насквозь от проступившего пота. Кажется у неё температура, но не похоже на то, что она простудилась. День Валерии Егоровой завершается не горячей ванной и глотком вина, а найденной в барабане стиральной машины очередной парой её трусиков, насквозь пропитанных спермой сына. Неужели опять? Второй раз за день? Да что с ним такое? Тяжело вздохнув и убрав находку, Лера умывается, перемещается на подкашивающихся ногах в свою комнату и падает в постель. За тонкой стеной слышен голос Вадима, переговаривающегося с кем-то в игровом чате. Чувствуя, как тело бьет лёгкий озноб, а мышцы будто становятся жидкими, женщина засыпает.