Когда-то давным-давно Валерия Егорова мечтала о дочке – о симпатичной светловолосой девочке, с которой она могла бы стать лучшими подругами. Лучше, чем те, которых ей послала судьба. Вопреки всему вселенная подарила ей единственного ребёнка и им оказался мальчик. Ещё в те времена, когда он рос в её чреве, она думала о том, что даст ему всю свою любовь и вырастит из него настоящего сильного мужчину. Но что-то пошло не так.
Егоровой не удалось стать прекрасной матерью, какой ей всегда хотелось. Из-за череды неудач и депрессии, в которую она погрузилась на долгие годы, Лера упустила Вадима. В свои восемнадцать он все ещё казался потерянным и не доверяющим этому миру ребенком. Появление в его жизни Маши, вызывавшей в Лере смешанные чувства, немного помогло, в то время как взявшаяся за себя мать попыталась наладить давно потерянный контакт с сыном. Дело двигалось медленно, но Лера была рада любым успехам. Однако с субботы Вадим пребывал в угрюмом настроении, словно что-то беспокоило его изнутри. Егорова сделала несколько тщетных попыток разговорить сына. Материнское сердце подсказывало: все дело в этой его девочке – Маше.
Не желая навредить тому прогрессу, что ей удалось достичь в налаживании отношений с Вадимом, женщина решила повременить и не давить на него. Он был уже совсем взрослым, но избавиться от желания заботиться о нем и защищать от всех неприятностей не покидало Егорову. Он был её мальчиком. Её и только её. Ни одна малолетняя грудастая сука его не обидит и не нанесёт ему вред. Лера не могла позволить этому случиться.
В понедельник её ждал приятный сюрприз. На работе наконец появился Роман Григорьевич и вид у него, мягко сказать, был не важный. Заметно похудевший, он был бледен, неспокоен и неразговорчив. Пропустив утренний ритуал флирта со всеми окружающими его дамами-коллегами, мужчина поспешил в аудиторию. Лере удалось поймать его только после второй пары, когда он жадно пил холодную воду из кулера во время перерыва. Подойдя ближе, Егорова заметила в нем и другие изменения: ставшие чуть более пухлыми губы, разгладившуюся кожу, на которой не проступало ни намека на наметившуюся щетину, и скулы, которые теперь выделялись на лице сильнее прежнего.
– Чего вам, Валерия Ивановна? – нервно бросил он в её сторону, заметив наблюдающую за ним женщину.
– Да так, хотела поприветствовать и узнать как ваше самочувствие, – пожала плечами она, даже не пытаясь прятать свою хитрую и злорадную ухмылку. – Вам не здоровится?
– Кажется чем-то траванулся, – ответил он, сминая пластиковый стаканчик и швыряя его в урну.
– Бывает. Надо быть осторожнее с тем, что берете в рот, не так ли, Роман Григорьевич?
Он посмотрел на неё удивленным взглядом, пытаясь понять в чем подвох.
– А как дела с вашим «дружком»? – вдруг поинтересовалась она. – Вы сегодня до неприличия сдержанны в общении с женщинами. Неужели у вас проблемы?
Егорова подняла сжатую в кулак руку вверх, оттопырила мизинец и подвигала им, изображая теряющий эрекцию крошечный половой член.
Роман помрачнел.
– С чего вы взяли?
– Просто догадка.
– Вы что-то знаете?
– Так я попала в точку?! – радостно воскликнула Лера и глаза её загорелись. – Ваш маленький приятель отказывается сотрудничать? Какая досада. Девчонки, должно быть расстроятся, если я сообщу им эту печальную новость. Главный сердцеед института потерял свою мужскую силу. Об этом будут говорить весь следующий месяц.
– Это вы, – догадался Роман. – Вы что-то сделали со мной?
– Что? Навела порчу? – усмехнулась Лера и подавшись вперёд тихо произнесла: – Тебе все равно никто не поверит, дерьма ты кусок.
Гордо подняв голову, она прошла мимо обомлевшего заведующего кафедрой экономики и, покачивая роскошными бёдрами, зашагала в сторону преподавательской. Лера не собиралась распускать слухи. Женщины все чувствуют. Очень скоро разговоры поползут сами, без всякого вмешательства Егоровой.
Роман Григорьевич был не единственным преподавателем переживавшим трансформации в своём организме в эти дни. Наблюдательность помогла Егоровой узнать несколько любопытных деталей о последствиях их небольшого корпоратива в ресторане.
Ольга Константиновна, которая в тот вечер пила исключительно белое вино, сама того не осознавая, стала первой из тех, кто испытал на себе препарат фиолетового цвета. Выделявшаяся среди остальных преподавательниц своей худобой и высоким ростом, она часто сутулилась и выглядела почти болезненно тощей. Егорова не могла не заметить преображений, которым подверглась блондинка.
Тридцатичетырехлетняя женщина больше не горбилась, а держала почти идеальную осанку, от чего упругие мячики небольших грудей сильно выдавались вперед. Движения её стали более уверенными и лишенными вялости. Но сильнее всего в глаза бросалось то, что тело её стало крепче, будто та умудрилась нарастить пару килограммов мышечной массы, отчего ноги её больше не выглядели как тонкие спички, а задница слегка округлилась и приподнялась. Самой Ольге перемены, кажется, нравились, хотя сама она явно не понимала природы их происхождения.
Позже, подслушав её разговор с Седой Самвеловной, Лера узнала и о других свойствах препарата, предназначенного для роста мышц и увеличения гибкости. Оля эмоционально рассказывала подробности её интимной жизни, снова упомянув своего таинственного ухажера, чей крупный член ранее доставлял блондинке дискомфорт во время секса. Теперь же по словам преподавательницы высшей математики, она легко принимала в себя любовника целиком и это открыло ей целую палитру новых, ранее неизведанных ощущений. Судя по всему фиолетовый каким-то образом влиял на эластичность тканей и этот побочный эффект стоило принять во внимание.
Седа Самвеловна во время разговора завистливо покусывала губы, явно желая познакомиться с любовником подруги и хотя бы разок попробовать его восхитительный фаллос.
Сама она во время застолья налегала на красное полусухое, в которое Лера незаметно для всех щедро сыпанула розовых таблеток. Ставшая жертвой так называемого дофЕмина, пышнозадая преподавательница химии к понедельнику заметно похорошела. Чёрные кучерявые волосы её стали пышнее и отливали здоровым блеском, исчезла едва заметная поросль уродливых усиков над верхней губой, а и без того женственная фигура, будто обрела ещё более округлые формы с крутым переходом от узкой талии к широким бедрам, которым была способна позавидовать даже богиня плодородия. Грудь женщины значительно увеличилась в объёме, превратившись из твёрдой троечки в мягкую и увесистую четвёрку, распиравшую блузку. Казалось, будто пуговицы на той вот-вот лопнут и шрапнелью разлетятся во все стороны, выпуская наружу дойки этой черноокой стервы.
В противовес своей подруге Седа будто не замечала произошедших с ней перемен. Поначалу, Егорова решила, что та просто умело притворяется, пытаясь скрыть истинные эмоции, но затем стала подмечать другие любопытные детали. Сначала до неё дошли слухи, что во время пар всегда отличавшаяся высоким профессионализмом и блестящими знаниями в своей области наук Седа Самвеловна, стала забывать материал и путаться в терминологии и формулах. Затем Егорова с удивлением отметила, что даже сама манера общения Седы изменилась. Она стала часто смеяться, даже над самыми глупыми вещами, активно кокетничать с мужчинами и путать слова. Лера всегда знала её как хладнокровную суку, прекрасно умевшую контролировать себя, свою мимику и эмоции, способную уничтожать и деморализировать людей одним лишь словом. Новая Седа вовсе не походила на гордую и сильную женщину. Она была экспрессивна, несконцентрирована, а её словарный запас будто волшебным образом оскудел.
Всё это указывал на то, что прием дофЕмина гарантировал серьёзный побочный эффект в виде снижения интеллекта. Это натолкнуло Леру на мысль о необходимости уравновешивать последствия розового приёмом синего, который, напротив, положительно влиял на разум и умственные способности.
Третьим человеком, на котором отразилось принятые вместе с алкоголем вещества, стала Галина Эдуардовна Вебер, едва успевшая занять кресло ректора. Навестив её в середине дня, Егорова не без удовольствия отметила признаки воздействия розового препарата. Женщина, которую боялись и недолюбливали почти все преподаватели вуза, в тот злополучный вечер позволила себе выпить всего один бокал вина, но этой дозы хватило, чтобы дофЕмин заполнил её кровь и начал перестройку организма.
Эффект, отмеченный Егоровой, был не таким ярковыраженным как у Седы Самвеловны, но определённо поменял Галину Эдуардовну. Обычно хмурая и суровая, холодная в общении со своими коллегами, теперь она приветливо улыбалась и легко шла на контакт. Если ещё на прошлой неделе эта сорокапятилетняя женщина, которую за глаза многие называли фригидной мегерой, выглядела на свой возраст, то преобразившись, заметно помолодела. Её прежде застегнутая на все пуговицы невзрачная дешевая блузка, в понедельник сменилась на стильную розовую, открывавшую вид на впечатляющее декольте. Раньше Лера и подумать не могла, что Галина Вебер обладала настолько внушительный парой грудей. Подкрашенные в ярко-красный цвет губы и макияж дополняли картину, напоминая о том, что новый ректор – это привлекательная и все ещё сексуальная зрелая женщина, а не бездушная машина. Её манеры и стиль общения также подверглись изменениям, что к концу рабочего дня стало объектом обсуждения среди всего преподавательского состава. Никто из них действительно не мог дать объяснения внезапным переменам постигшим как их новоиспеченного руководителя, так и некоторых коллег.
Никто, кроме Валерии Егоровой.
Её эксперимент на первых «подопытных кроликах» удался. Но ей все ещё хотелось большего.
***
Вернувшись вечером домой, Егорова застала там Машу, в последнее время гостившую у них все чаще. Стоило только Лере переступить порог, как она почти сразу же поняла: что-то не так. Её обостренное и ставшее чутким к некоторым запахам обоняние не уловило ни одного признака, сообщавшего бы о том, что у парочки снова был секс. Егорова ощущала его витающий в воздухе аромат каждый раз в течение последнего месяца, когда у них дома бывала Мария, но сегодня все было иначе, а в самом общении между молодыми людьми чувствовалась едва уловимая неловкость. Лера знала, что это такое. Так бывает, когда между двумя влюблённым появляются секреты, которые они скрывают друг от друга.
Не желая им мешать, Валерия удалилась на кухню, чтобы заняться приготовлением ужина, однако спустя пятнадцать минут её одиночество было прервано появлением рыжей, скромно замершей на пороге.
– Можно? – поинтересовалась девушка и Егорова, не ожидавшая её появления, лишь озадаченно поглядела на Марию и кивнула.
– Раньше мы часто готовили с мамой вместе, – сказала Маша, заняв место рядом. – Если честно, я очень скучаю по тем временам. Вы не против, если я помогу вам?
– Нет, но разве Вадим…
– Он как-нибудь справится без меня минут тридцать, – улыбнулась Маша, старательно пытаясь найти точки соприкосновения с матерью своего возлюбленного.
– Ты права, – задумчиво глядя на собеседницу, кивнула Лера. – Можешь пока нарезать грибы и натереть сыр.
Полная энтузиазма Мария тут же взялась за выполнение задания.
– Твоя мама, наверное, тоже скучает по тебе? – поинтересовалась тем временем Егорова, но её вопрос заставил рыжую сморщиться, словно сказанное задело одну из её старых, но незаживших ран.
– Если честно, мы редко общаемся в последнее время.
– Дело ведь не только в переезде?
– Мы немного поссорились перед моим отъездом, – призналась рыжая. – Но с сестрой мы созваниваемся по пять раз в неделю.
– У тебя есть сестра?
– Младшая. Ей четырнадцать.
– Двое девчонок, – улыбнулась Лера. – Когда-то я тоже мечтала о дочери.
– Ну…, – Маша закусил а губу, старательно подбирая слова. – Возможно у нас с вами получится подружиться и я смогу отчасти исполнить вашу мечту. Вадим дорог мне… и мне бы очень хотелось…
– Кто оплачивает твоё жилье? – внезапно перебила девушку Лера, заставив Машу на миг растеряться и захлопать глазами.
– Я сама, – будто сомневаюсь в верности своего ответа, тихо проговорила рыжая.
– Ты работаешь?
– Эм… да…
– Где, если не секрет?
– Это… Что-то вроде фриланса. Работа в интернете.
– Должно быть она приносит неплохой доход, если тебе удаётся самостоятельно содержать себя и снимать квартиру в городе.
– Я снимаю её с подругой, – поспешила напомнить Маша, испытывающая все большую неловкость от внезапного допроса. – Так намного проще и хватает на жизнь.
– Уже есть планы на будущее.
– Работа… семья… дети, – все также неуверенно пробормотала Мария. – Простите. Я что-то не так сказала?
– С чего ты так решила?
Егорова отложила в сторону большой и острый кухонный нож, и поглядела в глаза своей потенциальной невестке. Маша не смогла долго выдерживать этот взгляд и уже спустя пару мгновений уставилась в пол.
– Послушай меня, Маш. Я вижу, как ты стараешься, как искренне пытаешься мне понравиться и заслужить доверие, но я действительно сомневаюсь в том, что у тебя с Вадимом, что-то получится, – немного понизив громкость своего голоса, сказала Лера.
– Что? – словно не веря своим ушам переспросила Мария, наконец подняв взгляд и отступив на шаг. – П-почему?
– Я просто это знаю, – тепло улыбнулась Егорова. – Вы и Вадим не пара. Он всего лишь глупый и неопытный юноша, впервые испытавший сильные чувства, но это пройдёт. Пойми меня правильно, я не против того, что вы встречаетесь. В какой-то степени ему это полезно, но Господи, Маш, если ты думаешь, что у вас с ним есть будущее, то знай – это не так. Ты не более, чем временное его увлечение. Поэтому, тебе не стоит тратить свои силы и время на то, чтобы сблизиться со мной. Это совершенно не имеет значения.
Подбородок рыжей задрожал и она замотала головой, отказываясь принимать услышанное, пока в её глазах не заблестели жемчужины слез.
– Зачем вы так говорите?!
– Тссс, – зашипела Лера, приложив палец к губам. – Не шуми. Не нужно привлекать внимание Вадима. Будет лучше, если этот разговор останется между нами. Ему ни к чему лишние переживания.
– Но чем я так вас разозлила?
– Разозлила? – Лера издала смешок. – Нет, милая, я не злюсь на тебя. Я просто тебе не доверяю, потому что в отличие от Вадима вижу тебя насквозь. Ты что-то скрываешь, и я более чем уверена: секретов у тебя полно. А я не допущу того, чтобы рядом с моим сыном был кто-то с таким балластом за спиной. Если ты разобьешь ему сердце или сделаешь больно, я уничтожу тебя. Надеюсь, я доступно объяснила?
Напряжение повисшее в воздухе накалилось до предела, пока Мария Галактионова, сжав кулаки, сверлила мать своего парня взглядом, но затем сдалась.
– Я никогда не причиню ему боль, – отчеканивая каждое слово пообещала рыжеволосая. – У меня и правда есть секреты – ошибки прошлого, которые я стремлюсь исправить. И я, черт возьми, сделаю это. Но ни одна из этих ошибок меня не определяет. Вы не знаете меня и даже не желаете дать мне шанс. Но, если вы думаете, что я отступлю…
– Что ж, удачи, – не дав ей закончить, снова перебила девушку Лера и тут же вернулась к готовке, игнорируя замершую в стороне Маше.
Спустя минуту скрипнула кухонная дверь и избранница сына Валерии Егоровой покинула кухню.
***
В часы, в которые Анна назначает Валерии встречи, в институте почти никого не бывает. Коридоры пустуют и Лера шагает по их лабиринтам, отбивая по полу звонкую чечетку кончиками каблуков. Полтора месяца тому назад её комплекция и вес не позволили бы надеть и комфортно носить обувь с 12-сантиметровым каблуком. Сейчас же, постройнев и достигнув отметки в 69 килограммов при росте в 176 сантиметров, Лера не смогла устоять перед соблазном вновь начать носить такие туфли.
Проследовав до конца узкого тоннеля коридора, Егорова остановилась у двери в кабинет 413, тихонько постучала и вошла.
Анна, сидевшая за компьютером, поприветствовала её взглядом.
– Присаживайтесь, Валерия. Я уже заканчиваю.
Войдя в кабинет и закрыв за собой дверь, Егорова переместилась к стулу и села напротив лаборантки, закинув ногу на ногу.
– Есть разговор, – прочистив горло, сказала женщина.
– Что-то срочное? Разве мы не могли обсудить это по телефону? – не отрываясь от экрана монитора спросила девушка.
Чёрные волосы Анны собраны в хвост, тонкие пальчики как всегда покрыты слоем гель-лака. Она сосредоточена и красива. Лера с интересом разглядывает её молодое лицо, маленькую родинку над чувственными губами.
– Я предпочитаю разговор с глазу на глаз, – улыбнувшись, пояснила Егорова.
– Мы не можем встречаться слишком часто и тогда, когда вы этого хотите, Валерия Ивановна. Что за срочность привела вас к нам?
– Я протестировала новые препараты и открыла любопытные побочные эффекты, о которых вы либо не знали, либо намеренно умолчали.
– В этом и состоит суть исследования, разве нет? – брюнетка наконец отрывается от работы и поворачивается к Лере. – Мы не можем предугадать всех побочек от наших разработок. Для этого и нужны эти тестирования. Вы сами добровольно согласились на выдвинутые институтом условия.
– Верно, – подтверждает Егорова. – Тем не менее, я обязана сообщить о том, что розовые пилюли, как оказалось, способны вызвать резкое снижение уровня интеллекта и деградацию того, кто их принимает. Вы были в курсе этого факта?
– Мы не… Погодите…, – говорит Анна и морщит свой лобик. – Но как вы..., – тень страшной догадки отражается на её лице. – Вы что, давали препарат кому-то другому?
– Моё доверие к вам было подорвано, – не спуская с собеседницы глаз, отвечает Валерия. – Как оказалось небезосновательно. Я должна была обезопасить себя и выяснить, что вы скармливаете мне, прежде, чем пробовать эту дрянь на себе.
Анна багровеет.
– Вы нарушили одно из важнейших правил, о котором я вас предупреждала, – закипая от злости говорит девушка. – Это недопустимо. Я вынуждена попросить вас сдать все образцы препарата. Мы прерываем дальнейшее сотрудничество. Я сообщу о случившемся руководству, после чего будет принято окончательное решение о нашем с вами контракте.
– Нет. Препараты останутся у меня, – спокойно заявляет Лера, выслушав лаборантку. Затем она достаёт из дамской сумочки пачку сигарет, вытаскивает из неё тоненький никотиновый цилиндр, зажимает его меж пухлых губ и, щёлкнув зажигалкой, раскуривает.
– Здесь нельзя курить! – возмущается девушка в белом халате.
– Здесь много чего нельзя, – пожимает плечами Егорова. – Например, проводить несанкционированные тайные исследования сомнительных препаратов на людях.
Анна бледнеет.
– О чем вы говорите?
– Вы знаете о чем, – сверкнув глазами и Выпустив тонкую струйку дыма отвечает Лера. – Я навела справки. Знаю, что вы лгали мне с самого начала. Как думаете, какие последствия вас ждут, если я сообщу о ваших экспериментах руководству? Думаю одним только увольнением вы не отделаетесь. Тут попахивает уголовкой.
– Вы мне угрожаете?
– Я даю понять, что мы с вами теперь на равных, Анна. Чтобы ни вы, ни те, кто стоит над вами, не питали иллюзий относительно меня. Я вам не какой-то расходный материал, на котором можно испытывать все что угодно, а после благополучно избавиться.
– Что вам нужно? – спрашивает девушка.
Она напугана. Лера чувствует это каждой клеточкой тела. Сбив пепел на пол, Егорова подаётся вперёд и уголки её губ разъезжаются в хитрой ухмылке.
– Я хочу, чтобы вы познакомили меня со своим биохимиком.
