Метаморфозис

Карине Бунеевой было пять лет, когда мама ушла к другому, оставив ребёнка на воспитание своему бывшему мужу – грубоватому и пристрастившемуся к выпивке автомеханику. Отец при любом удобном случае напоминал подрастающей дочери о том, что все женщины рождены шлюхами, лживыми и коварными созданиями, не заслуживающими доброго отношения. Каждый раз, когда Карина расстраивала его, он не упускал возможности сказать ей о том, что она вся пошла в свою мать. Человеком он был жёстким и суровым, в вопросах воспитания не гнушающимся применением телесных наказаний. К подростковому возрасту девочка уже привыкла к регулярным побоям. Иногда ей казалось, что отец не просто бьёт её, а вымещает на ней всю обиду на бывшую жену, что скопилась в его разбитом сердце. Карина не могла ненавидеть его. Даже если порой видела в разъяренных глазах мужчины нескрываемое удовольствие от криков дочери, чьё тело он безжалостно полосовал своим кожаным ремнем. Несмотря на это, все свое детство Карина всеми силами пыталась заслужить любовь отца, доказать ему, что она совершенно не похожа на её маму. Компаниям девчонок она предпочитала общество пацанов, а дома старалась во всем помогать любимому папочке, с которым нередко часами торчала в автомастерской. К своим сверстницам, Карина всегда испытывала сложные чувства. В первую очередь имела место скрытая зависть, в которой она не признавалась самой себе. Глядя на их улыбающиеся лица, нарядные платья и макияж, девочка злилась, превращая злобу в агрессию, нередко заканчивавшуюся потасовками в школе и за её пределами. Карина всеми силами пыталась стать для отца не дочерью, а сыном, которому он, вероятно был бы рад больше. Она нарочно не позволяла себе отращивать длинные волосы, в одежде придерживалась спортивных костюмов, джинсов и просторных футболок, а начиная с третьего класса активно увлеклась спортом: сначала пошла в секцию плаванья, потом занялась восточными единоборствами, оттачивая свое умение постоять за себя, а в старших классах умудрилась достичь небольших успехов в тяжелой атлетике. Её могло ждать хорошее спортивное будущее, но проблемы с дисциплиной привели к тому, что склонную к маргинальным выходкам и дракам Бунееву прогнали из секции. Она была похожа на необузданного дикого звереныша, не способного найти себе место. Взрослея, Карина чувствовала все больше злости внутри. Переживая пик гормональных перестроек в своём созревающем теле, девушка будто нарочно боролась с рвущейся наружу женственность, наотрез отказываясь принимать в себе эту часть. Раздавшиеся вширь бедра бесили её. Равно как и грудь, выросшая достаточно, чтобы заполнять чашечки лифчиков минимального размера. В то же время Бунеева испытывала странную смесь зависти и гнева глядя на ровесниц с уже оформившимся бюстом третьего, четвёртого, а иногда и пятого размера. «Все женщины – шлюхи с развратными и грязными телами», – снова и снова звучали в голове слова отца. Она лишилась своей девственности в пятнадцать, позволив себе выпить больше положенного и раздвинув ноги перед одним из знакомых старшеклассников. Парень мерзко пыхтел на ней с полминуты, после чего излился девушке на живот. Этот неприятный сексуальный опыт стал для неё первым и последним, принеся лишь разочарование и ненависть к самой себе. Впоследствии, Карина неоднократно ловила себя на том, что иногда в ней вызывают возбуждение женские тела. Это было похоже на смесь гнева и похоти. Мастурбируя на видеоролики с сочными и одаренными формами актрисами, Бунеева невольно представляла как истязает их, порет ремнем, прокатывает их похабно торчащие соски, заставляя пышнотелых сучек визжать, будто свинок. К концу одиннадцатого класса Карина узнала, что бесплодна. Детей она никогда не хотела, но отчего-то новость эта пошатнула её. Бунеевой удалось запрятать эту боль глубоко в своём сердце. Школу девушка закончила с трудом. Шансы на то, что у неё получится проскочить даже в самый захудалый вуз стремились к нулю, но здесь в дело впервые за много лет включился её отец, воспользовавшийся давними связями и сумевший пропихнуть свою нерадивую дочурку в институт. Поначалу, Карина сочла это проявлением любви и заботы, которых ждала от отца с малых лет, но уже вскоре осознала горькую правду: папа просто нашёл способ избавиться от неё, заставив уехать в другой город и начать жить самостоятельно. Денег, которые мужчина изредка высылал в первое время, едва хватало, чтобы оплатить жилье. Бунеева успела сменить несколько подработок, прежде чем нашла по-настоящему прибыльный способ улучшить свое финансовое состояние. Пусть и не самый законный. Работа закладчицей предполагала серьёзные риски. Карина слышала немало историй о наивных студентах, ввязавшихся в паутину наркоторговли из-за лёгких денег, и печально закончивших уже через пару недель. Бегунков ловили регулярно. Кто-то становился жертвой подставы, кому-то просто не повезло, а третьи могли и вовсе нарваться на перо от неадекватного наркоши. Но все эти истории Бунееву не пугали. Она умела постоять за себя, отлично бегала и знала многих ребят, крутившихся в этой сфере. Её дерзость, выносливость и целеустремлённость помогли Карине очень быстро заработать авторитет среди своих работодателей и спустя месяц работы она получила «повышение». Теперь ей доверяли более крупные партии запрещённых веществ, которые она в свою очередь распределяла между «курьерами», периодически набирая новых и отсеивая слабые звенья. В институте Бунеева сдружилась с местными спортсменами и любителями качалки. Парни быстро приняли в свои ряды смелую и дерзкую девчонку, отлично вписывавшуюся в их компанию. Никто из них не видел в ней девушку, а тех, кто все же осмеливался флиртовать или распускать руки томбойка быстро осаживала. Именно тогда на горизонте замаячил Вадим Егоров. Впервые судьба столкнула этих двоих на вступительных экзаменах. Вышло так, что сидели они рядом. Худощавый, молчаливый и явно испытывавший дискомфорт от нахождения среди огромного количества незнакомых сверстников, он походил на типичную мишень для остроумных подколов и травли. Карина, будучи истинной хищницей, чувствовала таких как Вадим за километр. Он был идеальной жертвой. Когда на экзамене по математике Бунеева со скучающим видом смотрела на лист с заданием, полный множества непонятных ей символов и формул, Вадим, уже успевший разобраться со своим билетом, вдруг подсунул ей листок с решениями её уравнений и задач. Она не просила и не заставляла его помочь. Бунеева была уверена: вопрос о её поступлении давно решён, но этот благородный и бескорыстный жест со стороны симпатичного, нелюдимого парня зацепил её. Ещё никогда прежде никто не делал для неё чего-то подобного. Спустя время, когда все они отправились на учёбу, Бунеева с досадой обнаружила, что Егоров даже не узнал её и вряд ли запомнил. Тем не менее, чувства, что Карина испытала к молодому человеку одновременно будоражили её и пугали. Будто кто-то насильно заставил девушку вкусить запретный для неё плод. Эти смешанные эмоции по привычке переросли в акты агрессии. Вадим превратился в цель номер один для атак Бунеевой. Ей доставлял удовольствие его страх, неловкость от того, что его притесняет девчонка, попытки избегать её и скрываться в коридорах университета. Эта игра в кошки-мышки приносила Карине удовольствие до тех самых пор, пока между ней и Вадимом не появилась третья фигура – Мария Галактионова. Толстожопая рыжая сучка уже давно вызывала у Бунеевой неприязнь. Во-первых, своей непробиваемостью и способностью игнорировать любые нападки со стороны Карины. А во-вторых, своим огромным нелепым выменем, которое, судя по всему, безумно нравилось Вадиму. Как и любой другой парень, он легко купился на эту симпатичную «обертку» и уже в скором времени Егоров и Галактионова стали неразлучной парочкой. Маша в буквальном смысле заявила права на личную игрушку Карины. Бунеева могла простить рыжей все, что угодно, но только не посягательство на то, что она считает по праву своим. Решение проблемы пришло спустя месяц неожиданным и слегка шокирующим сюрпризом. Матвей Громов – одногруппник и один из близких дружков Бунеевой, частенько зависавший на сайтах с вебкам моделями, – в один прекрасный день подошёл к Карине с хитрой ухмылкой, заявив, что сделал очень любопытную находку. Когда он показал Бунеевой профиль и запись одного из стримов с Галактионовой, скрывавшейся под ником MARA666, Карина сначала не поверила своим глазам. То, что вытворяла на видео пышнотелая рыжеволосая модель совершенно не вязалось с образом тихони и отличницы Марии Галактионовой. Но без сомнения это была именно она. Уже на следующий день в голове девушки-бутча возник грандиозный план мести и уничтожения своей противницы. Карина сгорала от предвкушения и растущего внутри возбуждения, когда дрожащий голос Маши умолял ее по телефону не выдавать Вадиму хранимый ею грязный секрет. Во вторник вечером Карина Бунеева собиралась избавиться от Марии Галактионовой раз и навсегда. *** Загородный дом, который снял на две ночи Дмитрий Вепренцев был и правда огромен. Дима – сын юриста, работающего где-то в городской администрации – был ещё одним новым приятелем Бунеевой, умудрявшейся обзаводиться все большим количеством влиятельных друзей. Осень была в самом разгаре и холодная погода не позволяла воспользоваться большим бассейном во дворе, но зато в распоряжении молодых людей было целых два этажа площадью в 157 квадратных метров каждый. Уже к восьми вечера комнаты заполнились толпой выпивающей и веселящейся молодёжи. Некоторые периодически уединялись в спальнях, кто-то воспользовался заранее затопленной баней, но большинство расположились в гостиной и на кухне. Алкоголь тёк рекой и для Бунеевой – это был идеальный момент, чтобы хорошо подзаработать, ведь на подобного рода вечеринках всегда есть спрос на запрещённые вещества. Она уже успела толкнуть несколько пакетиков травы и с десяток колёс желающим сделать вечер ещё лучше, когда на пороге дома возникла Мария Галактионова. Стоявшая в дверях рыжая, с нескрываемым волнением озиралась по сторонам, теребя в руках край своей тёмной клетчатой юбки. Просторная серая толстовка, которую напялила Маша, будто нарочно пыталась скрыть её внушительные формы, делая свою хозяйку максимально неприметной. Сейчас она мало походила на ту развратную блядь, которую Бунеева имела удовольствие наблюдать на экране ноутбука Матвея Громова. Едва заприметив подружку Вадима Егорова, Карина ухмыльнулась и поспешила к ней, продираясь через группы отдыхающих парней и девчонок. – Пришла значит, – сунув руки в карманы спортивных штанов бросила Бунеева, оглядывая гостью с головы до ног. – Молодец. Это правильное решение. – Я пришла, чтобы договориться, – глядя на высокую томбойку из-под пышных ресниц, сообщила Мария. – Нам надо поговорить. Наедине. И положить конец нашим разногласиям. – Ты че, бля, решила, что будешь тут ставить свои условия? – огрызнулась Карина. – Закрой свой блядский рот и слушай внимательно. Сейчас мы немного посидим, повеселимся, а позже обсудим все условия. МОИ условия, – пояснила она. – Ты будешь вести себя хорошо и тихо, и вот тогда мы, может быть, договоримся. Будешь делать все что я скажу и раскрывать свою пасть, когда я разрешу, усекла? – Карин, я… В лицо Маши прилетела пощёчина и ошарашенная девушка тут же схватилась за щеку, на которой красным ожогом расцветал яркий след от ладони Бунеевой. В глазах защипало и Галактионова в панике забегала ими по сторонам, чтобы понять увидел ли кто-либо из присутствующих случившееся, но молодёжь была слишком увлечена музыкой, болтовней и выпивкой. Пальцы Бунеевой подцепили вставленное в носовую перегородку рыжей колечко и потянули его вверх, заставляя Машу захныкать и привстать на носочки. – Что я тебе сказала, дрянь? – грозно спросила короткостриженая и агрессивно настроенная Карина. – Повтори мои слова, корова. – Я… я должна молчать… заткнуться и говорить, когда ты разрешишь, – жалобно заскулила Маша. – Ещё раз нарушишь это правило и я вырву эту штуку из твоего носа, – пригрозила Бунеева. – А теперь двигай за мной. Она отпустила кольцо и, развернувшись, зашагала в центр гостиной – туда, где потягивая из бутылок пиво о чем-то громко общались её друзья: Дмитрий Вепренцев, Матвей Громов и Руслан Азизов – троица неразлучных и спортивных университетских бычар, наводивших ужас на ребят вроде Вадима Егорова. – Смотрите, кто к нам пришёл, – с довольным видом произнесла Карина, когда они с Машей оказались рядом с парнями. По тому как они смотрели на нее Галактионова сразу поняла, что те тоже в курсе её маленькой нелицеприятной тайны. Умоляющим взглядом она поглядела на Бунееву, но разжалобить университетских амазонку было невозможно. – Здорова, Маш, – отсалютировал рыжей организатор вечеринки. – Че такая кислая? На, глотни. Парень протянул Марии заботливо открытую бутылку холодного пива, но та покачала головой. – Тебе сказали взять, – зло прошипела Бунеева. Помня о том, чем ей грозит непослушание, Маша повиновалась и под давлением испепеляющего взгляда брюнетки приложилась к горлышку, сделав несколько глотков алкогольного напитка. – Во, другое дело, – одобрительно хлопнув её по плечу, сказал Вепренцев и одарил юную вебкамщицу оскалом идеально белых ровных зубов. Парнем он был красивым. Пожалуй даже самым симпатичным из всей тройки. Голубоглазый, высокий – ростом под 190 – и крепко сложенный, благодаря многолетнему прошлому в спортивной гребле, Вепренцев обладал поразительно благородными чертами лица, голливудской улыбкой и уложенными в стильную причёску светлыми волосами. Но под шкурой аристократа скрывался неприятный, легко нарушающий чужие границы и крайне абьюзивный тип, получавший почти садистское удовольствие от манипуляций, шантажа и харрасмента. Ко всему прочему, в отличие от остальных, у Андрея были максимально развязаны руки. Будучи сыном влиятельных родителей, Вепренцев всегда ощущал себя безнаказанным, что делало его опаснее всех прочих ублюдков в универе. Бунеева, повернувшись к друзьям, абсолютно буднично заговорила с ними о какой-то отвлеченной ерунде. Ей нравилось держать свою «пленницу» в состоянии напряжённого ожидания, играя с ней и деморализуя. Маша послушно стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу и время от времени потягивая кисловатое пиво, когда Вепренцев вежливо напоминал ей о том, что бутылку стоит осушить до дна. Наконец, спустя минут пятнадцать непринуждённого общения, Карина подала знак молодым людям и, повернувшись к рыжей, жестом указала на лестницу, ведущую на второй этаж. – Давай наверх, Галактионова. Тут шумновато, парни, мы поднимаемся, а вы захватите ещё выпивки. Дрон, ключи от второй гостиной у тебя? Вепренцев подмигнул Маше и кинул приятельнице связку ключей. Он заранее позаботился об отдельном помещении для их небольшой компании избранных. Комната с огромным диваном, электрокамином и телевизором была закрыта и жадно ждала своего часа на втором этаже. Поднявшись наверх, Бунеева открыла дверь и взглядом приказала Маше войти первой. Не видя другого выхода рыжая повиновалась. Войдя внутрь вслед за ней, Карина тут же заперла единственный выход из комнаты, проследовала в центр просторной комнаты и опустилась на диван, не спуская с Галактионовой хищного хитрого взгляда. Одетая в трико и рубашку поверх белой футболки, короткостриженая, она легко могла сойти за парня, если бы не черты лица и выделяющиеся под тканью штанов бедра. Замершая поодаль Маша выжидала, все ещё наивно полагая, что игра, которую затеяла Бунеева вот-вот закончится. – Можешь говорить, – выдержав длинную паузу, разрешила Карина. – Я могу заплатить тебе, – тут же выпалила Мария. – Сколько будет стоить твоё молчание? – Триста тысяч, – бросила в ответ брюнетка первое пришедшее на ум число, все ещё хитро улыбаясь. – Это много, – тихо призналась рыжая. – У меня столько нет. – А сколько есть? – с интересом спросила сидящая на диване девушка. – Есть восемьдесят. Но я могу постараться и насобирать сотню к концу недели. Отдам все сразу, – уцепившись за надежду затараторила Галактионова. – Не интересно. Карина открыла новую бутылку и присосалась к горлышку. – Я сделаю все, что ты скажешь. Назови свои условия, – взмолилась Маша. – Всё? – вопросительно приподняв бровь с усмешкой переспросила Бунеева. Галактионова всхлипнула. – Так я и думала. Подойди сюда. Вздрогнув, растерявшая всю уверенность и смелость, почти смирившаяся со своим положением Маша, приблизилась к дивану. Карина поковырялась в кармане и извлекла наружу пакетик с маленькими розовыми таблетками внутри. Достав оттуда две, она встала и, подойдя к Галактионовой вплотную, отдала приказ: – Открой рот и высуни язык. – Что это? – испуганно спросила Маша. – Открой пасть и высуни свой поганый язык. – прорычала Бунеева. Рыжую била крупная дрожь. Казалось, она находится на грани истерики. Но ей хватило сил собраться и выполнить указание Карины. Пухлые губки распахнулись и спустя секунду наружу показался маленький розовый язычок с вставленной в него серебристой штангой. Бунеева положила на него обе таблетки и протянула Маше бутылку. – Проглоти и запей. По все ещё красному от недавней пощёчины лицу побежали ручейки слез. Галактионова сделала глоток пива и, смешавшись с ним, два маленьких колёсика отправились в глубины её молодого организма. – Вот умница, – похвалила её Карина. – Теперь сядь. – Она указала пальцем на диван. Чувствуя как наркотик, стремительно растворяясь в её крови, заставляет картинку перед глазами плыть, а покрытые пакетом полы искривляться от бегущих по нему волн, Маша присела. – Телефон, – требует Бунеева, протянув в ожидании руку. Пару секунд рыжая обрабатывает поступивший запрос, хлопая глазами и пытаясь справиться с накатывающим опьянением, после чего достаёт из кармана толстовки упакованный в симпатичный фиолетовый чехол смартфон и отдаёт его Карине. В дверь стучатся и Бунеева, удостоверившись в том, что это не посторонние, впускает в комнату своих приятелей, вооружившихся целым ящиком всевозможной выпивки, кальяном и парой коробок с пиццей. Двое из них – Руслан и Матвей тут же занимают места на диване, расположившись по бокам от растерянной Маши, чей взгляд уже поплыл и едва может сфокусироваться на чем-то конкретном. – Охренеть, ты чем её накачала? – усмехается Андрей Вепренцев, первым заметив состояние рыжеволосой девушки. – Она слишком напряжена. Хотела её расслабить, – пожала плечами Карина. – Превратив в овощ? – Погоди немного. Просто приход был внезапным. Она придёт в относительную норму через минуту. Правда, зеленоглазка? – обращается к Маше Карина и та откликается на голос. – Зачем… вы… Найдя в списке Машиных контактов Вадима, Бунеева отправляет ему одно единственное сообщение: «Я на улице Садоводов, дом 8. Пожалуйста, приезжай. Ты мне нужен». Бутылки холодного пива с шипением открываются и трое парней, взяв по одной крошечной розовой таблетке Карины Бунеевой, чокаются и запивают их, готовясь к продолжению вечера. *** Они о чем-то говорят, но Маша едва улавливает смысл разговора. Карина вовлечена в беседу, но не спускает с девчонки глаз. Первым сдаётся Руслан, кровь которого уже кипит от бурлящего в ней бульона из гормонов, алкоголя и наркотика. Его большая волосатая рука начинает ощупывать аппетитные бедра и ляжки сидящей рядом девушки. Руслан – кандидат в мастера спорта по вольной борьбе. На его толстой шее вздуваются тёмные верёвки вен, грубое смуглое лицо украшает небольшая чёрная бородка. Карие глаза с интересом оглядывают Машу, вяло пытающуюся отодвинуться чуть дальше. Она ощущает дискомфорт, но не до конца осознает происходящее. – Охуеть какая ты мягкая, – с довольным видом говорит парень и, подавшись вперёд что-то шепчет рыжей на ухо. Она поворачивается к нему, пару секунд смотрит на его кривой от множества переломов нос, а затем качает головой. – Я не могу, у меня есть парень, – лепечут её губки. – Кто? Этот лох Вадим? – Он не… – Давай, набери ему, солнышко. Пусть приедет и посмотрим какой он мужик. Спорим, у него очко заиграет, когда он увидит тебя со мной? Маша снова отрицательно мотает головой. – Нет… не надо ему звонить. – Пральна, – влезает в их разговор Матвей и его ладонь начинает ощупывать другую Машину ногу. – Ему вообще не обязательно знать обо всем, так ведь? Матвей коренастый и широкоплечий. Он – будто квинтэссенция всех стереотипов о тупых качках: не обделенный умом, самовлюбленный, наглый, способный часами позировать перед зеркалом, разглядывая плоды своих упорных занятий в качалке. На его бугрящихся от мышц руках красуются татуировки: змеи и обнажённые русалки. Темно-русые волосы Матвея всегда покрыты до смешного обильным слоем геля и зачесаны назад. – Ребят… можно я пойду? – сделав усилие, выдавливает из себя Маша. – Куда это ты собралась? Мы только начали развлекаться. – Вот именно, – напоминает о себе Карина. – Хочешь, чтобы я отправила Вадиму пару-тройку видео с твоим участием? – Нет… прошу… – Ты сказала, что готова на всё. – Готова. – Парни уже давно хотят посмотреть на твои дойки, так что будь хорошей девочкой порадуй ребят. Троица поддерживает идею одобрительными возгласами. – Я не могу, – хнычет Маша. – Тогда я отправляю, – не унимается Бунеева. – Вадимчику понравится то, что я ему покажу. – Подожди! Рыжая делает рывок вперёд, но сильные руки двух парней удерживают её и возвращают обратно на диван. – Сиськи, – повторяет свое условие Карина. Тяжело дыша, Галактионова обводит взглядом всех присутствующих, видимо оценивая свои варианты, после чего берётся за края толстовки и стягивает её с себя, обнажая румяную кожу слегка пухловатого тела и массивную грудь, закованную в красного цвета бюстгальтер. Этот вид не оставил равнодушным никого в комнате. Бунеева прекрасно видела как парни, что неоднократно обсуждали стройные фигурки девочек, занимающихся в зале, но при этом, как правило, критиковавшие и пренебрежительно относившиеся к тем, чьи тела не соответствовал установленным стандартам красоты, сейчас едва могли совладать с эмоциями, пожирая глазами роскошные формы рыжеволосой первокурсницы. Даже придерживаемая и закрытая тканью кружевного лифчика, грудь Маши производила впечатление, едва умещаясь в чашечки размера E и вызывая у молодых людей обильное слюноотделение. – Лифчик тоже, – скомандовала Карина. Шмыгнув носом и отведя взгляд в сторону, Мария завела руки за спину, расправилась с застежками и медленно стянула с себя последнюю преграду на пути к своему объемному бюсту. Больше не поддерживаемая бюстгальтером грудь рыжей слегка повисла под собственной тяжестью. На бледно-розовых ареолах твёрдыми ластиками торчали напряжённые после дозы наркотика соски. – Пиздец, ну и вымя у тебя, Галактионова, – первым выдал реакцию Матвей. Рука, покрытая рисунками с переплетающимися кобрами, ухватилась за упругий и мягкий шар, сминая его и исследуя наощупь. Следуя его примеру, Руслан жадно схватил другую грудь, заставив рыжую простонать от лёгкой вспышки боли и сморщиться. – Не надо так грубо… пожалуйста, – еле слышно попросила она. Карина, усевшаяся в кресло по близости и занявшая пост наблюдателя, издала смешок. – Не притворяйся, что тебе не нравится грубость, сучка. С такими как ты только так и нужно обходиться. Андрей, скрестив руки на могучей груди пока лишь любовался видом, хотя на его паху давно красовался внушительный бугор, выпиравший сквозь ткань джинсов. Жёсткие пальцы Руслана уцепилась за торчащий Машин сосок, начав его пощипывать и оттягивать. Глядя на то как в ответ на эти действия она стала покусывать губки и чаще дышать, он понял, что нашёл её слабое место и утроил старания. Тем временем Матвей, наигравшись с большой и тяжелой грудью переместил свою ладонь вниз, грубо схватился за одну из небольших складочек на животике девушки и больно сжал её. – А это что такое, а? Кто-то слишком любит налегать на сладкое и мучное, да, Галактионова? – с издевкой в голосе спросил Громов. – Мхмм, нет, – замотала головой Маша. – Врешь, маленькая толстая дрянь. Откуда тогда взяться такой огромной пухлой заднице, как у тебя? – Я не толстая, – захныкала с трудом соображающая Маша, в то время как Матвей бесцеремонно задрал её юбку и, сдвинув в сторону тонкую ткань трусиков принялся массировать её предательски набухающий клитор. – Не нааааадо. Я же сделала то, что вы просили… я показала грудь! Взгляд Галактионовой с мольбой обратился к Карине, но та с удовольствием наблюдала за тем, как её друзья лапают сочное тело одурманенной наркотиком девушки. – Я не сказала, что на этом все кончится, – холодно бросила она. – Сегодня ты сполна отработаешь долг. Расплатишься за свою блядскую натуру, чтобы спасти отношения с Вадимом. Если, конечно, они тебе все ещё дороги. – Д-дороги… ради него я пойду на всё, – выдохнула рыжая. Тело предавало её. Ослабленная воля не позволяла сомкнуть ноги, а обострившиеся инстинкты напротив вынуждали разводить их шире, давая доступ Громову к самым интимным участкам. – Смотри-ка, а ей нравится, – заметил Дима. – Это не правда! – запротестовала Маша. – Я люблю своего парня... люблю его…. Люблю, – повторяла она снова и снова как мантру, но её лоно уже сочилось влагой, пачкая пальцы молодого человека. Почувствовав это, он только усерднее стал ласкать сидящую рядом девушку. – Нравится-нравится, – подтвердил слова друга Громов. – Можешь говорить, что угодно, но твоё тело соврать не сможет. Посмотри как течёт твоя шлюшья пизда. Он поднёс свои блестящие от покрывающей их смазки пальцы к лицу Маши и провел ими по её слегка приоткрытым губам, а затем мягко протолкнул прямо в ротик. – А теперь очисти их, будь умницей. Бунеева, уже порядком раздраженная затянувшимися нежностями, поднялась со своего места и подскочила к Галактионовой. – Хватит с ней церемониться! Эта дрянь не заслуживает такого отношения. Громов едва успел вытащить из Машиного рта пальцы, когда Карина грубым движением сдавила её щеки и заставила посмотреть прямо в свои горящие от ярости глаза. – Думаешь, ты лучше, чем есть на самом деле? Лучше чем мы? Считаешь себя святой мученицей? Я покажу тебе кто ты такая! Бунеева размахнулась и отвесила Маше несколько звонких пощёчин, заставляя её лицо гореть. – За что? – простонала рыжая. – Заткнись! Открой свою блядскую пасть. Шире! Опасаясь новых ударов, Мария выполняет приказ. Набрав побольше слюны, Карина сплёвывает прямо на розовый язык рыжеволосой девчонке, а затем проталкивает в её рот три своих пальца. Маша кашляет и давится, а её изумрудные глаза мутнеют от слез. Бунеева начинает безжалостно двигать рукой, доставая кончиками пальцев до горлышка. Она знает, что прямо сейчас трое перевозбужденных парней наблюдают за этим и это отлично раззадорит их животное начало. Схватив растерянную Марию за волосы, Карина стаскивает её с дивана и подводит прямо к большому зеркалу в углу комнаты, заставляя взглянуть на себя в отражении. – Посмотри на это! – рявкнула брюнетка. – Что ты видишь? Свободной рукой Бунеева задирает низ своей футболки, оголяя идеальный плоский живот с безупречными кубиками пресса, выступающими на его поверхности отчетливым рельефом. – Вот так выглядит совершенство, – рычит она на ухо Маше. – А ты… ты просто мясо для ебли и ничего более. Такое развратное и уродливое тело как у тебя сгодится лишь для того, чтобы быть чехлом для членов. От этих обидных слов подбородок Галактионовой начинает дрожать, но от внимательного взгляда Карины не ускользает, как девчонка сводит вместе полные ноги. Бунеева щурится и вдруг расплывается в злорадной улыбке, вызванной внезапной догадкой. – Да тебе это нравится! Какая же ты конченая шлюха, если течёшь даже от унижений. – Нет! – вырывается у Маши, но Карина тут же затыкает её пощечиной, а затем закрепляет урок несколькими шлепками по гордо торчащий вперёд грудям Галактионовой. – Молчать, дрянь! Брюнетка толкает плачущую девушку в центр комнаты, цепляет одну из уже опустошенных бутылок пива и ставит её на пол. – Покажи им, что ты умеешь. – Карина, пожалуйста… – Сядь на ёбаную бутылку и чтобы целиком её в себя приняла, сучка, иначе я сделаю то, о чем предупреждала! – Хорош, Бунеева, не жести, как она по твоему провернет такую штуку? – с долей сомнения в голосе обращается к разъяренной брюнетке Дима. – Ты просто не видел то, что видели мы с Матвеем, – фыркает Карина. – Дай этой толстожопой сучке шанс, она удивит тебя. Всхлипнув, Маша снимает с себя трусики, встаёт прямо над бутылкой, расставив в стороны ноги и, стыдливо задрав юбку, начинает медленно садиться. Её розовая промежность гладко выбрита и слегка блестит от выступившей влаги. Когда рыжая опускается достаточно, чтобы стеклянное горлышко бутылки надавило на прикрытый пухлыми половыми губами вход во влагалище, то кусает губы. – Если я сделаю это, то вы меня отпустите? – осмеливается спросить она. – Ты знаешь, что будет, если НЕ сделаешь. Этого должно быть достаточно, – резко отвечает ей Бунеева. – Так что лучше тебе постараться и развлечь нас. И тогда ты станешь на шаг ближе к свободе. Зажмурившись, Маша делает усилие и узкое горлышко наконец преодолевает преграду. Розовая киска девушки начинает постепенно поглощать предмет на глазах у взбудораженных зрелищем парней. – Давай, девочка, покажи нам на что ты способна, – подбадривает её Вепренцев. Пыхтя и всхлипывая, Мария опускается до самой широкой части бутылки и замирает. Ей приходилось проталкивать в себя и более массивные штуки, но обычно в этом помогали лубриканты, сейчас же единственной смазкой была её собственная, отчего предмет проникал внутрь с большим трудом. Уже имея в этом большой опыт, рыжая немного приподнимет таз, расслабляет мышцы внутри своего горячего влагалища и делает ещё одну попытку, а затем повторяет этот трюк трижды, прежде чем её лоно поддаётся и наконец принимает в себя толстый стеклянный сосуд. – Охуеть, – вырывается у Руслана, когда половина бутылки оказывается в девушке, а края её натянутой на предмет пизденки краснеют и сильно растягиваются. – Ну и ведро у тебя там, толстожопая. Давай до упора! – Можете представить сколько членов побывало в этой дырке, мужики? – подаёт голос Громов. – Спорим, у сучки недотрах? Что скажешь Галактионова? Уверен, твой чмошник даже не способен трахнуть тебя как следует. – Мхм, это не так! – постанывая, протестует Маша. – Она ему даже не даёт, – усмехается Карина. – Скажи им правду, шлюха. – Я не шлюха… – Скажи им, сука, правду! Бунеева опускает руки на Машины плечи и надавливает на них, заставляя её принять в себя ещё сантиметров пять. Бутылка почти целиком внутри и сквозь тело рыжеволосой девушки проходят разряды. Её напряжённые ноги трясутся, тело подрагивает, но Маше хватает сил, чтобы противостоять оргазму. – Аахх. Да… Да! У нас с Вадимом ещё не было секса, довольны?! – Черт… У Вадима член маловат для такой дыры, да? Поэтому ты его динамишь? – допрашивает её Матвей. – Я просто боялась… боялась, что он бросит меня, когда узнает какая я широкая внутри… когда узнает, чем я занимаюсь и зарабатываю на жизнь. – Ты лживая шалава, – выносит вердикт Бунеева. – А шалавы должны платить за свои ошибки соответствующим образом. Что, так и будете смотреть на неё, парни? Переглянувшись, Руслан и Матвей молча кивают друг другу, поднимаются с дивана и подходят ближе, по пути, расстегивая ремни на джинсах. – Нет, – плачет Маша. – Пожалуйста, не заставляй меня это делать. – Тшшш, тихо, малышка. Не нервничай, – мягким голосом успокаивает её Дима, стягивая с себя футболку и обнажая крепкий мускулистый торс. – Зачем Карине заставлять тебя делать то, что ты захочешь сама? Руслан скидывает с себя штаны и взгляд Маши против её воли цепляется за торчащий кверху крупный обрезанный член, цвет которого даже темнее слегка смуглой кожи его хозяина. Вслед за Русланом раздевается и Матвей. Его изогнутый орган чуть длиннее, но слегка уступает члену приятеля в толщине. – Давай, толстожопая, подрочи нам, – даёт он указание, но Маша не торопится и до последнего надеется на то, что все это просто вышедшая из-под контроля шутка. Карина снова грубо хватает её за волосы, собирает их в тугой хвост и натягивает, заставляя запрокинуть голову и посмотреть на неё. – Делай, что тебе велено. Сегодня ты наша личная вещь. Будешь послушно выполнять команды и проявлять усердие – получишь желаемое. Приступай. Она слегка ослабляет хватку, позволяя Маше посмотреть на торчащие перед её лицом члены и протянуть к ним руки. Белые ладошки и пальчики обхватывают жёсткие пульсирующие фаллосы. Бутылка все ещё находится глубоко в Машиной киске и ощущение инородного тела, растягивающего стеночки, приносит ей удовольствие удвоенное действием наркотика. Покрепче обхватив оба члена, Мария начинает умело дрочить их, отчего комната уже спустя пару секунд наполняется вздохами и рычанием возбужденных парней. Они скидывают с себя рубашки. Рельефные спортивные тела привлекают внимание рыжей. Она проклинает себя за слабость, но смотрит, потому что не способна противостоять соблазну в столь одурманенном состоянии. Затем она замечает Диму, уже скинувшего свою одежду и занимающего свое место между стоящими справа и слева друзьями. Его член – это произведение искусства. Прекрасный и устрашающий в одно и то же время, он был одним из самых крупных экземпляров, что Маше доводилось видеть вживую. Утолщенный в своей самой средней части, по форме он напоминал кабачок. Синие жилы вен делали ствол Вепренцева рельефным и бугристым. Оказавшись прямо перед ней, парень взял Марию за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Будь умницей, используй свой ротик и сделай мне приятно, – проворковал он, источая фальшивую нежность. Но сопротивляться этому сладкоречивому демону было невозможно. Жалобно Всхлипнув, Маша покорно высунула украшенный пирсингом влажный язык и провела им от самого корня до головки. Ей было ужасно стыдно от того какое безумное плотское наслаждение она получила от этого… Во рту у Карины пересохло. Она поймала себя на том, что и сама жадно впилась взглядом в массивный орган своего друга. Горячее озеро запретного удовольствия стремительно заполняло низ живота, туманило рассудок. Она не такая! Не такая как Маша! Как все эти безмозглые дуры вокруг! Глядя на Диму из-под опахала подкрашенных ресниц, Маша снова провела языком снизу вверх, на этот раз уделив внимание его большим выбритым яйцам. На лице парня отразилось удовольствие. – Вот так… хорошая девочка, – похвалил её он. Желая заработать ещё несколько очков одобрения, рыжая снова спустилась к его шарам и засосала поочерёдно каждый. Её руки за двигались на испускающих предэякулят пиках резвее. Обслюнявив яйца Вепренцева, Маша спиралью повела язык вдоль всего его мясистого столба вплоть до красной головки, которую тут же поспешила вобрать в рот и загнать за щеку. – Ммм, фак, да, – вырвалось у парня. – Соси его. – Ефли я хорофо вам отфофу, то меня отпуфтят? – не выпуская член со рта поинтересовалась Галактионова. – Я подумаю над этим, – пообещал Дима. Его слова заставили её уж приложить больше старания. С нескрываемым усердием Маша начала отсасывать едва вмещающийся в её ротик орган, пуская побольше вязкой и пенистой слюны, которую валики её губ тут же растирали по жилистой твёрдой плоти. Некоторое время сконцентрированная на головке и верхней части члена, она стала постепенно всасывать все больше и больше, стремясь достигнуть кончиком носа голого лобка Вепренцева. Сделать это однако оказалось сложнее, чем она думала. Головка уже легко проникала в натренированное горло, но толстая часть члена не могла позволить ему протиснуться дальше, заставляя девушку кашлять и давиться. Впрочем, Вепренцева, это, казалось, не особо заботило. Целиком отдавшись ощущениям, он слегка поддавал тазом и упивался тем удовольствием, что дарил ему жаркий рот одногруппницы. – Бля, Машка, ты топовая соска, – завистливо глядя на происходящее, отметил Матвей. – Димон, давай меняться, не жадничай. Я тоже хочу опробовать её сосальник. Вепренцев ухмыльнулся, но спорить не стал. – Давай, малышка, теперь моему другу, – неохотно вынув член из Машиного ротика, скомандовал он. Эйфория от наполняющего кровь наркотика, распирающей влагалище бутылки и запаха мужских тел, окончательно надломила волю девушки. С глупым выражением лица она без всяких возражений широко раскрывает рот и подставляет его для Громова, который тут же поспешил воспользоваться освободившимся отверстием. Длинный член Матвея быстро прокладывает себе дорогу в горло Марии. Его толщина позволяет ей сделать это быстрее и проще. Несколько раз качнув головой, она насаживает свой булькающий рот на горячий стержень, пока колечко её губ наконец не оказывается сомкнутым на самом его корне. Приняв в свою глотку весь фаллос Громова, она умудряется дотянуться языком до его яичек и сделать процесс ещё приятнее для сношающего её горло парня. – Сука, да! – ревет Матвей и это как нельзя лучше доказывает мастерство Галактионовой. Ободренная такой реакцией, она начинает раскачивать голову, буквально трахая свой рот о каменный член одногруппника. Слюни пенятся на губах и нитками свисают с Машиного подбородка. – Какая же ты грязная хуесоска, – пораженная лёгкостью, с которой рыжая справилась с агрегатом Матвея, роняет Карина. – И этим блядским ртом ты каждый день целуешь Вадима? Эта слюнявая пасть подходит только для того, чтобы её использовали как дырку для членов. – Теперь я, – напоминает о себе Руслан. На этот раз Маше не нужны подсказки. Она самостоятельно выпускает на волю распухший орган Громова и, повернувшись к Азизову, выставляет язычок, приглашая парня проникнуть глубоко в её услужливый рот. Руслан несколько раз шлепает своим толстым отростком по её щекам и язычку, после чего, следуя примеру товарищей, проникает внутрь. – Мммпф! Мотая головой из стороны в сторону, Маша старается заглотить смуглый член парня до конца, но здесь ей требуется помощь. Карина надавливает на затылок рыжей и на шейке Галактионовой проступает бугор от продвигающегося по глотке мужского органа. – Глотай, соска, – выдыхает Руслан. Карина некоторое время удерживает Машу так, что её маленький носик сминается о покрытый жёсткими волосами лобок борца, а затем слегка расслабляет руку и начинает сильными быстрыми толчками насаживать её рот на вздыбленный стержень Азизова снова и снова. – Глык! Глык! Глык! Не прикрывая слезящихся глаз и пуская пузыри, Маша достойно и безропотно принимает свое наказание, пока Бунеева, потянув за волосы, не снимает её с пульсирующего копья третьего любовника и не перемещает обратно к члену Вепренцева. Всё повторяется. Парни, пыхтя и краснея поочерёдно пользуются Машиным ртом, пока короткостриженая брюнетка руководит процессом. Члены меняются один за другим, тычутся ей в щеки, шлепают по лицу, пачкая румяную мордашку в густой смеси из выделений. Пока в горле Галактионовой двигается фаллос одного из троих одногруппников, её руки без устали массируют два других, размазывая по ним слюни и смазку. Былой опыт помогает Маше быстро приспособиться и отыскать слабые стороны каждого из парней. Используя вставленную в язык штангу, она усиливает ощущения троицы, а её просторное горло позволяет всем троим хоронить в нем свои члены целиком. Проходит всего минут пять, прежде чем активные старания Маши приносят плоды и дыхание всех троих заметно учащается. Все ещё играющий роль хорошего полицейского Дима обращается к ней своим успокаивающим тембром: – Машенька, теперь чуть отодвинься и покажи нам с парнями свой язычок. Сейчас мы как следует тебя обкончаем. Даже не думая возражать, но слегка смущенная, Галактионова даёт отдых своему рту, но не закрывает его, а наоборот распахивает ещё шире, вывалив натруженный язык и пьяными глазами уставившись на парней. Её руки поочерёдно продолжают дрочить направленные в её сторону стволы. На лбу Карины Бунеевой выступили капельки пота. С замиранием сердца она смотрит на то, как устроенное ею маленькое шоу достигает крещендо и гостиная заполняется стонами троих парней. Их напряжённые члены почти синхронно начинают отстреливаться белесыми верёвками густой спермы, жемчугом опадающей на раскрасневшейся лицо рыжей девушки, её губы, язык и грудь с вытянувшимися от возбуждения сосками. Ошеломленная и ещё не успевшая восстановить дыхание, Маша собирает стекающие вниз порции семени пальцами и отправляет себе в рот. – Я хорошо постаралась? – спрашивает она, когда разрядившаяся троица возвращается на диван и берётся за бутылки с ещё не иссякшим пойлом. – Недостаточно, – отвечает за них Карина и Маша удивлённо оборачивается к ней. – Но почему? Я же сделала все, о чем вы просили… мы договаривались… – Ползи сюда, шкура, – требует Руслан. – И чтобы бутылку не вынимала. Надув губки, Маша подаётся вперёд, вставая на четвереньки и, елозя коленками по паркету, перемещается к подозвавшему её Азизову. Ей приходится напрячь мышцы влагалища, чтобы стеклянный предмет не выскользнул наружу. Двигаться с бутылкой внутри некомфортно, но у Галактионовой нет другого выбора, кроме как вытерпеть это. Когда она оказывается между ног Руслана, тот подставляет ей свои потные яйца в немом приказе вылизать их до блеска. Его член все ещё твёрд, как и члены двух других парней. То ли наркотики в их крови, то ли другие препараты, но что-то сохраняло эрекцию дружков Бунеевой даже после полноценной разрядки. Маша без возражений прижимается лицом к промежности одногруппника, приступая к выполнению очередного задания. Карина приближается сзади, бесшумная как кошка. Выставив вперёд ногу, она касается пальцами торчащего из вагины Марии донышка пивной бутылки и надавливает на него, заставляя предмет с чавкающим звуком войти еще глубже. Рыжая стонет, то ли от боли, то ли от удовольствия, но не прекращает ласкать и обсасывать яички Руслана. Тогда Бунеева опускается на корточки и, схватившись за края стеклянной ёмкости, тянет её на себя. Стенки влагалища плотно облепили бутылку и с большой не охотой выпускают ту из своих объятий. Когда предмет оказывается снаружи чуть больше, чем на половину, Карина снова давит на него и проталкивает до упора. В ответ на это, ляжки Марии начинают трястись и ручейки влаги струятся по ним вниз. Карина снова тащит бутылку на себя, слегка прокручивая её в мокром лоне, а затем задвигает внутрь. Она повторяет это действие раз за разом, пока вагина Маши не перестает сопротивляться и бутылка не начинает скользить в ней намного легче. Наигравшись, брюнетка вынимает покрытую влагой стеклянную тару и, продемонстрировав её парням, убирает в сторону. – Всё ещё не верится, что эта штука целиком была в ней, – таращась на бутылку, признается Матвей. – Кто будет первым и опробует её растраханную дырку? – бросает парням вызов Бунеева. Красное от натяжения отверстие Маши все ещё не закрылось до конца и зияет тёмной манящей дырой. – Мы так не договаривались, – слабо сопротивляется рыжая. – У меня есть парень… я так не могу… Эти слова вызывают лишь хохот у присутствующих. – Завали ебальник, – грубо бросает в её адрес Руслан и, задрав ноги, тянет Машу за рыжие волосы, заставляя прижаться губами к своей небритой заднице. – Очко мне лижи, сучка. Вот тогда и договоримся. – Хер с ним, я буду первый! – вызывается Матвей и, поднявшись с дивана пристраивается к Маше сзади. Его руки ощупывают её округлые бедра, сжимают большие мягкие ягодицы. – Пиздец ты себе жопу наела, Машка. В самый раз чтобы сидеть ею на лице Вадима, – ухмыляется Громов, а затем, приставив свой изогнутый член к раскрытому входу во влагалище, одним сильным толчком заполняет его. – Ух бля! Весь вошёл! Низ его живота с громким хлопком соприкасается с задницей Маши. Ухватив её покрепче за бедра, Матвей начинает совершать поступательные движения, ворочая напряженным членом внутри похабно чавкающей киски. Мария, тем временем, преодолевая отвращение, двигает языком, полируя анальное отверстие Руслана. Она что-то невнятно мычит, но её слова растворяются в стонах и рычании возбужденных парней. – Сука, я её почти не чувствую, – признается Матвей. – Но так горячо внутри. Отвечаю, её пизда как второй рот, только сосёт не так жадно. – Разъеби её! – подначивает его Карина. – Боюсь, один я тут не справлюсь. – А мы тебе поможем, – откликается Дима, уже давно готовый ко второму раунду. – Давай Рус, поднимайcя. Разложим диван и раздолбим малышку как следует. Матвей, взяв рыжую за спутавшиеся волосы, отрывает ее от задницы друга и отталкивает в сторону, где продолжает самозабвенно драть, пока Карина помогает остальным парням превратить диван в большой и просторный траходром. Маша уже теряет связь с реальностью, пространство и время сливаются для нее в один спутанный клубок, когда сильные руки тащат её к ложу и располагают на нем в удобной для сношения сразу с тремя партнёрами позе. Матвей оказывается внизу и Машу укладывают на него сверху. Её мокрая щель тут же жадно поглощает его стержень. Скорее интуитивно, чем осознанно, рыжая начинает работать бёдрами, толкая их из стороны в сторону и заставляя член Громова скользить внутри. Руслан пристраивается сзади и, плюнув на сморщенный девичий анус, проверяет его, надавливая на тугую дырочку и массируя подушечкой среднего пальца. Спустя какое-то время его старания оказываются вознаграждены. Палец, а затем и второй исчезают в попке постанывающей девушки. – Ммм, да у этой сучки и анал рабочий. Не такой растянутый как пизда, но для меня в самый раз, – удовлетворённо сообщает Азизов. – И почему я не удивлена, – фыркает Бунеева. – Что, корова, ты и в жопу частенько долбишься? – Мфххх! – слова Маши превращаются в нечленораздельный звук, когда Вепренцев затыкает её ротик своим массивным жилистым членом. Руслан надавливает головкой на Машин сфинктер и тот медленно поддаётся. Тугое колечко растягивается вокруг неё как резинка. Как только головка исчезает внутри, продвижение упрощается и, ухватившись покрепче за горячее и потное тело Галактионовой, Азизов входит в неё по самые яйца, чувствуя активные толчки Матвея сквозь тонкую стеночку, разделяющую два отверстия. Насаженная на члены с трех сторон, Маша закатывает глаза. Она уже и забыла каково это – принимать в себя сразу несколько мужских органов за раз. Члены будто прорастаю сквозь неё толстыми горячими корнями. – Выебите её, – хрипло произносит Карина. Но парни не нуждаются в командах. Их молодые тела уже переполнены гормонами и желанием. Их движения интуитивны, как первобытный танец. Три пары сильных и крепких рук сжимают Машу со всех сторон и пульсирующие поршни начинают активно двигаться в ней в попытке найти единый ритм. Шлепки и влажные звуки наполняют душное пространство комнаты. Бунеева смотрит на происходящее завороженно, едва не теряя самообладание. Её собственно нутро призывно ноет и девушке приходится стиснуть руки в кулаки, чтобы не запустить пальцы под резинку давно промокших трусиков. – Ты жалкое ничтожество, – шепчет она. – Ты не заслуживаешь его любви. Спустя пару минут парни меняются. Чередуются члены в дырках, а саму Машу крутят будто игрушку. Рыжую снова укладывают на Матвея, но на этот раз спиной вниз, так чтобы Громов смог опробовать её заднее отверстие. Когда её надевают на него, Руслан широко разводит её дрожащие ноги и пронзает растянутое лоно. Дима же находит для себя ещё один источник удовольствий, сжав тяжёлые и болтающиеся без дела груди Марии и введя между ними член. – У тебя прекрасные сиськи, – сверкая своей голливудской улыбкой, говорит он. – Знаешь, если бы ты была моей девушкой, то я трахал бы их каждый день. На лице Карины мелькает тень ревности. – Девушкой? Хах. Зачем ты ей лапшу на уши вешаешь, Вепренцев? Такой как ты никогда бы не стал портить свою репутацию отношениями с биомусором вроде этой дряни. Она игрушка для твоих утех, не более. Игрушка, которую подогнала тебе я. – Не будь душнилой, Бунеева. Был бы у тебя хуй, ты бы мыслила не как девчонка, а как мужик. И ты бы точно не отказалась ебать это сочное тело так часто, насколько это возможно, – бросает в ответ Дима. – Хотя, конечно, я слегка погорячился, сказав что она могла бы быть моей девушкой. Но ей это и не нужно, да куколка? – он обращает взгляд своих голубых глаз к рыжей. – Ты была бы счастлива делать это просто так. Если вы с Вадимом продолжите встречаться, знай, что ты можешь обратиться ко мне в любой момент. Я понимаю, что такой девушке как ты нужен регулярный секс с нормальным, здоровым и выносливым самцом с большим членом. Я готов хранить твои секреты вечно. Он шлёт ей воздушный поцелуй, а затем парни снова меняются местами. К тому моменту когда в дверь стучатся, проходит минут сорок и порядком изможденные парни все ещё возбуждены. Маша, оседлав Вепренцева и развернувшись к нему пухлой задницей, самозабвенно приседает, насаживая хлюпающую киску на его крупный член, так идеально подходящий для её широкого растянутого лона. Её руки надрачивают каменные стояки Руслана и Матвея, а рот то и дело перемещается с одного на другой. Карина со скучающим видом сидит в стороне, потягивая пиво, но стук в дверь заставляет её вскочить, будто она ждала его весь это длинный вечер. – Маш, ты там? – раздаётся по ту сторону взволнованный голос. – Ва-вадиим, – заикаясь произносит Маша. Ее затуманенный взгляд впивается в двери, которые Карина тут же распахивает настежь. – Я уж думала, что ты не явишься. – Неееет! – вырывается у Маши, но в этот момент Вепренцев крепко сжимает её бедра и начинает долбить снизу ещё быстрее и глубже, заставляя рыжую забыться в буре из сносящих крышу ощущений. Её груди подпрыгивают, ноги сводят судороги. – Маша?.... Вадим замер на пороге бледной статуей. – Да, твоя Маша, идиот, – подтверждает Бунеева. Схватив потерявшего дар речи парня за грудки, она затаскивает его в комнату и закрывает двери. – Маша? – снова, не веря своим глазам, задаёт вопрос в пустоту растерянный юноша. – В-вадим, – подрагивая, жалобно скулит Галактионова. – Любимый. – Смотри на неё, – прильнув к Вадиму сбоку и вцепившись в него мёртвой хваткой, шепчет Карина. – Разве не прелесть? Знаешь, они трахают её так уже больше часа. Видишь эти подтеки на её лице и груди? Это их сперма. Тебе нравится? Он мотает головой, то ли отвечая на её вопрос, то ли отказываясь верить в реальность происходящего. – НЕТ! – вдруг вырывается из его глотки. – Что здесь блять происходит? Что вы сделали с ней? – Не ори, придурок, – осаживает его Матвей, спускаясь вниз и потирая пальцами набухший клитор рыжеволосой девушки. – По ней что, похоже будто ей не нравится? Она уже призналась, что ни разу тебе не давала. А знаешь почему? Потому что такие ебливые шлюхи как твоя Маша дают только нормальным мужикам. Естественный отбор, епт. – Что ты блять несёшь?! – надрывая связки, выкрикивает Вадим. – Отпустите её, твари! Она не такая, урод! Он дёргается вперёд, но Бунеева опережает и отчаянный рывок Вадима оканчивается ничем, когда её колено врезается в его живот. Вскрикнув и жадно хватая ртом воздух, Вадим оседает на пол. – Говоришь не такая? – рычит Бунеева. – А ты знал, что у твоей шлюхи есть аккаунт на сайте для вебкамщиц? Знал, какие штуки она там вытворяет? Думаешь, она правильная и хорошая девчонка? Гром, покажи ему! Кивнув и оскалившись, Матвей подставляет свою головку к уже занятой членом Вепренцева киски и, подавшись вперёд, начинает проникновение. Влагалище поддаётся тяжело, но обилие влаги и регулярные тренировки Галактионовой с огромными дилдо дают о себе знать. На глазах у шокированного Вадима второй член скрывается в любовном тоннеле Маши, заставляя ту громко простонать и скосить глаза в неконтролируемом приступе экстаза. Пальчики на её ножках загибаются, а тело сотрясают судороги. – Бля, да она кончает! – кричит Громов. – А знаешь что, чмошник? В ней все ещё есть место. Думаю, если бы она захотела, в эту дырку вошёл бы и третий хуй. Разбитый и обезумевший от совершенно не укладывающегося в картину его хрупкой реальности зрелища Вадим стеклянным взглядом смотрит на то как два члена, каждый из которых почти вполовину длиннее чем его собственный, двигаются в мокром, пускающем сок влагалище его любимой девушки. – Ахммм, Вааадим…. Простииииии…, – скулит Маша. – Это все… было только ради тебя… ааааххххм…. Но я так больше не могу…. Я сейчас кончу…. Кончу…. Я люблю тебя, милый…. Её снова скручивает от оргазма, что заставляет парней участить свои толчки, в то время как Руслан заставляет Машу вобрать в рот его член. – Что теперь скажешь? Все ещё считаешь её чистой и милой? – спрашивает Карина и рывком заставляет Вадима встать на ноги. – Я хотела показать тебе её истинное лицо. Чтобы ты не жил в глупых фантазиях о том, что тебя в кои то веки полюбила нормальная девушка. Ты просто неудачник, Егоров. А теперь смотри на то, как твою обожаемую Машеньку насквозь пропитают спермой те, кого ты так ненавидишь. Бунеева хватает Вадима за пах и сжимает сквозь брюки его член. Ей хочется сделать ему больно. Ещё больнее, чем уже удалось. Но вместо этого рука начинает массировать его естество и будто наперекор всем тем эмоциям, что Вадим испытывал в тот момент, его член начал наливаться кровью. – Отпусти меня, – просит он. – Перестань. – Я чувствую твой стояк, – скалится Карина. – Твою девушку на твоих глазах трахают трое, а у тебя стоит? Может я и насчёт тебя ошибалась? Может ты просто грязный извращенец, такой же ебнутый как и она? Пальцы Бунеевой расправляются с застёжкой ремня, а в следующий миг она рывком заставляет брюки Вадима упасть вниз вместе с трусами, оголяя небольшой, но уже твёрдый член, который не шёл ни в какое сравнение с теми поршнями, что прямо сейчас были в теле Марии. – И этим ты собирался её трахать? – с насмешкой спрашивает Карина, проводя кончиками пальцев по пенису Вадима. – Не расстраивайся, теперь об этом будет кому позаботиться. Она размахивается и отвешивает шлепок по члену и яйцам юноши, заставляя того вскрикнуть и прикусить губу. В его глазах блестят слезы боли, унижения и разбитых надежд. Парни, сношающие зажатую между ними Машу, фыркают и тяжело вздыхают. Вжавшись в её тело, они поочерёдно разряжается, заполняя своими сливками сжимающееся лоно, а вслед за ним и ротик потерявший рассудок девушки. Когда члены покидают влагалище, Дима нарочно располагает Машу так, чтобы Вадиму была отчётливо видна её распаханная красная дыра и вытекающее из него густое белое семя. – Насмотрелся? А теперь пошёл вон из этого дома. Если увижу тебя здесь через пять минут, сломаю ребра, – холодным лишенным эмоций тоном проговаривает Вепренцев. Чувствуя как солёные слезы жгут лицо, Вадим вырывается из цепких рук Бунеевой, натягивает обратно спущенные до щиколоток брюки и, бросив последний полный боли и разочарования взгляд на пребывающую в прострации Машу, бегом покидает гостиную. Когда Карина смотрит ему вслед, то испытывает не только радость от триумфальной победы. Есть что-то ещё. Сопереживание? Сожаление? Жалость? Чувство вины? Она отгоняет эти чувства и, достав из кармана телефон включает видеозапись. – Ну что, парни, готовы к третьему раунду? – спрашивает она. – Хочу снять для Егорова небольшой фильм на память… Маша стонет. Всё начинается заново.