Было больно,
но мне казалось,
что это и есть
настоящая любовь.
Lana Del Rey — «Ultraviolence»
— Так какие Вы там таблетки принимали? — со смешком спросила женщина средних лет, выбрасывая одноразовое небольшое зеркальце в утилизатор, туда же отправляя и перчатки. — Я… не помню название. Вернее, я их даже не видела, таблетку дал мой… парень. Но я не спрашивала его что это за препарат. — Микаса слезла с гинекологического кресла, одеваясь за ширмой. — По всей видимости ничего серьёзнее аспирина… — улыбнулась доктор, что-то расписывая в медицинской карте Микасы. — В каком смысле? — одетая Микаса присела на стул перед столом врача. — Мисс Йегер, скажите, когда у вас была последняя менструация? — Чуть больше, чем месяц назад… я так понимаю, со дня на день должна начаться снова. Задержка… в пару дней — это же норма, так ведь? — Микаса нервно улыбнулась. — Вы ведёте что-то вроде календаря? Знаете сколько в среднем у вас идет цикл, когда овуляция? — Мой брат… э… учил меня, что нужно его вести… Да… Но я так и не начала, просто на ощущения ориентировалась. — Микаса было хотела сказать, что за её организмом всегда следил больше брат-близнец, но внезапно передумала, опасаясь странной реакции. — Ну, понятное дело, что на четырнадцатый день цикла наступает овуляция. Мы на профильной биологии очень хорошо прошли тему репродуктивной системы женщины! — Видимо, недостаточно хорошо. В общем, раз месяц назад последняя менструация, значит срок по акушерской неделе около четырёх недель, но фактический установят на ультразвуковом исследовании. — врач поправила очки, продолжая заполнять строчки карты. Даже живя с родителями-медиками, Микаса не могла разобрать что же она там пишет. Тело начало потряхивать. — Я не понимаю… — последняя надежда Микасы на нужный ей ответ. — Вы беременны, мисс Йегер. — не просто диагноз, а самый настоящий приговор для девушки только что был озвучен. — Мы, конечно, сдадим анализ на гормоны, проверим уровень каждого, но у меня есть стойкая уверенность в том, что никакую экстренную контрацепцию вы не принимали. Цикл, как я поняла, у вас двадцать восемь дней, а со дня последних месячных прошло уже чуть больше месяца. Шейка матки мягкая, я специально взяла мазки на флору и цитологию. До УЗИ говорить наверняка рано, но, поверьте моему опыту, внутри вас уже зародилась жизнь. Поздравляю! — она странно осмотрела сидящую перед ней Микасу, поняв, что последняя фраза была явно лишней. На глаза девушки навернулись слёзы. Явно не радости. После дня рождения Жана они с Эреном занимались сексом еще несколько раз, но всегда в защите, значит она действительно забеременела ещё в тот раз… Как же было глупо довериться брату и даже не спросить название препарата, который она приняла. Но Эрен также, как и Микаса понимал, что они не должны заводить ребенка, значит он не специально… И также не знал, что чёртова таблетка не подействует или вообще купил какой-то другой препарат. Из кабинета гинеколога она вышла белая, как больничная стена, пока в коридоре её дожидался Эрен. Он чувствовал себя максимально некомфортно в обществе беременных женщин, сидящих в очереди, а они что-то шептали между собой о том, какой он хороший, что привел сестрёнку и ждет у кабинета. Всем бы таких братьев. Ага, конечно. Все о таких мечтают. Эрен не понимал что так долго можно делать в кабинете у врача и уж никак не ожидал, что Микасе проведут осмотр. Изначально она хотела просто узнать как именно экстренная контрацепция повлияла на её организм и поменяла ли цикл, учитывая задержку. Когда приём затянулся, Эрен сам начал нервничать, а когда Микаса бледная, как с похорон, вышла из кабинета, сердце вовсе замерло. Такое настроение не предвещало ничего хорошего. — Сестрёнка? — он подскочил к ней, поддерживая за плечи — Микаса еле стояла на ногах. — Они там с тобой что-то плохое делали? — он беспокойно бегал по ней глазами. — Нам нужно поговорить. Не здесь. — её чуть ли не передернуло от вида сидящей рядом женщины на большом сроке. Она в Микасе не вызвала ничего, кроме панического ужаса от того, что сама будет выглядеть также месяцев через восемь. — Да что случилось, не молчи ты так! — выйдя на улицу, Эрен потерял терпение от напряжения, которое исходило от Микасы. Погода стояла майская, приветливая, больничный сквер блистал изумрудными кронами деревьев и лишь Микаса, бледная как поганка, не вписывалась в картину приближающегося лета. — Я беременна. — глаза Эрена сами-собой округлились. — Четыре недели. — она села на скамейку, сгибаясь вдвое и обхватывая руками голову. — Блять… да…как… — Эрен в оцепенении мог только что-то бормотать. — Ты же таблетку выпила, а потом мы предохранялись. Четыре недели нахуй! Это же… блять, мы ведь не тогда… — Акушерская неделя считается с даты последних месячных. А так, видимо, две-три недели. Не особо лучше. Мне кучу анализов назначили, УЗИ… Но нет. Я не буду рожать. — Конечно, не будешь. Он ведь уродцем может родиться. Знаешь, всякие генные мутации, заболевания… У родных братьев и сестёр шансы зачатия больного ребенка еще выше, чем у других родственников. — Микаса подняла на него свой взгляд. — Ага, я уже успел узнать… Как-то пришлось… И к тому же, мы на следующий год поступаем, а ребенок перечеркнет все твои мечты о медицине. — Блять… И что делать? Аборт… или как-нибудь самой? Всякие же способы есть… На первых неделях ребёнок ещё слаб. — задумалась Микаса, открывая в смартфоне поисковик. — Да и нет там ребенка ещё. Какой-то земноводный зародыш. Нет, Мика. Нужен аборт у профессионалов. Ты сама себя так убьёшь скорее, чем это внутри тебя. Только… я всё равно нихуя не пойму! Я дал тебе таблетку, которую мне продал фармацевт. Это точно была экстренная контрацепция. Я даже в смартфоне потом посмотреть успел, пока мы ехали… Мы ехали… А потом… Блять. — он закрыл глаза, ощущая, что так, как в ту ночь, он не ошибался никогда в своей жизни. — Я понял, Мика… пиздец, какой же я идиот! — Микаса смотрела на него в изумлении и непонимании. Неужели он всё-таки признает, что дал ей аспирин? — Тебя стошнило в такси. Блять, точно! Таблетка не усвоилась, если вообще не вышла с рвотой. — То есть ты хочешь сказать, что меня вырвало, а ты не догадался, что не будет никакого эффекта? Ты издеваешься?! — она перешла на крик, находясь в полнейшем шоке. — А то, что людям так желудки промывают, ты не думал? Когда они таблетки глотают, чтобы сдохнуть. Эрен, ты же понимаешь, что это ты виноват, блять! Что нам теперь с этим делать? — То есть я один участвовал в процессе, ты хочешь сказать? — парень начал закипать. — Ты один был трезв! — Не нужно было набухиваться, как не знаю кто! — развел руками Йегер.– А потом вешаться ко мне на шею и лезть в штаны! — А ты прям отбивался, как жертва изнасилования? Так я и поверю. Блять! Всё. Прекрати. Прости, это нервное, мы оба виноваты, оба и будем искать способы исправить положение. — Микаса привстала, отправляясь в сторону автобусной остановки. Эрен неизменно последовал за ней.♊🔥
— Пиздец, самая адекватная цена, которую я смог найти — это, блять, почти триста баксов. — уже дома Йегер копался в ноутбуке, проверяя сайты разных клиник города. И это не предел. Да чтоб тебя! — стукнул Йегер по ноутбуку, из-за чего экран начал мерцать. — Блять, еще и ты сломайся, будет просто ахуенно! — Я же говорю… Можно найти другой способ. Да хоть ножом в живот пырнуть! Сразу же поехать в больницу, кровотечение остановят, а этот уродец из меня сам выйдет. — Эрен посмотрел на Микасу, как на идиотку, да и она сама поняла абсурдность этого варианта. Разбирается в биологии… Как же! Только на своё собственное тело это, видимо, не распространяется. — Есть абортивные таблетки… — Нет, блять, Микаса! Никаких домашних способов. Тем более как ты весь этот пиздец с ножом объяснишь родителям? А таблетки эти наверняка не дешевле аборта, а побочек на целую простыню, вместо инструкции по применению. — А беременность я как объясню? — возмутилась она. — Ой, извините, мам, пап, я забеременела от брата! — Микаса развела руками. — Не от брата. Пусть не знают. Они сами будут за аборт. Придумай что-нибудь, скажи, что хоть от Жана этого конченного. Так и так, напились на дне рождения, переспали, про защиту забыли… Блять короче, выдумай что-то… Они всё равно узнают, что ты беременна, у них же полгорода врачей знакомых. Может быть даже и этот твой гинеколог. — Хах, мама про Жана точно поверит. Это ведь к нему она меня наряжала… — Микаса успела сказать быстрее, чем подумать, что Эрен до этого момента ничего так и не знал о их прогулке. — Чего, блять? Это когда? Да и вообще… в смысле, блять, к нему наряжала? — Йегер отложил в сторону отказавшийся работать после удара ноутбук, нечитаемым взглядом смотря на сестру, которая хотела просто умереть, раствориться на месте, лишь бы не испытывать того, что сейчас начнётся. — Эрен… ты всё неправильно понял. — типичное оправдание, заезженное как старинная пластинка. Микаса стояла, как столб, перед кроватью, где сидел он. И даже смотря на него сверху вниз, она чувствовала как его дьявольский взгляд угнетает. Серые глаза потихоньку становились почти чёрными и, гипнотизируя, просто не позволяли никуда уводить взгляд. — Как интересно! А что же я должен понять? Сколько всего от меня скрывает сестрёнка? Может она уже трахается направо и налево со всеми, а мне не сообщили. Может и дитё у неё действительно не от братика и зачем уж тогда так критично? Ему может и можно дать жизнь, он же не плод инцеста. — Эрен… послушай. Я… мы… просто гуляли. Просто гуляли, слышишь меня? — она встала на колени перед его кроватью, устроившись прямо между ног. — Это было всего один раз! Я его послала потом, да ты и сам видел, что Жан в школе в нашу сторону сейчас и смотреть боится! Братик, ну как ты мог подумать, что я… что я… буду с ним трахаться… Это мерзко. — она начала целовать его руки, под гробовое молчание Йегера, спокойно за этим наблюдающего. — Это наш ребенок, Эрен, я клянусь тебе! Я бы не позволила ни единому мужчине коснуться меня там, где был только ты! — Эрен ловко и внезапно схватил её за волосы, собирая их в манере хвоста и перекручивая на руке. Микаса болезненно поморщилась, но не издала ни звука. Хорошо, что он узнал. Её совесть отныне будет чиста. — Ты соврала мне. — выплюнул Йегер ей в лицо. — Ты тогда сказала, что мать дала тебе платье, и ты подобрала под него образ, поэтому и стояла передо мной, как шлюха, собиравшаяся на вызовы. Я спал тогда до обеда, а моя маленькая успела уже сбегать к своему уроду «погулять». — он сильнее дёрнул Микасу за волосы, на что в уголках её глаз начали скапливаться такие любимые Эреном слёзы. — Это не наш ребёнок. Это твой ребёнок. И твоя проблема. Разбирайся отныне с ней сама. — Мы не делали ничего плохого, говорю же, я его посла…– несильная, но неприятная пощечина прервала поток её раскаивающихся мыслей. Эрен ещё не бил в полную силу. — Я… только… твоя. И ребенок…– ещё одна пощёчина по другой щеке только спровоцировала поток новых слёз. Эрен же прекрасно знал, что она спала только с ним. Зачем же он говорил такие слова? Микаса прикрыла глаза. Больше не чувствовала ни боли от стянутых волос, ни горящие щёки. Она сейчас полностью представляла из себя одну сплошную боль. Пусть Эрен делает с ней все, что хочет. Йегер отпустил волосы, молча выходя из комнаты. Микаса легла на пол, не имея сил подняться. Её тело было в порядке, только вот морально она была полностью опустошена. Нежелательная беременность… Эрен, узнавший о Жане, и всё в один день. Брат чем-то шумел на кухне, она точно отчетливо слышала металлические лязги. Может быть он решил её убить? Ну и славно. Её страдания кончатся здесь и сейчас. Но в разрез со своими мыслями, она закрыла дверь на щеколду и набрала номер. Номер, который всегда ответит, не смотря на всё, что происходило. — Жан, нам нужно встретиться. — шёпотом сразу начала Микаса, услышав после коротких гудков неуверенное «да?». Жан шумно вздохнул, но не отказал. Естественно, окрыляющего счастья, как две недели назад, у него уже не было, лишь потому что голос Микасы настораживал, он всё еще не повесил телефон. — Жан, пожалуйста, спаси меня! — девушка заплакала в трубку, ожидая в любой момент, что Эрен начнёт ломиться обратно в комнату. Страх ожидания того, что может с ней сделать любимый братик, был оцепеняющим, сковывал всё тело. Оказывается, она хотела жить. Оказывается, не была готова умереть прямо здесь и сейчас от его рук. — Микаса, ты меня слышишь? Где ты сейчас находишься? Ты знаешь? Если не можешь ответить, я смогу найти по местоположению смартфона, только постарайся не выключать его, хорошо? — Я дома… в комнате. В доме ещё Эрен… — шептала она, вытирая слёзы. — Понял. Еду. — заключил Жан, сразу же скрываясь в автомобиле. Плевать на то, что говорила Микаса в тот день в кафе. Сейчас ей нужна была помощь, и он обязательно защитит её от больного ублюдка Йегера. Микаса тем временем совсем перестала слышать какие-то звуки в квартире. Будто Эрен где-то затаился, как настоящий маньяк. Двадцать минут, за которые приехал Жан с другого конца города, наверняка понабрав по дорожным камерам штрафов за превышение скорости тянулись, как целая вечность, и в любой момент Микаса ждала, что брат начнёт ломиться в дверь. Но этот момент так и не наступал, сводя Микасу с ума. Внезапный стук в дверь отрезвил и вернул в реальность, но напугал не меньше. Зачем Эрен стучал в дверь собственной комнаты? — Микаса, ты здесь? Это я, здесь никого больше нет. — за дверью раздался обеспокоенный голос Жана. — Ты там одна? — Микаса поднялась на ватных ногах, совершенно не понимая что происходит. Она открыла дверь, тут же попав в объятия Жана, нежно погладившего её по голове. Растекшаяся по всему лицу тушь — единственное, что говорило о неладном, в остальном ничего особенного парень не заметил. Разве что отсутствие Йегера. — Эрен… он был тут… и на кухне… где Эрен? — Микаса отстранилась от парня проходя по всей квартире на дрожащих ногах, пока Жан осматривал комнату близнецов. Следов насилия или даже драки не наблюдалось, хотя зная Микасу всё могло проходить по её «воле». Микаса нигде не могла найти Эрена, еще минуту назад она была бы этому очень рада, ведь боялась, что он собрался её убить за… прогулку с одноклассником. Но сейчас она больше всего на свете хотела увидеть его где-то тут. — Куда же ты ушёл, братик… — Микаса разрыдалась, падая на диван в гостиной. На плачь прибежал Жан, оглядываясь по сторонам, но Эрена так и не было. К счастью Жана. К несчастью Микасы. — Мика, что произошло? Почему ты просила о помощи? Эрен сделал с тобой что-то, что ты не хотела? — например, по щекам ударил, Микасе этого бы точно не хотелось, но девушка молчала. — Он… он бросил… Он не придёт… больше никогда не придёт… Куда я без него? Я… — Микаса подобрала под себя колени, начиная нервно качаться. — Это ведь его ребенок, почему он не верит? — обратилась она к Жану, наткнувшись на шокированный взгляд. Ребёнок. Их ребенок. Ребенок, от брата и сестры близнецов. Да вы… просто издеваетесь. — Микаса, ты беременна? — Жан присел рядом, с болью наблюдая за состоянием девушки. Кажется, она действительно сходила с ума. Бедная девочка… Носила ребенка от брата, испытывала к нему реальные чувства и самую настоящую зависимость. — Я… я… нет… ты… не так понял, он… не так понял. — Микаса начала рыдать навзрыд, уткнувшись в грудь Жана, не способного проронить ни слова. Он просто начал вновь поглаживать её по мягким волосам. Жалел. Потому что по-другому с Микасой было нельзя. Да, она оступилась. Но если кто-то сбился с пути — это не значит, что он потерян. А она всего-лишь человек. Любит, кого любит, даже если родного брата. Ей нужна была помощь специалиста, и Жан мог это устроить, всем сердцем желая девушке только добра. Через тридцать минут они уже сидели на кухне, пока Микаса пыталась выпить мамин травяной чай. Голова кружилась от прошедшей истерики, а в горле стояла уже привычная тошнота. Пить эту жижу совсем не хотелось, но Жан настаивал. Микаса даже не понимала зачем именно позвонила ему. Даже если бы Эрен пришел к ней с ножом, как она изначально подумала. Что с того? Он бы её точно не убил. А вот позвонив Жану, она только подтвердила все его подозрения. Звонит Жану — значит доверяет и нуждается в нем. Она не знала куда ушёл Эрен и первые несколько часов надеялась, что он вернётся, подскакивая на каждый шорох на лестничной площадке — сейчас её слух был невероятно острым. А вот когда Эрен уходил она не слышала ни шагов, ни скрипа старой двери. Наверное, была напугана до глубины души за свою никчемную жизнь. Никому не нужную. Кроме брата. А теперь и ему не нужную. «Это не наш ребёнок. Это твой ребёнок. И твоя проблема. Разбирайся отныне с ней сама.» — Эрен думает, что я беременна от тебя. — вздохнув начала Микаса, уже четвёртый час сидя с Жаном на кухне. Парень чуть ли не подавился бог знает какой уже кружкой чая. — Ну… вернее… не знаю. Наверное, думает, хотя я клялась ему в том, что между нами ничего не было. — Не думает он так, он видел, что… я вас видел… С чего ты вообще решила? — Я рассказала, что мы гуляли… — Он не знал? Это проблема? Угощение коктейлями для него равняется к половому акту? — Жан возмутился, совершенно не понимая логику тотального контроля Эрена. — Не знал. Он спал в то время, когда ты мне написал, а домой вернулась я до того, как он проснулся. Я только сегодня случайно рассказала… я даже не думала, что две недели спустя у него будет такая реакция. — И он решил, что мы средь бела дня в детском кафе ничем не могли больше заняться, кроме как зачатием? Что за больное воображение? — Жан встал из-за стола, отворачиваясь к окну. Уровень агрессии к Эрену в нем закипал, но не хотелось выливать всё это на Микасу. Нужно было заучить, как аксиому: Микаса ни в чем не виновата. Она жертва, пусть и не осознает и даже противится. Он обязательно её спасёт. — Он… всегда любил раздувать из мухи слона… — улыбнулась Микаса, шмыгнув. По умиротворенному выражению лица стало понятно, что она погрузилась в детские воспоминания, где всё было так просто, и они с братом любили друг друга наичистейшей детской любовью. Как-то она сохранила себе в галерею смартфона целый альбом с их детскими фотографиями, периодически их пересматривая. Нахлынувшая ностальгия вновь вынудила достать смартфон, и Микаса в ужасе обнаружила около одиннадцати пропущенных звонков от матери. Наверное, она случайно поставила беззвучный режим после звонка Жану. Мама никогда так много не названивала. Неужели та сука из женской консультации не смогла сдержать язык за зубами, сохраняя врачебную тайну, родители узнали от неё о беременности, и теперь мама обрывала телефон? Микасу ждало что-то очень плохое… Каждый гудок тянулся и раздражал, так что девушка уже была на грани, обеспокоенный голос матери, ответившей после двенадцатого длинного гудка позволил набрать немного воздуха в лёгкие. Мама в порядке. — Девочка моя! Как ты? Где ты? Микаса, ты меня слышишь? — только сейчас Микаса поняла, что мама пыталась унять дрожь в голосе, а не просто была обеспокоена. — Мам? Что случилось? — с ходу начала Микаса, беспокоясь, что мать тут же начнёт говорить об её интересном положении. — Нам позвонили… позвонили… –она не смогла договорить, видимо, опуская трубку — на другой стороне связи послышался отдалённый плач, и трубку взял папа. — Микаса, ты сейчас дома? — голос папы был также растерян, на фоне Микаса точно слышала как плачет мама, и как её пытаются успокоить коллеги. Папа в порядке. А значит… — Объясните, что происходит! Почему мама плачет, папа?! — Микаса начала кричать, сама находясь на грани ещё одной истерики. — Позвонили из судебно-медицинского морга. — сердце пропустило удар, а кружка с горячим чаем со звоном упала, разбиваясь, но Микаса даже и не почувствовала боли от кипятка. Последние два слова, как два удара разрушительными снарядами, ударили девушке в голову, не оставляя после себя ничего, кроме выжженной земли: — Эрен погиб.