Отзвуки ледяной песни

Дожидаться возмущенного ответа Вэй Усянь не стал. Дойдя до уровня воды по грудь, он нырнул и поплыл, задержав дыхание. Внизу действительно пульсировало и излучало тепло какое-то магическое скопление. Он чувствовал его своим золотым ядром, хотел дотронуться и рассмотреть получше, но в какой-то миг понял, что не хватает сил. Пришлось всплывать и хватать ртом воздух. Лёгкие пекло, но он решил повторить попытку. С берега послышался предостерегающий окрик, а потом звук флейты. Он обернулся и увидел, что к нему идёт юноша. Он играл на флейте и прокладывал себе путь, замораживая воду. Это было невероятно, и Вэй Усянь смотрел во все глаза. — Ты чего делаешь? — окрикнул он, но ответа не было. Только дойдя до него, юноша перестал играть и посмотрел прямо в глаза. — Я помогу тебе, если позволишь. — Задержи дыхание, я возьму тебя за руку и вместе доплывём, — согласился он, и в это мгновение юноша оказался в воде. — Хоть бы разделся. Они нырнули вместе, набрав в лёгкие воздуха. Вэй Усянь держал юношу за руку и упорно плыл вниз. Место концентрации силы было уже близко, он протянул руку, ещё чуть-чуть… Его резко дёрнуло куда-то и он внезапно оказался в воздушном пузыре, всё ещё сжимая руку своего напарника. Их закрутило в потоке воды и энергии, и Вэй Усянь перестал понимать где земля и где небо, когда они внезапно вынырнули в какой-то новой, совершенно незнакомой пещере. Здесь было жутко холодно и сразу захотелось вернуться в озеро. Оглядевшись, Вэй Усянь поражённо ахнул. В центре пещеры стоял большой каменный стол, а на нём, переливаясь потусторонним светом, лежал ослепительно-белый гуцинь. — Ничего себе! Никогда такого не видел! Вэй Усянь дёрнулся было вперёд, но юноша резко задвинул его себе за спину. И очень вовремя — от инструмента пошла вибрация и потоком энергии Вэй Усяня сбило с ног, отбросив в ледяную воду. Юноша снова поднёс к губам флейту и заиграл, пытаясь успокоить гуцинь. От его музыки Вэй Усянь поёжился ещё сильнее, но вспомнил, что он теперь заклинатель огня, и начертил в воздухе простой символ, чтобы согреться. — Куда это нас занесло? — огляделся он, когда смог встать на ноги. — Ты здесь когда-нибудь бывал? — Нет, — юноша перестал играть. — Но я чувствую здесь очень сильную магию. Только не могу понять, желает она причинить нам вред или нет. — Кажется, меня невзлюбил тот гуцинь. Почему он не сбил с ног тебя? — Потому что в тебе огонь. Он чувствует врага. Вэй Усянь скрестил руки на груди. — Ну и что такого, что во мне огонь?! Не всем же ледышками быть. Наткнувшись на внимательный взгляд юноши, Вэй Усянь тут же пошёл на попятную. — Ай, ну прости, прости. Ты как неживой, вот и всё. — Идём. Со мной он тебя не тронет. Взяв Вэй Усяня за руку, юноша подвёл его к гуциню и осторожно тронул струны. Они оба почувствовали вибрацию. Она, казалось, шла от гуциня и отражалась в сводах пещеры. — Так странно. Я совсем не чувствую себя тут чужим, — прошептал Вэй Усянь оглядываясь. Внезапно они поняли, что больше не одиноки. Посреди пещеры, прямо над водой, парила женская фигура. Она была нечёткой, вибрировала и постепенно приобретала всё более ясные очертания. И когда они смогли рассмотреть, кто находится перед ними, то, не сговариваясь, оба опустились на колени. — Рада видеть вас, дети, — голос был похож на знакомую мелодию. — Две стихии рука об руку, как и задумывалось. Вэй Усянь с интересом посмотрел на руку, что держала его, и улыбнулся. Он уже понял, кого они встретили и почему внутри всё трепещет от радости и волнения. — Это честь для нас, — откликнулся он. — Спасибо, что выбрали меня. Кстати, почему именно меня, а не А-Чэна? Он тоже сильный заклинатель и будущий глава клана. Богиня улыбнулась ему как неразумному ребёнку, в её глазах искрилось настоящее веселье. — Ты и сам скоро поймёшь, если ещё не понял. Отрок, — обратилась она к юноше, что удерживал руку Вэй Усяня. — Посмотри на меня, дитя. Тот поднял глаза, и Вэй Усянь залюбовался его ликом. — Я назову твоё имя и ты вспомнишь прошлое, которое тебя заставили забыть. Сдержи свою боль, и я помогу вам исправить ошибки предков. Юноша коротко кивнул, и богиня, приблизившись к нему, коснулась пальцами его щеки. — Лань Чжань, по второму имени Ванцзи. Вспомни то, кем ты был, и осознай, кем тебе предначертано стать. Лань Чжань… Вэй Усянь примерил это имя на юношу и улыбнулся. Оно идеально ему подходило. Тот же стоял на коленях словно громом поражённый, а по его щекам катились слёзы. Схватив Лань Чжаня за вторую руку, Вэй Усянь попытался привлечь его внимание, но тот не реагировал, полностью погрузившись в воспоминания.

***

Той зимой дорога через перевал обледенела, и для того чтобы дети и старики могли пройти по ней, отец постоянно использовал чуждую ему магию, выбиваясь из сил и превращая сковывающие природу льды в быстрые ручьи. Лань Чжань крепко держал маму за руку и внимательно смотрел по сторонам, отмечая, кому нужна помощь и всё ли в порядке у брата, который шёл с дядей. Нападение ледяных воинов было внезапным и жестоким. Началась схватка, в которой им не суждено было выжить. Он прятался за камнями, когда появился старик и вступил в бой, играя на флейте. Те, кто успел убежать, закрывали уши руками, но мама упала и отец хотел закрыть её собой, когда лёд сковал их тела. Последнее, что помнил Ванцзи, окрик дяди, уносящего Сичэня вниз по склону. А потом его накрыла темнота. Он пришёл в себя в комнате, скудно освещённой светом луны, и огляделся. — Интересно, очень интересно, — раздался голос из тёмного угла, и Ванцзи натянул одеяло на нос. — Заклинатель воды в столь юном возрасте. В тебе большой потенциал, отрок, я возьму тебя в ученики. — Моя мама, — начал было Ванцзи, но из тёмного угла сверкнули ледяным гневом глаза, и он снова потерял сознание.

***

— Мои родители… — Где они? — Вэй Усянь понимающе смотрел на него. — В том зале. Он забирал всех, кого заморозил, как трофеи. А потом велел это делать мне. Я забыл их, забыл кто я. Он учил меня музыке… — Он был сильным заклинателем, но не справился с двумя стихиями. Презирая магию огня, он стремился уничтожить её, хотя она и текла по его венам, — мягко объяснила Богиня. — Но ведь… — Ванцзи поднял взгляд. — Заклинатели огня уничтожили его дом и пытались подчинить всю Поднебесную, убивая без счёта. Так написано в книгах. — Написано. Но не написано, что Ледяной король тоже из их клана и он стремился постичь магию всех стихий, но не справился. Даже его клан видел, что он перешёл грань, и пытался его остановить. Но в этой попытке уничтожил тех, кто был дорог Ледяному королю. И наступила вечная зима. Тот огонь, что пытался сдержать Ледяной король, давно поглотил его душу и потух вместе с ним. Вэй Усянь, молчавший всё это время, решил задать главный вопрос: — Мы можем спасти тех, кто заморожен? Богиня ласково глянула на него и улыбнулась. — Хороший вопрос, мой мальчик. Души этих людей, как и тела, скованы магическим льдом. Если действовать осторожно и вливать много духовной энергии, шансы есть. — Значит, мы спасём всех. Постепенно, но обязательно спасём. Слышишь, Лань Чжань? — Да, — глухо ответил юноша. — Но я тоже совершал страшные вещи и должен понести за это наказание. Моя музыка сковывала всё живое. Цветы, что я выращиваю, замораживают людей. Я виновен не меньше того, кто стал мне отцом, пусть и не по моей воле. — Эй, ты чего? — украдкой глянув на Богиню, Вэй Усянь попытался образумить юношу. — Ты же не знал. Он лишил тебя памяти, научил тому, что сам делал. — Это меня не оправдывает и я прошу Богиню о наказании. Вэй Усянь тревожно смотрел на ту, что могла свершить правосудие, и не выдержал. Встал и заслонил Лань Ванцзи от её взгляда. — Он не специально, правда же. Он тоже пострадал от рук Ледяного короля. И был ребёнком. И он хороший, я это сразу почувствовал. — Как и я, — улыбнулась Богиня. Лань Ванцзи вышел из-за спины Вэй Усяня и опустился перед Богиней на колени. — Я прошу наказания. От такого упорства юноши захотелось ему треснуть, но тот был непреклонен. Поняла его твердость и Богиня. — Будь по-твоему. До тех пор пока ледяное заклятье не будет снято с Поднебесной и все люди не будут спасены, твои раны не заживут, каждый день напоминая тебе о вине, что лежит на плечах. В руке Богини появился светящийся хлыст, и она, материализовавшись за спиной Ванцзи, начала наносить ему удары. Вэй Усянь не успевал считать их, лишь видел, как пропитываются кровью белоснежные одежды юноши, и сам едва не скулил от боли за другого. — Ровно триста. — Так много? — застонал Вэй Усянь, еле сдерживаясь, чтобы не отобрать хлыст и не высказать всё, что он думает о таких методах. Но единственное, что он мог, это смотреть и вздрагивать каждый раз, как раздавался резкий щелчок. Когда же Ванцзи чуть не упал, он бросился перед ним на колени, обнял и не отпускал, хотя Богиня и не думала останавливаться. Принимая часть наказания на себя, он будто облегчал участь Лань Ванцзи. — Ты такой упрямый, Лань Чжань, прямо как Яблочко, мой ослик. С места не сойдёт, пока своего не добьётся. Лань Чжань, как ты? — он потряс юношу и услышал его стон. Тогда наплевав на собственные израненные руки, на Богиню и весь свет, он затащил Лань Ванцзи в воду и достал лечебный талисман, что дала в дорогу сестрица. — Сейчас, сейчас, станет полегче. Вот ведь рука тяжёлая, ещё хуже, чем у мадам Юй, а уж у неё-то рука не дрогнет всыпать, — он трещал без умолку, надеясь только, что Лань Чжань не умрёт от таких ран. — Милосердие не для женщин, я это давно понял. Стоит им только немного разгневаться и пиши пропало. Ой, простите. Он украдкой посмотрел на Богиню, но та не гневалась на него, судя по полному любви взгляду и лёгкой улыбке. — Ты очень добрый юноша, Вэй Усянь. Заботься о нём, вы вместе сможете спасти этот мир. Если останетесь верны сами себе. Она растаяла как и появилась, неожиданно. Вэй Усянь хотел было закричать про знания, которые им были обещаны, как взор его упал на гуцинь, рядом с которым лежал свиток. Сейчас заниматься им было не с руки — в первую очередь нужно помочь Лань Ванцзи. Держа его на руках, Вэй Усянь с помощью талисмана немного остановил кровотечение и, удерживая юношу в ледяной воде, начал вливать в него духовную энергию. Раны, как и обещала Богиня, не заживали, но хотя бы начали закрываться, больше не окрашивая всё вокруг алым. Когда Лань Ванцзи слабо застонал, приходя в себя, Вэй Усянь шепнул ему на ухо: — У брата есть пилюли для восстановления духовных сил, вот доберёмся до него и я тебя ещё подлечу. — Не стоит. Вэй Усянь недоуменно посмотрел на юношу. — Я заслужил. — Всем бы такую самокритику, может, и не случились бы все эти беды. Давай выбираться отсюда. Знать бы ещё где тут двери. — Наверное там же, где мы выплыли. — Не самое удобное расположение, ты не находишь? Ты как? Сможешь продержаться без меня пару минут? Я только заберу свиток и будем искать дорогу назад. Вэй Усянь дождался кивка и только тогда отпустил юношу. Добравшись до гуциня, он схватил свиток, отметив, что тот из хорошо провощённой ткани, и снова вернулся к Лань Ванцзи. — Готов? Тогда ныряем. Ванцзи кивнул, и прижав его к себе покрепче, Вэй Усянь нырнул, с трудом выгребая за двоих. Юноша тоже пытался помогать, но сил у него было немного. Вынырнув в горячем источнике, Вэй Усянь тут же потащил Ванцзи на берег. — Давай скорее, твоим ранам горячее вообще не полезно. Но стоило им ступить на берег, стало так холодно, что Вэй Усянь заорал. — Ай, ай, ай! Говорил же — раздеваться надо! И он начал снимать мокрую одежду, чтобы переодеться в ту, что оставалась сухой лежать на берегу. — Стой! Ванцзи едва не задохнулся от возмущения. — Ну уж нет, я умирать от холода пока не собираюсь! И он полез раздевать и Лань Чжаня, за что тут же получил по рукам. — Ну и мёрзни, — надулся Вэй Усянь и хотел было уйти. — Ты владеешь магией огня, — напомнил ему Лань Ванцзи. — Сотвори заклинание и высуши одежду. — Можно подумать, это так просто, — стуча зубами, ответил Вэй Усянь, но полез за припасенными амулетами. Холодно было так, что он всерьёз начал опасаться за своё мужское здоровье, которым надеялся воспользоваться при жизни по прямому назначению. Достав нужный лист, он активизировал его и постарался совместить с воздушным потоком. Стало теплее, и он повторил магический приём ещё несколько раз, направляя тёплый ветер и на вредного юношу рядом. — Надеюсь, у тебя имеется сменная одежда. Эта совсем пришла в негодность. И чего ты так напрашивался? Никто тебя не винил, ты действовал не по своей воле. — Я причинил вред людям. — Не по своей воле, — упрямо повторил Вэй Усянь. — Тебя практически похитили и использовали в своих целях. Ты такой же пострадавший, как и твои родители. — Они не убивали всё живое… — И ты не убивал. Ведь когда ты играл, то не знал, что от этого кто-то умирает. Тебе сказали, что ты усмиряешь зло, и ты это делал. Юноша опустил голову. — Я должен был не просто соблюдать правила. Я должен был разобраться в жизни. — Э-э-э, гиблое дело. В жизни разобраться — всю жизнь на это потратить. Хватит себя мучить. Лучше помоги всё исправить. Кивнув, Ванцзи отряхнул верхнюю одежду Вэй Усяня от снега и набросил ему на плечи. — Идём. Нужно найти твоего брата и уходить. Ночью цветы звенят сильнее. Вэй Усянь согласно кивнул, но уходить просто так не собирался. — Может, спалить все цветы? На меня и на тебя они не действуют так, как на остальных? Я смогу создать большое пламя, а ты усмиришь его, когда всё закончится. Лань Ванцзи согласно кивнул, и хотя ему было немного жаль дело своих рук, он помог уничтожить его, чтобы в будущем никто не погиб. Вэй Усянь достал ещё один амулет и, используя новую технику, смог за несколько взмахов уничтожить целое поле красивых, но опасных цветов. Пламя поглотило и дымку, что замораживала людей, и всё вокруг, оставив после себя лишь пустоту. — Когда-нибудь я выращу что-то менее опасное, — сказал ему Лань Ванцзи. — Ты прекрасно владеешь огненной магией. — Спасибо, пытался обучиться по дороге. — От Ледяного короля остались книги, ты видел, можем вернуться сюда, когда всё исправим. — Было бы здорово. Идём? — Да. Они вышли из пещеры и поспешили во дворец. Лань Ванцзи ещё нужно было собраться в дорогу. Переодевшись и дав Вэй Усяню сухое ханьфу светлого цвета, Лань Ванцзи собрал свои нехитрые вещи и понял, что у него ничего личного и не было. Несколько комплектов одежды, талисманы, подвеска и флейта. На этом всё. Вэй Усянь тоже удивился и, сбегав в библиотеку, забрал с собой несколько книг. По дороге к пещере, где он оставил брата, они с Лань Ванцзи продолжали уничтожать цветы, попадавшиеся им на пути. И Вэй Усянь начал чувствовать, как вокруг постепенно теплеет. — Цзян Чэн, ты тут? Мы вернулись!