Трудный путь к доверию

Улицы плавно погружались в темноту ночи. На краю неба ещё догорали яркие краски завершающегося заката. Облака накрывали лёгкой пеленой синевато-фиолетовую гладь небесного океана. Зажигались фонари, бросающие на землю лучи света. Людей совсем не было, кроме одного парня, бредущего по пустынным улочкам. Холодный ветер ерошил его мятные волосы. Всё было спокойно, умиротворяющий весенний вечер. Приятные мысли, никаких тревог. Он не спеша шёл по улочке. Мягкий полумрак нарушал одинокий фонарь. Длинная тень парня растянулась на каменных плитках дорожки. Но всё же что-то было не так. Странное чувство преследовало его уже достаточно долго. Он ощущал, что кто-то пристально на него смотрит. Мин Юнги оглянулся, всматриваясь в темноту. Вдалеке мигал фонарь, когда он снова загорелся, ему померещился чёрный силуэт человека. В сердце забралась липкая, неприятная тревога. Мин ускорил шаг, но его не покидало ощущение чужого взгляда на своей спине. Он остановился и снова начал оглядываться по сторонам, вокруг ни души. Сердце колотилось с такой силой, будто пыталось проломить грудную клетку. Его взгляд метался по улице, от вереницы фонарей к ряду машин и углам стоящего впереди дома. И снова мелькнула странная тень, на этот раз между двух машин. Теперь парень был уверен, что за ним следят и это не предвещало ничего хорошего. Юнги развернулся в противоположную сторону и ускорил шаг, вскоре переходя на бег. Знакомые улицы вдруг сменились на пустынную местность. Сбоку от него был давно запущенный большой пустырь, заросший бурьяном и сухой травой. Впереди виднелись высокие дома, в которых не было света ни в одном окне. Издалека доносился шум множества машин, значит там дорога. Заброшенные здания и пустая территория создавали жутковатую атмосферу. Юнги захотелось побыстрее уйти от сюда, но когда он развернулся, собираясь пойти обратно, той же дорогой, по которой прибежал, сзади оказался громадный заброшенный дом. Многие окна были выбиты, а стены разрисованы граффити, за углом светил одинокий фонарь и Мин готов поклясться, что видел как там промелькнул силуэт человека. Предчувствие опасности обострилось до предела. Пульс участился, все мышцы напряглась. Где-то рядом автомобильная дорога, значит есть люди. Юнги прислушался к звуку машин и, определив откуда доносится шум, направился туда. На землю заморосил мелкий дождь, а чем дальше он шёл, тем меньше становилось фонарей. Темнота сгущалась, оседая тяжестью в лёгких, заполняя собой всё. Дышать вправду стало тяжело, каждый вдох требовал усилий, он не мог насытиться кислородом. Юнги прошёл достаточно большое расстояние, по ощущениям он давно должен был выйти к дороге, но гул машин всë также доносился издалека. Всё то время, что он брел к дороге, Мин ощущал чьё-то присутствие. Парень остановился, нервно озираясь. Он постоянно краем глаза улавливал какие-то странные тени, но никого чётко увидеть не мог. Напряжение и страх никак не затихали, сердце барабанило по ребрам. Небо чернело над его головой и осыпало каплями дождя. Воздух стал гуще и тяжелее, Юнги казалось, что подступает паническая атака. Теша себя мыслью, что дорога уже близко, Мин пошёл вперёд. Под ногами была старая, сильно потрескавшаяся, асфальтированная дорожка. Сквозь трещины пролезали тонкие стебельки высохшей травы, от дождя появилось очень много грязи между тропой и зарослями по бокам. Вокруг лишь пустынная, бескрайняя, заброшенная территория. Звук шагов, крик ворона, заставивший вздрогнуть от неожиданности, ещё стук ботинок об асфальт и, Юнги сперва подумал, что ему померещилось, но потом он ясно услышал чужие шаги за своей спиной. Он резко развернулся, одновременно засовывая руку в карман, чтобы достать перцовый баллончик. Но сколько он ни оглядывался по сторонам – ни-ко-го. Фонарей здесь не было и темнота не позволяла увидеть что-то мелкое и рассмотреть окрестности внимательнее. Дрожащими руками Юнги достал телефон и включил фонарик. Когда он направил свет на дорожку, кровь застыла в жилах. В двух метрах от него был чёткий и свежий след грязи, оставленный точно не его подошвой. Проследив за направлением отпечатка ноги, он увидел ещё несколько следов на размокшей от дождя земле. В небе ярко сверкнула предвестница грома. А затем небо оглушительно взорвалось громовым раскатом, грохоча так, будто разламывалось на части. И Юнги ринулся бежать. Он не знал от кого бежит и куда, понимал только, что главное не останавливаться. Вдруг звук несущихся машин стал приближаться. Мин со всей скорости рванул вперёд, надеясь на спасение. Множество неровностей и трещин на дорожке заставляли его спотыкаться, с каждым выдохом становилось труднее дышать. Впереди показались высокие, ветвистые деревья, загораживающие своими голыми ветками путь. Их вереницы рядами, тянулись вдоль дороги, сквозь переплетения веток, вдалеке мелькал свет фонарей и автомобильных фар. Он нёсся вперёд, игнорируя боль в мышцах. В голове маячила лишь одна мысль: «дорога близко, там есть шанс спастись». Дождь усиливался, а раскаты грома продолжали пугать его, сердце при каждом неожиданном громыхании разлеталось на части от страха. Дорожка извиваясь вела вперёд, ближе к деревьям, за которыми была автомобильная трасса. Юнги бежал не оглядываясь, в голове пусто, ноги будто сами продолжали бег, не давая остановиться. Метры тропы ощущались как километры, время будто застыло. На пути попадались ямы и неровности, мешающие бежать быстро. Заходя в рощу, тропа становилась уже, под ногами попадались камни, над головой протягивали свои кривые ветки деревья. Запас сил истощался, Юнги, сперва сбавив скорость, остановился. Вокруг царила безжизненная тишина, даже шум ливня казался тише, а мрак укрывал собой каждый уголок. Он оглянулся, но как и раньше никого не увидел. Может быть за ним никто и не бежал. Мин вдыхал полной грудью воздух, пропитанный запахом грозы и деревьев, восстанавливая дыхание после долгого бега. Теперь роща казалась гораздо длиннее и гуще, а шум дороги пропал. Юнги сделал несколько шагов вперёд, всматриваясь в темноту. Спустя несколько секунд глаза привыкли к мраку и он заметил высокую фигуру человека, стоящего на краю тропы в двадцати метрах от него. Небо разрезала напополам вспышка и в её свете Мин успел рассмотреть нож в руке мужчины, благодаря тому, что метал ярко блеснул, отражая молнию. Юнги ринулся в сторону от тропы. Чем дальше он убегал от дорожки, тем гуще становились деревья, они протягивали к нему свои ветви, похожие на тощие, тонкие и кривые руки с длинными пальцами. Под его ногами хрустели ветки, но сзади не раздавалось ни единого звука, сообщающего о погоне. На мгновение всё затихло, чтобы в следующую секунду взорваться новым протяжным громовым раскатом. Сердце Юнги сжалось от страха, всё вокруг поплыло, в голове осталась только паника. Споткнувшись об торчащую корягу, он рухнул на землю. Коленку пронзила резкая боль из-за разодравших кожу камешков, ладони и плечо тоже жгло. Ливень смывал с ободранной кожи землю и кровь, охлаждая ранки и успокаивая боль. Неожиданно в кармане завибрировал телефон. Юнги торопливо трясущимися руками взял его и увидел на экране имя брата. Внутри заискрилась надежда, почему-то он был уверен в том, что брат сможет ему помочь. Приняв вызов, Мин услышал лишь мёртвую тишину. – Ëндже? – дрожащим голосом позвал он. – Ты меня слышишь, Ëндже? – И снова пугающая тишина. Холодные сильные руки сжались на шее Юнги. Он не слышал как сзади подкрался человек, всё произошло слишком резко, Мин успел только вскрикнуть. Чужие пальцы впивались в кожу, сжимались сильнее, перекрывая доступ кислороду. Выронив телефон, он пытался отодрать от себя чужие руки, вырываясь и царапаясь изо всех сил. Юнги пытался ударить напавшего локтем, но тот будто и не замечал его сопротивление, продолжал беспощадно душить. Мин отчаянно вырывался, вынуждая противника ослабить хватку, чтобы удержать его. Одной рукой он болезненно выкрутил руку Юнги, а второй ладонью перехватил его шею и тянул на себя, сдавливая дыхательные пути. Борьба продолжалась ещё несколько минут, Мин старался повалить на землю душителя. Они оба были перепачканы землей и мокрыми насквозь из-за ливня. Грязь, размоченная дождем, была очень скользкой и Юнги смог этим воспользоваться. Он с силой пнул колено мужчины, напавшего на него. Тот не устояв повалился на парня, они оба оказались на земле, но зато противник отпустил его шею. Юнги, быстро среагировав, толкнул мужчину, а затем оказался сверху него. В газа бросился нож, который выпал из кармана напавшего. Недолго думая Мин схватился за рукоять и занёс руку. Он застыл с поднятой рукой, смотря в черноту под капюшоном, словно у его преследователя не было лица. Пальцы на рукояти сжались так, что аж костяшки побелели. Юнги, почувствовав как чужие руки пытаются его столкнуть на землю, нацелил оружие и ударил. Лезвие вонзилось в плоть, брызнула кровь, Мин выдернул нож и снова прицелился, слушая стон мужчины, которого ранил в плечо. Юнги хотел ударить ещё раз, но чужая рука ухватила его запястье и с силой выкрутила, заставляя выронить оружие. Напавший будто бы и не был ранен, казалось он стал только сильнее. Безликий столкнул парня с себя, но тот быстро вскочил на ноги, не давая снова себя поймать. Небо снова взорвалось, пугая Мина оглушительным грохотом. В этот момент у мужчины почти получилось схватить Юнги, но тот, вложив всю силу, оттолкнул его и ринулся бежать. Деревья вокруг становились гуще и гуще, словно пытались поглотить его, они подставляли свои корни, торчащие из почвы, под его ноги, желая помешать ему. Несколько длинных веток хлестнули по лицу, оставляя тонкие ссадины. Но он продолжал бежать, будто было что терять. Всë тело сводило от боли, когда впереди, словно свет спасительного маяка, послышался шум автомобилей, смешивающийся с беспорядочным ритмом ливня. Мысль о том, что рядом много людей, которые смогут ему помочь, открыла второе дыхание. Вскоре деревья поредели и сквозь них замелькал свет фар. Юнги быстро приближался к своему спасению. В нескольких десятках метров от дороги, ясно видя много машин, он остановился. Оглянувшись парень всмотрелся в темноту и никого там не увидел, безликий человек пропал. Чернеющие тучи рассекла молния, ветвящаяся и изгибающаяся в причудливом узоре. Следом небо протяжно и раскатисто прогремело, заставляя вздрогнуть парня, одиноко стоящего посреди безлюдной и давно запущенной территории. Юнги, с удивлением смотря на несколько секунд назад оживлённую трассу, обречённо вздохнул и быстрым шагом направился вперёд. Он остановился только на середине совершенно пустой дороги. Весь асфальт был в глубоких трещинах и лишь одна машина тускло светила фарами, скрываясь за поворотом. В небесах снова вспыхнула предвестница грома, неожиданно она отразилась в десятках кусочков стекла, разбросанных под его ногами. Мин склонился ближе к земле, всматриваясь в осколки зеркала. Сразу вспомнилось то, как разбилось точно такое же, когда Гëнхи толкнул его в тот проклятый день. В крупном куске стекла он смог разглядеть чернеющие гематомы на своей шее, оставленные удушением. Дождь резко затих, только редкие крупные капли продолжали падать на него. Вдруг на осколок, в который он смотрел, вместе с дождём упала ярко-красная капля, за ней другая. Юнги опустил взгляд на свои руки и испуганно замер. Все порезы на тыльных сторонах запястий открылись и из них сочилась кровь, она стекала струйками по кистям рук и лилась вниз. В момент, когда страх победил окончательно, а надежда выгорела дотла, Холодные длинные пальцы, перепачканные кровью, наконец, дотянулись до его шеи. Они сомкнулись вокруг неё стальной хваткой, перекрывая возможность вдохнуть. Юнги ощущал как по лицу стекают горячие слезы, маскирующиеся среди капель дождя. На периферии сознания он услышал голос, но не смог разобрать слов. В груди появилась боль, он хватал ртом воздух, а руки продолжали его душить. Затем снова раздался зов, но кричавший будто приблизился, звук очень хорошо знакомого голоса стал чётче. Задыхаясь Юнги начал оседать на землю, он упал бы, но руки крепко держали его за шею. Перед тем как потерять сознание он увидел в, закапанном кровью и разбитом, зеркале лицо Гëнхи под капюшоном. Безликий преследователь оказался давно известным врагом. Снова раздался голос, на этот раз совсем близко, кто-то звал его по имени.

На эту сцену меня очень вдохновила песня: luverance - падали звезды. Советую включить для атмосферы.

– Юнги, всё хорошо, это только сон, – прошептал Хосок, заглядывая в тёмные глаза, блестящие от слез. Мин сел в кровати, телом завладела дрожь, он дышал так часто, будто его только что душили на самом деле. Парень провел ладонью по шеи, желая стряхнуть фантомное ощущение холодных пальцев, впивающихся в кожу. Хосок сел рядом, смотря на младшего с сочувствием. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке, Чон поймал ее легким касанием пальца, а затем притянул Юнги к себе. – Не бойся, я рядом. Всё это был лишь кошмар, ты в безопасности, – прошептал Хосок. Мин прижался к чужой груди, вбирая в легкие любимый запах. Он расслабился, забывая обо всём и всех, позволяя Хосоку обнимать себя и разрушать все стены между ними. – Разве кошмары не должны были пройти после таблеток? – Теперь я принимаю другие таблетки. Редкие кошмары это нормально, особенно при ПТСР. Снова комнату заполнило молчание. Юнги засмотрелся на мерцающее звездное небо в окне. Крохотные огоньки рассыпались по чернильному бескрайнему морю. Всë словно замерло, сердце трепетало от близости Хосока. Полумрак, ночь, тишина, несказанные слова, звезды, от которых не оторвать взгляд, легкая пелена уходящего страха, окутывавшего сознание после кошмара, всё это захватило их мир, в котором было лишь двое. – Почему ты со мной? – шепчет Мин, плавясь от прикосновений. Прошло два месяца со встречи с Гёнхи в больнице. За это время он перестал избегать Хосока, они разговаривали, даже смотрели дорамы вместе. Но как только старший снова пытался сблизиться, Юнги отдалялся. Он не хотел возвращать то, что было между ними, боялся, понимал, что не готов и не сможет выстроить здоровые отношения. – Потому что люблю тебя, – лжет себе и младшему. Правда звучала иначе: «потому что я люблю тебя спасать». Он затыкал чувство вины, помогая другим, пытался загладить ошибку перед своей любимой маленькой сестрой. – За что? Я ведь делаю тебе только хуже, – произнес, проводя пальцем по скуле там, где раньше был синяк от его удара. – Ты просто много обо мне не знаешь, поверь я гораздо хуже тебя. – Никогда в это не поверю, - бормочет Юнги, опуская голову на плечо старшего. – Я как и ты не всегда был честен. Я тебя понимаю, о некоторых вещах легче лгать. Но с тобой я лгать не хочу. Прошу, доверься мне еще раз. Я знаю, что облажался, но я не хочу тебя терять. – Для него потерять Юнги – значит снова проиграть, не суметь спасти, снова тонуть в чувстве вины. – Чонгук рассказал о вашем с Тэхёном разговоре… – Ты хочешь знать? – Мин посмотрел на старшего с сомнением. – Я хочу чтобы ты мне доверял. – В шестнадцать у меня была депрессия и постоянные проблемы в семье, родители ненавидели друг друга, а мама постоянно срывалась на мне, еще родители контролировали каждый мой шаг. Убийственное комбо, я не выдержал… - по щеке скользнула слеза, свет луны, звезд и фонарей из окна блеснул в хрустальной капле. – меня упекли в психушку из-за попытки самоубийства, – спустя долгую паузу с огромной тяжестью произнес Юнги. Он вгляделся в лицо Чона, на миг промелькнула смесь эмоций, а затем боль выдала себя в каменном и пугающе спокойном выражении лица. Хосок крепче прижал к себе младшего, словно пытался так его защитить. – Тогда меня спас Гëнхи, он понял, что я собираюсь сделать и, прибежав ко мне домой, оказал первую помощь и вызвал скорую. Поэтому Тэхëн тогда так сказал, – с грустью закончил Юнги. – Я много недоговаривал, когда рассказывал о смерти сестры. – Настала очередь Чона открыться младшему и доверить то, что тяжким грузом тянуло вниз. Он открыл Мину правду о том, что сделал тот бесчеловечный урод с его сестрой, о том как девочка начала странно себя вести, пугая мать и брата. О том, как рассказала о случившимся, но врала, что не помнит кто это был, потому что была запугана. Следствие пошло неправильным путем, потому что было уверенно в том, что девочке подмешали бутират. Сколько бы Хосок не пытался помочь, защитить, быть рядом, малышка не смогла выдержать. Она ушла очень рано, всего лишь в двенадцать лет, найдя две упаковки маминого снотворного, когда осталась дома одна. Юнги даже не смог ничего сказать, слишком тяжелой оказалась история старшего, даже глаза заполнили слезы, блики в которых напоминали звезды. Теперь он утешающе обнимал Хосока, положившего голову к нему на плечо. – Я мог это предотвратить. Этот урод и меня тоже трогал, но я никому не сказал, потому что был уверен, что это просто случайное прикосновение. – Юнги ласково поглаживал Хосока по спине. – После её смерти я стремительно скатился на дно. Я начал пить, врал всем о своей семье, я справлялся с её потерей самым худшим способом. – Чон замолчал Так шла минута за минутой, возможно, прошел целый час или еще больше. Молчание сменялось тихими разговорами, а затем возвращалось. Только когда звезды начали гаснуть одна за другой, а небо светлеть, они заснули, сами того не заметив. Обоим предстоит нелегкий путь. Юнги должен научиться любить, не боясь, что реальность, сняв притворную маску, обнажит клыки и сделает больно. А Хосок должен оставить прошлое в прошлом.